Но тут Ветров остановился и, уперев в меня указующий перст, выразительно прищурился.
– О чем он еще говорил?
– Больше ни о чем, – вымученно соврала я.
Не люблю, когда в меня тычут перстами. Вот, в сущности, и все. Отфыркавшись и забрав какие-то глянцевые книжки (я наивно считала их своими), Ветров удалился, практически не попрощавшись и не оставив полезных инструкций. А я долго еще сидела на тахте, безуспешно пытаясь выудить из головы хоть одну, хоть завалящую идейку.
На следующее утро мною овладела жажда деятельности. Я обзвонила пару десятков знакомых, имеющих отношение к печатному слову, и попыталась приобрести представление о конъюнктуре книжного рынка. О тщета надежд! Мнения расходились, как дороги на перепутье. Одни абоненты заводили длинную песнь из разряда «ни о чем», на середине которой приходилось их тактично прерывать, другие, напротив, вежливо интересовались, неужели мне нечем заняться, и если это так, то почему бы нам не прогуляться с данным имяреком до ближайшего «фаст-фудика» – выпить чего-нибудь доброго, а потом не сбегать на пляж, поскольку погода – самый Ташкент, а на завтра уже обещают обледенение. Лишь один из этих остряков посоветовал что-то вразумительное. Его звали Лев Хокайло, он носил огненно-рыжую бородищу и работал одним из многочисленных редакторов карманного издательства «Лира», паразитирующего на выпуске карманных русско-латинских (и наоборот) словариков. О том, почему наши с ним отношения в обозримом прошлом пару раз выходили за рамки делового эпистолярия, я распространяться не буду.
– Трудный случай, – я зримо представила, как Хокайло держит плечом трубку, одной рукой чешет бороду, а другой трогает за выпуклости сидящую у него на коленях секретаршу. – Даже не знаю, что тебе посоветовать, подружка… Ну, давай так. Первое. Приличный зэко-карате-боевик с повальным мордобитием ты не осилишь, потому что в грамотном мордобитии ты сильна, как я в орхидеях. Второе. Мировой заговор темных сил тебе аналогично не по зубам – пока допишешь, умрешь от хохота. Третье. Чего ты там бормочешь?.. А-а… Околостароверческая тема, говоришь? М-м… Знаешь, гулена, дело, конечно, хозяйское, но я бы чисто по-дружески не советовал. Во-первых, там не стреляют, во-вторых, смотри выше насчет орхидей, а в-третьих, ты из этой темы ничего не вытянешь. Скучно. А на некоторые заметочки о перерождении веры и якобы огульных оргиях в современных «таежных тупиках» ты просто наплюй. Вранье это. Никаких оргий. Они ходят в платочках, не пьют самогон, а от таких, как ты и я, дружно шарахаются. А оргии – если, конечно, имели место – проходили совсем по другому ведомству. Это игра в испорченный телефон, понимаешь? И те типы, которые этим занимаются, они не староверы. Они идиоты. Обрыднет им реализм, уходят они в тайгу, возводят фетиши из камней, а когда надоест хороводить или захотят жрать, то начинают «жарить» друг дружку, чтобы отвлечься. Вот про них и пиши, если хочешь. Но только зачем писать про идиотов? Логично? – Хокайло отдышался, сделал паузу. Уморился, бедный. – Едем дальше, пани. Шаманские обряды, дикие лохматые племена. Копья, стрелы, фигвамы… Это круто, Динка. Но глупо. Дикие племена перевелись, а шаманы сидят либо в дурдомах, либо в собственных евроофисах. Про них писать неинтересно. Это раз. Выше «Земли Санникова» ты все равно не поднимешься – это два… Так. Триллер на предмет реликтового гоминоида и безобразного динозавра, обитающего на дне озера Танцующих хариусов в Восточной Сибири, мы отметаем сразу и с удовольствием. Было. Политический детектив с выездом на таежный пикник ты не вытянешь. «Дети подземелья-2» в заваленной горной пещере – серо и негигиенично… Поиски сокровищ, зарытых покойным Данилой-мастером, – скучно. Уф-ф… Достала ты меня, Динка…
– Секты, общины… – робко вставила я.
