Жеан заставил себя подняться на колени, задыхаясь от обжигающей боли в правом подреберье. Он чувствовал, как теплая влага струится по его животу и ногам. С этой влагой истекало и время его жизни. Контрареквилла снова нападала, и Жеан собрал последние силы.
Его правая рука стремительно слабела, вряд ли она позволила бы нанести хороший удар. Поэтому Жеан попросту метнул правый топорик в лицо противнице. Броску не хватило силы, чтобы оказаться смертельным, но он заставил женщину отклониться и тем самым задержал ее на целую секунду. Этого Жеану хватило – левым топориком он рубанул ее по правому колену. Раздался громкий хруст, приятнее которого он не слышал ничего в своей жизни. Беранджиас зашаталась. Еще один взмах, и Злобная Сестричка обрушилась на ее левое колено. В то же мгновение в Жеана полетели два кинжала. Он метнулся в сторону и успел – успел! Стальные лезвия пролетели над самым его ухом. Раздался новый крик, и контрареквилла рухнула вперед, не в силах больше удерживать свой вес на раненых ногах.
Жеан несколько раз перекатился вправо – подсознательное движение, оказавшееся весьма мудрым. Вскочив на ноги, он увидел, что противница ползет в его сторону, занося кинжал для нового удара.
– Ты все равно сдохнешь, Таннен, – прошипела она. – Даже до утра не дотянешь, проклятый подонок!
– Благородный Подонок, с твоего позволения, – поправил ее Жеан. – Но ты не о том беспокоишься, сейчас речь не о моей жизни. И знаешь, что я тебе скажу, сука? Кало и Гальдо Санца смеются над тобой!
Левой рукой он метнул оставшийся топорик, вложив в этот бросок всю силу и всю ненависть, какие остались в его истекающем кровью теле. На сей раз все вышло, как надо – лезвие топора просвистело в воздухе и вонзилось между глаз контрареквиллы. На ее лице появилось выражение безмерного удивления, и женщина рухнула ничком, нелепо скорчившись, будто разодранная тряпичная кукла.
Не тратя времени на размышления, Жеан подошел к первой сестре проверить, жива ли она. Она лежала без движения. Темная кровь, струившаяся из носа и ушей жертвы, свидетельствовала о том, что тут все кончено. Подобрав топорики, Жеан накинул на плечи кожаный плащ одной из Беранджиас, поднял капюшон и окинул склад последним взглядом. Перед глазами у него все плыло, в ушах стоял звон. Налицо были все признаки быстрой кровопотери – в своем боевом прошлом Жеан уже имел несчастье сталкиваться с этим.
Следовало выбираться отсюда, и как можно скорее. Оставив тела сестер валяться на истоптанном полу, Жеан побрел прочь по ночному Каморру. Главное – держаться подальше от Чертова Котла, где его могла поджидать уйма опасностей. Надо попытаться обойти Деревяшки с севера и двигаться в сторону Пепелища. Если только он сумеет добраться до их укрытия, и если Ибелиус будет на месте… уж он-то сумеет помочь.
Но если этот «собачий доктор» попробует обмазать его своей червячьей гадостью, то он, Жеан, ему все пальцы переломает!
5
Время близилось к полуночи. Донья Ворченца сидела в своем любимом кресле на самом верху Янтарного Кубка, в кабинете-солярии, и разбирала текущую корреспонденцию. Ей поступили доклады о кровопролитных разборках, последовавших за захватом власти новым капой. В заброшенных зданиях, в укромных углах находили все новые и новые тела каморрских воров с перерезанными глотками. Ворченца досадливо покачала головой: меньше всего подобные беспорядки нужны были ей сейчас, когда операция по поимке Бича Каморра выходила на финишную прямую. Но и без нее ей более чем хватало забот. Разо безошибочно выявил и изгнал из города с десяток ее агентов, и это глубоко уязвило дону Ворченцу. Либо все ее лазутчики ничего не стоят как профессионалы… либо Разо обладает невероятной проницательностью… либо в конце концов придется предположить утечку информации в собственных рядах, и на достаточно серьезном уровне – куда выше уличных «топтунов».
Проклятье! К тому же непонятно, почему этот безжалостный убийца предпочел изгнать разоблаченных шпионов, а не просто прирезать их. Может быть, не хотел с ней ссориться? Если это так, то капа Разо сильно просчитался. Дона Ворченца весьма озабочена и недовольна. Пожалуй, пора выйти с ним на связь… устроить ему встречу со Стефаном и кучей «черных курток». Пора объяснить этому капе Разо, кто истинный хозяин в городе.
