Сколько ни бились учение и маги, но пока что результат всех их усилий был нулевым. Кое-кто из этих ученых втайне от других употребил новый препарат и в погоне за удовольствием не заметил – ведь все произошло очень быстро, – как оказался в числе пациентов. Через несколько недель, если ничего не изменится, на счету «Синей грезы» будут первые трупы. Люди умрут с блаженной улыбкой или с выражением полного идиотизма, кто как, на лице. Теодор Уникам не сомневался, что если в ближайшее время не найти выхода из сложившейся ситуации, то, учитывая любовь людей к удовольствиям и потакание своим прихотям, трупов скоро станет намного больше. Их количество будет расти в геометрической прогрессии, а это, несомненно, большая проблема. Лорд Уникам вздохнул и подпер рукой подбородок.
– Люди могут исчезнуть, – сказал он сам себе и за-думаться над вероятностью подобного утверждения.
В том, что люди когда-нибудь исчезнут, он нисколько не сомневался – уж больно они в общей своей массе вредные и противные создания, но вот как скоро произойдет это эпохальное событие? И что хорошего оно принесет именно вампирам? Как их Повелитель он дол-жен беспокоиться о судьбе своего народа. Хотя Теодор Уникам и был рожден обычным человеком, с людьми его уже давным-давно ничего не связывало. Он вампир, и этим все сказано.
– Да, именно так. – Теодор Уникам кивнул своему отражению в зеркале.
Сказку о том, что они не отражаются в зеркалах, придумали и усиленно распространяли сами вампиры. Раньше, когда они еще нуждались в человеческой крови, вампиров, само собой разумеется, заслуженно преследовали, и часто последним, решающим аргументом в пользу вампира было именно зеркало. Раз в нем есть спасительное отражение, значит, незачем тыкать осиновым колом в самое сердце. Да и голову отрезать тоже не надо...
Но все-таки глупо погибнуть вот так, от какого-то наркотика. Хотя его не все попробуют... Наверняка останутся маленькие дети, если, конечно, они не последуют примеру своих родителей и не станут совать в рот всякую гадость.
Признайся Теодор, признайся хотя бы самому себе, что ты скучаешь без человеческой крови. Собственно, как раз потому ты и принял этот напиток. Ты хотел хоть ненадолго ощутить старинное, ныне запретное тепло человеческой крови... Еще живой крови... Может быть, обычным вампирам и хватает магического заменителя, но Повелителю Вампиров его всегда было мало, ведь эликсир несовершенен. Но с него, Повелителя, и спрос больше, он служит примером для всех остальных. У вампиров не в почете обычная человеческая мораль, но Теодор Уникам дал слово перед всем кланом, что ни из одного человека не выпьет больше ни капли крови, и слово нужно сдержать. Эх, а как не хочется... Он на мгновение представил вкус столь желанной для него жидкости, ее запах. Может, все-таки нарушить данное обещание? А он уж позаботится о том, чтобы никто об этом не узнал. Никаких свидетелей... Хотя в Фаре невозможно по-настоящему навсегда скрыть что-либо. Все равно по столице поползут слухи, у кого-то появятся сомнения, а это будет означать, что и остальные вампиры, возможно, сорвутся и примутся за чужой счет удовлетворять потребности своего практически вечно молодого организма. И тогда начнется война.
Ну вот, как и следовало ожидать, от столь кощунственных мыслей его глаза стали красными. Приобрели очень красивый и милый сердцу кровавый оттенок. Лорд Уникам бросил нервный взгляд на дверь. За ней слышался какой-то шум.
– Только Малкольма сейчас здесь не хватало, – проворчал лорд Уникам, подумав, что станет с его не в меру чувствительным подчиненным, когда он увидит новую цветовую вариацию его глаз.
– К вам посетитель, сэр. – Это действительно был Малкольм.
Лорд Уникам поспешно отвернулся, не оставляя секретарю никакой возможности увидеть выражение его лица. Наверняка сейчас оно было крайне кровожадным.
– Кто? – глухо спросил лорд Уникам.
– Эндрю Далей.
– Зови. – Девятый Совета собрался с мыслями и снова надел прежнюю маску безразличия.
– Сэр?.. – вкрадчиво произнес негромкий голос.
