"Ведь от сна еще никто не умирал!" Наверное, это
наследственное, потому что Жмур не хуже помнил процедуру побудки Эндиных
отпрысков перед отправкой в школу...
Вода в бассейне напоминала поверхность стейтор-массива: ни единой
морщинки, идеальная плоскость. Бортики были совершенно сухими, значит
Рюкзак покинул бассейн уже давно.
"Небось, в берлоге", - понял Жмур. Последние дни Рюкзак что-то
затеял, шарился в каких-то логах, отслеживал какие-то входящие... Но
молчал, видно хотел сначала добиться хоть какого-то результата.
Рюкзак действительно был в берлоге - сидел перед терминалом, уронив
голову на борду. В голокубе мерцала неразличимая с порога строка.
"Сморило, беднягу, - подумал Жмур. - Видно, опять ничего не нашел".
Он тихо подошел к приятелю и наконец сумел прочитать надпись в спейсе
голокуба. Всего одно слово.
[УМРИ]
Жмур вздрогнул и глянул на Рюкзака - на затылке у того топорщились
непокорные вихры, таблетка мнемоюста отлепилась от виска и болталась на
тоненьком проводке. Тогда Жмур зашел с другой стороны, чтоб увидеть лицо.
Секундой позже у Жмура сдавило горло, а по спине тут же прогулялся
арктический холод.
Глаза Рюкзака были открыты и бессмысленно пусты. Из носа и изо рта
тянулись темные дорожки запекшейся крови, а клавиатура кровью была просто
залита - густой, почерневшей.
Рюкзак был мертв больше двух часов. В мире стало хакером меньше.

~# run console 5
@comment: troubleshooting
- Так, - сказал Лощинин жестко. - Хватит. Кажется, я недооценил
противника. Надо браться за это дело всерьез, с полной выкладкой.
Злыдень хмуро взглянул на Энди.
- Ты что-нибудь раскопал?
- Кое-что. Например, я понял, почему молчат ребята Камилла,
забарьерники.
Лощинин заинтересовался.
- И почему же?
- Им подпатчили хинт-файлы. Точнее, просто исправили. С точностью до
наоборот.
- То есть? - переспросил Лощинин недоверчиво.
- Им подсунули хинт, в котором говорится, что они должны встретиться
с клиентом и помогать ему. Защищать, понимаешь? Они играют теперь на
другой стороне.
Лощинин зажмурился.
- Но... как?!
Энди оставался спокойным.
- Приблизительно так же, как стянули твой драгоценный файл.
Перехватили управление их автомобильными терминалами. Петля, контроль всех
входящих и исходящих. Примитивно и поэтому действенно. Смешно, но поделать
с этим ничего нельзя. Только встретиться и поговорить без посредства сети.
- Что значит - нельзя? - Лощинин все не мог поверить. - Ты хочешь
сказать, что за свои деньги я получаю не помощь, а помеху?
Энди с сожалением развел руками.
- Мы имеем дело с дьявольски умными людьми, Володька. У нас на
физтехе таких было раз, два, и обчелся.
Лощинин прижал ладони к лицу.
- Ладно, - вскоре сказал он хмуро. - С этим попозже. Что с Рюкзаком?
Злыдень виновато опустил глаза.
- Ему просто выжгли мозг. Дотла. Нейрон за нейроном, - сказал он. -
Как ему, представляю, было больно, бедняге...
- Но куда-то же он лазил в сети?
- Я попробовал глянуть, - пожал плечами Злыдень. Логи затерты.
Знакомый подход - следов нет, зато трек дурацкий оставлен.
- Неровный почерк?
Энди отрицательно покачал головой:
- Нет, CMOS и иней.
- Тири?
- Да. Такое впечатление, что произошла замена игрока.
Лощинин грохнул кулаком по столу.
- Я начинаю злиться, - сказал он неожиданно спокойно. - Энди, ты
должен найти этого Тири. Кто он, черт возьми? Душу вытряси из завсегдатаев
того бара, но узнай!
- Я уже узнал, - сказал Энди невозмутимо. - Тири - это девчонка.
Бывшая подружка Гонзы.
Лощинин тяжело вздохнул. Так вот оно что! Вот как его раскололи в
"Потерянном кластере"! С первой же фразы: "Я ищу парня по имени Тири..."
- И еще: я узнал, что с человеком, которого мы ищем, с Фриппи то
есть, она впервые столкнулась именно в тот вечер, когда ребята Шамила
устроили в баре пальбу. К истории с исчезновением твоего файла она не
имеет никакого отношения - я проверил, это так. До визита Фриппи в бар
никто, вплоть до Гонзы, не подозревал, на что она способна в сети.
