— Прошу вас, брат, — обратилась к нему Росвита, — помочь мне рассеять страхи доброй госпожи Гизелы. Нам нужен лишь скромный ужин, мы понимаем, что у хозяйки нет богатых запасов для обильной трапезы…Этого госпожа Гизела тоже не могла стерпеть. Подстегиваемая честолюбием, она обернулась к племяннице и приказала забить полсотни голов скота, и сотню кур, и…Росвита и ее клирики спешно отступили с поля боя к столу, поставленному в сторонке для их грамотейских потребностей.— Она, кажется, собирается перебить всех кур в именин, — предположила сестра Амабилия. — Боюсь, ей нечем будет кормить оставшееся население.— Если король Генрих не разобьет Эйка, здесь не будет вообще никакого населения, — возразил брат Фортунатус.Росвита оставила их дискутировать и вышла.Там она увидела Виллама, сидевшего на скамье и руководившего выравниванием двора для установки королевского шатра. Его уцелевшая рука лежала на колене, пустой рукав был приколот к плечу, чтобы не болтался при ходьбе. Он улыбнулся и жестом пригласил ее сесть рядом. Она опустилась на скамью.— Вы сегодня серьезны, лорд Виллам, — сказала она, заметив его нахмуренные брови.Он пожал плечами:— Тяжело, даже в моем возрасте, видеть, что сражение близко, и не иметь возможности принять в нем участия. Я не могу даже послать в бой своего сына.— Сочувствую вам. — Она не смотрела на пустой рукав, помня о том, что он потерял руку при Касселе. Но лорд Виллам сожалел, конечно, не столько о руке, сколько о сыне Бертольде, пропавшем более года назад на холмах у монастыря Херсфельд. Она проследила за его взглядом и ахнула: — Не собирается же она в бой сразу после родов?Под навесом в походном кресле сидела принцесса Сапиентия, возле которой стояли отец Хью, придворные дамы, ее «орел», служанки и нянька, занимавшаяся ребенком. Ипполита, здоровый и энергичный ребенок, орала во всю глотку, а мастер примерял располневшей после родов принцессе кожаную броню.— Прошло почти два месяца, — возразил Виллам.— Почти два месяца! — Росвита отряхнулась и поправила рясу. — Мне это не нравится, хотя, признаю, принцесса очень окрепла.Сапиентии почти не приходилось заниматься младенцем, поэтому она очень быстро привыкла к своему новому положению некоронованной наследницы.Виллам поднял бровь:— Она, конечно, доказала свою способность править деторождением, но ей следует доказать и способность командовать войсками и руководить королевством, и это не менее важное испытание.— И ей как раз подвернулась такая возможность, — поморщилась Росвита.Действительно, Генрих не короновал и не помазал Сапиентию, но она постоянно сопровождала его в походе и за столом на пиру; ей давалось слово, когда надо было уломать леди и лордов Вендара выделить войска для похода на Гент. Ее ребенок, здоровый и красивый, вызывал всеобщий восторг, поэтому Сапиентия расставалась с ним лишь па ночь. Дочь сопровождала принцессу, красноречиво подтверждая ее право на наследование.— Полагаю, у нас нет причин для беспокойства, сестра. — Виллам, как всегда, правильно истолковал ее молчание как признак озабоченности. — Она стала уравновешеннее в последние месяцы. И отец Хью всегда вовремя даст ей правильный совет.— Вы уверены?— А вы сомневаетесь? — искренне удивился Виллам. — Он очень изменился.— Полагаю, вы правы, — согласилась она не очень уверенно, так как, глядя на него, стоящего возле принцессы с кротким и елейным видом, она не переставала думать о книге.О Владычица, мысль о книге просто сводила ее с ума. Когда вечером она сидела в совете короля под сводами шатра, ее снедало звериное любопытство. Зал госпожи Гизелы годился для пиров лорда Уичмана, но для военного совета короля оказался слишком мал. И вот они собрались в беседке короля, где тоже было тесновато.Сапиентия сидела слева от короля, справа от него стоял Виллам. Вокруг столпились участники совета, наиболее важная из них — молодая герцогиня Лютгард Фесская, примкнувшая к королю северо-восточнее Касселя несколько недель тому назад. Здесь же были отец Хью, муж дочери Виллама лорд Герхард из Веллер-Гасса, граф Эсбе — коренастый спокойный мужчина, о бесстрашии которого ходили легенды. Леди Ида из Вестримарка, кузина погибшей графини Хильдегард, желавшая лично отомстить за смерть родственницы и предъявить права на ее земли. Присутствовали также сыновья, мужья, племянники владетельных леди, пославших своих мужчин представлять их.