— Довольно! — прервал ее граф. — Вам придется уехать. Лицо леди Патни вытянулось.
— Хорошо, я уеду. — У нее дрожали губы. — Но если я узнаю, что мисс Тракстон допустила какую-то бестактность, я не буду молчать, а устрою скандал!
С этими словами она вышла из комнаты. Граф повернулся к Анне:
— Надеюсь, леди Патни не слишком обеспокоила вас.
— Не больше, чем обычно.
Анна подумала о том, что доля правды в словах леди Патни все же была.
— Граф, скажите мне одну вещь. Только честно. Граф Грейли пожал плечами:
— Слушаю.
— Устраиваю ли я вас как гувернантка?
Мысль о том, что ей зря платят деньги, была для нее неприятна. Граф Грейли угрюмо молчал.
— Не совсем, — наконец сказал он. — Однако детям вы нравитесь. И вести себя они стали лучше. Мне этого достаточно.
Анна посмотрела на детей. Граф был прав — их поведение в самом деле улучшилось, однако ее не покидало чувство, что что-то готовится. Об этом говорила молчаливая сосредоточенность Десфорда и виноватый вид Элизабет, появлявшийся на ее лице каждый раз, когда девочка ловила на себе взгляд Анны. Что-то должно было произойти. Однако Грейли об этом знать не обязательно. Как только она поймет, что задумали эти проказники, она тут же примет меры. А пока стоит подождать.
Анна посмотрела на графа:
— Вы хотите мне что-то сказать?
— Да. Я пришел пригласить вас прокатиться верхом.
— Меня? — удивилась она.
— Да, вас. — Он дружески улыбнулся. — Я хочу показать пару маршрутов, по которым вы еще не ездили Чудесные места.
— Отличная мысль. Дети будут в восторге.
— При чем здесь дети? — В его голосе появилось раздражение. — Только вы и я.
Анна промолчала. Предложение было заманчивым. Слишком заманчивым, чтобы принять его.
— Не думаю, что это хорошая мысль, — сказала она.
— Расскажете мне, что вы думаете о фреске в холле, — перебил се граф. — Заодно обсудим ваш подход к воспитанию детей.
Это была тайная лесть, и она поняла.
— Граф, я хочу вам напомнить: нам не следует… — она невольно подумала о его губах и запнулась, — нам не следует кататься вместе. Я всего лишь гувернантка.
Она почти искренне потупила глаза.
— Мисс Тракстон, в моем доме я решаю, что следует, а что не следует делать. Я хочу поговорить с вами на серьезную тему.
— Для этого не обязательно выезжать на прогулку. Мы это можем сделать и здесь.
— В самом деле? — Он посмотрел ей за спину. Анна обернулась. Дети с любопытством наблюдали за ними, ловя каждое слово. Анна вздохнула и повернулась к
Грейли.
— Я не поеду с вами. И давайте покончим с этим.
I!
Граф Грейли едва удержался от улыбки, увидев ее страдальческий вид.
— Я не кусаюсь, мисс Тракстон. Ну же, поедемте.
— К сожалению… — сказала она. — Извините, нам нужно работать. — Повернувшись к детям, она произнесла: — Будем спрягать греческие глаголы.
«Черт бы побрал эту упрямицу! « — выругался про себя граф. Однако ему не хотелось уходить ни с чем.
— Мисс Тракстон!
— Граф, я буду рада видеть вас здесь только при условии что вы не будете нас отвлекать. Это, в конце концов, в ваших же интересах.
Грейли едва не взорвался. Эта чертова Тракстон уже второй раз ставила его на место в присутствии детей, но так, что не придерешься. К такому обращению он не привык.
— Хорошо. Занимайтесь! — надменно произнес он и вышел.
Он направился в библиотеку, где его ждала бутылка спасительного портвейна, утешая себя мыслью о том, что дерзкая Анна и ее беспокойные подопечные одного поля ягоды и не стоит этим вообще забивать себе голову. После сегодняшнего отказа он решил, что ему не следует нарушать условности общества, — связь с гувернанткой! Он не мог себе такого позволить. Однако он знал, что она ему нравится. Очень нравится: и когда он смотрел на нее, и когда думал о ней. Терзаясь такими мыслями, он не мог найти правильного решения.
Одно он понимал очень хорошо: Анна была и остается светской дамой и с ней следует подобающим образом обращаться.
Усевшись в библиотеке, граф Грейли первым делом выпил за здоровье сэра Финеаса Тракстона. «Да, — думал он, — этому лису в уме не откажешь». Сэр Тракстон хорошо знает свою внучку и глупостей не посоветовал бы. Проникшись к сэру Финеасу еще большим уважением, он опять выпил за его здоровье. «Но если он так умен, — думал граф, — через него надо найти путь к ее сердцу». И он еще раз выпил за сэра Финеаса. Когда в библиотеку вошел Далматл, граф, сидя за столом перед тремя пустыми бутылками, уже храпел во всю силу своих могучих легких. Укоризненно покачав головой, управляющий осторожно прикрыл дверь и отправился домой.
