— Молодец, Танюша, ошибок нет, можно подписать. — Он обмакнул ручку, понёс её к штампу, и тут чёрная капля туши скатилась в самый центр чертежа, закрыв собой мелкие цифры и крохотные треугольники.
Иван Иванович оцепенел. Пропала карта! Не растерялась только Таня. Она подскочила к столу и слизнула кляксу языком. Сплюнула тушь на пол:
— Петька, ты!
Лизнул Петька и отскочил, уступая место Ивану Ивановичу. Следов от кляксы не осталось. Иван Иванович посмотрел на чистое место: ух, даже не верится! Умакнув перо и обнеся ручку вокруг чертежа, поставил свою роспись — Букырин. С полки он достал жёлтую латунную банку, похожую на укороченную гильзу от пушки, положил туда кальку и плотно завинтил крышку.
С улицы донеслось лошадиное ржание. Таня и парторг вышли встретить геологов. Оставшись, наконец, один, Петька решил спрятать документы Самоволина. Он думал закопать их здесь же возле печки, а чтоб Линда не учуяла, присыпать золой. Вытащил мешок из-под нар, вынул картонную папку и, прислушиваясь, не идёт ли кто, развязал тесёмки. И опешил… Документов в папке не было. Вместо них лежал пучок травы и камень для тяжести.
Послышался разговор, Петька засунул все в вещевой мешок и пинком закинул его под нары. Пришёл Рыжий. Он стремительно прошёл к нарам, посмотрел на барометр.
— Давление в норме, погода устойчивая. — Повернулся на одной ноге к Петьке: — Тебя на кухню зовут, помогать.
— Сейчас пуговицу пришью и приду.
Таня орудовала под навесом возле печки. Петька стал ей помогать и шёпотом сообщил о пропаже.
— Ты же вечером проверял.
— Я папку-то не развязывал.
— Может, Жухов?
— Знает только тот, кто взял. Надо сейчас наблюдать. Он обязательно положит обратно, иначе бы он не стал совать туда траву и камень.
Петька ушёл в штаб и сложил все в папку так же, как сделал неизвестный. Вернулся он весёлым. Кивнул Тане — наблюдай! — и побежал к сараю помогать геологам грузиться. Помешивая в кастрюлях деревянной ложкой, Таня внимательно следила за штабом. Но никто из прибывших туда не заходил.
Геологи обедали и не слышали, как из-за деревьев вышел милиционер. Ствол нагана он упёр в спину Рыжему:
— Не шевелись, пристрелю!
Челпанов замер. Из кустов выскочил второй милиционер и надел ему наручники. Рыжего подняли, отвели в сторону и обыскали. Под старой подкладкой пиджака нашли пришитые карманные часы. Все удивились — часы Василия Жухова.
— Где взял? — спросил старик милиционер.
— Нашёл.
Со стороны палаток подошла к костру женщина в милицейской форме, с большим крапивным мешком в руках.
— Товарищи, я буду показывать вещи, а вы отвечайте, кому они принадлежали. Она вынула белоснежный шерстяной свитер.
— Мой свитерочек, — сказал Колёсников, — мама в прошлом году прислала.
— А ты, Челпанов, где его приобрёл?
— Стибрил! — И Рыжий прищурился.
Все вещи были узнаны. И каждый раз Челпанов, бесстыдно мигая, повторял: стибрил, стибрил, стибрил.
— А медвежонка куда дел?
— Мяса захотел и схавал.
Петька подскочил на месте. Женщина покосилась на него:
— Юноша, не мешайте следствию. — Из мешка она вынула ствол, цевьё и приклад, быстро сложила их вместе. Увидев ружьё, Рыжий дёрнулся, бросился бежать. Милиционер догнал вора и повис на нём, как клещ.
— Я ещё ничего не спрашиваю, а ты уже бежишь, в чём дело, Челпанов?
— Ружьё я нашёл на. берегу. И там же нашёл электромагнит, его я бросил в воду, на нём была кровь. И часы я нашёл. А остальные вещи я украл. Клянусь. Гадом буду. — Глаза у Рыжего бегали. — Я ещё мешок меховой хотел украсть у девчонки. И они меня чуть не поймали. Помните? Да? — спросил он у Петьки.
— Помним…
Следователь предупредила геологов, чтобы на вопросы арестованного не отвечали. Рыжий сделал вид, что плачет.
— Я только тибрил и сбывал Метелкину. Вы его уже арестовали? Да? Преступнику не ответили. Следователь посмотрела в глаза Челпанову.
— Что-то ты быстро сознаёшься. Думаешь, за мелкое воровство два года отсидишь, и всё! Ошибаешься. В твоём шалаше, который у траншеи, обнаружена береста, со следами крови.
— Я же говорил, медвежонка сожрал.
