Не находите, что это довольно поздно? Я хочу сказать...
– Но Чип Уиггинз не был пилотом, – сухим тоном пояснила миссис Хамбрехт. – Он был офицером управления системами огня. Сбрасывал бомбы. И выполнял роль штурмана.
– Я понял... значит...
– Я думаю, что после увольнения из ВВС он прошел курс пилотной подготовки и стал перевозить грузы. Конечно, он не мог получить работу в пассажирской авиакомпании, а значит, перевозил грузы. Да, теперь я это точно вспомнила.
– А вы не знаете, в какой компании он работал?
– Нет.
– Но это была крупная компания?
– Я больше ничего не знаю.
– Еще раз спасибо, миссис Хамбрехт, вы нам очень помогли. Если вдруг еще что-то вспомните про Чипа Уиггинза, пожалуйста, немедленно позвоните мне. – Я повторно продиктовал свой номер телефона.
– А зачем вам все это нужно? – спросила миссис Хамбрехт.
– А вы сами как думаете?
– Наверное, кто-то пытается убить пилотов, принимавших участие в бомбардировке. И начали с моего мужа.
– Это так, мадам.
– Боже мой...
– Я... еще раз примите мои соболезнования.
– Это неправильно... нечестно... бедный Уильям... – пробормотала сквозь слезы миссис Хамбрехт.
– Прошу вас, берегите себя. На всякий случай. Позвоните в ближайшие отделения полиции и ФБР.
Миссис Хамбрехт ничего не ответила, я слышал только всхлипывания. Не зная, что еще сказать, я положил трубку. А Кейт уже набирала какой-то другой номер.
– Я звоню в Управление гражданской авиации, – сообщила мне Кейт. – У них должны быть сведения о лицензиях на право управления самолетом.
– Правильно, – поддержал я ее. Хорошо, что по всей Америке сейчас было рабочее время, иначе нам пришлось бы сидеть за столами и играть в компьютерные игры.
– Да, я слушаю, хорошо... – Кейт что-то записала в блокноте. – Когда? Понятно. Спасибо, вы нам очень помогли. – Она посмотрела на меня с торжествующим видом. – Вентура. Это чуть севернее Бербанка. Недели четыре назад он прислал уведомление об изменении адреса, однако номер телефона не указан. – Кейт сосредоточилась на клавиатуре компьютера и через несколько минут объявила: – В справочнике Вентуры его нет. Надо позвонить в справочное бюро, может, они помогут. – Она набрала номер справочного Вентуры, назвала имя Элвуд Уиггинз, что-то выслушала, положила трубку и сказала: – Его номер не зарегистрирован. Надо звонить в наше местное отделение, пусть выяснят номер его телефона.
Я посмотрел на часы. Все наши поиски заняли час и пятнадцать минут. А если бы я сначала позвонил в Вашингтон, то мне, наверное, до сих пор давали бы указания.
– Где ближайшее с Вентурой отделение ФБР? – спросил я.
– Небольшое местное отделение есть прямо в Вентуре. – Кейт сняла трубку телефона. – Надеюсь, мы не опоздали и они сумеют устроить ловушку Халилу.
– Да. – Я поднялся. – Вернусь через пятнадцать минут.
– А куда ты?
– К Штейну.
– Это все ваши полицейские штучки?
– Кениг сейчас над Атлантикой, а Штейн за старшего. – Я поспешно покинул помещение оперативного штаба.
Поднявшись на лифте на двадцать восьмой этаж, я направился в конец коридора, где находился кабинет Штейна. В приемной я буквально продрался мимо двух секретарш, влетел в кабинет и остановился, уставившись на Штейна, который сидел за большим столом и разговаривал по телефону. Увидев меня, он отложил в сторону трубку и сказал:
– Кори, у тебя должно быть очень важное дело ко мне, иначе тебе не поздоровится.
Капитан кивнул на кресло напротив его стола, и я сел. Собравшись с духом, я посмотрел Штейну прямо в глаза, и он понял, что у меня действительно важное дело. Капитан достал из стола бутылку с этикеткой минеральной воды, где, как я знал, была вовсе не вода, и налил в два пластиковых стаканчика. Я разом отхлебнул половину, Штейн тоже сделал глоток и спросил:
– Что случилось?
– Мы все выяснили, капитан. Ну почти все. Однако мы опоздали примерно на семьдесят два часа.
– Рассказывай.
Я быстро рассказал, без всяких премудростей и уточнений, как полицейский полицейскому.
Пока я говорил, Штейн слушал меня, кивал, делал пометки в блокноте. Когда я закончил, он задумался, затем спросил:
– Значит, четверо мертвы?
