Не поднимая головы, он поковырял носком сапога землю, затем вытащил потрепанный кошелек и протянул его Ранду.
— На это у меня ушли многие месяцы, но теперь здесь все.
Ранд недоуменно взял кошелек и высыпал на ладонь содержимое. В тусклом свете полутемной конюшни блеснули золотые нобли и серебряные франки.
— Что это? — удивился он.
— Моя плата за то, что я хочу жениться, мой господин.
— Бойни? — ахнула Лианна.
Джек смущенно улыбнулся.
— Да.
Лианна с сомнением подумала о своей хорошенькой жизнерадостной служанке, чья благосклонность к мужскому поду была общеизвестна. Будет ли Бонни довольствоваться только одним мужчиной и, тем более, англичанином?
— Она согласна?
Джек усмехнулся.
— Бонни просто требует этого, моя госпожа.
Ранд положил монеты обратно в кошелек и похлопал Джека по плечу.
— Даже не знаю, что и сказать. Никогда не думал, что такие, как ты, когда-нибудь женятся.
Джек судорожно сглотнул. На его лице появилось серьезное, немного торжественное выражение.
— Всю свою жизнь я искал женщину, ради которой мог бы умереть, — он уставился на свои руки: левая прикрывала покалеченную правую. — Бонни не из тех женщин, за которых умирают, — Джек поднял голову. — Она из тех, ради которых живут.
Некоторое время Ранд не произносил ни слова, но по его глазам Лианна поняла, что муж очень привязан к Джеку.
— Я уверен, что вы понимаете меня, — кипятился Кейд. — Вам, слава Богу, удалось не сделать ошибки, выбрав не ту женщину. Но если бы король Генрих не послал бы нас во Францию, то, возможно, вы бы были сейчас женаты на распевающей псалмы Джастин.
— Кто такая Джастин? — непроизвольно сорвался с губ Лианны вопрос.
Что-то похожее на ревность шевельнулось у нее в груди.
Джек пожал плечами, украдкой взглянув на ничего не выражающее лицо Ранда.
— Его детская любовь, если это можно так назвать.
Щеки Лианны вспыхнули. Ранд никогда не упоминал имени Джастин, от которой он, судя по всему, отказался по приказу короля Генриха. Вопросы готовы были сорваться с языка Лианны, но гордость удерживала ее от этого.
Между тем Ранд с непроницаемым лицом вернул кошелек Джеку. Тот оторопел.
— Вы… вы мне отказываете?
— Нет, — улыбнулся Ранд. — Я отказываюсь от денег. Лучше купи на них красивое платье для своей невесты. И скажи Батсфорду, пусть завтра сделает оглашение в церкви.
Джек убрал кошелек и одарил Ранда таким теплым благодарным взглядом, что тот нахмурился.
— Прибереги свои телячьи нежности для Бонни, — проворчал он. — А теперь убирайся, Джек. Я отправляюсь на прогулку с Лианной.
С ликующим криком Джек стремглав выбежал из конюшни.
Грум туже затянул подпругу и подвел госпоже кобылу. Ранд помог жене взобраться в седло.
Ни о чем не спрашивая его, Лианна заметила:
— Ну и дела. Неужели мы все скоро достанемся англичанам?
Она произнесла это шутливым тоном, но все же немного нервничала. Ей страстно хотелось полностью принадлежать Ранду, но холодный внутренний голос не давал забыть о главной цели: убедить мужа присягнуть на верность Франции.
— Вот так завоевывают все королевство, — рассмеялся Ранд. — Одну провинцию за другой.
Лошади галопом вынесли их из замка. Не сговариваясь, они направились к заветному месту.
В рощице было тихо. Цветущие лилии и лаванда наполняли воздух своим чудесным ароматом. Оранжевое вечернее солнце озаряло вековые дубы и гибкие ивы.
Крест Святого Катберта стоял как каменный часовой, окруженный великолепием летнего вечера. С этим местом было связано столько приятных воспоминаний, что сердце Лианны радостно затрепетало.
Ранд легко спрыгнул с коня и помог Лианне спуститься на землю. Потом он привязал лошадей, повернулся к ней и призывно протянул руки. Лианна тут же очутилась в объятиях мужа, ощущая его силу, нежность, такой до боли знакомый аромат.
— Это было так давно, Лианна, — немного погодя, сказал Ранд, зарываясь лицом в шелк ее волос.
Она кивнула и потерлась щекой о тунику на его груди.
— И все же ты никогда не жаловался.
Лианна почувствовала, что Ранд улыбается.
