В других городах тоже устраивают гладиаторские бои, в которых немногочисленные смельчаки схватываются насмерть с дикими зверями. Но только в Каморре можно увидеть, как вооруженные гладиаторы (они называются контрареквиллами) сражаются на воде со смертельно опасными прыгающими акулами. Причем по давней каморрской традиции контрареквиллами дозволено становиться лишь женщинам.
Все это и называется Зубастым Шоу.


6

Локки не без интереса разглядывал четверку контрареквилл на воде. Трудно сказать, насколько они красивы, размышлял он, но, безусловно, эффектные женщины… Судя по смуглой коже, все участницы являлись уроженками Каморра с хорошо развитой мускулатурой сельских жительниц – это бросалось в глаза даже на расстоянии. Тем более, что традиционный костюм контрареквиллы оставлял открытым почти все тело: черная хлопковая полоса на груди, борцовская набедренная повязка и тонкие кожаные перчатки. Темные волосы убраны под красные банданы, скрепленные медными или серебряными об-Ручами, – они ярко блестели на солнце, и их отражения сливались на воде в цепочку ослепительных сполохов. Относительно этих обручей существовали разные мнения. Одни утверждали, будто их предназначение – слепить и так не слишком зорких акул. Большинство же склонялось ко мнению, что яркие вспышки, наоборот, помогают хищникам следить за своими жертвами.
Каждая из контрареквилл держала в одной руке короткий дротик, в другой – топор особой конструкции, древко которого имело специальную перекладину, чтобы оружие не выскользнуло в пылу схватки. Сам топор был двуглавым: с одной стороны, как и полагается, закругленное лезвие, с другой – прочный шип наподобие остроконечной кирки. Обычно опытная воительница сначала отсекала акуле под корень плавники и хвост и лишь потом приканчивала тварь. Однако попадались и такие мастерицы, которые умудрялись расправиться с врагом при помощи одного только шипа. Надо сказать, что по толщине шкура акулы может сравниться с корой многовекового дуба.
Локки с привычным восхищением разглядывал мранных сосредоточенных контрареквилл, готовящихся к выступлению. По его мнению, эти женщины были столь же отважны, сколь и безумны.
– Вон та, что слева, – Цецилия де Рикура, – специально для Лукаса Фервита пояснил дон Лоренцо, по такому поводу решив прервать деловые переговоры, которые длились уже больше часа. – Отличный боец. Рядом с ней Аганесса; она знаменита тем, что никогда не пользуется своим дротиком. Остальные две, должно быть, новенькие. По крайней мере, на наших Игрищах.
– Очень жаль, что сегодня вы не сможете увидеть сестер Беранджиас, мастер Фервит, – подала голос донья София. – Они лучшие в своем роде.
– Безусловно, лучшие из всех, кто когда-либо выступал, – подтвердил дон Сальвара. Прищурившись на солнце, он вглядывался в воду, пытаясь оценить размеры акул, что неясными темными тенями метались в своих клетках. – Или когда-либо будут выступать. Но они вот уже несколько месяцев не появляются на Игрищах.
Локки кивнул и задумчиво закусил собственную щеку. Будучи уважаемым вором, гарристой Благородных Подонков, он лично был знаком с двойняшками Беранджиас и доподлинно знал, где именно они провели эти несколько последних месяцев.
Тем временем первая воительница заняла боевую позицию. По правилам контрареквиллы сражались, балансируя на небольших деревянных площадках в два фута длиной и выступающих из воды примерно на полфута. Площадки были разбросаны на расстоянии четырех-пяти футов друг от друга, образуя на поверхности воды подобие решетки. Между ними оставалось достаточно места, чтобы дать вертким и стремительным акулам возможность проплывать туда и обратно. Более того, они могли выпрыгивать из воды, настигая свои жертвы даже в воздухе. Женщинам оставалось лишь резво перепрыгивать с одной деревяшки на другую, соревнуясь в скорости с хищницами. Падение в воду однозначно знаменовало окончание этой смертельной схватки.
Позади клеток с акулами, открывавшихся издалека при помощи блоков с цепями, плавала маленькая лодочка. Гребцов в нее набирали из числа добровольцев, польстившихся на высокую плату. Пассажирами же ее были трое обязательных наблюдателей за опасным представлением. Прежде всего там находился священник Ионо в своем изумрудном с серебряной каймой одеянии. Рядом с ним сидела одетая в черное, в серебряной маске жрица Азы Гуиллы – Госпожи Долгого Молчания, Богини Смерти. И, наконец, неизменный лекарь, чье присутствие Локки всегда воспринимал как совершенно нелепый и неоправданный оптимизм.
