– Зачем, по-твоему, я велела привести тебя сюда?
– Наверное, вам нужно пополнить команду, – смущенно ответил Салага. – Нелегалы так часто поступают. Ник делал то же самое, когда был в отчаянном положении. Он крал людей и приводил их на корабль…
Желваки на его скулах напряглись.
– На самом деле я не юнга. Меня учили на бортинженера.
Он пытливо посмотрел на нее, и его голос повысился до грани, за которой мог произойти надлом.
– Нет, это не то. Я нужен вам для другого. Вы хотите использовать меня против Ника.
Он с трудом сглотнул слюну.
– Против «Трубы».
Сорас молча выругалась. Несмотря на страх, мальчишка по-прежнему мог размышлять. Но его учили на бортинженера. Это как нельзя лучше подходило для ее плана, хотя и не сулило парнишке ничего хорошего.
– Все правильно, – ответила она. – Лично ты меня не интересуешь. Я могла бы использовать кого-нибудь другого. Однако мои люди встретили тебя.
Чатлейн усмехнулась и, будто заподозрив Сиро в отсутствии сосредоточенности, угрожающе произнесла:
– А теперь слушай меня внимательно. От этого будет зависеть твоя жизнь. Я хочу, чтобы ты понял свое положение. Ты должен осознать, насколько серьезна ситуация.
Он быстро кивнул головой. Его взгляд был прикован к лицу Сорас. Майлс не двигался. Впрочем, Чатлейн и хотела, чтобы он оставался неподвижным. Тем не менее в сравнении с ним она чувствовала себя слишком нервозной. Перейдя на более грубый тон, она приступила к объяснениям:
– Я Сорас Чатлейн. Мой корабль – легендарный «Планер». Мы были на Малом Танатосе, когда «Мечта капитана» рухнула вниз. Это я порезала лицо Саккорсо. И ты можешь считать меня слугой амнионов.
Нижняя челюсть мальчишки непроизвольно отвисла.
– Я не говорю, что работаю на них, – добавила Сорас– Я служу им, Сиро.
Она попыталась скрыть досаду за вспышкой ярости. Ей хотелось напугать мальчишку – напугать до леденящего безумия.
– Сейчас ты услышишь, почему я это делаю. Годы назад… – в абсолютно другой жизни, когда Сорас избрала судьбу нелегала, мое судно имело другое название. В ту пору у него не было тахионного двигателя, и как-то раз нас догнали копы. Они не могли уничтожить наш корабль. Он оказался им не по зубам. Но они нанесли нам большие повреждения. Мы ушли от погони, однако вскоре у нас отказал импульсный двигатель. Мы беспомощно дрейфовали в глубоком космосе. Наша гибель была вопросом времени.
Она содрогнулась от волны воспоминаний.
– Если бы копы отыскали мое судно, они растерзали бы его на части. Я обратилась за помощью к амнионам. Мы иногда сотрудничали с ними, и я знала, как вызывать их корабли.
Сиро с ужасом смотрел на ее губы.
– Они нашли нас, но, увидев повреждения, отказали нам в помощи. Вместо этого амнионы направили мне ультиматум – предложили встретиться на их условиях. В противном случае они собирались пробить наш корпус в нескольких местах и лишить нас воздуха. Так или иначе амнионы все равно заставили бы меня сделать то, что они хотели.
«Ты догадываешься, что ожидает тебя, парень? Ты понимаешь, в какой ты проблеме?»
– Они намеревались провести эксперимент. Амнионы создали особую вакцину, и им хотелось узнать, как она будет воздействовать на людей. Мне сказали, что если лекарство окажется эффективным, я останусь человеком. В этом случае они обещали оснастить мой корабль тахионным двигателем и дать нам все, что мы потребуем.
Сорас замолкла, превозмогая боль воспоминаний, а затем продолжила:
– Если бы эксперимент не получился, я превратилась бы в одну из них.
Чтобы ослабить напряженность, она пару раз пожала плечами.
– Я знала, что ожидало нас в случае отказа. Амнионы не рискнули бы сражаться с нами, но постарались бы довести мою команду до беззащитного состояния. Затем они перевели бы нас к себе на борт, чтобы подвергнуть эксперименту. Так или иначе нам угрожала смерть. Амнионы получили бы все, что хотели, а я осталась бы ни с чем. Поэтому я позволила им испытать на мне вакцину.
Если бы Сиро как-то отреагировал на ее слова, она перешла бы на крик. Ее душевная боль и непомерное отчаяние нуждались в выходе. Но страх и неподвижность мальчика укрощали ее с такой же силой, как невозмутимость Майлса. Она едва не задыхалась от злости.
