Все они смотрели в Зеркало на руины того, что когда-то, прежде чем вышвырнули в бездну мариемов, было их собственным миром.
– Для них лучше было бы умереть, – прошептала Ялкара. – Ты видишь, Рульк отомщен, и феллемы сделали это собственными руками.
– Кривое Зеркало, – с горечью произнесла Магрета, но тем не менее ей пришлось отвернуться. – Оно лжет!
– Только не мне!
– Я уверена, что феллемы это пережили.
– Посмотри! – воскликнула Ялкара и сунула Магрете Зеркало в лицо. – Посмотри – и ты поймешь, что месть бессмысленна.
Изображение сменилось, потом еще раз, и наконец в Зеркале возник пейзаж. Это была полянка, усыпанная пеплом, в центре которой лежала кучка костей. Магрета точно знала, непонятно каким образом, что это кости Феламоры. И только тогда она заплакала о бабушке, с которой провела большую часть жизни и которую никогда не знала.
Кароны скорбели по Таллаламу – это была наследственная память, но очень сильная.
– У меня осталось лишь одно желание, – сказала Ялкара, – увести мой народ обратно в бездну.
Магрета тяжело опустилась на постель.
– Я никогда не спрашивала, кем был мой дедушка-феллем, и теперь я никогда уже не узнаю. Больше мне не для чего жить. Я иду с тобой, бабушка.
– Вздор! Мы выбираем бездну добровольно, зная, что это такое, ты же понятия не имеешь. Подумай о жертве, которую принес Рульк. Подумай о его прощальных словах.
– «Плод нашей любви сотрясет три мира до самого основания», – процитировала Магрета. – Не знаю, что он имел в виду.
– Интересно, – задумчиво произнесла Ялкара. Приподняв рубашку Магреты, она положила ей на живот свои руки с ужасными шрамами. Магрете вдруг стало легче, ее охватило чувство покоя. Она уже погружалась в дрему, как вдруг ее разбудил крик Ялкары.
– Чудо! – Ялкару трясло от волнения. – Произошло чудо.
– Что? – сонным голосом спросила Магрета.
– Его прощальный дар. У тебя будет ребенок от Рулька.
– Это невозможно! – воскликнула Магрета, – Я бесплодна. Так сказала мне Феламора.
– И ты ей поверила? Конечно, она это сказала. Она испытывала ужас перед троекровницей и всем, что стояло за тобой! Нет, тут не может быть никакого сомнения. Мы знаем о зачатии все.
– Рульк тоже это говорил, – произнесла Магрета и улыбнулась впервые после его смерти.
Глаза Ялкары наполнились слезами, и она позвала каронов.
– Это наш величайший день за тысячу лет.
Сотня (или то, что от нее осталось) собралась вокруг Магреты. Кароны дотрагивались до нее, словно она была святой или священным сосудом, в любом случае она была для каронов их пропуском в будущее.
– Это дает мне надежду, – вскричал седобородый мудрец со слезами на глазах. – Я знаю, что это будет первый представитель новой человеческой расы. Наше вымирание обернулось возрождением – у этой расы больше надежд выжить, чем когда-либо было у нас.
– Мой план зажил собственной жизнью, – сказала себе Ялкара, – причем совершенно неожиданным образом. Увы, мне никогда не увидеть, что из этого выйдет.
– Что ты хочешь этим сказать? – воскликнула Магрета, у которой был острый слух. – Ты все спланировала?
– Не так, как ты думаешь, внучка, – спокойно ответила Ялкара. – Но я знала, в отличие от Рулька, что мы, кароны, – уже не жизнеспособная раса. Одной сотни, было недостаточно – мы слишком многих потеряли в бездне. Наш единственный шанс заключался в том, чтобы породниться с другими человеческими расами и найти способ сделать наше потомство жизнеспособным.
– Значит, ты остаешься? – спросила Магрета, держа в своих ладонях покрытые шрамами руки бабушки.
– Нет, дитя мое. Наше время прошло. Я была самой юной из каронов, но я прожила уже более половины жизни, а Аркан сделал меня бесплодной. Мы уже приняли решение уйти.
– Но… – начала Магрета.
– Магрета, по сравнению с вымиранием целой расы меркнут все другие человеческие трагедии. Моим предназначением всегда было вести мой народ. Как же я могу бросить их теперь? Но сознание того, что ты понесешь наше семя в будущее, что от тебя может произойти новая раса, – это все, что нам нужно. – Магрета представила себе жизнь на Аркане без них.
– Даже бездна лучше, чем остаться тут одной после вашего ухода.
– Но ты же троекровница! Ты дома на любом из трех миров, в любой человеческой цивилизации.
– Или ни в одной! – с горечью сказала Магрета. – Вот так меня исковеркала Феламора.
