Милфорд заявил, что выколотит правду из незнакомца. Кольцо с печаткой, изображавшей семейный герб, могло принадлежать только аристократу.
– Кто вы? – взревел Милфорд.
– Жан-Поль Бельмонд. Гугенот из Спитлфилдса.
– Откуда у вас это кольцо?
– Я выиграл его в карты. В Лондоне, – ответил Бельмонд, когда Эйлин перевела вопрос.
Милфорд поднес кольцо к лицу Бельмонда.
– Кольцо шотландское.
– Я выиграл его в Лондоне.
– Почему вы прятали кольцо в сапоге?
– Чтобы его не украли воры. Я собирался продать его в Шотландии. Сейчас в Лондоне мало шотландцев.
Выслушав перевод Эйлин, Милфорд осклабился:
– Правильно. Они сбежали, как и их король.
– Как англичане в битве при Килликранки, – заметил Бельмонд по-английски.
Милфорд наотмашь ударил его по губам, размазав кровь по щеке. Эйлин охнула. Бельмонд вскинул подбородок и сердито блеснул глазами.
– Кто вы такой? – крикнул Милфорд. – Откуда у вас это кольцо? Зачем вы едете в Шотландию? Почему вы остановились в Ронли-Холле?
– Я направляюсь в армию короля Вильгельма.
Милфорд нанес своему пленнику еще один удар. Бельмонд на мгновение закрыл глаза. Когда он их открыл, его лицо выражало неприкрытую ярость.
– Скажите ему, – попросил он Эйлин, – что надо иметь особую смелость, чтобы ударить безоружного человека, связанного по рукам и ногам. Пусть он развяжет веревки и попробует ударить меня снова.
Она перевела. Милфорд выругался, но прежде чем он успел что-либо сделать, Эйлин встала между ним и Бельмондом.
– Почему вы его бьете? – резко спросила она. – Какую роль играет это кольцо? Оставьте его в покое!
Милфорд оттолкнул девушку и зло уставился на Бельмонда.
– Я не знаю, кто он такой.
– Какая вам разница?
– Тебе не приходило в голову, Эйлин, что он может быть шпионом, который везет в Шотландию сообщения из Франции от двора короля Якова? Возможно, он собирается убить короля Вильгельма, чтобы восстановить на престоле Якова Стюарта. – Милфорд обернулся к Эйлин. – Ты говорила с ним о Шотландии, о своей матери. О чем еще вы разговаривали?
– Если он шпион, – предположила она, – то почему он спрашивал про моего отца?
– Возможно, ему сказали, что твой отец открыл двери своего дома для всех якобитов.
– Мой отец умер два года назад.
– Возможно, он получил неверную информацию.
– Смерть моего отца – общеизвестный факт.
– Твой отец слыл известным бастардом, только и всего.
– В отличие от тебя, Милфорд. Ты бастард безвестный.
Милфорд поднял руку, собираясь ее ударить, но передумал и отошел в сторону.
– У тебя есть час на то, чтобы узнать у него правду, Эйлин. – Он махнул своим людям, дав им знак следовать за ним. – Заприте ее здесь.
– Милфорд! – окликнула его Эйлин. В глазах ее застыл вопрос.
– Что? Мне он ничего не скажет, Эйлин. Улыбнись и пококетничай с ним, как ты делала в холле. Расскажи ему, почему умер твой отец. Побеседуй с ним о своей матери. Ты много раз говорила мне, что хочешь вернуться в Шотландию.
– Тогда я была еще ребенком.
– Скажи ему, кто твой дед. Это должно его заинтересовать. Одним словом, говори ему все, что хочешь, но выясни, кто он такой.
– А если он не скажет?
– Тогда я попытаюсь разговорить его своими средствами.
Милфорд вышел из комнаты. Его охранники бросили Бельмонда на пол, с шумом захлопнули за собой дверь и заперли ее снаружи. Бельмонд кое-как приподнялся и сел, прислонив голову к стене и закрыв глаза. Эйлин вздохнула, расчехлила одно из кресел и тяжело в него опустилась. Ей до сих пор не верилось, что Милфорд запер ее в подвале вместе с пленником. За час факелы должны догореть.
Ноги Эйлин обдавало холодным воздухом. «Интересно, откуда дует?» – подумала она, оглядывая подвальное помещение. Сапоги и носки Бельмонда валялись у двери вместе с остальной его одеждой. Если станет еще холоднее, она даст ему его сюртук и снимет чехлы с мебели, чтобы он мог в них закутаться. Конечно, чехлы пыльные, но все же лучше, чем ничего. Она взглянула на Бельмонда. В тусклом свете его лицо казалось суровым. Наверное, он уже замерз, пролежав несколько часов на каменном полу.
Он открыл глаза.
– Merci, mademoiselle.