Эндрю Далей, доверенное лицо Соула по особо важным делам, можно сказать, правая рука Второго Совета, вошел в кабинет. Или проскользнул, что будет даже вернее. Далей мог соперничать с любым вампиром в бесшумности и в умении появляться, когда его меньше всего ждешь. Его движения были всегда плавными, чуть замедленными, но реакция на все происходящее вокруг просто отменной. Эндрю всегда говорил тихо, избегая смотреть в глаза собеседнику. Многих людей это раздражало, но лорд Уникам находил подобное поведение забавным. Тем более что Эндрю действительно не мог с собой ничего поделать и вести себя по-иному – такова была его натура.
Лорд Уникам отложил в сторону бумаги и оперся локтями на стол. Если Соул послал к нему свое доверенное лицо, значит, случилось что-то важное.
– Что случилось Эндрю?
– Сэр... – Далей испытывал глубокое уважение, граничащее с поклонением, к Повелителю Вампиров, и всякий раз посещение дома последнего было для него личным подарком, – у нас чепэ.
Левая бровь Теодора Уникама стремительно поднялась. В последнее время чрезвычайных происшествий и так было слишком много. Неужели к ним добавилось еще одно?
– Эндрю, мне нужны подробности. Что за чепэ? – спросил вампир, проявляя чудеса ангельского терпения, пока «правая рука» Соула тихо млела от осознания того, что ведет разговор на равных с самим лордом Уникамом.
– Ах да... сэр. – Далей снова вернулся в жестокую реальность. – Господин Соул не смог приехать лично и послал меня сообщить, что... – Тут он перегнулся через стол, наклонился к самому уху лорда и прошептал еле слышно: – Клайв Вистроу перебрал «Синей грезы» и сейчас без сознания.
Повелитель Вампиров тихо присвистнул. Этот звук означал, что он не был готов к подобной новости.
Как Одиннадцатый Совета мог поступить столь опрометчиво? Уж от кого, но от него он подобной глупости не ожидал... Ну ладно там, если бы Лорри Крапивный решил попробовать новое средство для успокоения своей расшатанной нервной системы – этот легковозбудимый субъект все время принимал какие-то магические снадобья. Но Клайв? Зачем ему «Синяя греза»? Одиннадцатый Совета всегда был веселым, жизнерадостным толстяком с не сходящим со щек здоровым румянцем. За ним не водилось любви ко всяким излишествам, и единственной слабостью этого довольно милого человека было пристрастие к вкусной пище. Клайв был настоящим гурманом и тонким ценителем всего прекрасного, связанного с гастрономией. Неужели в его жизни все было не так хорошо, как казалось на первый взгляд? Лорд Уникам задумался над этим, вспоминая события прошедших дней – из-за сложной ситуации, в которой оказались Совет и Министерство, заседания проводились чаше обычного. Но в поведении Клайва не было никаких странностей и отклонений от нормы, он вел себя, как всегда. Впрочем, какой смысл искать причины, побудившие Одиннадцатого Совета сделать то, что он сделал? Это бесполезно.
– Я вот тоже... – Лорд Уникам хотел сказать «ее пил», но вовремя прикусил язык, вспомнив, что он не один в кабинете.
Эндрю Далей скромно стоял возле стола, не решаясь присесть: во-первых, ему не было предложено, а во-вторых, нечаянным шумом он боялся нарушить ход мудрых мыслей Девятого Совета.
– Где он сейчас? – спросил лорд Уникам.
– Дома, – коротко ответил Далей. – Там же Ренет Апольский и несколько магов.
– А Соул?
– Поехал к Махину Вельдсу.
– К Главе Патруля Города? Интересно... – пробормотал лорд Уникам.
Что Соулу нужно от Вельдса? Глава Патруля и Совет всегда хорошо понимали друг друга, и, как правило, между ними не было никаких трений. Сейчас Вельде должен выяснить, куда пропали семена и чьих это рук дело. А если Вельдс за что-то берется, это означает, что он непременно докопается до сути. Патрульные в общей своей массе люди ленивые и ненадежные, но их Глава не зря получает от государства жалованье. Он в состоянии сделать очень многое, если захочет, конечно. Только если он по-настоящему пожелает сунуть свой острый нос в очередное мерзопакостное и, несомненно, сложное дело...
Видимо, выход из игры Клайва Вистроу оказался для Соула последней каплей, и он решил съездить и переговорить с Вельдсом лично, чтобы тот поторапливался и ускорил свое рвение. Лорд Уникам не видел в этом никакой особой нужды – Махин и так делает все от него зависящее, но он понимал Соула. Последний просто не мог сидеть сложа руки, наблюдая, как Совет постепенно теряет контроль над происходящим. Ведь, по подсчетам самого лорда Уникама, через неделю в Фаре начнется настоящая паника. А паника в столице – это... Вампир содрогнулся, чем немало удивил Эндрю Далея.