- И на что же она способна? - спросил Лощинин, не подумав.
Энди опустил взгляд. Конечно, он имел в виду страшную смерть Рюкзака.
- Ладно, я понял, - спохватился Лощинин. - Что еще расскажешь?
Вмешался Злыдень.
- Я узнал настоящее имя нашего неуловимого друга Фриппи. И ноду его
узнал.
Лощинин нетерпеливо подался к голокубу, краем глаза заметив, что
брови Энди медленно поползли вверх.
- Его зовут Аурел Чогоряну, полагаю - южанин, может даже горец, из
Кишшей или из Тира. Плавающая нода, Слайдер.88.слайдер. Неудивительно, что
с сетью он на "ты".
В голосе Злыдня сквозила удовлетворенность хорошо проделанной
работой.
Лощинин перевел взгляд на сектор Энди.
- Ты, кажется, удивлен? - заметил он, глядя толстяку в глаза.
Энди тихо и раздельно переспросил:
- Погоди. Вы что, не знали ни имени, ни адреса того, на кого
охотились?
Злыдень почувствовал легкое замешательство. Энди удивлен - а Энди
всегда было нелегко удивить.
- Нет, - с легкой растерянностью ответил Лощинин. - Откуда мы могли
его знать? У нас был только дурацкий трек на моем сервере. Но ведь он
назвался в "Потерянном кластере", не так ли?
- Не знаю, - честно ответил Энди. - Я выяснил его имя не там.
- Где же? - наклонил голову Лощинин. Он подобрался, как хищник перед
броском, чувствуя, что сейчас откроется нечто очень важное, нечто могущее
в корне изменить ход событий.
- Володя, - сказал Энди. - Настоящее имя и нода вашего Фриппи лежали
в хинт-файле на терминалах джипов, которые Камилл приготовил для пятерки
забарьерников. Их положил туда именно Камилл. Еще до того, как Фриппи влез
к ним в систему и изменил хинт.
Потрясенный Лощинин откинулся на спинку кресла. Тишина звенела, как
струна на ветру.
- Так что же это получается... - протянул Лощинин напряженно. -
Получается, Камилл знал имя вора и не сказал мне?
Вновь зазвенела тишина, только Килограмм, сидевший за спиной
Лощинина, отчетливо хрустнул пальцами.
Жмур поерзал в гостевом кресле злыдневской берлоги. Ему враз стало
очень неуютно.
Лощинин встал, с грохотом отодвинув кресло.
- Килограмм!
Телохранитель преданно вскочил.
- Едем к Камиллу.

~# run console 2
@comment: w/o
"Ох и не повезет кому-то сегодня", - подумал Злыдень отключаясь от
сессии. Но он ошибался: еще никто не знал, что Лощинин с Килограммом
Камилла сегодня не найдут. Медленно обернувшись, Злыдень взглянул на
Жмура.
- Как же мы Рюкзака-то не уберегли... - сказал он сокрушенно. Жмур
опустил голову.
- Ты хоть знаешь что именно он затевал? - спросил Злыдень угрюмо.
- Нет. Он всегда предпочитал сначала сделать работу, а потом уж
рассказывать о ней.
Злыдень вспомнил, как быстро и эффектно Рюкзак сработал с дежурными
восточного шлюза в сити. Где же он к несчастью своему напортачил и
напоролся на убийцу?
Негромкая трель вызова приковала их внимание. Оказалось, нагрянул
Энди. Причем, директом, по парольному линку.
- Что еще стряслось? - с нехорошим предчувствием спросил Злыдень. Он
знал, что неудачи обычно идут косяками, одна за другой.
- Пока ничего, - успокоил Энди. - Просто предупредить вас хотел.
- О чем?
- Чтоб не увлекались. А то живо вас, как беднягу Рюкзака... Ладно.
Короче, меня тоже пытались сжечь, но я успел вовремя сдернуть мнемоюсты и
еле успел перегрузить систему. Это война, Злыдень, бойня, это уже не
хакерство. Я просто боюсь.
- Чего? - жестко спросил Злыдень.
- Не знаю, - ответил Энди горько. - В том-то и дело. Я не понимаю -
что происходит? Ты когда-нибудь слышал, чтоб жгли через сеть нервную
систему? Ты, даже сейчас, считаешь это возможным? При нашем уровне?
- Нет, - тихо ответил Злыдень. - И мне тоже страшно.
Энди запустил в бороду левую руку. Глаза его блуждали.
