Тогда что удерживало Кэтрин от того, чтобы сказать «да»?
– А вот и подружка невесты, – сказала Вивиан, указывая во главу стола.
Кэтрин увидела, что Гейбриел сидит с маленькой девочкой на коленях. Улыбка, с которой он смотрел на девочку, заставила сердце Кэтрин перевернуться в груди. Он, кажется, был совершенно очарован малышкой с темными кудрями, и она смеялась и ерзала у него на коленях, абсолютно не испытывая никакого страха перед его авторитетом.
Значит, вот так он будет вести себя с их детьми?
– Идем, позволь проводить тебя во главу стола, где тебе надлежит сидеть. Я думаю, что с кухни скоро принесут еду и тогда начнется праздник!
– Еду еще не принесли?
– У нас не так много еды, чтобы начать праздник с нее, и, конечно, будет всего лишь одно блюдо.
Кэтрин заморгала. Как она могла забыть, что эти люди на грани полного голода? Когда она подумала о балах и обедах, которые посещала, – некоторые из них со сменой более чем двадцати блюд, – ей стало стыдно. Как могли богатые так объедаться, когда другие люди не имели и малой толики?
Она шла через толпу следом за своей тетушкой. Люди громко приветствовали ее, и Кэтрин улыбалась и махала каждому незнакомому человеку. Когда они подошли к столу, Гейбриел уже ушел.
Темноволосая девочка в одиночестве сидела на скамье, болтая ногами в поношенных туфлях. Темно-коричневая юбка была явно коротковата ей и открывала худенькие лодыжки. Мягкие карие глаза выделялись на бледном печальном личике.
– Привет, Фей, – сказала Вивиан, протягивая к девочке руки, та спрыгнула со скамейки и побежала к ней.
– Бабушка! – Фей обвила ручками шею Вивиан и крепко прижалась к ней. – Знаешь, мама будет играть.
– Это замечательно. – Вивиан поставила Фей на скамью. – Фей, это Кэтрин. Она очень скоро станет нашей леди.
– Ты невеста? – спросила девочка.
Кэтрин не смогла удержаться от улыбки, заметив серьезность девочки.
– Да, я невеста, – ответила она.
Фей широко улыбнулась, и Кэтрин заметила отсутствие двух передних зубов.
– Я тоже. – Приподняв юбку, она подняла ногу. На ее левой лодыжке абсолютно точно была видна метка в виде кинжала.
– О Господи! – Кэтрин посмотрела на Вивиан. – Так ваша внучка…
– Ну да. – Вивиан вздохнула и погладила девочку по голове. – Будет твоей юной кузиной.
– Мама настраивает арфу, – сообщила Фей. – Милорд собирается петь песню пастуха. – Она повернулась к Кэтрин. – Это моя самая любимая песня.
– Гейбриел будет петь?
Хотя вопрос был адресован Вивиан, ответила Фей:
– Я попросила его, и он согласился. Он и мама давно поют эту песню.
– Твой будущий муж – талантливый певец, – с улыбкой сообщила Вивиан. – Отсюда будет прекрасно видно все представление.
– Вы будете смотреть вместе со мной? – спросила Фей. – Иногда мне плохо видно, потому что я маленькая.
Кэтрин рассмеялась:
– Очень маленькая крошка.
– Так дед называет меня.
– Мой муж, Дугал, – пояснила Вивиан. Кэтрин кивнула, подтверждая, что поняла.
– У вас очень крепкие семейные связи.
– Ничего удивительного. Мы живем в своем мире, поэтому многие семьи породнилисьблагодаря бракам.
– Я могу сидеть здесь, за столом, – сказала Фей, беря Кэтрин за руку. – Или стоять на скамейке, если ты позволишь.
Тоненькая ручка Фей дрожала, как крылышко бабочки. Когда в последний раз она ела досыта?
Кэтрин хотелось зарыдать от жалости.
– Конечно, позволю. – Кэтрин кашлянула. – Буду рада твоей компании.
Мелодичные звуки арфы наполнили огромный холл. Разговоры стихли. С одной стороны комнаты был помост, там только что играли музыканты. Теперь красивая темноволосая женщина сидела на стуле перед арфой. Ее руки перебирали струны. Голова склонилась к инструменту, веки опущены, на губах витает легкая улыбка. Мелодия вибрировала в воздухе, отдаваясь эхом в каменных стенах холла. Гейбриел поднялся на помост, и толпа радостно ахнула.
Гейбриел посмотрел на арфистку. Она подняла на него глаза и улыбнулась. В этой улыбке были и радость, и обожание, как будто это был единственный мужчина в зале. Гейбриел кивнул, арфистка ответила наклоном головы, и сильными пальцами стала перебирать струны арфы.