Лязгнул язычок сложного вераррского замка, дверь отворилась, и дона Ворченца нетерпеливо оглянулась. Она не ждала Стефана сегодня вечером. Но раз уж он вернулся, тем лучше. Сейчас они все и обсудят.
Однако человек, вошедший в солярий, никак не был ее помощником Стефаном.
Худощавый темноглазый мужчина с впалыми щеками непринужденной походкой шел ей навстречу через самые уединенные и недоступные покои в ее башне. Его черные волосы, особенно виски, обильно тронула седина. Незнакомец был с ног до головы одет в один и тот же цвет: серый камзол, серые бриджи, серые чулки и туфли, серые тонкие перчатки. Единственной яркой деталью в его наряде был кроваво-красный шейный платок.
Донья Ворченца поднесла руку к груди, пытаясь унять сердцебиение и задыхаясь от возмущения. Этот наглец не только ухитрился пройти сквозь ее стражу и открыть потайной замок, но еще и привел с собой сообщника – молодого человека с залысинами и пронзительным взглядом светлых глаз, тоже одетого в серое, но с ярко-красными отворотами на камзоле.
– Какого черта! Кто вы такие? – Ворченца вскочила из кресла со стиснутыми кулаками. На мгновение ее надтреснутый голос обрел прежнюю силу, поднявшись до самых высоких нот. – Как вы сюда попали?
– Мы ваши покорные слуги, донья Ворченца, и пришли сюда выразить свое почтение. Конечно, следовало явиться раньше, но, надеюсь, вы простите нам эту досадную задержку. Дела, знаете ли… Любое королевство, даже самое маленькое, требует заботы.
– Вы говорите так, будто мы знакомы. Назовите свое имя, господин!
– О, у меня их несколько, – улыбнулся мужчина постарше. – В настоящий момент я предпочитаю называться капой Разо. А это мой компаньон по имени Сокольничий. Что же до того, как мы попали в ваш чудный солярий… – он сделал светский жест в сторону своего более молодого товарища. Тот вскинул руку с открытой ладонью, и дона Ворченца увидела татуировку на его запястье – три жирные черные линии.
– О боги! – задохнулась она. – Контрмаг!
– Именно так, – кивнул капа Разо. – Простите, мадам, но только искусство контрмага позволило нам попасть к вам на прием. Ваши многочисленные слуги просто не оставили нам другого выхода. Очень не хотелось беспокоить вас преждевременно…
– Вы меня уже побеспокоили, – нахмурилась Ворченца. – Теперь осталось узнать, по какому поводу.
– Просто мы посчитали, что настало время встретиться с легендарным Пауком.
– О чем вы говорите, любезный? Здесь нет никакого Паука. Это моя башня, и кроме меня и моих слуг…
– Бросьте, госпожа. Перед нами незачем разыгрывать этот спектакль.
– Боюсь, что вас ввели в заблуждение, – отчеканила донья Ворченца.
– Вот как? А эти бесконечные папки на полках? Что в них – кулинарные рецепты? И бумаги у вас на коленях… Должно быть, Стефан Рейнарт регулярно снабжает вас сведениями о последних новинках моды – расцветки, покрой… Будет вам, мадам. Я ведь совсем не дурак, и у меня свои, весьма своеобразные источники информации. Если вы будете продолжать упорствовать, я расценю это как намеренное неуважение.
– Лично я расцениваю подобным образом ваше присутствие здесь, – произнесла Ворченца после секундного размышления.
– Похоже, мы расстроили вас, госпожа? Приношу свои извинения. Но давайте смотреть на вещи реально: что вы можете с этим сделать? Ваши слуги, все до единого, спят праведным сном. Ваш Рейнарт во главе своих Полуночников отсутствует, в настоящий момент он страшно занят – сует свой нос в мои дела. Мы с вами одни здесь, донья Ворченца, так почему бы нам не побеседовать, как воспитанным людям? За этим я и пришел – вежливо поговорить по душам.
Несколько мгновений дона Ворченца разглядывала незваного гостя, затем слабо махнула рукой в сторону стоящего поблизости кресла.
– Что ж… присаживайтесь, мастер Мститель. Боюсь, не смогу предложить того же самого вашему приятелю…
– Не стоит беспокоиться, мадам, – откликнулся Сокольничий. – Я обожаю старые конторки, – он направился к алькову возле двери, в то время как Разо уверенным шагом пересек комнату и расположился в кресле напротив доньи Ворченцы.
