Должно быть, у нее был небольшой талант: ей удавалось заставить Зеркало каждый раз показывать новую картинку, когда на него смотрел клиент, и она объясняла, что это значит.
Я никогда не слышал об Арканском Зеркале, но так заинтересовался, что сам пошел к гадалке. Как только я увидел Зеркало, сразу понял, какое оно ценное и старинное. Оно показало мне Аркан и Рулька. Я забрал Зеркало – щедро уплатив за него! – и вернулся в Фиц-Горго. Там я стал учиться пользоваться им. Как устройство для шпионажа Зеркало было далеко от совершенства, но тем не менее давало мне преимущества над соседями, так что скоро в их глазах я стал чрезвычайно могущественным.
К тому времени, как Иггур и Шанд добрались до ручья, наступил полдень. Они сделали привал и перекусили хлебом, сыром и луком, а потом выпили по две чашки чарда, чтобы согреться. Подул сильный южный ветер, и им не хотелось торопиться. Шанд снова повесил котелок над костром, чтобы заварить еще чарда.
Не успел Иггур поднести чашку к губам, как они услышали стук копыт. Вскоре на дороге показался его собственный патруль, солдаты скакали с запада. Они промчались мимо, но, вероятно, увидели дым и повернули. Это были солдаты из Первой армии, и Иггур знал сержанта – ветерана по имени Гриск.
Впервые в жизни Иггур был в нерешительности. Его маскировка ничего не даст, стоит ему открыть рот: солдаты сразу же узнают его голос. А ему это совсем не улыбалось: придется принимать извинения, обсуждать свои планы. К тому же, вне зависимости от его приказов, патруль будет втайне следить за ними. Его воины серьезно относились к своему долгу.
Шанд пришел ему на помощь.
– Сгорбись, прикинься больным. Если придется говорить, шепчи и кашляй.
Шанд поднялся навстречу сержанту.
– Документы! – приказал Гриск.
Шанд уже похлопывал себя по карманам с выражением тревоги, характерным для невиновных людей, когда они сталкиваются с властями. Нахмурившись, Гриск изучал бумаги, которые были в полном порядке, но измяты и запачканы. Затем он повернулся к Иггуру. Шанд опередил его и уже рылся в кармане Иггура. Вытащив документы, он передал их сержанту и снова повернулся к Иггуру.
– Мой кузен заболел, – сказал Шанд через плечо. – Я везу его к дочери, в Сэллитт, чтобы она за ним ухаживала.
Иггур нахохлился и начал кашлять. Он кашлял до тех пор, пока из глаз не полились слезы. Сделав паузу, он с трудом прошептал: «К вашим услугам, господин», – затем снова стал кашлять и чихать.
Гриск утратил к нему интерес. Вернув документы Шанду, он зашагал к патрульным, которые даже не спешились. И они вновь понеслись по дороге.
Шанд зашелся от смеха.
– Тебе хорошо смеяться! – с досадой сказал Иггур, срывая бороду, которая отклеилась из-за пролившегося на нее чарда. Но вообще-то… спасибо тебе!
На вторую ночь они оставили лошадей в деревушке у границы Эллюдора. Они направлялись в самую густую и старую часть леса.
– Теперь нам предстоит самое трудное, – заметил Иггур, остановившись под деревьями.
– Что мы найдем в Эллюдоре? – задумчиво произнес Шанд.
– Магрету, я надеюсь, – ответил Иггур. – Мне ужасно ее недостает, Шанд. Она так много для меня сделала. Теперь я никуда ее не отпущу.
Нахмурившись, Шанд сменил тему:
– Я раздумывал насчет золота Феламоры.
– Я тоже. Особенно поскольку оно так интересует Мендарка.
– А тебя нет?
– О, меня тоже. Хочется узнать, что это такое на самом деле и откуда взялось.
– Ты не веришь тому, что слышал о нем?
– Тут что-то не так. Я бы не стал делать из него Золотую флейту, даже если бы мы когда-нибудь нашли это золото. Но мне не нравится, что оно у Феламоры.
– Тогда давай смотреть в оба, – сказал Шанд, и, пройдя мимо Иггура, углубился в лес.
Они упорно шли весь день, держась юго-запада, и почти ни о чем не говорили. Днем тропинка начала подниматься в гору, деревья стали выше; на почве шоколадного цвета тут и там лежал, не тая, снег. В сумерках они добрались до вершины холма и увидели, что спускаться предстоит по крутому склону. Внизу была глубокая лощина, перерезавшая тропу. Было слишком темно, чтобы искать обходной путь, и они разбили лагерь прямо на склоне, возле крошечного ручейка.
