Дверь, ведущая в туннель, отворилась. Облегченно вздохнув, Эйлин посмотрела вниз, на оставшиеся ступеньки. Ей вдруг вспомнилось, как Нейл лежал в тайном убежище, привязанный к кровати, а Милфорд держал над ним свой меч. А здесь, вот на этом самом месте, Нейл впервые ее поцеловал… Она тряхнула головой и смахнула внезапно набежавшие слезы. Нет, она не будет думать о Нейле! Никогда!
Эйлин посмотрела вперед и с содроганием представила себе пауков и крыс, которые ожидали ее в темном туннеле. Но она не имела права трусить: преподобный отец Джессоп нуждался в ее помощи. Собравшись с духом, она добежала до люка и уперлась в него руками. Но люк не подавался. Тогда она отступила назад и с разбега, со всей силы, навалилась на люк. Крышка с грохотом отлетела к стене сарая, взметнув тучи пыли, которая замерцала в солнечных лучах, проникавших сквозь грязные окна.
Эйлин встала на цыпочки и выглянула в окно, пытаясь определить, не привлек ли шум в старом заброшенном сарае чье-либо внимание. Не увидев ни души, она достала из своего лифа кожаные мешочки и положила их на первую ступеньку лестницы, расположенной под отверстием люка, после чего подтащила крышку на прежнее место и прикрыла ее разбитыми горшками, валявшимися на полу сарая.
Осторожно приоткрыв дверь, Эйлин убедилась, что поблизости никого нет, и побежала. Через пару мгновений до нее долетели чьи-то крики. Она пригнулась и затаилась за конюшней. Сначала ей показалось, что кричат на нее, но потом она узнала голос Милфорда и поняла, что он находится недалеко от церкви.
– Отвечай! Свидетельство у нее? – ревел Милфорд.
– Да благословит Господь твою душу, – отвечал преподобный отец Джессоп.
– Даю тебе последний шанс. Если ты не скажешь, где свидетельство, я продырявлю тебе башку!
– Ты уже убивал людей, Милфорд. И сейчас, я не жду от тебя пощады.
– Итак, ты выбрал свою участь, священник, – мрачно изрек Милфорд.
– Отец небесный, – проговорил Джессоп, – вверяю тебе свою душу.
– Нет!!!
Вопль Эйлин потонул в громе пистолетного выстрела. Воздух наполнился дымом. Она подбежала к кучке мужчин, собравшихся на лужайке. Преподобный отец Джессоп лежал на спине. Милфорд стоял над ним, держа в руке пистолет. Филан и остальные мужчины молча смотрели на поверженного священника. Эйлин метнулась к Джессопу и бросилась на колени. Она опоздала: преподобный отец был мертв.
Эйлин резко обернулась к приспешникам Милфорда:
– Как вы позволили ему убить старика священника? Что вы за люди?
Мужчины смотрели на нее бесстрастными глазами.
– Где свидетельство, Эйлин? – спросил Филан.
– Почему ты не остановил его? – закричала она на деда.
– Приведите второго! – бросил Филан, оглянувшись через плечо.
Его люди схватили Джека, стоявшего на крыльце церкви, выволокли его на середину лужайки и грубо бросили на землю, к ногам Филана. Эйлин встала между Джеком и Милфордом.
– Ты не посмеешь! – крикнула она.
Милфорд взял пистолет, протянутый одним из его охранников, проверил, заряжено ли оружие, и нацелился в голову Джека.
– Где свидетельство? – спросил он у Эйлин. – Говори, или Джек тоже отправится к праотцам.
Эйлин взглянула на Милфорда, потом на Джека.
– В сарае, под крышкой люка. Свидетельство лежит на верхней ступеньке, там же письмо моей бабушки. Она написала Карлу два письма, одно отправила, а второе здесь.
– Ты и его откопала? – прорычал Филан.
– Оно хранилось у меня много лет.
Милфорд убрал пистолет и пошел прочь, Филан двинулся за ним. Она опустилась на землю, прижавшись щекой к траве. Джек положил руку ей на голову.
Она почувствовала запах Лондона, несмотря на то, что окна в карете, нанятой Филаном, плотно закрывали кожаные шторки. Знакомые ароматы! Пахло угольной пылью, сточными водами и лошадьми. Должно быть, они проезжали мимо реки: Эйлин слышала, как перекликаются лодочники, пробираясь сквозь туман.
Ее связанные руки лежали у нее на коленях. Хорошо хоть, Филан снял повязку с ее глаз и вытащил кляп изо рта. Он сидел напротив своей пленницы и смотрел на нее.
Эйлин услышала голос Милфорда. Он спрашивал, как добраться до дворца. Скажи еще им, что ты везешь кузину короля и королевы на верную смерть, подумала она. Карета опять тронулась.