— Разве я мог, когда видел, что ты всецело поглощена заботой о нашем ребенке, — он приподнял подбородок жены и нежно посмотрел ей в глаза. — Мне приходилось довольствоваться нашими торопливыми объятиями. Мы любили друг друга с оглядкой на сына, и я не отрицаю, что хотел заниматься этим сколько захочется, не боясь быть неожиданно прерванным…
Ранд приник к ее губам. Его долгий поцелуй разжег страсть Лианны, заставив кровь быстрее бежать по жилам.
Но вот Ранд оторвался от нее и хитро улыбнулся.
— Ты заставила меня немало поволноваться, жена!
Беспокойство немного остудило желание Лианны. Она жила в постоянном страхе, что однажды он разгадает ее намерения.
Склонив голову набок, Лианна игривым тоном спросила:
— Волноваться?
Ранд кивнул.
— Я думал, что уже никогда не останусь с тобой наедине.
Она облегченно вздохнула; желание охватило ее с новой силой. Улыбаясь, Лианна принялась медленно расшнуровывать его тунику.
— Ты глубоко ошибался, мой повелитель.
— Я рад, — прошептал Ранд, прижимаясь губами к ее шее. — Я очень рад, моя милая.
Радостно вскрикнув, Лианна обвила руками шею мужа и стала неистово целовать его. Ее руки скользили вдоль тела Ранда, нежно гладя упругие мышцы. Не в силах больше сдерживать себя, Лианна отступила назад и быстро сбросила одежду.
Учащенно дыша, Ранд сделал то же самое. Они медленно опустились на мягкую траву, но когда Лианна порывисто притянула его к себе, Ранд мягко остановил ее.
— Не торопись. Я хочу как следует насладиться каждой минутой нашей близости. Кто знает, когда еще сын предоставит нам такую возможность?
Каждое его ласковое прикосновение обещало блаженство, каждый поцелуй вызывал неописуемый восторг. Лианна медленно сгорала на костре страсти, освобождаясь от интриг, от своих обязанностей, от всего того, что отдаляло ее от Ранда.
Когда их разгоряченные тела наконец слились воедино, Лианне показалось, что такого блаженства она еще не испытывала никогда. Сердце ее было переполнено любовью.
Да, любовью, подумала Лианна и знала, что это правда. В этот момент ее не терзали никакие сомнения, душа была свободна от дурных предчувствий.
Потом, утомленные, они лежали рядом на траве, и она видела в Ранде мужчину, а не английского рыцаря, мужа, а не чужеземца-захватчика.
Лианна всматривалась в его спокойные изумрудные глаза, которые светились любовью и нежностью, и слова признания уже были готовы сорваться с ее губ.
Она открыла рот, но Ранд снова прильнул к ней страстным поцелуем. Волна наслаждения захлестнула Лианну, заставив онеметь. И вновь их тела содрогались в безумии страсти, и вновь она парила на крыльях блаженства.
Только когда Лианна немного пришла в себя после бурных ласк мужа, она поняла, насколько близка к тому, чтобы потерять голову из-за любви к нему.
А ведь ее цель — быть сиреной, а не беспомощным моряком, увлекаемым на дно сладостным пением. Над Лианной нависла вполне реальная угроза попасть в ею же расставленные сети.
Если она будет любить Ранда так страстно, то, ослепленная этим чувством, вряд ли найдет в себе силы заставить мужа отвернуться от короля Генриха. Но Лианна знала, что обязательно должна это сделать — ради их дома, ради Франции, ради самого Ранда.
Он так уверен в победе Англии, что ему будет невыносимо тяжело, когда французы отбросят армию Генриха за Ла-Манш.
— Ты счастлив? — спросила Лианна, сложив свои руки у него на груди и уткнувшись в них подбородком.
Ранд растрепал ее волосы.
— Бесконечно, — улыбнулся он. — Когда мы впервые встретились, ты была похожа на раненую птицу. То, что я могу дать тебе свою любовь, делает меня таким счастливым, что просто не выразить словами.
Боже, она обожает его…
— Ты ничего не хотел бы изменить?
Ранд провел ладонями по плавным изгибам ее тела.
— Я мечтаю о том, чтобы проводить с тобой больше времени, — его пальцы нежно ласкали влажные завитки волос внизу живота Лианны. — Нет, все время… как сейчас.
— Это легко можно устроить. Я нашла много желающих понянчить нашего ребенка, — она игриво ущипнула Ранда за ухо. — А кроме этого?
— Кроме этого я ничего не стал бы менять в нашей жизни.
Лианна не рискнула расспрашивать мужа дальше. Вздохнув, она принялась осыпать горячими поцелуями его грудь, плечи, шею. Сегодня он принадлежит только ей, а не королю Генриху. Когда же настанет время решающего выбора, Лианна надеялась, что Ранд предпочтет ее.