– Ну, вот мы и на месте! – сказал Иггур после ужина. – Где начнем?
Развернув карту, он расстелил ее на земле. Лес, обозначенный изумрудными чернилами, выглядел огромным. Иггур измерил его пальцами.
– Двадцать лиг на пятнадцать. Он очень большой – мрачно заметил Иггур.
– Что сказали тебе твои шпионы? – спросил Шанд.
– Те, которые следили за феллемами? Они потеряли их в лесу на второй или на третий день. Известно только, что феллемы перебрались через реку и пошли на запад.
Шанд с Иггуром по этим скудным данным решили сузить район поисков до небольшого участка леса. Шанд вынул фляжку с ликером, и они немного выпили, продолжая рассматривать карту. Что-то зашуршало у них за спиной, в глубине леса.
– Когда-то я очень хорошо знал эти места, – сказал Шанд, наливая себе еще. – Мы обязательно найдем и Магрету, и феллемов.
– Я тоже еще выпью, если не возражаешь. – Иггур пододвинул свою кружку. Шанд налил в нее совсем немного. Иггур постучал кружкой о фляжку, и тогда Шанд, рассмеявшись, наполнил ее доверху.
– Ничего не могу с собой поделать, – криво усмехнулся он. – Первую наливаю спокойно, а вторую мне жаль. У меня в рюкзаке была еще одна фляжка, но она исчезла, когда я путешествовал с Таллией. Если бы это был кто-нибудь другой, я бы заподозрил, что фляжку украли, – но только не Таллия!
– Конечно нет! – расхохотался Иггур. – У тебя что-то на уме?
– Я думал о том, что в нашей зоне поисков есть места, идеальные для того, чтобы здесь прятаться. Глубокие долины легко защищать – они окружены горами. – Шанд задумчиво почесал голову. – Однажды я мыл золото в этой части Эллюдора. Тут его еще много. Интересно…
– О чем ты думаешь?
– Я когда-то занимался Тайным Искусством, знаешь ли. – В глазах Шанда появился блеск – яркий, как песчинки золота.
– Я догадался, – хихикнул Иггур. – И ты, наверно, задумал немного… поколдовать?
– Где же этим и заниматься, как не в таком древнем месте?!
Шанд поднялся на заре и расхаживал, соображая, что именно понадобится ему для дела.
– Вставай, лентяй! – обратился он к Иггуру, дотрагиваясь до его спального мешка носком сапога.
– Меня никогда еще так не называли! – проворчал Иггур, перекатываясь на другой бок. – Во всяком случае, никто из живых.
Шанд хмыкнул.
– Полезай туда, видишь? – Он указал на склон утеса. – Найди мне камень в форме чаши. Потом сделай маленькую лодочку вот из этого! – Шанд отрезал прядь от своей бороды. – Надеюсь, это поможет найти Магрету.
– Я еще не позавтракал, – проворчал Иггур.
– А ты еще и не заработал завтрак! Давай, время не ждет.
Взяв свою миску для еды, Шанд направился к реке.
– Меня не будет какое-то время, – бросил он через плечо. Часа два он брел по берегу, пока не нашел подходящее место. Войдя в холодную воду, он зачерпнул гальку с самого дна и затем стал промывать камешки в миске. Он не нашел там золота, как не нашел его и в еще нескольких местах поблизости. Однако за рекой Шанд все-таки набрал с полдюжины крупинок золота и один кусочек побольше, размером с чайный лист. Этого было достаточно, и старик отправился обратно.
В лагере уже шипели ветчина, лук и хлеб, поджаривавшиеся в жиру. Иггур показал Шанду камень, размером и формой напоминавший раковину умывальника, и изготовленную им из волос, соединенных при помощи смолы, крошечную лодочку.
– А еще я нашел вот это, – сказал Иггур, демонстрируя сверкающие желтые кристаллы на ладони.
– «Золото дурака!» Будем надеяться, что оно не сделает дураков из нас.
После завтрака Шанд наполнил камень-чашу, найденную Иггуром, водой, положил на один конец лодочки настоящее золото, а на другой – «золото дурака» и поместил ее в чашу. Затем он принялся сосредоточенно смотреть на воду, пытаясь представить себе лицо Ялкары – такое, как он видел в Зеркале. Таким образом он мог наиболее близко подобраться к Магрете.
Шанд напряг всю свою волю, и в какой-то момент ему показалось, что он видит в воде тень Ялкары. В это мгновение он отпустил лодочку, которую придерживал у края чаши. Лодочка проплыла до середины сосуда, и затем, дважды повернувшись вокруг собственной оси, медленно двинулась назад и остановилась. Конец, на котором было настоящее золото, указывал на юго-запад.