– Ы-ы… – завыл Хокайло. – В принципе да. Кабы с умом. А вообще тема ходовая. Тут ты попала в лоб. Это, конечно, не идиоты с фетишами, гораздо серьезнее. Ведь зачастую то, что мы видим, и то, что есть в реалиях, – это небо и земля. Под внешним смирением может таиться страшная мерзость. Что мы знаем про все эти индуистские и буддистские секты, кроме их повсеместного наличия? Ну «Миссия божественного света»… Ну «Единственная религия»… «Ашрам Шамбалы»… Ну и что? Каковы истинные цели? Каковы истоки, «крыша», перспективы? Что кроется за фронтоном идолопоклонства и страсти к просветлению? Полный туман. Тысячи сект в стране, и за каждой стоит ФСБ? Не поверю. Куда им столько? А у тебя фантазия, дерзай. Пораскинь мозгами, покумекай, сооруди какое-нибудь урочище Жареного Карася в окрестностях Верхоянска, посади туда десяток глупых мальчишек, лбом бьющихся за истину, и насилуй их сколько тебе влезет. Но запомни, Динка, чтобы описывать вышеназванное благолепие, надо иметь о нем хоть какое-то представление. А не то тебя обхохочут. Кстати, ты имеешь о нем хоть какое-то представление?
– А как же, – сказала я.
– Хм, – хмыкнул Хокайло. – Сомневаюсь. Все это не твое, забудь. Бумага тоже краснеет. Впрочем, какое мне дело? Ты сегодня вечером где?
– Только не у тебя на бороде, – сказала я и повесила трубку.
Выражаясь словами незабвенной Джиллиан Андерсон, я – работающая мать-одиночка. Мне некогда бегать на сеновал.
Где-то в районе обеда, одетая в пижонское сафари цвета индиго (священного для всех иудеев) и бренча чудовищным колье из стекляруса, я вплыла в издательство «Эвридика». Грозовые тучи уже формировались. Но я-то не знала! А кабы знала – да разве позволила бы! Я бы в тот же миг помчалась на вокзал, купила бы билет до Асино и все лето просидела бы в мамином сарае, не требуя ни свободы совести, ни понимания!
– О, вы хотите поработать на заказ, Дина Александровна? – расплылся дядюшка Сэм, явно умиленный моим индиго. Он забыл, о чем мы говорили вчера.
– Так точно, хочу, – обрубая мосты за спиной, доложила я.
– Ну что ж, – дядя Сэм задумался. – Тема таежной неразберихи, безусловно, серьезная и где-то, я бы даже сказал, полезная. Не в плане витаминов, конечно, а в плане познания ярких сторон нашей многогранной жизни. Вы не боитесь, Дина Александровна, что она окажется неподъемной для ваших нежных плеч?
– Никак нет, – сказала я.
– Похвально. Я верю в вас. И не забудьте, главное требование нашего времени неизменно: остросюжетность. – Добрый дядюшка улыбнулся, как кот – сметане.
– Да, сэр, – откозыряла я…
Тем же вечером зазвонил телефон. Я как раз мокрой курицей выходила из ванной, имея на себе из одежды лишь банное полотенце, обмотанное чалмой. Ох, увидели бы эту шахиню Сизиков, Ветров и прочие и прочие…
– Вас слушают.
– Здравствуйте, – произнес приятный мужской голос.
– Здравствуйте, – сказала я, автоматически принимаясь ворошить в памяти обладателей приятных голосов.
– Это Диана Александровна?
Я посмотрела на часы. С минуты на минуту должна была разразиться новая серия про ведьму и ее жениха, и мне бы не хотелось провести этот вечер без смазливого Сережи Безрукова.
– Дина Александровна, – поправила я.
– Простите. Меня зовут Доброволин Игорь Валентинович. Я главный редактор журнала «Светлица». Вы слышали о таком журнале?
– Даже пару раз покупала, – пробормотала я.
– Надеюсь, не напрасно?
– Я тоже надеюсь… Не открывала пока, извините. Лежат где-то.
Собеседник непринужденно засмеялся.
– Небольшое введение, Дина Александровна. Наш журнал ориентирован на женскую половину нашего общества, хотя всем прочим половинам он тоже не возбраняется. Мы стараемся охватить все стороны жизни – от кулинарии до рекомендаций по приобретению океанской яхты, и от воспитания детей до воспитания их родителей. Полистайте, Дина Александровна, – вам понравится. Сто страниц увлекательного чтива фирма, что называется, гарантирует. Путешествия, криминал, интерьер, любовь, рынок услуг, отборная беллетристика – на любой вкус. В данный момент по многочисленным просьбам наших читателей мы планируем новую рубрику. «Старое в новом свете» или что-то в этом роде. Материал номер один: староверческие поселения в отдаленных уголках Сибири… «В новизнах ваших старина нам слышится…»
– Стоп, – сказала я. – Вы забыли две мелочи, Игорь Валентинович. Во-первых, откуда я знаю, что вы именно тот, за кого себя выдаете? Во-вторых, какое отношение к вашему журналу имею я?