* * *
Огромная луна освещала им путь к замку. Слушая пение соловья, уханье филина, Лианна и Ранд медленно ехали под толстыми ветвями гигантских вековых дубов, мимо плакучих ив. Река мирно несла свои воды, и Лианна впервые забыла свой ужас перед водой и спокойно переехала мост. Любовь Ранда защищала ее от страхов и сомнений. Подумав об этом, она благодарно улыбнулась мужу, чувствуя себя сейчас такой спокойной, умиротворенной, что это даже немного пугало ее.
В зале царило веселое оживление. Лианна быстро обвела всех внимательным взглядом, но Маси не оказалось среди присутствующих. «Конечно же, — успокоила себя Лианна. — Она сидит с Эймери в детской».
Стоя в шумном окружении французов и англичан, которые наперебой высказывали свои пожелания, Джек и Бонни принимали поздравления. Звучали тосты, приветственно поднимались кубки с вином. Пылающие щеки Бонни и широкая гордая улыбка Джека свидетельствовали об их огромной радости.
Ранд взял руку Лианны в свою.
— Прекрасная пара, — сказал он. — Хотя я никак не мог предположить, что французская девушка сумеет обуздать моего Джека, — Ранд засмеялся. — И, конечно же, я никогда не думал, что француженка похитит мое сердце.
Лианна опять подумала о неизвестной Джас-тин, но тут же поспешно прогнала от себя эту мысль.
— Ты не хочешь чего-нибудь поесть?
Он посмотрел на Бонни и Джека.
— Пусть веселятся, не будем отнимать у них эту радость.
Помахав счастливой паре, они вышли из зала и стали подниматься наверх по широкой каменной лестнице.
— Это первая ночь, когда я сама не укладывала Эймери спать, — сказала Лианна.
Супруги вместе вошли в маленькую детскую комнату, которая соединялась со спальней Лианны. В комнате было тихо, огонь в камине оказался потушен.
Лианна почувствовала смутное беспокойство. Неужели Маси не знает, что должна находиться возле Эймери? Ведь если он заплачет, то внизу никто не услышит этого из-за шума веселой пирушки.
В висках у Лианны стучала кровь. Взглянув на Ранда, она увидела, как напряглось его лицо. Обойдя залитое лунным светом большое кожаное кресло, они осторожно приблизились к колыбели. Лианна откинула покрывало и наклонилась, ожидая увидеть сына.
Колыбель была пуста.
Глава 17
Мир перестал существовать для Лианны. Обезумевшими глазами она, не мигая, смотрела на Ранда и видела на его лице отражение собственного ужаса и вины.
— Нет, — простонала Лианна. — Прошу тебя, Господи, нет!
Она взяла из колыбели детское одеяльце и зарылась в него лицом, вдыхая нежный аромат Эймери. Потом Лианна с надеждой взглянула на мужа.
— Может быть, он капризничал… Может быть, Маси взяла его к себе…
С застывшим как маска лицом, не в силах вымолвить ни единого слова, Ранд повел ее в комнату Маси. По мере того как они приближались к двери, Лианну все сильнее охватывал страх. Ранд вошел первым и… Лианна ахнула, судорожно стиснув похолодевшими пальцами мягкое шерстяное одеяльце Эймери: в комнате было пусто и холодно, на кровати никто не спал.
Ужас проник в ее сердце.
— Господи Иисусе!
Ранд, словно очнувшись ото сна, бросился вон из комнаты.
— Мы должны немедленно поднять всех на ноги!
Страх и тревога за ребенка росли в них с каждой минутой. Лианна быстро спускалась по лестнице, судорожно хватая ртом воздух.
Ранд ворвался в зал, перепугав веселящихся там людей.
— Маси и Эймери пропали! — выкрикнул он.
Со всех сторон послышались испуганные возгласы. Отыскав матушку Брюло, Ранд нетерпеливо схватил ее за плечи. Женщина вся тряслась от страха.
— Милорд, Маси сказала, что сама уложит его спать. Я никогда не думала, что она…
— Когда? — допытывался Ранд. — Когда ты видела ее в последний раз?
Матушка Брюло опустила голову.
— Несколько часов назад, милорд.
— Господи, если что-нибудь случится с моим сыном… — он не договорил, но ярость и ужас, пылавшие в его глазах, были красноречивее многих слов.
Все разом засуетились, бросаясь во все углы замка.
Лианна схватила Ранда за руку.
— Боже мой, мы не найдем их здесь, — всхлипывая, произнесла она, — Пресвятая Дева Мария, Маси похитила Эймери!
Ранд прижал ее к себе.
— Она не причинит ему зла, Лианна. Маси любит мальчика.