Бесконечное путешествие подходило к концу. Эйлин знала, что жить ей осталось недолго. Вряд ли Вильгельм и Мария будут устраивать судебное разбирательство. Они убьют ее по-тихому, без лишнего шума.
Какой же наивной она была! Она верила, что Милфорд скорбел вместе с ней по ее родителям, что он разрешил ей остаться в Ронли-Холле из добрых побуждений и что из тех же добрых побуждений он пытался найти ей мужа. Она относилась к нему с благодарностью… Интересно, чем наградят его Вильгельм и Мария, когда он доставит ее к ним? Может быть, они отдадут ему ее земли?
Или земли все-таки отойдут к Филану? Предупрежденная Нейлом и Дунканом, она не доверяла своему деду, однако ей и в голову не приходило, до какой степени может дойти человеческая жадность. Она недооценила Филана, в результате чего погиб преподобный отец Джессоп, а Джек лишь чудом избежал той же участи.
Эйлин слышала рассказы о человеке, которого разрубили на десять кусков на глазах у ее мамы. Раньше ей казалось, что Филан проявил такую жестокость, потому что обидели его драгоценную дочку. Теперь она понимала: жестокость доставляла ему удовольствие. Она видела, с каким лицом он смотрел на убитого Джессопа. Если бы Милфорд не нажал на курок, то нажал бы Филан.
Сколько же раз она оказывалась жертвой собственной глупой доверчивости!
Но самое большое разочарование постигло ее с Нейлом Маккарри. Ему она отдала свое сердце. Эйлин торопливо смахнула набежавшую слезинку, опасаясь, как бы ее не заметил Филан. Дункан – единственный человек, который оправдал ее доверие. Вспомнит ли он когда-нибудь о ней? И вспомнит ли о ней Нейл?
Эйлин не могла забыть его ласки и поцелуи. Она любила его, даже после того, что между ними произошло. Слезы градом покатились по ее лицу, она не могла их остановить. Филан протянул ей носовой платок.
– Утри слезы, – пробурчал он. – Скоро ты встретишься со своими коронованными родственниками.
– Почему ты такой бесчувственный?
Он тихо засмеялся:
– Мы с тобой чужие, Эйлин. Да, в тебе течет моя кровь, но ты ничего для меня не значишь. Твоя мать тоже была для меня чужой. Она раздражала своим упрямством. И потом, не забывай: ты сама меня нашла. Я знал о твоем существовании, но не собирался тебя искать.
– У тебя нет сердца!
Филан пожал плечами:
– Жизнь – жестокая штука, милая. Каждому из нас приходится как-то приспосабливаться. Ничего, пройдут годы, и ты скажешь мне спасибо.
– Годы? Да меня убьют в течение недели! Скоро на твоей совести появится еще одна смерть.
– Если мой план удастся, ты останешься жива.
Дверца кареты открылась, и в салон заглянул Милфорд.
– Приехали, – возвестил он.
Джеймс остановился перед своей кирасой и провел пальцем по небольшой вмятине, оставшейся на нагруднике после битвы при Килликранки. Дункан говорил ему, как переживал Нейл, каким беспомощным он себя чувствовал, когда Джеймса ранили.
Теперь таким же беспомощным казался себе Джеймс. Дни шли, а от Нейла не поступало никаких вестей.
Вернувшись из Килганнона, Нейл не стал затевать ссору с братом, но Джеймс видел, какого труда ему стоило сдержать свой гнев. Нейл решил привезти Эйлин домой.
Он велел Джеймсу остаться в Торридоне, объяснив, что, как всегда, доверяет ему. В отсутствие Нейла Джеймс; должен следить за порядком и безопасностью.
– Будь здесь за главного, – напутствовал Нейл. – Если со мной что-то случится, ты сам подведешь клан Маккарри к пятидесяти годам мира.
Уезжая в Лондон, Нейл отправил кое-кого из своих людей домой и дал им письмо для Джеймса, в котором говорил брату, что любит его и гордится годами, прожитыми вместе. Читая эти строки, Джеймс не мог отделаться от тревожного ощущения, что Нейл прощался с ним навсегда.
Джеймс решил сходить в часовню и помолиться за Нейла, Дункана, Калума и всех мужчин Торридона, которые уехали с ним.
И за Эйлин, недаром говорившую про судьбу: ее судьба неразрывно связана с судьбой Нейла. Она зародилась задолго до их встречи.
Джеймс провел час в часовне, потом вышел на парапет и долго смотрел на расстилавшуюся внизу водную гладь залива.
Наконец Нейл прислал ему мысленное сообщение, состоявшее из целого шквала эмоций, главным из которых являлся гнев.