Собеседник опять рассмеялся. Не таким уж он оказался деловитым.
– Прошу меня простить. Я упустил из виду, что вы автор детективных романов. Отвечаю по порядку. Первое: адрес нашей редакции неизменен – улица Баррикадная, девять, второй этаж. Милости просим в любое время с девяти до семнадцати. Второе: сегодня я имел продолжительную беседу с Самуилом Яковлевичем Шпульманом, по ходу которой он неоднократно упоминал ваше имя и ваши способности, а еще, извините… м-м… некоторую вашу опрометчивость. А потом я успел полистать ваши книжки. Одну бегло прочел. «Последнее суаре», кажется…
– Я поняла, – сказала я. Хорошо, не видит, как порозовела. – Продолжайте.
– Наш корреспондент побывал осенью в одном весьма небезынтересном местечке, расположенном в горах на юге Алтайского края. Это ценная находка, Дина Александровна. Поселение староверов. Оно притулилось в тесном распадке на северной оконечности Усть-Каирского кряжа. Места изумительные – природа, воздух… И от трассы Ташара – Усть-Кун к ним ведет вполне конкретная горная тропа, по которой с легкостью пройдет даже ребенок. То есть если вы запасетесь надежным спутником и строго определенным ориентиром, то часа за два…
– Подождите, – оторопела я. – Не думаете же вы…
– Я очень надеюсь, Дина Александровна. К сожалению, болезнь помешала корреспонденту завершить работу. Он схватил воспаление легких, и за ним специально прислали вертолет из Октябрьского. Есть разрозненные заметки, но они имеют лишь познавательную ценность и не годятся для публикации. Понимаете? А сейчас он не работает в нашем издании. Его перекупили пиарщики из «Полета». Такова жизнь, Дина Александровна. Одни создают имидж, другие разрушают… И вот теперь у меня к вам предложение как к бывшей журналистке. Убежден, журналисты бывшими не бывают. Итак – написать ряд репортажей – или, если угодно, очерков – о самобытности староверческой жизни на примере одного, реального поселения. Любопытные обряды, нетрадиционное мировоззрение… И просьба учесть, это не отдельная заимка, а целый городок со своими законами, снабжением, со своей инфраструктурой. У каждого жителя своя судьба, свои принципы. Сущий Клондайк, Дина Александровна!.. Я слышал, в этой среде коренные перемены в нашем большом мире восприняли довольно своеобразно. Где-то – забавно, где-то – трагично. Не сомневаюсь, вы сумеете соблюсти баланс меж тем и этим… Мы же не знаем о них! Информация скудна и отсеяна. Это даже не информация, а, извините меня, дурно сляпанный заказ. А потом ходят слухи, пересуды – о каких-то нелепых оргиях, о вражде толков… Полный бред. Вы согласны, Дина Александровна? Простите за нетактичность, но я слышал, у вас затруднения? Нельзя ли повременить с новым романом? Журнал «Светлица» – организация популярная, не из бедных, и за толковую работу платит толковые деньги. Подождите, не перебивайте… Журнал выходит раз в месяц. Если вы обеспечите нас материалом на полгода вперед – то редакция не останется в долгу. За неделю работы на месте ваш гонорар составит порядка, м-м… полутора тысяч долларов. Это не шутка. Проезд, питание – отдельно. Если вы откажетесь, естественно, мы найдем другого автора, но… знаете, нам бы не хотелось. Лично я глубоко оценил ваш стиль, наблюдательность, тонкий юмор… и был бы крайне огорчен вашим отказом. И помимо, – собеседник в третий раз засмеялся, – вам предоставляется неплохая возможность отдохнуть, не находите?
Перед глазами проплыла рыжая борода Левы Хокайло.
– Вы уверены, что речь идет о староверах? – брякнула я.
– Что, простите? – забеспокоился мужчина.
– Нет-нет, ничего, – одумалась я.
– Я не спрашиваю, согласны ли вы, Дина Александровна. Подумайте. Но, ради бога, сообщите о принятом решении в течение завтрашнего дня, хорошо? В случае положительного ответа я жду вас у себя в кабинете, и мы оформим наши с вами отношения, уж простите за каламбур. А в случае отрицательного – запишите мой телефончик…
Куда я влетела? Зачем на следующий вечер позвонила Гульке? А ведь позвонила. Осторожненько так, с опаской. Трубку сняла не жена, а сам. Вопреки Гулькиным уверениям, что у него есть жена, никто ее ни разу не видел. И в кругах знакомых преобладало мнение, будто этот объект – либо порождение завистливой фантазии, либо глубоко законспирированный товарищ.