Лианна сквозь слезы взглянула на мужа.
— Как ты думаешь, где они?
— Скорее всего, она отправилась в Мезонсель, чтобы отыскать Жерве.
— Тогда почему мы стоим здесь? — вскричала Лианна.
Они вместе выскочили из зала и бросились к конюшне. Действительно, быстрой чалой кобылы, любимицы Маси, не было в стойле.
— Будь она проклята! — взвыла Лианна. — Эймери ведь такой маленький, он замерзнет! Лошадь напугает его, — она заломила руки. — Я нужна ему…
Ранд обнял жену за плечи. Двор замка заполнили люди с факелами.
— Ты получишь его, Лианна, еще до рассвета.
Она судорожно вцепилась в его тунику.
— Я тоже поеду.
Он покачал головой.
— Возвращайся в зал и жди меня там.
— Нет, не могу…
Ранд с силой встряхнул жену.
— Черт побери, Лианна, можешь ты хоть раз послушаться меня?! Неужели ты думаешь, что я не сумею найти своего собственного сына?!
Ошеломленная его неожиданной грубостью, Лианна опустила голову. Оставив жену, Ранд принялся резким голосом отдавать приказы рыцарям и конюхам.
Лианна замерла лишь на какое-то мгновение. Сердце ее бешено колотилось, готовое вот-вот выскочить из груди. Она оглянулась по сторонам и, убедившись, что никто в этой суматохе не обращает на нее внимания, схватила валявшийся в углу конюшни еще с незапамятных времен ржавый нож и вывела кобылу на опустевший двор. По-прежнему не замеченная никем, Лианна вскочила в седло и вылетела из замка.
Мезонсель находился в сорока милях к северу от Буа-Лонга.
В голове Лианны билась только одна мысль: Эймери похищен, и она должна во что бы то ни стало вернуть его. Дорога пошла через лес. Со всех сторон раздавались какие-то непонятные угрожающие звуки. Шепча молитвы, Лианна судорожно вцепилась в поводья, ей повсюду мерещились дикие звери. Ее бросало в дрожь от страха и холодного влажного воздуха. Она представила себе, каким потрясением это было для Эймери, и сердце Лианны сжалось от жалости к сыну.
Не успела она проскакать несколько миль, как услышала позади чей-то крик. Пригнувшись к шее своей кобылы, Лианна продолжала лететь вперед. Ветви деревьев больно хлестали ее по лицу, цеплялись за волосы, пытались сорвать повязанную на груди шаль. Извилистая дорога едва угадывалась при тусклом свете луны. Топот копыт становился все ближе.
Вот всадник поравнялся с Лианной и, перекрыв дорогу, заставил ее кобылу остановиться.
— Ранд! — ахнула она, пытаясь объехать его жеребца.
Ранд схватил ее поводья.
— Немедленно возвращайся в замок, Лианна, — приказал он.
Но его слова были для нее пустым звуком, она попыталась вырваться.
— Пусти меня! Я не собираюсь сидеть сложа руки, когда моему сыну грозит опасность!
Лианна хватала ртом воздух и сжимала коленями бока своей лошади, побуждая ее вырваться вперед.
К ним галопом подскакал Джек Кейд, который ничуть не удивился, увидев здесь Лианну.
— Мы еще можем настигнуть Маси, — нетерпеливо подгонял он Ранда.
Лианна тяжело дышала, не отрывая от мужа горящих глаз.
— Если ты захочешь вернуть меня, тебе придется применить силу.
Ранд вопросительно посмотрел на Джека, но тот отрицательно покачал головой.
— Только не я, мой господин. Нельзя становиться между львицей и ее львенком, — он восхищенно взглянул на Лианну. — Ваша жена скачет на лошади не хуже любого мужчины.
Ранд взревел, изрыгая проклятия.
— Оставь это мне, Лианна. Не я ли уже не раз обвел Жерве вокруг пальца?!
Она вспыхнула.
— Маси уже несколько часов в дороге. Ты теряешь драгоценное время, споря со мной.
Ругаясь на чем свет стоит, Ранд выпустил из рук поводья Лианны и пришпорил коня; его жена и Джек Кейд поскакали вслед за ним.
Лошади быстро покрывали расстояние. Они мчались на север, пересекая уже второй мост через реку. Лес начал редеть. Туман, окутывающий низину, становился все гуще. Наконец на горизонте в неясной мгле замаячили башни и стены Мезонселя.
От дикой тряски у Лианны нестерпимо болели переполненные молоком груди. Представив, что Эймери пришлось проделать этот же путь, она едва сдержала отчаянный вопль. «Боже мой, — думала Лианна. — Какую цель преследует Маси? Неужели она, бесплодная, хочет присвоить Эймери себе?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
— На это у меня ушли многие месяцы, но теперь здесь все.