Эйлин вышла из кареты и взглянула на знакомое здание, в котором жила Анна. Интересно, зачем они сюда приехали? И почему люди Милфорда и Филана устремились к крыльцу?
– Иди, – подтолкнул ее вперед Филан.
Она сделала два шага по залитому солнцем двору и остановилась. Кроме людей Милфорда и Филана, здесь присутствовала еще дюжина дворцовых стражников Вильгельма и Марии – в ливреях и при оружии.
– Зачем мы сюда приехали? – спросила она у Филана.
– Вильгельм велел нам доставить тебя сюда. Милфорд схватил ее за руку и привел в маленькую гостиную, где стояла в ожидании Анна. Лицо ее покрывала бледность.
– Ничего не понимаю, – проговорила Анна. – Что происходит, Эйлин? Почему они привели тебя в мой дом?
Милфорд подтолкнул Эйлин к Анне и обернулся к своим людям.
– Соберите всех в одной комнате, потом позовите меня, – распорядился он.
– Мы ждем короля с королевой, – сообщил Филан, входя в гостиную.
– Короля с королевой? – переспросила Анна. – Они не посещали мой дом даже в лучшие времена. Мы с сестрой поссорились, и наша размолвка длится уже несколько месяцев. Они не придут сюда. Вас неправильно информировали.
Филан приблизился к Анне и нагнулся к ее лицу. Анна в страхе отпрянула.
– Вы видите вашу кузину? – спросил Филан.
Анна кивнула.
– Они придут к ней, а не к вам.
Анна покачала головой:
– Они не придут в мой дом. Идите к ним сами.
Филан отдернул штору:
– Посмотрите в окно, принцесса Анна. Вы видите стражников Вильгельма. Они не могли прийти сюда без разрешения королевы.
Анна взглянула в окно, потом обернулась к Эйлин.
– Делай, что они говорят, Анна, – промолвила Эйлин.
– Что происходит, Эйлин? – спросила Анна дрожащим от страха голосом.
– Делай, что они говорят, – повторила Эйлин.
Люди Милфорда смотрели, как их господин расхаживает по приемной Анны. Они пробежались по дому и привели сюда всю прислугу. Бесс и Селия стояли рядом с рыдающими горничными и бледными лакеями, которые выстроились у стены. Анна сидела вместе с Эйлин в дальнем конце комнаты, держа сына на коленях.
– Оставайтесь в комнате, – приказал Милфорд, оглядывая каждого из собравшихся. – К вам приставлена охрана, так что не вздумайте бежать. Во дворе тоже дежурят мои люди. Тот, кто попытается выйти из дома, будет убит. Вас отпустят, после того как уйдут король с королевой. Вопросы есть?
Слуги молчали.
– Зачем сюда приезжают Вильгельм и Мария? – спросила Анна.
Милфорд обернулся к ней:
– Не для того чтобы повидаться с вами. Их визит не имеет к вам никакого отношения.
Он кивнул своим людям и вышел из комнаты. Анна покачала головой и взглянула на Эйлин.
– Не понимаю, – пробормотала она.
– Я объясню, – вызвалась Эйлин.
Ожидание было томительным. Часы лондонских церквей отмеряли время: два, три, четыре часа… Мелодичный звон залетал в открытые окна, но Эйлин едва прислушивалась к их звукам, поглощенная разговором с Анной.
Она рассказала своей кузине все, что случилось после ее отъезда из Лондона. Ее рассказ получился на удивление бесстрастным, однако, заведя речь о Нейле, она не сдержала слез. Эйлин плакала и тогда, когда описывала смерть преподобного отца Джессопа.
– Что же нам делать? – спросила Анна, утирая мокрые глаза.
– А что мы можем сделать? Твой муж в Дании. Сара уехала в деревню. Здесь не осталось никого, кто мог бы нам помочь. Давай подождем. Когда придут Вильгельм и Мария, мы с ними поговорим.
– Просто невероятно, – прошептала Анна.
Эйлин печально улыбнулась. С ее смертью угаснет род Ронли, просуществовавший триста лет. Ронли-Холл достанется сыновьям Милфорда.
А к власти придут дети Вильгельма и Марии. Или сын Анны, если у короля с королевой не будет детей.
Она взглянула на Филана, дремавшего у двери. Если бы у нее был другой дед…
Церковные часы пробили восемь раз, потом девять, потом десять. Тишину в доме нарушали лишь люди Милфорда и Филана, ходившие взад-вперед. Эйлин устало закрыла глаза. Мысль о скорой смерти уже не вызывала в ней страха.
Резко проснувшись, она увидела, что Анна стоит рядом с ней и тихо разговаривает с Филаном.