Она презрительно повела плечом:
– Я думаю, вам больше нет смысла притворяться, мистер Бельмонд. Мы можем говорить по-английски.
– Я буду говорить по-французски, мадемуазель.
Она раздраженно вздохнула:
– За что вы меня благодарите?
– За вашу доброту.
– Я ничего не сделала, – она помолчала, – зачем вы сюда приехали?
– Мне понадобилось укрыться от бурана и поспать. Я искал убежище и наткнулся на старый коттедж.
– Но почему вы стали спрашивать про сэра Адама Ронли?
– Будучи в Уорике, я поинтересовался, чьи имения я буду проезжать.
– И вам сказали, что здесь живет сэр Адам?
– Qui. Я…
Она вскинула руку:
– Пожалуйста, не лгите. Если вы не хотите говорить мне правду, лучше молчите.
Он замолчал. Спустя несколько мгновений Эйлин встала с кресла и развязала ему ноги, потом достала из кармана носовой платок и принялась осторожно вытирать кровь, которая все еще сочилась у него изо рта.
– Если вы думаете, что я допрашиваю вас, чтобы потом пересказать наш разговор Милфорду, то вы глубоко ошибаетесь. Я не сказала ему, что вы понимаете английскую речь. Я совершенно уверена, что вы не француз, но о своих предположениях я тоже умолчала. Не бойтесь. Я не собираюсь пересказывать ему содержание нашей беседы. Я просто пытаюсь удовлетворить собственное любопытство. Но вы мне, конечно, не верите.
– Merci, – поблагодарил Бельмонд.
– Почему вы лжете? В Уорике вам не могли сказать, что здесь живет сэр Адам.
– Наверное, я что-то перепутал.
– Я сомневаюсь.
Нейл попытался пошевелить ногами и перевел взгляд вниз. Ему было трудно смотреть на Эйлин и лгать. Она нагнулась к нему и попыталась развязать веревку, которая стягивала его запястья.
– Зачем вы развязываете меня? – спросил он по-французски.
Она удивленно вскинула брови:
– Вы не хотите, чтобы я вас развязала?
– Я не хочу, чтобы вас наказали, мадемуазель. Вы правы. Он жестокий мужчина.
– Милфорд меня не тронет.
– Он чуть не ударил вас.
– Но потом опомнился. Он знает, что со мной нельзя плохо обращаться. Его мать приходилась дочерью нашему главному садовнику. Милфорд завладел Ронли-Холлом, но я здесь выросла, и он не посмеет обращаться со мной плохо.
– Вы очень фамильярны друг с другом.
– Я знакома с ним с детства.
– Каким образом внук садовника стал владельцем Ронли-Холла?
– Когда умер мой отец, мы обнаружили, что у него осталось много долгов. Мне пришлось продать все его имущество, чтобы погасить долги.
– Где Милфорд взял деньги на покупку поместья?
– Он служил в армии короля Вильгельма.
– Он воевал на континенте?
– Конечно, тогда Вильгельм еще не был королем Англии. Да, Милфорд воевал на континенте с Францией. Вильгельм ненавидит Францию. Воевал Милфорд и в Шотландии.
– Он офицер? Ваша семья выкупила его патент?
– Нет. Вряд ли у него высокое воинское звание. Почему вы так решили?
– Странно, что простой солдат сумел заработать деньги на покупку поместья. Вероятно, он выполнял какие-то особые поручения?
– Может быть. Мне сказали, что он служил в армии короля Вильгельма. Больше я ничего про него не знаю. Честно говоря, у меня нет времени, чтобы много думать о Милфорде.
– Почему вы до сих пор здесь живете?
– Мне больше некуда деться. Милфорд разрешил мне остаться в поместье.
– Представляю, как трудно вам уехать из отчего дома.
– Я много лет жила в другом месте, но здесь прошло мое детство.
Она опять принялась возиться с узлами.
– Интересно, что он оставил вас со мной в подвале.
– Интересно? Я бы назвала иначе.
– Где вы и ваша семья жили помимо Ронли-Холла?
– В Лондоне.
Теперь понятно, откуда у нее хорошие манеры, подумал Нейл. Эйлин не похожа на сельскую девушку. Она воспитывалась в роскоши, а потом осталась одна.
– У вас нет родных – сестер или братьев, – которые могли бы взять вас к себе?
Она натянуто улыбнулась:
– Нет. Моя сестра умерла. А мои кузены не захотели принять меня, после того как мой отец отрекся от короля Вильгельма.
– И больше вам не к кому обратиться? Как насчет родственников вашей матери?
– Я ничего о них не знаю. А они, наверное, ничего не знают обо мне.
Она опять склонилась над веревками. Свет факела мерцал на ее золотых волосах – волосах Маккензи. Дочь Катрионы так одинока в этом мире.