– Пятеро, если считать полковника Хамбрехта. И еще четырнадцать трупов, не говоря уже о пассажирах рейса «Транс-континенталь».
– Проклятие.
– Да, сэр.
– Мы найдем эту сволочь.
– Конечно, сэр.
– Ты еще не звонил в Вашингтон?
– Нет, сэр, будет лучше, если позвоните вы.
– Да. – Штейн снова задумался. – Значит, у нас есть один или два шанса, чтобы поймать его. Это в том случае, если он еще не убил этого Уиггинза или если попытается убить Каллума.
– Совершенно верно.
– Но возможно, что он уже выполнил свою миссию либо посчитал, что здесь становится жарко, и улизнул из страны.
– И такое возможно.
– Черт бы его побрал. Так, значит, отделение ФБР в Вентуре будет пасти последний адрес Уиггинза, да?
– Кейт как раз сейчас занимается этим.
– А полковника Каллума охраняют?
– Да, сэр.
– Федералы устроили там ловушку для Халила?
– Думаю, они просто охраняют дом Каллумов. Но если Халил знает, что полковник умирает, зачем ему убивать?
– Этот умирающий сбросил бомбы на его дом. Я позвоню в отделение ФБР в Денвере и прикажу устроить засаду.
Мы допили водку, и у меня мелькнула мысль предложить капитану повторить. Штейн в задумчивости поднял глаза к потолку, затем снова посмотрел на меня и сказал:
– Знаешь, Кори, израильтянам потребовалось восемнадцать лет, чтобы добраться до каждого, кто устроил бойню на Мюнхенской олимпиаде в тысяча девятьсот семьдесят втором году.
– Знаю, сэр.
– Немцы тогда отпустили террористов в обмен на освобождение заложников авиарейса «Люфтганзы». И с того времени израильская разведка постоянно охотилась за семерыми террористами из «Черного сентября», которые расстреляли израильских спортсменов. До последнего израильтяне добрались в девяносто первом году.
– Да, сэр.
– На Ближнем Востоке играют в совсем другие игры. Срока давности там не существует.
– Я это знаю.
Помолчав с полминуты, Штейн продолжил:
– Мы сделали все, что могли?
– Что касается нас, то думаю, что да. О других говорить не могу.
– Молодцы, отличная работа, – похвалил Штейн. – Тебе нравится здесь работать?
– Нет.
– А чего бы ты хотел?
– Вернуться туда, где работал.
– Ладно, я посмотрю, что смогу сделать для тебя. А пока ты всю неделю будешь занят всевозможной писаниной. Потом поговорим. – Капитан поднялся из-за стола, я тоже встал. – Передай мои поздравления мисс Мэйфилд, если для нее что-нибудь значит похвала полицейского.
– Уверен, что значит.
– Ладно, мне еще нужно сделать массу звонков. Проваливай.
Однако вместо того, чтобы проваливать, я выпалил:
– Разрешите мне вылететь в Калифорнию.
– Зачем?
– Я бы хотел присутствовать при последнем акте трагедии.
– Да? Но сейчас там уже целая армия полицейских и федералов. Ты им не нужен.
– Но мне нужно быть там.
– А почему не в Колорадо-Спрингс? Насколько я понимаю в географии, Колорадо по пути в Калифорнию.
– Я устал догонять эту сволочь, теперь хочу опередить.
– А что будет, если ты вылетишь в Калифорнию, а федералы схватят его в Колорадо-Спрингс?
– Я смогу это пережить.
– А я в этом сомневаюсь. Ладно, лети куда хочешь. Сейчас тебе в любом случае лучше убраться отсюда. Считай это моим приказом. Для экономии времени воспользуйся собственной кредитной карточкой. И ни в коем случае не позволяй убить себя, потому что тебе предстоит писать кучу отчетов. Все, проваливай, пока я не передумал.
– Я возьму с собой напарника.
– Как хочешь. Ты сейчас победитель, тебе все можно. Кстати, ты смотришь «Секретные материалы»?
– Конечно.
– Как ты думаешь, почему он не трахает ее?
– Мне это тоже непонятно.
Мы пожали руки, я направился к двери, но капитан окликнул меня:
– Эй, Джон, я горжусь тобой. Ты отличный полицейский.
Кабинет капитана Штейна показался мне глотком свежего воздуха во всем этом здании на Федерал-Плаза.
Я быстро вернулся на рабочее место. Понимая, что сейчас могут посыпаться звонки от начальства, я подошел к Кейт и взял ее за руку.
– Пошли отсюда.
– Куда?
– В Калифорнию.
– Правда? Прямо сейчас?
– Прямо сейчас.
– Но мне нужно...
– Ничего не нужно. Только пистолет и жетон.
Я вытащил Кейт в коридор, по пути к лифту она спросила:
– А кто санкционировал?..