На следующее утро граф проснулся с жуткой головной болью и с медным привкусом во рту. Обхватив руками голову, он подумал, что уже слишком стар для таких потрясений. Стар, чтобы иметь дело с тремя бутылками портвейна, пятью маленькими бестиями и наглой гувернанткой. Услышав звук открываемой двери, он осторожно приоткрыл один глаз. Увидев перед собой лорда Брендона, он грубо спросил:
— Какого черта? Лорд ухмыльнулся:
— Я не вовремя?
Граф свесил ноги с кровати.
— У меня был тяжелый день.
Лорд Брендон уселся в кресло перед камином и закинул руки за голову.
— Мне хотелось застать тебя врасплох. Держу пари, к тебе не часто врываются без стука.
Грейли вытащил из-под подушки пистолет и угрожающе потряс им:
— В следующий раз я тебя пристрелю. Может, хоть пуля в животе научит тебя хорошим манерам.
— Ты еще пушку под подушку засунь. — Лорд Брендон был склонен к грубым шуткам. Граф Грейли уныло произнес: — Я с тобой и без пушки справлюсь. Давно приехал?
— Утром.
— Надолго?
— На день, не более.
— Идиот!
— Я тоже тебя люблю. Собственно, заехал оставить у тебя Сатану, если ты не возражаешь. Я приехал по делам, и он мне будет мешать.
— Снова пропадешь на неделю? Хотя бы говори, куда едешь.
— Я потрясен твоей заботливостью.
— При чем здесь заботливость? Я просто не хочу попасть впросак, если Маркус спросит, куда пропал мой маленький непутевый братец.
— Я уже устал от его постоянной опеки.
— Он глава семьи и несет за вас ответственность, нравится тебе это или нет.
— Он слишком серьезно относится к своим обязанностям. Впрочем, как и ты, — рассмеялся Брендон. — Тяжело приходится с Эллиотами?
— Среди них тоже есть нормальные люди, — заметил граф.
— В семье не без урода. И кто же этот нормальный человек?
— Хотя бы Руперт. Граф Грейли скривился.
— Кто? Да он хуже их всех. Даже его мать терпеть его не может.
— Вот именно поэтому он мне и нравится. Ты же знаешь, что представляет собой его мамаша.
— Да уж. За те полчаса, что я пробыл в доме, она успела мне надоесть. Кстати, ты наглый грубиян.
— Это она тебе сказала?
— Нет, это у тебя на лбу написано. — Брендон вытянул ноги. — Почему ты еще терпишь ее в своем доме?
— Из-за детей. Они почему-то привязаны к ней, и я не хочу делать ее мученицей в их глазах.
— Забавная ситуация. Если ты ее выкинешь, скажут, что ты дьявол, а она святая. Если не выкинешь, она будет продолжать науськивать этих бесенят. Даже и не знаю, что лучше.
Граф Грейли встал и ополоснул лицо водой.
— Вот поэтому я и нанял мисс Тракстон.
— Милашку Тракстон?
— Почему милашку? — удивился Грейли.
— Где были твои глаза? Осиная талия, длинные ноги, грудь чего стоит. — Лорд Брендон притворно вздохнул и прижал руку к сердцу. — Ни в сказке сказать, ни пером описать. Но берегись — у нее острый язык.
— Оставь мисс Тракстон в покое. Она моя гувернантка, и ничего более.
Брендон сразу посерьезнел.
— Меня меньше всего интересуют женщины в твоем доме.
— Извини, но я сегодня не в состоянии беседовать, — признался граф Грейли.
— Благодаря мисс Тракстон?
— Упрямая, как не знаю кто, — сказал граф. — Похожа на своего деда.
Брендон усмехнулся:
— Это тот пройдоха, что за завтраком пытался всучить мне пару сотен французских презервативов?
Грейли только нахмурился.
— Дженкинс говорит, что он всучивал их горничным. Самое забавное, что горничные вообразили, что это новый вид напальчников. Я бы сто фунтов отдал, чтобы посмотреть, как они их используют.
— Я молю Бога, чтобы ему не пришло в голову рассылать их по почте, — сказал граф Грейли.
В дверь деликатно постучали. Вошел камердинер, держа на вытянутых руках аккуратно сложенный костюм.
— Ваш костюм, милорд. Я вычистил его. — Он положил его на край кровати и прошел в гардеробную. Оттуда он вышел с обильно украшенным золотым шитьем темно-красным муаровым жилетом.
Увидев его, граф скривился:
— Что это за гадость?