– И каково это – быть мстителем? – первой нарушила молчание она. – Не поделитесь ли ощущениями?
– На мой взгляд, это вещь, ради которой стоит жить, – весело ответил капа Разо.
– Кажется, Барсави доставил вам в прошлом некоторые неприятности?
– Неприятности? Что ж, можно назвать это и так. Именно по этой причине я убил двоих сыновей Барсави у него на глазах, а затем пустил его на корм тем самым акулам, которых он так любил.
– Какие-то старые дела?
– Знаете, я больше двадцати лет предавался мечтам о мести. Грезил, как приду и сокрушу империю Джанкано Барсави. И теперь этот момент настал – я занял место своего врага. Мне жаль, если неизбежные нарушения сложившихся раскладов доставили вам беспокойство… но это единственное, о чем я жалею.
– Никто не назвал бы Барсави добрым человеком, – задумчиво произнесла донья Ворченца. – Он был жестким, безжалостным преступником… Но весьма проницательным. Барсави понимал некоторые вещи, которые личности помельче никак не могли взять в толк. Должна сказать, что сотрудничество с Барсави приносило взаимовыгодные плоды.
– Было бы обидно разрушить подобную гармонию, госпожа, – Разо позволил себе тонкую улыбку. – Но никто и не собирается этого делать. Лично я уважаю Тайный Договор, и, поверьте, моя ненависть к Барсави не послужит помехой. Я счел нужным оставить в силе все прежние договоренности и объявил об этом в ту самую ночь, когда пришел к власти.
– Да, я получила сообщения от своих агентов. Но должна сознаться, что предпочла бы услышать это из ваших собственных уст… и гораздо раньше.
– Простите мою нерасторопность, госпожа Ворченца. Не буду спорить, я проявил неучтивость. Но позвольте мне загладить свою вину.
– И каким же это образом?
– Я был бы счастлив посетить праздник герцога в День Перемен, – признался Разо. – Уверен, что мои манеры и костюм вполне будут соответствовать уровню остальной публики. Представить меня можно как состоятельного господина из провинции – думаю, никто в Вороновом Насесте не знает в лицо капу Разо. Знаете ли, я с детства восхищался Пятью башнями Каморра, и мне хочется лично засвидетельствовать почтение нашей знати. К тому же я приду не с пустыми руками. У меня уже есть идея великолепного подарка.
– Боюсь, вы просите слишком много, – медленно проговорила Ворченца. – Каждый из нас живет в своем мире, и они не пересекаются. Я же не прихожу на ваши воровские сходки!
– За вас это делают ваши агенты, – со смехом возразил Разо.
– Уже нет. Кстати, объясните, почему в качестве наказания для них вы избрали изгнание. Обычно в ваших кругах за такие дела полагается смерть. Чего уж проще – ножом по горлу…
– А вы предпочли бы видеть их мертвыми, донья Ворченца?
– Вряд ли. Но меня интересуют ваши мотивы.
– Хорошо, поясню. Слишком много хлопот – их многие знали. Я не мог оставить ваших агентов валяться под ногами, как это случилось с людьми Барсави. Мне не хотелось без нужды обижать вас. Поэтому я и решился на маленький дружеский жест.
– Хм-м.
– Послушайте, донья Ворченца, – веско произнес Разо. – Я отдаю себе отчет в том, что вы немедленно начнете работу по внедрению новых людей в мою организацию. Милости просим! Может, более умным повезет больше. Но мы отклонились от основной темы нашей беседы.
– Капа Разо, – осторожно начала Ворченца, – вы не выглядите нежным и ранимым человеком, поэтому я буду говорить с вами напрямик. Мы оба чтим Тайный Договор и заинтересованы в сотрудничестве ради сохранения спокойствия в Каморре. Я также была бы счастлива видеть вас у себя при условии, что приглашение исходит от меня самой. Однако привести вас пред светлые очи герцога просто не в моих силах. Извините, но людей вашего положения туда не приглашают.