– Эксперимент получился, – мрачно сказала она и снова пожала плечами. – Я осталась человеком. Но они не объяснили мне свойства вакцины. Я узнала о них позже. Как оказалось, лекарство было бомбой с часовым механизмом. Оно не боролось с мутагенами. Оно замедляло их действие и являлось временным противоядием. Один из амнионов сказал мне примерно следующее: «Мутаген остается в тебе. Он будет действовать в каждой твоей клетке, обвиваясь вокруг цепочек ДНК. Но он не станет изменять тебя, пока ты будешь принимать это лекарство. Твоя человеческая сущность будет зависеть от количества принятого лекарства – или от того, как часто ты будешь принимать эти капсулы. С их помощью ты можешь оставаться человеком. Но когда они кончатся, ты превратишься в амниона».
Она щелкнула пальцами и, подстраиваясь к легкому притяжению станции, перенесла вес с одной ноги на другую.
– Вот почему я служу им, Сиро. Если я откажусь, они перестанут давать мне капсулы. И вот почему ты теперь будешь служить мне.
Опустив руку в карман костюма, она вытащила шприц. Несмотря на испуг, мальчишка оказался очень шустрым. Его лицо исказилось от ужаса. Он отступил на шаг, но это движение было отвлекающим маневром. Подпрыгнув вверх, Сиро попытался нанести удар ногой по шприцу. К счастью, Сорас была готова к этому. Шагнув в сторону, она блокировала удар правым локтем, и мальчишка по инерции врезался в Майлса. Тот без труда поймал его, развернул в воздухе и, обхватив обеими руками сзади, прижал к себе.
Сиро яростно отбивался. Впрочем, с таким же успехом он мог бы вырываться из наручников. Амнион обладал достаточной силой, чтобы удерживать его. Сорас не колебалась. Если бы сна дала волю своим сомнениям, то низость этого поступка утопила бы ее в своей трясине. Быстрая и безжалостная, как ядовитая змея, она вцепилась в запястье Сиро, оголила руку мальчика до локтя и вонзила иглу в бархатистую кожу. Еще одно мгновение, и шприц был пуст. Ровно через десять минут юнга «Трубы» мог потерять человеческий облик.
Сорас быстро отступила на тот случай, если Сиро еще раз взбрыкнет ногой. Но мальчишка был повержен. Он грузно обвис в руках Тэвернера. Его взгляд был прикован к красному пятнышку, оставшемуся на коже после укола. Затем он откинул голову назад и открыл рот, набирая воздух для отчаянного крика. Сорас наотмашь дала ему пощечину. Удар усилил ее отвращение к себе, но оборвал едва начавшийся вопль Сиро.
– Я велела тебе быть внимательным! – рявкнула она. – Смотри мне в глаза!
Встряхнув головой, он уставился на руку. След от иглы притягивал его взгляд. Тем не менее, когда Сорас замахнулась для нового удара, он медленно повернулся к ней. Гримаса ужаса на детском лице заставила ее содрогнуться. Ей даже захотелось застрелить его, избавив от мучений. Она спрятала пустой шприц и дрожащей рукой вытащила из кармана небольшой пузырек.
– Подумай минуту, Сиро. Если бы я превратила тебя в амниона, ты был бы плохим помощником. Саккорсо не пустил бы тебя на борт своего корабля. Ты прав. Я ввела тебе мутаген Но он замедлен. Ты слышишь меня? Он замедлен! Он не будет действовать десять минут!
Она поднесла пузырек к его лицу.
– Это противоядие. Лекарство, которое поддерживает мутаген в пассивном состоянии.
Сиро перевел взгляд на капсулы. Казалось, он хотел проглотить их вместе с пластиковой упаковкой.
– Здесь шесть капсул, – объяснила Сорас– Каждая рассчитана на час. Видишь? Прямо в эту минуту я возвращаю тебе шесть часов твоей жизни. Но ты можешь увеличить этот срок. Растянуть его на годы! Я знаю место, где таких капсул столько, что мы можем оставаться людьми всю жизнь. Подумай, Сиро! Подумай!
Внезапно мальчишка лягнул амниона и снова начал вырываться. Но его усилия были бесполезными. Майлс без особого труда справлялся с ним. Через двадцать секунд Сиро вновь обвис в руках Тэвернера.
– Ты хочешь, чтобы я о чем-то рассказал? – спросил он хриплым шепотом.
Мальчишка больше не смотрел на пузырек в руке Сорас. Его голова повисла, словно он сломал себе шею.
