– Вызови его! – Ее голос звучал теперь почти как змеиное шипение. – Какое мне дело до того, кого я в глаза не видела? Именем Семи, Морэм! Вызови…– Нет, – по-прежнему мягко перебил ее Морэм. – Не стану. Он должен иметь право распоряжаться своей судьбой. Мы не смеем лишать его этого права – нет, не смеем, даже если от этого зависит судьба Страны. Пусть он придет к нам, когда сам пожелает. По крайней мере, эту истину я сумел извлечь из своей не очень-то разумно прожитой жизни.Гнев Лории угас так же быстро, как появился. Она простонала:– Сегодня вечером моя младшая… Иолнид… Она ведь еще совсем дитя… Она закричала, увидев меня! Как можно вынести такое?Плача вместе с ней в сердце своем, Морэм тем не менее твердо посмотрел ей в глаза.– Выход один – Осквернение. – Морэму внезапно захотелось рассказать ей о своих опасных замыслах, но тут же в голове его зазвучал сигнал предостережения. Он не сомневался в том, что ответила бы Лория, если бы он решился сделать это. Предупреждая возможные расспросы, он со вздохом добавил:– Сила – страшная вещь.В ее глазах сверкнула искра надежды. Пошатываясь, она встала и вплотную приблизила к нему свое лицо, внимательно вглядываясь. Их мысли на мгновение открылись друг для друга. Но то, что она ощутила, ее отрезвило. Холод и сомнение – вот чем повеяло от Морэма, потушив свет надежды в ее глазах. Смущенно, с горечью, она сказала:– Хорошо, Морэм. Я не буду больше ни о чем просить. Я доверяю тебе как никому другому. Ты все расскажешь сам, когда будешь готов.С благодарностью глядя на нее, Морэм ответил, криво улыбаясь:– Ты очень отважна, сестра моя Лория.– Нет. – Подняв чашу с гравием, она заторопилась прочь. – Хотя мои дочери вовсе не хотят этого, они делают меня трусливой.Не оглянувшись, она растаяла в ночной темноте, оставив Морэма наедине с его мрачными мыслями. Глава 5Ломиллиалор Смертная тяжесть, навалившаяся на Кавенанта, казалось, все глубже и глубже вдавливала его в землю. Он почувствовал, что больше не может дышать, но отсутствие воздуха почему-то не причинило ему страданий. Его все сильнее охватывало ощущение покоя – так бывает, когда у человека больше нет выбора и он не в силах сопротивляться неумолимому року.Земля становилась холоднее и менее плотной. Теперь она скорее походила на густой темный туман или дым. Холод и туман, точно погребальные пелены, окружали его со всех сторон.Он не знал, сколько времени все это продолжалось. Наконец наступил момент, когда в обволакивающем его плотном веществе возник ледяной ветер. Кавенант почувствовал себя свободнее, тело больше не было со всех сторон стиснуто. Зрение вернулось к нему, и на некотором расстоянии прямо перед собой он увидел расщелину, а сквозь нее – бездонное и беззвездное ночное небо. И еще там, вне этой расщелины, сиял странный зеленый свет, похожий на сверкание изумруда. Ветер дул именно из этой расщелины, которая постепенно расширялась. Вскоре на фоне черного неба видна стала полная луна, багровая и зловещая. Казалось, она притягивала Кавенанта к себе, и он медленно поплыл сквозь туман к выходу из расщелины.В то же мгновение он ощутил запах дерева и услышал обрывки песни, долетавшие сквозь холодный полумрак: “Будь верен… Ответь…"Он потянулся к этим звукам и заскользил теперь уже не к луне, а в их направлении. Вскоре он отчетливо ощутил, что лежит на твердой холодной плите, а над ним веет резкий, ледяной ветер. Он ужасно замерз, но, без сомнения, дышал. Тьма, окружающая его со всех сторон, казалось, окутала только его – за пределами небольшого пространства вокруг остальной мир купался в солнечном свете. И внезапно он, как ему показалось, понял, в чем дело. Он лежал на каменной плите, похожей на катафалк, а над ним пирамидой были сложены камни.Полузнакомое пение смолкло. Некоторое время он не слышал ничего, кроме свиста ветра и звука своего собственного хриплого дыхания. Он замерзал все сильнее, становясь твердым, как камень под ним. Потом совсем рядом задыхающийся мужской голос произнес:– Именем Семи! Мы это сделали! Другой голос, тоже, кажется, слабый и усталый, ответил с радостью и облегчением:– Да, друг мой. Твое знание сослужило нам хорошую службу. Не зря мы трудились эти три дня.