– Вы не боитесь меня, мисс Ронли?
– Нет.
– Почему?
– Вы не причините мне зла.
– Откуда вы знаете?
Она посмотрела ему в глаза.
– Трудно сказать, месье Бельмонд. Наверное, просто догадываюсь. С вами я в полной безопасности, – она покраснела и продолжала сухим тоном, – к тому же я всегда могу постучать в дверь, и меня выпустят. Охранники ждут моего сигнала.
– Я мог бы убить вас раньше, чем вы доберетесь до двери.
Эйлин нахмурилась:
– Вы пытаетесь меня запугать? Но я вас совсем не боюсь. Впрочем, сэр, у вас есть единственная возможность причинить мне вред. Если вы расскажете мне правду о себе, я могу умереть от шока. – Она развязала последний узел. – Ну вот, месье Бельмонд. Теперь вы можете двигать руками.
Она встала и отошла от пленника.
Превозмогая боль, Нейл пошевелил пальцами. Но его правая нога занемела. Он осторожно подтянул колено к груди.
– Значит, вы ничего мне не расскажете, – устало изрекла Эйлин. – Вы никому не доверяете? Можете не отвечать. Просто мне интересно, что на уме у такого человека, как вы.
– У такого человека, как я? Что вы имеете в виду?
– У человека, который убивает других людей, чтобы заработать себе на хлеб.
Нейл растерянно заморгал. В ее словах чувствовалось неприкрытое отвращение.
– Вы бывали в Сан-Себастьяне? – спросил он.
– Да. В отличие от вас я не лгу.
– Вас возили туда ваши родители?
– Я ездила со своими кузинами.
– Когда вы там были?
– Не важно.
– Вы не хотите говорить?
– Да, не хочу.
Он весело усмехнулся:
– Значит, вы утаиваете информацию?
– Беру пример с вас, сэр.
– А я разве что-то утаиваю?
– Конечно. Вы притворяетесь французом, но я готова поспорить, что вы такой же гугенот, как и я, несмотря на ваш дорогой костюм. Мне кажется, вы шотландец.
Нейл насторожился. Эйлин продолжала небрежным тоном, как будто речь шла о погоде:
– Вас обучил французскому языку человек, который говорил на парижском, а не на бретонском диалекте. К тому же вам знакомо имя моей мамы.
– Вы в самом деле дочь Катрионы Маккензи?
– Да. А вы из клана Маккензи?
– Нет, – ответил Нейл после долгого молчания.
– Но вы слышали фамилию Маккензи.
– Маккензи – распространенная в Шотландии фамилия.
– Вряд ли вы знали бы об этом, будучи французом. Только, пожалуйста, не говорите, что шотландец, у которого вы выиграли кольцо, относился к клану Маккензи. На кольце другая печать.
Нейл массировал свою лодыжку, пытаясь шевелить затекшими пальцами ног. Свет на мгновение погас, и Эйлин взглянула на факелы.
– Кем был ваш дед? – спросил Нейл.
– Какая разница? Он уже умер.
– Иногда умершие родственники играют важную роль в нашей судьбе. Почему убили вашего отца?
Она вздохнула:
– Мне сказали, что с ним произошел несчастный случай. Возможно, люди правы. Мой отец много пил.
– Он умер после того, как отрекся от короля Вильгельма?
– Да, на следующий день.
– Может, простое совпадение?
– Кто знает? Вильгельм и мой папа все время не ладили между собой.
– Они знали друг друга?
– Короля знают все.
– Но король знает не всех. Почему Вильгельм повелел убить ваших родителей?
– Возможно, он здесь ни при чем. Если бы Вильгельм убивал всех, кто от него отрекался, ему хватило бы работы на много лет. Впрочем, я знаю, что отречение моего отца сильно задело Вильгельма.
– Почему?
– Мой отец отрекся публично.
– Так поступали многие.
– Да, но мой отец был… – Она замолчала, плотно сжав губы.
– Кем был ваш отец?
– Не важно.
– А я подозреваю, что очень важно, мисс Ронли.
– Для вас нет, месье Бельмонд.
Его ноги постепенно приобретали чувствительность. Они болели, так же как и все тело, но боль означала, что конечности еще живы. Он пошевелил пальцами ног и довольно улыбнулся.
– Он опять вас побьет, – уверила его Эйлин.
– Знаю.
– Почему вы не хотите мне сказать, кто вы такой? Ваше молчание доказывает вашу вину.
Он осторожно ощупал свой рот, вытерев с губ запекшуюся кровь. Эйлин спокойно наблюдала за его действиями. Похоже, она не из брезгливых.
– Он опять вас побьет, – повторила она, подавшись вперед. – Я не сумею его остановить.
– Зачем вам вмешиваться?
