Уже около половины из них было принято на борт, когда наши наблюдатели обнаружили, что на авианосец собирается садиться большее число самолетов, чем мы рассчитывали. Более того, в противоположность нашим правилам у части самолетов были зажжены навигационные огни. Неожиданно в них опознали японские самолеты, которые пытались сесть на наши авианосцы. Они приняли наши авианосцы за свои собственные. Некоторые из наших кораблей открыли огонь по японским самолетам, но не могли отличить своих от чужих. Они вели стрельбу без разбора. Наши самолеты исчезли в темноте, как стая птиц, вспугнутых охотником. Японские самолеты выключили ходовые огни и сделали то же самое.
Когда возбуждение улеглось, мы включили радио, чтобы приказать нашим самолетам вернуться, и приняли их все, кроме одного, который в наступившей темноте не мог найти авианосец и пропал без вести. Наши радиолокационные установки следили за самолетами противника и установили, что на расстоянии 30 миль к востоку они описали круги и один за другим исчезли с экрана. Это указывало на то, что они производили посадку на свой авианосец, находившийся всего в 30 милях от наших кораблей. Мы сообщили об этом Флетчеру, но он был склонен не верить этому.
После войны мы получили подтверждение, что японские авианосцы в ту ночь находились очень близко от нас. Это был прекрасный случай для проведения ночной торпедной атаки нашими эскадренными миноносцами или торпедоносной эскадрильей “Lexington”, которая была обучена посадкам в ночное время. Но вместо этого Флетчер решил идти на юг, чтобы избежать случайного соприкосновения с противником в темное время суток. Японцы пошли на север, а наше решение весьма неудачно привело нас на следующее утро в район ясной погоды с неограниченным потолком и видимостью. Таким образом, мы оказались в невыгодном положении по сравнению с противником, который остался под прикрытием фронта погоды, скрывавшего нас накануне.
“Lexington” должен был производить разведку. На рассвете мы выслали самолеты для проведения поиска во всех направлениях. Не исключалась возможность, что японцы направились на юг и в течение ночи прошли мимо нас. Наши самолеты производили поиск на 360° в радиусе 150 миль на юге и 300 миль на севере. Все напряженно ждали решающего боя, который, как мы были уверены, должен был произойти в этот день.
В 8.22 поступило долгожданное сообщение об установлении соприкосновения с противником. Лейтенант Смит из 2-й разведывательной эскадрильи заметил японское соединение в 190 милях к северо-востоку от нас. Это была волнующая новость – первый случай обнаружения больших японских авианосцев нашими самолетами – как авианосными, так и берегового базирования. Кроме “Секаку” и “Дзуйкаку”, в состав японского соединения входили три тяжелых крейсера и много эскадренных миноносцев.
Через две минуты после получения этого донесения мы перехватили радиопередачу с японского самолета, из которой поняли, что он сообщает наши координаты. Итак, предстояла первая в истории дуэль авианосцев. Находясь на мостике “Lexington”, я сказал, что при данном расстоянии мы будем, вероятно, атакованы в 11.00 и, возможно, авианосцы обеих сторон будут потоплены в результате одновременных атак авиагрупп противника. Мы приготовились сражаться до конца.
В районе противника властвовал типичный тропический фронт погоды – с ним мы ознакомились накануне: погода была летная, но с частыми дождевыми шквалами, которые давали хорошее укрытие кораблям, пытавшимся избежать воздушной атаки. Командир 2-й разведывательной эскадрильи лейтенант-коммандер Диксон после перехвата сообщения об обнаружении японским самолетом наших авианосцев направился к месту обнаружения противника, чтобы помочь следить за его продвижением. Он пробыл в непосредственной близости от японцев более двух часов, укрываясь за облаками, чтобы уклониться от японских истребителей, которые пытались сбить его, и передавал нам превосходную информацию, пока недостаток горючего не заставил его вернуться.
Оба наших авианосца быстро выпустили свои ударные группы, причем на этот раз впереди должна была идти группа “Yorktown”, а не “Lexington”, как было накануне. Группа “Yorktown” состояла из 24 пикирующих бомбардировщиков, 9 торпедоносцев и 6 истребителей; “Lexington” выслал 22 пикирующих бомбардировщика, 12 торпедоносцев и 9 истребителей. Всего в составе двух групп было 82 самолета.