– Штейн.
– Понятно.
Кейт задумалась, потом предложила:
– Может, нам лучше полететь в Колорадо-Спрингс?
Может, и лучше. Но я не желал спорить на эту тему, поэтому солгал:
– Штейн разрешил только в Калифорнию.
– Почему?
– Не знаю. Наверное, я ему побыстрее нужен здесь.
Подошел лифт. Мы вошли в кабину, спустились в вестибюль и вышли на Бродвей. Я остановил такси, мы залезли внутрь, и я сказал водителю:
– В аэропорт Кеннеди.
Такси влилось в плотный поток машин.
– Какие новости из Вентуры? – спросил я у Кейт.
– Агенты из офиса в Вентуре разыскали незарегистрированный номер телефона Уиггинза. Пока я была на связи, они позвонили Уиггинзу домой. Включился автоответчик, но они не стали оставлять подробное сообщение, просто сказали, чтобы сразу перезвонил им, как только прослушает это сообщение. Потом отправили несколько агентов к его дому, который, как они объяснили, находится рядом с пляжем. И еще они вызвали подкрепление из Лос-Анджелеса. В нашем отделении в Вентуре всего несколько человек.
– Надеюсь, они не опоздают. Какие у них планы? Окружить дом танками?
– Мы не такие глупые, как ты думаешь, Джон.
– Обнадеживающее заявление.
– Они проверят дом, поговорят с соседями и, разумеется, устроят Халилу засаду.
Я представил себе, как кучка людей в синих костюмах бегает по пляжу, стучится во все двери и светит своим и жетонами и удостоверениями. Это может вызвать стихийное бегство на юг нелегальных иммигрантов. А если Асад Халил затаился где-то поблизости, у него могут возникнуть подозрения. Однако, честно говоря, я и сам не знал, что стал бы делать в подобной ситуации.
– Позвони еще раз в Вентуру, – попросил я Кейт.
Она достала сотовый телефон и стала нажимать кнопки. Такси тем временем приближалось к Бруклинскому мосту. Я посмотрел на часы: три часа дня, значит, в Калифорнии полдень. Или там другое время? Вечно путаюсь.
– Это Кейт Мэйфидд, – начала разговор Кейт. – Что нового? – Она выслушала ответ, затем сказала: – Я вылетаю в Лос-Анджелес, перезвоню позже, когда буду знать номер рейса. Пусть меня встретят с машиной на выходе из зала прилета и отвезут на площадку полицейских вертолетов. В том месте, где вертолет приземлится в Вентуре, меня тоже должна ждать машина. Да, я санкционирую. Не беспокойтесь о том, чего еще не делали. У вас еще будет повод для беспокойства. – Кейт отключила телефон и посмотрела на меня: – Вот видишь? Я могу быть таким же высокомерным упрямцем, как и ты.
Я улыбнулся и спросил:
– Так что там нового в Вентуре?
– Три агента проникли в дом Уиггинза, чтобы проверить, жив ли он. Но в доме никого не оказалось, поэтому они сейчас сидят внутри и, пользуясь телефонной книгой хозяина, обзванивают его знакомых. Может, кто-то и знает, где Уиггинз. Если его убили, то, во всяком случае, не в доме.
– Понятно. Он может быть в рейсе.
– Может, он ведь этим зарабатывает на жизнь. А может, у него выходной и он сейчас торчит на пляже.
– Как погода в Вентуре?
– Погода там всегда одинаковая: солнечно и жарко. Я в свое время отработала два года в отделении ФБР в Лос-Анджелесе.
– Тебе там понравилось?
– Понравилось. Но там не так интересно, как в Нью-Йорке.
Мы оба улыбнулись, и я спросил:
– А где, черт побери, эта Вентура?
Кейт объяснила, но я не силен в географии, да и не понял все эти испанские названия, которыми она так и сыпала.
– Штейн просил передать тебе его поздравления, – вспомнил я. Кейт промолчала, а я добавил: – Возможно, у меня появился шанс снова вернуться в полицию. – Кейт снова ничего не ответила, и я решил сменить тему: – Как ты думаешь, где сейчас Халил?
– В Калифорнии или в Колорадо-Спрингс. А может, в пути.
– Возможно. Но не исключено, что он сделал свое черное дело только на Восточном побережье, где у него имеются сообщники, а затем смылся. Скорее всего с помощью посольства какой-нибудь ближневосточной страны. Все-таки Калифорния и Колорадо довольно далеко.
– Джон, этот парень не для того с такими сложностями пробрался в Америку, чтобы сделать только половину дела. И ты это прекрасно понимаешь.
– Да, но как он доберется до Лос-Анджелеса? В аэропортах ему опасно появляться.