— Мы сделали анализ крови — она человеческая.
— Не убивал я, по-мокрому, клянусь, не работаю.
Женщина вынула из кармана кителя шёлковый шарф.
— Тебе он знаком?
— Конечно, он мой, несколько дней назад потерялся Я посчитал тогда, что (Рыжий кивнул в Петькину сторону) они спёрли.
Петька вскочил:
— Кто?!
Колёсников схватил Петьку за руку и усадил на место. Следователь свернула шарфик, кинула в мешок.
— Твой шарфик мы нашли в утопленной лодке Жухова.
— При чём тут я, ежели у меня его спёрли. — Рыжий вдруг взъярился: — Убийство вы мне, граждане-начальники, не пришивайте, я никогда никого не убивал. Дружков Жухова лучше проверьте. А может, Васька сам ненароком стрельнулся.
— А береста с его кровью в твоём шалаше?
Подошёл Иван Иванович:
— Ирина Григорьевна, караван отправляется. Вы с нами поедете?
— Спасибо, у нас, — она кивнула на кусты, — свои лошади, мы ещё в Шалаганово заглянем.
Оперативный отряд милиции ушёл в тайгу так же бесшумно, как и появился. А вскоре в обратную сторону тронулся караван геологов. Петька с Таней и лошадь Житуха оставались караулить стойбище.
Таня заметила, что после ухода каравана, лошадь стала вести себя странно. Она косилась на кусты, задирала голову и, всхрапывая, лягала воздух. Таня пошла в штаб рассказать Петьке.
— Ты где?
— Тут я, — отозвался Петька из-под нар, — ловушку делаю. Сейчас мы с тобой сходим к реке, а если без нас кто полезет сюда, в чернилах вымажется.
— Петька, Житуха что-то нервничает.
— Сейчас посмотрим, обожди чуточку. — Наверх двери Петька положил небольшую тоненькую хворостинку. — Она упадёт, когда дверь будут открывать, и мы узнаем, заходил туда кто или нет.
— Мы уйдём к реке, а здесь кто караулить будет?
— А что тут охранять. Постройку не украдут, а карты, фотоплёнки, образцы взял караван.
Лошадь стояла под навесом. В чёрных глазах беспокойство. Колени задних ног подрагивали.
— Может, рысь где-нибудь затаилась?
— Сейчас проверим.
Петька вытащил из кармана жуховскую ракетницу, отошёл подальше от Житухи и выстрелил к скалам,
Тяжёлое эхо покатилось по горам. Выстрел никого не вспугнул. Не качнулся кустик, не вздрогнуло нигде деревцо.
— Её испугал Челпанов. Лошади, ты же знаешь, Таня, боятся убийц.
— Петька, но ведь до милиции она не боялась Рыжего.
Таня заскочила в кухню и взяла горсть сухарей на дорогу.
— Наверное, жуховские вещи на неё подействовали.
— Пойдём, Петька, она поволнуется и перестанет.
На тропе Таня обернулась — Житуха шла за ними.
— Пусть идёт, устанем, на ней поедем.
Ребята скрылись. И сразу же из-за сарая вышел человек. Подмышкой он держал большой свёрток. Пристально посмотрел в сторону палаток и лёгкой трусцой побежал в кухню. Обратно вышел с рюкзаком за плечами и направился в сторону штаба.
К реке Петька с Таней спустились возле Кочерги Дьявола. Пошли по берегу, внимательно рассматривая занесённые илом камни. Волнение у Житухи прошло. Она безразлично посматривала на тёмные скалы и неторопливо шагала за ребятами. Подбирала губами выброшенные водой сочные водоросли.
Километров через пять они заметили на застывшем иле следы человека. Два отпечатка. Человек, судя по следам, прыгнул с лодки на полоску ила, а оттуда на твёрдую кромку.
— Стой, Таня, здесь, — рассматривая землю, Петька пошёл вперёд. Следы вели в распадок. Прямо по следам тянулись едва заметные параллельные канавки. Петька вернулся к берегу. — Знаешь, Таня, как будто человек катил тележку на велосипедных шинах. Пойдём вместе смотреть.
Житуха кралась сзади. Ноздри у неё подрагивали — Не тележку он катил, — прошептала Таня, — а бочку с деревянными обручами.
Петька прыгнул в сторону. — Иди сюда, чтоб наших следов не оставить.
Житуха, словно понимая человеческую речь, тоже сошла в пожухлую траву.