– Мы не допустим, чтобы ты разделила нашу судьбу, – заявила Ялкара. – К тому же Аркан, несомненно, обречен, как и Таллалам. Мы попытаемся отослать тебя обратно на Сантенар, до того как уйдем. У тебя там есть друзья, которые могли бы тебя поддержать? Предстоят нелегкие месяцы.
Магрета подумала о тех, кто остался на Сантенаре.
– Там есть Карана, если она жива, – самый лучший друг, какой только может быть.
– Хорошо! А еще кто-нибудь есть?
– Малиена, Таллия, Иггур, Лиан! Да, – сказала она, впервые в своей жизни осознав, что у нее есть друзья. – И конечно, милый Шанд, который для меня – все.
– Шанд? – нахмурилась Ялкара.
– Мой дедушка, Джиллиас! – Ялкару словно ударило молнией.
– Джиллиас жив? И он тебя нашел?
– Он жив и все еще тоскует по тебе. Не вернешься ли ты теперь на Сантенар?
Ялкара упала на колени.
– Джиллиас! – воскликнула она. Потом повторила шепотом: – Джиллиас! Ты все еще нужен мне…
И тут она замолчала. Кароны собрались вокруг Ялкары и смотрели на нее с отчаянием, опасаясь, что она их бросит. Это были старики кароны, гораздо более старше ее.
– Не покидай нас, Ялкара, – заплакал старый седобородый мудрец. – Только не в самый страшный для нас миг!
Ялкара перевела взгляд с них на Магрету, потом обратно. Обняла внучку за плечи и подвела ее к скамье.
– Посмотри на нас, – тихо произнесла она. – Мы всегда были вместе и делили все с тех самых пор, как Сотня вышла из бездны. Нас осталось семьдесят, и мы последние кароны во Вселенной. Мы умираем один за другим. Больше нам этого не вынести. Мы поклялись вместе прыгнуть в бездну. Все до одного. Они от меня зависят, а мне нужны они.
– Но Джиллиас…
– Я безумно хочу его увидеть. И мне хочется отправиться к нему вместе с тобой. Но я не могу, Магрета. Слишком поздно. Прошлое не вернешь. Я не могу спокойно доживать свои дни на Сантенаре, зная, что весь мой народ ушел. Даже ради Джиллиаса я не стану последней из своей расы. Я отправлюсь в бездну вместе с ними.
Магрета вздрогнула.
– Ты права, бабушка. Я привыкла сама о себе заботиться. Но бедный Шанд! Как же мне ему сказать?
– Скажи ему правду. Он поймет. У каждого из нас – своя жизнь. Однако прежде всего мы должны изыскать способ, как отослать тебя обратно.
Кароны вдохновились этим проектом и с энтузиазмом взялись за работу. Начали заново собирать машину Рулька из того, что от нее осталось. Они надеялись снова открыть с ее помощью Путь. Это была очень трудоемкая работа. Прошло более полугода, прежде чем устройство было готово. Оно было совсем простым: металлическая трубка, похожая на охотничий рожок прекрасной работы.
Кароны поставили Магрету на отполированную до блеска пластину на полу и стали подходить к девушке по одному, чтобы обнять ее на прощание. Последней была Ялкара. Она оросила слезами стройные плечи и огромный живот Магреты.
– Пожалуйста, пойдем со мной, – умоляла Магрета, цепляясь за руки бабушки, покрытые рубцами. – Я боюсь. Я хочу, чтобы ты была рядом, когда подойдет мой срок.
– Я не могу. Все изменилось. Найти и проследовать по пути между мирами будет гораздо труднее, чем прежде. Этот рожок можно использовать лишь дважды: один раз – чтобы отправить тебя на Сантенар; второй – чтобы послать нас в бездну. Теперь нам не грустно уходить. Ты готова?
– Да! – пролепетала Магрета.
– И помни, ты можешь оказаться не там, где рассчитывала. Путешествие может быть болезненным. На Сантенаре появишься нагая, потому что во врата ничего нельзя брать с собой.
– Я прибыла сюда со всеми своими вещами, – сказала Магрета. – По крайней мере я бы хотела взять с собой кольцо, которое дал мне Рульк.
– Сюда тебя доставила его машина, – объяснила Ялкара. – А обратно ты отправишься сквозь врата сама. – Она посовещалась с остальными. – Я попытаюсь послать вместе с тобой Кольцо, но не удивляйся, если ты его потеряешь. А теперь установи со мной контакт.
Они установили связь, и Магрета показала Ялкаре пункт ее назначения – поместье Готрим. Ялкара последний раз отыскала Путь между мирами, путь на Сантенар, и теперь это оказалось гораздо труднее, чем раньше.