Шанд не стал сверяться с картой.
– Я знаю, где мы их найдем!
Несколько дней спустя Иггур с Шандом стояли на гребне горы, над пропастью, глядя вниз, на глубокую, густо поросшую деревьями долину.
– Это здесь, – заявил Шанд.
– Я боюсь, – пробормотал Иггур. – Я бы предпочел снова сразиться с транксом, лишь бы только избежать встречи с Феламорой. Но ради Магреты я готов…
– А я, наоборот, предвкушаю эту встречу, – с мрачной ухмылкой сказал Шанд. Он принялся вертеть на пальце кольцо Ялкары, сделанное из соединения золота, серебра и платины.
– Даже ты, Шанд… – с сомнением выговорил Иггур, – хотя ты и был когда-то велик…
– Я многое узнал о Феламоре от Ялкары. На моей стороне правда. И у меня есть это кольцо, правда я не уверен, что оно сохранило свою силу. Средство защиты от нашего врага, как говорится в письме. Но, Иггур, могу я сказать одну вещь, совершенно откровенно? Насчет Магреты?
Иггур нахмурился:
– Да, если ты не собираешься использовать против меня нашу дружбу!
– Не питай… несбыточных надежд…
– Все! Довольно! – отрезал Иггур.
21
ДЖИЛЛИАС
Из-за снегопада феллемы перебрались в другое убежище, и Магрета больше их не слышала. Остаток дня она провела, то проваливаясь в сон, то выплывая из него, и окончательно проснулась, когда уже стало смеркаться. Феллемы снова сидели у костра. Они беседовали о преданиях юга – это напомнило Магрете о давних временах. Она вышла к феллемам.
– Нам нужно найти лагерь получше, – сказал Гэтрен. – Даже если бы мы остались, здесь не разместить всех тех, кто прибудет сюда со дня на день.
– Там, подальше в долине, где скалы подходят к самой воде, есть пещеры, – ответила Магрета. – Они достаточно велики, чтобы в них разместилось несколько сотен человек, хотя и будет тесновато.
– Мы любим находиться вблизи друг от друга, – заметил Гэтрен. – Еда – вот проблема. Того, что ты запасла, не хватит нашим людям и на неделю.
– В лесу можно хорошо поохотиться.
– Тогда нам лучше сразу же приняться за работу.
Приближался к концу день середины зимы. Хайт прошел незамеченным, поскольку небо было покрыто тучами и уже неделю шел снег. Однако когда взошла луна и ее свет достиг земли, Магрета ощутила дурное предчувствие и всю ночь продрожала от страха.
Она редко видела феллемов: те все время были заняты. Охотились, ловили рыбу, коптили добычу, собирали в лесу орехи, подготавливали пещеры. Так прошло две недели.
Теперь феллемы стали уходить от лагеря дальше, и их походы за добычей длились неделю и более. Феллемы как раз вернулись из первого такого похода, усталые, с тяжелой поклажей, когда в лагерь приковыляла Феламора. Она передвигалась, словно древняя старуха, – результат нападения на нее Таллии.
Магрета, поднимавшаяся от ручья, куда спускалась за водой, услышала яростный спор трех феллемов и, судя по голосу, Феламоры.
– Только три сотни! – воскликнула Феламора. – А как насчет остальных феллемов?
– Они поклялись остаться здесь, на Сантенаре, – ответила Элламия, которую качнуло назад, как дерево в бурю. – Они не последуют за тобой. И шага не сделают.
– А что вы скажете? – Феламора окинула своих соплеменников таким взглядом, от которого могло бы расплавиться стекло, однако феллемы выдержали его.
– Магрета рассказала нам твою позорную историю, – начал Гэтрен. – Как только мы найдем книгу, которую ты потеряла, мы отправимся домой. В Мирриладель!
– Мирриладель не дом! – закричала Феламора. – Мы феллемы! Таллалам – наш единственный дом!
Трое феллемов отвернулись от нее как один и удалились. Феламора что-то орала им вслед, но они ее игнорировали.
– Магрета! – позвала она тогда.
Магрета поставила на землю деревянные ведра с водой. Девушка знала, что сейчас произойдет. Феламора будет ее унижать и непременно напомнит, насколько бесполезной ее считает.
Нет, на этот раз нет! Феллемы оказали ей большую услугу. Впервые после Хависсарда Магрета знала, что в ее жизни должно быть что-то еще, ради чего стоило бы жить. И она готовилась, наращивая силу и исследуя собственные слабости. Она была уже почти готова окончательно порвать связи с Феламорой.
