Пафнутьев тоже никуда не торопился и спокойно сидел на разогретом солнцем кирпичном ограждении, лениво посматривая по сторонам, чуть осклабясь, как делают скучающие собаки в жару. Время от времени он поглядывал на часы, давая понять парням, что кого-то ждет, что сидит не просто так, а можно сказать, по делу.Наконец, видимо, приняв какое-то решение, парни отъехали. «Жигуленок» дал задний ход, развернулся и, не выезжая на главную улицу, свернул в следующий переулок.Пафнутьев вернулся к месту взрыва.Джип все еще дымился, но дымок был уже бледный, прозрачный, видимо, дотлевали какие-то резиновые прокладки. Обгорелый, залитый противопожарной гадостью, он представлял зрелище совсем уж печальное. Трупы водителя и охранника увезли, толпа тоже поредела, но милицейское оцепление оставалось, и Пафнутьеву пришлось даже показать свое удостоверение, чтобы пройти на место взрыва.Неожиданно откуда-то появился возбужденный Шумаков.— Ты где пропадаешь, Павел Николаевич? — спросил он, подходя.— Да так, шатался по окрестностям.— С пользой?— Думаю, да.— Поделись!— Чуть попозже. Послушай... У вас ведь должна быть какая-то служба... Мне нужно узнать кое-что о машине.— Номер знаешь?— Знаю.— Давай. Я все сделаю. Через час доложу о результатах.Пафнутьев склонил голову к одному плечу, ко второму, помолчал в раздумчивости, сунул было руку в карман, чтобы дослать клочок бумажки с записанным номером машины, но неожиданно передумал.— Знаешь, не надо. Лучше сведи меня в эту вашу службу... Должен же я потихоньку входить в курс дела... С людьми надо познакомиться, себя показать...— Тоже верно, — согласился Шумаков с некоторой поспешностью. — А что за машина?— Понятия не имею! — искренне ответил Пафнутьев. — Болталась тут одна... Вроде как из моего города, да и ребята наши...— Братки?— Не похоже. — Пафнутьев пожал плечами. — В общем, ты мне покажи эту вашу контору.— Да сам найдешь! — с легкой досадой ответил Шумаков. — Третий этаж, семнадцатая комната. Будут проблемы — сошлешься на меня. Не будет проблем — не надо ссылаться.— Почему?— Не люблю зря мельтешить где попало.— Тоже правильно, — одобрил Пафнутьев.— Я только что звонил в больницу. Лубовский жив.— Это хорошо, — заметил Пафнутьев.— Не понял? — вопросительно посмотрел на него Шумаков.— Без работы не останусь.— Знаешь, Павел Николаевич, что я тебе скажу... На нашу жизнь лубовских хватит.— В каком смысле?— Во всех смыслах этого слова. — Шумаков посмотрел на Пафнутьева с каким-то особым выражением, будто намекал на что-то, будто придавал особое значение своим словам, но Пафнутьев ничего не понял или же слукавил по своей привычке, прикинувшись простоватым и недалеким. — Наш с тобой клиент родился в рубашке. Немного обгорел, немного испугался, одежонку придется сменить, а в остальном все в порядке. Через неделю будет делиться впечатлениями.— С кем?— С тобой, Павел Николаевич! — рассмеялся Шумаков. — С кем же еще! Ему теперь только с тобой и осталось делиться.— Вряд ли. — Пафнутьев с сомнением покачал головой. — Вряд ли, — повторил он еще раз. — Уедет зализывать раны в какой-нибудь госпиталь. С видом на Альпы.— Это же прекрасно! Тогда и тебе придется снять номер с видом на Альпы.— Не возражаю, — серьезно ответил Пафнутьев.— Ха! Он не возражает! — опять рассмеялся Шумаков.Справочная служба Генеральной прокуратуры и в самом деле сработала неплохо. Может быть, еще и потому, что Пафнутьев сделал достаточно подробную, грамотную заявку — он указал не только номер машины, но и цвет, модель и даже приблизительно год выпуска. И к концу дня имел подробные сведения о владельце машины, включая место жительства, род занятий. Машина под номером 78-18 оказалась зарегистрирована на имя Морозовой Ирины Александровны, владелицы салона полиграфических услуг — визитки, буклеты, бланки, мелкие плакаты, брошюры и прочая типографская дребедень.— Это хорошо, — пробормотал Пафнутьев, ознакомившись со справкой, и направился в свой кабинет, где его ждали десять томов жизнеописания Лубовского Юрия Яковлевича, владельца заводов, газет, пароходов. — Надо бы в больнице навестить мужика, — продолжал Пафнутьев беседовать сам с собой. — Он столько внимания уделил, расходы понес, даже о развлечении подумал, телевизор доставил... Все-таки долг платежом красен.