– В крупных аэропортах. Я однажды имела дело с преступником, который добрался из Лос-Анджелеса в Майами, пользуясь маленькими аэропортами. Это заняло у него много времени, скорее дошел бы пешком, но ему удалось сбить нас с толку. В конечном итоге мы взяли его в Майами.
– Понятно.
– И не забывай о чартерных рейсах. Многие наркобароны пользуются ими, летают на частных реактивных самолетах. В зонах для частных самолетов практически нет системы безопасности, не ведутся записи о полетах. Лети в любое место, где может приземлиться реактивный самолет.
– Может, предупредить местные аэропорты в районе Вентуры?
– Я посоветовала это местным агентам. А они мне напомнили, что в этом районе десятки небольших аэропортов, на большинстве из них частные самолеты садятся и взлетают круглосуточно. Нужна целая армия, чтобы установить наблюдения за каждой зоной авиации общего назначения, не говоря уже о заброшенных и не указанных на картах аэродромах.
Да, похоже, в этом Кейт разбиралась гораздо лучше меня. Я лучше ориентируюсь в такси и метро. Мои «клиенты», то есть преступники, обычно ездили домой к маме или к подружке, посещали свои любимые салоны. Большинство преступников, особенно убийцы, просто глупы. А мне больше нравятся умные преступники. Они бросают мне вызов и не дают скучать.
– Халил наверняка предпочитает двигаться быстро. Он не идиот и понимает, что мы разгадаем его игру за три дня, ну, может, за четыре.
– Очень оптимистичный прогноз, – возразила Кейт.
– Но мы ведь вышли на него меньше чем за четыре дня. Правильно?
– Правильно. И что?
– И... не знаю. Уиггинз либо уже мертв, либо где-то в другом месте. Возможно, он повез груз на Восточное побережье, а Халил узнал об этом и сел ему на хвост. Так что агенты могут там проторчать довольно долго.
– Да, возможно. У тебя есть другие идеи? Хочешь остаться в Нью-Йорке? Тогда попадешь на сегодняшнее вечернее совещание и услышишь, какой ты умный.
– Ну хватит подкалывать.
– А может, ты хочешь встретиться с Джеком, который возвращается из Франкфурта?
Я ничего не ответил.
– Так чего ты хочешь, Джон?
– Не знаю... этот Халил временами ставит меня в тупик. Хочу понять, как он мыслит.
– А хочешь услышать мое мнение?
– Разумеется.
– Надо лететь в Калифорнию.
– Недавно ты говорила, что надо лететь во Франкфурт.
– Я никогда этого не говорила. А ты что предлагаешь?
– Еще раз позвонить в Вентуру.
– У них есть номер моего сотового телефона, они сами позвонят, если будут новости.
– Тогда звони в Денвер.
– А почему бы тебе не приобрести собственный сотовый? – Кейт набрала номер денверского отделения ФБР, запросила обстановку, выслушала, поблагодарила и сообщила мне: – Каллумов перевезли на территорию академии ВВС. Агенты дежурят в их доме и снаружи. То же самое в Вентуре.
По мере приближения к аэропорту Кеннеди меня все больше одолевали сомнения. Вообще-то я не привык с кем-то делиться, но сейчас мы с Кейт были не просто партнерами, поэтому я попросил ее:
– Позвони в Лос-Анджелес, пусть установят наблюдение за консульскими учреждениями, которые могут помочь Халилу покинуть страну, и за домом, где раньше жил Уиггинз, это на всякий случай.
– Я все это сделала, пока ты разговаривал со Штейном. Они заверили, что все сделают как надо. Имей хоть немного уважения к ФБР, Джон. В правоохранительных органах ты не единственный гений.
А я-то думал, что единственный. И все же меня что-то беспокоило, казалось, я что-то упустил. Однако никак не мог понять, что именно. Я порылся в своей памяти, начиная с субботы, но, видимо, это нечто дремало в самых отдаленных уголках.
Кейт позвонила на работу и попросила у секретарши, занимавшейся оформлением билетов для агентов, сообщить нам о ближайших беспосадочных рейсах в Лос-Анджелес и Денвер. Затем выслушала, посмотрела на часы, попросив собеседницу подождать, обратилась ко мне:
– Куда ты хочешь лететь?
– Туда, куда летит Халил.
– А куда он летит?
– В Лос-Анджелес.
Кейт вернулась к разговору с секретаршей.
– Так, Дорис, ты можешь заказать нам билеты на рейс в Лос-Анджелес? Нет, приказа на командировку нет. – Она посмотрела на меня, и я протянул ей свою кредитную карточку. Кейт взяла карточку и сказала Дорис: – Мы сами заплатим, а потом получим компенсацию. – Она продиктовала номер моей кредитки и добавила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
– Но Чип Уиггинз не был пилотом, – сухим тоном пояснила миссис Хамбрехт. – Он был офицером управления системами огня. Сбрасывал бомбы. И выполнял роль штурмана.