– Каморр! – с этим возгласом молодая женщина – судя по всему, Цецилия де Рикура – вскинула вверх свое оружие. Тут же все разговоры в толпе смолкли, над заводью воцарилось гробовое молчание, нарушаемое лишь плеском волн о борта лодок и каменные волнорезы. Пятнадцать тысяч горожан как один затаили дыхание. – Я посвящаю грядущую смерть герцогу Никованте, нашему господину и повелителю!
Это было традиционное приветствие. Причем слова «эта смерть» могли относиться к любой из участниц смертельного сражения – как к акуле, так и к самой контрареквилле.
Пронзительное пение труб смешалось с громкими криками зрителей: зазвенели цепи, клетка открылась – на волю, внутрь круга, выпустили первую из акул. Десятифутовая рыбина, ошалевшая от запаха крови, стрелой метнулась вперед и начала описывать круги вокруг деревянных площадок. Ее зловещий серый плавник с шумом рассекал воду. Искусно сохраняя равновесие, Цецилия шлепнула одной ногой по воде, привлекая внимание хищницы. При этом она выкрикивала клятвы Богам и проклятия противнику. Акула отреагировала на приглашение; несколько секунд ее массивное полосатое тело металось взад-вперед между площадками, напоминая гигантский зубастый маятник.
– Похоже, эта тварь не станет терять время попусту! – воскликнул дон Сальвара, в волнении стиснув руки. – Готов спорить, сейчас она прыгнет…
Не успел он закончить фразу, как акула взметнулась в воздух в фонтане сверкающих брызг, метя в пригнувшуюся контрареквиллу. Однако прыжок получился не слишком высокий – Цецилия легко ускользнула, перескочив на расположенную справа платформу. В прыжке она успела метнуть свой дротик, угодив в бок хищнице. На какую-то долю секунды рыба зависла в воздухе – дротик мелко дрожал, торча из толстой шкуры. Затем блестящая обтекаемая туша шлепнулась обратно в воду и ушла на глубину. Толпа неодобрительно взревела: удар контрареквиллы оказался быстрым, но недостаточно сильным. В результате девушка лишь разозлила акулу и к тому же лишилась оружия.
– Довольно глупо, – прокомментировала дона София, с сожалением поцокав языком. – Девочке явно не хватает терпения. Посмотрим, как поведет себя ее кровожадная подружка – даст ли шанс исправить ошибку?
Акула металась из стороны в сторону, вспенивая розовую воду и ориентируясь на тень девушки – она готовилась к новому нападению. Цецилия резво перепрыгивала с одной дощечки на другую, держа топор крюком наружу.
– Я готов принять ваши условия, мастер Фервит. – Дон Лоренцо снова снял очки и стоял, крутя их в руках. Очевидно, он страдал дальнозоркостью, и для дали помощь его глазам не требовалась. – Однако хочу подчеркнуть, что, вкладываясь в это дело, я беру на себя значительную долю риска – особенно учитывая общие размеры предполагаемых вложений. Посему предлагаю иное распределение прибыли от продажи «Аустерсхолина» – пятьдесят пять на сорок пять процентов в мою пользу.
Локки сделал вид, что обдумывает предложение Сальвары, тем временем наблюдая, как контрареквилла, размахивая руками, бежит изо всех сил. Серый плавник следовал за ней буквально по пятам.
– В принципе от лица моих хозяев я уполномочен на подобную уступку, – произнес он неторопливо. – Но я хочу предложить вам другой вариант. Как вы посмотрите на то, чтобы закрепить за вами, скажем, семь процентов от восстановленных Аустерсхолинских виноградников?
– Годится! – улыбнулся аристократ. – Я оплачу два галеона, команду и капитанов, а также необходимые взятки и груз, отправляемый на север. Я поплыву на одном судне, вы – на другом. На борту каждого из галеонов разместится охрана, которую я подберу сам из числа наемников. Конте будет сопровождать вас, ваш Грауманн может путешествовать вместе со мной. Вопрос о любых расходах, выходящих за пределы оговоренных двадцати пяти тысяч каморрских крон, я решаю лично.