– Это моя мама, – прошептала Фей.
Кэтрин улыбнулась. Гейбриел начал петь, и теперь все ее внимание было приковано к нему.
Его глубокий выразительный баритон заполнил комнату. Сила его голоса потрясла Кэтрин, его вокальные способности были поистине незаурядны. Это была баллада, положенная на музыку, но слова звучали по-гэльски, поэтому Кэтрин не понимала, о чем идет речь. На какой-то момент Кэтрин пожалела, что безумие оставило ее, тогда бы она смогла понять содержание. Но все намеки на болезнь исчезли, едва Кэтрин приехала в Шотландию.
Неужели все дело в проклятии? И ее обещания Гейбриелу оказалось достаточно, чтобы уничтожить малейшие признаки безумия?
– Это песня о любви пастуха к знатной леди, – шепнула Вивиан. – Каждый день он приходит к ней с новым подарком и просит сказать, что она согласна стать его женой.
– Что это за подарки? – шепнула Кэтрин. Вивиан посмотрела на нее.
– То, что может подарить пастух. Пригоршня красивых камней, букет полевых цветов. Не подарки имеют значение, а его любовь к ней. Но она отвергает его любовь и ждет богатого жениха.
Темп музыки изменился. Голос Гейбриела теперь звучал тверже, бедняга пастух явно расстроился, что его предложение отвергнуто. Когда мать Фей присоединилась к Гейбриелу, ее красивое сопрано гармонично слилось с его низким голосом. Леди отвергала претендента на ее руку.
Они смотрели друг на друга, пока пели. Лицо Гейбриела сияло желанием, лицо арфистки отвечало тем же. Кэтрин была захвачена этой историей.
– Что происходит сейчас?
– Леди приняла предложение богатого жениха и говорит об этом пастуху. Его сердце разбито.
Гейбриел смотрел в глаза арфистки, в его голосе появился намек на тоску. Арфистка отвечала, ее голос был полон сожаления и безысходной печали. Их голоса слились и звучали в унисон, видно было, что они не раз исполняли эту балладу.
– Прошли годы, леди несчастлива в своем браке и хочет принять предложение пастуха, – шептала Вивиан. – Она находит мешочек с камешками, которые он подарил ей, и носит их на сердце.
Голос Гейбриела достиг крещендо, женское сопрано оттеняло его. Они слились в последнем звуке, протяжно выводя верхнюю ноту. Затем настала тишина.
И тогда Кэтрин заметила взгляд Гейбриела, каким он смотрел на мать Фей. В нем было столько чувственности и желания, которое не имело ничего общего с песней. Глаза красивой темноволосой арфистки на какой-то момент ответили ему, в них промелькнуло страдание, но в следующее мгновение мать Фей опустила глаза. Собравшиеся разразились аплодисментами. Гейбриел сошел с помоста. Мать Фей оставила арфу и, опираясь на руку Гейбриела, тоже спустилась вниз. Кэтрин показалось, или действительно так и было, но он задержал руку арфистки чуть дольше, чем необходимо. Они вернулись к столу и, улыбаясь, отказались исполнять другую песню. Музыканты снова вышли на помост и заиграли заразительный танец, половина народу пустилась в пляс.
Кэтрин заметила тот момент, когда Гейбриел увидел ее. Он слушал мать Фей, которая что-то говорила ему. Его взгляд остановился на Кэтрин. Выражение лица тотчас изменилось, стало более настороженным.
Или виноватым?
– Это просто восхитительно! – воскликнула Вивиан. – Никто не поет «Пастуха и леди» так хорошо, как вы. Так прекрасно.
– Спасибо, – сказала мать Фей. Она протянула руку дочке, Фей спрыгнула со скамьи.
Гейбриел кивнул Вивиан, затем подошел и взял руку Кэтрин:
– Ты сегодня такая красивая, Кэтрин. Как приятно видеть тебя.
Она задрожала от его прикосновения, но душой и телом все еще боялась довериться ему.
– У тебя настоящий певческий голос, Гейбриел. Совершенно необыкновенный.
– Спасибо. – Он повернулся к матери Фей: – Кэтрин, это Джин Фарлан. Я вижу, ты уже познакомилась с Фей?
– Да. – Кэтрин улыбнулась девочке, затем кивнула ее матери: – Как поживаете, Джин?
– Спасибо. Все хорошо. – Вряд ли Джин сказала правду, ее манеры были безупречны, но Кэтрин заподозрила, что во всем клане именно арфистка единственная, кто не рад ее приезду.
Вивиан поспешила на помощь:
– Но почему так сухо? Разве кузины так приветствуют друг друга?
Джин бросила быстрый взгляд на мать, и Кэтрин переспросила:
– Кузины?