– Какое разочарование, – нахмурился Разо. – Тем более горькое, что, к примеру, Джанкано Мераджио будет присутствовать на празднике в качестве почетного гостя. Человек, который фактически пользуется плодами моих трудов. А также множество других людей – скажем, финансисты и владельцы торговых судов, которые тоже наживались на сотрудничестве с бандами Барсави. Да что там говорить – большинство каморрских аристократов в выигрыше от Тайного Договора! И в этом смысле я являюсь их верным слугой. Именно благодаря моим усилиям сохраняются денежки в их карманах. Неужели я настолько плох, что не могу тихонько постоять возле столика с напитками и посмотреть, как развлекается наша знать? Или полюбоваться на чудеса Небесного сада?
– Капа Разо, вы пытаетесь играть на струнах, которые в принципе не способны звучать, – твердо ответила Ворченца. – Не знаю, кто ввел вас в заблуждение по поводу Паука, но это не соответствует истине. Я просто не могу быть Пауком господина герцога – для этого я чересчур мягкосердечна. И давайте пока на этом остановимся. Не хотелось бы вас обижать, но подумайте сами… Вы стали капой всего неделю назад, и я только начинаю составлять свое мнение о вас. Вот если вы продержитесь у власти хотя бы год, сумеете поладить с Правильными Людьми Каморра и сохраните Тайный Договор в неприкосновенности – тогда можно будет задуматься о вашем предложении.
– Это ваша позиция, донья Ворченца?
– Да, это моя позиция… во всяком случае, пока.
– Очень жаль, – наигранно вздохнул капа Разо. – Вы даже не можете представить, как огорчили меня своей отповедью. Я уже заготовил подарки для уважаемых лиц, которые не могут ждать до следующего года. При всем уважении к вам я вынужден отклонить ваш отказ.
– Что вы имеете в виду?
– Сокольничий…
Контрмаг стоял возле конторки, держа в руках перо и кусок пергамента.
– Донья Ворченца, – громко произнес он, что-то записывая на пергаменте – буквы у него выходили легкие и летящие. – Анджавеста Ворченца, если не ошибаюсь? Какое красивое имя… просто замечательное и, несомненно, ПОДЛИННОЕ.
В его левой руке появилась серебряная игла. Она запорхала над пергаментом, где стала проявляться странная светящаяся надпись – АНДЖАВЕСТА ВОРЧЕНЦА. Казалось, что по буквам пробегает магический голубой огонь. На другом конце комнаты раздался стон доньи Ворченцы. Она сидела, сжимая голову руками.
– Простите, что приходится использовать столь неподобающие средства, донья Ворченца, – мягко сказал капа Разо. – Но разве вы сами не видите, чего лишаете господина герцога? Вы хотите отобрать у него дары, которые я жажду нижайше сложить к его ногам?
– Я… я не знаю…
– О да, – раздался голос Сокольничего, – конечно же, вы будете очень рады убедиться, что капу Разо пригласили на праздник Дня Перемен.
Буквы на пергаменте вспыхнули еще ярче.
– Капа Разо, – медленно, неуверенно проговорила Ворченца. – Вы, несомненно… должны… посетить герцогский дворец.
– И вы не потерпите отказа, – продолжал внушать Сокольничий. – Капа Разо просто обязан принять такое приглашение.
– Я… не приму… вашего отказа.
– А я и не собираюсь отказываться, – ответил Разо. – Вы так добры, донья Ворченца! Просто чрезвычайно добры. Что же касается подарков… У меня есть четыре выдающихся изваяния, которые я хотел бы подарить господину герцогу. При этом мне совсем не хочется мешать веселью. Мои люди тихо доставят их на праздник и поставят где-нибудь в стороне, а господин герцог сможет разглядеть их попозже, когда будет не так занят.
– Как чудесно, – подсказал Сокольничий. – Вы просто в восторге от этого предложения.
– Трудно придумать, что могло бы… порадовать меня больше. Это достойный поступок… капа Разо.
– Точно, – согласился Разо, – очень достойный поступок. Именно так.
С коротким смешком он поднялся из кресла и махнул своему помощнику.
– Донья Ворченца, – произнес тот, – вы получили огромное удовольствие от этой беседы. Вы с нетерпением ждете встречи с капой Разо на Дне Перемен и окажете ему всяческую помощь в доставке его замечательных подарков в герцогский дворец.
Он сложил пополам кусок пергамента и опустил его в карман камзола, затем сделал в воздухе несколько пассов рукой, в которой держал серебряную иглу.
Донья Ворченца глубоко вздохнула и несколько раз моргнула.
