— Извините меня, джентльмены, но я действительно не, знаю ее адреса. Мисс Даусон ходила на прием в мой лечебный кабинет, а не вызывала на дом. В ее истории болезни было указано, что она проживает в отеле. Этим утром я позвонил туда, но в отеле такая не значится. Я не вижу в этом ничего странного. Пациенты, чьи обстоятельства жизни таковы, как у Евы Даусон, обычно делают все возможное, чтобы о них знали как можно меньше, особенно тщательно они скрывают свой адрес.
Что еще вы хотели бы нам сообщить?
— Думаю, это все, чем я располагаю, джентльмены.
— Кто направил вас сюда?
— Я бы сказал, не кто, а что. Долг врача.
— Долг врача! — язвительно фыркнул шериф.
— Между прочим, — спросил Селби, — вы знакомы с Джимом Мелвином?
— Нет, сэр.
— А с Хадсоном Л. Парлином?
— Нет, сэр.
— Но вы конечно же знакомы с А.Б. Карром, адвокатом, не так ли?
— Мистером Карром? О да, знаком!
— И хорошо знаете его?
— Мы встречались несколько раз.
— Он ваш адвокат?
— Зачем мне адвокат?
— Вы никогда не обращались к адвокату?
Доктор молчал.
Хотя бы раз вы обращались к адвокату, не так ли? — настойчиво спросил Селби.
— В прошлом я однажды воспользовался услугами адвоката.
— И адвокатом, услугами которого вы воспользовались, был А.Б. Карр?
— Я не улавливаю связи с обсуждаемой нами темой.
— Разве Ева Даусон не говорила, что обратилась к вам по совету А.Б. Карра?
— Я не помню.
— Но она ссылалась на кого-то?
— Да… Она что-то говорила о том, что знает одного моего друга… а может, она имела в виду какого-то моего пациента, который ей меня рекомендовал. Точно не могу сказать, джентльмены. У меня столько пациентов, и я так загружен работой, что, естественно, не могу упомнить подобные мелочи.
— Каким образом вы узнали о смерти Евы Даусон?
— Я позвонил справиться о ее самочувствии, и мне сообщили об этом печальном событии.
— Вы звонили в дом в Лас-Алидасе?
— Да.
— Кто подошел к аппарату?
— Миссис Мелвин.
— И что она вам сообщила?
— Она сообщила, что мисс Даусон нанесла себе ножом смертельную рану и что власти округа извещены.
— Каковы были ваши действия в ответ на эту информацию?
— Я попытался сделать все, чтобы быть полезным властям, надеясь, что мои показания могут помочь полиции.
Я отложил операцию в больнице и сразу же поехал сюда, чтобы в полиции знали подоплеку трагедии, — сказал Капальдо с видом человека, принесшего себя в жертву на алтарь отечества.
— Вам неизвестно, где жила Ева Даусон; вы не знаете, кто ее родители и где их можно найти, и вообще ни об одном ее родственнике вам ничего не известно?
— Я располагаю адресом, который оказался вымышленным, и убежден, что любая попытка с моей стороны получить информацию по остальным интересующим вас вопросам также окончилась бы ничем. Все же я думаю, что она откуда-то из-под Фресно.
— Когда в последний раз вы говорили с А.Б. Карром?
— Не могу сказать, джентльмены.
— Недавно?
— Я не видел его давно.
— И не разговаривали по телефону?
Доктор Капальдо покачал головой.
— Будьте любезны, оставьте нам ваши координаты, — попросил Селби.
Доктор Капальдо извлек из кармана визитную карточку и протянул ее Селби, потому вынул вторую и передал ее шерифу со словами:
— Как только я вам понадоблюсь, звоните в любое время, не стесняйтесь. Очень сожалею о случившемся с этой молодой женщиной, я надеялся, что смогу ей помочь. Если бы вы знали, джентльмены, как часто в моей практике встречаются подобные случаи, когда молодые женщины приезжают в Голливуд с мечтой о карьере кинозвезды. Однако чаще всего их ждет горькое разочарование, они вынуждены принести свою мечту в жертву суровой прозе жизни с ее насущными проблемами, и тогда мысль о собственной несостоятельности рождает стремление уйти из жизни. Как ужасно это наблюдать, особенно нам, медикам! Соблазны мира кино, ореол романтики, которым он овеян, подобны…
— …пламени, — подхватил Селби, — к которому себе на погибель летят мотыльки.
— Вы совершенно правильно меня поняли, — согласился доктор Капальдо.