– Конечно, – ответила Вивиан. – Джин – моя дочь.
– О! – Заявление удивило Кэтрин, и она внимательнее вгляделась в лицо Джин. – Я бы никогда не догадалась. Вы не похожи на свою мать, – сказала она.
– Да. Я похожа на отца, – пояснила Джин, быстрым взглядом окинув Кэтрин с ног до головы.
– У них всех темные волосы и карие глаза, – сказала Вивиан, не обращая внимания на скрытый подтекст. – Мой сын Дугал тоже брюнет.
– Я никогда не знала, что у меня есть кузены и кузина, – сказала Кэтрин, смущенная повышенным вниманием к себе. – Это так волнующе – знакомиться с родственниками.
– И мы тоже очень взволнованы встречей с тобой! – сказала Вивиан и обняла Кэтрин. – Добро пожаловать домой, дорогая!
– Да. С возвращением. – Хотя Джин и произнесла эти слова, ее взгляд оставался холодным.
Дрожь пробежала по спине Кэтрин. Она и прежде ловила на себе подобные взгляды, именно так смотрели на лондонских балах девицы на выданье. Может быть, ей вовсе не показалось, и между Джин и Гейбриелом действительно что-то есть?
От этой мысли голова пошла кругом. Кэтрин никогда не думала, что, уходя из супружеской постели, он будет удовлетворять свои желания с другой женщиной. Но многие мужчины поступают так, женятся ради титулов или ради денег, или, как в этом случае, ради интересов своего клана, а удовольствие находят на стороне. Что, если Гейбриел именно такой? Фей потянула мать за руку:
– Мама, я хочу есть.
– Потерпи, Фей – сказала Джин. Гейбриел присел и заглянул в глаза Фей.
– У нас есть свежая оленина с картошкой, и овсяные лепешки, и даже немного супа.
Рот девочки приоткрылся.
– Правда?
– Я вождь клана и отвечаю за свои слова.
Фей вздохнула, ее глаза сверкнули.
– Я не могу ждать ни минутки!
– Как и я. – Гейбриел встал и предложил руку Кэтрин: – Можно мне проводить тебя к столу, Кэт?
– Конечно. – Она улыбнулась Вивиан и Джин. – Я с удовольствием увижусь с вами снова.
– Мы сидим за одним столом. То есть будем ужинать вместе, – сказала Джин.
– О, – Кэтрин неловко кашлянула, – как мило.
– Фей и Джин всегда сидят за столом вождя, – сказала Вивиан. – Но ты должна извинить меня, пойду поищу своего мужа. – Она исчезла в толпе.
– Мама, садись! – кричала Фей, таща мать за руку. Джин вздохнула и терпеливо посмотрела на дочь.
– Пожалуйста, извините нас. Нам придется занять свои места.
И они отошли. Кэтрин взглянула на Гейбриела. Хотя ничего не произошло, она знала: интуиция не обманывает ее.
– Джин Фарлан – красивая.
– Красота – достоинство вашего рода. – Он поднес ее руку к губам.
Кэтрин внимательно посмотрела ему в глаза.
– Кто ее муж?
– Джин – вдова.
– О, мне очень жаль. – Она высвободила свою руку. – А почему они всегда сидят за столом вождя?
Он нахмурился, когда она отняла руку.
– Потому что они – часть нашей семьи.
– Часть семьи? Как это?
Он посмотрел на нее с искренним изумлением:
– Они живут здесь.
– Здесь?
– Да, здесь. В замке.
Она тихонько вздохнула. Он держит Джин про запас, под рукой? Кэтрин быстро взглянула на Джин и увидела, что та наблюдает за ними. Джин тут же опустила глаза. Фей крутилась возле нее, что-то без остановки тараторя.
Он как-то сказал Кэтрин, что здесь у него есть что-то дорогое. Кто-то, с кем он был связан до того, как отправился на поиски своей невесты. И кого ему пришлось оставить.
–. Кэтрин. – Гейбриел подождал, пока она посмотрит на него, прежде чем продолжить: – Что-то не так?
Ей удалось широко улыбнуться.
– Нет. Давай сядем на свои места? Я жду не дождусь продолжения праздника.
Глава 16
Лохлан Драммонд обычно пил сверх меры. Кэтрин видела, как он, давясь от смеха, пытался ущипнуть каждую из прислуживающих за столом женщин.
Наклонившись к Гейбриелу, сидевшему во главе стола слева от нее, она шепнула:
– Ты видишь своего отчима?
Гейбриел прищурился:
– Вижу.
– Кажется, он перестарался с элем.
– Обычная история… – Встретив ее взгляд, Гейбриел понизил голос, чтобы никто, кроме нее, не мог слышать то, что он говорит. – Может быть, после ужина ты попросишь мою матушку проводить тебя в твою комнату, а я займусь Лохланом?