Акула снова прыгнула – и вновь совершила промах; Цецилия выполнила безукоризненную стойку на одной руке, размахивая в воздухе топором. Под дружный рев публики хищница неуклюже развернулась в воде и изготовилась к новому маневру.
– Согласен. – Локки кивнул. – Мы подпишем два идентичных договора – один для вас, другой для меня. Еще одна копия на теринском будет храниться у независимого адвоката, которого мы выберем по взаимному согласию. Он вскроет его в течение месяца, если в процессе перевозки бочек с кем-нибудь из нас произойдет несчастный случай. Дополнительную копию на вадранском я передам своему агенту для предоставления моим хозяевам. Таким образом, сегодня вечером мне потребуется секретарь из таможни и ваш вексель на пять тысяч крон, чтобы завтра с утра он уже поступил к Мераджио. Тогда я смогу начать действовать.
– И это всё?
– Все. – Локки пожал плечами.
Несколько секунд дон Сальвара хранил молчание, затем махнул рукой.
– Ладно, во имя всех богов! Я согласен. Ударим по рукам и будем надеяться на удачу.
На поверхности воды Цецилия замерла на площадке с занесенным топором. Она зорко следила за акулой, которая приближалась к ней с правой стороны неспешными волнообразными движениями. Слишком медленно для хорошего прыжка… Девушка перехватила топор поудобнее – ив этот самый миг огромное полосатое тело согнулось пополам, образовав что-то вроде буквы «U», и ринулось в ее сторону. В броске акула резко выпрямила хвост и нанесла сильнейший удар по ногам контрареквиллы – аккурат под колени. Цецилия де Рикура вскрикнула – скорее от неожиданности, чем от боли – и опрокинулась на спину.
Далее все произошло в считанные секунды. Мощные челюсти сомкнулись, и девушка лишилась одной, а может, и обеих ног. Стиснув зубами свою жертву, хищница кружила по воде – женское тело яростно извивалось на фоне темной блестящей шкуры. Смертельная карусель – белое, серое… белое, серое… Затем два сцепившихся тела ушли под воду, а на поверхности расплылось новое темно-красное пятно.
И вновь мнения зрителей разошлись. Кто-то неистово вопил и топал ногами, распаленный кровавым зрелищем. Другие молча склонили головы, отдавая дань отважной контрареквилле. Впрочем, длилось это недолго – на воде уже появилась следующая девушка. Праздник продолжался.
– О боги! – воскликнула донья София, глядя на расширяющееся пятно. Подруги стояли, потупившись; рядом жрецы вполголоса бормотали свои молитвы. – Просто невероятно! Как она ее подловила… и на какой примитивный трюк! Недаром мой отец говорил: мгновенная оплошность на Речных Игрищах стоит десятка в обычной жизни.
С низким поклоном Локки прильнул губами к ее руке.
– Он совершенно прав, донья София. Совершенно прав.
Он еще раз поклонился хозяйке дома, вложив в улыбку все свое очарование, затем обернулся для прощального рукопожатия с ее мужем.

Интерлюдия. Локки остается на ужин


1

– Как? – Локки чуть не вскочил с места. – Что вы такое говорите?
– Мой мальчик, – медленно произнес Цепп. – Моя маленькая непредсказуемая звездочка… Увы, твои горизонты весьма ограничены. Ты способен замыслить и провернуть хитрую комбинацию, но не можешь предугадать, к чему она приведет. Запомни: пока ты не научишься заглядывать в будущее и просчитывать отдаленные последствия, ты постоянно будешь подвергать опасности себя и своих единомышленников. Конечно, пока ты еще молод и зелен – тут уж ничего не поделаешь, – но даже в такие годы совсем не обязательно быть идиотом. Поэтому слушай меня внимательно. Первая твоя ошибка – ты приписал Веслину то, что он взял монету у стражника. За такое полагаются не зуботычины или плети, а смерть. Надеюсь, это ясно? В Каморре стража берет деньги у нас, но никак не наоборот. Это незыблемое правило, оно не допускает исключений. Будь ты хоть трижды выдающимся вором с самыми гениальными задумками, ты все равно обязан подчиняться этому закону и не имеешь права даже помыслить о его нарушении. А кара одна – неважно, перерезанное горло или зубы акулы, но в любом случае ты предстанешь перед Богами. Проникся?
Локки кивнул.
– Поэтому когда ты подставил Веслина, ты ДЕЙСТВИТЕЛЬНО подставил его. Но это еще не все. Ты многократно усугубил свою ошибку, воспользовавшись монетой из белого золота. Ты знаешь, сколько стоит полная крона?