– Я понял... значит...
– Я думаю, что после увольнения из ВВС он прошел курс пилотной подготовки и стал перевозить грузы. Конечно, он не мог получить работу в пассажирской авиакомпании, а значит, перевозил грузы. Да, теперь я это точно вспомнила.
– А вы не знаете, в какой компании он работал?
– Нет.
– Но это была крупная компания?
– Я больше ничего не знаю.
– Еще раз спасибо, миссис Хамбрехт, вы нам очень помогли. Если вдруг еще что-то вспомните про Чипа Уиггинза, пожалуйста, немедленно позвоните мне. – Я повторно продиктовал свой номер телефона.
– А зачем вам все это нужно? – спросила миссис Хамбрехт.
– А вы сами как думаете?
– Наверное, кто-то пытается убить пилотов, принимавших участие в бомбардировке. И начали с моего мужа.
– Это так, мадам.
– Боже мой...
– Я... еще раз примите мои соболезнования.
– Это неправильно... нечестно... бедный Уильям... – пробормотала сквозь слезы миссис Хамбрехт.
– Прошу вас, берегите себя. На всякий случай. Позвоните в ближайшие отделения полиции и ФБР.
Миссис Хамбрехт ничего не ответила, я слышал только всхлипывания. Не зная, что еще сказать, я положил трубку. А Кейт уже набирала какой-то другой номер.
– Я звоню в Управление гражданской авиации, – сообщила мне Кейт. – У них должны быть сведения о лицензиях на право управления самолетом.
– Правильно, – поддержал я ее. Хорошо, что по всей Америке сейчас было рабочее время, иначе нам пришлось бы сидеть за столами и играть в компьютерные игры.
– Да, я слушаю, хорошо... – Кейт что-то записала в блокноте. – Когда? Понятно. Спасибо, вы нам очень помогли. – Она посмотрела на меня с торжествующим видом. – Вентура. Это чуть севернее Бербанка. Недели четыре назад он прислал уведомление об изменении адреса, однако номер телефона не указан. – Кейт сосредоточилась на клавиатуре компьютера и через несколько минут объявила: – В справочнике Вентуры его нет. Надо позвонить в справочное бюро, может, они помогут. – Она набрала номер справочного Вентуры, назвала имя Элвуд Уиггинз, что-то выслушала, положила трубку и сказала: – Его номер не зарегистрирован. Надо звонить в наше местное отделение, пусть выяснят номер его телефона.
Я посмотрел на часы. Все наши поиски заняли час и пятнадцать минут. А если бы я сначала позвонил в Вашингтон, то мне, наверное, до сих пор давали бы указания.
– Где ближайшее с Вентурой отделение ФБР? – спросил я.
– Небольшое местное отделение есть прямо в Вентуре. – Кейт сняла трубку телефона. – Надеюсь, мы не опоздали и они сумеют устроить ловушку Халилу.
– Да. – Я поднялся. – Вернусь через пятнадцать минут.
– А куда ты?
– К Штейну.
– Это все ваши полицейские штучки?
– Кениг сейчас над Атлантикой, а Штейн за старшего. – Я поспешно покинул помещение оперативного штаба.
Поднявшись на лифте на двадцать восьмой этаж, я направился в конец коридора, где находился кабинет Штейна. В приемной я буквально продрался мимо двух секретарш, влетел в кабинет и остановился, уставившись на Штейна, который сидел за большим столом и разговаривал по телефону. Увидев меня, он отложил в сторону трубку и сказал:
– Кори, у тебя должно быть очень важное дело ко мне, иначе тебе не поздоровится.
Капитан кивнул на кресло напротив его стола, и я сел. Собравшись с духом, я посмотрел Штейну прямо в глаза, и он понял, что у меня действительно важное дело. Капитан достал из стола бутылку с этикеткой минеральной воды, где, как я знал, была вовсе не вода, и налил в два пластиковых стаканчика. Я разом отхлебнул половину, Штейн тоже сделал глоток и спросил:
– Что случилось?
– Мы все выяснили, капитан. Ну почти все. Однако мы опоздали примерно на семьдесят два часа.
– Рассказывай.
Я быстро рассказал, без всяких премудростей и уточнений, как полицейский полицейскому.
Пока я говорил, Штейн слушал меня, кивал, делал пометки в блокноте. Когда я закончил, он задумался, затем спросил:
– Значит, четверо мертвы?
– Пятеро, если считать полковника Хамбрехта. И еще четырнадцать трупов, не говоря уже о пассажирах рейса «Транс-континенталь».