— Это вы купили, ваша светлость, когда были в Лондоне.
— Пьян был, не иначе, — махнул рукой граф. — Выбрось!
Ледбетер заупрямился:
— Но, милорд, это очень хорошая вещь.
— Я ношу синие жилеты.
— Сейчас в моде красные жилеты.
— Плевать на моду. Я ношу только то, что мне нравится. Кроме того, я терпеть не могу блестящую одежду — чувствуешь себя в ней дикарем Нового Света. Сожги его.
Камердинер разинул рот:
— Милорд, но это очень дорогой жилет. Золотое шитье, пуговицы
— Я же сказал — плевать. Избавься от него.
Брендон рассмеялся.
— Ледбетер, будь снисходителен к моему брату. У него нет никакого понятия о моде.
— Где уж мне, милорд.
— Ты же единственный денди в нашей семье! — едко заметил граф Грейли.
В самом деле, умение одеваться было у лорда Брендона в крови.
— Милорд, — камердинер чуть не плакал, — не заставляйте меня сжигать его. Я этого не вынесу.
— Тогда отдай его кому-нибудь из лакеев.
— Такие растраты!
— Делай с ним, что хочешь, но чтобы я его больше не видел.
— Да, милорд. — Ледбетер бережно свернул жилет и исчез с ним в гардеробной. Через мгновение он вернулся, неся два жилета: один синего цвета, другой зеленый с жемчужными пуговицами. Лорд Брендон подскочил в кресле, увидев зеленый жилет.
— Господи, это же настоящий жемчуг!
— Не знаю. Да и какая разница. — Грейли пожал плечами. — Ледбетер, давай синий. Другой убери.
— Милорд… — завел песню Ледбетер. В душе он был щеголь.
— Я сказал — синий!
— Не перечь ему, Ледбетер, — ухмыльнулся лорд Брендон, — он сегодня не в духе.
— Как скажете, милорд. — Камердинер кивнул с убитым видом, положил синий жилет на кровать и, сгорбившись от отчаяния, вышел из комнаты.
Лорд Брендон проследил за ним глазами.
— Надо бы переманить у тебя Лсдбетера. Думаю, он получит больше удовольствия, одевая человека со вкусом, нежели деревенского простофилю.
— Попробуй. Он не пойдет.
— Конечно. Я не смогу платить ему, как ты.
— Дело не в деньгах. Для него это дело чести. — Граф Грейли выбрал темно-синий галстук и небрежно завязал его — По-моему, он поклялся исправить меня или умереть.
— Завяжи нормально узел, — поморщился лорд, указывая на свой галстук, узел которого был на удивление щегольским.
— Ну ладно, — согласился граф. — И как это называется?
— Сент-Джон. Мое изобретение.
— Сколько времени ты его завязывал?
— Два часа.
— Ты с ума сошел. Я вообще без галстука буду ходить. Лорд Брендон изучал свои безупречно выглаженные манжеты.
— Ты хоть видел, в чем люди ходят?
В обществе Брендона Септ-Джона считали ни на что не способным бездельником, которого, кроме моды, ничего не интересовало. Грейли подозревал, что подобным поведением брат отвлекал внимание света от своих личных дел.
— Когда уедешь?
— Я тебе уже надоел?
— Не говори глупостей. Я все же надеюсь, что под этим диковинным жилетом скрывается человек, которого я с гордостью называю своим братом.
— Этот жилет — последний крик моды.
— Несомненно. Или станет криком, когда ты появишься в городе. Странно, что ты приехал утром, а не как обычно, на ночь глядя.
— Мне нравится играть. А если допустить, что у меня есть знакомая дама, которая также любит играть, то не исключен роман
Слушая о похождениях брата, граф Грейли думал, что скорее всего дама замужем, и брату не следует ее компрометировать.
— Что бы ты ни делал, не теряй головы. Я не хочу из-за тебя объясняться с Маркусом.
— При малейшем намеке на скандал Маркус из меня кровь по капле выпьет. Он в последнее время очень щепетилен.
— Это потому, что ты приносишь одни неприятности.
— Чейз тоже отбился от рук.
— Представляю, каково сейчас Маркусу, — заметил граф.
— Пусть меня минует чаша сия. Маркус сам выбрал себе судьбу. Впрочем, как и ты. А я дорожу собственной свободой.
— Если ты приехал сюда злорадствовать, тебе лучше уехать.
Лорд Брендон задумчиво посмотрел в окно.
— Не хочешь прокатиться? Замечательная погода.
— Пожалуй. — Граф подумал, что прогулка выветрит из него хмель.
Внезапно двери распахнулись, и в комнату ворвался камердинер.
— Боже, милорд, ваши туфли! — Он приложил руку к груди и перевел дыхание. — Этого не может быть!