– Да, Феламора? – спокойно осведомилась она, показываясь из-за дерева.
– Ты меня предала! Я приказала тебе ничего им не говорить!
– Они – твои соплеменники! – Магрета пыталась защищаться. – Почему же мне было не ответить, раз они меня спросили?
Золотисто-розовая кожа Феламоры сделалась цвета меди.
– У тебя долг передо мной! И только передо мной!
– Почему это перед тобой?
– Потому что я тебя кормила, одевала и дала лучшее образование, какое только получал кто-либо на Сантенаре. Я потратила на тебя сто лет своей жизни!
– Ты сделала это не ради меня, а ради своих злобных планов!
– Неважно, ради чего я это сделала.
– Феллемы сказали, что…
– Феллемы – овцы! – презрительно проронила Феламора.
И тут Магрета нашла более веский аргумент.
– Я не принадлежу к твоей расе. У меня не может быть перед тобой долга. Я отказываюсь тебе подчиняться.
Глаза Феламоры сверкнули.
– Ты… – начала было она, но тут же умолкла и поплелась, прихрамывая, к входу в пещеру. – Там кто-то есть, – прошептала она. Золотистые глаза Феламоры всматривались в бесконечность. – Я узнаю эту ауру, эту защиту. О, этого не может быть! Она не могла вернуться.
«Это возвращаются феллемы», – подумала Магрета, но все же ощутила легкое волнение. Снаружи было безветрие, белые хлопья снега тихо падали, покрывая скалы. Она наблюдала, как Феламора стала взбираться по склону над пещерой, а затем исчезла. Пожав плечами, Магрета поплотнее запахнула зимний плащ и уселась на бревно у входа в пещеру. Она любила греться тут под лучами солнца, когда оно ненадолго выглядывало.
Магрета вытащила серебряное перо, найденное в Хависсарде, рассеянно поиграла с ним. Затем вынула из кармана каменное яйцо. И вдруг ощутила, что этого яйца и входа в пещеру достаточно, чтобы сделать врата. И теперь она может вырваться на свободу! Почему бы и нет? Настала пора начать новую жизнь на новом месте. Феламора без конца твердила, что у Магреты сплошные недостатки и что она ни на что не годна. Ну что же, пусть теперь сама решает свои проблемы!
Стиснув яйцо в ладонях, Магрета набрала в легкие побольше воздуха и сосредоточилась на создании врат. И немедленно пейзаж вокруг пещеры поплыл, коричневые стволы деревьев и листья папоротников расплылись перед глазами, хотя она даже не успела подумать, куда отправится. И тут в лесу хрустнула ветка. Кто бы это мог быть? Феллемы? Времени закончить врата не оставалось, а ей не хотелось быть пойманной, так что пришлось пока отказаться от своей идеи.
Со склона горы спустилась Феламора. Она походила на ожившего мертвеца.
– Кто-то сюда пробрался! – сообщила она, задыхаясь. – То же самое я ощутила в Хависсарде. Должно быть, это Мендарк пришел за моим золотом.
Феламора вошла в пещеру, затем вновь появилась. Она пила воду из ковша. Она затихла, потом начала едва заметно покачиваться: таким образом она доводила себя до транса, чтобы успокоиться. Магрета стояла, наблюдая за Феламорой, и вдруг у нее за спиной раздался шорох. Медленно повернувшись, она увидела старика, стоявшего в нескольких шагах от нее. Его седая борода и широкополая шляпа были покрыты снегом. Зеленые глаза сияли. В одной руке у него была черная дубинка, но Магрета совсем не испугалась.
Она подалась вперед, и ей захотелось крикнуть: «Кто ты? Чего тебе здесь надо?», – но старик повел себя очень странно. Покачав головой, он приложил палец к губам.
За спиной Магреты, в пещере, с шумом упал на пол ковш. Феламора издала вопль. Но Магрета не обернулась – ей хотелось еще на минуту продлить этот странный сон.
Старик пристально следил за движениями Феламоры. Та застыла на месте. Это был не Мендарк – нет, она увидела давно забытое лицо.
И тут выражение лица старика изменилось: оно стало очень суровым, взгляд сделался холодным. Он сделал шаг вперед. Теперь Магрета могла бы до него дотронуться, и ей этого хотелось.
– Джиллиас! – вскричала Феламора. Человек кивнул.
– Когда-то меня так звали, – спокойно произнес он. – Но теперь мое имя Шанд. Я пришел за тем, что принадлежит мне.
Шанд! Магрета уже слышала это имя прежде. Шанд был другом Караны. Она окинула старика взглядом – загоревшее, обветренное лицо, крепкая фигура.
Феламора плюнула на пол.