– Проклятие.
– Да, сэр.
– Мы найдем эту сволочь.
– Конечно, сэр.
– Ты еще не звонил в Вашингтон?
– Нет, сэр, будет лучше, если позвоните вы.
– Да. – Штейн снова задумался. – Значит, у нас есть один или два шанса, чтобы поймать его. Это в том случае, если он еще не убил этого Уиггинза или если попытается убить Каллума.
– Совершенно верно.
– Но возможно, что он уже выполнил свою миссию либо посчитал, что здесь становится жарко, и улизнул из страны.
– И такое возможно.
– Черт бы его побрал. Так, значит, отделение ФБР в Вентуре будет пасти последний адрес Уиггинза, да?
– Кейт как раз сейчас занимается этим.
– А полковника Каллума охраняют?
– Да, сэр.
– Федералы устроили там ловушку для Халила?
– Думаю, они просто охраняют дом Каллумов. Но если Халил знает, что полковник умирает, зачем ему убивать?
– Этот умирающий сбросил бомбы на его дом. Я позвоню в отделение ФБР в Денвере и прикажу устроить засаду.
Мы допили водку, и у меня мелькнула мысль предложить капитану повторить. Штейн в задумчивости поднял глаза к потолку, затем снова посмотрел на меня и сказал:
– Знаешь, Кори, израильтянам потребовалось восемнадцать лет, чтобы добраться до каждого, кто устроил бойню на Мюнхенской олимпиаде в тысяча девятьсот семьдесят втором году.
– Знаю, сэр.
– Немцы тогда отпустили террористов в обмен на освобождение заложников авиарейса «Люфтганзы». И с того времени израильская разведка постоянно охотилась за семерыми террористами из «Черного сентября», которые расстреляли израильских спортсменов. До последнего израильтяне добрались в девяносто первом году.
– Да, сэр.
– На Ближнем Востоке играют в совсем другие игры. Срока давности там не существует.
– Я это знаю.
Помолчав с полминуты, Штейн продолжил:
– Мы сделали все, что могли?
– Что касается нас, то думаю, что да. О других говорить не могу.
– Молодцы, отличная работа, – похвалил Штейн. – Тебе нравится здесь работать?
– Нет.
– А чего бы ты хотел?
– Вернуться туда, где работал.
– Ладно, я посмотрю, что смогу сделать для тебя. А пока ты всю неделю будешь занят всевозможной писаниной. Потом поговорим. – Капитан поднялся из-за стола, я тоже встал. – Передай мои поздравления мисс Мэйфилд, если для нее что-нибудь значит похвала полицейского.
– Уверен, что значит.
– Ладно, мне еще нужно сделать массу звонков. Проваливай.
Однако вместо того, чтобы проваливать, я выпалил:
– Разрешите мне вылететь в Калифорнию.
– Зачем?
– Я бы хотел присутствовать при последнем акте трагедии.
– Да? Но сейчас там уже целая армия полицейских и федералов. Ты им не нужен.
– Но мне нужно быть там.
– А почему не в Колорадо-Спрингс? Насколько я понимаю в географии, Колорадо по пути в Калифорнию.
– Я устал догонять эту сволочь, теперь хочу опередить.
– А что будет, если ты вылетишь в Калифорнию, а федералы схватят его в Колорадо-Спрингс?
– Я смогу это пережить.
– А я в этом сомневаюсь. Ладно, лети куда хочешь. Сейчас тебе в любом случае лучше убраться отсюда. Считай это моим приказом. Для экономии времени воспользуйся собственной кредитной карточкой. И ни в коем случае не позволяй убить себя, потому что тебе предстоит писать кучу отчетов. Все, проваливай, пока я не передумал.
– Я возьму с собой напарника.
– Как хочешь. Ты сейчас победитель, тебе все можно. Кстати, ты смотришь «Секретные материалы»?
– Конечно.
– Как ты думаешь, почему он не трахает ее?
– Мне это тоже непонятно.
Мы пожали руки, я направился к двери, но капитан окликнул меня:
– Эй, Джон, я горжусь тобой. Ты отличный полицейский.
Кабинет капитана Штейна показался мне глотком свежего воздуха во всем этом здании на Федерал-Плаза.
Я быстро вернулся на рабочее место. Понимая, что сейчас могут посыпаться звонки от начальства, я подошел к Кейт и взял ее за руку.
– Пошли отсюда.
– Куда?
– В Калифорнию.
– Правда? Прямо сейчас?
– Прямо сейчас.
– Но мне нужно...
– Ничего не нужно. Только пистолет и жетон.
Я вытащил Кейт в коридор, по пути к лифту она спросила:
– А кто санкционировал?..