– А и правда, зачем? – тихо спросила она, потом продолжила, придав своему тону суровости: – Как глупо с моей стороны думать о подобных вещах. Пусть Милфорд сделает из вас отбивную котлету, ведь вы не хотите говорить ему правду. Кто знает? Может, его подозрения верны. Вы лжете не только ему, но и мне.
Нейл глубоко вздохнул, почувствовав острую боль в сломанном ребре. Ему не нравилось, что его называют лжецом, но Эйлин права: он действительно ее обманывал. Он облизнул израненные губы и решил перейти на французский.
– Если теперь я расскажу ему другую историю, мадемуазель, он все равно мне не поверит. Он убедил себя в том, что я шпион-якобит.
– А разве он ошибается?
– Ошибается.
– Вам надо сказать об этом. Или вы не знаете, что шпионаж карается смертной казнью?
– Сначала меня должны судить. Милфорд – шериф?
– Нет, но он может отправить вас к шерифу.
– Что ж, значит, я отвечу перед судом.
– Если доживете.
Он опять замолчал, чувствуя, как им постепенно овладевает усталость. Ему казалось, что все происходит не с ним.
Эйлин быстро отступила к стене.
– Если вы не расскажете мне правду, я не смогу вам помочь.
Он удивленно вскинул брови:
– Я не жду от вас помощи.
Она взяла в охапку вещи Нейла и бросила их ему.
– Одевайтесь. Другого шанса может не быть. – Она смотрела, как он натягивает носки и сапоги. – Почему вы мне не доверяете? Почему скрываете от меня правду?
Он встал и надел сюртук.
– Вы сказали, что не станете передавать Милфорду мои слова.
– Да. Они останутся между нами.
– И что он не причинит вам вреда.
– Совершенно верно.
– Откуда вы знаете? Он ударил меня в гневе и может сделать то же самое с вами. А если он решит, что вы от него что-то утаиваете?
– Он меня не тронет.
– Кто его остановит? За якобитских шпионов дают награду, мадемуазель. Я не шпион, но Милфорд считает иначе. Даже если вы будете молчать, он может применить силу.
– И поэтому вы не хотите говорить?
– Да.
Она долго смотрела в его глаза, потом кивнула:
– Ну хорошо. Не говорите мне, кто вы такой. Но, пожалуйста, если вы знаете родственников моей матери, расскажите мне о них.
Он молча взглянул на факелы.
Эйлин шагнула к двери и постучала. Ей ответил голос Джека. Слава Богу! Джек всю жизнь работал в Ронли-Холле, он верой и правдой служил ее отцу. Старик напоминал Эйлин о ее беззаботном детстве.
– Джек, я замерзла. Выпусти меня, пожалуйста!
– Минуточку, мисс Эйлин. Сейчас придет Милфорд.
Джек завозился с замком. Эйлин обернулась и увидела, как Бельмонд надевает пальто.
– Merci, мисс Ронли, – произнес он и вдруг подошел к ней вплотную.
Она вздрогнула. Бельмонд нагнулся, почти коснувшись губами ее уха и обдав ее шею своим дыханием. Его правая рука была прижата к двери. Эйлин видела перед собой его длинные сильные пальцы. У основания среднего пальца белел след от кольца.
Она повернулась к нему лицом. Сердце ее гулко ухало под ребрами. Он оказался еще выше и крупнее, чем она думала. Они долго смотрели друг другу в глаза, потом Бельмонд улыбнулся. На щеках его проступили ямочки.
– Merci, Эйлин, – повторил он, оттолкнувшись от двери. – Я вам очень признателен.
В коридоре послышались шаги Милфорда. Щелкнул замок. Бельмонд отступил в глубь комнаты.
– Скажите ему, что я уже не связан, Эйлин.
– Милфорд, – позвала она, не отрывая глаз от Бельмонда, – француз развязан.
Было слышно, как мужчины, толпившиеся с другой стороны двери, достали из ножен оружие. Дверь медленно отворилась. Милфорд схватил Эйлин за руку и выпихнул ее в коридор.
– Зачем ты его развязала? – прорычал он. Бельмонд поднял кверху обе руки.
– Свяжите его, – приказал Милфорд своим охранникам.
Когда они закончили, он грубо подтолкнул Эйлин к лестнице.
– Отведите его в тайное убежище, – бросил он через плечо.
Глава 3
Милфорд указал на письменный стол:
– Вот все, что у него было.
Эйлин подняла рубашку, свисавшую с края стола, и рассеянно ее сложила, глядя на вещи Бельмонда. Два пистолета, кинжал и меч лежали рядом с кожаной сумкой, в которой виднелись свежая рубашка, маленький кошелек и нагрудный патронташ. Она вытряхнула на стол содержимое кошелька и сосчитала французские и английские монеты. У Бельмонда слишком мало денег и вещей, если учесть, что он собирался начать новую жизнь и щеголял в дорогом модном костюме.
