– Вертигус пожал плечами. – Впрочем, мои слова не означают, будто я отказываюсь отвечать вам. Я всего лишь капризный старик и не мне ставить вам палки в колеса. Что вы хотите узнать?
«Зачем вы пришли, советник? Что вам от меня нужно?»
Пока Вертигус говорил, Максим слушал, не шелохнувшись. Казалось, он обладал неиссякаемым запасом терпения. Со стороны, впрочем, могло показаться, будто он ушел в себя, сжавшись, как пружина. У Вертигуса создалось неприятное впечатление, что если бы Максим вдруг взорвался, то от такого взрыва просто некуда было бы скрыться.
– Вы – интересный человек, капитана Вертигус, – заметил Игенсард, когда Вертигус замолчал. – Ваше место на посту директора Департамента полиции.
– Вы мне льстите, – капитан замахал руками.
– После нескольких десятилетий пребывания Уордена Диоса во главе полиции, – продолжал Игенсард как ни в чем не бывало, – человечество нуждается в честном и неподкупном человеке. Диос и Лебуол – отъявленные мошенники, и мы сыты ими по горло. С нас хватит. Вы должны помочь.
– Вы зря тратите время, – заметил Вертигус. – Я специалист по части сна. Мой удел – удел старика, а не директора Департамента полиции… Ну же, задавайте ваши вопросы. Посмотрим, смогу ли я на них ответить.
– Разумеется, – ответил Игенсард с налетом неизвестно откуда взявшейся самоуверенности. – Капитан Вертигус, есть ли доля правды в слухах о том, что вы когда-то собирали досье на Холта Фэснера и Концерн?
Вертигус настолько был удивлен вопросом, что даже не заметил, как кивнул.
– Извините за назойливость, – продолжал Максим, стараясь держаться как можно более почтительно, – но, как вы понимаете, в силу своего возраста я не был свидетелем упомянутой части вашей биографии. Разумеется, вы не обязаны комментировать слухи, но я не нашел иного способа докопаться до правды, кроме как обратиться непосредственно к вам… Не могли бы вы поделиться накопленным материалом со мной и моими помощниками?
Вертигус вновь хотел надуть губы, но у него лишь отвисла челюсть. Он не понимал происходящего. Возраст не только сделал немощным его тело, но и лишил проницательности мозг.
– Зачем? – Слова застряли у Вертигуса в горле. – Зачем вам это нужно?
Чем больше Максим смотрел на Вертигуса, – не шевелясь и не проявляя никаких эмоций, – тем больше его взгляд походил на высокомерный вызов.
– Я прекрасно понимаю, – прямо ответил он, – что расследование деятельности Фэснера и подчиненных ему структур не входят в сферу моих полномочий. Но я ищу намеки, если желаете, ручейки, которые выведут меня в основное русло деятельности директора Диоса, а это как раз соответствует моим полномочиям. Уверен, вы согласитесь, что вполне уместно задаться вопросом о том, не поощряется ли самоуправство Диоса если не самим Руководящим Советом, то, по крайней мере, Фэснером. Если так, то его злоупотребления становятся более понятными, возможно, даже оправданными. Чем больше я узнаю о нем, тем более обоснованными будут мои выводы.
Наконец Вертигус все понял. Надеяться на то, что кому-то понадобился труд, проделанный им многие годы назад, значит обманывать себя. Нет, заданный Игенсардом вопрос – всего лишь приманка.
– Вы по-прежнему мне льстите. – Вертигус опустил ладони на стол, чтобы скрыть дрожь в руках. На какое-то мгновение его голос приобрел твердость. – Почему бы вам не прекратить нести весь этот вздор и прямо не сказать мне, что вы от меня хотите? Можете быть уверены, я отвечу как на духу.
– Вы меня не понимаете, – уклончиво ответил Максим. – С чего мне вам льстить? Я задал прямой вопрос и хочу получить на него прямой ответ. Но вы мне не верите. Даже не буду пытаться вас разубедить. Вам все равно, что я явился к вам как официальное лицо. Кроме того, вы не видите в недавнем покушении на вас никаких проблем. Мои слова не изменят вашу точку зрения.
Вертигус хотел ответить, призвав на помощь всю силу своего голоса, но вспомнил, что тот звучит слабее, чем хотелось бы. Единственным его оружием теперь был только хрип.
– Вы испытываете мое терпение, советник. Если бы кто-то хотел расправиться со мной за мои убеждения, он сделал бы это уже давно. Если вдруг меня попытались убить теперь, значит что-то изменилось, но только не мои убеждения. Возможно, все дело в проводимом вами расследовании.