– Ты хочешь узнать, зачем мы прилетели на станцию?
Сдавленный голос Сиро походил на стон.
– Нет, – ответила Сорас– Я уже знаю, почему вы оказались здесь.
Страх подростка пробудил в ней ярость.
– Мне уже известно, что Шейхид анализирует иммунное лекарство. Попробуй догадаться еще раз.
Он испуганно съежился.
– Значит, я должен что-то сделать? Причинить вред Нику или кораблю?
– Думай! – закричала Сорас.
– Только не проси меня убивать кого-то из них, – прошептал Салага.
Она не видела его лицо и едва слышала голос.
– Я еще ребенок. Мне их не одолеть. А если ты планируешь диверсию на корабле…
– Продолжай!
– Я не знаю, как работают пульты. Мне неизвестны командные коды. И я никогда не бываю на мостике один.
Она медленно кивнула головой.
– Возможно, это правда. Тогда придумай что-нибудь еще.
Он на пару секунд задержал дыхание, а затем приглушенно захныкал.
– Я могу испортить двигатели…
– Оба! – рявкнула она, чтобы обрубить его сомнения. – Тебя учили на бортинженера, и ты знаешь, как это сделать. Останови «Трубу». Отдай ее мне. Если она не сможет лететь, с ней будет покончено. Я задавлю ее огнем и возьму на абордаж. Мои люди проникнут на борт и заберут то, что нужно. И тогда ты полетишь со мной. Я дам тебе столько капсул, что их хватит на всю твою жизнь.
– Дай их мне сейчас, – попросил ее Сиро.
– Нет, – ответила она, сжимая пузырек в ладони. – Ты должен понять еще одну истину. Когда я отпущу тебя, в твоей дурной голове может появиться желание рассказать Саккорсо о моем поступке. Ты действительно еще ребенок. В таком возрасте хочется быть героем – хочется мстить за свои обиды. Но тебе не удастся причинить мне вред. Пойми это, Сиро. Как только ты вернешься на станцию, мое судно отправится в полет. Мы покинем лабораторию, и без капсул ты вскоре превратишься в амниона. Твои друзья убьют тебя. А я все равно добьюсь своего. Мы перехватим «Трубу» в астероидном рое и вскроем ее как консервную банку. Тебе это ясно, мой друг?
Сорас думала, что он кивнет ей в ответ. Парень выглядел настолько подавленным, что должен был соглашаться с каждым ее словом. Но она ошиблась. Приподняв голову, он тихо возразил:
– Что, если это дело потребует больше шести часов? Я никогда не обслуживал такие двигатели. Я даже не знаю, как к ним подобраться. Что, если мне понадобится больше времени?
Голос Сиро дрожал от испуга. Она встретила его умоляющий взгляд и едва не отвела глаза в сторону. Несмотря на службу амнионам и частые визиты на Малый Танатос, она впервые обрекала человека на такую участь. Но Сорас привыкла к жестокости. Она достаточно поднаторела в ней, чтобы предвидеть аргументы жертвы.
– Все верно, – вздохнула она, словно немного смягчилась.
Чатлейн вытащила из кармана второй пузырек.
– Вот еще шесть часов.
Она хотела напугать мальчишку, довести его до ужаса – но не до полного аутизма.
– Это все, что я могу тебе дать. Если в течение двенадцати часов ты не выполнишь моего указания, то вини самого себя.
Он был ребенком. Двенадцать часов могли показаться ему долгим сроком. Парнишка морщился, сдерживая слезы. Однако Сорас ожидала ответ до тех пор, пока он не прошептал:
– Хорошо. Я сделаю это.
Чатлейн кивнула амниону головой, и тот отпустил Салагу. Мальчишка схватил пузырьки, открыл один из них и торопливо сунул в рот спасительную капсулу. Ему казалось, что отведенные десять минут уже подходили к концу. Сорас знала, что он сейчас чувствовал.

Через несколько минут ее второй помощник повел Сиро обратно на станцию. Он должен был передать мальчишку охране и пояснить шефу Ретледжу, что маленький бездельник слонялся рядом с доком «Планера». После этого Сорас планировала выразить Бекману свою обеспокоенность подозрительными действиями одного из подчиненных Саккорсо. Ссылаясь на вероятность диверсии, она собиралась известить директора лаборатории о своем незамедлительном отлете.
Когда люк шлюза закрылся за ее помощником и Сиро, Чатлейн повернулась к Майлсу.
– Ну и как? – спросила она.
Накладные ресницы придавали амниону почти человеческий вид, но нисколько не смягчали его жуткого взгляда. Вместо того чтобы ответить на ее вопрос, он задал свой собственный:
– Вы верите, что этот план удастся?