До самого вечера его никто не тревожил, и Пафнутьев мог все время уделить изучению уголовного дела. Иногда в кабинет кто-то заглядывал, но, видимо, по ошибке, потому что тут же дверь снова захлопывалась, причем так быстро, что Пафнутьев не успевал даже заметить, кто именно заглядывал.Странное впечатление произвело на Пафнутьева это уголовное дело. Даже при беглом просмотре этих не слишком толстых томов обращало на себя внимание одно обстоятельство — в нем почти не было документов, не было даже копий. В основном это были какие-то повествовательные страницы, рассказы, даже не очевидцев или свидетелей, а людей, которые когда-то со свидетелями и очевидцами общались. Другими словами, все, что удалось прочитать Пафнутьеву, носило косвенный характер. Ни один суд не смог бы отнестись к ним всерьез и уж тем более не взял бы на себя смелость вынести приговор. Создавалось впечатление, что предыдущий следователь, некий Поливанов, не столько собирал доказательства преступной деятельности миллионера Лубовского, сколько составлял жизнеописание, пытался проследить его путь к успеху и богатству.Впрочем, это было ошибочное мнение, и Пафнутьев это прекрасно сознавал. У Поливанова были доказательства, они у него наверняка были, только этим можно объяснить многочисленные пропуски в нумерации страниц уголовного дела.«Ну, что ж, — подумал Пафнутьев, — значит, надо искать Поливанова или то, что от него осталось. И еще я бы не прочь завести знакомство с гражданкой Морозовой Ириной Александровной. Ведь толклись же, толклись эти клетчатые пиджаки на месте взрыва... А машина принадлежит ей... Значит, с этими клетчатыми ребятами она знакома...»Придя к этому очевидному выводу, Пафнутьев снова углубился в тома уголовного дела.Но и на этот раз ему помешал Шумаков.— Слушай, старик... Давай на «ты», а?— Так мы вроде как с утра...— Да? А я и не заметил... Надо же, как бывает... Да, старик, да, бывают люди, к которым с первого взгляда чувствуешь расположение. Ты из таких, старик, из таких, не спорь. Я, между прочим, тоже... Игорь! — Он протянул руку.— Павел. — Пафнутьев склонил голову в почтительном поклоне.— День кончается... Может, по пивку?— Знаешь, — Пафнутьев помялся, — давай чуть попозже... Мне еще устраиваться надо, позвонить домой, доложиться... Это же мой первый вечер в Москве... А вот завтра — нет проблем. А?— Заметано. — Шумаков не стал настаивать и, крепко пожав Пафнутьеву руку, вышел, махнув на прощанье уже из коридора. * * * Наступил вечер, заняться было нечем, и Пафнутьев решил, не теряя времени, навестить салон полиграфических услуг мадам Морозовой. Он знал, что подобные заведения работают допоздна, поскольку клиенты идут в основном уже после рабочего дня.Салон располагался в полуподвале недалеко от Зубовской площади и внешне выглядел вполне пристойно — владелица не поскупилась на рекламу, вывеска была крупная, яркая, подсвеченная изнутри, художник даже изобразил какие-то полиграфические символы — блокнот, визитка, разбросанные в беспорядке буквы.Вначале Пафнутьев прошел мимо длинного ряда машин, выстроившихся вдоль Садового кольца, но желтого «жигуленка» не увидел. Это его нисколько не огорчило, поскольку большого значения не имело — катаются ребята, пусть катаются. Спустившись по нескольким ступенькам вниз, он толкнул дверь. Дальше шла небольшая приемная, стояли у стены несколько черных офисных стульев, и тут же был маленький столик приемщицы — молодая девчушка с челкой, в джинсах и тонком свитере не могла быть хозяйкой заведения.— Здравствуйте! — сказал он громко.Девчушка, кажется, даже вздрогнула от неожиданности, тут же напустила на себя вид чуть надменный, чуть горделивый, но нашла в себе силы улыбнуться.— Садитесь, пожалуйста, — сказала она.— Спасибо. Я могу обратиться к вам?— Конечно. Слушаю вас.— Заказ можно сделать?— Для этого я здесь и сижу.— За что сидите?— Ха! За три тысячи. Рублей, естественно.— Немного... Вы, наверно, здесь не хозяйка?— Хозяйка?! Я похожа на хозяйку?!— А почему бы и нет? Я бы вам доверился.— Я бы тоже вам доверилась. Только не сразу.— Понимаю... Чуть попозже. А как насчет визитки?— Вам нужна моя визитка?