– Что он тебе сказал?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
– Кто вы? – взревел Милфорд.
– Жан-Поль Бельмонд. Гугенот из Спитлфилдса.
– Откуда у вас это кольцо?
– Я выиграл его в карты. В Лондоне, – ответил Бельмонд, когда Эйлин перевела вопрос.
Милфорд поднес кольцо к лицу Бельмонда.
– Кольцо шотландское.
– Я выиграл его в Лондоне.
– Почему вы прятали кольцо в сапоге?
– Чтобы его не украли воры. Я собирался продать его в Шотландии. Сейчас в Лондоне мало шотландцев.
Выслушав перевод Эйлин, Милфорд осклабился:
– Правильно. Они сбежали, как и их король.
– Как англичане в битве при Килликранки, – заметил Бельмонд по-английски.
Милфорд наотмашь ударил его по губам, размазав кровь по щеке. Эйлин охнула. Бельмонд вскинул подбородок и сердито блеснул глазами.
– Кто вы такой? – крикнул Милфорд. – Откуда у вас это кольцо? Зачем вы едете в Шотландию? Почему вы остановились в Ронли-Холле?
– Я направляюсь в армию короля Вильгельма.
Милфорд нанес своему пленнику еще один удар. Бельмонд на мгновение закрыл глаза. Когда он их открыл, его лицо выражало неприкрытую ярость.
– Скажите ему, – попросил он Эйлин, – что надо иметь особую смелость, чтобы ударить безоружного человека, связанного по рукам и ногам. Пусть он развяжет веревки и попробует ударить меня снова.
Она перевела. Милфорд выругался, но прежде чем он успел что-либо сделать, Эйлин встала между ним и Бельмондом.
– Почему вы его бьете? – резко спросила она. – Какую роль играет это кольцо? Оставьте его в покое!
Милфорд оттолкнул девушку и зло уставился на Бельмонда.
– Я не знаю, кто он такой.
– Какая вам разница?
– Тебе не приходило в голову, Эйлин, что он может быть шпионом, который везет в Шотландию сообщения из Франции от двора короля Якова? Возможно, он собирается убить короля Вильгельма, чтобы восстановить на престоле Якова Стюарта. – Милфорд обернулся к Эйлин. – Ты говорила с ним о Шотландии, о своей матери. О чем еще вы разговаривали?
– Если он шпион, – предположила она, – то почему он спрашивал про моего отца?
– Возможно, ему сказали, что твой отец открыл двери своего дома для всех якобитов.
– Мой отец умер два года назад.
– Возможно, он получил неверную информацию.
– Смерть моего отца – общеизвестный факт.
– Твой отец слыл известным бастардом, только и всего.
– В отличие от тебя, Милфорд. Ты бастард безвестный.
Милфорд поднял руку, собираясь ее ударить, но передумал и отошел в сторону.
– У тебя есть час на то, чтобы узнать у него правду, Эйлин. – Он махнул своим людям, дав им знак следовать за ним. – Заприте ее здесь.
– Милфорд! – окликнула его Эйлин. В глазах ее застыл вопрос.
– Что? Мне он ничего не скажет, Эйлин. Улыбнись и пококетничай с ним, как ты делала в холле. Расскажи ему, почему умер твой отец. Побеседуй с ним о своей матери. Ты много раз говорила мне, что хочешь вернуться в Шотландию.
– Тогда я была еще ребенком.
– Скажи ему, кто твой дед. Это должно его заинтересовать. Одним словом, говори ему все, что хочешь, но выясни, кто он такой.
– А если он не скажет?
– Тогда я попытаюсь разговорить его своими средствами.
Милфорд вышел из комнаты. Его охранники бросили Бельмонда на пол, с шумом захлопнули за собой дверь и заперли ее снаружи. Бельмонд кое-как приподнялся и сел, прислонив голову к стене и закрыв глаза. Эйлин вздохнула, расчехлила одно из кресел и тяжело в него опустилась. Ей до сих пор не верилось, что Милфорд запер ее в подвале вместе с пленником. За час факелы должны догореть.
Ноги Эйлин обдавало холодным воздухом. «Интересно, откуда дует?» – подумала она, оглядывая подвальное помещение. Сапоги и носки Бельмонда валялись у двери вместе с остальной его одеждой. Если станет еще холоднее, она даст ему его сюртук и снимет чехлы с мебели, чтобы он мог в них закутаться. Конечно, чехлы пыльные, но все же лучше, чем ничего. Она взглянула на Бельмонда. В тусклом свете его лицо казалось суровым. Наверное, он уже замерз, пролежав несколько часов на каменном полу.
Он открыл глаза.
– Merci, mademoiselle.
Она презрительно повела плечом:
– Я думаю, вам больше нет смысла притворяться, мистер Бельмонд. Мы можем говорить по-английски.