– Как вы можете так поступать? – спросила Анна. – Ведь вы ее дед!
Филан склонил голову набок.
– Я практичный человек. Я не желаю ей зла, но она никогда не станет королевой. Даже если Англия и Шотландия будут готовы посадить ее на престол, ей никогда не победить в войне с Вильгельмом и Марией. Вот если бы вы были королевой, вы бы отказались от своего сана?
– Вы думаете, я буду в этом участвовать?
– Нам все равно, будете вы в этом участвовать или нет.
– Что они с ней сделают?
– Если они сохранят ей жизнь, она расскажет всему миру о своем отце и о том, что случилось с ее родителями. Раньше она ничего не знала, но теперь… Есть только один человек, который может ее спасти.
– Кто же он? – оживилась Анна.
– Я.
– Вы шутите?
– Нет. Вильгельм и Мария недолго продержатся на троне, если станет известно, что они убили свою кузину, законную королеву.
– От кого они узнают об убийстве?
– От меня.
– Но ведь им ничего не стоит убить и вас.
– Я оставил письма в Глен-Мозине, у моей внучки Адары. Если я не вернусь, она отошлет их королю Якову. Думаю, они его заинтересуют.
– И как ваши действия помогут Эйлин?
– Надеюсь, Вильгельм и Мария разрешат мне отвезти ее в Шотландию. Она будет жить в Глен-Мозине и никому не расскажет о том, что случилось.
– Зачем вы так делаете?
Филан засмеялся:
– Вильгельм и Мария заплатят мне за молчание, принцесса Анна.
– Неужели вы думаете, что ваш план удастся?
– Посмотрим.
– А что насчет Милфорда?
– У Милфорда свой план. Ему плевать, останется она жива или умрет. Он хочет получить вознаграждение. Если он исчезнет, его человек в Лондоне распространит слухи.
– Кто этот человек? – спросила Анна.
– Не скажу.
– Филан вряд ли его знает, – встала Эйлин. – Зато я знаю. Его зовут Говард Темплтон.
– Темплтон? – Анна округлила глаза. – Он приходил к тебе, когда ты жила здесь, да?
– Да. Когда-то он дружил с моим отцом, но, как я думаю, приложил руку к его убийству. Ему хорошо заплатили. – Она обернулась к Филану. – Я уверена, что ты тоже не останешься внакладе.
Отворилась дверь, и все дружно повернули головы.
– Приехали король с королевой! – объявил Милфорд.
Глава 20
Милфорд подвел Эйлин и Анну к длинной узкой комнате, где Эйлин когда-то принимала Нейла, и жестом пригласил их войти. Шторы на окнах задернули, свечи ярко горели. Анна принялась ходить взад-вперед, нервно заламывая руки.
Эйлин остановилась на пороге, слушая, как топают чьи-то сапоги по деревянному полу коридора. Вот скамья, на которой сидели они с Нейлом. Он рассказывал ей про свой перстень и про герб клана Маккарри.
Милфорд придержал дверь, и в комнату торопливо вошли Вильгельм и Мария, сопровождаемые Филаном. Милфорд что-то тихо сказал стоявшим в коридоре охранникам, потом закрыл дверь и привалился к ней спиной. Эйлин смотрела на своих коронованных родственников.
Вильгельм встретил ее взгляд со спокойной уверенностью, Мария же быстро отвела глаза. Эйлин поняла, что Мария просто подчинилась Вильгельму, но такое решение не принесло ей утешения.
– Не смейте ее обижать! – прошипела Анна.
– Оставь нас, – приказал ей Вильгельм.
Анна покачала головой:
– Нет. То, что произойдет здесь сегодня вечером, касается и меня. Я останусь.
– Настоятельно советую тебе нас оставить, Анна, – повторил Вильгельм. – Пожалуйста, вспомни, что твой сын сидит в другой комнате.
– Вы не посмеете его тронуть! – вскричала Анна.
Вильгельм резко взмахнул рукой:
– Не забывай, что я король!
– Ты стал королем, только потому что я отказалась от своих прав на престол! Если ты обидишь моего сына, мир узнает обо всем случившемся.
– Иди, Анна, – тихо произнесла Мария. – Мы не причиним ей вреда.
– По вашему приказу убили Адама, – произнесла Анна.
– Я не отдавал такого приказа, – возразил Вильгельм.
– Но ты хорошо заплатил убийцам, – вставила Эйлин. – Темплтон и Милфорд нагрели руки на смерти моего отца.
Вильгельм сверкнул глазами.
– Ты хотел, чтобы Эйлин вышла замуж за сына ван Хэйпмена, – бросила Анна.