— Нет, пока мне нужна моя визитка.Пафнутьев давно знал, что людям можно задавать вопросы самые глупые и бестолковые, но если при этом удастся сохранить лицо не просто серьезным, а как бы даже озабоченным, удрученным какими-то бесконечными заботами, то человек никогда не заподозрит насмешки и будет отвечать, проникаясь твоими проблемами и прощая твое слабоумие.— Пожалуйста. — Девушка положила на стол альбом с образцами визиток. Пафнутьев полистал его, остановился на самой простой.— Подешевле выбираете?— Видите ли, милая девушка, у меня такой характер работы, что вычурная визитка, да еще разноцветная... Неправильно поймут. Скажите, а ваша хозяйка...— Скоро будет.— А она...— Незамужняя.Девушка явно переигрывала Пафнутьева, опережая его дурацкие вопросы не менее дурацкими ответами.— Поскольку хозяйка... Наверно, «Мерседес»?— "Жигуль".— И сама водит?— Есть кому. Хотите предложить услуги?— Чуть попозже. Скажите, а у вас есть символы, которыми можно украсить визитку?— В конце альбома.Пафнутьев еще раз подивился про себя способности девушки выражаться столь кратко и заглянул на последние страницы альбома. Здесь действительно был неплохой выбор всевозможных значков, которые мог выбрать человек любой специальности — перья и чернильницы для писателей, кисти и палитры для художников, скальпели для хирургов, мастерки и ведра для отделочников, но все это Пафнутьева не интересовало — он сразу увидел то, что ему требовалось.Наручники.Изящно изображенные, с убедительным графическим решением, они выглядели даже привлекательно, несмотря на всю свою зловещую сущность.— Вот на этом я, пожалуй, остановлюсь, — сказал Пафнутьев, и только после этих слов ему в голову пришла шальная мысль — оставить в салоне невнятный след, который может заставить этих людей подняться из окопа, если, конечно, он не ошибся сегодня утром, заподозрив парней в клетчатых пиджаках.В этот момент громко хлопнула входная дверь. Причем не просто хлопнула, а громыхнула с каким-то вызовом. Да, так может бросить за собой дверь только хозяин. Обернувшись, Пафнутьев увидел достаточно молодую еще женщину с бледным от гнева лицом, в хорошем деловом костюме. Ему нравились женщины в деловых костюмах, и он посмотрел на нее с нескрываемым уважением. Чуть кивнув, она быстро прошла в коридорчик и скрылась за дверью кабинета.— Хозяйка? — шепотом спросил Пафнутьев.— Ирина Александровна, — так же шепотом ответила девушка. — Но сейчас лучше ее не трогать.— Упаси боже! — замахал руками Пафнутьев. — Разве ж я не вижу, разве ж я не понимаю!И снова хлопнула дверь за спиной Пафнутьева, и снова он, прижавшись грудью к столу, чтоб не помешать никому своим присутствием, осторожно оглянулся назад.На этот раз он увидел двух молодых, поджарых парней. На одном был пиджак в крупную клетку, на втором — в клетку помельче. Да, конечно, он сразу их узнал — это были те самые ребята, которых видел утром возле желтого «жигуленка». Неожиданно оба остановились возле Пафнутьева, внимательно осмотрели его с ног до головы, потом так же внимательно, без выражения посмотрели друг на друга и, не говоря ни слова, скрылись за дверью, в которую недавно вошла Ирина Александровна Морозова.— Я им не понравился? — спросил Пафнутьев у секретарши.— Если бы вы им не понравились, вы бы уже здесь не сидели.— А где бы я сидел?— На асфальте, — улыбнулась девушка.— Такие крутые?— Да, — коротко ответила она.— Они тоже хозяева?— Охрана.— Хозяйка нуждается в охране?!— Мы все нуждаемся в охране, — мудро заметила девушка.— А какого цвета машина у хозяйки?— Желтый «жигуль», — ответила девушка с чуть заметным раздражением — видимо, опасалась, что ее долгая беседа с этим странным заказчиком не понравится хозяйке. — Так на чем мы остановились? Вы что-нибудь выбрали?— Значит, так... Образец визитки... Вот этот. — Пафнутьев ткнул пальцем в скромный белый прямоугольничек. Записывайте текст... Вверху... Генеральная прокуратура Российской Федерации. Записали? Ниже — Пафнутьев Павел Николаевич. Это меня так зовут. Дальше идет должность... Следователь по особо важным делам.— Ого! — сказала девушка. — А особо важные дела — это какие?— Которые отражаются на судьбе государства, — твердо произнес Пафнутьев, подпустив в голос суровости.