– Я буду говорить по-французски, мадемуазель.
Она раздраженно вздохнула:
– За что вы меня благодарите?
– За вашу доброту.
– Я ничего не сделала, – она помолчала, – зачем вы сюда приехали?
– Мне понадобилось укрыться от бурана и поспать. Я искал убежище и наткнулся на старый коттедж.
– Но почему вы стали спрашивать про сэра Адама Ронли?
– Будучи в Уорике, я поинтересовался, чьи имения я буду проезжать.
– И вам сказали, что здесь живет сэр Адам?
– Qui. Я…
Она вскинула руку:
– Пожалуйста, не лгите. Если вы не хотите говорить мне правду, лучше молчите.
Он замолчал. Спустя несколько мгновений Эйлин встала с кресла и развязала ему ноги, потом достала из кармана носовой платок и принялась осторожно вытирать кровь, которая все еще сочилась у него изо рта.
– Если вы думаете, что я допрашиваю вас, чтобы потом пересказать наш разговор Милфорду, то вы глубоко ошибаетесь. Я не сказала ему, что вы понимаете английскую речь. Я совершенно уверена, что вы не француз, но о своих предположениях я тоже умолчала. Не бойтесь. Я не собираюсь пересказывать ему содержание нашей беседы. Я просто пытаюсь удовлетворить собственное любопытство. Но вы мне, конечно, не верите.
– Merci, – поблагодарил Бельмонд.
– Почему вы лжете? В Уорике вам не могли сказать, что здесь живет сэр Адам.
– Наверное, я что-то перепутал.
– Я сомневаюсь.
Нейл попытался пошевелить ногами и перевел взгляд вниз. Ему было трудно смотреть на Эйлин и лгать. Она нагнулась к нему и попыталась развязать веревку, которая стягивала его запястья.
– Зачем вы развязываете меня? – спросил он по-французски.
Она удивленно вскинула брови:
– Вы не хотите, чтобы я вас развязала?
– Я не хочу, чтобы вас наказали, мадемуазель. Вы правы. Он жестокий мужчина.
– Милфорд меня не тронет.
– Он чуть не ударил вас.
– Но потом опомнился. Он знает, что со мной нельзя плохо обращаться. Его мать приходилась дочерью нашему главному садовнику. Милфорд завладел Ронли-Холлом, но я здесь выросла, и он не посмеет обращаться со мной плохо.
– Вы очень фамильярны друг с другом.
– Я знакома с ним с детства.
– Каким образом внук садовника стал владельцем Ронли-Холла?
– Когда умер мой отец, мы обнаружили, что у него осталось много долгов. Мне пришлось продать все его имущество, чтобы погасить долги.
– Где Милфорд взял деньги на покупку поместья?
– Он служил в армии короля Вильгельма.
– Он воевал на континенте?
– Конечно, тогда Вильгельм еще не был королем Англии. Да, Милфорд воевал на континенте с Францией. Вильгельм ненавидит Францию. Воевал Милфорд и в Шотландии.
– Он офицер? Ваша семья выкупила его патент?
– Нет. Вряд ли у него высокое воинское звание. Почему вы так решили?
– Странно, что простой солдат сумел заработать деньги на покупку поместья. Вероятно, он выполнял какие-то особые поручения?
– Может быть. Мне сказали, что он служил в армии короля Вильгельма. Больше я ничего про него не знаю. Честно говоря, у меня нет времени, чтобы много думать о Милфорде.
– Почему вы до сих пор здесь живете?
– Мне больше некуда деться. Милфорд разрешил мне остаться в поместье.
– Представляю, как трудно вам уехать из отчего дома.
– Я много лет жила в другом месте, но здесь прошло мое детство.
Она опять принялась возиться с узлами.
– Интересно, что он оставил вас со мной в подвале.
– Интересно? Я бы назвала иначе.
– Где вы и ваша семья жили помимо Ронли-Холла?
– В Лондоне.
Теперь понятно, откуда у нее хорошие манеры, подумал Нейл. Эйлин не похожа на сельскую девушку. Она воспитывалась в роскоши, а потом осталась одна.
– У вас нет родных – сестер или братьев, – которые могли бы взять вас к себе?
Она натянуто улыбнулась:
– Нет. Моя сестра умерла. А мои кузены не захотели принять меня, после того как мой отец отрекся от короля Вильгельма.
– И больше вам не к кому обратиться? Как насчет родственников вашей матери?
– Я ничего о них не знаю. А они, наверное, ничего не знают обо мне.
Она опять склонилась над веревками. Свет факела мерцал на ее золотых волосах – волосах Маккензи. Дочь Катрионы так одинока в этом мире.
– Вы не боитесь меня, мисс Ронли?
– Нет.
– Почему?