– Короли часто устраивают личную жизнь своих родственников. Хенрик – богатый человек, и я желал Эйлин только добра, – проговорил Вильгельм. – Тебе никто не поверит, Анна. И никто не бросится тебе помогать.
– Он прав, Анна, – подтвердила Эйлин. – Помощи ждать не от кого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
Эйлин посмотрела вперед и с содроганием представила себе пауков и крыс, которые ожидали ее в темном туннеле. Но она не имела права трусить: преподобный отец Джессоп нуждался в ее помощи. Собравшись с духом, она добежала до люка и уперлась в него руками. Но люк не подавался. Тогда она отступила назад и с разбега, со всей силы, навалилась на люк. Крышка с грохотом отлетела к стене сарая, взметнув тучи пыли, которая замерцала в солнечных лучах, проникавших сквозь грязные окна.
Эйлин встала на цыпочки и выглянула в окно, пытаясь определить, не привлек ли шум в старом заброшенном сарае чье-либо внимание. Не увидев ни души, она достала из своего лифа кожаные мешочки и положила их на первую ступеньку лестницы, расположенной под отверстием люка, после чего подтащила крышку на прежнее место и прикрыла ее разбитыми горшками, валявшимися на полу сарая.
Осторожно приоткрыв дверь, Эйлин убедилась, что поблизости никого нет, и побежала. Через пару мгновений до нее долетели чьи-то крики. Она пригнулась и затаилась за конюшней. Сначала ей показалось, что кричат на нее, но потом она узнала голос Милфорда и поняла, что он находится недалеко от церкви.
– Отвечай! Свидетельство у нее? – ревел Милфорд.
– Да благословит Господь твою душу, – отвечал преподобный отец Джессоп.
– Даю тебе последний шанс. Если ты не скажешь, где свидетельство, я продырявлю тебе башку!
– Ты уже убивал людей, Милфорд. И сейчас, я не жду от тебя пощады.
– Итак, ты выбрал свою участь, священник, – мрачно изрек Милфорд.
– Отец небесный, – проговорил Джессоп, – вверяю тебе свою душу.
– Нет!!!
Вопль Эйлин потонул в громе пистолетного выстрела. Воздух наполнился дымом. Она подбежала к кучке мужчин, собравшихся на лужайке. Преподобный отец Джессоп лежал на спине. Милфорд стоял над ним, держа в руке пистолет. Филан и остальные мужчины молча смотрели на поверженного священника. Эйлин метнулась к Джессопу и бросилась на колени. Она опоздала: преподобный отец был мертв.
Эйлин резко обернулась к приспешникам Милфорда:
– Как вы позволили ему убить старика священника? Что вы за люди?
Мужчины смотрели на нее бесстрастными глазами.
– Где свидетельство, Эйлин? – спросил Филан.
– Почему ты не остановил его? – закричала она на деда.
– Приведите второго! – бросил Филан, оглянувшись через плечо.
Его люди схватили Джека, стоявшего на крыльце церкви, выволокли его на середину лужайки и грубо бросили на землю, к ногам Филана. Эйлин встала между Джеком и Милфордом.
– Ты не посмеешь! – крикнула она.
Милфорд взял пистолет, протянутый одним из его охранников, проверил, заряжено ли оружие, и нацелился в голову Джека.
– Где свидетельство? – спросил он у Эйлин. – Говори, или Джек тоже отправится к праотцам.
Эйлин взглянула на Милфорда, потом на Джека.
– В сарае, под крышкой люка. Свидетельство лежит на верхней ступеньке, там же письмо моей бабушки. Она написала Карлу два письма, одно отправила, а второе здесь.
– Ты и его откопала? – прорычал Филан.
– Оно хранилось у меня много лет.
Милфорд убрал пистолет и пошел прочь, Филан двинулся за ним. Она опустилась на землю, прижавшись щекой к траве. Джек положил руку ей на голову.
Она почувствовала запах Лондона, несмотря на то, что окна в карете, нанятой Филаном, плотно закрывали кожаные шторки. Знакомые ароматы! Пахло угольной пылью, сточными водами и лошадьми. Должно быть, они проезжали мимо реки: Эйлин слышала, как перекликаются лодочники, пробираясь сквозь туман.
Ее связанные руки лежали у нее на коленях. Хорошо хоть, Филан снял повязку с ее глаз и вытащил кляп изо рта. Он сидел напротив своей пленницы и смотрел на нее.
Эйлин услышала голос Милфорда. Он спрашивал, как добраться до дворца. Скажи еще им, что ты везешь кузину короля и королевы на верную смерть, подумала она. Карета опять тронулась.
Бесконечное путешествие подходило к концу. Эйлин знала, что жить ей осталось недолго. Вряд ли Вильгельм и Мария будут устраивать судебное разбирательство. Они убьют ее по-тихому, без лишнего шума.
