Позади раздался хриплый шепот:
— Плохая примета. Ужасное предзнаменование. Я говорил, что так оно и будет.
Ранд резко повернулся и пронзил гневным взглядом широкое мясистое лицо Эдварда Йоркского.
— Держите свои мысли при себе, сэр.
— Это ваша жена-француженка наугад бросает саван.
Увидев, что Ранд сжал кулаки, Лианна придвинулась ближе.
— Он провоцирует тебя. Не обращай внимания.
— Я жду, когда вы извинитесь перед моей супругой, Ваша Светлость.
— Ха! Я благородный человек, — полное тело герцога Йоркского затряслось от негодования. — Но я не приношу ошибочных извинений, особенно француженке.
— Вы слишком высокого о себе мнения, — не сдержавшись, выпалил Ранд. — Вероломство у вас в крови. Всем хорошо известно о вашей роли в заговоре против отца короля.
— Молодой король милостив ко мне, — огрызнулся герцог Йоркский. — Генрих вернул мне все титулы, отобранные Болинброком. Вам следует помнить о моем высоком положении.
Герцог посмотрел на Лианну и хотел еще что-то добавить, но, взглянув на сжатые кулаки Ранда, решил не рисковать. Что-то пробормотав себе под нос, он резко повернулся и зашагал прочь.
Опять раздался крик дозорного, на этот раз его голос звенел не от ужаса, а от восхищения.
— Лебеди! Лебеди Ланкастера!
Запрокинув голову, Лианна как зачарованная смотрела на птиц. Подгоняемая ветром, стая летела на восток. Лебеди сверкали волшебной белизной в лазурном небе, расправив огромные крылья и вытянув прекрасные шеи. Охваченная дурным предчувствием, Лианна наблюдала за ними, пока не заболели глаза.
* * *
Из уважения к Лианне, несмотря на протесты герцога Йоркского и ему подобных, барону и баронессе Лонгвуд отвели тесную, но зато отдельную каюту.
— Что ты думаешь о короле Генрихе? — спросил Ранд, когда они остались вдвоем.
— Он… величественный, — Лианна посмотрела на мужа широко открытыми глазами. — Я поняла, к какому типу людей относится ваш король. Он из того же материала, что и мой дядя, герцог Бургундский. Они оба словно сотканы из решительности, острой проницательности и жестокости.
Ранд согласно кивнул, удивляясь проницательности своей жены. Лианне хватило лишь одной встречи с королем Генрихом, чтобы проникнуть в его честолюбивое сердце.
— Разрешая мне плыть вместе с английским флотом, он сделал меня своей должницей, — она пристально посмотрела в глаза Ранда.
Что-то в этом взгляде заставило похолодеть сердце барона.
— В чем дело, любовь моя?
— Ранд, что ты должен королю Генриху?
По тому, как Лианна спросила об этом, чувствовалось, что она не раз обдумывала этот вопрос.
— Я поклялся защищать его право быть королем Англии, — он глубоко вздохнул, зная, что следующие слова потушат выжидательный огонек в ее глазах. — И Франции.
Огонек, действительно, погас. Ранд притянул жену к себе и погрузил пальцы в шелк ее волос.
— Лианна, мы оба давно знали, что нам не уйти от этого, — сказал он, прижимая ее голову к своей груди. — Скоро я должен буду передать Буа-Лонг в руки короля Генриха.
«И скоро, — горько подумала Лианна, — я буду вынуждена остановить тебя». Даже сейчас, нежно прижимаясь к мужу и ища у него утешения, она знала, что не сможет открыть крепость для английской армии. Англичане не должны перейти Сомму и продвинуться в глубь Франции.
Лианна тяжело вздохнула. Кончилось время надежд и ожиданий, настало время решительных действий.
Она отодвинулась и посмотрела Ранду в глаза.
— Ты меня любишь? — прошептала Лианна.
На его лице отразилось удивление.
— Разве я не говорил тебе об этом сотни раз?
— Повтори еще раз, — с отчаянием в голосе попросила она.
Ранд поцеловал ее лоб, губы.
— Я люблю тебя, Лианна. Я люблю тебя, как лилии любят солнце и росу.
Лианна взяла лицо мужа в свои ладони. «И я люблю тебя», — кричало ее сердце, но она не произнесла вслух этих слов, потому что не могла любить английских львов.
Лианна набрала побольше воздуха и медленно сказала:
— Любишь ли ты меня достаточно сильно для того, чтобы… отвернуться от короля Генриха? Закрыть замок для английской армии?