– Капа Разо, вам вправду пора уходить? – спросила она. – Беседа с вами внесла такое приятное разнообразие в мои вечера…
– Я тоже совершенно очарован вашим гостеприимством, госпожа Ворченца, – Разо низко поклонился пожилой женщине, расшаркавшись при этом в лучшем придворном стиле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
Его правая рука стремительно слабела, вряд ли она позволила бы нанести хороший удар. Поэтому Жеан попросту метнул правый топорик в лицо противнице. Броску не хватило силы, чтобы оказаться смертельным, но он заставил женщину отклониться и тем самым задержал ее на целую секунду. Этого Жеану хватило – левым топориком он рубанул ее по правому колену. Раздался громкий хруст, приятнее которого он не слышал ничего в своей жизни. Беранджиас зашаталась. Еще один взмах, и Злобная Сестричка обрушилась на ее левое колено. В то же мгновение в Жеана полетели два кинжала. Он метнулся в сторону и успел – успел! Стальные лезвия пролетели над самым его ухом. Раздался новый крик, и контрареквилла рухнула вперед, не в силах больше удерживать свой вес на раненых ногах.
Жеан несколько раз перекатился вправо – подсознательное движение, оказавшееся весьма мудрым. Вскочив на ноги, он увидел, что противница ползет в его сторону, занося кинжал для нового удара.
– Ты все равно сдохнешь, Таннен, – прошипела она. – Даже до утра не дотянешь, проклятый подонок!
– Благородный Подонок, с твоего позволения, – поправил ее Жеан. – Но ты не о том беспокоишься, сейчас речь не о моей жизни. И знаешь, что я тебе скажу, сука? Кало и Гальдо Санца смеются над тобой!
Левой рукой он метнул оставшийся топорик, вложив в этот бросок всю силу и всю ненависть, какие остались в его истекающем кровью теле. На сей раз все вышло, как надо – лезвие топора просвистело в воздухе и вонзилось между глаз контрареквиллы. На ее лице появилось выражение безмерного удивления, и женщина рухнула ничком, нелепо скорчившись, будто разодранная тряпичная кукла.
Не тратя времени на размышления, Жеан подошел к первой сестре проверить, жива ли она. Она лежала без движения. Темная кровь, струившаяся из носа и ушей жертвы, свидетельствовала о том, что тут все кончено. Подобрав топорики, Жеан накинул на плечи кожаный плащ одной из Беранджиас, поднял капюшон и окинул склад последним взглядом. Перед глазами у него все плыло, в ушах стоял звон. Налицо были все признаки быстрой кровопотери – в своем боевом прошлом Жеан уже имел несчастье сталкиваться с этим.
Следовало выбираться отсюда, и как можно скорее. Оставив тела сестер валяться на истоптанном полу, Жеан побрел прочь по ночному Каморру. Главное – держаться подальше от Чертова Котла, где его могла поджидать уйма опасностей. Надо попытаться обойти Деревяшки с севера и двигаться в сторону Пепелища. Если только он сумеет добраться до их укрытия, и если Ибелиус будет на месте… уж он-то сумеет помочь.
Но если этот «собачий доктор» попробует обмазать его своей червячьей гадостью, то он, Жеан, ему все пальцы переломает!
5
Время близилось к полуночи. Донья Ворченца сидела в своем любимом кресле на самом верху Янтарного Кубка, в кабинете-солярии, и разбирала текущую корреспонденцию. Ей поступили доклады о кровопролитных разборках, последовавших за захватом власти новым капой. В заброшенных зданиях, в укромных углах находили все новые и новые тела каморрских воров с перерезанными глотками. Ворченца досадливо покачала головой: меньше всего подобные беспорядки нужны были ей сейчас, когда операция по поимке Бича Каморра выходила на финишную прямую. Но и без нее ей более чем хватало забот. Разо безошибочно выявил и изгнал из города с десяток ее агентов, и это глубоко уязвило дону Ворченцу. Либо все ее лазутчики ничего не стоят как профессионалы… либо Разо обладает невероятной проницательностью… либо в конце концов придется предположить утечку информации в собственных рядах, и на достаточно серьезном уровне – куда выше уличных «топтунов».
Проклятье! К тому же непонятно, почему этот безжалостный убийца предпочел изгнать разоблаченных шпионов, а не просто прирезать их. Может быть, не хотел с ней ссориться? Если это так, то капа Разо сильно просчитался. Дона Ворченца весьма озабочена и недовольна. Пожалуй, пора выйти с ним на связь… устроить ему встречу со Стефаном и кучей «черных курток». Пора объяснить этому капе Разо, кто истинный хозяин в городе.