– Ты готова?
Магрета взглянула в глаза бабушки, глубоко вздохнула и кивнула.
– Жди, – сказала Ялкара. – Это тебе не понадобится. – И она вынула Зеркало из кармана Магреты. – Я возьму его с собой в бездну, где оно больше не сможет причинить вред. – Потом о чем-то вспомнила. – О, Магрета!
– Да?
– На Сантенаре еще остались какие-то феллемы, как мне кажется. В глухих местах Мирриладеля.
– Это так, – ответила Магрета, не понимая, к чему клонит Ялкара. – Многие отказались присоединиться к Фелламоре в Эллюдоре.
– Если ты туда когда-нибудь попадешь, то, возможно, найдешь кого-то, кто знал супруга Феламоры в древние времена. Твоего второго дедушку.
– Спасибо тебе, – ответила Магрета. – Когда-нибудь я обязательно это сделаю.
– И еще одно, Магрета.
– Да, Ялкара?
Ялкара до боли стиснула руку внучки.
– Скажи Джиллиасу… скажи Шанду… Я никогда не переставала его любить. И никогда не перестану! – Она резко отпустила руку Магреты. – Теперь пора.
– Прощай.
– Прощай, прощай! – хором отозвались кароны.
Рожок протрубил. Магрета почувствовала, как ее выворачивает наизнанку. Ребенок в животе начал бешено брыкаться. Аркан исчез. Она кружилась в пустоте, изо всех сил цепляясь за изображение Готрима. Палец жгло, словно кольцо превратилось в расплавленное золото. Магрета сжала кулак и обхватила его другой рукой – так ей хотелось унести с собой кольцо. Все затуманилось, она заблудилась, потом снова нашла путь и с грохотом, от которого чуть не лопнули барабанные перепонки, а ребенок пришел в ярость, приземлилась на стареньком коврике перед камином в гостиной Караны.
В комнате никого не было. Начинало смеркаться. Магрета с трудом поднялась на ноги. Она оперлась о край стола, стол не выдержал ее веса и перевернулся, Магрета рухнула на колени. Живот здесь казался гораздо тяжелее, чем на Аркане. Она была нага, словно ребенок в ее чреве. Руку и безымянный палец невыносимо жгло.
Магрета разжала кулак. Кольцо было на месте, но оно превратилось в четыре переплетенных проволочки из золота. Оно все еще было раскалено. Магрета содрала его вместе с кожей. Палец в том месте, где было кольцо, был так сильно обожжен, что непременно должен был остаться шрам. Вся рука до локтя была в ожогах. «Как у моей бабушки», – подумала она. Магрета надела кольцо на палец правой руки и никогда больше его не снимала.
На пороге появился старик с седыми волосами. Он был слишком хорошо воспитан, чтобы выказать изумление. Старик помог Магрете подняться и, сдернув со стола скатерть, набросил на нее. Потом усадил ее в кресло у камина.
– А кто?.. О, я вас помню, – сказал Рахис. Он прокричал в открытую дверь: – Карана! Иди скорее сюда!
Прихрамывая вошла Карана. Волосы у нее стали дыбом. Потом она кинулась к Магрете и заключила ее в объятия.
– Магрета! – вопила она. – Как ты сюда попала? Ну и толстухой ты стала! Ба, да ты беременна!
– Да, – улыбнулась Магрета. – От Рулька. Как хорошо быть снова дома!
– Но как же ты сюда попала?
– Ялкара отыскала путь, чтобы отослать меня на Сантенар. О Карана, я понятия не имею, что мне делать со своей жизнью, но я впервые уверена: мое место здесь.
– Да, но есть одна проблема…
Как раз в эту минуту в гостиную вошел Иггур, желая узнать, чем вызвана суматоха. Увидев Магрету, он побледнел, и половина лица застыла, как в те времена, когда его сознанием владел Рульк. Он покачнулся, но удержал равновесие, потом сделал несколько шагов прихрамывая. У него за спиной появился Шанд с сияющими глазами.
– Магрета, – прошептал Иггур, протягивая к ней руки. – Я пытался отыскать способ, чтобы вернуть тебя сюда.
Она взяла его за руку, но обнимать не стала.
– Я все понимаю, – сказал Иггур, резко отворачиваясь.
– А Ялкара?.. – начал Шанд.
– Она жива, – предвосхитила его вопрос Магрета.
– Ты говорила с ней обо мне? – Страстная тоска в глазах Шанда была невыносимой.
– Да, – ответила Магрета, которой захотелось где-нибудь укрыться, чтобы не видеть его мук. Она обняла Шанда. – Она сказала, что никогда не перестанет тебя любить.
Шанд окаменел:
– Она не придет, не так ли?