– Сэр?.. – шепотом спросил он.
– Ты знаешь, когда Соул вернется?
– Нет, на этот счет я не получал никаких указаний.
– Тогда скажи мне, кто в курсе того, что произошло с Одиннадцатым?
– Совет, – Далей посмотрел на часы, – и уже, наверное, весь, в полном составе. Кроме того, маги, которых взял с собой Четвертый Совета, и прислуга в доме Клайва Вистроу.
– Понятно, – сказал лорд Уникам и встал из-за стола. Похоже, скоро, как только члены Совета отойдут от шока, состоится очередное экстренное совещание, и там, как всегда, понадобится его присутствие. Жаль только, что совещание снова не принесет никаких результатов.
– Какие-нибудь поручения, сэр? – Далей замер в ожидании.
Лорд Уникам с сомнением посмотрел на него.
– Нет, пожалуй, никаких поручений на сегодня, – решил он.
– Как скажете, сэр.
– Я все равно увижусь с Соулом. Он же не будет торчать у Вельдса вечно?
– Несомненно, – поддакнул Эндрю.
– Ты можешь идти, – кивнул было лорд Уникам, но тут же спохватился: – Кстати, а кто обнаружил Клайва в коматозном состоянии?
– Насколько я знаю, его дворецкий. Он тотчас разобрался, что к чему, но не стал поднимать шум, а сразу же сообщил о происшедшем Яроку Гиншпилю.
– Предусмотрительный малый, – пробормотал лорд Уникам, поставив себе на заметку присмотреться к дворецкому.
В этом несовершенном Мире Повелитель Вампиров испытывал легкое чувство симпатии к здравомыслящим людям, коих, к его великому сожалению, становилось все меньше и меньше.
Когда человек Соула ушел, лорд Уникам вызвал Малкольма и попросил его собрать всю имеющуюся информацию о слугах Клайва Вистроу. Особое внимание следовало уделить дворецкому. Лорд Уникам решил, что лишнее знание делу не повредит, а когда-нибудь может и пригодиться. В конце концов надо выяснить, как «Синяя греза» попала к Одиннадцатому. Не сама же пришла? У наркотиков нет ножек. Во всяком случае, не было до сих пор. Что будет в будущем, зная непредсказуемую творческую натуру некоторых техномагов, сложно сказать. Но вот откуда пришла эта напасть, нужно обязательно выяснить. Тем более если учесть, что сам Клайв никогда и близко не приближался к исследовательскому центру. Означает ли это, что он воспользовался продуктом, который достал на черном рынке, или нет? Если да, то через кого?
Повелитель Вампиров нахмурился. Иногда ему казалось, что, будь его воля, все проблемы решались бы мгновенно или не возникали вовсе. Надо просто вернуться к древним способам ведения следствия: пытки, хорошо бы публичные, массовый террор и так далее. А гуманизм и прочие продукты цивилизации исключить за ненадобностью. И все, не жизнь, а сказка – больше никаких преступлений.
– Что-то я стал не в меру кровожаден... – удивленно констатировал лорд Уникам. – Раньше я за собой такого не замечал. Разве что в молодости, но это было так давно...
За окном пошел густой снег. Он напомнил Теодору, как однажды, в такую же погоду, он, еще будучи молодым, начинающим вампиром, повстречался с тремя охотниками на нечисть. Он сражался с ними и победил. Их горячая кровь залила холодный снег, а он с жадностью ее пил, сожалея лишь о пролитых напрасно каплях...
– Нет, определенно со мной что-то не так... Может, витаминов в организме не хватает? – предположил лорд Уникам и достал из потайного ящичка аптечку.
Если бы кто-нибудь из жителей Фара узнал, что у могущественного Повелителя Вампиров есть аптечка, в которой лежат тривиальные бинт, зеленка, таблетки от головной боли и тому подобное, его бы точно хватил удар. Но это была страшная тайна, и лорд Уникам, естественно, никому об этом не рассказывал. Даже Соулу, своему лучшему другу. Другу среди людей, разумеется.
Он покопался в упаковках с лекарствами и нашел интересующие его витамины.