– Вы не причините мне зла.
– Откуда вы знаете?
Она посмотрела ему в глаза.
– Трудно сказать, месье Бельмонд. Наверное, просто догадываюсь. С вами я в полной безопасности, – она покраснела и продолжала сухим тоном, – к тому же я всегда могу постучать в дверь, и меня выпустят. Охранники ждут моего сигнала.
– Я мог бы убить вас раньше, чем вы доберетесь до двери.
Эйлин нахмурилась:
– Вы пытаетесь меня запугать? Но я вас совсем не боюсь. Впрочем, сэр, у вас есть единственная возможность причинить мне вред. Если вы расскажете мне правду о себе, я могу умереть от шока. – Она развязала последний узел. – Ну вот, месье Бельмонд. Теперь вы можете двигать руками.
Она встала и отошла от пленника.
Превозмогая боль, Нейл пошевелил пальцами. Но его правая нога занемела. Он осторожно подтянул колено к груди.
– Значит, вы ничего мне не расскажете, – устало изрекла Эйлин. – Вы никому не доверяете? Можете не отвечать. Просто мне интересно, что на уме у такого человека, как вы.
– У такого человека, как я? Что вы имеете в виду?
– У человека, который убивает других людей, чтобы заработать себе на хлеб.
Нейл растерянно заморгал. В ее словах чувствовалось неприкрытое отвращение.
– Вы бывали в Сан-Себастьяне? – спросил он.
– Да. В отличие от вас я не лгу.
– Вас возили туда ваши родители?
– Я ездила со своими кузинами.
– Когда вы там были?
– Не важно.
– Вы не хотите говорить?
– Да, не хочу.
Он весело усмехнулся:
– Значит, вы утаиваете информацию?
– Беру пример с вас, сэр.
– А я разве что-то утаиваю?
– Конечно. Вы притворяетесь французом, но я готова поспорить, что вы такой же гугенот, как и я, несмотря на ваш дорогой костюм. Мне кажется, вы шотландец.
Нейл насторожился. Эйлин продолжала небрежным тоном, как будто речь шла о погоде:
– Вас обучил французскому языку человек, который говорил на парижском, а не на бретонском диалекте. К тому же вам знакомо имя моей мамы.
– Вы в самом деле дочь Катрионы Маккензи?
– Да. А вы из клана Маккензи?
– Нет, – ответил Нейл после долгого молчания.
– Но вы слышали фамилию Маккензи.
– Маккензи – распространенная в Шотландии фамилия.
– Вряд ли вы знали бы об этом, будучи французом. Только, пожалуйста, не говорите, что шотландец, у которого вы выиграли кольцо, относился к клану Маккензи. На кольце другая печать.
Нейл массировал свою лодыжку, пытаясь шевелить затекшими пальцами ног. Свет на мгновение погас, и Эйлин взглянула на факелы.
– Кем был ваш дед? – спросил Нейл.
– Какая разница? Он уже умер.
– Иногда умершие родственники играют важную роль в нашей судьбе. Почему убили вашего отца?
Она вздохнула:
– Мне сказали, что с ним произошел несчастный случай. Возможно, люди правы. Мой отец много пил.
– Он умер после того, как отрекся от короля Вильгельма?
– Да, на следующий день.
– Может, простое совпадение?
– Кто знает? Вильгельм и мой папа все время не ладили между собой.
– Они знали друг друга?
– Короля знают все.
– Но король знает не всех. Почему Вильгельм повелел убить ваших родителей?
– Возможно, он здесь ни при чем. Если бы Вильгельм убивал всех, кто от него отрекался, ему хватило бы работы на много лет. Впрочем, я знаю, что отречение моего отца сильно задело Вильгельма.
– Почему?
– Мой отец отрекся публично.
– Так поступали многие.
– Да, но мой отец был… – Она замолчала, плотно сжав губы.
– Кем был ваш отец?
– Не важно.
– А я подозреваю, что очень важно, мисс Ронли.
– Для вас нет, месье Бельмонд.
Его ноги постепенно приобретали чувствительность. Они болели, так же как и все тело, но боль означала, что конечности еще живы. Он пошевелил пальцами ног и довольно улыбнулся.
– Он опять вас побьет, – уверила его Эйлин.
– Знаю.
– Почему вы не хотите мне сказать, кто вы такой? Ваше молчание доказывает вашу вину.
Он осторожно ощупал свой рот, вытерев с губ запекшуюся кровь. Эйлин спокойно наблюдала за его действиями. Похоже, она не из брезгливых.
– Он опять вас побьет, – повторила она, подавшись вперед. – Я не сумею его остановить.
– Зачем вам вмешиваться?