– Нет. Она хотела, ужасно хотела, но не могла покинуть свой народ. Они возвращаются в бездну.
Шанд стал тереть голову руками, словно стараясь избавиться от невыносимой боли. Голос его прозвучал глухо, когда он наконец произнес:
– Мне следовало бы от нее отказаться, когда она прошла через врата. Но надежда не хочет умирать.
Шанд отошел к окну и долго стоял и молчал, глядя в него.
– Магрета, – обратился к девушке Иггур, – я не могу перестать думать о тебе. Ты нужна мне, как никогда. Ты вернешься ко мне?
– Нет, – очень мягко ответила она. – Я не могу, Иггур, хотя и желаю тебе самого лучшего. К тому же сможешь ли ты смириться когда-нибудь с тем, что я жду сына от твоего заклятого врага?
– Это… горестный… день, – произнес он запинаясь, и неясно было, какой день он имеет в виду: сегодняшний или день, когда Магрета родит ребенка.
Магрета задержала дыхание. В Иггуре происходила ужасная борьба. Его сильный характер был его слабостью. Поднимется ли Иггур над ним – или поддастся?
– Было время, когда я не смог бы вынести такой удар, – сказал он. – Каркарон сильно изменил меня. – Заставив себя улыбнуться, Иггур протянул Магрете руку. – Я желаю тебе удачи.
Потом он отвернулся и прихрамывая пошел к дверям.
– Я вернусь на какое-то время в Фиц-Горго, – обратился он к Шанду.
– Благородный поступок, – одобрил Шанд. – Но кто же позаботится о твоей империи? Кто будет править непокорным Туркадом?
– Она твоя, если хочешь. – Шанд засмеялся:
– Разумеется, не хочу. Отдай ее самому способному из своих генералов, пока не будет избран новый Совет. Или, что еще лучше, – отдай ее Таллии.
– Мне это ни к чему, – возразила недавно вошедшая в гостиную Таллия. – Я не хочу быть Магистром.
– Тогда ты прошла самый важный тест, – заметил Шанд. – Но только подумай, в каком прискорбном состоянии Туркад и Мельдорин. Кто еще обладает твоей силой и мудростью, а главное – состраданием, чтобы исправить все причиненное зло?
– Я…
– Разве ты не совершишь благие дела, которые не совершил бы ни один другой Магистр? А что, если вернется Тиллан? А что, если вообще не будет Магистра, а править станет, скажем, один из генералов Иггура?
– Они суровые ребята, – подумав, вымолвила Таллия. – А Тиллан – дурак и чудовище. Хорошо, если ты настаиваешь и если мою кандидатуру поддержит Совет, я согласна. Но только на один год. Теперь у меня есть и другие планы. Мы собираемся плыть в Крандор, как только у Лилисы закончится срок обучения.
– Возможно, и мы отправимся туда вместе с вами, – предположил Лиан. – Показать нашего ребенка его дедушке и бабушке.
– Что скажешь, Иггур?
– Пожалуй, Таллия – лучшая кандидатура, – ответил он и пожал Таллии руку. – А теперь прощайте.
– Что же я могла поделать? – спросила Магрета, когда за Иггуром захлопнулась дверь. – Между нами давно все закончилось.
В этот момент в комнату вошла Малиена. При виде Магреты она побледнела, потом бросилась к ней и схватила девушку за руку, что было совсем не в духе Малиены.
– Как там мой народ, Магрета? – спросила она шепотом.
– Я не видела никого из них с тех пор, как была сломана машина Рулька, – ответила Магрета. – Они вернулись в свои города. Но Аркан переживает предсмертную агонию. Когда я его покидала, извергались десять тысяч вулканов. Не знаю, как там смогут выжить аркимы.
Малиена выпустила ее руку.
– И я ничем не могу помочь! – Рухнув в кресло, она невидящим взглядом посмотрела на огонь.
Целую минуту никто не произносил ни слова. Но, к удивлению Магреты, Малиена встала. На губах ее играла улыбка.
– Напасти только укрепляют нашу решимость, – сказала она. – Если есть способ выжить, мой народ его найдет, так было всегда. И я тоже должна быть сильной. Мне нужно многое сделать. До свидания! – Она обняла всех по очереди и поспешно вышла из комнаты.
– А ты что будешь делать, Шанд? – спросила Карана. Шанд улыбнулся.
– У меня вдруг появилось ради чего жить. – Он обнял Магрету. – Я был уверен, что потерял и тебя. Я останусь с вами на какое-то время – по крайней мере, пока не появится на свет мой правнук, а также и твой ребенок, Карана. Ты даже представить себе не можешь, до чего мне хочется стать прадедушкой! А потом? Наверно, обратно в Туллин. Это не так уж далеко, и я смогу вас часто навещать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
– Для них лучше было бы умереть, – прошептала Ялкара. – Ты видишь, Рульк отомщен, и феллемы сделали это собственными руками.