Какой же наивной она была! Она верила, что Милфорд скорбел вместе с ней по ее родителям, что он разрешил ей остаться в Ронли-Холле из добрых побуждений и что из тех же добрых побуждений он пытался найти ей мужа. Она относилась к нему с благодарностью… Интересно, чем наградят его Вильгельм и Мария, когда он доставит ее к ним? Может быть, они отдадут ему ее земли?
Или земли все-таки отойдут к Филану? Предупрежденная Нейлом и Дунканом, она не доверяла своему деду, однако ей и в голову не приходило, до какой степени может дойти человеческая жадность. Она недооценила Филана, в результате чего погиб преподобный отец Джессоп, а Джек лишь чудом избежал той же участи.
Эйлин слышала рассказы о человеке, которого разрубили на десять кусков на глазах у ее мамы. Раньше ей казалось, что Филан проявил такую жестокость, потому что обидели его драгоценную дочку. Теперь она понимала: жестокость доставляла ему удовольствие. Она видела, с каким лицом он смотрел на убитого Джессопа. Если бы Милфорд не нажал на курок, то нажал бы Филан.
Сколько же раз она оказывалась жертвой собственной глупой доверчивости!
Но самое большое разочарование постигло ее с Нейлом Маккарри. Ему она отдала свое сердце. Эйлин торопливо смахнула набежавшую слезинку, опасаясь, как бы ее не заметил Филан. Дункан – единственный человек, который оправдал ее доверие. Вспомнит ли он когда-нибудь о ней? И вспомнит ли о ней Нейл?
Эйлин не могла забыть его ласки и поцелуи. Она любила его, даже после того, что между ними произошло. Слезы градом покатились по ее лицу, она не могла их остановить. Филан протянул ей носовой платок.
– Утри слезы, – пробурчал он. – Скоро ты встретишься со своими коронованными родственниками.
– Почему ты такой бесчувственный?
Он тихо засмеялся:
– Мы с тобой чужие, Эйлин. Да, в тебе течет моя кровь, но ты ничего для меня не значишь. Твоя мать тоже была для меня чужой. Она раздражала своим упрямством. И потом, не забывай: ты сама меня нашла. Я знал о твоем существовании, но не собирался тебя искать.
– У тебя нет сердца!
Филан пожал плечами:
– Жизнь – жестокая штука, милая. Каждому из нас приходится как-то приспосабливаться. Ничего, пройдут годы, и ты скажешь мне спасибо.
– Годы? Да меня убьют в течение недели! Скоро на твоей совести появится еще одна смерть.
– Если мой план удастся, ты останешься жива.
Дверца кареты открылась, и в салон заглянул Милфорд.
– Приехали, – возвестил он.
Джеймс остановился перед своей кирасой и провел пальцем по небольшой вмятине, оставшейся на нагруднике после битвы при Килликранки. Дункан говорил ему, как переживал Нейл, каким беспомощным он себя чувствовал, когда Джеймса ранили.
Теперь таким же беспомощным казался себе Джеймс. Дни шли, а от Нейла не поступало никаких вестей.
Вернувшись из Килганнона, Нейл не стал затевать ссору с братом, но Джеймс видел, какого труда ему стоило сдержать свой гнев. Нейл решил привезти Эйлин домой.
Он велел Джеймсу остаться в Торридоне, объяснив, что, как всегда, доверяет ему. В отсутствие Нейла Джеймс; должен следить за порядком и безопасностью.
– Будь здесь за главного, – напутствовал Нейл. – Если со мной что-то случится, ты сам подведешь клан Маккарри к пятидесяти годам мира.
Уезжая в Лондон, Нейл отправил кое-кого из своих людей домой и дал им письмо для Джеймса, в котором говорил брату, что любит его и гордится годами, прожитыми вместе. Читая эти строки, Джеймс не мог отделаться от тревожного ощущения, что Нейл прощался с ним навсегда.
Джеймс решил сходить в часовню и помолиться за Нейла, Дункана, Калума и всех мужчин Торридона, которые уехали с ним.
И за Эйлин, недаром говорившую про судьбу: ее судьба неразрывно связана с судьбой Нейла. Она зародилась задолго до их встречи.
Джеймс провел час в часовне, потом вышел на парапет и долго смотрел на расстилавшуюся внизу водную гладь залива.
Наконец Нейл прислал ему мысленное сообщение, состоявшее из целого шквала эмоций, главным из которых являлся гнев.
Эйлин вышла из кареты и взглянула на знакомое здание, в котором жила Анна. Интересно, зачем они сюда приехали? И почему люди Милфорда и Филана устремились к крыльцу?