– Ты никогда не мог со мной тягаться, даже в расцвете сил, – а это было очень давно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
Я никогда не слышал об Арканском Зеркале, но так заинтересовался, что сам пошел к гадалке. Как только я увидел Зеркало, сразу понял, какое оно ценное и старинное. Оно показало мне Аркан и Рулька. Я забрал Зеркало – щедро уплатив за него! – и вернулся в Фиц-Горго. Там я стал учиться пользоваться им. Как устройство для шпионажа Зеркало было далеко от совершенства, но тем не менее давало мне преимущества над соседями, так что скоро в их глазах я стал чрезвычайно могущественным.
К тому времени, как Иггур и Шанд добрались до ручья, наступил полдень. Они сделали привал и перекусили хлебом, сыром и луком, а потом выпили по две чашки чарда, чтобы согреться. Подул сильный южный ветер, и им не хотелось торопиться. Шанд снова повесил котелок над костром, чтобы заварить еще чарда.
Не успел Иггур поднести чашку к губам, как они услышали стук копыт. Вскоре на дороге показался его собственный патруль, солдаты скакали с запада. Они промчались мимо, но, вероятно, увидели дым и повернули. Это были солдаты из Первой армии, и Иггур знал сержанта – ветерана по имени Гриск.
Впервые в жизни Иггур был в нерешительности. Его маскировка ничего не даст, стоит ему открыть рот: солдаты сразу же узнают его голос. А ему это совсем не улыбалось: придется принимать извинения, обсуждать свои планы. К тому же, вне зависимости от его приказов, патруль будет втайне следить за ними. Его воины серьезно относились к своему долгу.
Шанд пришел ему на помощь.
– Сгорбись, прикинься больным. Если придется говорить, шепчи и кашляй.
Шанд поднялся навстречу сержанту.
– Документы! – приказал Гриск.
Шанд уже похлопывал себя по карманам с выражением тревоги, характерным для невиновных людей, когда они сталкиваются с властями. Нахмурившись, Гриск изучал бумаги, которые были в полном порядке, но измяты и запачканы. Затем он повернулся к Иггуру. Шанд опередил его и уже рылся в кармане Иггура. Вытащив документы, он передал их сержанту и снова повернулся к Иггуру.
– Мой кузен заболел, – сказал Шанд через плечо. – Я везу его к дочери, в Сэллитт, чтобы она за ним ухаживала.
Иггур нахохлился и начал кашлять. Он кашлял до тех пор, пока из глаз не полились слезы. Сделав паузу, он с трудом прошептал: «К вашим услугам, господин», – затем снова стал кашлять и чихать.
Гриск утратил к нему интерес. Вернув документы Шанду, он зашагал к патрульным, которые даже не спешились. И они вновь понеслись по дороге.
Шанд зашелся от смеха.
– Тебе хорошо смеяться! – с досадой сказал Иггур, срывая бороду, которая отклеилась из-за пролившегося на нее чарда. Но вообще-то… спасибо тебе!
На вторую ночь они оставили лошадей в деревушке у границы Эллюдора. Они направлялись в самую густую и старую часть леса.
– Теперь нам предстоит самое трудное, – заметил Иггур, остановившись под деревьями.
– Что мы найдем в Эллюдоре? – задумчиво произнес Шанд.
– Магрету, я надеюсь, – ответил Иггур. – Мне ужасно ее недостает, Шанд. Она так много для меня сделала. Теперь я никуда ее не отпущу.
Нахмурившись, Шанд сменил тему:
– Я раздумывал насчет золота Феламоры.
– Я тоже. Особенно поскольку оно так интересует Мендарка.
– А тебя нет?
– О, меня тоже. Хочется узнать, что это такое на самом деле и откуда взялось.
– Ты не веришь тому, что слышал о нем?
– Тут что-то не так. Я бы не стал делать из него Золотую флейту, даже если бы мы когда-нибудь нашли это золото. Но мне не нравится, что оно у Феламоры.
– Тогда давай смотреть в оба, – сказал Шанд, и, пройдя мимо Иггура, углубился в лес.
Они упорно шли весь день, держась юго-запада, и почти ни о чем не говорили. Днем тропинка начала подниматься в гору, деревья стали выше; на почве шоколадного цвета тут и там лежал, не тая, снег. В сумерках они добрались до вершины холма и увидели, что спускаться предстоит по крутому склону. Внизу была глубокая лощина, перерезавшая тропу. Было слишком темно, чтобы искать обходной путь, и они разбили лагерь прямо на склоне, возле крошечного ручейка.
– Ну, вот мы и на месте! – сказал Иггур после ужина. – Где начнем?