– Мое знание и твоя сила. И конечно, ломиллиалор Высокого Лорда Морэма… Однако взгляни на него. По-моему, он ранен или болен.– Разве я не говорил тебе, что ему тоже досталось? Этот слабый голос показался Кавенанту очень знакомым.Солнечный свет стал ярче, разгоняя туман, пока тот не исчез полностью.– Говорил, – раздался первый голос. – А я говорил тебе, что, скорее всего, мой вызов просто убьет его. Наверное, я что-то сделал не так. Посмотри – Неверящий, хотя и здесь, не отвечает на мой призыв.Его собеседник хотел было мягко его упрекнуть:– Друг мой, ты… Но первый прервал:– В этом месте все пропитано Злом. Здесь мы не сможем ему помочь.Кавенант ощутил, как сильные руки обхватили его за плечи. Веки дрогнули, с неимоверным усилием он наконец приподнял их. Солнечный свет ослепил его, он почти ничего не различал, кроме темного пятна прямо перед собой, которое загораживало все остальное.– Он просыпается, – произнес первый голос. – Узнает ли он меня?– Может быть, и нет. Ты теперь уже не молод, друг мой.– Было бы лучше, если бы не узнал, – пробормотал первый. – Он может подумать, что я снова хочу сделать с ним то, что мне не удалось однажды. Уверен, что он именно так понимает возмездие.– Ты не правильно судишь о нем, я знаю его лучше. Неужели ты не ощущаешь, как велика его потребность в милосердии?– Все я вижу… И я не хуже тебя его знаю. Вот уже сорок семь лет я только и слышу о Томасе Кавенанте. Кто, скажи-ка, был немилосерден к нему? Может быть, мы с тобой – теперь, когда вызвали его?– Мы вызвали его из того мира, которому он принадлежит по праву. По-твоему, это милосердие?– По-моему, да, – твердо ответил первый.– Может быть… – Второй вздохнул. – Во всяком случае, иначе мы поступить не могли. Без него Страна точно погибнет.– Милосердие? – хриплым, каркающим голосом повторил Кавенант.– Да! – убежденно ответил человек, склонившись над ним. – Мы дали тебе еще один шанс победить Зло, которому ты позволил захватить Страну.Теперь Кавенант отчетливо видел широкоскулое лицо, прямой взгляд и мощные плечи жителя подкаменья. Черты его лица скрадывала тень, зато хорошо виден был плотный, отделанный мехом плащ, искусно расшитый на плечах узором, в котором перекрещивались две молнии, – узором, который Кавенант когда-то уже видел.Кавенант попытался сесть. Человек помог ему и поддержал, чтобы он не упал. Кавенант находился на круглой каменной площадке, со всех сторон окаймленной невысоким бортиком, за которым он не увидел ничего, кроме манившей к себе небесной пустоты. Он сфокусировал взгляд на человеке из подкаменья.Теперь он хорошо мог разглядеть его лицо. У него были черные с проседью густые волосы, лет на вид под шестьдесят, но возраст, похоже, не очень сказался на его облике. Суровый, горький рот был крепко сжат, но во взгляде не ощущалось враждебности – скорее, смиренная мольба о том, чтобы судьба не была с ним и дальше слишком сурова. Это было лицо человека, которому все доставалось нелегко и который много страдал.Как будто откуда-то издалека, человек угрюмо произнес:– Нужно было его убить.Человек, плащ которого украшал рисунок из перекрещивающихся молний, однажды уже пытался убить Кавенанта – и сделал бы это, если бы не Этиаран, жена Трелла. Она остановила его, напомнив о Клятве Мира.– Триок? – хрипло спросил Кавенант. – Триок? Человек не уклонился от исполненного боли, испытующего взгляда Кавенанта.– Я же обещал, что мы с тобой еще встретимся. “Черт возьми!” – внутренне простонал Кавенант. Триок был влюблен в Лену – еще до того, как на ее пути возник Кавенант.Он постарался встать, но ослабевшие, затекшие мышцы не подчинялись. Триок и еще кто-то, стоящий позади Кавенанта, помогли ему. Пошатываясь, он поднялся, беспомощно ухватился за Триока и заглянул за край парапета.Каменная платформа, казалось, парила в пустоте, точно плавая в небе на гудящем ветру. Взгляд свободно скользил до самого горизонта, но и там не находил ничего, кроме серой, туманной, густой мглы. Шагнув к парапету, он увидел вокруг лишь волнующееся море облаков. Платформа возвышалась над ними, словно, кроме нее и этого туманного, облачного моря, в мире не осталось больше ничего.