- Я все время спрашиваю себя - а что, если мы вздумали бороться с
самой сетью? Люди не могут убивать так, как убили Рюкзака.
Злыдень сгорбился перед экраном "Пойя", а Жмур затаил дыхание.
- Ты... Ты хочешь сказать, что мы столкнулись с разумом... но не
человеческим? - без обиняков спросил Злыдень.
- Может, и так. Кто сказал, что это не разум? Но то, что это не такие
же люди, как ты или я, можно сказать уже сейчас. Наверняка.
- Что ты предлагаешь? - попытался направить разговор в деловое русло
практичный Злыдень.
Энди пожал плечами, по-прежнему терзая собственную бороду.
- Быть осторожнее. Не лезть в сети никуда очертя голову - и никогда в
одиночку. Мне кажется, группой бороться с... этим будет легче. По крайней
мере такое ощущение сложилось у меня, когда я удирал с терминалов
ребят-забарьерников.
- Сложилось? А почему?
Энди помолчал, потом нервно дернул головой.
- Кажется, я уцелел только из-за того, что на эти же терминалы
ломился еще кто-то. Пока... это выбирало, я успел вывалиться.
- Рюкзак? - спросил Жмур напряженно.
- Нет. Это был не Рюкзак. Рюкзака сожгли откуда-то с юга. Во всяком
случае, он пользовался флэш-линком с Троей, и трек Тири прослеживается
почти до самой Трои.
- Веселенькое дельце, - мрачно подытожил Злыдень. - Ладно. Подождем,
что скажет Лощинин.
- Подождем, - согласился Энди. - Тогда - пока...
"Пойя" высветил финиш-окно. Коннект с Энди оборвался.
- Ну, - обернулся Злыдень к Жмуру. - Что скажешь?
- Я не знаю, люди это или не люди, - хрипло ответил Жмур, - но я хочу
добраться до них и...
Он зло махнул рукой, с трудом глотая застрявший в горле ком.
- Слушай, Злыдень, давай напьемся, а? Вдрызг. У тебя водка есть?
Злыдень покачал головой.
- Дома нет. Махнем в бар, тут рядом.
- Да знаю я, - отмахнулся Жмур. - Пошли.
Водка действительно помогла - заглушила боль и сделала мир хоть
немного мягче. Но Жмур помнил, что это ненадолго, и потому наливал и
наливал по новой.

~# run console 1
@comment: w/o
Привыкнуть к перегону оказалось удивительно легко. Уже через две
недели непрерывной гонки на запад Баю стало казаться, что он всю жизнь
только и делал, что мчался на джипе по необъятной равнине. Реальность
спрессовалась в километры и стала незыблемой и неизменяемой. Бай почти не
лазил в сеть: только вечерами, если оставалось время. Да и то Бай раз за
разом лишь пытался связаться с Аурелом и все эти дни чужой терминал не
отвечал, словно был отключен от диала или волоконки. Бай чертыхался и
пробовал снова и снова, потому что боялся, что они разминутся с Аурелом на
перегоне. Что тому стоит съехать на десяток-другой километров в сторону?
Ведь за ним гонятся, иначе не понадобилась бы охрана. Днем в степи
дрожание нагретого воздуха не позволяет видеть дальше десяти километров,
так что разминуться легче легкого. С другой стороны Бай понимал нежелание
Аурела лишний раз возникать в сети - что бы он не натворил там, в городе
на побережье, охотники на него найдутся и в киберспейсе. Любое пребывание
в сети, любой след - и кольцо вокруг него начнет смыкаться. Спасение -
только в полном молчании и в скорости, в безудержной гонке через равнину,
когда поет встречный ветер и дрожат на руле одеревеневшие пальцы. Бай не
знал, что за руль сжимают пальцы Аурела, но чувствовал, что этот мир
признает только тех, кто умеет ладить со скоростью и с рукотворной мощью
автомобильных моторов. С железными сердцами машин. А значит, ему тоже поет
протяжную песнь встречный ветер, и стелется под колеса укатанная земля
перегона. Вот только связаться с ним никак не удается, и оттого к
неосознанной радости свободного движения примешивается досадное
беспокойство...
Бай рассмотрел вдали решетчатые чаши ретрансляторов и покрутил
настройку радиоприемника. Ретрансляторы здесь были низкие, метра по два в
высоту всего. На плоской равнине они нащупывали друг друга прямым лучом за
сотни километров. Правда, музыки приличной поймать он так и не сумел за
эти две недели, сплошное бум-бум да монотонно-ритмичный рэп'н'ролл. Но все
же веселее, чем в тишине... Точнее, под урчание моторов и шелест
протекторов. Жаль, Камилл не догадался снабдить джип плеером и комплектом
аудиодисков. Тигриные прихоти учли, а о музыке забыли напрочь, понимаешь.