Кэтрин взглянула на мать Гейбриела, которая стоически не замечала поведения мужа.
– Твоя мать – настоящая леди, – шепнула Кэтрин. – Ей-богу, она заслуживает лучшего.
– В этом наши мнения сходятся. – Гейбриел сжал ее руку: – Спасибо за понимание.
Его красивые темно-синие глаза светились одобрением, и Кэтрин страшно захотелось открыться ему, как открывается цветок навстречу солнцу, и, возможно, даже спросить о Джин Фарлан, потому что мысль о ней не давала покоя.
– Если мы решили, что нам следует вести себя как будущим супругам, мы обязаны находить понимание в подобных вопросах.
– Кажется, мы это и делаем? – спросил он, проводя пальцем по ее руке.
– Я ведь говорила: по тому, как мужчина относится к своей матери, можно судить, будет ли он хорошим мужем. – Придвинувшись поближе, она прошептала: – Мне кажется, ты с большим уважением относишься к своей матушке.
Изогнув бровь, он не без сарказма ответил:
– От твоего одобрения мое сердце переполняет радость, милая.
Кэтрин рассмеялась, и все вокруг тоже заулыбались. Но в конце стола произошло небольшое движение. Это Джин поднялась со своего места и, взяв за руку Фей, помогла ей встать со скамьи. Фей зевала и терла глаза, пока мать тихо вела ее из холла. Кэтрин была не в состоянии избавиться от уколов ревности, видя восхищенные взгляды, которые бросали на Джин мужчины.
Что и говорить, Джин – привлекательная. Неудивительно, что своей прекрасной фигурой и неизрасходованным запасом женственности она притягивает внимание мужчин. Может быть, это ревность заставляет Кэтрин предположить, что между Гейбриелом и Джин что-то есть?
– Если ты не собираешься есть оленину, Кэтрин, отдай мне, – попросил Броуди, сидевший справа. – Прошло без малого несколько месяцев, прежде чем кому-то из нас повезло завалить оленя.
– И это сделал Александр! – с гордостью заявил Дугал. Его утверждение было встречено аплодисментами, и Дугал Александр-младший, брат Джин и охотник на оленей, встал и с театральным поклоном принял похвалы.
Кэтрин опустила глаза в свою тарелку. Праздничный стол Макбрадена состоял из копченой оленины, картошки, овсяных лепешек и масла. Маленький кусочек масла вызывал улыбки сидевших за столом, словно этим действительно можно было гордиться.
Если такая простая еда подавалась к праздничному столу, то что же они ели в обычные дни?
Кэтрин взяла вилку и переложила нетронутую порцию оленины на тарелку Броуди.
– Я не голодна.
– Благодарю. – Броуди накинулся на еду. Лохлан, пошатываясь, поднялся со своего места, рыгнул и, спотыкаясь, направился к дверям холла, на ходу приводя в порядок одежду. Подождав минуту-другую, Гейбриел тихо встал и последовал за ним.
Кэтрин, глядя им вслед, размышляла, как он собирается повлиять на Лохлана, пьянство и распутство которого перешло все мыслимые границы. Гейбриел не прятался от трудностей, а пытался решать их. Его народ означал для него все, и, как вождь, он лично отвечал за его благополучие. Как она могла думать, что ему нельзя доверять, что он понятия не имеет о морали?
Может быть, его методы отличались от привычных, но это занимало Кэтрин ровно столько, сколько и прочие обычаи шотландцев, прежде всего ее интересовала его личность. Пребывая в трудной ситуации, Гейбриел Макбраден делал все, что было в его силах.
Кэтрин не могла отрицать, что с тех пор, как она приехала в Шотландию, все признаки безумия исчезли. Не было больше пугающих снов, не было голосов, и она больше не говорила по-гэльски. Хотя об этом стоило пожалеть. Сейчас это бы пригодилось. Так как цель ее пребывания здесь заключалась в том, чтобы расспросить родственников о «наследственной болезни», Кэтрин с особым пристрастием присматривалась к людям, окружавшим ее, и поняла, что каждый человек в этом большом зале верит в силу проклятия. Как она могла признаться им, что, по ее мнению, проклятие, которому они приписывали все несчастья, не что иное, как простое суеверие?
Она хотела стать супругой человека, который женился бы на ней, а не на её деньгах. Несмотря на бедность, окружавшую ее и говорившую, что богатое приданое было бы здесь очень кстати, она знала, что намерение Гейбриела заключалось в том, чтобы снять проклятие со своего народа и со своей страны, вернуть землям плодородие, а людям – ту жизнь, какую они вели когда-то. Деньги Кэтрин ничего не значили для него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
– А вот и подружка невесты, – сказала Вивиан, указывая во главу стола.