Из детей Генриха присутствовала лишь Сапиентия. Теофану еще не вернулась из монастыря Святой Валерии, от нее не было даже вестей. Возможно, она разминулась с гонцом, отправленным в монастырь с вестью о походе на Гент, и искала их в Вейланде. Эккехард был оставлен в школе, во дворце Вераусхаузен, в десяти днях пути к югу от Стелесхейма, под присмотром монахов Эбена. Эккехард умолял взять его в поход: он уже совсем вырос, ему надо набираться жизненного опыта. Тщетно. Отец из соображений безопасности оставил его в школе.Внесли вино, и чаша пошла но рядам взволнованных придворных.— Мы на четыре дня отстаем от графа Лавастина! — как всегда порывисто, воскликнула герцогиня Лютгард. — Я предлагаю выступить немедленно, пусть даже ночью!— И прибыть туда совершенно измотанными? — возразил Виллам.— Это лучше, чем найти графа убитым, а его армию истребленной! Сейчас почти полнолуние, видимость позволяет ночные переходы.— Но дорога пролегает по лесу, — заметил Генрих, положив конец спору. — Я послал гонцов к графу Лавастину. Мы проследуем быстрым маршем, не истощая людей.Сестра Росвита не могла больше сдержать метания своих мыслей и покинула шатер короля. Выйдя, она сразу же столкнулась с «Королевским орлом», Хатуи, которая стояла, глядя на небо.— Неожиданно для самой себя Росвита, оглянувшись по сторонам, напрямик спросила Хатуи, что та знает о книге.— О книге? — Хатуи не ожидала вопроса. — Конечно, я знаю о книге. Лиат всегда носила ее при себе, насколько я знаю, книга всегда принадлежала ей. Возможно, конечно, что она стащила книгу и у отца Хью.— Но вы так не думаете?— Вулфер так не считал, хотя она прятала свою книгу и от него. Вулфер никогда не требовал даже показать ее. Однажды он сказал мне, что это ее право — скрывать от нас свое имущество, если она хочет.Вулфер. Росвите казалось, что простой «орел» окружен слишком густой завесой таинственности — хотя Вулфер никак не был и не казался простым.— Вы проездом были в Хартс-Рест и столкнулись с Лиат и Ханной? Королю всегда нужны хорошие, надежные «орлы», и Вулферу они показались подходящими кандидатами, так?— Нет, сестра. Вулфер искал Лиат. Мне и Манфреду он поручил искать девушку, соответствующую его описанию, — Лиат, вы понимаете. И когда мы объединились, он сказал, что нашел ее. И мы поехали в Хартс-Рест вместе.— А Манфред?Лицо Хатуи было непроницаемо, но Росвита заметила легкое движение, как будто она сдерживала боль.— Наш товарищ. Он пал в Генте.— Так Бог даже сильным напоминает, что жизнь коротка, а печаль длинна. Я помяну его имя в своих молитвах…— Спасибо, сестра.На мгновение Росвите показалось, что «орел» сейчас пожмет ей руку как товарищу, но Хатуи засунула руку за пояс, а другой что-то смахнула с глаз.— Вечная ему память на земле, и да вознесется он в Покои Света.— Но не трагическая судьба безвестного «орла» занимала мысли Росвиты. Она уже начала упорядочивать новую информацию. Вырисовывалась ли в ее мозгу новая и более интересная картина?— Вулфер прибыл в Хартс-Рест в поисках Лиат. Он знал ее раньше?— Этого я не знаю, сестра.— Отец Хью сказал мне, что она украла у него книгу, когда была его рабыней.— Росвита начала волноваться. Версия Хью была простой и правдоподобной, причем не противоречила сказанному Хатуи. Он был сыном маркграфини. Нужно помнить, что и Лиат, и Хатуи были «орлами», их связывала клановая общность интересов.— Почему я должна верить вам, простой женщине, а не Хью, сыну маркграфини?Хатуи улыбнулась:— Божье солнце одинаково светит и лордам, и рабам. Владычица и Господь любят всех нас в равной мере, сестра.— Но Владычица и Господь творят Свою волю и по разному одаривают своих детей. Иным Они дают больше, иным меньше. Нельзя ли из этого заключить, что мы заслуживаем то, что получаем? Что Они дают избранным то, что не дано остальным?Но Хатуи оставалась неколебимой. Она пожала плечами:— Да, все дары даются нам Богом. Без этих даров все мы лишь прах. Все равны перед Богом. И достойное слово простой женщины весит на весах Господа не меньше, чем слово аристократа.