В этот момент Мэлтби понял, зачем его пригласили. Он ощутил, что в
отношениях между мезоделлианами и остальными народами Пятидесяти Солнц
наступил кризис и что кризис этот неминуемо станет переломным моментом в
жизни самого Мэлтби.
- Джентльмены, - сказал он, - насколько я понимаю, вы хотите
предложить мне связаться с другими представителями моей расы. Однако любой
подобный контакт поставит меня, капитана Вооруженных Сил Пятидесяти Солнц,
в весьма двусмысленное положение.
Вице-адмирал Дрихан, командир линкора "Атмион", на борту которого
Мэлтби служил в качестве помощника главного астрогатора и главного
метеоролога, произнес:
- Капитан, вы вправе принять любое сделанное вам здесь предложение,
не опасаясь, что ваше сложное положение будет истолковано превратно.
- Я прошу запротоколировать это, а также и всю дальнейшую дискуссию,
- сказал Мэлтби.
Крейг кивнул стенографистам:
- Приступайте.
- Продолжайте, - предложил Мэлтби.
- Как вы правильно поняли, капитан, - начал Крейг, - мы хотим, чтобы
вы передали наши предложения... - он замялся, слегка нахмурясь и словно бы
не решаясь произнести вслух само название поставленной вне закона расы, -
правящему совету мезоделлиан. Мы полагаем, что у вас есть возможность
сделать это.
- Несколько лет назад, - подтвердил Мэлтби, - я докладывал своему
командиру о том, что меня посетили эмиссары мезоделлиан, и что связь с
ними может быть легко установлена на любой из планет Пятидесяти Солнц.
Тогда было принято решение сознательно не обращать внимания на
деятельность этих агентов, поскольку в противном случае они могли бы уйти
в подполье, не уведомив меня о том, где их можно найти в дальнейшем.
Естественно, решение Мэлтби информировать Вооруженные Силы о
существовании подобных агентов было предварительно утверждено плебисцитом
мезоделлиан. В противном случае его контакты с эмиссарами совета выглядели
бы подозрительно. Было очевидно, что Пятьдесят Солнц не станут вмешиваться
в действия агентов - по крайней мере до тех пор, пока ситуация не станет
исключительной. Расчет был точный, но сейчас сложилась, как раз
исключительная ситуация.
- Откровенно говоря, - продолжал Крейг, - мы убеждены, что
мезоделлиане не преминут использовать нынешнее положение вещей для того,
чтобы упрочить свои позиции. - Он подразумевал политический шантаж, и то,
что для изложения своей мысли он прибег к подобному эвфемизму, достаточно
красноречиво характеризовало ситуацию. - Я уполномочен предложить
мезоделлианам ограниченные гражданские права - везде, за исключением
нескольких оговоренных планет, - и право проживания в городах, причем круг
гражданских и политических прав этой группы населения будет
пересматриваться в сторону расширения каждые десять лет, при условии, что
поведение мезоделлиан в течение предшествующего периода окажется
достаточно лояльным.
Он смолк, и Мэлтби заметил, что все собравшиеся смотрят на него с
напряженным вниманием. Молчание нарушил один из деллианских политиков:
- Что вы об этом думаете?
Мэлтби вздохнул. Будь эти предложения сделаны до появления земного
корабля, их можно было счесть великолепными. Старая история - по мере
того, как способность власти контролировать ситуацию слабеет, она идет на
уступки. Мэлтби заговорил - бесстрастно, взвешивая каждое слово,
внимательно следя за тем, чтобы не только в словах, но и в тоне не
проскользнула даже тень агрессивности. К этому обязывало то
обстоятельство, что сформулированные Крейгом предложения были логичны и
честны. Зная о притязаниях отдельных групп мезоделлиан, он готов был
признать, что слишком значительные уступки могли таить в себе угрозу - как
для самих его соплеменников, так и для их мирно настроенных соседей.
Памятуя о прошлом, нельзя было не признать законным требование ограничений
и испытательного срока. Поэтому Мэлтби считал необходимым поддержать
сделанные правительством предложения, которые могли послужить толчком к
восстановлению нормальных отношений между всеми группами населения
Пятидесяти Солнц. Однако свою точку зрения он выразил достаточно
осторожно.