– Кривое Зеркало, – с горечью произнесла Магрета, но тем не менее ей пришлось отвернуться. – Оно лжет!
– Только не мне!
– Я уверена, что феллемы это пережили.
– Посмотри! – воскликнула Ялкара и сунула Магрете Зеркало в лицо. – Посмотри – и ты поймешь, что месть бессмысленна.
Изображение сменилось, потом еще раз, и наконец в Зеркале возник пейзаж. Это была полянка, усыпанная пеплом, в центре которой лежала кучка костей. Магрета точно знала, непонятно каким образом, что это кости Феламоры. И только тогда она заплакала о бабушке, с которой провела большую часть жизни и которую никогда не знала.
Кароны скорбели по Таллаламу – это была наследственная память, но очень сильная.
– У меня осталось лишь одно желание, – сказала Ялкара, – увести мой народ обратно в бездну.
Магрета тяжело опустилась на постель.
– Я никогда не спрашивала, кем был мой дедушка-феллем, и теперь я никогда уже не узнаю. Больше мне не для чего жить. Я иду с тобой, бабушка.
– Вздор! Мы выбираем бездну добровольно, зная, что это такое, ты же понятия не имеешь. Подумай о жертве, которую принес Рульк. Подумай о его прощальных словах.
– «Плод нашей любви сотрясет три мира до самого основания», – процитировала Магрета. – Не знаю, что он имел в виду.
– Интересно, – задумчиво произнесла Ялкара. Приподняв рубашку Магреты, она положила ей на живот свои руки с ужасными шрамами. Магрете вдруг стало легче, ее охватило чувство покоя. Она уже погружалась в дрему, как вдруг ее разбудил крик Ялкары.
– Чудо! – Ялкару трясло от волнения. – Произошло чудо.
– Что? – сонным голосом спросила Магрета.
– Его прощальный дар. У тебя будет ребенок от Рулька.
– Это невозможно! – воскликнула Магрета, – Я бесплодна. Так сказала мне Феламора.
– И ты ей поверила? Конечно, она это сказала. Она испытывала ужас перед троекровницей и всем, что стояло за тобой! Нет, тут не может быть никакого сомнения. Мы знаем о зачатии все.
– Рульк тоже это говорил, – произнесла Магрета и улыбнулась впервые после его смерти.
Глаза Ялкары наполнились слезами, и она позвала каронов.
– Это наш величайший день за тысячу лет.
Сотня (или то, что от нее осталось) собралась вокруг Магреты. Кароны дотрагивались до нее, словно она была святой или священным сосудом, в любом случае она была для каронов их пропуском в будущее.
– Это дает мне надежду, – вскричал седобородый мудрец со слезами на глазах. – Я знаю, что это будет первый представитель новой человеческой расы. Наше вымирание обернулось возрождением – у этой расы больше надежд выжить, чем когда-либо было у нас.
– Мой план зажил собственной жизнью, – сказала себе Ялкара, – причем совершенно неожиданным образом. Увы, мне никогда не увидеть, что из этого выйдет.
– Что ты хочешь этим сказать? – воскликнула Магрета, у которой был острый слух. – Ты все спланировала?
– Не так, как ты думаешь, внучка, – спокойно ответила Ялкара. – Но я знала, в отличие от Рулька, что мы, кароны, – уже не жизнеспособная раса. Одной сотни, было недостаточно – мы слишком многих потеряли в бездне. Наш единственный шанс заключался в том, чтобы породниться с другими человеческими расами и найти способ сделать наше потомство жизнеспособным.
– Значит, ты остаешься? – спросила Магрета, держа в своих ладонях покрытые шрамами руки бабушки.
– Нет, дитя мое. Наше время прошло. Я была самой юной из каронов, но я прожила уже более половины жизни, а Аркан сделал меня бесплодной. Мы уже приняли решение уйти.
– Но… – начала Магрета.
– Магрета, по сравнению с вымиранием целой расы меркнут все другие человеческие трагедии. Моим предназначением всегда было вести мой народ. Как же я могу бросить их теперь? Но сознание того, что ты понесешь наше семя в будущее, что от тебя может произойти новая раса, – это все, что нам нужно. – Магрета представила себе жизнь на Аркане без них.
– Даже бездна лучше, чем остаться тут одной после вашего ухода.
– Но ты же троекровница! Ты дома на любом из трех миров, в любой человеческой цивилизации.
– Или ни в одной! – с горечью сказала Магрета. – Вот так меня исковеркала Феламора.