Ранд отдернул голову, словно ее руки превратились в раскаленные угли; он задыхался. Лианна потянулась к нему опять, но Ранд уклонился от объятий.
— Боже мой, — прохрипел он. — Боже мой! Не могу поверить, что ты просишь меня стать предателем.
Она гневно поджала губы.
— Неужели это хуже, чем измена, которую ты навязываешь мне?
— Генрих дал мне земли, титул.
— Ты чуть не погиб из-за него.
Ранд покачал головой.
— Это все Жерве, который собирался присвоить Буа-Лонг. Всему виной интриги, которые ты затеяла с его отцом, который, к слову сказать, уже мертв.
Лианна отпрянула.
— Как ты смеешь упрекать меня в том, что я всеми силами борюсь за независимость Франции? Будь ты проклят, Ранд! Я подарила тебе дом, наследника. Неужели ты ничего не дашь мне взамен?
— Ты хочешь, чтобы я нарушил клятву верности? — тихо спросил он. — А как же честь, Лианна?
Лианна судорожно сглотнула, отдавая себе отчет, что просила мужа стать предателем, совершить бесчестный поступок, отказаться от своих идеалов, но не могла поступить иначе.
— В противном случае Франция попадет под зависимость Англии, — прошептала она.
— Генрих обезглавил Скроупа, своего давнишнего друга, — напомнил Ранд. — Как, ты думаешь, он поступит со мной?
Лианна вспыхнула.
— Генрих не казнит тебя. Французы убьют его. Он сам делает все, чтобы скорее расстаться с жизнью.
Ранд дотронулся до ее щеки и проникновенно посмотрел в глаза.
— Я не предам Генриха. Неужели тебе недостаточно моей любви? — спросил он.
Молчание Лианны было достаточно красноречивым.
И тут его осенило. Весь этот год прошел словно в сладком сне. Нежность, податливость жены, ее восхищение им — оказались всего лишь игрой. Каждая лучезарная улыбка, каждое прикосновение предназначались только для того, чтобы глубже затянуть его в свои сети. Господи, каким же Ранд был глупцом! Он поверил, что Лианна, действительно, любит его, хотя она всегда отказывалась признать это.
— Сука.
Ранд произнес ругательство со спокойной угрозой.
В своем испуге Лианна показалась ему невероятно красивой.
— Что ты сказал?
— Сука, — повторил он уже по-французски.
Лианна дернулась, словно Ранд ударил ее.
— Тогда все это была ложь, да? — он яростно схватил жену за плечи. — Твоя нежность, твоя привязанность? Ты хотела только использовать мою любовь, а потом обезглавить за измену?
— Нет, я не хочу твоей смерти.
— Признайся, Лианна, — Ранд приблизил к ней свое лицо. — Признайся, что ты только разыгрывала из себя любящую жену, чтобы заманить меня в сети измены.
— Я считала, что если ты, действительно, любишь меня так, как утверждаешь, то не причинишь мне боли, отдавая мой замок королю Генриху.
— Наш замок, — проревел он. — Или ты забыла об этом? Любовь — не оружие, которое ты можешь испытывать как одну из твоих пушек.
— А ты боишься испытаний, Ранд?
Ему показалось, что он задыхается.
— А что ты скажешь о себе, Лианна? Сможешь ли ты отказаться от преданности Франции ради любви?
На ее ресницах дрожали слезы.
— Я не звала тебя, Ранд. Я делала все возможное, чтобы не выходить за тебя замуж.
Эти слезы разрывали его сердце, но Ранд постарался придать твердость своему голосу.
— Я ведь любил тебя, Лианна. Я любил тебя, когда считал простой девушкой, которой нравилось стрелять…
Она обеими руками закрыла себе уши и закричала:
— Ты просто боишься подвергать себя риску. Ты доказал мне, что твоя преданность королю Генриху выше любви ко мне.
— Так же, как и твоя преданность Франции выше любви ко мне.
Из ее глаз хлынули слезы.
— Я никогда не говорила, что люблю тебя.
В горле у Ранда застрял комок.
— Я предан королю Генриху еще и потому, что по-прежнему люблю тебя, — хрипло настаивал он. — Ты видела, как он силен. Через несколько недель Генрих будет править Нормандией и Пикардией, если не всей Францией, — Ранд встал. Ему хотелось ходить, но теснота каюты не позволяла сделать лишнее движение. — Мне бы было не так больно, если бы ты оставалась честной до конца, Лианна, и продолжала бороться со мной. Твоя ложь заставляет меня глубоко страдать. Я любил иллюзию.
Лианна посмотрела на Ранда взглядом раненой птицы, которого он уже давно не замечал у нее. Желая ненавидеть ее, он быстро вышел из каюты.