Врубить бы сейчас тягучие калугинские баллады или что-нибудь старенькое,
испытанное, "Засаду-92" хотя бы...
Вздохнув, Бай неуверенно пропел:
Я опять
до отказа нажал на педаль,
И никто, и ничто
не стоит на моем пути.
И рванулась дорога навстречу,
и приблизилась дальняя даль,
И никто теперь
не сумеет меня найти.
Я - хозяин Дороги, я - хозяин Пути...
На пути действительно не стоял никто - перегон был пуст, как
покинутый крысами трубопровод. Даль, правда, приближаться и не думала -
горизонт отсутствовал напрочь, казалось, даль просто проглотила их джипы и
теперь катает на шершавом языке равнины, как леденцы. Милю влево, милю
вправо... И еще очень беспокоила строка о том, что кто-то кого-то не
сумеет найти. Бай сплюнул в открытое окно, плевок тут же унесло встречным
потоком воздуха. М-да. Ассоциации, чтоб их. Лучше уж Калугина петь. Хотя,
кто сказал, что и тогда не возникнет ассоциаций? Правильно, никто не
говорил...
В этот вечер Бай снова не смог достучаться до Ауреловского терминала,
и подумал: нужно что-нибудь изобрести. Он даже не удивился когда Чен и Син
вечером подсели к нему. Тигр после ужина валялся у своего джипа кверху
черным пузом и водил черной ладонью по изображению тигриной лапы на двери,
а Сема сначала ныл, что давно не ел бананов, а потом уселся за терминал и
принялся названивать в сервис-службы городка, ближайшего на перегоне. Пора
было пополнить кое-какие припасы, например, пива закупить. В городок
рассчитывали въехать завтра к полудню.
От сити их отделяло около ста тысяч километров. От Аурела, видимо,
меньше. Сколько он сумел проехать за две недели? По перегону ниже чем сто
двадцать никто не ездит - гладкая и прямая трасса позволяла не стесняться.
Даже заснувший за рулем рисковал всего лишь заехать черт знает куда, да и
то, скорее всего первая же кочка разбудила бы. За Аурелом гонятся, значит
медлить он не станет. Проводя за рулем десять-пятнадцать часов в сутки
вполне можно одолевать за день полторы тысячи километров, если не больше.
Тяжело, конечно, однако, когда на карту поставлена жизнь как-то проще
соглашаешься на неудобства и легче переносишь тяготы. Итого, за две недели
- тысяч двадцать-двадцать пять. Но это по прямой, а если Аурел
действительно покинул перегон? В любом случае, встретить его ТП-шники
смогут не раньше чем через месяц. А потом - рывок в миллион километров к
зоне высадки... Это два года как минимум! Задание преподносило им все
новые и новые сюрпризы. И кто знает - сколько их еще впереди? Камилл,
Камилл, ты и твои люди не сказали всего там, в Москве, и только сейчас
появилась возможность собственной шкурой ощутить необъятность этого мира,
мира плоской равнины и многомерного киберспейса, мира без птиц и мира без
государств, мира, который еще вчера невозможно было представить.
Лишь одно радовало Бая здесь - свобода. Если забыть о задании и об
облачной Москве - он был здесь абсолютно свободен. Наверное, это чувство
возникало от отсутствия горизонта и от безлюдия. И пока хочется снова
плюхнуться в водительское кресло и вдавить до отказа педаль акселератора,
чувство свободы не покинет его. И, черт возьми, ради чего жить, если не
ради этого чувства, распирающего грудь и вселяющего непонятную радость? Не
ради денег же?
Чен взглянул Баю в глаза.
- Что будем делать-то?
Круглые линзы синицынских очков вопросительно поблескивали, ловя
отблески включенных фар, в начинающих сгущаться сумерках.
Бай вздохнул и развел руками:
- Думать надо...
- Вот и думай, - проворчал Синицын. - Ладно, Вова, расскажи...
Чен вздохнул и протянул:
- Есть одна идейка... Ты со спящими резидентами когда-нибудь имел
дело?
Бай пожал плечами:
- Вчера, например.
- В оригинале было про синхронные запалы, - проворчал Син, но Чен
отмахнулся от него.
- Ладно тебе... - и повернулся снова к Баю. - Почему бы не завесить
на бекбонных серверах такого резидента? Он сам найдет Аурела и сложит ему
на холд наши послания.
- У Аурела нет холда, - напомнил Бай.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23