Ранд недоуменно взял кошелек и высыпал на ладонь содержимое. В тусклом свете полутемной конюшни блеснули золотые нобли и серебряные франки.
— Что это? — удивился он.
— Моя плата за то, что я хочу жениться, мой господин.
— Бойни? — ахнула Лианна.
Джек смущенно улыбнулся.
— Да.
Лианна с сомнением подумала о своей хорошенькой жизнерадостной служанке, чья благосклонность к мужскому поду была общеизвестна. Будет ли Бонни довольствоваться только одним мужчиной и, тем более, англичанином?
— Она согласна?
Джек усмехнулся.
— Бонни просто требует этого, моя госпожа.
Ранд положил монеты обратно в кошелек и похлопал Джека по плечу.
— Даже не знаю, что и сказать. Никогда не думал, что такие, как ты, когда-нибудь женятся.
Джек судорожно сглотнул. На его лице появилось серьезное, немного торжественное выражение.
— Всю свою жизнь я искал женщину, ради которой мог бы умереть, — он уставился на свои руки: левая прикрывала покалеченную правую. — Бонни не из тех женщин, за которых умирают, — Джек поднял голову. — Она из тех, ради которых живут.
Некоторое время Ранд не произносил ни слова, но по его глазам Лианна поняла, что муж очень привязан к Джеку.
— Я уверен, что вы понимаете меня, — кипятился Кейд. — Вам, слава Богу, удалось не сделать ошибки, выбрав не ту женщину. Но если бы король Генрих не послал бы нас во Францию, то, возможно, вы бы были сейчас женаты на распевающей псалмы Джастин.
— Кто такая Джастин? — непроизвольно сорвался с губ Лианны вопрос.
Что-то похожее на ревность шевельнулось у нее в груди.
Джек пожал плечами, украдкой взглянув на ничего не выражающее лицо Ранда.
— Его детская любовь, если это можно так назвать.
Щеки Лианны вспыхнули. Ранд никогда не упоминал имени Джастин, от которой он, судя по всему, отказался по приказу короля Генриха. Вопросы готовы были сорваться с языка Лианны, но гордость удерживала ее от этого.
Между тем Ранд с непроницаемым лицом вернул кошелек Джеку. Тот оторопел.
— Вы… вы мне отказываете?
— Нет, — улыбнулся Ранд. — Я отказываюсь от денег. Лучше купи на них красивое платье для своей невесты. И скажи Батсфорду, пусть завтра сделает оглашение в церкви.
Джек убрал кошелек и одарил Ранда таким теплым благодарным взглядом, что тот нахмурился.
— Прибереги свои телячьи нежности для Бонни, — проворчал он. — А теперь убирайся, Джек. Я отправляюсь на прогулку с Лианной.
С ликующим криком Джек стремглав выбежал из конюшни.
Грум туже затянул подпругу и подвел госпоже кобылу. Ранд помог жене взобраться в седло.
Ни о чем не спрашивая его, Лианна заметила:
— Ну и дела. Неужели мы все скоро достанемся англичанам?
Она произнесла это шутливым тоном, но все же немного нервничала. Ей страстно хотелось полностью принадлежать Ранду, но холодный внутренний голос не давал забыть о главной цели: убедить мужа присягнуть на верность Франции.
— Вот так завоевывают все королевство, — рассмеялся Ранд. — Одну провинцию за другой.
Лошади галопом вынесли их из замка. Не сговариваясь, они направились к заветному месту.
В рощице было тихо. Цветущие лилии и лаванда наполняли воздух своим чудесным ароматом. Оранжевое вечернее солнце озаряло вековые дубы и гибкие ивы.
Крест Святого Катберта стоял как каменный часовой, окруженный великолепием летнего вечера. С этим местом было связано столько приятных воспоминаний, что сердце Лианны радостно затрепетало.
Ранд легко спрыгнул с коня и помог Лианне спуститься на землю. Потом он привязал лошадей, повернулся к ней и призывно протянул руки. Лианна тут же очутилась в объятиях мужа, ощущая его силу, нежность, такой до боли знакомый аромат.
— Это было так давно, Лианна, — немного погодя, сказал Ранд, зарываясь лицом в шелк ее волос.
Она кивнула и потерлась щекой о тунику на его груди.
— И все же ты никогда не жаловался.
Лианна почувствовала, что Ранд улыбается.