Развернув карту, он расстелил ее на земле. Лес, обозначенный изумрудными чернилами, выглядел огромным. Иггур измерил его пальцами.
– Двадцать лиг на пятнадцать. Он очень большой – мрачно заметил Иггур.
– Что сказали тебе твои шпионы? – спросил Шанд.
– Те, которые следили за феллемами? Они потеряли их в лесу на второй или на третий день. Известно только, что феллемы перебрались через реку и пошли на запад.
Шанд с Иггуром по этим скудным данным решили сузить район поисков до небольшого участка леса. Шанд вынул фляжку с ликером, и они немного выпили, продолжая рассматривать карту. Что-то зашуршало у них за спиной, в глубине леса.
– Когда-то я очень хорошо знал эти места, – сказал Шанд, наливая себе еще. – Мы обязательно найдем и Магрету, и феллемов.
– Я тоже еще выпью, если не возражаешь. – Иггур пододвинул свою кружку. Шанд налил в нее совсем немного. Иггур постучал кружкой о фляжку, и тогда Шанд, рассмеявшись, наполнил ее доверху.
– Ничего не могу с собой поделать, – криво усмехнулся он. – Первую наливаю спокойно, а вторую мне жаль. У меня в рюкзаке была еще одна фляжка, но она исчезла, когда я путешествовал с Таллией. Если бы это был кто-нибудь другой, я бы заподозрил, что фляжку украли, – но только не Таллия!
– Конечно нет! – расхохотался Иггур. – У тебя что-то на уме?
– Я думал о том, что в нашей зоне поисков есть места, идеальные для того, чтобы здесь прятаться. Глубокие долины легко защищать – они окружены горами. – Шанд задумчиво почесал голову. – Однажды я мыл золото в этой части Эллюдора. Тут его еще много. Интересно…
– О чем ты думаешь?
– Я когда-то занимался Тайным Искусством, знаешь ли. – В глазах Шанда появился блеск – яркий, как песчинки золота.
– Я догадался, – хихикнул Иггур. – И ты, наверно, задумал немного… поколдовать?
– Где же этим и заниматься, как не в таком древнем месте?!
Шанд поднялся на заре и расхаживал, соображая, что именно понадобится ему для дела.
– Вставай, лентяй! – обратился он к Иггуру, дотрагиваясь до его спального мешка носком сапога.
– Меня никогда еще так не называли! – проворчал Иггур, перекатываясь на другой бок. – Во всяком случае, никто из живых.
Шанд хмыкнул.
– Полезай туда, видишь? – Он указал на склон утеса. – Найди мне камень в форме чаши. Потом сделай маленькую лодочку вот из этого! – Шанд отрезал прядь от своей бороды. – Надеюсь, это поможет найти Магрету.
– Я еще не позавтракал, – проворчал Иггур.
– А ты еще и не заработал завтрак! Давай, время не ждет.
Взяв свою миску для еды, Шанд направился к реке.
– Меня не будет какое-то время, – бросил он через плечо. Часа два он брел по берегу, пока не нашел подходящее место. Войдя в холодную воду, он зачерпнул гальку с самого дна и затем стал промывать камешки в миске. Он не нашел там золота, как не нашел его и в еще нескольких местах поблизости. Однако за рекой Шанд все-таки набрал с полдюжины крупинок золота и один кусочек побольше, размером с чайный лист. Этого было достаточно, и старик отправился обратно.
В лагере уже шипели ветчина, лук и хлеб, поджаривавшиеся в жиру. Иггур показал Шанду камень, размером и формой напоминавший раковину умывальника, и изготовленную им из волос, соединенных при помощи смолы, крошечную лодочку.
– А еще я нашел вот это, – сказал Иггур, демонстрируя сверкающие желтые кристаллы на ладони.
– «Золото дурака!» Будем надеяться, что оно не сделает дураков из нас.
После завтрака Шанд наполнил камень-чашу, найденную Иггуром, водой, положил на один конец лодочки настоящее золото, а на другой – «золото дурака» и поместил ее в чашу. Затем он принялся сосредоточенно смотреть на воду, пытаясь представить себе лицо Ялкары – такое, как он видел в Зеркале. Таким образом он мог наиболее близко подобраться к Магрете.
Шанд напряг всю свою волю, и в какой-то момент ему показалось, что он видит в воде тень Ялкары. В это мгновение он отпустил лодочку, которую придерживал у края чаши. Лодочка проплыла до середины сосуда, и затем, дважды повернувшись вокруг собственной оси, медленно двинулась назад и остановилась. Конец, на котором было настоящее золото, указывал на юго-запад.
Шанд не стал сверяться с картой.