Лязгнул язычок сложного вераррского замка, дверь отворилась, и дона Ворченца нетерпеливо оглянулась. Она не ждала Стефана сегодня вечером. Но раз уж он вернулся, тем лучше. Сейчас они все и обсудят.
Однако человек, вошедший в солярий, никак не был ее помощником Стефаном.
Худощавый темноглазый мужчина с впалыми щеками непринужденной походкой шел ей навстречу через самые уединенные и недоступные покои в ее башне. Его черные волосы, особенно виски, обильно тронула седина. Незнакомец был с ног до головы одет в один и тот же цвет: серый камзол, серые бриджи, серые чулки и туфли, серые тонкие перчатки. Единственной яркой деталью в его наряде был кроваво-красный шейный платок.
Донья Ворченца поднесла руку к груди, пытаясь унять сердцебиение и задыхаясь от возмущения. Этот наглец не только ухитрился пройти сквозь ее стражу и открыть потайной замок, но еще и привел с собой сообщника – молодого человека с залысинами и пронзительным взглядом светлых глаз, тоже одетого в серое, но с ярко-красными отворотами на камзоле.
– Какого черта! Кто вы такие? – Ворченца вскочила из кресла со стиснутыми кулаками. На мгновение ее надтреснутый голос обрел прежнюю силу, поднявшись до самых высоких нот. – Как вы сюда попали?
– Мы ваши покорные слуги, донья Ворченца, и пришли сюда выразить свое почтение. Конечно, следовало явиться раньше, но, надеюсь, вы простите нам эту досадную задержку. Дела, знаете ли… Любое королевство, даже самое маленькое, требует заботы.
– Вы говорите так, будто мы знакомы. Назовите свое имя, господин!
– О, у меня их несколько, – улыбнулся мужчина постарше. – В настоящий момент я предпочитаю называться капой Разо. А это мой компаньон по имени Сокольничий. Что же до того, как мы попали в ваш чудный солярий… – он сделал светский жест в сторону своего более молодого товарища. Тот вскинул руку с открытой ладонью, и дона Ворченца увидела татуировку на его запястье – три жирные черные линии.
– О боги! – задохнулась она. – Контрмаг!
– Именно так, – кивнул капа Разо. – Простите, мадам, но только искусство контрмага позволило нам попасть к вам на прием. Ваши многочисленные слуги просто не оставили нам другого выхода. Очень не хотелось беспокоить вас преждевременно…
– Вы меня уже побеспокоили, – нахмурилась Ворченца. – Теперь осталось узнать, по какому поводу.
– Просто мы посчитали, что настало время встретиться с легендарным Пауком.
– О чем вы говорите, любезный? Здесь нет никакого Паука. Это моя башня, и кроме меня и моих слуг…
– Бросьте, госпожа. Перед нами незачем разыгрывать этот спектакль.
– Боюсь, что вас ввели в заблуждение, – отчеканила донья Ворченца.
– Вот как? А эти бесконечные папки на полках? Что в них – кулинарные рецепты? И бумаги у вас на коленях… Должно быть, Стефан Рейнарт регулярно снабжает вас сведениями о последних новинках моды – расцветки, покрой… Будет вам, мадам. Я ведь совсем не дурак, и у меня свои, весьма своеобразные источники информации. Если вы будете продолжать упорствовать, я расценю это как намеренное неуважение.
– Лично я расцениваю подобным образом ваше присутствие здесь, – произнесла Ворченца после секундного размышления.
– Похоже, мы расстроили вас, госпожа? Приношу свои извинения. Но давайте смотреть на вещи реально: что вы можете с этим сделать? Ваши слуги, все до единого, спят праведным сном. Ваш Рейнарт во главе своих Полуночников отсутствует, в настоящий момент он страшно занят – сует свой нос в мои дела. Мы с вами одни здесь, донья Ворченца, так почему бы нам не побеседовать, как воспитанным людям? За этим я и пришел – вежливо поговорить по душам.
Несколько мгновений дона Ворченца разглядывала незваного гостя, затем слабо махнула рукой в сторону стоящего поблизости кресла.
– Что ж… присаживайтесь, мастер Мститель. Боюсь, не смогу предложить того же самого вашему приятелю…
– Не стоит беспокоиться, мадам, – откликнулся Сокольничий. – Я обожаю старые конторки, – он направился к алькову возле двери, в то время как Разо уверенным шагом пересек комнату и расположился в кресле напротив доньи Ворченцы.