Кэтрин увидела, что Гейбриел сидит с маленькой девочкой на коленях. Улыбка, с которой он смотрел на девочку, заставила сердце Кэтрин перевернуться в груди. Он, кажется, был совершенно очарован малышкой с темными кудрями, и она смеялась и ерзала у него на коленях, абсолютно не испытывая никакого страха перед его авторитетом.
Значит, вот так он будет вести себя с их детьми?
– Идем, позволь проводить тебя во главу стола, где тебе надлежит сидеть. Я думаю, что с кухни скоро принесут еду и тогда начнется праздник!
– Еду еще не принесли?
– У нас не так много еды, чтобы начать праздник с нее, и, конечно, будет всего лишь одно блюдо.
Кэтрин заморгала. Как она могла забыть, что эти люди на грани полного голода? Когда она подумала о балах и обедах, которые посещала, – некоторые из них со сменой более чем двадцати блюд, – ей стало стыдно. Как могли богатые так объедаться, когда другие люди не имели и малой толики?
Она шла через толпу следом за своей тетушкой. Люди громко приветствовали ее, и Кэтрин улыбалась и махала каждому незнакомому человеку. Когда они подошли к столу, Гейбриел уже ушел.
Темноволосая девочка в одиночестве сидела на скамье, болтая ногами в поношенных туфлях. Темно-коричневая юбка была явно коротковата ей и открывала худенькие лодыжки. Мягкие карие глаза выделялись на бледном печальном личике.
– Привет, Фей, – сказала Вивиан, протягивая к девочке руки, та спрыгнула со скамейки и побежала к ней.
– Бабушка! – Фей обвила ручками шею Вивиан и крепко прижалась к ней. – Знаешь, мама будет играть.
– Это замечательно. – Вивиан поставила Фей на скамью. – Фей, это Кэтрин. Она очень скоро станет нашей леди.
– Ты невеста? – спросила девочка.
Кэтрин не смогла удержаться от улыбки, заметив серьезность девочки.
– Да, я невеста, – ответила она.
Фей широко улыбнулась, и Кэтрин заметила отсутствие двух передних зубов.
– Я тоже. – Приподняв юбку, она подняла ногу. На ее левой лодыжке абсолютно точно была видна метка в виде кинжала.
– О Господи! – Кэтрин посмотрела на Вивиан. – Так ваша внучка…
– Ну да. – Вивиан вздохнула и погладила девочку по голове. – Будет твоей юной кузиной.
– Мама настраивает арфу, – сообщила Фей. – Милорд собирается петь песню пастуха. – Она повернулась к Кэтрин. – Это моя самая любимая песня.
– Гейбриел будет петь?
Хотя вопрос был адресован Вивиан, ответила Фей:
– Я попросила его, и он согласился. Он и мама давно поют эту песню.
– Твой будущий муж – талантливый певец, – с улыбкой сообщила Вивиан. – Отсюда будет прекрасно видно все представление.
– Вы будете смотреть вместе со мной? – спросила Фей. – Иногда мне плохо видно, потому что я маленькая.
Кэтрин рассмеялась:
– Очень маленькая крошка.
– Так дед называет меня.
– Мой муж, Дугал, – пояснила Вивиан. Кэтрин кивнула, подтверждая, что поняла.
– У вас очень крепкие семейные связи.
– Ничего удивительного. Мы живем в своем мире, поэтому многие семьи породнилисьблагодаря бракам.
– Я могу сидеть здесь, за столом, – сказала Фей, беря Кэтрин за руку. – Или стоять на скамейке, если ты позволишь.
Тоненькая ручка Фей дрожала, как крылышко бабочки. Когда в последний раз она ела досыта?
Кэтрин хотелось зарыдать от жалости.
– Конечно, позволю. – Кэтрин кашлянула. – Буду рада твоей компании.
Мелодичные звуки арфы наполнили огромный холл. Разговоры стихли. С одной стороны комнаты был помост, там только что играли музыканты. Теперь красивая темноволосая женщина сидела на стуле перед арфой. Ее руки перебирали струны. Голова склонилась к инструменту, веки опущены, на губах витает легкая улыбка. Мелодия вибрировала в воздухе, отдаваясь эхом в каменных стенах холла. Гейбриел поднялся на помост, и толпа радостно ахнула.
Гейбриел посмотрел на арфистку. Она подняла на него глаза и улыбнулась. В этой улыбке были и радость, и обожание, как будто это был единственный мужчина в зале. Гейбриел кивнул, арфистка ответила наклоном головы, и сильными пальцами стала перебирать струны арфы.
– Это моя мама, – прошептала Фей.