С левой стороны сквозь туман неясно проглядывали горы. Пытаясь рассмотреть человека, стоящего у него за спиной, Кавенант, повернувшись, увидел еще один высокий горный кряж, уходящий в облака.Он снова находился на Смотровой Площадке Кевина! Это открытие ошеломило его. Он никак не ожидал, что окажется здесь, полагая, что вызов может быть сделан только из Ревелстоуна. Кто в Стране, кроме Лордов, обладал силой, достаточной для того, чтобы вызвать его? Насколько он помнил, Триок был простым пастухом и никакими знаниями не обладал. Если его вызвали не Лорды, значит… Презирающий?Взгляд Кавенанта заскользил вниз от края обрыва, и от головокружения показалось, что силы совсем оставили его. Если бы не поддерживающие его руки, он наверняка свалился бы за парапет.– Осторожнее, друг мой, – успокаивающе произнес спутник Триока. – Я держу тебя. Я не забыл о твоей нелюбви к высоте. – Мягко поддерживая Кавенанта, он отодвинул его от края.Когда Смотровая Площадка Кевина перестала кружиться перед глазами Кавенанта, он посмотрел на Триока.– Как? – хрипло спросил он. – Кто… Как тебе удалось вызвать меня?Губы Триока скривились в жесткой усмешке. Обращаясь к своему спутнику, он сказал:– Ну, не прав ли был я, говоря, что он неверно понимает возмездие? Он даже сейчас думает, что ради него я мог бы нарушить свою Клятву. Неверящий, ты, безусловно, достоин возмездия. – Он горько усмехнулся. – Гибель Высокого Лорда Елены…– Успокойся, друг мой, – сказал второй. – Ему сейчас и без того плохо, не надо добивать его печальными историями.Нужно как можно быстрее перенести его туда, где мы могли бы помочь ему.– Да, – устало вздохнул Триок. – Прости, Неверящий. Я провел сорок семь лет среди людей, которые не могут забыть тебя. Отдыхай. Мы постараемся помочь тебе, чем сможем. И ответим на все твои вопросы. Но прежде нам нужно уйти отсюда. Здесь опасность подстерегает нас со всех сторон. У Серого Убийцы много глаз, и некоторые из них могли заметить проявления той силы, которая помогла нам вызвать тебя.Достав из-под плаща гладкий деревянный жезл, Триок сказал, обращаясь к своему спутнику:– Горный брат, думаю, нам лучше снести Неверящего вниз на руках. У меня есть веревка, если нужно. Его товарищ дружелюбно рассмеялся:– Друг мой, я – Великан. Ноги меня пока еще носят. Не волнуйся, Томас Кавенант будет со мной в безопасности."Великан?” – удивился Кавенант. Только тут он обратил внимание на то, что руки, поддерживающие его, были вдвое больше, чем у него. И легко и бережно подняли его в воздух, точно он был невесом.Прямо перед собой он увидел лицо Морехода.Великан мало изменился с тех пор, как Кавенант видел его в последний раз. Короткая жесткая, точно проволочная, борода лишь чуть поседела, глубокие морщины избороздили лоб, на котором шрам от раны, полученной в сражении за настволье Парящее, был теперь едва заметен; но глубоко сидящие глаза взирали из-под густых бровей с прежним энтузиазмом, а на губах играла приветливая улыбка. Кавенант с сожалением вспомнил, что он так и не попрощался с Мореходом, когда они в последний раз расставались в Ущелье Предателя. Мореход всегда был ему другом – а он забыл даже с ним попрощаться. Ему стало нестерпимо стыдно. Взгляд его скользнул ниже, по кряжистому, точно ствол многолетнего дуба, телу Великана. Толстая кожаная куртка и сапоги Морехода были все в дырах, сквозь которые проглядывало голое тело, покрытое боевыми шрамами – давно зажившими и совсем свежими. Недавние раны выглядели скверно, и Кавенант содрогнулся, будто они были нанесены ему самому.– Мореход, – прохрипел он. – Прости.– Успокойся, друг мой, – мягко ответил Великан. – Все прошло. Не осуждай себя.– Черт возьми… – Слабость снова волной нахлынула на Кавенанта. – Что с тобой случилось?– О, это долгая история, как все истории Великанов. Я приберегу ее до тех пор, пока тебе не станет лучше. Сейчас ты так плох, что тебе впору беседовать с самой смертью, а не со мной.– Ты ранен… – продолжал настаивать Кавенант, но Великан с притворной суровостью перебил его.– Помолчи, Неверящий. Здесь не место для грустных историй. – Он бережно сгреб Кавенанта в охапку и повернулся к Триоку. – Иди следом осторожней, горный брат. Наша работа только начинается. Если ты упадешь, мне будет не так просто поймать тебя.