– Я знаю, где мы их найдем!
Несколько дней спустя Иггур с Шандом стояли на гребне горы, над пропастью, глядя вниз, на глубокую, густо поросшую деревьями долину.
– Это здесь, – заявил Шанд.
– Я боюсь, – пробормотал Иггур. – Я бы предпочел снова сразиться с транксом, лишь бы только избежать встречи с Феламорой. Но ради Магреты я готов…
– А я, наоборот, предвкушаю эту встречу, – с мрачной ухмылкой сказал Шанд. Он принялся вертеть на пальце кольцо Ялкары, сделанное из соединения золота, серебра и платины.
– Даже ты, Шанд… – с сомнением выговорил Иггур, – хотя ты и был когда-то велик…
– Я многое узнал о Феламоре от Ялкары. На моей стороне правда. И у меня есть это кольцо, правда я не уверен, что оно сохранило свою силу. Средство защиты от нашего врага, как говорится в письме. Но, Иггур, могу я сказать одну вещь, совершенно откровенно? Насчет Магреты?
Иггур нахмурился:
– Да, если ты не собираешься использовать против меня нашу дружбу!
– Не питай… несбыточных надежд…
– Все! Довольно! – отрезал Иггур.
21
ДЖИЛЛИАС
Из-за снегопада феллемы перебрались в другое убежище, и Магрета больше их не слышала. Остаток дня она провела, то проваливаясь в сон, то выплывая из него, и окончательно проснулась, когда уже стало смеркаться. Феллемы снова сидели у костра. Они беседовали о преданиях юга – это напомнило Магрете о давних временах. Она вышла к феллемам.
– Нам нужно найти лагерь получше, – сказал Гэтрен. – Даже если бы мы остались, здесь не разместить всех тех, кто прибудет сюда со дня на день.
– Там, подальше в долине, где скалы подходят к самой воде, есть пещеры, – ответила Магрета. – Они достаточно велики, чтобы в них разместилось несколько сотен человек, хотя и будет тесновато.
– Мы любим находиться вблизи друг от друга, – заметил Гэтрен. – Еда – вот проблема. Того, что ты запасла, не хватит нашим людям и на неделю.
– В лесу можно хорошо поохотиться.
– Тогда нам лучше сразу же приняться за работу.
Приближался к концу день середины зимы. Хайт прошел незамеченным, поскольку небо было покрыто тучами и уже неделю шел снег. Однако когда взошла луна и ее свет достиг земли, Магрета ощутила дурное предчувствие и всю ночь продрожала от страха.
Она редко видела феллемов: те все время были заняты. Охотились, ловили рыбу, коптили добычу, собирали в лесу орехи, подготавливали пещеры. Так прошло две недели.
Теперь феллемы стали уходить от лагеря дальше, и их походы за добычей длились неделю и более. Феллемы как раз вернулись из первого такого похода, усталые, с тяжелой поклажей, когда в лагерь приковыляла Феламора. Она передвигалась, словно древняя старуха, – результат нападения на нее Таллии.
Магрета, поднимавшаяся от ручья, куда спускалась за водой, услышала яростный спор трех феллемов и, судя по голосу, Феламоры.
– Только три сотни! – воскликнула Феламора. – А как насчет остальных феллемов?
– Они поклялись остаться здесь, на Сантенаре, – ответила Элламия, которую качнуло назад, как дерево в бурю. – Они не последуют за тобой. И шага не сделают.
– А что вы скажете? – Феламора окинула своих соплеменников таким взглядом, от которого могло бы расплавиться стекло, однако феллемы выдержали его.
– Магрета рассказала нам твою позорную историю, – начал Гэтрен. – Как только мы найдем книгу, которую ты потеряла, мы отправимся домой. В Мирриладель!
– Мирриладель не дом! – закричала Феламора. – Мы феллемы! Таллалам – наш единственный дом!
Трое феллемов отвернулись от нее как один и удалились. Феламора что-то орала им вслед, но они ее игнорировали.
– Магрета! – позвала она тогда.
Магрета поставила на землю деревянные ведра с водой. Девушка знала, что сейчас произойдет. Феламора будет ее унижать и непременно напомнит, насколько бесполезной ее считает.
Нет, на этот раз нет! Феллемы оказали ей большую услугу. Впервые после Хависсарда Магрета знала, что в ее жизни должно быть что-то еще, ради чего стоило бы жить. И она готовилась, наращивая силу и исследуя собственные слабости. Она была уже почти готова окончательно порвать связи с Феламорой.
– Да, Феламора? – спокойно осведомилась она, показываясь из-за дерева.
– Ты меня предала! Я приказала тебе ничего им не говорить!