– Иди, – подтолкнул ее вперед Филан.
Она сделала два шага по залитому солнцем двору и остановилась. Кроме людей Милфорда и Филана, здесь присутствовала еще дюжина дворцовых стражников Вильгельма и Марии – в ливреях и при оружии.
– Зачем мы сюда приехали? – спросила она у Филана.
– Вильгельм велел нам доставить тебя сюда. Милфорд схватил ее за руку и привел в маленькую гостиную, где стояла в ожидании Анна. Лицо ее покрывала бледность.
– Ничего не понимаю, – проговорила Анна. – Что происходит, Эйлин? Почему они привели тебя в мой дом?
Милфорд подтолкнул Эйлин к Анне и обернулся к своим людям.
– Соберите всех в одной комнате, потом позовите меня, – распорядился он.
– Мы ждем короля с королевой, – сообщил Филан, входя в гостиную.
– Короля с королевой? – переспросила Анна. – Они не посещали мой дом даже в лучшие времена. Мы с сестрой поссорились, и наша размолвка длится уже несколько месяцев. Они не придут сюда. Вас неправильно информировали.
Филан приблизился к Анне и нагнулся к ее лицу. Анна в страхе отпрянула.
– Вы видите вашу кузину? – спросил Филан.
Анна кивнула.
– Они придут к ней, а не к вам.
Анна покачала головой:
– Они не придут в мой дом. Идите к ним сами.
Филан отдернул штору:
– Посмотрите в окно, принцесса Анна. Вы видите стражников Вильгельма. Они не могли прийти сюда без разрешения королевы.
Анна взглянула в окно, потом обернулась к Эйлин.
– Делай, что они говорят, Анна, – промолвила Эйлин.
– Что происходит, Эйлин? – спросила Анна дрожащим от страха голосом.
– Делай, что они говорят, – повторила Эйлин.
Люди Милфорда смотрели, как их господин расхаживает по приемной Анны. Они пробежались по дому и привели сюда всю прислугу. Бесс и Селия стояли рядом с рыдающими горничными и бледными лакеями, которые выстроились у стены. Анна сидела вместе с Эйлин в дальнем конце комнаты, держа сына на коленях.
– Оставайтесь в комнате, – приказал Милфорд, оглядывая каждого из собравшихся. – К вам приставлена охрана, так что не вздумайте бежать. Во дворе тоже дежурят мои люди. Тот, кто попытается выйти из дома, будет убит. Вас отпустят, после того как уйдут король с королевой. Вопросы есть?
Слуги молчали.
– Зачем сюда приезжают Вильгельм и Мария? – спросила Анна.
Милфорд обернулся к ней:
– Не для того чтобы повидаться с вами. Их визит не имеет к вам никакого отношения.
Он кивнул своим людям и вышел из комнаты. Анна покачала головой и взглянула на Эйлин.
– Не понимаю, – пробормотала она.
– Я объясню, – вызвалась Эйлин.
Ожидание было томительным. Часы лондонских церквей отмеряли время: два, три, четыре часа… Мелодичный звон залетал в открытые окна, но Эйлин едва прислушивалась к их звукам, поглощенная разговором с Анной.
Она рассказала своей кузине все, что случилось после ее отъезда из Лондона. Ее рассказ получился на удивление бесстрастным, однако, заведя речь о Нейле, она не сдержала слез. Эйлин плакала и тогда, когда описывала смерть преподобного отца Джессопа.
– Что же нам делать? – спросила Анна, утирая мокрые глаза.
– А что мы можем сделать? Твой муж в Дании. Сара уехала в деревню. Здесь не осталось никого, кто мог бы нам помочь. Давай подождем. Когда придут Вильгельм и Мария, мы с ними поговорим.
– Просто невероятно, – прошептала Анна.
Эйлин печально улыбнулась. С ее смертью угаснет род Ронли, просуществовавший триста лет. Ронли-Холл достанется сыновьям Милфорда.
А к власти придут дети Вильгельма и Марии. Или сын Анны, если у короля с королевой не будет детей.
Она взглянула на Филана, дремавшего у двери. Если бы у нее был другой дед…
Церковные часы пробили восемь раз, потом девять, потом десять. Тишину в доме нарушали лишь люди Милфорда и Филана, ходившие взад-вперед. Эйлин устало закрыла глаза. Мысль о скорой смерти уже не вызывала в ней страха.
Резко проснувшись, она увидела, что Анна стоит рядом с ней и тихо разговаривает с Филаном.
– Как вы можете так поступать? – спросила Анна. – Ведь вы ее дед!
Филан склонил голову набок.