Он никак не акцентировал слово «верите». Однако их прежняя беседа придала его фразе особое значение. Сорас сердито фыркнула.
– Возможно, вы забыли, на что похож человеческий страх. Сиро Васак боится. Он сделает все, что я ему велела.
Чатлейн действительно верила в это. Такие люди, как Саккорсо, не вдохновляли подчиненных на преданность и самопожертвование.
– Тем не менее план может и сорваться, – продолжила она. – Я оцениваю вероятность успеха пятьдесят на пятьдесят. Если мальчишка испугается сверх меры, он просто откажется от борьбы за собственную жизнь. В любом случае, я верю, что его психологическая обработка заслуживала наших усилий.
Молчание Тэвернера могло выражать сомнение. Чуть позже он осмотрел пустой коридор, протянувшийся от дока к станции, и тихо произнес:
– Это поселение должно быть разрушено.
Она уже видела одну разрушенную колонию. Тысячи оборванных жизней. Отчаяние сжало ее горло. Она с трудом прошептала:
– Я догадывалась, что вы это скажите.
– Любая информация, оставленная здесь капитаном Саккорсо, должна быть уничтожена, – настойчиво добавил Майлс– Вам придется ликвидировать лабораторию.
Беспомощность и досада помутили ее зрение. Топнув ногой, она повернулась к контрольной панели и набрала код на открытие люка.
– С вашей протонной пушкой, капитан Чатлейн, вы сделаете это в два счета.
Как только металлический круг отъехал в сторону, Сорас торопливо вошла в воздушный шлюз, словно ей не терпелось увеличить расстояние между собой и амнионом. Но Майлс имел приказ сопровождать ее повсюду.

Мика

Она не могла оставаться на своем посту. Не здесь и не сейчас. Саккорсо велел ей охранять дверь лаборатории, где он и Шейхид работали над вакциной – вернее Вектор проводил анализы, а Ник наблюдал, – но Мика решила нарушить этот приказ.
Саккорсо что-то задумал. Признаки были безошибочными. Сначала он тайно оставил на борту трех человек, а затем сделал все, чтобы отделить друг от друга Сиба, Мику и Сиро. Это предполагало какой-то план. Но что бы он там ни задумал, конечным результатом его интриг могло оказаться предательство, направленное против Мики и тех, о ком она заботилась. Зная Ника, она давно уже поняла, что означал злобный блеск его глаз.
Мысль о предательстве наполнила ее гневом и страхом. Стоя у закрытой двери, она выполняла абсолютно бесполезную функцию. А в это время над ее другом и родным братом нависла неопределенная угроза. Рискуя навлечь своей непокорностью большие беды на Морн и Дэйвиса, она подозвала приставленного к ней охранника и сказала ему, что должна повидаться с Сибом и Сиро. Ей якобы нужно было сообщить им несколько важных пунктов, которые они могли упустить при составлении заказов.
Охранник не возражал. И он не пошел за ней. В его обязанности входило наблюдение за лабораторией. Поселение Бекмана имело хорошо организованную службу безопасности, и если бы Мика попыталась создать какую-то проблему, о ней бы тут же позаботились.
Впрочем, она сама выискивала других охранников. Мика не знала станции и боялась заблудиться. Кроме того, ей не хотелось выглядеть лазутчицей. Да и если Ник устроит допрос, лишние свидетели не помешали бы – особенно когда ее слова подтвердили бы люди Ретледжа.
Она надеялась на интуицию – надеялась на риск и побуждающую силу страха. Как только Мика покинула пост, ее сердце немного успокоилось. Миновав узкий коридор, она достигла одного из главных проходов станции и начала искать охранников. Мимо нее проходили техники и лаборанты в халатах. Их было на удивление много. Очевидно, в этом секторе проводилась пересменка. Мика не знала, сколько поселенцев обитало на станции, но лаборатория казалась крохотной колонией в сравнении с такими пиратскими космопортами, как «Купюра». Разбойная жизнь привлекала нелегалов сильнее, чем наука. Грабежи и кражи были более выгодным делом, чем работа, которую предлагал Динер Бекман.
Через пять минут она увидела охранника, который шагал впереди нее. Мика последовала за ним. Мужчина явно кого-то искал. Когда она, привлекая внимание, коснулась его руки, он резко обернулся и мрачно взглянул на нее, словно был недоволен этой задержкой. Охранник ей не понравился. По какой-то причине его раздраженный взгляд породил в Мике беспокойство, которое тут же расползлось по всем ее нервам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79