– Мы не допустим, чтобы ты разделила нашу судьбу, – заявила Ялкара. – К тому же Аркан, несомненно, обречен, как и Таллалам. Мы попытаемся отослать тебя обратно на Сантенар, до того как уйдем. У тебя там есть друзья, которые могли бы тебя поддержать? Предстоят нелегкие месяцы.
Магрета подумала о тех, кто остался на Сантенаре.
– Там есть Карана, если она жива, – самый лучший друг, какой только может быть.
– Хорошо! А еще кто-нибудь есть?
– Малиена, Таллия, Иггур, Лиан! Да, – сказала она, впервые в своей жизни осознав, что у нее есть друзья. – И конечно, милый Шанд, который для меня – все.
– Шанд? – нахмурилась Ялкара.
– Мой дедушка, Джиллиас! – Ялкару словно ударило молнией.
– Джиллиас жив? И он тебя нашел?
– Он жив и все еще тоскует по тебе. Не вернешься ли ты теперь на Сантенар?
Ялкара упала на колени.
– Джиллиас! – воскликнула она. Потом повторила шепотом: – Джиллиас! Ты все еще нужен мне…
И тут она замолчала. Кароны собрались вокруг Ялкары и смотрели на нее с отчаянием, опасаясь, что она их бросит. Это были старики кароны, гораздо более старше ее.
– Не покидай нас, Ялкара, – заплакал старый седобородый мудрец. – Только не в самый страшный для нас миг!
Ялкара перевела взгляд с них на Магрету, потом обратно. Обняла внучку за плечи и подвела ее к скамье.
– Посмотри на нас, – тихо произнесла она. – Мы всегда были вместе и делили все с тех самых пор, как Сотня вышла из бездны. Нас осталось семьдесят, и мы последние кароны во Вселенной. Мы умираем один за другим. Больше нам этого не вынести. Мы поклялись вместе прыгнуть в бездну. Все до одного. Они от меня зависят, а мне нужны они.
– Но Джиллиас…
– Я безумно хочу его увидеть. И мне хочется отправиться к нему вместе с тобой. Но я не могу, Магрета. Слишком поздно. Прошлое не вернешь. Я не могу спокойно доживать свои дни на Сантенаре, зная, что весь мой народ ушел. Даже ради Джиллиаса я не стану последней из своей расы. Я отправлюсь в бездну вместе с ними.
Магрета вздрогнула.
– Ты права, бабушка. Я привыкла сама о себе заботиться. Но бедный Шанд! Как же мне ему сказать?
– Скажи ему правду. Он поймет. У каждого из нас – своя жизнь. Однако прежде всего мы должны изыскать способ, как отослать тебя обратно.
Кароны вдохновились этим проектом и с энтузиазмом взялись за работу. Начали заново собирать машину Рулька из того, что от нее осталось. Они надеялись снова открыть с ее помощью Путь. Это была очень трудоемкая работа. Прошло более полугода, прежде чем устройство было готово. Оно было совсем простым: металлическая трубка, похожая на охотничий рожок прекрасной работы.
Кароны поставили Магрету на отполированную до блеска пластину на полу и стали подходить к девушке по одному, чтобы обнять ее на прощание. Последней была Ялкара. Она оросила слезами стройные плечи и огромный живот Магреты.
– Пожалуйста, пойдем со мной, – умоляла Магрета, цепляясь за руки бабушки, покрытые рубцами. – Я боюсь. Я хочу, чтобы ты была рядом, когда подойдет мой срок.
– Я не могу. Все изменилось. Найти и проследовать по пути между мирами будет гораздо труднее, чем прежде. Этот рожок можно использовать лишь дважды: один раз – чтобы отправить тебя на Сантенар; второй – чтобы послать нас в бездну. Теперь нам не грустно уходить. Ты готова?
– Да! – пролепетала Магрета.
– И помни, ты можешь оказаться не там, где рассчитывала. Путешествие может быть болезненным. На Сантенаре появишься нагая, потому что во врата ничего нельзя брать с собой.
– Я прибыла сюда со всеми своими вещами, – сказала Магрета. – По крайней мере я бы хотела взять с собой кольцо, которое дал мне Рульк.
– Сюда тебя доставила его машина, – объяснила Ялкара. – А обратно ты отправишься сквозь врата сама. – Она посовещалась с остальными. – Я попытаюсь послать вместе с тобой Кольцо, но не удивляйся, если ты его потеряешь. А теперь установи со мной контакт.
Они установили связь, и Магрета показала Ялкаре пункт ее назначения – поместье Готрим. Ялкара последний раз отыскала Путь между мирами, путь на Сантенар, и теперь это оказалось гораздо труднее, чем раньше.
– Ты готова?