– Не понимаю, о чем вы говорите. – Максим оставался невозмутим. – Но как бы то ни было, я ожидал от вас большего понимания. Вам будет грозить опасность до тех пор, пока не станут ясны истинные причины совершенного на вас покушения. Проводимое мною расследование – ваша последняя надежда.
– Чушь собачья, – фыркнул Вертигус. Он был слишком возмущен и не выбирал слова. – Вы забыли, что я на стороне полиции.
«Если что-то мне и угрожает, самодовольный ты эгоист, то твое расследование ведет к не меньшей беде».
Казалось, эта мысль также посетила и советника. Брови поползли вверх, щек коснулся легкий румянец. Хотя он по-прежнему сидел, не шевелясь, будто расслабившись, его голос напрягся.
– Я отвергаю подобные намеки, капитан Вертигус. Они оскорбительны и ни в коей мере мной не заслужены. – Затем какая-то мысль озарила Максима, и он добавил: – Если, конечно, вы не намекаете на то, что ваша связь с Департаментом полиции простирается дальше обыкновенной поддержки, и вы нажили себе врагов, копая под Уордена Диоса.
Вертигуса позабавило это предположение, и он едва не рассмеялся.
– Что? Вы ставите меня рядом с Годсеном Фриком? Это просто глупо.
– Значит, вы намерены со мной шутить. – Максим нахмурился. Раздражение – все-таки он оказался подвержен эмоциям – сделало его облик в глазах Вертигуса менее пугающим. – Похоже, из нашего разговора ничего не выйдет.
Однако советник остался сидеть.
– Я бы считал свой долг не исполненным, – продолжал он прежним тоном, – если бы не задал вам еще один вопрос. Учитывая ваш возраст и опыт, не говоря уже о взглядах, я бы не стал беспокоить вас по пустякам. Однако, капитан Вертигус, интересующая меня тема слишком важна, чтобы ее не поднять.
Вертигус слушал Игенсарда, затаив дыхание.
– Президент Лен информировал меня, будто у вас готова законодательная инициатива, которую вы намерены выдвинуть на ближайшем заседании Совета, а именно – через восемнадцать часов. – Очевидно, Максим хорошо подготовился к разговору. – По его словам, вы потребовали вынести ваше предложение первым пунктом в повестке дня и готовы раскрыть суть этого законопроекта… Капитан Вертигус, я должен просить вас сообщить мне, какого рода законодательную инициативу вы намерены выдвинуть.
При этих словах Вертигус с шумом выдохнул. Наконец-то он услышал правду! Вот зачем Максим заговаривал ему зубы, предлагал поделиться результатами собственного расследования, намекал на то, что жизнь капитана в опасности. Вертигус заподозрил, что разговор сведется именно к законопроекту уже тогда, когда Максим Игенсард только попросил об аудиенции. Вот почему Вертигус оставил внутренний канал связи включенным. Капитану Вертигусу стоило изобразить удивление, но ему было все равно.
– Извините меня, советник, – сказал он. – Не хочу быть невежливым, но это не вашего ума дело.
– Вы разочаровываете меня, капитан Вертигус. – Максим, впрочем, не выглядел разочарованным. Он лишь вновь съежился, словно концентрируясь вокруг какого-то внутреннего ядра. – В таком случае я должен попросить вас – даже потребовать, – чтобы вы передали полномочия Сену Абдулле, председателю Восточного блока. Если вы считаете эту кандидатуру недостойной, передайте полномочия своему заместителю, Сигард Карсин. Речь идет, ни много ни мало, о безопасности ближнего космоса. Пока Уорден Диос остается директором Департамента полиции, человечество беззащитно.
Вертигус в упор посмотрел на Игенсарда.
– Нет!
Казалось, на какое-то мгновение советник решил, что сможет вырвать у Вертигуса отречение, сломить его, просто пригвоздив к креслу пристальным взглядом. Однако у капитана было незамысловатое, но весьма надежное оружие против подобной тактики: не закрывая глаз и сохраняя безмятежное выражение лица, он просто вздремнул. Когда несколькими секундами позже Вертигус проснулся, он увидел Максима в раздражении вскочившим со стула.
– Вы – дурак, капитан Вертигус, старый дурак. – В ледяном тоне Игенсарда появились угрожающие нотки. – Вы с Диосом связаны одной ниточкой, и когда он потерпит крах, вы разделите его участь.