* * *
Английские корабли вошли в широкое устье реки Лизард и бросили якоря к западу от укрепленного портового города Харфлер.
Флот подошел к берегам Франции без лишнего шума. Лишь в знак того, что объявлена война, на мачте «Тринити Ройял» развевалось королевское знамя. Король решил провести военный совет, на который собрались его братья, Томас Кларенский и Хамфри Глочестерский, кузен Эдвард Йоркский, два епископа, восемь вельмож, в том числе и Ранд.
— Мы будем стоять здесь на якоре до завтрашнего утра, — сообщил Генрих. — Пока не произведут разведку местности, все остаются на кораблях. И никакого разбоя, — напомнил он. — Никакого грабежа крестьян, никакого насилия над женщинами, — при этих словах Генрих выразительно посмотрел на развратного Эдварда Йоркского. — И никаких излишеств. Люди Хар-флера находятся под моим покровительством. Мы служим великим целям, а не своей корысти.
Ранд глубоко вздохнул и тут же поморщился: теплый ветер доносил с болот гнилостный запах. В его душе кровоточила нанесенная Лианной рана.
— А ты вместе со своей женой должен покинуть корабль в течение часа, — обратился к Ранду король. — Ее присутствие вносит сумятицу.
Ранд молча кивнул. Слухи о красоте Лианны и ее смелом обращении с Генрихом облетели весь флот.
Но все, кто восхищался его женой, конечно же, не подозревали о жестокости и бессердечности Лианны, с горечью думал Ранд.
— Скачи что есть духу в Буа-Лонг и удержи для меня замок любой ценой, — сказал Генрих. — От успеха этого предприятия зависит наша дальнейшая судьба, а может, и исход всей войны.
Рука короля так долго покоилась на плече Ранда, что он сумел в полной мере ощутить весь груз ответственности за данные когда-то обещания. Ранд твердо посмотрел в глаза Генриху, который в свое время мог бы умереть, не окажись он поблизости от заговорщиков со своей арфой. Длинные изящные пальцы короля напомнили Ранду о том, что когда-то именно эта рука посвящала его в рыцари, вручила ему шпагу.
Он вспомнил о Лианне и о ее невыполнимом требовании.
— Я удержу для вас замок, Ваше Величество.
— Да благословит тебя Бог, Ранд.
Они обменялись крепким рукопожатием.
* * *
Все сто миль от Харфлера до Буа-Лонга, которые им пришлось преодолеть верхом на лошадях, Лианна глубоко страдала. Ее душа разрывалась на части от любви к Ранду и необходимостью защищать интересы Франции.
В Фекане, в небольшой таверне, больше похожей на лачугу, они узнали, что к королю Карлу вернулся здравый смысл и он отдал приказ готовиться к войне.
А для Лианны стало открытием, что Ранд способен впасть в такое непробиваемое молчание, что порой ей казалось, что он спит в седле.
В Аркезе, на переправе через реку им сообщили, что Генриха ожидают в Булони, и поэтому Карл д'Алберт, главнокомандующий Франции, приказал стягивать туда войска.
А Ранд с удивлением обнаружил, что Лианна может длительное время скакать без передышки, совсем как заправский воин. За всю дорогу он не услышал от жены ни одной жалобы.
В Гамашезе, где они скрывались в монастыре, до них дошли слухи, что во много раз возросли налоги с населения в королевскую казну и что герцог Бургундский отказался присоединиться к Арманьяку и находится сейчас в своем дворце в Льеже.
Ранд убедился, что, несмотря на безумное требование Лианны предать английского короля, он все еще любит ее.
Лианна тоже поняла, что несмотря на настойчивое стремление Ранда передать Буа-Лонг в руки английского короля, она по-прежнему любит своего мужа.
Лианна украдкой взглянула на Ранда и увидела, что он также наблюдает за ней. Она догадывалась, что они думали все это время об одном и том же. Когда-нибудь войне придет конец. Как им жить друг с другом, что ожидает их в будущем?
— Вот мы и дома, — тихо сказала Лианна.
— Дома, — словно это повторил Ранд. — Однажды я подумал, что этот замок, действительно, стал моим домом.
Она почувствовала острую боль в груди, потому что в его словах была правда. Картины прошлого, одна за другой, проплыли перед ее мысленным взором: вот они вместе сидят за столом, предаются безудержной страсти в их спальне, играют со своим сыном. Буа-Лонг был для них настоящим домом, когда Лианна и Ранд радовались первому зубу Эймери, когда сажали вишневое дерево или засыпали в объятиях друг друга.