Кэтрин улыбнулась. Гейбриел начал петь, и теперь все ее внимание было приковано к нему.
Его глубокий выразительный баритон заполнил комнату. Сила его голоса потрясла Кэтрин, его вокальные способности были поистине незаурядны. Это была баллада, положенная на музыку, но слова звучали по-гэльски, поэтому Кэтрин не понимала, о чем идет речь. На какой-то момент Кэтрин пожалела, что безумие оставило ее, тогда бы она смогла понять содержание. Но все намеки на болезнь исчезли, едва Кэтрин приехала в Шотландию.
Неужели все дело в проклятии? И ее обещания Гейбриелу оказалось достаточно, чтобы уничтожить малейшие признаки безумия?
– Это песня о любви пастуха к знатной леди, – шепнула Вивиан. – Каждый день он приходит к ней с новым подарком и просит сказать, что она согласна стать его женой.
– Что это за подарки? – шепнула Кэтрин. Вивиан посмотрела на нее.
– То, что может подарить пастух. Пригоршня красивых камней, букет полевых цветов. Не подарки имеют значение, а его любовь к ней. Но она отвергает его любовь и ждет богатого жениха.
Темп музыки изменился. Голос Гейбриела теперь звучал тверже, бедняга пастух явно расстроился, что его предложение отвергнуто. Когда мать Фей присоединилась к Гейбриелу, ее красивое сопрано гармонично слилось с его низким голосом. Леди отвергала претендента на ее руку.
Они смотрели друг на друга, пока пели. Лицо Гейбриела сияло желанием, лицо арфистки отвечало тем же. Кэтрин была захвачена этой историей.
– Что происходит сейчас?
– Леди приняла предложение богатого жениха и говорит об этом пастуху. Его сердце разбито.
Гейбриел смотрел в глаза арфистки, в его голосе появился намек на тоску. Арфистка отвечала, ее голос был полон сожаления и безысходной печали. Их голоса слились и звучали в унисон, видно было, что они не раз исполняли эту балладу.
– Прошли годы, леди несчастлива в своем браке и хочет принять предложение пастуха, – шептала Вивиан. – Она находит мешочек с камешками, которые он подарил ей, и носит их на сердце.
Голос Гейбриела достиг крещендо, женское сопрано оттеняло его. Они слились в последнем звуке, протяжно выводя верхнюю ноту. Затем настала тишина.
И тогда Кэтрин заметила взгляд Гейбриела, каким он смотрел на мать Фей. В нем было столько чувственности и желания, которое не имело ничего общего с песней. Глаза красивой темноволосой арфистки на какой-то момент ответили ему, в них промелькнуло страдание, но в следующее мгновение мать Фей опустила глаза. Собравшиеся разразились аплодисментами. Гейбриел сошел с помоста. Мать Фей оставила арфу и, опираясь на руку Гейбриела, тоже спустилась вниз. Кэтрин показалось, или действительно так и было, но он задержал руку арфистки чуть дольше, чем необходимо. Они вернулись к столу и, улыбаясь, отказались исполнять другую песню. Музыканты снова вышли на помост и заиграли заразительный танец, половина народу пустилась в пляс.
Кэтрин заметила тот момент, когда Гейбриел увидел ее. Он слушал мать Фей, которая что-то говорила ему. Его взгляд остановился на Кэтрин. Выражение лица тотчас изменилось, стало более настороженным.
Или виноватым?
– Это просто восхитительно! – воскликнула Вивиан. – Никто не поет «Пастуха и леди» так хорошо, как вы. Так прекрасно.
– Спасибо, – сказала мать Фей. Она протянула руку дочке, Фей спрыгнула со скамьи.
Гейбриел кивнул Вивиан, затем подошел и взял руку Кэтрин:
– Ты сегодня такая красивая, Кэтрин. Как приятно видеть тебя.
Она задрожала от его прикосновения, но душой и телом все еще боялась довериться ему.
– У тебя настоящий певческий голос, Гейбриел. Совершенно необыкновенный.
– Спасибо. – Он повернулся к матери Фей: – Кэтрин, это Джин Фарлан. Я вижу, ты уже познакомилась с Фей?
– Да. – Кэтрин улыбнулась девочке, затем кивнула ее матери: – Как поживаете, Джин?
– Спасибо. Все хорошо. – Вряд ли Джин сказала правду, ее манеры были безупречны, но Кэтрин заподозрила, что во всем клане именно арфистка единственная, кто не рад ее приезду.
Вивиан поспешила на помощь:
– Но почему так сухо? Разве кузины так приветствуют друг друга?
Джин бросила быстрый взгляд на мать, и Кэтрин переспросила:
– Кузины?