Было странно слышать все это от простой женщины, но Росвита не могла отрицать справедливости ее слов.— Ваши слова мудры, «орел».Хатуи прикоснулась пальцем к губам, как будто сдерживаясь от неподобающего высказывания. Ветер поднял с земли пыль, взбитую множеством ног. Скоро, слишком скоро, ночь оживет страшными Эйка, многие из тех, кто следует на Гент, умрут. Росвита поежилась, хотя холодно не было.— Еще…— Я внимательно слушаю.— Зачем мне врать?— Чтобы защитить товарища, «орла», согласно присяге.— Верно. Я подтверждаю, что верна данным мною обетам. А теперь спросите себя, зачем отцу Хью врать о книге?— Это зависит от того, что в ней сокрыто. Ведь вы не знаете?— Нет, не знаю. Я читать не умею, да и Лиат никому не показывала книгу, кроме, может быть, Ханны.Ханна. Айвар сосал ту же грудь, что и она. Молочная сестра ее брата. В каком-то смысле ее родственница, несмотря на свое низкое происхождение и знатность Росвиты.Ханна может что-то знать. Но поговорить с нею, зажатой цепкой хваткой принцессы Сапиентии, чутко оберегавшей все свое и всех своих от малейшего посягательства извне, — задача не из простых.Но ничего другого не оставалось. Никого не оставалось. Сапиентия упрочила свое положение, в последнее время она изменилась. Возможно, сонеты отца Хью вели ее к тому, в честь чего она была названа, — к мудрости. Из нее могла получиться зрелая, сложившаяся королева.Так, мысленно перескакивая с темы на тему, давая волю воображению, Росвита вернулась в шатер как раз вовремя, чтобы услышать, как Генрих сказал то, чего они ожидали:— Выступаем утром, боевым маршем, готовые к атаке. В случае нападения сразу вступаем в бой, развертываемся, применяясь к местности вдоль дороги. Авангардом командует герцогиня Лютгард: это левый фланг. Ее высочество принцесса Сапиентия командует той частью войск, которая находится на правом фланге. Я двигаюсь в центре, командую центральной группой. Маркграф Виллам замыкает колонну, командует арьергардом и резервом.Решение принято. Послышался общий вздох. Скоро наконец они встретят Эйка. 3 Граф Лавастин выслал на северо-восток отряд пехоты под командой сержанта Фелла и группу легкой кавалерии из Отуна. Они охраняли четыре тяжелые подводы с частями осадных машин и звеньями тяжелой цепи, выкованной кузнецами Лаваса весной.— Возьмите «орла», чтобы сообщить мне об успехе операции, — распорядился граф.Они двигались три дня, не встречая на пути ничего, кроме заброшенных полей и разрушенных ферм. Лагерь отряд разбил за утесом, господствовавшим над западным судоходным рукавом реки Везер. Восточный рукав, отделенный от западного узким скалистым островом, был слишком мелок и переходил в болото, постепенно сливающееся с морским побережьем.Рабочие и ремесленники из Отуна сразу взялись за работу, споро повалили несколько деревьев и начали сооружать два метательных механизма, которые древние дарийцы называли баллистами. Одновременно они строили небольшую катапульту, для которой ошкурили ствол молодого крепкого дерева.Работа шла быстро. Пока Лиат вместе с конниками проверяла окрестности, не найдя ничего, кроме нескольких сожженных деревень, заросших полей да заброшенного развалившегося древнего форта, охранявшего реку в прелате времена, осадные машины уже приобрели боевой вид.Весь следующий день механики оснащали и настраивали машины. Те постепенно одевались оснасткой, а работники из-за наступившей жары почти совсем разделись. Между тем сержант Фелл с несколькими ветеранами, имевшими опыт сражений с Эйка на севером побережье Варре, обследовали берег реки во время отлива. При отливе в устье реки проявились выглаженные течением мели и островки водорослей в более глубоких местах.Когда стемнело, во время отлива, при лунном свете началась работа в устье. Рабочие и солдаты поволокли по обнажившемуся песку и камням заостренные с одного конца бревна. За день солнце так прогрело воздух, что даже ночью Лиат была только благодарна воде, охлаждавшей кожу при пересечении главного рукава. Под ногами перекатывались выглаженные водой камешки. Ома ощущала соленый запах моря. Вода, несущая в море ил и глину, омывая ноги, текла мимо, напевая о своем дальнем пути с южных гор. За бедро зацепилась и проплыла дальше ветка.