– Дурацкая погода... – Снег сменился дождем, и на мостовой образовалась жуткая каша. – Так и есть, все дело в нехватке витаминов. – Теодор выпил сразу две таблетки. – Конечно, откуда в ноябре месяце им взяться? Ослабленный организм, нервные потрясения без конца, вот и чудится невесть что...
Он спрятал аптечку обратно в потайной ящичек. В этом вопросе приходилось быть очень осторожным, иначе потом не оберешься позора. А становиться живым ходячим анекдотом Повелителю Вампиров не хотелось. Можно сказать – бессмертным анекдотом. Он вообще не любил, когда над ним смеялись, и карал за это нешалю. Но если его косточки примется перемывать вся столица, то с этим уже ничего нельзя будет сделать.
Кстати о столице и ее гражданах. А как им объяснить внезапное отсутствие Клайва Вистроу? Лорд Уникам на миг задумался. В этот самый момент в его голову пришло множество идей, одна фантастичнее другой, но он решил остановиться все-таки на самой правдоподобной и наиболее близкой к реальности.
– Сделаем заявление, может быть, даже официальное, что Клайв Вистроу серьезно болен, – решил лорд Уникам. – А чем он конкретно болен, уже на месте придумаем... Все равно нам ни одна живая душа не поверит. – Повелитель Вампиров был реалистом. – Да что говорить... Только бы побыстрее вернуть Клайва к нормальной жизни, а для простых смертных любая сказка сойдет.

Дракон бесшумно летел по длинному извилистому коридору, озаряемому вспышками яркого света. Он летел давно и уже сильно устал. Каждый взмах давался с трудом, натруженные крылья протестовали против такого варварского обращения. Дракону хотелось только одного– как можно быстрее выполнить свою нелегкую работу и выбраться из этих мрачных подземелий. Внезапные вспышки, вместо того чтобы освещать ему путь, только сбивали дракона с толку. Он инстинктивно шарахался от них и несколько раз из-за этого пребольно врезался в каменную стену. Было очень шумно и жарко, повсюду Рассыпались огненные искры, норовя попасть на крылья и опалить шкуру. Дракон в сотый раз с сожалением подумал, что нужно было лететь через вентиляционную систему. Там, конечно, крыльями работать пришлось бы намного больше, но хотя бы не возник риск подпалить хвост. Раньше он всегда считал, что среди его далеких предков были пещерные драконы, но сейчас сильно в этом сомневался. Нет, не заговорила в нем генетическая память предков...
И как только можно здесь жить? Ужасное место... Зачем, спрашивается, было забираться так глубоко под землю? Это все гномы. Стоит им только наткнуться на какую-нибудь горную гряду, как она тут же уподобляется швейцарскому сыру – от нее остаются одни дырки. Или пещеры.
Нет, так дело не пойдет... Вернее, не полетит, и не дело, а он, если и дальше продолжать думать об этих пещерах. Лучше сосредоточиться на чем-нибудь другом, более приятном: на небе, звездах, траве...
Ба-бах! Дракон, закрывший глаза и ведомый одним чутьем, с размаху врезался во что-то. Этим чем-то оказалась голова Криона Кайзера.
– Ой! – испуганно воскликнул техномаг, не разобравшись, в чем дело. – На меня, кажется, напали.
– Что случилось? – Квинт встревожено прищурился.
Друзья только что вышли из помещения, полного яркого света, и теперь в полутемном коридоре им было сложно что-либо разобрать.
– Это дракон с посланием, – прояснил ситуацию Дарий. Его глаза быстрее привыкли к темноте.
– Ты уверен? – Голос Криона звучал глухо. Он никак не мог снять с головы перепуганного почтальона. Тот вцепился лапами в его волосы и царапал когтями маску.
– Вполне, – ответил гном. – Крион, наклонись, чтобы я мог помочь тебе его снять. Один ты и до завтрашнего утра не управишься.
Через пять минут дракон был отделен от Криона, а полумаска снова водружена на принадлежавшее ей место.
– Крион Кайзер? – скрипучим голосом спросил дракон, едва успев принять вертикальное положение.
– Да.
– Это вам. – И протянул лапу с письмом.
Когда техномаг взял свернутое в трубочку послание, Квинту показалось, что почтальон радостно вздохнул, словно с его хрупких плеч свалилась огромная тяжесть.
– От Эрика, – сказал Крион, пробежав глазами первые несколько строк. – Много написал. Причем очень мелким и корявым почерком. И как только посланец нас здесь отыскал?
– Ничего удивительного, это же тот самый дракончик, которого ты заколдовал, – ответил Дарий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39