Попалась небольшая песчаная полянка, и предположение Тани подтвердилось. На песке были видны отпечатки деревянной бочки. Человек, по-видимому, старался их замести, но нервничал, а может, заметал— ночью и проглядел. Пошла твёрдая земля, и следы исчезли, словно неизвестный вместе с бочкой взлетел в воздух. Таня взяла лошадь за гриву и осталась в кустах, а Петька стал обшаривать узкий распадок. Вот он склонился над расщелиной и помахал Тане рукой. Прикрываясь лошадью, Таня пошла к Петьке. В расщелине лежали два деревянных обруча, эмалированная кастрюля с чёрными следами смолы и почерневшие гнутые досточки. Неизвестный пытался скрыть следы: остатки бочки были кое-где присыпаны сухим щебнем.
— Может, здесь в Жухова стреляли?
Но дальнейшие розыски ничего не дали. Никаких следов ребята больше не обнаружили. К найденным предметам не прикасались, ведь человек мог сюда вернуться в любой момент, заметить, что кто-то трогал их и броситься в погоню.
К стойбищу возвратились своей же дорогой. На всякий случай зашли со стороны палаток. В стане никого не было. На столе под навесом сидела ворона и спокойно склёвывала неубранные остатки пищи… Таня прогнала ворону и принялась готовить ужин, а Петька побежал к штабу. Зашёл за угол, посмотрел на дверь и сразу же шмыгнул в кусты. Хворостинки на двери не было. Она валялась в нескольких шагах от порога. Петька выхватил ракетницу, взвёл курок. Подкрался к дому и рванул на.себя дверь. Никого. Петька прыгнул внутрь, наставил ствол в правый угол.
— Выходи, гад, из-за печки.
Не ответили. Прыжком Петька вылетел на улицу, через окно посмотрел за печку. Пусто. Крадучись, зашёл обратно. Заглянул под нары. Вытащил вещевой мешок. Картонная папка исчезла.
Значит, документы взял не Жухов и не Рыжий, а кто-то третий. И он, этот третий, теперь понятно, связан с ними. Но как он вынул, не попавшись в чернильную ловушку. Может, он оттаскивал нары? Петька потянул на себя нары, но сдвинуть их не смог. Они были прибиты большими гвоздями к стене. Один гвоздь был загнутый. Петька машинально потянул за него и легко выдернул. Широкая доска отодвинулась… И не надо лезть под низкие нары. Бери свободно все, что там лежит.
Петька придвинул доску к стене, вставил гвоздь, сел на порог и стал глядеть на пустой мешок: «Кто-то нашёл утопленную Вогулом бочку по документам Самоволина. Переживёт ли старый бакенщик такую неприятность?»
Только через много дней ребята узнают, что предупреждение «спрятать документы или сжечь», переданное в записке Федора Ивановича, поступило лично от Казимира Самоволина. Его насторожило необъяснимое происшествие.
Поздно вечером, засветив маяки, Самоволин попил чаю у костра и пошёл спать. Подходя к избушке, увидел человека с лошадиной головой. От неожиданности Казимир выронил из рук топор. А пришелец с уродливой головой спокойно захлопнул дверь и пошёл в глубь распадка.
— Кто вы? — закричал Самоволин — Остановитесь!
Не оборачиваясь, урод шагал как ни в чём не бывало.
Опомнившись, Самоволин подскочил к завалинке, поднял доску, выхватил оттуда ружьё.
— Стой! Стрелять буду!
Урод не прибавил шагу. Старик пробежал за ним метров десять, запыхался, затем выхватил из кармана патрон, зарядил.
— Стой! Последний раз говорю!
Человек молча уходил. И уже растворялся в сумерках, когда Казимир, не целясь, нажал спусковой крючок. Выстрел не прозвучал. Казимир взвёл второй раз курок. И опять только лёгкий металлический щелчок. А человек раскатисто захохотал, затряслась конская голова. Самоволин спрятался за камень. От бессилия его забила нервная дрожь.
По кустам он пробрался к старой церкви. Через потайную дверь поднялся по скрипучим ступеням на колокольню. Он пытался увидеть ночного пришельца, но тайга уже поглотила его. И тогда старый бакенщик решил напугать негодяя. Он схватился за толстую верёвку, раскачал тяжёлый язык и стал бить в старинную медь. Гулкие удары поплыли по лунным дорожкам реки. Их за много километров услышала команда «Таёжницы». Федор Иванович понял: что-то случилось у Казимира. И дал команду полный вперёд. Но старая баржа преодолела разделяющее их расстояние только к утру.
До рассвета Самоволии просидел на башне, кутаясь в солдатскую шинель. Никаких примет грабителя он не запомнил. Твердил одно — лошадиная голова. В домике пришелец все перерыл. У порога валялась тетрадь, в которую Казимир записывал свойства лечебных трав. Из тетради был вырван только последний голубоватый лист, где старик когда-то записал имена Петьки Жмыхина и Тани Котельниковой. Секрет «конской головы» Федор Иванович разгадал. Недалеко от звериной тропы, идущей к водоразделу, Любина мама нашла старую шапку Самоволина, туго набитую травой. Чтобы изменить очертания лица и рост, ночной грабитель привязал её сверху на свою голову.