- Мы будем ждать и присматриваться, - закончил он.
После его речи воцарилась краткая тишина, которую нарушил груболицый
нон-деллианин, резко заметивший:
- Сдается, мы попусту тратим время на эту трусливую игру. Хотя
Пятьдесят Солнц долгое время жили в мире, у нас все еще состоит на
вооружении больше ста линкоров, не говоря уже о множестве более легких
кораблей. В конце концов, в наши пределы вторгся один-единственный земной
линкор. Я предлагаю послать флот - пусть уничтожит его! Таким же образом
мы станем уничтожать всякого землянина, который найдет дорогу к нам. Может
понадобиться десять тысяч лет, чтобы они снова случайно наткнулись на нас.
- Мы уже обсуждали это предложение, - заметил вице-адмирал Дрихан. -
Это неразумно по очень простой причине: земляне могут обладать не
известным нам оружием и победить. Мы не можем предоставить им такой
возможности.
- Мне все равно, как вооружен единственный корабль, - решительно
возразил тот. - Если флот исполнит свой долг, все наши проблемы будут
решены наиболее простым и надежным способом.
- Это крайняя мера, - отрезал Крейг и вновь обратился к Мэлтби: - Вы
можете довести до сведения мезоделлиан, что в случае, если они отвергнут
наши предложения, мы располагаем достаточно мощным флотом против незваных
гостей. Другими словами, ступив на путь предательства, они не получат
ничего. Вы свободны, капитан.

2
На борту земного линкора "Звездный Рой" главный капитан, ее
сиятельство Глория Сесилия, леди Лорр из Благородных Лорров, сидела перед
пультом на капитанском мостике, всматриваясь в космическую бездну и
размышляя над сложившейся ситуацией.
Перед ней располагался экран мультипланера, настроенный на
максимальную прозрачность. За ним кое-где пронизанная звездами
простиралась тьма Вселенной; в той стороне, куда она смотрела,
невооруженный глаз мог различить лишь несколько наиболее ярких светил да
туманные сгустки света, указывающие на существование звездных скоплений. В
левой части экрана угадывалось огромное, тускло светящееся пятно - Главная
Галактика, в которой Земля была лишь одной из планет одной из систем,
песчинкой в космической пустыне.
Женщина почти не замечала всего этого. За многие годы изменчивые виды
этого космического пейзажа стали привычным фоном ее жизни; она видела и не
видела их одновременно. Она улыбнулась, как улыбается человек, принявший,
наконец, нелегкое решение, и нажала кнопку. На экране перед нею возникло
мужское лицо.
- Меня информировали, капитан, - безо всяких преамбул начала она, -
что на корабле нашлись недовольные нашим решением остаться в Большом
Магеллановом Облаке для поисков цивилизации Пятидесяти Солнц.
Поколебавшись, капитан уклончиво ответил:
- Ваше превосходительство, я действительно слышал, что ваш приказ
приступить к этим поискам не встретил единодушного одобрения экипажа.
Замена формулировки "наше решение" на "ваш приказ" не ускользнула от
внимания леди Глории.
- Естественно, - продолжал капитан, - я не мог поговорить с каждым из
членов экипажа, поскольку их тридцать тысяч.
- Естественно, - сказала она с иронией в голосе.
- Мне кажется, ваше превосходительство, - отводя глаза, сказал
офицер, - что по этому поводу следовало бы провести всеобщее голосование
экипажа.
- Вздор! Все проголосуют за возвращение домой. За десять лет,
проведенных в космосе, все они превратились в слизняков. Слишком мало
разума в головах и твердости в душах. Капитан, - голос ее был мягок, но
глаза грозно сверкали, - по вашему тону и поведению я чувствую, что
эмоционально, подсознательно вы согласны с ними, что вы тоже заражены
детским инстинктом стадности. Вспомните древний закон космических полетов:
"Кто-то должен вести вперед". Не зря же отбор офицеров столь тщателен -
они не должны поддаваться этой слепой тяге к дому. Общеизвестно, что людям
сходящим с ума по своим планетам, возвращение домой, как правило,
доставляет лишь краткое эмоциональное удовлетворение; затем они вновь
стремятся присоединиться к любой длительной экспедиции. Мы слишком далеки
от нашей Галактики, чтобы позволить себе роскошь недостатка дисциплины.