– Сам лучше гляди под ноги, – грубовато отозвался тот. – Я привык к камню, даже такому холодному, как здесь.– Ну и хорошо. Тогда – быстрее в путь. Нам и вдвоем нелегко было подняться по этой лестнице. Теперь нужно сделать все, чтобы юр-Лорд выжил, не то получится, что мы зря старались.Не дожидаясь ответа, он начал спускаться по грубо вытесанным в скале ступеням. Кавенант уткнулся лицом в грудь Великана. Ветер выл, вихрем кружась на той высоте, где была расположена Смотровая Площадка Кевина. Но сердце Морехода билось ровно, и казалось, ничто не способно заставить его разжать руки. На ходу тело Кавенанта легко вздрагивало – Кавенант настолько ослабел, что у него не было сил даже бояться.Внезапно солнечный свет потускнел, воздух вместо сухого стал влажным, и сразу похолодало. Ледяные мурашки побежали по спине Кавенанта, унося, казалось, последнее тепло жизни. Они добрались уже до подножия Смотровой Площадки, которая защищает Кевина. Рядом с ними мрачно зияла пропасть, однако Мореход двигался вдоль обрыва по-прежнему уверенно и спокойно, как будто мысль о том, что он может упасть, даже не приходила ему в голову. Сознание Кавенанта все более затуманивалось. В конце концов он полностью растворился в своей слабости.Спустя некоторое время он услышал, что Мореход сказал что-то, но смысл слов не доходил до него.– Триок, он теряет силы. – Вот что сообщил своему другу Великан. – Если мы сейчас не поможем ему, потом будет уже поздно.– Да, – согласился Триок и добавил тоном приказа:– Неси одеяло и гравий! Прежде всего ему нужно согреться.– Этого мало. Он ранен и болен.– Вижу. Я не слепой, – проворчал Триок.– Тогда что же делать? Тут я беспомощен – ту же знаешь, что нам. Великанам, холод нипочем.– Разотри-ка пока ему конечности. Мне нужно подумать. Огромные руки принялись вертеть и встряхивать Кавенанта, однако холод внутри него не стал от этого меньше. А сам он лишь смутно удивлялся: почему Триок и Мореход никак не дадут ему уснуть?– Здесь нет неподалеку целебной грязи? – спросил Великан.– Когда-то была, – ответил Триок и холодно добавил:– Лена… Она лечила его где-то здесь, когда.., когда он впервые появился в Стране. Но я не мастер радхамаерля и не способен почувствовать, где находятся источники тайных сил Земли. Все знают, что целебная грязь… Она ушла, спряталась, чтобы укрыться от Зла, которое появилось в Стране. А может быть, просто эта проклятая зима убила ее. Нет, на это мы не можем рассчитывать.– Мы должны ему помочь! Он весь заледенел. Кавенант почувствовал, что его закутывают, точно ребенка. Перед глазами смутно промелькнул желтый отблеск гравия, он ощутил исходящее оттуда тепло. Это было приятно; ему стало почти хорошо – если бы не серая мгла, которая окутывала все и снаружи, и внутри.Через некоторое время Триок неуверенно произнес:– Может быть, сила Высокого Дерева поможет ему?– Тогда начинай! – настойчиво сказал Великан.– Но я же не хайербренд! Я плохо знаком с учением лиллианрилл, я всего лишь год занимался им в Лосраате – после того как Высокий Лорд Морэм подарил мне ломиллиалор. Я не могу управлять силой.– И все же ты должен попытаться. Триок запротестовал:– Всякое прикосновение ломиллиалора – это испытание истиной. Оно способно погасить в нем последнюю искру жизни. Даже здоровые люди не всегда выдерживают его.– Без Высокого Дерева он уж точно умрет.– Да. Да, горный брат, я понимаю. Продолжай согревать его – мне нужно подготовиться.Когда желтый отсвет отдалился, Кавенанту стало невыносимо грустно. Подумать только, в Стране не стало целебной грязи! Внезапно его печаль сменилась гневом. “Черт возьми! Фоул, – безмолвно простонал он, – я не допущу, чтобы ты так обращался со Страной!” Ненависть с новой силой вспыхнула в его душе. Казалось, гнев прибавил ему сил, и он открыл глаза.Триок стоял над ним, зажав в руке свой жезл из ломиллиалора, точно собираясь вонзить его Кавенанту между глаз. Высокое Дерево жарко сияло белым огнем, вокруг него курился пар. Острый древесный запах смешивался с землистым запахом гравия.Торопливо произнося слова, которых Кавенант не понимал, Триок опустил свой жезл и прикоснулся его кончиком к ране на лбу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54