Не попрощавшись, советник зашагал к двери.
– Хорошо еще, если так, – невозмутимо парировал Вертигус– Есть участи куда печальнее.
При этих словах советник обернулся. Его глаза заблестели, как кусочки слюды, а черты лица исказились от злобы.
– Кое-что я вам не сказал, но теперь извольте выслушать, – зловеще процедил он, – хотя вас и не интересуют «детали»… Энгус Термопайл был арестован за похищение грузов с Рудной станции. Предположительно, у него был сообщник. Эта деталь окончательно склонила чашу весов в пользу сторонников Акта о преимущественном праве, а Диос получил в ближнем космосе безраздельную власть… Однако кто же был сообщником Термопайла? – Максим по-прежнему говорил тихо, но хлестко. – Кого Энгус сумел подкупить? Хэши Лебуол утверждает, что это был заместитель начальника Службы безопасности станции Майлс Тэвернер – тот самый человек, который помог Термопайлу бежать из заточения прямо перед носом Диоса. Похоже на правду, не так ли? Если, конечно, предположить, что Служба безопасности Департамента полиции вовсе потеряла свою квалификацию. Вышесказанное объясняет происхождение крупных банковских счетов на имя Тэвернера. Не слишком ли шикарно для простого заместителя? Тут пахнет изменой, вы не находите?
Вертигус смотрел на Игенсарда, словно на бомбу, которая вот-вот взорвется.
– Но вот еще одна интересная деталь, капитан Вертигус. Деталь, которая должна заставить вас пересмотреть свою непримиримую позицию… Если Майлс Тэвернер и получал взятки, то не от Энгуса Термопайла. У того не было денег, и его бортовой журнал дает об этом недвусмысленную информацию. Повторяю, у Энгуса не было за душой ни гроша. Несмотря на свою репутацию, он не смог найти средств даже на починку собственного корабля! Таким образом, капитан Вертигус, перед нами встает интересный вопрос: кто платил Тэвернеру за услуги, оказанные Термопайлу? – Игенсард словно выстреливал слова. – Кому это было выгодно? Когда я получу доступ к финансовым документам Департамента полиции, – особенно к тем, которые касаются деятельности Хэши Лебуола, – я, думаю, получу ответ… Шевелите мозгами, капитан Вертигус. Детали, порой, играют решающую роль в судьбах людей. Позвоните мне, если пересмотрите свою позицию.
С этими словами Игенсард открыл дверь и вышел.
После того как гость удалился, Вертигус еще некоторое время, уставившись, смотрел на дверь не в силах сообразить (или вспомнить), чего он пытался добиться, пререкаясь с советником. Кому это выгодно? Какая разница! Все желания исчезли под навалившейся дремотой. Что же ты задумал, Уорден Диос? Усилием воли Вертигус заставил себя нагнуться над переговорным устройством и пробормотать:
– Довольно конспирации. Он ушел.
– Направляюсь к вам, – тут же ответил голос.
«Она начеку, – заметил про себя Вертигус– Это хорошо. Кто-то ведь должен».
Убаюкиваемый этой мыслью, Вертигус погрузился в сон.
Из окружения грезившихся Вертигусу снов, вспомнить которые он никогда не мог да и не хотел, его вновь вывел сигнал внутренней связи.
– Капитан Вертигус? – молодой голос заменявшей Марту секретарши, – ей было всего тридцать, в сущности, еще ребенок, – прозвучал в ушах Вертигуса как писк вынутого из колыбели младенца. – Директор Протокольного отдела Койна Хэнниш желает вас видеть.
Вертигус вздохнул.
– Впустите.
Уорден Диос заплатил Майлсу Тэвернеру за то, что тот подставил Энгуса Термопайла. После этого принятие Акта о преимущественном праве стало неизбежным.
– Где только Отдел кадров набирает этих детей? – пробормотал про себя Вертигус, оправляя на себе одежду. – Неужели она думает, что мне не известно, кто такая Койна Хэнниш?
При воспоминании о Марте у Вертигуса из глаз брызнули слезы. Она была его правой рукой – помощником и секретарем в одном лице – на протяжении того периода, пока он занимал пост в Руководящем Совете Земли и Космоса. Кроме того, по крайней мере пятнадцать лет с тех пор, как умерла его жена, он считал ее единственным другом. Воспоминание о женщине, разорванной на кусочки только потому, что кто-то захотел смерти старому человеку, вызывало у Вертигуса чувство горечи и беззащитности.