– Штейн.
– Понятно.
Кейт задумалась, потом предложила:
– Может, нам лучше полететь в Колорадо-Спрингс?
Может, и лучше. Но я не желал спорить на эту тему, поэтому солгал:
– Штейн разрешил только в Калифорнию.
– Почему?
– Не знаю. Наверное, я ему побыстрее нужен здесь.
Подошел лифт. Мы вошли в кабину, спустились в вестибюль и вышли на Бродвей. Я остановил такси, мы залезли внутрь, и я сказал водителю:
– В аэропорт Кеннеди.
Такси влилось в плотный поток машин.
– Какие новости из Вентуры? – спросил я у Кейт.
– Агенты из офиса в Вентуре разыскали незарегистрированный номер телефона Уиггинза. Пока я была на связи, они позвонили Уиггинзу домой. Включился автоответчик, но они не стали оставлять подробное сообщение, просто сказали, чтобы сразу перезвонил им, как только прослушает это сообщение. Потом отправили несколько агентов к его дому, который, как они объяснили, находится рядом с пляжем. И еще они вызвали подкрепление из Лос-Анджелеса. В нашем отделении в Вентуре всего несколько человек.
– Надеюсь, они не опоздают. Какие у них планы? Окружить дом танками?
– Мы не такие глупые, как ты думаешь, Джон.
– Обнадеживающее заявление.
– Они проверят дом, поговорят с соседями и, разумеется, устроят Халилу засаду.
Я представил себе, как кучка людей в синих костюмах бегает по пляжу, стучится во все двери и светит своим и жетонами и удостоверениями. Это может вызвать стихийное бегство на юг нелегальных иммигрантов. А если Асад Халил затаился где-то поблизости, у него могут возникнуть подозрения. Однако, честно говоря, я и сам не знал, что стал бы делать в подобной ситуации.
– Позвони еще раз в Вентуру, – попросил я Кейт.
Она достала сотовый телефон и стала нажимать кнопки. Такси тем временем приближалось к Бруклинскому мосту. Я посмотрел на часы: три часа дня, значит, в Калифорнии полдень. Или там другое время? Вечно путаюсь.
– Это Кейт Мэйфидд, – начала разговор Кейт. – Что нового? – Она выслушала ответ, затем сказала: – Я вылетаю в Лос-Анджелес, перезвоню позже, когда буду знать номер рейса. Пусть меня встретят с машиной на выходе из зала прилета и отвезут на площадку полицейских вертолетов. В том месте, где вертолет приземлится в Вентуре, меня тоже должна ждать машина. Да, я санкционирую. Не беспокойтесь о том, чего еще не делали. У вас еще будет повод для беспокойства. – Кейт отключила телефон и посмотрела на меня: – Вот видишь? Я могу быть таким же высокомерным упрямцем, как и ты.
Я улыбнулся и спросил:
– Так что там нового в Вентуре?
– Три агента проникли в дом Уиггинза, чтобы проверить, жив ли он. Но в доме никого не оказалось, поэтому они сейчас сидят внутри и, пользуясь телефонной книгой хозяина, обзванивают его знакомых. Может, кто-то и знает, где Уиггинз. Если его убили, то, во всяком случае, не в доме.
– Понятно. Он может быть в рейсе.
– Может, он ведь этим зарабатывает на жизнь. А может, у него выходной и он сейчас торчит на пляже.
– Как погода в Вентуре?
– Погода там всегда одинаковая: солнечно и жарко. Я в свое время отработала два года в отделении ФБР в Лос-Анджелесе.
– Тебе там понравилось?
– Понравилось. Но там не так интересно, как в Нью-Йорке.
Мы оба улыбнулись, и я спросил:
– А где, черт побери, эта Вентура?
Кейт объяснила, но я не силен в географии, да и не понял все эти испанские названия, которыми она так и сыпала.
– Штейн просил передать тебе его поздравления, – вспомнил я. Кейт промолчала, а я добавил: – Возможно, у меня появился шанс снова вернуться в полицию. – Кейт снова ничего не ответила, и я решил сменить тему: – Как ты думаешь, где сейчас Халил?
– В Калифорнии или в Колорадо-Спрингс. А может, в пути.
– Возможно. Но не исключено, что он сделал свое черное дело только на Восточном побережье, где у него имеются сообщники, а затем смылся. Скорее всего с помощью посольства какой-нибудь ближневосточной страны. Все-таки Калифорния и Колорадо довольно далеко.
– Джон, этот парень не для того с такими сложностями пробрался в Америку, чтобы сделать только половину дела. И ты это прекрасно понимаешь.
– Да, но как он доберется до Лос-Анджелеса? В аэропортах ему опасно появляться.