– Я практичный человек. Я не желаю ей зла, но она никогда не станет королевой. Даже если Англия и Шотландия будут готовы посадить ее на престол, ей никогда не победить в войне с Вильгельмом и Марией. Вот если бы вы были королевой, вы бы отказались от своего сана?
– Вы думаете, я буду в этом участвовать?
– Нам все равно, будете вы в этом участвовать или нет.
– Что они с ней сделают?
– Если они сохранят ей жизнь, она расскажет всему миру о своем отце и о том, что случилось с ее родителями. Раньше она ничего не знала, но теперь… Есть только один человек, который может ее спасти.
– Кто же он? – оживилась Анна.
– Я.
– Вы шутите?
– Нет. Вильгельм и Мария недолго продержатся на троне, если станет известно, что они убили свою кузину, законную королеву.
– От кого они узнают об убийстве?
– От меня.
– Но ведь им ничего не стоит убить и вас.
– Я оставил письма в Глен-Мозине, у моей внучки Адары. Если я не вернусь, она отошлет их королю Якову. Думаю, они его заинтересуют.
– И как ваши действия помогут Эйлин?
– Надеюсь, Вильгельм и Мария разрешат мне отвезти ее в Шотландию. Она будет жить в Глен-Мозине и никому не расскажет о том, что случилось.
– Зачем вы так делаете?
Филан засмеялся:
– Вильгельм и Мария заплатят мне за молчание, принцесса Анна.
– Неужели вы думаете, что ваш план удастся?
– Посмотрим.
– А что насчет Милфорда?
– У Милфорда свой план. Ему плевать, останется она жива или умрет. Он хочет получить вознаграждение. Если он исчезнет, его человек в Лондоне распространит слухи.
– Кто этот человек? – спросила Анна.
– Не скажу.
– Филан вряд ли его знает, – встала Эйлин. – Зато я знаю. Его зовут Говард Темплтон.
– Темплтон? – Анна округлила глаза. – Он приходил к тебе, когда ты жила здесь, да?
– Да. Когда-то он дружил с моим отцом, но, как я думаю, приложил руку к его убийству. Ему хорошо заплатили. – Она обернулась к Филану. – Я уверена, что ты тоже не останешься внакладе.
Отворилась дверь, и все дружно повернули головы.
– Приехали король с королевой! – объявил Милфорд.
Глава 20
Милфорд подвел Эйлин и Анну к длинной узкой комнате, где Эйлин когда-то принимала Нейла, и жестом пригласил их войти. Шторы на окнах задернули, свечи ярко горели. Анна принялась ходить взад-вперед, нервно заламывая руки.
Эйлин остановилась на пороге, слушая, как топают чьи-то сапоги по деревянному полу коридора. Вот скамья, на которой сидели они с Нейлом. Он рассказывал ей про свой перстень и про герб клана Маккарри.
Милфорд придержал дверь, и в комнату торопливо вошли Вильгельм и Мария, сопровождаемые Филаном. Милфорд что-то тихо сказал стоявшим в коридоре охранникам, потом закрыл дверь и привалился к ней спиной. Эйлин смотрела на своих коронованных родственников.
Вильгельм встретил ее взгляд со спокойной уверенностью, Мария же быстро отвела глаза. Эйлин поняла, что Мария просто подчинилась Вильгельму, но такое решение не принесло ей утешения.
– Не смейте ее обижать! – прошипела Анна.
– Оставь нас, – приказал ей Вильгельм.
Анна покачала головой:
– Нет. То, что произойдет здесь сегодня вечером, касается и меня. Я останусь.
– Настоятельно советую тебе нас оставить, Анна, – повторил Вильгельм. – Пожалуйста, вспомни, что твой сын сидит в другой комнате.
– Вы не посмеете его тронуть! – вскричала Анна.
Вильгельм резко взмахнул рукой:
– Не забывай, что я король!
– Ты стал королем, только потому что я отказалась от своих прав на престол! Если ты обидишь моего сына, мир узнает обо всем случившемся.
– Иди, Анна, – тихо произнесла Мария. – Мы не причиним ей вреда.
– По вашему приказу убили Адама, – произнесла Анна.
– Я не отдавал такого приказа, – возразил Вильгельм.
– Но ты хорошо заплатил убийцам, – вставила Эйлин. – Темплтон и Милфорд нагрели руки на смерти моего отца.
Вильгельм сверкнул глазами.
– Ты хотел, чтобы Эйлин вышла замуж за сына ван Хэйпмена, – бросила Анна.
– Короли часто устраивают личную жизнь своих родственников. Хенрик – богатый человек, и я желал Эйлин только добра, – проговорил Вильгельм. – Тебе никто не поверит, Анна. И никто не бросится тебе помогать.
– Он прав, Анна, – подтвердила Эйлин. – Помощи ждать не от кого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32