К тому времени, когда самолеты поднялись в воздух, расстояние между авианосцами сократилось до 165 миль, но было пока слишком велико, чтобы торпедоносцы могли покрыть его в оба конца. Мы предполагали еще несколько сократить обратный перелет, идя в направлении самолетов, пока они будут в воздухе. Не зависевшие от нас обстоятельства лишили нас возможности сделать это.
На переходе к цели две наши авиагруппы потеряли одна другую. Держаться вместе при существовавших в то время погодных условиях было невозможно. Пикирующие бомбардировщики, чтобы выйти на позиции для атаки, поднялись на высоту 17 000 фут. Торпедоносцы должны были делать заходы на малой высоте, во всяком случае они не могли набрать большую высоту со своим тяжелым грузом. Кроме того, пикирующие бомбардировщики всех групп отделились от остальных самолетов. Три истребителя сопровождения также сбились с пути из-за плохой видимости. Таким образом, когда группа “Lexington” под командованием коммандера Олта обнаружила наконец противника, она состояла всего из 4 пикирующих бомбардировщиков, 12 торпедоносцев и 6 истребителей.
Ударная группа “Yorktown” первой заметила японские корабли в 10.32 и ждала, чтобы обладавшие меньшей скоростью торпедоносцы вышли на позицию. Два авианосца противника, сообщили они, теперь разошлись на расстояние 6–8 миль, причем одна группа кораблей шла по направлению к дождевому шквалу, а другая повернула навстречу восточному ветру и выпускала самолеты. Группа самолетов “Yorktown” в 10.58 произвела координированную атаку последнего авианосца.
Японские истребители атаковали американские бомбардировщики, когда те пикировали на цели. Кроме того, нашим летчикам очень мешало запотевание бомбовых прицелов и козырьков. Тем не менее они были убеждены, что добились шести верных попаданий, от которых на борту авианосца начались пожары. Торпедоносцы без всяких помех сбросили торпеды и по возвращении сообщили о трех несомненных попаданиях. Экипажи двух эскадрилий бомбардировщиков сообщили, что в бою с истребителями противника они сбили 11 истребителей “Zero”, а летчики истребителей прикрытия этих эскадрилий утверждали, что ими сбиты три истребителя “Zero”, один самолет-разведчик и один торпедоносец. Собравшись после боя в пункте сбора за облаками, все самолеты “Yorktown” благополучно вернулись на свой авианосец.
Когда группа “Lexington” без эскадрильи пикирующих бомбардировщиков прибыла на то место, где она рассчитывала найти противника, ничего, кроме дождевых шквалов, там не было. Олт дал приказание эскадрилье торпедоносцев “летать по квадрату”, а сам пошел с четырьмя пикирующими бомбардировщиками своего звена на поиски японских авианосцев. Он обнаружил один из них на расстоянии 20 миль, частично скрытым шквалом дождя. Не имея возможности связаться с остальными пикирующими бомбардировщиками по радио, Олт приказал торпедоносцам и своим четырем пикирующим бомбардировщикам произвести координированную атаку. Истребители “Zero” завязали ожесточенный бой с шестью нашими истребителями, сопровождавшими группу торпедоносцев.
Бомбардировщики с ревом вошли в пике и, спустившись на высоту 2500 фут., сбросили бомбы, а торпедоносцы в это время подходили к цели почти над самой водой. Летчики впоследствии сообщили о попаданиях двух 1000-фунтовых бомб и пяти торпед. Наши истребители вели ожесточенные бои с истребителями противника, в результате которых два наших самолета не вернулись на свой авианосец. Из-за плохой видимости нельзя было установить, сколько сбито самолетов противника.