«Мои взгляды не зависят от ярлыков, которые вешают на людей. Убедите меня, что Холт Фэснер невинен как младенец, а Уорден Диос – воплощение зла, и я не изменю своей позиции». Чушь собачья.
Койна Хэнниш вошла в кабинет Вертигуса как раз в тот момент, когда он вытирал со щек слезы.
– Извините, – поспешно пробормотала она, заметив состояние старого капитана. – Я помешала. Наверное, мне стоит подождать снаружи.
– Не беспокойтесь. – Вертигус сделал протестующий жест, одновременно приглашая Койну войти и закрыть за собой дверь. – Послушайтесь моего совета, – пробормотал он, моргая и стараясь окончательно осушить слезы. – Не доводите себя до старости. Она делает человека сентиментальным.
Закрыв за собой дверь, Койна пересекла кабинет и села в кресло, которое недавно занимал Игенсард.
– Капитан Вертигус, – мягко проговорила она, – со мной вы можете не стесняться своей сентиментальности. – Я даже рада, что на свете еще остались люди, способные на чувства.
– Полагаю, – пробормотал Вертигус, стараясь перевести разговор на другую тему, – Максима Игенсарда вы к таковым не причисляете.
– Разумеется, нет, – ответила Койна, сдержанно улыбаясь, – даже если он и хочет таким казаться. – Койна пожала плечами. – Впрочем, такова специфика его работы. – Помолчав, Койна закончила: – И все-таки я не совсем понимаю, зачем вы сделали меня свидетелем состоявшегося между вами разговора.
Вертигус посмотрел на Койну. Слезы все еще стояли в уголках его глаз. Вопросы так и рвались наружу. Это правда? Неужели Уорден Диос покрывал этого предателя, Майлса Тэвернера? Однако Вертигус не был уверен, сможет ли мужественно выслушать ответ Койны.
– Я доставил вам неудобства? – только и спросил он.
– Знаете, – задумчиво проговорила Койна, – я оказалась в довольно двусмысленном положении. Я посвящена в ход расследования, о котором не должна была знать. С другой стороны, Уорден Диос – мой шеф. Что мне делать? Доложить ему о состоявшемся разговоре? Если он – взяточник, то должен понести наказание. Но если он – честный человек, то имеет право выступить в свою защиту.
«Неужели ты веришь в его честность? – недоумевал Вертигус. Возможно, Койна не отдает себе в этом отчета. Она еще новичок в своем деле».
– Ничем не могу вам помочь, – резче, чем ему хотелось, сказал капитан. Старость не позволяла ему отвечать на доброту Койны взаимностью. – Вам придется довериться своему внутреннему голосу… Нет, у меня не было намерения втягивать вас в свои интриги, – продолжал он более спокойным тоном. – Кроме того, я не знал, с чем пришел ко мне Игенсард. Просто я беспокоюсь за вас. На меня уже было совершено покушение. Хотя всем известно, что такие люди, как я, живут долго, поскольку, – Вертигус развел немощными руками, – никому не мешают. Чем же все-таки я помешал? Что изменилось? В голову приходят только два ответа. Во-первых, начатое расследование, проводимое особым советником. Я не знаю, чьи интересы здесь затронуты. Второй ответ заключается в следующем: кто-то пытается меня остановить и не дать внести законопроект об отделении. Опять же я не знаю, кому это нужно. Впрочем, не важно. Никому, кроме вас, не известно, как я собираюсь действовать.
«Впрочем, Мин Доннер тоже посвящена, – подумал про себя Вертигус, – если она предаст, мы все обречены».
– Вот какие нерадостные мысли приходят в голову, – закончил он. – При сложившихся обстоятельствах я не могу игнорировать вероятность того, что вы окажетесь следующей жертвой.
Койна нахмурилась, о чем-то задумавшись.
– Я ценю вашу заботу, – медленно ответила она. – Настолько ценю, что не передать словами. Я занимаю свой пост недавно. До того как директор Диос меня повысил, я служила под началом Годсена Фрика. – Койна слегка пожала плечами. – Я не была высокого мнения о Протокольном отделе и не стремилась вверх по служебной лестнице. Перспектива делать на новом месте то же, что поручал мне директор Фрик, – при этих словах губы Койны скривились, – меня не радовала. Однако, когда директор Диос все-таки уговорил меня занять этот пост, мое мнение начало меняться… Ваше беспокойство о моей судьбе стало своеобразной лакмусовой бумажкой для людей, с которыми я служу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79