— Иначе и быть не могло, — сухо заметил Селби. — Что ж, большое спасибо, доктор, за сведения, с которыми вы пожаловали по собственной инициативе. Жаль только, что вы не сочли нужным дать нам знать, когда вас вызвали к пациентке, которая получила огнестрельное ранение.
— Мне не позволила это сделать профессиональная этика.
— Разрешите довести до вашего сведения, — пригрозил Селби, — что, если подобная практика войдет у вас в привычку, вам снова придется иметь с нами дело, и тогда вас могут ждать более серьезные неприятности.
— О какой практике вы говорите?
— О той, когда вы спешите по вызову одного лос-анджелесского адвоката к пациентке, получившей огнестрельное ранение, не сообщив о происшествии властям.
— Но, джентльмены, я надеюсь, вы не считаете, что я делаю это регулярно?
— Вот я и не хотел бы, чтобы у вас выработалась подобная привычка, — заметил Селби.
— Одним словом, передайте А.Б. Карру, чтобы он обращался к другому доктору, — процедил Брэндон. — И все эти трюки не спасут ни его, ни вас.
— Я приехал сюда отнюдь не по наущению А.Б. Карра, — запротестовал доктор Капальдо. — Я уже говорил вам, что узнал по телефону…
— Да, я все понимаю, — оборвал его Брэндон. — Вы пытаетесь навести тень на плетень. Я просто предупреждаю вас — если это повторится, пеняйте на себя!
Доктор Капальдо поднялся, тщетно силясь изобразить возмущение несправедливыми нападками.
Брэндон дождался, когда за ним закроется дверь, и сказал Селби:
— Все было примерно так, как ты предполагал, Дуг.
Селби задумчиво кивнул.
С полчаса они обсуждали то, что им сказал и о чем умолчал доктор Капальдо, потом Брэндон подвел черту:
— Как ни обидно это признавать, но с помощью показаний эскулапа нам утерли нос. Все свидетельствует о самоубийстве… да еще Ева Даусон якобы сказала ему, что сама себя подстрелила.
Селби хотел было возразить, но в это время зазвонил телефон.
Брэндон снял трубку:
— Хэлло… да, Сильвия, он здесь. Передаю ему трубку.
— Дуг, — послышался в трубке взволнованный голос девушки. — Мне нужны биографические данные погибшей. Думаю, что она из Хайдейла. Почтальон помнит, что она отсылала письмо, адресованное в Хайдейл. Я уверена, что старина Карр неспроста туда помчался, наверняка очередную каверзу замыслил.
— Элементарно, мой дорогой Ватсон, — рассмеялся Селби. — Тебе удалось взять интервью у доктора Капальдо?
— Да он только и искал случая выдать прессе все врачебные тайны, особенно про то, что у девушки была склонность к самоубийству.
— Я так и думал. Ладно, что скажешь про Хайдейл?
— Ты помнишь Говарда Комстока, племянника моего издателя?
— Да. В войну он, кажется, служил в авиации?
— Правильно. А наша газета разжилась четырехместным самолетом из армейских излишков. Короче говоря, я лечу в Хайдейл и… Дуг, «Кларион» очень хотела бы иметь тебя на борту в качестве почетного гостя.
— Когда вылетаем?
— Как только у тебя будет хорошая фотография девушки.
— Пусть готовят самолет, — сказал Селби, бросая взгляд на свои часы. — Я буду на месте через полчаса.
Глава 10
День клонился к вечеру, когда четырехместный самолет, управляемый Говардом Комстоком, сделал круг над провинциальным городком.
— Вот вам Хайдейл, — сказал он, — но приземлиться здесь не получится. Ближайший аэродром, на который может сесть моя «малышка», в пятидесяти милях.
Оттуда вам придется добираться машиной. Я вызвал такси из Хайдейла прямо к летному полю. А пока что присмотритесь к городу.
Селби взглянул вниз. С высоты трех тысяч футов как на ладони были видны горные кряжи, уходившие на восток, и река, которая, пенясь, петляла по извилистому горному ущелью, а вырвавшись из него широким спокойным потоком несла свои воды к ирригационным каналам, питавшим живительной влагой выжженные земли.
Вся местность вокруг Хайдейла была разбита на зеленые квадраты сельскохозяйственных угодий. Деловая часть города состояла из одной-единственной улицы с шестью невзрачными зданиями. Крыши жилых одноэтажных домишек едва проглядывали сквозь кроны огромных тенистых деревьев. К числу современных городов без прошлого Хайдейл никак нельзя было причислить. Это был типичный калифорнийский город, где жизнь била ключом, еще когда эти раскидистые деревья впервые зазеленели. Селби где-то читал, что в середине прошлого столетия в Хайдейл хлынули толпы золотоискателей и суровых первопроходцев. Именно оттуда они отправились штурмовать горы в поисках приключений и драгоценного металла.