Только один из четырех бомбардировщиков вернулся на авианосец. Выходя из пике, они не могли найти друг друга в дожде и тумане. Один из пикирующих бомбардировщиков встретил наш истребитель, и они вместе вернулись на корабль. Коммандер Олт поддерживал связь с “Lexington” по радио и сообщил, что он сам и его радист ранены. Не будучи в состоянии после боя определить свое место, он просил навести его на авианосец. Но, несмотря на все усилия различить его самолет среди дюжины других, изображенных на экране радиолокационной установки, попытки помочь ему найти обратный путь были безуспешными. В своей последней радиограмме Олт сказал, что он садится на воду. “Помните, что мы добились попадания 1000-фунтовой бомбы в авианосец, – сказал он, – и еще один самолет тоже”.
Вероятно, вскоре после этого он потерял сознание от ран и упал в море. Коралловое море стало могилой этого доблестного офицера.
Торпедоносная эскадрилья лейтенант-коммандера Бретта после атаки собралась в назначенном месте и приняла оборонительное построение, зная, что скоро ее будут преследовать вражеские истребители. Им предстоял длинный путь обратно на авианосец. Нужно было экономить каждую унцию бензина. В последовавших атаках они сбили два японских истребителя и сорвали атаки других истребителей. Когда на горизонте уже появился “Lexington”, один из самолетов упал в воду, израсходовав весь бензин. Несмотря на усиленные поиски, найти его экипаж не удалось. Эта авиагруппа вернулась на авианосец в 14.00, когда мы уже начинали считать ее погибшей. Она отсутствовала на час дольше того времени, когда, по нашим расчетам, самолеты должны были израсходовать весь бензин. Недостаток горючего и невозможность маневрирования, чтобы дать возможность опознать себя, заставили самолеты сделать все возможное, чтобы быстрее совершить посадку. Они пошли прямо к авианосцу. Не поняв, что это самолеты “Lexington”, с “Yorktown” открыли по ним огонь, прежде чем мы могли остановить его. К счастью, артиллеристы не попали ни одного раза, и скоро мы приняли на борт все самолеты, причем у некоторых из них, когда они касались палубы, моторы работали с перебоями, израсходовав последние капли горючего. Самолеты приземлялись, а в это время внутри “Lexington” велась борьба с сильнейшими пожарами, вызванными взрывом паров бензина, о котором я расскажу несколько позднее.
В бортовых журналах вернувшихся летчиков было указано, что группа “Lexington” атаковала противника в 10.57, группа “Yorktown” – в 10.58. Ни одна группа не встретила другую во время атак, и было установлено, что два японских авианосца разделились, как только заметили наши самолеты. Относительно того, атаковали ли обе группы одну и ту же цель или разные, мнения расходятся. Давая показания после войны, адмирал Такаги и другие уцелевшие участники этого боя сообщили, что во время атаки “Секаку” получил повреждения, но все с уверенностью говорили, что “Дзуйкаку” не имел попаданий. Эти показания давались по памяти, так как никаких японских документов по этому поводу не было. Воспоминания об этих событиях, происходивших несколько лет назад, должны были несколько затуманиться последующими событиями. Я все же придерживаюсь мнения, что оба японских авианосца были серьезно повреждены.
Во всяком случае оба потеряли большую часть своих самолетов и летчиков, и хотя они вернулись в Японию, ни один из них не мог принять участия в сражении за Мидуэй, в котором японцы намеревались использовать их. Возможно, это было решающим фактором для достижения нами победы у о. Мидуэй.
На борту “Lexington” после ухода наших самолетов шла подготовка к атаке, которую, по нашим расчетам, планировали предпринять японцы. Наши вернувшиеся разведывательные самолеты были приняты на авианосец, заправлены горючим и снова высланы в воздух для защиты от действующих на малой высоте бомбардировщиков-торпедоносцев. Хотя пикирующие бомбардировщики “Dauntless” не предназначались для использования в качестве истребителей, все же их два 12,5-мм пулемета в носовой части и одна 7,62-мм вертлюжная установка в хвосте могли оказаться полезными против торпедоносцев противника. Девять из восемнадцати истребителей “Lexington” эскортировали ударную группу, остальные девять оставались для охранения авианосцев.
Мы приняли на авианосец и обслужили наши боевые воздушные патрули. В 11.00 все наши самолеты были в воздухе с полными баками бензина. Затем мы заняли места по боевому расписанию и изготовили корабль к бою – закрыли все водонепроницаемые двери и люки, убрали все ненужное имущество, приготовили пожарные шланги, слили остатки бензина из шлангов для заправки самолетов и распределили по всему кораблю средства для подачи первой помощи. В 11.00 мы были готовы встретить японские самолеты и бороться с повреждениями, которые могли быть нам нанесены.