- Я знаком с подобной аргументацией, - спокойно сказал офицер.
- Рада слышать это, - сухо ответила главный капитан Лорр и прервала
связь.
Затем она вызвала астрогаторскую. Ответил молодой офицер.
- Подготовьте мне расчеты серии орбит, по которым мы можем пересечь
Большое Магелланово Облако в самые короткие сроки, - сказала она ему. -
Мимо каждой из звезд Облака мы должны при этом проходить на расстоянии не
выше пятисот световых лет.
Лицо юного офицера вытянулось:
- Ваше превосходительство, - задохнулся он, - это самый поразительный
приказ, какой я когда-либо получал. Это звездное скопление достигает шести
тысяч световых лет в диаметре. С какой скоростью вы рассчитываете
двигаться, учитывая, что мы не имеем ни малейшего представления о
расположении штормов?
Реакция юноши привела леди Глорию в замешательство, перешедшее в
раздражение, - раздражение против нее самой. На мгновение она потеряла
обычную уверенность. До сих пор, необъятность пространства, которое им
предстояло пересечь, представлялось ей лишь весьма отвлеченно.
Отогнав сомнения, она вновь взяла себя в руки.
- Полагаю, - сказала она, - что плотность районов в Облаке
ограничивается приблизительно одним световым годом на каждые тридцать
минут. - И резко закончила: - Пусть ваш начальник известит меня, когда
расчеты будут готовы.
- Слушаюсь, - тусклым голосом ответил молодой офицер.
Леди Глория выключила селектор, опустилась в кресло и одним движением
переключателя превратила расположенный перед ней иллюминатор в зеркало.
Она вгляделась в собственное отражение. На нее смотрела стройная,
смуглолицая, довольно красивая женщина лет тридцати пяти. Отражение
улыбалось - едва заметной, иронической улыбкой, свидетельствовавшей об
удовлетворенности обоими предпринятыми ею шагами. Ее слова разнесутся по
кораблю, и люди постепенно начнут понимать, чего она добивается. Сначала
они придут в отчаяние, затем - смирятся. Сожалений она не испытывала, ибо
ни минуты не сомневалась - правительство Пятидесяти Солнц не выдаст
положения ни одной из своих планет.
Она пообедала здесь же, на мостике, ощущая глубокое волнение. Борьба
за судьбу экспедиции была неизбежна, и леди Глория понимала, что должна
быть готовой ко всему. За время обеда ее трижды вызывали по внутренней
связи, так что в конце концов пришлось включить автоответчик; теперь она
могла не обращать внимания на вызовы. Включение автоответчика
подразумевало: "Я здесь, но прошу не беспокоить, если нет ничего
срочного". Каждый раз звонок замолкал через несколько секунд.
После обеда она прилегла, намереваясь немного вздремнуть и подумать.
Однако вскоре встала, подошла к трансмиттеру, настроила - и вышла из него
в Психологическом Центре, в полумиле от мостика.
Лейтенант Неслор, главный психолог, вышла из соседней комнаты и
сердечно приветствовала леди Глорию. Главный капитан поделилась с ней
своими заботами.
- Я так и думала, что вы захотите видеть меня, - сказала психолог,
кивая головой. - Если можете, подождите минутку. Я передам пациента
ассистенту, и мы поговорим.
В скором времени она вернулась, и леди Глория с интересом спросила:
- Много у вас пациентов?
- Мой персонал, - ответила лейтенант Неслор, пристально изучая ее
своими серыми глазами, - проводит по восемьсот часов процедур еженедельно.
- При вашем оборудовании звучит пугающе.
- В последние годы число пациентов растет, - кивнула лейтенант
Неслор.
Леди Глория пожала плечами и уже собралась было сменить тему, как
вдруг ей в голову пришла мысль.
- Что их мучит? - поинтересовалась она. - Тоска по дому?