– Много.
– Ха! «Много» – ничего не значащее слово. Ты что, не в ладах с теринским языком? Или в самом деле не знаешь?
– Полагаю, что в самом деле не знаю.
– Так слушай. В нормальных условиях этот крошечный кусочек блестящего белого металла стоит сорок серебряных солонов. Да-да, именно столько – двести сорок медяков. Судя по тому, как расширились твои глазенки, ты сумел представить себе эту кучу денег.
– Ни хрена ж себе!
– Вот именно. А теперь давай проясним еще кое-что. Обычная «желтая куртка» из числа нашей бескорыстной и неизмеримо великодушной городской стражи зарабатывает такую сумму за два месяца неустанного бдения. А ведь им неплохо платят по сравнению с обычными горожанами. И разрази меня гром, если им платят в белом золоте!
– Ой…
– Таким образом выходит, что Веслин взял не просто деньги, а чересчур большие деньги. Целую крону! Моргайте рыдает, Нара хохочет! По большому счету, любую жизнь можно купить гораздо дешевле, в том числе и твою.
– А… а сколько вы заплатили за мою? – Локки прикоснулся к груди, где болталась на шнурке смертельная метка.
– Мне жаль огорчать тебя, но сумма составила два медяка, и я до сих пор не уверен, что с пользой потратил эти деньги. – Глядя на вытянувшееся лицо мальчика, Цепп разразился хриплым веселым смехом, но затем снова посерьезнел. – Ничего я тебе не скажу, можешь гадать дальше. Да это и не важно. Важно другое: серьезные парни делают серьезную работу за куда меньшие деньги. За крону можно купить весьма приличный пай в стоящем деле… если ты понимаешь, о чем я толкую. Вот и получается, что когда ты подкинул Веслину белую монету…
– Это получилось слишком много… за какую-то простую работу?
– В точку. Не просто много, а чертовски много за обычную информацию или что-то подобное. Ни один здравомыслящий человек не заплатит простому кладбищенскому воришке целую крону за обычную работу. Другое дело, если ему поручили что-то особенное… Например, убить старого хозяина. Или выкурить его на хрен с Сумеречного холма вместе со всеми подопечными. Сам понимаешь, бедному Делателю Воров и так было неприятно обнаружить, что его парня подкупили. Когда же он узнал, о КАКОЙ сумме идет речь…
Локки поспешно закивал.
– Итак, мы разобрали два серьезных промаха. Но и это еще не все. Твоей третьей ошибкой стала смерть Грегора. Скажи-ка, ты с самого начала предполагал для него такую ужасную кару?
– Нет. Я, конечно же, не любил его… но не настолько. Моей целью был Веслин. Если даже я и хотел насолить Грегору, то совсем не так сильно.
– Вот-вот. Ты выбрал цель, разработал хитрую комбинацию, но не просчитал весь расклад. Твоя интрига против Веслина неожиданно расширилась и затянула в свою орбиту беднягу Грегора.
– Ну да, все именно так и вышло! Я ведь уже признался, чего вам еще надо?
– Ага, теперь ты злишься! Еще бы не злиться… ты ведь сел в изрядную лужу, не так ли, мой мальчик? Выяснилось, что ты вовсе не такой умный, как думал. Оказывается, куча народу отнюдь не глупее Локки Ламоры. Какое невезение!
Мальчик резко задул свою лампу и в сердцах отшвырнул прочь. Описав дугу, та перелетела через парапет и исчезла в ночи. Звук ее падения затерялся в ночных шорохах. Локки сидел, обиженно нахохлившись, скрестив руки на груди.
– Ах, как легко и приятно избавиться от угрозы, которую несет простая лампа, – насмешливо проговорил Цепп, выпустив последнюю струйку дыма, и растер остаток самокрутки о каменный парапет. – А позволь поинтересоваться, донесли ли герцогу обо всей этой истории?
Локки хранил молчание. Зубы стиснуты, нижняя челюсть выпячена – обычное упрямство смертельно обиженного ребенка, хмыкнул про себя священник.
– Что ж, Локки Ламора, я верю тебе, поскольку твой рассказ полностью совпадает с тем, что сообщил мне Делатель Воров. Если помнишь, перед заключением сделки я имел долгий разговор с твоим прежним хозяином, и он все мне рассказал. От него я узнал о твоей последней и самой страшной ошибке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73