— Разве я мог, когда видел, что ты всецело поглощена заботой о нашем ребенке, — он приподнял подбородок жены и нежно посмотрел ей в глаза. — Мне приходилось довольствоваться нашими торопливыми объятиями. Мы любили друг друга с оглядкой на сына, и я не отрицаю, что хотел заниматься этим сколько захочется, не боясь быть неожиданно прерванным…
Ранд приник к ее губам. Его долгий поцелуй разжег страсть Лианны, заставив кровь быстрее бежать по жилам.
Но вот Ранд оторвался от нее и хитро улыбнулся.
— Ты заставила меня немало поволноваться, жена!
Беспокойство немного остудило желание Лианны. Она жила в постоянном страхе, что однажды он разгадает ее намерения.
Склонив голову набок, Лианна игривым тоном спросила:
— Волноваться?
Ранд кивнул.
— Я думал, что уже никогда не останусь с тобой наедине.
Она облегченно вздохнула; желание охватило ее с новой силой. Улыбаясь, Лианна принялась медленно расшнуровывать его тунику.
— Ты глубоко ошибался, мой повелитель.
— Я рад, — прошептал Ранд, прижимаясь губами к ее шее. — Я очень рад, моя милая.
Радостно вскрикнув, Лианна обвила руками шею мужа и стала неистово целовать его. Ее руки скользили вдоль тела Ранда, нежно гладя упругие мышцы. Не в силах больше сдерживать себя, Лианна отступила назад и быстро сбросила одежду.
Учащенно дыша, Ранд сделал то же самое. Они медленно опустились на мягкую траву, но когда Лианна порывисто притянула его к себе, Ранд мягко остановил ее.
— Не торопись. Я хочу как следует насладиться каждой минутой нашей близости. Кто знает, когда еще сын предоставит нам такую возможность?
Каждое его ласковое прикосновение обещало блаженство, каждый поцелуй вызывал неописуемый восторг. Лианна медленно сгорала на костре страсти, освобождаясь от интриг, от своих обязанностей, от всего того, что отдаляло ее от Ранда.
Когда их разгоряченные тела наконец слились воедино, Лианне показалось, что такого блаженства она еще не испытывала никогда. Сердце ее было переполнено любовью.
Да, любовью, подумала Лианна и знала, что это правда. В этот момент ее не терзали никакие сомнения, душа была свободна от дурных предчувствий.
Потом, утомленные, они лежали рядом на траве, и она видела в Ранде мужчину, а не английского рыцаря, мужа, а не чужеземца-захватчика.
Лианна всматривалась в его спокойные изумрудные глаза, которые светились любовью и нежностью, и слова признания уже были готовы сорваться с ее губ.
Она открыла рот, но Ранд снова прильнул к ней страстным поцелуем. Волна наслаждения захлестнула Лианну, заставив онеметь. И вновь их тела содрогались в безумии страсти, и вновь она парила на крыльях блаженства.
Только когда Лианна немного пришла в себя после бурных ласк мужа, она поняла, насколько близка к тому, чтобы потерять голову из-за любви к нему.
А ведь ее цель — быть сиреной, а не беспомощным моряком, увлекаемым на дно сладостным пением. Над Лианной нависла вполне реальная угроза попасть в ею же расставленные сети.
Если она будет любить Ранда так страстно, то, ослепленная этим чувством, вряд ли найдет в себе силы заставить мужа отвернуться от короля Генриха. Но Лианна знала, что обязательно должна это сделать — ради их дома, ради Франции, ради самого Ранда.
Он так уверен в победе Англии, что ему будет невыносимо тяжело, когда французы отбросят армию Генриха за Ла-Манш.
— Ты счастлив? — спросила Лианна, сложив свои руки у него на груди и уткнувшись в них подбородком.
Ранд растрепал ее волосы.
— Бесконечно, — улыбнулся он. — Когда мы впервые встретились, ты была похожа на раненую птицу. То, что я могу дать тебе свою любовь, делает меня таким счастливым, что просто не выразить словами.
Боже, она обожает его…
— Ты ничего не хотел бы изменить?
Ранд провел ладонями по плавным изгибам ее тела.
— Я мечтаю о том, чтобы проводить с тобой больше времени, — его пальцы нежно ласкали влажные завитки волос внизу живота Лианны. — Нет, все время… как сейчас.
— Это легко можно устроить. Я нашла много желающих понянчить нашего ребенка, — она игриво ущипнула Ранда за ухо. — А кроме этого?
— Кроме этого я ничего не стал бы менять в нашей жизни.
Лианна не рискнула расспрашивать мужа дальше. Вздохнув, она принялась осыпать горячими поцелуями его грудь, плечи, шею. Сегодня он принадлежит только ей, а не королю Генриху. Когда же настанет время решающего выбора, Лианна надеялась, что Ранд предпочтет ее.