- Пожалуй, это можно назвать и так, хотя мы применяем несколько
профессиональных терминов. И не судите их слишком строго, - повернула она
разговор. - У людей, работа которых не отличается разнообразием, нелегкая
жизнь. Хотя корабль и велик, но с каждым годом у людей все меньше
возможностей для удовлетворения личных интересов.
Ее сиятельство Глория Сесилия уже открыла было рот, собираясь
сказать, что ее работа тоже не блещет разнообразием, но вовремя
спохватилась, что такая реплика прозвучит фальшиво, даже снисходительно.
Несмотря на это, она упрямо встряхнула головой.
- Не понимаю. У нас на борту есть все. Равное число мужчин и женщин,
работы полно, продовольствия в избытке, а уж развлечений каждому хватит не
на одну жизнь. Вы можете гулять в тени деревьев растущих по берегам
неиссякающих потоков. Можете жениться и разводиться - хотя, разумеется, о
детях не может быть и речи. Множество веселых холостяков и девиц. У
каждого своя каюта, и все знают, что на их счета поступают деньги, которые
по окончании экспедиции позволят удалиться на покой. - Она нахмурилась. -
И, наконец, открытие цивилизации Пятидесяти Солнц не может не оказать
стимулирующего воздействия на экипаж.
- Глория, дорогая, - улыбнулась лейтенант Неслор, - вы не правы. Это
стимулирует нас с вами, потому что мы - специалисты. Что до меня, то я жду
не дождусь, когда увижу, как мыслят и действуют эти люди. Я изучала
историю так называемых деллианских роботов и нон-деллиан, и для меня здесь
действительно открывается целый мир; для меня - но не для кока, готовящего
для меня обед.
Лицо Главного капитана обрело прежнюю решимость.
- Боюсь, твоему коку придется с этим смириться. А теперь - к делу.
Перед нами стоит двухступенчатая проблема: как сохранить контроль над
кораблем и как обнаружить Пятьдесят Солнц. В такой последовательности,
по-моему.
Разговор их закончился лишь тогда, когда основной период сна давно
уже наступил. Наконец леди Лорр вернулась в свои апартаменты, граничившие
с капитанским мостиком, убежденная, что обе проблемы, как она и
предполагала, имеют прежде всего психологический характер.
Неделя передышки прошла без происшествий.
Едва последний ее час миновал, главный капитан созвала совет
капитанов - совещание командиров служб и подразделений ее гигантского
корабля. Прекрасно разбираясь в людях, Глория могла заранее предсказать
реакцию офицеров, но именно потому она первыми же словами беспощадно
ударила по самому больному месту в душах собравшихся.
- Я считаю, леди и джентльмены, что мы должны оставаться здесь до тех
пор, пока не отыщем цивилизацию пятидесяти солнц - даже если на это уйдет
еще десять лет.
Тридцать капитанов - четверо из них были женщинами - переглянулись и
беспокойно зашевелились.
Ее сиятельство Глория Сесилия, леди Лорр из Благородных Лордов,
продолжала:
- Примите во внимание, признайте как непреложный факт, что стратегия
длительного, методичного обследования Облака для нас неприемлема. У кого
есть предложения?
- Лично я против самой идеи продолжения этого поиска, - заявил
капитан Уэйлесс, начальник летного персонала.
Глаза главного капитана сузились. По выражению лиц остальных она
понимала, что Уэйлесс выражает мнение большинства, но заговорила так же
бесстрастно, как и он:
- Капитан, существуют правила отстранения командира корабля от
власти. Почему бы не воспользоваться одним из них?
Капитан Уэйлесс побледнел.
- Отлично, ваше превосходительство, - сказал он. Я апеллирую к
четыреста девяносто второй статье корабельного Устава. Несмотря на то, что
вызов был брошен ею сознательно, готовность, с какой он был принят,
потрясла Глорию. Главный капитан знала эту статью, поскольку та
ограничивала ее власть. Никто не мог знать всех бесчисленных статей
множества Уставов, регламентирующих едва ли не каждый шаг каждого члена
экипажа. Но она знала, что каждый из них прекрасно ориентируется во всем,
что непосредственно касается его самого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19