— Ну что, посмотрели? — прокричал Комсток сквозь рев мотора. — Тогда полетели дальше.
Он выровнял самолет и включил двигатели на полную мощность.
Спустя несколько минут Селби увидел в дымке многоэтажные здания крупного города, многолюдный деловой квартал с местными небоскребами, гордо возвышавшимися над более скромными постройками по соседству.
Но вот они начали плавно снижаться и едва подрулили к ангару уютного аэропорта, как навстречу им бросился молодой человек.

— Это вы по телефону заказывали машину на Хайдейл? — запыхавшись, спросил он у пилота.
— Да, — подтвердил Говард Комсток. — Заберешь девушку с мужчиной. Я останусь тут. Буду готовить самолет к обратному рейсу и отмечусь у диспетчера. Вылезай, Сильвия, а я пошел утрясать все формальности.
Учти — обратный рейс только завтра утром. Я летаю только в светлое время суток. Самолет будет готов к семи утра. С этого часа я в твоем распоряжении.
— Мы можем задержаться, — улыбнулась Сильвия. — Не исключено, что с разрешения местных властей организуем пышную встречу господину Карру.
— Сколько времени потребуется, чтобы добраться до Хайдейла? — спросил Селби у водителя машины.
— Около часа с четвертью.
— Там есть отель?
— О, конечно. Даже два. Не очень шикарные, сами понимаете, но вполне приличные.
— Поехали, — распорядилась Сильвия Мартин.
Аэропорт располагался на окраине города, и водитель, едва выскочив на шоссе, помчался с максимальной скоростью.
— Ты живешь в Хайдейле? — поинтересовался у него Селби.
— Угадали. Занимаюсь извозом. А тут позвонили, попросили взять пассажиров в аэропорту. Вы в Хайдейл по делу?
— Да, — ответил Селби, подмигивая Сильвии. — Ты случайно не знаешь, где в Хайдейле живет миссис Даусон?
— Даусон?
— Да.
— Такой не знаю, — покачал головой парень. — Вы можете описать ее?
— Ей должно быть лет сорок пять — пятьдесят. Вот, пожалуй, и все, что мне о ней известно, — ответил Селби.
— Она давно живет у нас?
— Пожалуй, несколько лет.
— Не знаю такой, — повторил водитель.
Окружной прокурор вынул из кармана фотографию Евы Даусон и показал ее водителю:
— А вот эта молодая женщина тебе знакома?
Водитель сбавил скорость и подъехал к обочине.
— Дайте-ка я посмотрю.
Селби передал ему фотографию, и парень долго вглядывался в нее, потом покачал головой, протягивая ее обратно Селби. Но потом вдруг снова поднес фотографию к глазам и удивленно воскликнул:
— Ого! У нее другая прическа… и что-то странное с глазами, но она очень похожа на одну девушку, которая отправилась в Голливуд… Ее звали Ева Холленберг… Эй, погодите, я правильно понял, она теперь Ева Даусон. Причина вашего приезда сюда в ней?
— Ты попал в точку, — признался Селби. — Эта молодая женщина погибла прошлой ночью.
— Черт! Попала в аварию?
— Нет, ее убили.
Водитель совсем остановил машину и пробормотал:
— Вот оно что!
Селби молчал, и водитель, вновь заведя двигатель, повернулся к нему:
— Вы хотите поговорить с миссис Холленберг?
— Да, но сначала надо знать, где найти ее.
— Убили! — прошептал парень. — Ну и подонок тот, кто это сделал. Какая она была красавица, а таких, как ее мать, только поискать!
— Выходит, ты обеих хорошо знаешь?
— Как не знать! Я отвозил Еву на станцию, когда она отсюда навсегда уезжала. Она, конечно, ничего не сказала, но я догадывался, что у нее на уме. Отправилась в Голливуд… Я потом все надеялся увидеть ее в кино.
Сказать по правде, после ее отъезда я стал читать все киноновости в нашей газете… думал, встречу упоминание о ней.
Селби грустно кивнул.
Водитель, специально снизив скорость, чтобы можно было продолжать беседу, полуобернулся к Селби и прочувствованно сказал:
— Эта девушка вполне могла бы стать кинозвездой.
Внешность у нее была потрясающая, она регулярно выигрывала конкурсы красоты в городе. Я глаз от нее не мог отвести, когда сажал в поезд…
— Давно это было?