– А и правда, зачем? – тихо спросила она, потом продолжила, придав своему тону суровости: – Как глупо с моей стороны думать о подобных вещах. Пусть Милфорд сделает из вас отбивную котлету, ведь вы не хотите говорить ему правду. Кто знает? Может, его подозрения верны. Вы лжете не только ему, но и мне.
Нейл глубоко вздохнул, почувствовав острую боль в сломанном ребре. Ему не нравилось, что его называют лжецом, но Эйлин права: он действительно ее обманывал. Он облизнул израненные губы и решил перейти на французский.
– Если теперь я расскажу ему другую историю, мадемуазель, он все равно мне не поверит. Он убедил себя в том, что я шпион-якобит.
– А разве он ошибается?
– Ошибается.
– Вам надо сказать об этом. Или вы не знаете, что шпионаж карается смертной казнью?
– Сначала меня должны судить. Милфорд – шериф?
– Нет, но он может отправить вас к шерифу.
– Что ж, значит, я отвечу перед судом.
– Если доживете.
Он опять замолчал, чувствуя, как им постепенно овладевает усталость. Ему казалось, что все происходит не с ним.
Эйлин быстро отступила к стене.
– Если вы не расскажете мне правду, я не смогу вам помочь.
Он удивленно вскинул брови:
– Я не жду от вас помощи.
Она взяла в охапку вещи Нейла и бросила их ему.
– Одевайтесь. Другого шанса может не быть. – Она смотрела, как он натягивает носки и сапоги. – Почему вы мне не доверяете? Почему скрываете от меня правду?
Он встал и надел сюртук.
– Вы сказали, что не станете передавать Милфорду мои слова.
– Да. Они останутся между нами.
– И что он не причинит вам вреда.
– Совершенно верно.
– Откуда вы знаете? Он ударил меня в гневе и может сделать то же самое с вами. А если он решит, что вы от него что-то утаиваете?
– Он меня не тронет.
– Кто его остановит? За якобитских шпионов дают награду, мадемуазель. Я не шпион, но Милфорд считает иначе. Даже если вы будете молчать, он может применить силу.
– И поэтому вы не хотите говорить?
– Да.
Она долго смотрела в его глаза, потом кивнула:
– Ну хорошо. Не говорите мне, кто вы такой. Но, пожалуйста, если вы знаете родственников моей матери, расскажите мне о них.
Он молча взглянул на факелы.
Эйлин шагнула к двери и постучала. Ей ответил голос Джека. Слава Богу! Джек всю жизнь работал в Ронли-Холле, он верой и правдой служил ее отцу. Старик напоминал Эйлин о ее беззаботном детстве.
– Джек, я замерзла. Выпусти меня, пожалуйста!
– Минуточку, мисс Эйлин. Сейчас придет Милфорд.
Джек завозился с замком. Эйлин обернулась и увидела, как Бельмонд надевает пальто.
– Merci, мисс Ронли, – произнес он и вдруг подошел к ней вплотную.
Она вздрогнула. Бельмонд нагнулся, почти коснувшись губами ее уха и обдав ее шею своим дыханием. Его правая рука была прижата к двери. Эйлин видела перед собой его длинные сильные пальцы. У основания среднего пальца белел след от кольца.
Она повернулась к нему лицом. Сердце ее гулко ухало под ребрами. Он оказался еще выше и крупнее, чем она думала. Они долго смотрели друг другу в глаза, потом Бельмонд улыбнулся. На щеках его проступили ямочки.
– Merci, Эйлин, – повторил он, оттолкнувшись от двери. – Я вам очень признателен.
В коридоре послышались шаги Милфорда. Щелкнул замок. Бельмонд отступил в глубь комнаты.
– Скажите ему, что я уже не связан, Эйлин.
– Милфорд, – позвала она, не отрывая глаз от Бельмонда, – француз развязан.
Было слышно, как мужчины, толпившиеся с другой стороны двери, достали из ножен оружие. Дверь медленно отворилась. Милфорд схватил Эйлин за руку и выпихнул ее в коридор.
– Зачем ты его развязала? – прорычал он. Бельмонд поднял кверху обе руки.
– Свяжите его, – приказал Милфорд своим охранникам.
Когда они закончили, он грубо подтолкнул Эйлин к лестнице.
– Отведите его в тайное убежище, – бросил он через плечо.
Глава 3
Милфорд указал на письменный стол:
– Вот все, что у него было.
Эйлин подняла рубашку, свисавшую с края стола, и рассеянно ее сложила, глядя на вещи Бельмонда. Два пистолета, кинжал и меч лежали рядом с кожаной сумкой, в которой виднелись свежая рубашка, маленький кошелек и нагрудный патронташ. Она вытряхнула на стол содержимое кошелька и сосчитала французские и английские монеты. У Бельмонда слишком мало денег и вещей, если учесть, что он собирался начать новую жизнь и щеголял в дорогом модном костюме.
– Что он тебе сказал?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32