Теперь сын находился в Англии, а его родители хоть и оставались по-прежнему вместе, но сердца их были врозь.
— Буа-Лонг все еще мой дом, — тихо проговорила Лианна. — Это ты стремишься превратить его в английский бастион.
— Только для того, чтобы не превращать замок во французские развалины.
Их взгляды скрестились, а руки решительно сжались в кулаки.
Когда Ранд и Лианна вошли в замок, их сердца отказывались стучать друг для друга.
Глава 20
Прошло две недели с тех пор, как они вернулись в Буа-Лонг. Лианна в одиночестве сидела у окна и занималась обычными хозяйственными подсчетами. В этом году, благодаря стараниям Ранда, урожай зерновых оказался значительно выше, чем в прошлом.
Лианна сосредоточенно перебрасывала бусины на счетах, потом неожиданно о чем-то задумалась, водя пальцем по подбородку. Раньше она довольно быстро справлялась с этой работой, не отвлекаясь на разные мелочи. Лианну ждали другие неотложные дела хозяйки замка, которые заполняли ее день. Но сейчас, когда сын находился далеко, а Ранд отвернулся от нее, все валилось из рук баронессы, она ощущала внутри себя пустоту.
Лианна узнала, что утрата любви переносится гораздо тяжелее, чем ее отсутствие.
* * *
На площадке для турниров Ранд приказал переставить столб для метания копья и попросил Роланда испытать новую мишень. Затем он повернулся к Пьеру и Жану, которые, дурачась, сражались друг с другом. В прежние времена Ранд живо интересовался всем этим и принимал самое активное участие в тренировках и поединках. Но сейчас у него ни к чему не лежала душа, Ранд страдал без веселых криков Эймери и нежных рук Лианны.
Он узнал, что даже иллюзия любви гораздо предпочтительнее ее отсутствия.
* * *
К неудовольствию Лианны, в отчете не оказалось цифр об урожае ржи с восточных полей. Лианна закрыла чернильницу и отложила в сторону бумаги, решив выяснить все у мужа. Ранд должен знать эти данные: он вел записи так же тщательно, как и Лианна. Правда, в последнее время муж не склонен отвечать даже на самые простые вопросы.
Мысль об этом болью отозвалась в сердце Лианны.
С сыном ее разделяло море, а с мужем разлучила война. Хотя она старалась не подавать виду, страдание разъедало душу Лианны, оставляя глубокие невидимые шрамы.
Отодвинув стул, баронесса поднялась и решительно направилась на площадку для турниров. Заметив мужа, она сделала ему знак рукой, и он медленно двинулся ей навстречу. Множество любопытных взглядов сразу же обратилось в их сторону. От обитателей замка трудно было что-то скрыть, слишком напряженными стали в последнее время отношения между супругами.
Не обращая никакого внимания на окружающих, Лианна невозмутимо произнесла:
— Я бы хотела поговорить с тобой об урожае ржи.
С непроницаемым выражением лица Ранд повел жену в сад, где над жимолостью лениво гудели пчелы и радовали глаз цветы позднего лета.
«Когда-то он научил меня любить красоту цветов», — с болью подумала Лианна, а вслух сказала:
— Мне нужны цифры урожая ржи.
— Я велю Батсфорду принести их тебе, — немного хрипло ответил Ранд. — Это все?
Их глаза встретились, и Лианна почувствовала, как у нее комок подступил к горлу.
— Пожалуйста, — тихо сказала она, не в силах остановиться. — Пожалуйста, не открывай Буа-Лонг королю Генриху.
Боль исказила лицо Ранда.
— Ты опять просишь меня о том, что я не в силах тебе дать, — нетвердой рукой он заботливо поправил светлую прядку волос у нее на виске. — Лианна, пусть армия пройдет незамеченной, — пытался убедить Ранд жену. — Ты — моя супруга. Ни один француз не осудит тебя за то, что ты выполнила волю мужа.
Разозленная и разочарованная его словами, она отрезала:
— Меня совершенно не интересует, что скажут другие. Я не смогу жить в мире сама с собой, если не попытаюсь остановить армию Генриха.
— А я не прощу себе, если не попытаюсь помочь ему получить корону Франции.
— Итак, мы по-прежнему находимся в тупике, — холодно заметила Лианна.
— Да.
Она с трудом сдержала готовые вырваться наружу слезы. Господи, неужели этот бесчувственный незнакомец и есть тот человек, который клялся, что любит ее? Неужели все, что между ними было, значит для него меньше, чем его обещание королю Генриху, а для нее — меньше, чем безоглядная преданность Франции?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48