– И каково это – быть мстителем? – первой нарушила молчание она. – Не поделитесь ли ощущениями?
– На мой взгляд, это вещь, ради которой стоит жить, – весело ответил капа Разо.
– Кажется, Барсави доставил вам в прошлом некоторые неприятности?
– Неприятности? Что ж, можно назвать это и так. Именно по этой причине я убил двоих сыновей Барсави у него на глазах, а затем пустил его на корм тем самым акулам, которых он так любил.
– Какие-то старые дела?
– Знаете, я больше двадцати лет предавался мечтам о мести. Грезил, как приду и сокрушу империю Джанкано Барсави. И теперь этот момент настал – я занял место своего врага. Мне жаль, если неизбежные нарушения сложившихся раскладов доставили вам беспокойство… но это единственное, о чем я жалею.
– Никто не назвал бы Барсави добрым человеком, – задумчиво произнесла донья Ворченца. – Он был жестким, безжалостным преступником… Но весьма проницательным. Барсави понимал некоторые вещи, которые личности помельче никак не могли взять в толк. Должна сказать, что сотрудничество с Барсави приносило взаимовыгодные плоды.
– Было бы обидно разрушить подобную гармонию, госпожа, – Разо позволил себе тонкую улыбку. – Но никто и не собирается этого делать. Лично я уважаю Тайный Договор, и, поверьте, моя ненависть к Барсави не послужит помехой. Я счел нужным оставить в силе все прежние договоренности и объявил об этом в ту самую ночь, когда пришел к власти.
– Да, я получила сообщения от своих агентов. Но должна сознаться, что предпочла бы услышать это из ваших собственных уст… и гораздо раньше.
– Простите мою нерасторопность, госпожа Ворченца. Не буду спорить, я проявил неучтивость. Но позвольте мне загладить свою вину.
– И каким же это образом?
– Я был бы счастлив посетить праздник герцога в День Перемен, – признался Разо. – Уверен, что мои манеры и костюм вполне будут соответствовать уровню остальной публики. Представить меня можно как состоятельного господина из провинции – думаю, никто в Вороновом Насесте не знает в лицо капу Разо. Знаете ли, я с детства восхищался Пятью башнями Каморра, и мне хочется лично засвидетельствовать почтение нашей знати. К тому же я приду не с пустыми руками. У меня уже есть идея великолепного подарка.
– Боюсь, вы просите слишком много, – медленно проговорила Ворченца. – Каждый из нас живет в своем мире, и они не пересекаются. Я же не прихожу на ваши воровские сходки!
– За вас это делают ваши агенты, – со смехом возразил Разо.
– Уже нет. Кстати, объясните, почему в качестве наказания для них вы избрали изгнание. Обычно в ваших кругах за такие дела полагается смерть. Чего уж проще – ножом по горлу…
– А вы предпочли бы видеть их мертвыми, донья Ворченца?
– Вряд ли. Но меня интересуют ваши мотивы.
– Хорошо, поясню. Слишком много хлопот – их многие знали. Я не мог оставить ваших агентов валяться под ногами, как это случилось с людьми Барсави. Мне не хотелось без нужды обижать вас. Поэтому я и решился на маленький дружеский жест.
– Хм-м.
– Послушайте, донья Ворченца, – веско произнес Разо. – Я отдаю себе отчет в том, что вы немедленно начнете работу по внедрению новых людей в мою организацию. Милости просим! Может, более умным повезет больше. Но мы отклонились от основной темы нашей беседы.
– Капа Разо, – осторожно начала Ворченца, – вы не выглядите нежным и ранимым человеком, поэтому я буду говорить с вами напрямик. Мы оба чтим Тайный Договор и заинтересованы в сотрудничестве ради сохранения спокойствия в Каморре. Я также была бы счастлива видеть вас у себя при условии, что приглашение исходит от меня самой. Однако привести вас пред светлые очи герцога просто не в моих силах. Извините, но людей вашего положения туда не приглашают.
– Какое разочарование, – нахмурился Разо. – Тем более горькое, что, к примеру, Джанкано Мераджио будет присутствовать на празднике в качестве почетного гостя. Человек, который фактически пользуется плодами моих трудов. А также множество других людей – скажем, финансисты и владельцы торговых судов, которые тоже наживались на сотрудничестве с бандами Барсави. Да что там говорить – большинство каморрских аристократов в выигрыше от Тайного Договора! И в этом смысле я являюсь их верным слугой. Именно благодаря моим усилиям сохраняются денежки в их карманах. Неужели я настолько плох, что не могу тихонько постоять возле столика с напитками и посмотреть, как развлекается наша знать? Или полюбоваться на чудеса Небесного сада?