– Конечно, – ответила Вивиан. – Джин – моя дочь.
– О! – Заявление удивило Кэтрин, и она внимательнее вгляделась в лицо Джин. – Я бы никогда не догадалась. Вы не похожи на свою мать, – сказала она.
– Да. Я похожа на отца, – пояснила Джин, быстрым взглядом окинув Кэтрин с ног до головы.
– У них всех темные волосы и карие глаза, – сказала Вивиан, не обращая внимания на скрытый подтекст. – Мой сын Дугал тоже брюнет.
– Я никогда не знала, что у меня есть кузены и кузина, – сказала Кэтрин, смущенная повышенным вниманием к себе. – Это так волнующе – знакомиться с родственниками.
– И мы тоже очень взволнованы встречей с тобой! – сказала Вивиан и обняла Кэтрин. – Добро пожаловать домой, дорогая!
– Да. С возвращением. – Хотя Джин и произнесла эти слова, ее взгляд оставался холодным.
Дрожь пробежала по спине Кэтрин. Она и прежде ловила на себе подобные взгляды, именно так смотрели на лондонских балах девицы на выданье. Может быть, ей вовсе не показалось, и между Джин и Гейбриелом действительно что-то есть?
От этой мысли голова пошла кругом. Кэтрин никогда не думала, что, уходя из супружеской постели, он будет удовлетворять свои желания с другой женщиной. Но многие мужчины поступают так, женятся ради титулов или ради денег, или, как в этом случае, ради интересов своего клана, а удовольствие находят на стороне. Что, если Гейбриел именно такой? Фей потянула мать за руку:
– Мама, я хочу есть.
– Потерпи, Фей – сказала Джин. Гейбриел присел и заглянул в глаза Фей.
– У нас есть свежая оленина с картошкой, и овсяные лепешки, и даже немного супа.
Рот девочки приоткрылся.
– Правда?
– Я вождь клана и отвечаю за свои слова.
Фей вздохнула, ее глаза сверкнули.
– Я не могу ждать ни минутки!
– Как и я. – Гейбриел встал и предложил руку Кэтрин: – Можно мне проводить тебя к столу, Кэт?
– Конечно. – Она улыбнулась Вивиан и Джин. – Я с удовольствием увижусь с вами снова.
– Мы сидим за одним столом. То есть будем ужинать вместе, – сказала Джин.
– О, – Кэтрин неловко кашлянула, – как мило.
– Фей и Джин всегда сидят за столом вождя, – сказала Вивиан. – Но ты должна извинить меня, пойду поищу своего мужа. – Она исчезла в толпе.
– Мама, садись! – кричала Фей, таща мать за руку. Джин вздохнула и терпеливо посмотрела на дочь.
– Пожалуйста, извините нас. Нам придется занять свои места.
И они отошли. Кэтрин взглянула на Гейбриела. Хотя ничего не произошло, она знала: интуиция не обманывает ее.
– Джин Фарлан – красивая.
– Красота – достоинство вашего рода. – Он поднес ее руку к губам.
Кэтрин внимательно посмотрела ему в глаза.
– Кто ее муж?
– Джин – вдова.
– О, мне очень жаль. – Она высвободила свою руку. – А почему они всегда сидят за столом вождя?
Он нахмурился, когда она отняла руку.
– Потому что они – часть нашей семьи.
– Часть семьи? Как это?
Он посмотрел на нее с искренним изумлением:
– Они живут здесь.
– Здесь?
– Да, здесь. В замке.
Она тихонько вздохнула. Он держит Джин про запас, под рукой? Кэтрин быстро взглянула на Джин и увидела, что та наблюдает за ними. Джин тут же опустила глаза. Фей крутилась возле нее, что-то без остановки тараторя.
Он как-то сказал Кэтрин, что здесь у него есть что-то дорогое. Кто-то, с кем он был связан до того, как отправился на поиски своей невесты. И кого ему пришлось оставить.
–. Кэтрин. – Гейбриел подождал, пока она посмотрит на него, прежде чем продолжить: – Что-то не так?
Ей удалось широко улыбнуться.
– Нет. Давай сядем на свои места? Я жду не дождусь продолжения праздника.
Глава 16
Лохлан Драммонд обычно пил сверх меры. Кэтрин видела, как он, давясь от смеха, пытался ущипнуть каждую из прислуживающих за столом женщин.
Наклонившись к Гейбриелу, сидевшему во главе стола слева от нее, она шепнула:
– Ты видишь своего отчима?
Гейбриел прищурился:
– Вижу.
– Кажется, он перестарался с элем.
– Обычная история… – Встретив ее взгляд, Гейбриел понизил голос, чтобы никто, кроме нее, не мог слышать то, что он говорит. – Может быть, после ужина ты попросишь мою матушку проводить тебя в твою комнату, а я займусь Лохланом?