Прибыв в экспедицию, Федор Иванович рассказал обо всём Колесникову. Тот повёл себя очень странно, как показалось старому капитану. В первую очередь он попросил Федора Ивановича никому, «даже господу богу», ничего не рассказывать, а потом как-то неуверенно пообещал сообщить «кому надо». И тут же подарил капитану баржи свой сигнальный пятизарядный пистолетик. Федору Ивановичу от подарка стало ещё хуже, и он подумал: «Хорошо, что я не сообщил ему о документах, которые у Тани и Петьки». Он написал ребятам записку и вложил её в Петькины брюки. Капитан был уверен, что ребята успели выполнить его просьбу.
— Вот слушай, Таня, что я думаю. Человек, который украл документы, ловушку мою не заметил, иначе пустую папку брать бы не стал. Он не подозревал, что мы знали о пропаже! Он работает в нашей экспедиции. И ещё: среди тех, кто ушёл с караваном, его нет. Ему известно, что милиция заинтересовалась Рыжим, и он решил, что все теперь будут валить на Рыжего. И, может, сейчас он прячется поблизости, а когда геологи вернутся, выйдет как ни в чём не бывало. Он ждал, когда мы уйдём, поэтому Житуха и дрожала.
Радиограмма из Токио:
Проверил третий раз: сообщники резидента группы «Аква» вербовались непосредственно на местах работы экспедиции. Сколько их и кто они, здесь в Токио не знают. Желаю успеха в намеченной операции.
Авдеев
ГЛАВА 10
Наступили холода. Солнце теперь в зенит не заходило, а прокрадывалось по волнистому горизонту и спешило спрятаться за могучий хребет. Геологи оставили палатки, спали в штабе и на кухне. На ночь протапливали печи. Никаких событий в геологопартии не произошло, если не считать радиограммы, переданной из города. Сообщили, что Челпанов сознался в ограблении и убийстве Василия Жухова. Жёлтый полосатый бланк с текстом Иван Иванович прикрепил к двери штаба. Геологи, приходившие из других партий, читали радиограмму.
Наконец-то появился Гарновский. На стойбище он въехал на белой лошади в окружении рабочих-буровиков из соседней партии. В седле сидел неуклюже, боялся свалиться и постоянно хватался за гриву. Слезть ему помог Колёсников. И они обнялись. Петька заметил, что ростом они совершенно одинаковые и даже на лицо похожи, как братья.
— Ребятки, вы здесь? — Гарновский подошёл к костру, пожал руку Петьке и Тане и сел рядом с ними на бревно.
О работе он никого не спрашивал. Выпил кружку чаю и пошёл с Вячеславом Валентиновичем в радиорубку устраиваться на ночлег. Гарновский проходил мимо Житухи, хотел её погладить, но дотронуться не успел. Лошадь захрапела, вздыбилась, сверкнули подковы. Колёсников едва успел отдёрнуть своего друга.
— С чего она, Георгий Николаевич, на вас взъярилась?
— В берлогу сегодня свалился недалеко от Шалаганова, видать, медвежьим духом от меня пахнуло.
Утром над стойбищем появился вертолёт. От его гула подрагивали макушки оголённых берёз, с лиственниц летела жёлтая хвоя. В штабе задребезжало оконное стекло. Разбуженные шумом Петька и Таня вылезли из тёплых мешков, вышли на улицу. В воздухе висела серебристая бескрылая стрекоза. Упругие струи разносили дымящиеся головешки костра.
Житуха приняла вертолёт за летающего зверя и спрятала голову в заиндевелый куст. Вертолёт, словно ветром, отнесло в сторону, и он тотчас взлетел выше. Развернулся и повис точно над центром поляны. Лопасти винта замелькали реже, вертолёт стал снижаться. Ветер разметал у Тани волосы.
— Уйдите! — крикнул откуда-то Иван Иванович.
Петька с Таней ушли за радиорубку. Житуха, по-кошачьи оттолкнувшись сразу четырьмя ногами, прыгнула к ним.
Двигатель хлюпнул последний раз, и от тишины зазвенело в ушах. Житуха выглянула из-за угла, посмотрела на серебристое чудище и вышла из укрытия. За ней появились Петька с Таней. На маленькой дверце «стрекозы» увидели надпись: «Северная экспедиция». В стеклянной кабине сидели лётчик и мужчина с чёрной бородой.
Прибывшие легко спрыгнули на землю. Первым к ним подошёл Додоев. Обнялся с бородачом, прижался к нему щекой.
— Здравствуй, Анатолий Васильевич. На хитрой птице ты прилетел. Совсем крыльев нет, а летит очень шибко,
— В Москве птицу выпросили, наша теперь будет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22