– Они – твои соплеменники! – Магрета пыталась защищаться. – Почему же мне было не ответить, раз они меня спросили?
Золотисто-розовая кожа Феламоры сделалась цвета меди.
– У тебя долг передо мной! И только передо мной!
– Почему это перед тобой?
– Потому что я тебя кормила, одевала и дала лучшее образование, какое только получал кто-либо на Сантенаре. Я потратила на тебя сто лет своей жизни!
– Ты сделала это не ради меня, а ради своих злобных планов!
– Неважно, ради чего я это сделала.
– Феллемы сказали, что…
– Феллемы – овцы! – презрительно проронила Феламора.
И тут Магрета нашла более веский аргумент.
– Я не принадлежу к твоей расе. У меня не может быть перед тобой долга. Я отказываюсь тебе подчиняться.
Глаза Феламоры сверкнули.
– Ты… – начала было она, но тут же умолкла и поплелась, прихрамывая, к входу в пещеру. – Там кто-то есть, – прошептала она. Золотистые глаза Феламоры всматривались в бесконечность. – Я узнаю эту ауру, эту защиту. О, этого не может быть! Она не могла вернуться.
«Это возвращаются феллемы», – подумала Магрета, но все же ощутила легкое волнение. Снаружи было безветрие, белые хлопья снега тихо падали, покрывая скалы. Она наблюдала, как Феламора стала взбираться по склону над пещерой, а затем исчезла. Пожав плечами, Магрета поплотнее запахнула зимний плащ и уселась на бревно у входа в пещеру. Она любила греться тут под лучами солнца, когда оно ненадолго выглядывало.
Магрета вытащила серебряное перо, найденное в Хависсарде, рассеянно поиграла с ним. Затем вынула из кармана каменное яйцо. И вдруг ощутила, что этого яйца и входа в пещеру достаточно, чтобы сделать врата. И теперь она может вырваться на свободу! Почему бы и нет? Настала пора начать новую жизнь на новом месте. Феламора без конца твердила, что у Магреты сплошные недостатки и что она ни на что не годна. Ну что же, пусть теперь сама решает свои проблемы!
Стиснув яйцо в ладонях, Магрета набрала в легкие побольше воздуха и сосредоточилась на создании врат. И немедленно пейзаж вокруг пещеры поплыл, коричневые стволы деревьев и листья папоротников расплылись перед глазами, хотя она даже не успела подумать, куда отправится. И тут в лесу хрустнула ветка. Кто бы это мог быть? Феллемы? Времени закончить врата не оставалось, а ей не хотелось быть пойманной, так что пришлось пока отказаться от своей идеи.
Со склона горы спустилась Феламора. Она походила на ожившего мертвеца.
– Кто-то сюда пробрался! – сообщила она, задыхаясь. – То же самое я ощутила в Хависсарде. Должно быть, это Мендарк пришел за моим золотом.
Феламора вошла в пещеру, затем вновь появилась. Она пила воду из ковша. Она затихла, потом начала едва заметно покачиваться: таким образом она доводила себя до транса, чтобы успокоиться. Магрета стояла, наблюдая за Феламорой, и вдруг у нее за спиной раздался шорох. Медленно повернувшись, она увидела старика, стоявшего в нескольких шагах от нее. Его седая борода и широкополая шляпа были покрыты снегом. Зеленые глаза сияли. В одной руке у него была черная дубинка, но Магрета совсем не испугалась.
Она подалась вперед, и ей захотелось крикнуть: «Кто ты? Чего тебе здесь надо?», – но старик повел себя очень странно. Покачав головой, он приложил палец к губам.
За спиной Магреты, в пещере, с шумом упал на пол ковш. Феламора издала вопль. Но Магрета не обернулась – ей хотелось еще на минуту продлить этот странный сон.
Старик пристально следил за движениями Феламоры. Та застыла на месте. Это был не Мендарк – нет, она увидела давно забытое лицо.
И тут выражение лица старика изменилось: оно стало очень суровым, взгляд сделался холодным. Он сделал шаг вперед. Теперь Магрета могла бы до него дотронуться, и ей этого хотелось.
– Джиллиас! – вскричала Феламора. Человек кивнул.
– Когда-то меня так звали, – спокойно произнес он. – Но теперь мое имя Шанд. Я пришел за тем, что принадлежит мне.
Шанд! Магрета уже слышала это имя прежде. Шанд был другом Караны. Она окинула старика взглядом – загоревшее, обветренное лицо, крепкая фигура.
Феламора плюнула на пол.
– Ты никогда не мог со мной тягаться, даже в расцвете сил, – а это было очень давно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61