Магрета взглянула в глаза бабушки, глубоко вздохнула и кивнула.
– Жди, – сказала Ялкара. – Это тебе не понадобится. – И она вынула Зеркало из кармана Магреты. – Я возьму его с собой в бездну, где оно больше не сможет причинить вред. – Потом о чем-то вспомнила. – О, Магрета!
– Да?
– На Сантенаре еще остались какие-то феллемы, как мне кажется. В глухих местах Мирриладеля.
– Это так, – ответила Магрета, не понимая, к чему клонит Ялкара. – Многие отказались присоединиться к Фелламоре в Эллюдоре.
– Если ты туда когда-нибудь попадешь, то, возможно, найдешь кого-то, кто знал супруга Феламоры в древние времена. Твоего второго дедушку.
– Спасибо тебе, – ответила Магрета. – Когда-нибудь я обязательно это сделаю.
– И еще одно, Магрета.
– Да, Ялкара?
Ялкара до боли стиснула руку внучки.
– Скажи Джиллиасу… скажи Шанду… Я никогда не переставала его любить. И никогда не перестану! – Она резко отпустила руку Магреты. – Теперь пора.
– Прощай.
– Прощай, прощай! – хором отозвались кароны.
Рожок протрубил. Магрета почувствовала, как ее выворачивает наизнанку. Ребенок в животе начал бешено брыкаться. Аркан исчез. Она кружилась в пустоте, изо всех сил цепляясь за изображение Готрима. Палец жгло, словно кольцо превратилось в расплавленное золото. Магрета сжала кулак и обхватила его другой рукой – так ей хотелось унести с собой кольцо. Все затуманилось, она заблудилась, потом снова нашла путь и с грохотом, от которого чуть не лопнули барабанные перепонки, а ребенок пришел в ярость, приземлилась на стареньком коврике перед камином в гостиной Караны.
В комнате никого не было. Начинало смеркаться. Магрета с трудом поднялась на ноги. Она оперлась о край стола, стол не выдержал ее веса и перевернулся, Магрета рухнула на колени. Живот здесь казался гораздо тяжелее, чем на Аркане. Она была нага, словно ребенок в ее чреве. Руку и безымянный палец невыносимо жгло.
Магрета разжала кулак. Кольцо было на месте, но оно превратилось в четыре переплетенных проволочки из золота. Оно все еще было раскалено. Магрета содрала его вместе с кожей. Палец в том месте, где было кольцо, был так сильно обожжен, что непременно должен был остаться шрам. Вся рука до локтя была в ожогах. «Как у моей бабушки», – подумала она. Магрета надела кольцо на палец правой руки и никогда больше его не снимала.
На пороге появился старик с седыми волосами. Он был слишком хорошо воспитан, чтобы выказать изумление. Старик помог Магрете подняться и, сдернув со стола скатерть, набросил на нее. Потом усадил ее в кресло у камина.
– А кто?.. О, я вас помню, – сказал Рахис. Он прокричал в открытую дверь: – Карана! Иди скорее сюда!
Прихрамывая вошла Карана. Волосы у нее стали дыбом. Потом она кинулась к Магрете и заключила ее в объятия.
– Магрета! – вопила она. – Как ты сюда попала? Ну и толстухой ты стала! Ба, да ты беременна!
– Да, – улыбнулась Магрета. – От Рулька. Как хорошо быть снова дома!
– Но как же ты сюда попала?
– Ялкара отыскала путь, чтобы отослать меня на Сантенар. О Карана, я понятия не имею, что мне делать со своей жизнью, но я впервые уверена: мое место здесь.
– Да, но есть одна проблема…
Как раз в эту минуту в гостиную вошел Иггур, желая узнать, чем вызвана суматоха. Увидев Магрету, он побледнел, и половина лица застыла, как в те времена, когда его сознанием владел Рульк. Он покачнулся, но удержал равновесие, потом сделал несколько шагов прихрамывая. У него за спиной появился Шанд с сияющими глазами.
– Магрета, – прошептал Иггур, протягивая к ней руки. – Я пытался отыскать способ, чтобы вернуть тебя сюда.
Она взяла его за руку, но обнимать не стала.
– Я все понимаю, – сказал Иггур, резко отворачиваясь.
– А Ялкара?.. – начал Шанд.
– Она жива, – предвосхитила его вопрос Магрета.
– Ты говорила с ней обо мне? – Страстная тоска в глазах Шанда была невыносимой.
– Да, – ответила Магрета, которой захотелось где-нибудь укрыться, чтобы не видеть его мук. Она обняла Шанда. – Она сказала, что никогда не перестанет тебя любить.
Шанд окаменел:
– Она не придет, не так ли?