В 10.14 патрулировавший истребитель с “Yorktown” заметил четырехмоторную летающую лодку “Каваниси” и быстро сбил ее. В 10.55 радиолокационная установка обнаружила большую группу вражеских самолетов, подходившую с северо-востока. В 11.13 наблюдатели “Lexington” заметили первый японский самолет. Сражение началось.
Погода была ясная и солнечная, на небе не было ни облачка. Японцы без труда нашли нас. На искрящемся тропическом море нас можно было видеть на расстоянии многих миль. Наш переход на юг в течение ночи дал противнику возможность обнаружить нас, но это означало также, что и у противника не было возможности скрытно подойти к нам, укрываясь за облаками. Прекрасная видимость давала полную свободу действий нашей зенитной артиллерии.
Наведение истребителей отработано не было. Управление всеми находившимися в воздухе истребителями производилось с борта “Lexington”. Всего истребителей было 17: восемь с “Yorktown” и девять с “Lexington”. Единственная радиолокационная установка одного из первых образцов, которая находилась у нас на борту, обнаружила самолеты противника на расстоянии 68 миль, но не дала никаких данных о высоте их полета. При помощи этих старых радиолокационных установок было трудно также отличить свои самолеты от вражеских. Мы считали, что если выслать наши истребители на перехват противника на большое расстояние от авианосцев, то они могут не установить соприкосновения с ними из-за разницы в высотах. На нас, кроме того, оказывала влияние уверенность, что торпедоносцы представляют большую опасность и что они должны подойти на малой высоте. Поэтому мы оставили свои истребители около авианосцев на высоте 10 000 фут. в готовности атаковать, когда авиагруппы противника окажутся в точке пикирования. Пикирующие бомбардировщики “Dauntless”, использовавшиеся в качестве самолетов охранения от торпедоносцев, занимали позицию на высоте 2000 футов и на расстоянии 6000 ярдов от кораблей. В этом сражении мы узнали, что для того, чтобы расстроить воздушную атаку, необходимо перехватить противника на возможно большем расстоянии от авианосцев. Нельзя забывать, что это была первая в истории дуэль авианосцев и мы изучали наши тактические приемы на практике. Тем не менее охранявшие нас самолеты проделали замечательную работу.
В 11.02 пять истребителей с “Lexington” были высланы на перехват самолетов противника. Они установили боевое соприкосновение на расстоянии 20 миль от авианосцев и сообщили об одной группе авиации противника численностью от 50 до 60 самолетов, которые шли эшелонами на различных высотах от 10 000 до 13 000 фут. Ниже всех шли торпедоносцы, затем пикировщики и выше всех истребители. В составе группы было приблизительно 18 торпедоносцев, 18 пикировщиков и 24 истребителя.
Двум из наших пяти истребителей было приказано снизиться и перехватить торпедоносцы. Остальные три истребителя из группы перехвата стремительно набрали высоту и ринулись в атаку. Втянутые в бой японскими истребителями, они сбили несколько из них, но не могли остановить бомбардировщиков до того, как они начали пикирование. Два действовавших на малой высоте истребителя атаковали торпедоносцы противника, но не смогли остановить их.
Теперь воздушный бой превратился в свалку. Наши самолеты смешались с самолетами противника, и небо почернело от разрывов зенитных снарядов. Японцы не тратили времени на маневрирование, а прямо пикировали для поражения цели. Огромный “Lexington”, выделявшийся среди других кораблей соединения, казавшихся карликами, принял на себя главный удар.
Атака была прекрасно координирована. Я видел с мостика, как бомбардировщики круто пикировали из многочисленных точек, а торпедоносцы почти одновременно с бомбардировщиками подходили с носовых секторов с обоих бортов. Я не мог укрыться от бомбардировщиков, но мог попытаться уклониться от торпед.
Я увидел, что один самолет сбросил бомбу, и она стала падать, казалось, прямо на то место мостика, где я стоял.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58