* * *
Огромная луна освещала им путь к замку. Слушая пение соловья, уханье филина, Лианна и Ранд медленно ехали под толстыми ветвями гигантских вековых дубов, мимо плакучих ив. Река мирно несла свои воды, и Лианна впервые забыла свой ужас перед водой и спокойно переехала мост. Любовь Ранда защищала ее от страхов и сомнений. Подумав об этом, она благодарно улыбнулась мужу, чувствуя себя сейчас такой спокойной, умиротворенной, что это даже немного пугало ее.
В зале царило веселое оживление. Лианна быстро обвела всех внимательным взглядом, но Маси не оказалось среди присутствующих. «Конечно же, — успокоила себя Лианна. — Она сидит с Эймери в детской».
Стоя в шумном окружении французов и англичан, которые наперебой высказывали свои пожелания, Джек и Бонни принимали поздравления. Звучали тосты, приветственно поднимались кубки с вином. Пылающие щеки Бонни и широкая гордая улыбка Джека свидетельствовали об их огромной радости.
Ранд взял руку Лианны в свою.
— Прекрасная пара, — сказал он. — Хотя я никак не мог предположить, что французская девушка сумеет обуздать моего Джека, — Ранд засмеялся. — И, конечно же, я никогда не думал, что француженка похитит мое сердце.
Лианна опять подумала о неизвестной Джас-тин, но тут же поспешно прогнала от себя эту мысль.
— Ты не хочешь чего-нибудь поесть?
Он посмотрел на Бонни и Джека.
— Пусть веселятся, не будем отнимать у них эту радость.
Помахав счастливой паре, они вышли из зала и стали подниматься наверх по широкой каменной лестнице.
— Это первая ночь, когда я сама не укладывала Эймери спать, — сказала Лианна.
Супруги вместе вошли в маленькую детскую комнату, которая соединялась со спальней Лианны. В комнате было тихо, огонь в камине оказался потушен.
Лианна почувствовала смутное беспокойство. Неужели Маси не знает, что должна находиться возле Эймери? Ведь если он заплачет, то внизу никто не услышит этого из-за шума веселой пирушки.
В висках у Лианны стучала кровь. Взглянув на Ранда, она увидела, как напряглось его лицо. Обойдя залитое лунным светом большое кожаное кресло, они осторожно приблизились к колыбели. Лианна откинула покрывало и наклонилась, ожидая увидеть сына.
Колыбель была пуста.
Глава 17
Мир перестал существовать для Лианны. Обезумевшими глазами она, не мигая, смотрела на Ранда и видела на его лице отражение собственного ужаса и вины.
— Нет, — простонала Лианна. — Прошу тебя, Господи, нет!
Она взяла из колыбели детское одеяльце и зарылась в него лицом, вдыхая нежный аромат Эймери. Потом Лианна с надеждой взглянула на мужа.
— Может быть, он капризничал… Может быть, Маси взяла его к себе…
С застывшим как маска лицом, не в силах вымолвить ни единого слова, Ранд повел ее в комнату Маси. По мере того как они приближались к двери, Лианну все сильнее охватывал страх. Ранд вошел первым и… Лианна ахнула, судорожно стиснув похолодевшими пальцами мягкое шерстяное одеяльце Эймери: в комнате было пусто и холодно, на кровати никто не спал.
Ужас проник в ее сердце.
— Господи Иисусе!
Ранд, словно очнувшись ото сна, бросился вон из комнаты.
— Мы должны немедленно поднять всех на ноги!
Страх и тревога за ребенка росли в них с каждой минутой. Лианна быстро спускалась по лестнице, судорожно хватая ртом воздух.
Ранд ворвался в зал, перепугав веселящихся там людей.
— Маси и Эймери пропали! — выкрикнул он.
Со всех сторон послышались испуганные возгласы. Отыскав матушку Брюло, Ранд нетерпеливо схватил ее за плечи. Женщина вся тряслась от страха.
— Милорд, Маси сказала, что сама уложит его спать. Я никогда не думала, что она…
— Когда? — допытывался Ранд. — Когда ты видела ее в последний раз?
Матушка Брюло опустила голову.
— Несколько часов назад, милорд.
— Господи, если что-нибудь случится с моим сыном… — он не договорил, но ярость и ужас, пылавшие в его глазах, были красноречивее многих слов.
Все разом засуетились, бросаясь во все углы замка.
Лианна схватила Ранда за руку.
— Боже мой, мы не найдем их здесь, — всхлипывая, произнесла она, — Пресвятая Дева Мария, Маси похитила Эймери!
Ранд прижал ее к себе.
— Она не причинит ему зла, Лианна. Маси любит мальчика.
Лианна сквозь слезы взглянула на мужа.