— Ого! — повторила девушка, но без особого трепета, ей просто было забавно.— В уголочке вот этот рисуночек, — Пафнутьев показал на наручники.— Ого!— Чтоб страшнее было, — пояснил Пафнутьев. — Чтоб человек сразу понимал и проникался.— Я уже прониклась.— Это хорошо, — одобрил Пафнутьев. — Давайте ваш листок, я запишу телефон, по которому со мной можно связаться.— Домашний?— Домашний я дам только вам. Если попросите.— Только не сейчас, ладно?— Да, чуть попозже. Когда прижмет.— Кого?— Вас.— Кто меня может прижать?— Жизнь.— Думаете, это случится?— И очень скоро, — зловеще прошептал Пафнутьев. — Мне, пожалуйста, пятьдесят экземпляров.— А не маловато?— Давайте сто, — согласился Пафнутьев.— Деньги вперед, — сказала девушка как бы между прочим.— Это правильно, — и Пафнутьев полез в карман.Из кабинета вышел один из парней и, остановившись перед Пафнутьевым, некоторое время молча его рассматривал.— Я, конечно, дико извиняюсь, — заговорил он, — но мне кажется, что мы где-то встречались.— Очень даже может быть, — охотно согласился Пафнутьев. — Люди частенько встречаются друг с другом.— Нет, дядя... Я не о том... Сегодня не встречались? Сегодня? — повторил парень.— Вряд ли... Разве что если вы были в Одинцовском районе.— Я не был сегодня в Одинцовском районе. Но у меня такое чувство... Что я тебя сегодня видел. Чувство такое, — повторил парень.— Бывает, — не стал возражать Пафнутьев. — В жизни столько всего бывает.— Он из Генеральной прокуратуры, — неожиданно сказала молчавшая до сих пор девушка, причем Пафнутьев понял, что она хотела поддержать его.— Откуда?! — неожиданно тонким голосом спросил парень, и Пафнутьев обрадовался и вопросу, и неожиданно севшему голосу — если на парня так подействовали слова «Генеральная прокуратура», значит, он не зря заприметил эти пиджаки недалеко от горящего джипа. — Так-так-так, — озаренно зачастил парень. Взяв со стола бланк, который только что заполнила девушка, он вчитался в заказ: — Павел Николаевич Пафнутьев... Никогда не слышал.— Думаю, мы оба от этого ничего не потеряли.— Возможно. — И, положив бланк на стол, парень опять удалился в кабинет.— Какой-то он взвинченный, — пробормотал Пафнутьев, как бы советуясь с девушкой.— Работа такая, — невозмутимо ответила она. — Приходите завтра. В это же время. Все будет готово.На этот раз из кабинета вышла сама Морозова — красивая, ухоженная, дерзкая. Спокойно подойдя к столу, взглянула на Пафнутьева, на секретаршу.— Валя, — сказала она девушке, — ты не хочешь съесть мороженого?— Нет, но выйду охотно.— Вот и ладушки, — кивнула Морозова. — Павел Николаевич? — спросила Морозова, взглянув на бланк заказа.— Он самый. А вы, как я уже догадался, Ирина Александровна?— Откуда это вам известно?— Девушка сказала. — Пафнутьев кивнул на дверь, за которой скрылась Валя.— Понятно. Павел Николаевич, уж поскольку вы представляете столь серьезную организацию... Может быть, у нас наладится более тесный контакт?— Что вы имеете в виду?— Мы могли бы выполнять ваши заказы... Быстро, качественно, со скидкой... Ведь нужны не только визитки? Всевозможные бланки, справки, прошения... Повестки, например, — с улыбкой вспомнила Морозова. — Мы могли бы сотрудничать взаимовыгодно.— Вопрос, конечно, интересный, — протянул Пафнутьев раздумчиво. — Но не ко мне. Давайте так договоримся, Ирина Александровна... Я поговорю с нашим завхозом, мне кажется, он занимается подобными проблемами... Позвоните через день, два... Телефон мой у вас есть. — Пафнутьев кивнул на бланк заказа. — И я смогу ответить что-то внятное.— Это прекрасно! — обрадовалась Морозова и с улыбкой оглянулась на двух вышедших из кабинета парней — они выглядели настороженными, даже напряженными, видимо, понимали, что улыбка хозяйки еще ни о чем не говорит. — А за вашим заказом приходите завтра. Если удобно — даже с утра.— Успеете? — усомнился Пафнутьев.— Для вас? — улыбнулась Морозова светской улыбкой, в меру игривой, в меру доступной, в меру хозяйской.— Спасибо, — Пафнутьев прижал руку к груди. А сам видел, хорошо видел, как нервно и часто стучат по полированной поверхности стола остро отточенные ноготки Морозовой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30