Отлив позволил укрепить в дне заграждение из заостренных бревен, хотя быстрое течение и затрудняло работу. Как частокол против атаки кавалерии, эти бревна должны были располагаться на строго определенном расстоянии друг от друга и под определенным углом. При отливе концы бревен выступали над водой, а скрытые приливом, они должны были цепляться за днища ладей Эйка.— Сюда, друг, — окликнула Лиат женщина-работница. Она шагнула вперед и погрузилась в воду по пояс. Сильное течение потянуло ее в сторону моря. Солдат увидел, как Лиат борется с течением, и протянул руку. Вместе они добрались до закрепленного цепью плота. Они помогли пяти работникам установить в воде бревно толщиной с талию Лиат. Бревно забивали в дно и укрепляли добавочными противовесами и упорами, которыми служили большие камни, частью доставленные с берега, а частью найденные тут же, в русле. Камни сваливали грудой, и вскоре Лиат, взобравшись на эту кучу, уже могла дотянуться до верхушки бревна.Стоя у бревна, Лиат окинула взглядом освещенный лунным светом пейзаж. Вода загадочно поблескивала, отражая свет луны и звезд, многие из которых потускнели в ярком лунном свете, но, взглянув прямо вверх, она сразу смогла разглядеть три драгоценных камня летнего неба: бриллиант, сапфир и цитрин. Небесная Река, в отличие от омывавшей ее осязаемой земной реки, казалась лишь дымкой. В безлунную ночь она ярким поясом пересекла бы зенит, падая в кольца Змеи на юге. На востоке распахнул свои крылья Орел, рядом — Кающийся Грешник. На западе садился Дракон. Она закрыла глаза. Водный поток, как печаль, затягивал снизу.— Выдержит! — бодро гаркнул над ухом сержант Фелл, вернув ее на землю. Он пришел проверить работу. — Пошли дальше, у нас много дел. Еще есть время до начала прилива.К утру, когда потоки воды, сталкиваясь, начали образовывать опасные водовороты, они перекрыли уже весь рукав, кроме самых глубоких его мест, где загнать сваи в дно было невозможно. Тогда они собрались вместе, промокшие и уже замерзшие, и совместными усилиями натянули между столбами цепи.К восходу солнца работы были закончены, а метательные механизмы замаскированы между утесами. Лиат вытерлась насухо, частично переоделась и прикорнула на солнышке, подложив руки под голову. Заснула она мгновенно.И так же мгновенно проснулась от чьего-то прикосновения к ее плечу. Лиат вскочила на ноги и схватилась за меч, но сержант Фелл предостерегающе поднес палец к губам и поманил ее вперед.— Приготовься, — сказал он тихо, как будто боясь, что утренний ветерок донесет до Эйка его слова, и прошел дальше, к следующему бойцу.Она встала и посмотрела на заходящее солнце. Напротив, над восточными утесами, вставала луна.Лиат приготовила лошадь, лук, стрелы и улеглась у края утеса, следя за приближением ладьи Эйка. Она шла с приливом, но против ветра. Длинные весла, по дюжине с каждого борта, спокойно поднимались и опускались, приближая судно к подводной преграде. Солнце чертило на воде золотые полосы.— Спокойно, ребята, — обращался сержант Фелл к команде баллисты. — Терпение. Ждем, ждем. Вот так… Приготовились… Пли! — Приказ Фелла упал, как кузнечный молот.Воздух разорвал выстрел баллисты, тяжелая стрела с железным наконечником пронеслась к судну. Все замерли. Ладья ткнулась носом в цепь, корму повело в сторону и вперед, по дуге. Стрела упала в воду, Фелл тотчас ввел поправку в прицел, стрела второй баллисты упала в воду ближе к неуправляемому судну. Команда первой баллисты наводила машину для второго выстрела. Эта стрела пронзила гребца и, пробив палубу, исчезла в глубине судна. До берега доносились крики Эйка и треск дерева. Четвертая стрела ударила в борт под углом и отскочила в воду. Лиат услышала первый выстрел катапульты и ахнула. С берега летел то ли сноп света, то ли огненная стрела с дымным хвостом вместо оперения. Но это была не стрела, а ком горящей смолы. Врезавшись в судно, смола подожгла одежду гребцов и палубу.Фелл снова навел баллисты. В ладью вонзилась стрела, еще одни заряд горящей смолы попал в спущенный парус, который сразу же вспыхнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59