– Гулька, – взмолилась я, не откладывая дело в долгий ящик. – Съезди со мной, а? Ты все равно на Телецкое, а это совсем рядом, триста верст на юг. А на обратном пути отдохнем, на лошади покатаемся… По старой дружбе, а?
Гулька страшно удивился.
– А мы с тобой старые друзья, да? Динка, ты что – ветрогонного объелась? Куда ехать-то прикажешь – на деревню к бабушке? Да там зверья, как армян на базаре. Предлагаешь закончить жизнь в желудке у медведя?
– Ну Гулечка, я тебя часто просила об одолжении, скажи? Тебе и так на Алтай, какая разница? А это южнее, теплее. И нет там никаких медведей. По горам полазишь, воздухом подышишь. Ну хочешь, я тебе озеро найду? Будешь купаться, запруды строить… Гулечка, поехали, а?
– А по ночам что буду делать? – чуть поддался Сизиков.
– Ой, не загадывай, Гуль, а? Нам бы найти это местечко – а там поглядим. Я узнала главное: нам вовсе не обязательно искать дорогу Ташара – Усть-Кун. Есть способ лучше. Мы сядем на рейс Энск – Зыряновск, в Октябрьском парашютируемся, шестьдесят миль на попутке – до Карадыма, там берем проводника, переправляемся через Аваш, перебегаем Усть-Каирский кряж, переплываем Черноярку, а там, по козьим тропам – рукой подать.
– Не-е, не поеду, – испугался Гулька.
– Гулечка, да шучу, – заволновалась я. – От Карадыма всего несколько кэмэ… Решайся, Гуль. Ты же сильный, смелый, добрый, порядочный… А за деньги не волнуйся, у меня есть. На пропитание, на проезд, на подкуп должностных лиц…
Я уговаривала его минут пять, пока не почувствовала в его отнекивании слабинку. Тут-то и утопила педаль в пол. Чего наобещала – вспомнить жутко.
– А ты не боишься ехать со мной? – ехидно осведомился Гулька. – Я ведь только сегодня для тебя такой хороший. А в повседневности я плохой, забыла? У меня даже ружье есть охотничье… Кстати, возьму.
Это был «последний довод короля» – как чеканил некий Ришелье на пушках собственной артиллерии. Я перекрестилась.
– Боюсь, Гулька, – призналась я. – Просто по-черному боюсь. А что делать? Волков, как ты, бояться – в лес не попадешь…
Туманов П.И.
Первый этаж искомого дома приютил мебельный салон, ресторан быстрого питания и некий полуподвальный «Орион» (без объяснений). Если не знаешь, что это такое, незачем спускаться. Не страдавший по бедности снобизмом Туманов свернул во двор. Ребячья пискотня, крыльцо с табличкой «Секонд Хэнд»… Вот и нужное – три ступени под мрамор и скромная желтая вывеска – «DJR-FARM».
Внутри все было как у людей: белая стойка с телефоном и буклетиками, лицензия Минздрава на стене, за стойкой – компьютер и блондиночка в качестве фона. Пергидроль, блузочка, капелька рубина на мизинчике – ничего особенного. Личико занятое.
– Здравствуйте, – поздоровался Туманов.
Ой, как мы рады… Девочка покосилась на посетителя, ничего интересного не узрела (а могла бы) и вернулась… к игре, наверное. На экране, отраженном в застекленном шкафу, что-то мельтешило, рябило красками. Правда, звука не было.
– Добрый день. Что вы хотели?
Туманов обернулся. Не любил дыхания в затылок. За спиной стоял типичный представитель крупных приматов. Пиджак, галстук, табличку с надписью «служба охраны» могли и не вешать – по фасаду видно. Метр девяносто – сто с гаком. А на фасаде – три класса.
Туманов сделал бы его в два удара, чтобы он не сделал его – с одного.
– Я к Анатолию Григорьевичу.
– По коридору вторая дверь направо, – включилась девочка. И тут же выключилась, азартно уйдя в «работу».
Охранник вернулся в свое кресло, и Туманов мог идти куда угодно – например в кабинет шефа и класть того из спрятанного в пакете «узи». Предварительно положив сидящего перед кабинетом дубликата первой гориллы.
Он мог бы поболтать и в «предбаннике» – но девочка, скорее всего, при охраннике не разговорится, в лучшем случае – позвонит шефу. Тот вежливо отоврется, либо невежливо нахамит. Хамить Туманов умел и сам. А толку? Лучше разговорить того, к кому племянник ехал… а потом с пустыми руками – в «Секретные материалы».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34