— Как ты думаешь, где они?
— Скорее всего, она отправилась в Мезонсель, чтобы отыскать Жерве.
— Тогда почему мы стоим здесь? — вскричала Лианна.
Они вместе выскочили из зала и бросились к конюшне. Действительно, быстрой чалой кобылы, любимицы Маси, не было в стойле.
— Будь она проклята! — взвыла Лианна. — Эймери ведь такой маленький, он замерзнет! Лошадь напугает его, — она заломила руки. — Я нужна ему…
Ранд обнял жену за плечи. Двор замка заполнили люди с факелами.
— Ты получишь его, Лианна, еще до рассвета.
Она судорожно вцепилась в его тунику.
— Я тоже поеду.
Он покачал головой.
— Возвращайся в зал и жди меня там.
— Нет, не могу…
Ранд с силой встряхнул жену.
— Черт побери, Лианна, можешь ты хоть раз послушаться меня?! Неужели ты думаешь, что я не сумею найти своего собственного сына?!
Ошеломленная его неожиданной грубостью, Лианна опустила голову. Оставив жену, Ранд принялся резким голосом отдавать приказы рыцарям и конюхам.
Лианна замерла лишь на какое-то мгновение. Сердце ее бешено колотилось, готовое вот-вот выскочить из груди. Она оглянулась по сторонам и, убедившись, что никто в этой суматохе не обращает на нее внимания, схватила валявшийся в углу конюшни еще с незапамятных времен ржавый нож и вывела кобылу на опустевший двор. По-прежнему не замеченная никем, Лианна вскочила в седло и вылетела из замка.
Мезонсель находился в сорока милях к северу от Буа-Лонга.
В голове Лианны билась только одна мысль: Эймери похищен, и она должна во что бы то ни стало вернуть его. Дорога пошла через лес. Со всех сторон раздавались какие-то непонятные угрожающие звуки. Шепча молитвы, Лианна судорожно вцепилась в поводья, ей повсюду мерещились дикие звери. Ее бросало в дрожь от страха и холодного влажного воздуха. Она представила себе, каким потрясением это было для Эймери, и сердце Лианны сжалось от жалости к сыну.
Не успела она проскакать несколько миль, как услышала позади чей-то крик. Пригнувшись к шее своей кобылы, Лианна продолжала лететь вперед. Ветви деревьев больно хлестали ее по лицу, цеплялись за волосы, пытались сорвать повязанную на груди шаль. Извилистая дорога едва угадывалась при тусклом свете луны. Топот копыт становился все ближе.
Вот всадник поравнялся с Лианной и, перекрыв дорогу, заставил ее кобылу остановиться.
— Ранд! — ахнула она, пытаясь объехать его жеребца.
Ранд схватил ее поводья.
— Немедленно возвращайся в замок, Лианна, — приказал он.
Но его слова были для нее пустым звуком, она попыталась вырваться.
— Пусти меня! Я не собираюсь сидеть сложа руки, когда моему сыну грозит опасность!
Лианна хватала ртом воздух и сжимала коленями бока своей лошади, побуждая ее вырваться вперед.
К ним галопом подскакал Джек Кейд, который ничуть не удивился, увидев здесь Лианну.
— Мы еще можем настигнуть Маси, — нетерпеливо подгонял он Ранда.
Лианна тяжело дышала, не отрывая от мужа горящих глаз.
— Если ты захочешь вернуть меня, тебе придется применить силу.
Ранд вопросительно посмотрел на Джека, но тот отрицательно покачал головой.
— Только не я, мой господин. Нельзя становиться между львицей и ее львенком, — он восхищенно взглянул на Лианну. — Ваша жена скачет на лошади не хуже любого мужчины.
Ранд взревел, изрыгая проклятия.
— Оставь это мне, Лианна. Не я ли уже не раз обвел Жерве вокруг пальца?!
Она вспыхнула.
— Маси уже несколько часов в дороге. Ты теряешь драгоценное время, споря со мной.
Ругаясь на чем свет стоит, Ранд выпустил из рук поводья Лианны и пришпорил коня; его жена и Джек Кейд поскакали вслед за ним.
Лошади быстро покрывали расстояние. Они мчались на север, пересекая уже второй мост через реку. Лес начал редеть. Туман, окутывающий низину, становился все гуще. Наконец на горизонте в неясной мгле замаячили башни и стены Мезонселя.
От дикой тряски у Лианны нестерпимо болели переполненные молоком груди. Представив, что Эймери пришлось проделать этот же путь, она едва сдержала отчаянный вопль. «Боже мой, — думала Лианна. — Какую цель преследует Маси? Неужели она, бесплодная, хочет присвоить Эймери себе?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48