— Года два назад. На ней еще было голубое платье и классный жакет, который она никогда не носила в Хайдейле. Ее провожала мать — Хэрриет Холленберг…
При Еве она сказала, что в город вернется на такси, но когда поезд отошел, собралась идти пешком. С деньгами у них, видно, совсем туго. Ну я, конечно, возмутился и заявил, что так дело не пойдет, что она вернется как положено, на машине, и это ничего не будет ей стоить… Бедная женщина, сразу видно, какая она гордая…
И очень одинокая. Но она не плакала, она всегда высоко держала голову. Была уверена, что Еву ждет успех.
— Ева так и не снялась ни в одном фильме? — спросила Сильвия.
— Она просто не успела, — с горячностью поспешил объяснить водитель. — Ведь так сразу на экран не попадешь. Я думаю, в Голливуде полно красивых девушек, и требуется время… Но как случилось, что ее убили?
— Пока обстоятельства преступления неизвестны, — сказала Сильвия. — Мы знаем только, что его орудием был нож. Но кто пустил его в ход, еще предстоит установить.
— Черт! Этого подлеца повесить мало! — возмутился водитель. — В нашем городе не было девушки красивее Евы.
Некоторое время он вел машину молча, потом спросил:
— Вы хотите, чтобы я вас сразу подвез к дому Хэрриет Холленберг?
— Совершенно верно.
— Понятно… Но чем вы все-таки занимаетесь? Что…
— Мы занимаемся расследованием, — перебила его Сильвия.
— Вы что, из полиции?
— Не совсем.
— Мы все, в своем роде, что-то расследуем, — философски заметил водитель.
— Да.
Молчание его спутников красноречиво свидетельствовало о том, что они не намерены поддерживать разговор. Парень нехотя повернулся и нажал на педаль акселератора.
— У него, кажется, что-то на уме, Дуг, — шепнула Сильвия Селби.
Водитель, очевидно сочтя, что приезжие задирают нос и ведут себя не по-свойски, выразил свое негодование тем, что прибавил скорости, как бы желая поскорее добраться до места назначения и избавиться от зазнаек.
Однако к тому времени, когда они добрались до Хайдейла, он оттаял и не смог удержаться от совета.
— Это, — показал он на здание под вывеской, — «Ривервью» — наш лучший отель. Дальше есть еще один, но хуже, но если вы собираетесь остаться на ночь, я бы на вашем месте выбрал «Ривервью».
— Спасибо, — поблагодарил Селби.
— Я доставлю вас прямехонько к миссис Холленберг.
У нее очень милый домик. После смерти мужа она почти никуда не выходит. Живет на страховку, оставленную мужем, да еще прирабатывает шитьем и мелкой работой по дому, хотя силы, конечно, уже не те. Но ничего, держится… А это наш деловой центр. Городские власти рассчитывают, когда цены немного упадут, построить вот на этом углу здание в несколько этажей. Внизу будут склады, а наверху — офисы. Поговаривают, что в нем будет даже лифт. Но пока что это накладно… Вон аптека, в которой работала Ева после окончания школы. Она продавала молочные коктейли и всегда, бывало, добавит чуть больше шоколада, чем положено. Ничего не скажешь, милая была девушка… Нам теперь налево. Мне вас подождать, пока вы будете говорить с миссис Холленберг?
— Да, подождите, пожалуйста, — попросила Сильвия. — Потом отвезете нас в отель.
— Ну вот, ее дом следующий по левую руку… вон там между деревьями. Я помню, как Джим Холленберг его строил.
Водитель развернул машину и заглушил мотор.
— Если хотите, я могу пройти с вами и сказать миссис Холленберг, кто вы. Она…
— Нет, спасибо, — решительно возразил Селби. — Мы сами представимся.
— Я посижу на крыльце, пока вы будете разговаривать, — не сдавался водитель. — Там удобнее ждать…
— Пожалуй, — вступила в разговор Сильвия, — мы не будем вас задерживать. Разговор может затянуться, так что мы доберемся до отеля пешком.
Парень не сводил с них умоляющего взгляда.
— Наши сумки можете отвезти в отель. Мы заплатим вперед, — поспешно добавила Сильвия. — Сколько с нас?
— Ну если считать в оба конца…
— Я понимаю. Так сколько?
— Туда и обратно приблизительно сто миль. С вас пятнадцать долларов. Потом мне пришлось ждать…
Сильвия Мартин протянула ему десятидолларовую купюру и еще три: в пять долларов и две достоинством по одному. — Вот вам за труды, и останется на сигары.
Водитель положил деньги в карман и заметил с сожалением:
— Вообще-то у меня сейчас немного работы. Если вы не против, то я мог бы подождать…
— Нет, — отрезал Селби.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21