– В крупных аэропортах. Я однажды имела дело с преступником, который добрался из Лос-Анджелеса в Майами, пользуясь маленькими аэропортами. Это заняло у него много времени, скорее дошел бы пешком, но ему удалось сбить нас с толку. В конечном итоге мы взяли его в Майами.
– Понятно.
– И не забывай о чартерных рейсах. Многие наркобароны пользуются ими, летают на частных реактивных самолетах. В зонах для частных самолетов практически нет системы безопасности, не ведутся записи о полетах. Лети в любое место, где может приземлиться реактивный самолет.
– Может, предупредить местные аэропорты в районе Вентуры?
– Я посоветовала это местным агентам. А они мне напомнили, что в этом районе десятки небольших аэропортов, на большинстве из них частные самолеты садятся и взлетают круглосуточно. Нужна целая армия, чтобы установить наблюдения за каждой зоной авиации общего назначения, не говоря уже о заброшенных и не указанных на картах аэродромах.
Да, похоже, в этом Кейт разбиралась гораздо лучше меня. Я лучше ориентируюсь в такси и метро. Мои «клиенты», то есть преступники, обычно ездили домой к маме или к подружке, посещали свои любимые салоны. Большинство преступников, особенно убийцы, просто глупы. А мне больше нравятся умные преступники. Они бросают мне вызов и не дают скучать.
– Халил наверняка предпочитает двигаться быстро. Он не идиот и понимает, что мы разгадаем его игру за три дня, ну, может, за четыре.
– Очень оптимистичный прогноз, – возразила Кейт.
– Но мы ведь вышли на него меньше чем за четыре дня. Правильно?
– Правильно. И что?
– И... не знаю. Уиггинз либо уже мертв, либо где-то в другом месте. Возможно, он повез груз на Восточное побережье, а Халил узнал об этом и сел ему на хвост. Так что агенты могут там проторчать довольно долго.
– Да, возможно. У тебя есть другие идеи? Хочешь остаться в Нью-Йорке? Тогда попадешь на сегодняшнее вечернее совещание и услышишь, какой ты умный.
– Ну хватит подкалывать.
– А может, ты хочешь встретиться с Джеком, который возвращается из Франкфурта?
Я ничего не ответил.
– Так чего ты хочешь, Джон?
– Не знаю... этот Халил временами ставит меня в тупик. Хочу понять, как он мыслит.
– А хочешь услышать мое мнение?
– Разумеется.
– Надо лететь в Калифорнию.
– Недавно ты говорила, что надо лететь во Франкфурт.
– Я никогда этого не говорила. А ты что предлагаешь?
– Еще раз позвонить в Вентуру.
– У них есть номер моего сотового телефона, они сами позвонят, если будут новости.
– Тогда звони в Денвер.
– А почему бы тебе не приобрести собственный сотовый? – Кейт набрала номер денверского отделения ФБР, запросила обстановку, выслушала, поблагодарила и сообщила мне: – Каллумов перевезли на территорию академии ВВС. Агенты дежурят в их доме и снаружи. То же самое в Вентуре.
По мере приближения к аэропорту Кеннеди меня все больше одолевали сомнения. Вообще-то я не привык с кем-то делиться, но сейчас мы с Кейт были не просто партнерами, поэтому я попросил ее:
– Позвони в Лос-Анджелес, пусть установят наблюдение за консульскими учреждениями, которые могут помочь Халилу покинуть страну, и за домом, где раньше жил Уиггинз, это на всякий случай.
– Я все это сделала, пока ты разговаривал со Штейном. Они заверили, что все сделают как надо. Имей хоть немного уважения к ФБР, Джон. В правоохранительных органах ты не единственный гений.
А я-то думал, что единственный. И все же меня что-то беспокоило, казалось, я что-то упустил. Однако никак не мог понять, что именно. Я порылся в своей памяти, начиная с субботы, но, видимо, это нечто дремало в самых отдаленных уголках.
Кейт позвонила на работу и попросила у секретарши, занимавшейся оформлением билетов для агентов, сообщить нам о ближайших беспосадочных рейсах в Лос-Анджелес и Денвер. Затем выслушала, посмотрела на часы, попросив собеседницу подождать, обратилась ко мне:
– Куда ты хочешь лететь?
– Туда, куда летит Халил.
– А куда он летит?
– В Лос-Анджелес.
Кейт вернулась к разговору с секретаршей.
– Так, Дорис, ты можешь заказать нам билеты на рейс в Лос-Анджелес? Нет, приказа на командировку нет. – Она посмотрела на меня, и я протянул ей свою кредитную карточку. Кейт взяла карточку и сказала Дорис: – Мы сами заплатим, а потом получим компенсацию. – Она продиктовала номер моей кредитки и добавила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74