– Капа Разо, вы пытаетесь играть на струнах, которые в принципе не способны звучать, – твердо ответила Ворченца. – Не знаю, кто ввел вас в заблуждение по поводу Паука, но это не соответствует истине. Я просто не могу быть Пауком господина герцога – для этого я чересчур мягкосердечна. И давайте пока на этом остановимся. Не хотелось бы вас обижать, но подумайте сами… Вы стали капой всего неделю назад, и я только начинаю составлять свое мнение о вас. Вот если вы продержитесь у власти хотя бы год, сумеете поладить с Правильными Людьми Каморра и сохраните Тайный Договор в неприкосновенности – тогда можно будет задуматься о вашем предложении.
– Это ваша позиция, донья Ворченца?
– Да, это моя позиция… во всяком случае, пока.
– Очень жаль, – наигранно вздохнул капа Разо. – Вы даже не можете представить, как огорчили меня своей отповедью. Я уже заготовил подарки для уважаемых лиц, которые не могут ждать до следующего года. При всем уважении к вам я вынужден отклонить ваш отказ.
– Что вы имеете в виду?
– Сокольничий…
Контрмаг стоял возле конторки, держа в руках перо и кусок пергамента.
– Донья Ворченца, – громко произнес он, что-то записывая на пергаменте – буквы у него выходили легкие и летящие. – Анджавеста Ворченца, если не ошибаюсь? Какое красивое имя… просто замечательное и, несомненно, ПОДЛИННОЕ.
В его левой руке появилась серебряная игла. Она запорхала над пергаментом, где стала проявляться странная светящаяся надпись – АНДЖАВЕСТА ВОРЧЕНЦА. Казалось, что по буквам пробегает магический голубой огонь. На другом конце комнаты раздался стон доньи Ворченцы. Она сидела, сжимая голову руками.
– Простите, что приходится использовать столь неподобающие средства, донья Ворченца, – мягко сказал капа Разо. – Но разве вы сами не видите, чего лишаете господина герцога? Вы хотите отобрать у него дары, которые я жажду нижайше сложить к его ногам?
– Я… я не знаю…
– О да, – раздался голос Сокольничего, – конечно же, вы будете очень рады убедиться, что капу Разо пригласили на праздник Дня Перемен.
Буквы на пергаменте вспыхнули еще ярче.
– Капа Разо, – медленно, неуверенно проговорила Ворченца. – Вы, несомненно… должны… посетить герцогский дворец.
– И вы не потерпите отказа, – продолжал внушать Сокольничий. – Капа Разо просто обязан принять такое приглашение.
– Я… не приму… вашего отказа.
– А я и не собираюсь отказываться, – ответил Разо. – Вы так добры, донья Ворченца! Просто чрезвычайно добры. Что же касается подарков… У меня есть четыре выдающихся изваяния, которые я хотел бы подарить господину герцогу. При этом мне совсем не хочется мешать веселью. Мои люди тихо доставят их на праздник и поставят где-нибудь в стороне, а господин герцог сможет разглядеть их попозже, когда будет не так занят.
– Как чудесно, – подсказал Сокольничий. – Вы просто в восторге от этого предложения.
– Трудно придумать, что могло бы… порадовать меня больше. Это достойный поступок… капа Разо.
– Точно, – согласился Разо, – очень достойный поступок. Именно так.
С коротким смешком он поднялся из кресла и махнул своему помощнику.
– Донья Ворченца, – произнес тот, – вы получили огромное удовольствие от этой беседы. Вы с нетерпением ждете встречи с капой Разо на Дне Перемен и окажете ему всяческую помощь в доставке его замечательных подарков в герцогский дворец.
Он сложил пополам кусок пергамента и опустил его в карман камзола, затем сделал в воздухе несколько пассов рукой, в которой держал серебряную иглу.
Донья Ворченца глубоко вздохнула и несколько раз моргнула.
– Капа Разо, вам вправду пора уходить? – спросила она. – Беседа с вами внесла такое приятное разнообразие в мои вечера…
– Я тоже совершенно очарован вашим гостеприимством, госпожа Ворченца, – Разо низко поклонился пожилой женщине, расшаркавшись при этом в лучшем придворном стиле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73