— Черт возьми, Ледбетер, объясни толком! Что с моими туфлями?
— Они исчезли!
— Исчезли? — нахмурился граф Грейли.
камердинер скорбно кивнул.
— Все!
— Как все? — У графа екнуло сердце.
— Может, просто забыл, куда их поставил? — предположил Брендон.
Ледбетер был просто убит горем.
— Они всегда стояли в шкафу на полке. К тому же, когда я вчера чистил сапоги его светлости, они все были на месте. А сейчас их нет! — Он был близок к истерике.
— Странно. — Лорд Брендон посмотрел на Грейли. — Кому они могли понадобиться?
Граф Грейли только сжал кулаки.
— Я догадываюсь. Проделки моих сорванцов.
— Ты детей имеешь в виду? Вероятно. А вдруг это мисс Тракстон?
— Что? — удивился граф Грейли.
— Вдруг она тайно пылает к тебе страстью и похитила твои башмаки, чтобы проливать над ними слезы где-нибудь в укромном уголке?
Грейли хмуро посмотрел на брата. Он не знал, смеяться ему над шуткой или нет.
— Тебе пора уезжать!
— Нет. Впрочем, даже если и пора, я все равно не пропустил бы этого представления.
Граф Грейли вышел из себя
— Я тебе уже повторил… — Он замолчал, увидев стоящего с отрешенным взглядом камердинера. — Ледбетер, хоть какие-нибудь туфли остались?
— Да, сэр.
— Неси сюда!
— Да, но, сэр…
— Я сказал, неси!!!
Ледбетер побежал выполнять приказание.
— А зачем им твои туфли?
— Чтобы довести меня до белого каления!
— Тогда успокойся. Милые у тебя детки!
— Черт меня побери, если я позволю им смеяться надо мной! Я сейчас пойду к ним и потребую туфли, а если они не отдадут… — Граф вдруг запнулся.
— Что ты сделаешь? — спросил Брендон.
— Я лишу их конных прогулок! — Грейли ухмыльнулся, довольный собственной находчивостью.
Ему пришла в голову мысль, что, лишенная возможности ездить с детьми, Анна вынуждена будет принять его предложение.
Вернулся Ледбетер, неся в руках бархатные комнатные туфли с изящно заостренными носками, обильно украшенные золотой вышивкой, с кокетливыми кисточками по бокам.
Граф Грейли застонал, а лорд Брендон зашелся в беззвучном смехе.
— Они мне достались от тетушки Дельфи. — Граф с отвращением рассматривал их. — Она уверяла, что во Франции это последний крик моды.
— А мне она подарила блестящие чулки, — с деланной серьезностью заметил лорд Брендон. — Не вздумай надевать.
— Не босиком же мне идти, — резонно заметил Грейли. — Пойду разыщу мисс Тракстон. Пусть порадуется собственной нерадивости.
Он с раздражением взял у Ледбетера туфли, бросил их на пол и, обреченно вздохнув, сунул в них ноги. Туфли оказались малы. Графу пришлось ступать на цыпочках. Он был похож на неуклюжую балерину.
— Черт возьми!
Лорд Брендон поморщился.
— Очень смешно. Пойду в конюшню, посмотрю, как там Сатана. Найдешь сапоги — присоединяйся. — Он сочувственно посмотрел на брата и вышел.
Как только за ним закрылась дверь, камердинер возмущенно фыркнул.
— Простите, милорд, но я не вижу причин для смеха. — Он взглянул на ноги хозяина. — Кто бы ни взял вашу обувь, надеюсь, он не оставит ее в сыром месте.
Граф повернулся и вышел, оставив камердинера без ответа.
Глава 16
Самое неприятное в азартных играх то, что выигрыши всегда сопровождаются проигрышами.
Мистер Кембл — лорду Алвани, на ежегодной благотворительной ярмарке в Ханингтоне.
— Элизабет, прочти нам следующую главу. Мы хотим знать, доехал ли домой бедный рыцарь. — Анна улеглась на одеяло, подставив лицо солнечному свету.
Погода была замечательная: ярко светило солнце, на небе ни облачка, легкий ветерок тихо играл листвой. Единственной диссонирующей нотой в этом аккорде счастья и безмятежности был Грейли-Хаус, своими строгими линиями напоминавший тюрьму.
Анна думала, что это была замечательная идея — взять книги, одеяла и выйти в парк. Вообще-то, она предпочитала заниматься в детской, но после вчерашнего скандала ни ей, ни детям не хотелось там находиться. Кроме того, она все время думала, как бы занять детей, ведь они отличались совсем не детской замкнутостью. Анна подозревала что в этом были виноваты их родители и что именно в этом крылась причина антипатии детей к графу. Хотя она давно заметила, что он питает к детям своеобразную привязанность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26