– Нет. Она хотела, ужасно хотела, но не могла покинуть свой народ. Они возвращаются в бездну.
Шанд стал тереть голову руками, словно стараясь избавиться от невыносимой боли. Голос его прозвучал глухо, когда он наконец произнес:
– Мне следовало бы от нее отказаться, когда она прошла через врата. Но надежда не хочет умирать.
Шанд отошел к окну и долго стоял и молчал, глядя в него.
– Магрета, – обратился к девушке Иггур, – я не могу перестать думать о тебе. Ты нужна мне, как никогда. Ты вернешься ко мне?
– Нет, – очень мягко ответила она. – Я не могу, Иггур, хотя и желаю тебе самого лучшего. К тому же сможешь ли ты смириться когда-нибудь с тем, что я жду сына от твоего заклятого врага?
– Это… горестный… день, – произнес он запинаясь, и неясно было, какой день он имеет в виду: сегодняшний или день, когда Магрета родит ребенка.
Магрета задержала дыхание. В Иггуре происходила ужасная борьба. Его сильный характер был его слабостью. Поднимется ли Иггур над ним – или поддастся?
– Было время, когда я не смог бы вынести такой удар, – сказал он. – Каркарон сильно изменил меня. – Заставив себя улыбнуться, Иггур протянул Магрете руку. – Я желаю тебе удачи.
Потом он отвернулся и прихрамывая пошел к дверям.
– Я вернусь на какое-то время в Фиц-Горго, – обратился он к Шанду.
– Благородный поступок, – одобрил Шанд. – Но кто же позаботится о твоей империи? Кто будет править непокорным Туркадом?
– Она твоя, если хочешь. – Шанд засмеялся:
– Разумеется, не хочу. Отдай ее самому способному из своих генералов, пока не будет избран новый Совет. Или, что еще лучше, – отдай ее Таллии.
– Мне это ни к чему, – возразила недавно вошедшая в гостиную Таллия. – Я не хочу быть Магистром.
– Тогда ты прошла самый важный тест, – заметил Шанд. – Но только подумай, в каком прискорбном состоянии Туркад и Мельдорин. Кто еще обладает твоей силой и мудростью, а главное – состраданием, чтобы исправить все причиненное зло?
– Я…
– Разве ты не совершишь благие дела, которые не совершил бы ни один другой Магистр? А что, если вернется Тиллан? А что, если вообще не будет Магистра, а править станет, скажем, один из генералов Иггура?
– Они суровые ребята, – подумав, вымолвила Таллия. – А Тиллан – дурак и чудовище. Хорошо, если ты настаиваешь и если мою кандидатуру поддержит Совет, я согласна. Но только на один год. Теперь у меня есть и другие планы. Мы собираемся плыть в Крандор, как только у Лилисы закончится срок обучения.
– Возможно, и мы отправимся туда вместе с вами, – предположил Лиан. – Показать нашего ребенка его дедушке и бабушке.
– Что скажешь, Иггур?
– Пожалуй, Таллия – лучшая кандидатура, – ответил он и пожал Таллии руку. – А теперь прощайте.
– Что же я могла поделать? – спросила Магрета, когда за Иггуром захлопнулась дверь. – Между нами давно все закончилось.
В этот момент в комнату вошла Малиена. При виде Магреты она побледнела, потом бросилась к ней и схватила девушку за руку, что было совсем не в духе Малиены.
– Как там мой народ, Магрета? – спросила она шепотом.
– Я не видела никого из них с тех пор, как была сломана машина Рулька, – ответила Магрета. – Они вернулись в свои города. Но Аркан переживает предсмертную агонию. Когда я его покидала, извергались десять тысяч вулканов. Не знаю, как там смогут выжить аркимы.
Малиена выпустила ее руку.
– И я ничем не могу помочь! – Рухнув в кресло, она невидящим взглядом посмотрела на огонь.
Целую минуту никто не произносил ни слова. Но, к удивлению Магреты, Малиена встала. На губах ее играла улыбка.
– Напасти только укрепляют нашу решимость, – сказала она. – Если есть способ выжить, мой народ его найдет, так было всегда. И я тоже должна быть сильной. Мне нужно многое сделать. До свидания! – Она обняла всех по очереди и поспешно вышла из комнаты.
– А ты что будешь делать, Шанд? – спросила Карана. Шанд улыбнулся.
– У меня вдруг появилось ради чего жить. – Он обнял Магрету. – Я был уверен, что потерял и тебя. Я останусь с вами на какое-то время – по крайней мере, пока не появится на свет мой правнук, а также и твой ребенок, Карана. Ты даже представить себе не можешь, до чего мне хочется стать прадедушкой! А потом? Наверно, обратно в Туллин. Это не так уж далеко, и я смогу вас часто навещать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61