Кэтрин взглянула на мать Гейбриела, которая стоически не замечала поведения мужа.
– Твоя мать – настоящая леди, – шепнула Кэтрин. – Ей-богу, она заслуживает лучшего.
– В этом наши мнения сходятся. – Гейбриел сжал ее руку: – Спасибо за понимание.
Его красивые темно-синие глаза светились одобрением, и Кэтрин страшно захотелось открыться ему, как открывается цветок навстречу солнцу, и, возможно, даже спросить о Джин Фарлан, потому что мысль о ней не давала покоя.
– Если мы решили, что нам следует вести себя как будущим супругам, мы обязаны находить понимание в подобных вопросах.
– Кажется, мы это и делаем? – спросил он, проводя пальцем по ее руке.
– Я ведь говорила: по тому, как мужчина относится к своей матери, можно судить, будет ли он хорошим мужем. – Придвинувшись поближе, она прошептала: – Мне кажется, ты с большим уважением относишься к своей матушке.
Изогнув бровь, он не без сарказма ответил:
– От твоего одобрения мое сердце переполняет радость, милая.
Кэтрин рассмеялась, и все вокруг тоже заулыбались. Но в конце стола произошло небольшое движение. Это Джин поднялась со своего места и, взяв за руку Фей, помогла ей встать со скамьи. Фей зевала и терла глаза, пока мать тихо вела ее из холла. Кэтрин была не в состоянии избавиться от уколов ревности, видя восхищенные взгляды, которые бросали на Джин мужчины.
Что и говорить, Джин – привлекательная. Неудивительно, что своей прекрасной фигурой и неизрасходованным запасом женственности она притягивает внимание мужчин. Может быть, это ревность заставляет Кэтрин предположить, что между Гейбриелом и Джин что-то есть?
– Если ты не собираешься есть оленину, Кэтрин, отдай мне, – попросил Броуди, сидевший справа. – Прошло без малого несколько месяцев, прежде чем кому-то из нас повезло завалить оленя.
– И это сделал Александр! – с гордостью заявил Дугал. Его утверждение было встречено аплодисментами, и Дугал Александр-младший, брат Джин и охотник на оленей, встал и с театральным поклоном принял похвалы.
Кэтрин опустила глаза в свою тарелку. Праздничный стол Макбрадена состоял из копченой оленины, картошки, овсяных лепешек и масла. Маленький кусочек масла вызывал улыбки сидевших за столом, словно этим действительно можно было гордиться.
Если такая простая еда подавалась к праздничному столу, то что же они ели в обычные дни?
Кэтрин взяла вилку и переложила нетронутую порцию оленины на тарелку Броуди.
– Я не голодна.
– Благодарю. – Броуди накинулся на еду. Лохлан, пошатываясь, поднялся со своего места, рыгнул и, спотыкаясь, направился к дверям холла, на ходу приводя в порядок одежду. Подождав минуту-другую, Гейбриел тихо встал и последовал за ним.
Кэтрин, глядя им вслед, размышляла, как он собирается повлиять на Лохлана, пьянство и распутство которого перешло все мыслимые границы. Гейбриел не прятался от трудностей, а пытался решать их. Его народ означал для него все, и, как вождь, он лично отвечал за его благополучие. Как она могла думать, что ему нельзя доверять, что он понятия не имеет о морали?
Может быть, его методы отличались от привычных, но это занимало Кэтрин ровно столько, сколько и прочие обычаи шотландцев, прежде всего ее интересовала его личность. Пребывая в трудной ситуации, Гейбриел Макбраден делал все, что было в его силах.
Кэтрин не могла отрицать, что с тех пор, как она приехала в Шотландию, все признаки безумия исчезли. Не было больше пугающих снов, не было голосов, и она больше не говорила по-гэльски. Хотя об этом стоило пожалеть. Сейчас это бы пригодилось. Так как цель ее пребывания здесь заключалась в том, чтобы расспросить родственников о «наследственной болезни», Кэтрин с особым пристрастием присматривалась к людям, окружавшим ее, и поняла, что каждый человек в этом большом зале верит в силу проклятия. Как она могла признаться им, что, по ее мнению, проклятие, которому они приписывали все несчастья, не что иное, как простое суеверие?
Она хотела стать супругой человека, который женился бы на ней, а не на её деньгах. Несмотря на бедность, окружавшую ее и говорившую, что богатое приданое было бы здесь очень кстати, она знала, что намерение Гейбриела заключалось в том, чтобы снять проклятие со своего народа и со своей страны, вернуть землям плодородие, а людям – ту жизнь, какую они вели когда-то. Деньги Кэтрин ничего не значили для него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25