Он попытался подняться и дотянуться до выпавшего оружия, но около него стояли уже двое. Они накинули на него пузырящуюся эластонакидку, которая затвердела и сковала движения.
– Уходим отсюда! – прикрикнул Динозавр, оторвавшись от экрана.
Он схватил портфель с аппаратурой, и они кинулись по лестнице вниз.
Они очутились в замусоренном дворе, в центре которого толстые тетки что-то готовили в большом котле, детишки таскали за хвост здоровенного осла, который грозил их укусить, за столом резались в кости загорелые бездельники, перед ними стояла текила. Спокойный двор в полутрущобах.
Но это спокойствие вскоре взорвалось.
Динозавр коснулся последней ступеньки, и тут с двух сторон возникли вертолеты. Они падали на двор с высоты, и местные жители с криком разбегались в стороны.
– Быстрее! – прикрикнул Динозавр.
Он выдернул разрядник и врезал по кабине вертолета. Бронезащита приняла первый удар. Но второй удар пришелся по двигателю, и вертолет, вильнув, начал валиться за дома.
– Направо! – кивнул майор.
Он заранее просчитал пути отхода. Откинул крышку канализационного люка. Пенелопа нырнула в открывшийся колодец. Динозавр послал заряд по второму вертолету, с которого сыпались десантники.
Рядом с Динозавром вспух пузырем и лопнул осколками асфальт от плазморазряда. Забарабанили пули ЭМ-оружия. Четыре из них прошли по костюму майора, но срикошетили. Удар был силен, но Динозавр привык выдерживать и не такие плюхи.
Он нырнул в люк…
Через полчаса они были в безопасности.
Они были в самом трущобном районе, скрывались за грудой истлевших ящиков на развалинах двухэтажного магазина. Сейчас здесь были только крысы, но следы показывали, что в этих закоулках в другое время суток бывают люди. Сейчас люди отсыпались в подвалах. Они выползут с наступлением темноты.
– Как они вышли на нас? – спросила Пенелопа.
– Пошли по радиолучу, когда я отдавал команды.
– Чтобы засечь наши переговоры, нужна серьезная стационарная техника. Уровня московитян. Мы же на планете второй линии.
– Ты объясни это тем, кто нас запеленговал… – Динозавр сидел, протирая болящую грудь, по которой пришлись удары пуль. – Нам крупно повезло.
– Да. Только мы потеряли всех наших людей.
– Ничего, – отмахнулся Динозавр. – Положение серьезное, но не очень. Надо забрать контейнер с передатчиком. И поспешать, пока они не выбили из нашего человека его местоположение.
При подходе к месту закладки контейнера они увидели снижающиеся вертолет и…
– Ух ты, это же боевой глайдер! – воскликнула Пенелопа.
– Их просто нет на планете!
– Значит, есть.
– И он прилетел за нашими вещами.
– Нам надо уходить, – вздохнула Пенелопа, видя, как рушатся надежды дешево выбраться из передряги.
Через час, вымотавшиеся от гонки, они сели под мостом подбивать неутешительные итоги.
– Итак, – произнес Динозавр, – что мы имеем? Оборудования нет. Оружие – у разрядника осталась одна кассета и твой ЭМ-пистолет. Связи нет. Денег нет.
– Ни черта нет! Как ты мог притащить на хвосте этих мерзавцев?! Тыпрокололся, Динозавр! Что делать дальше, а?!
– Ничего, устроюсь сутенером… – проговорил Динозавр.
– А кого будешь предлагать в качестве?.. Что?! Гадина! Я тебя изничтожу! – завопила Пенелопа, до которой дошло, кого Динозавр собирался использовать в качестве представительницы древнейшей профессии.
– Не волнуйся так. Я пошутил, – успокоил ее Динозавр. – Ограбим кого-нибудь для начала.
Так в трущобах Ла-Паса стало больше еще двумя бродягами…

***
Официальная встреча состоялась за мусорными баками в самом помойном районе Ла-Паса. Мусорные баки были скорее символом – ржавые и старые, они давно утеряли свое утилитарное назначение, их не вывозили года два и в ближайшие годы вывозить не собирались. Сначала они служили жильем для крыс, но потом тех вытеснили люди.
Район был из тех, на которые не претендовали даже уличные банды. Здесь жили полностью опустившиеся бродяги, и для тех, кто прячется и от закона, и от бандитов, здесь было бы очень неплохо, если бы не было так противно.
Договаривающиеся стороны расположились за мусорным баком. Духота сегодня в городе спала и повеяло прохладой.
На человеке было вытертое манто, присмотревшись, можно было заметить остатки меха норки. Возможно, когда-то оно ниспадало с полуобнаженных женских плеч, его мех ласкал ожерелья из бриллиантов и рубинов. Теперь оно укрывало худое, пропахшее всеми видами зловоний тело.
Сколопендру можно было дать тридцать лет. А можно было и восемьдесят. У человека, находящегося в таком состоянии запущенности, возраст определить становится задачей сложной. Он сидел, обхватив обеими руками потертый старый саквояж, который вместе с манто составлял все его скудное состояние.
– Куришь? – спросил Филатов, протягивая Сколопендру пачку с дорогими сигаретами, которые не могли позволить себе даже высокооплачиваемые служащие государственных органов и фирм.
– Нет, – покачал головой Сколопендр. – Никотин вреден для здоровья.
– Ага, – кивнул Филатов и насмешливо переглянулся с Сомовым – мол, врач, это по твоей части.
– Тебе нужны деньги? Пятьсот песо, – сказал разведчик.
Сколопендр испуганно затряс руками:
– Нет, только не это! Я не проживу здесь и часа с такими деньгами. Мне не нужны деньги!
– Он помешался от счастья, – сказал Колючка, протягивая руку за сигаретой. – Дайте деньги мне. Филатов кивнул и осведомился:
– Ты расскажешь о чумной зоне?
– Расскажу… Мне никто не верит. А я был там.
Госпитальер прикрыл глаза. Он пытался войти в ритм с этим человеком, уловить, говорит ли он правду, не бредит ли, нормален ли его рассудок. Раньше это часто получалось.
– Они не устраивают охоту в городе, – Сколопендр поежился и стряхнул пылинку со своего манто. – Они охотятся в провинции, но тут, видимо, подоспели очень большие клиенты-туристы, которые хотели охотиться именно в Ла-Пасе. И власти прошли им навстречу.
– И охотники пришли в трущобы? – спросил Филатов.
– Точно. Они били нас с машин и с окон домов. Они загоняли нас служебными пумами. Сколько тогда погибло? Я лично знал четверых. Но погибло больше двадцати человек. Может, даже полсотни. Это были очень богатые клиенты.
– Но ты выжил?
– Я выжил. Я нашел проход. Я скрывался. И я очутился там.
– В Чумном районе?
– Да…
– Что ты там видел?
– Дома. Людей. Странные машины. Странные дворцы… Там чисто. Там хорошо. Они чувствуют себя там прекрасно… Там призраки. Там много призраков.
Колючка заерзал и напустил на лицо выражение – мол, я предупреждал, что он немного не в себе.
– Кто там живет? – спросил разведчик.
– Люди в черном… Они сильные. Я знаю, где скрыта сила. Там большая сила.
Госпитальер зажмурился. Что-то смущало его в Сколопендре. И вдруг он понял – что именно. Бродяга был полуоткрытым сенсом. Его экстрасенсорные способности не расцвели во всей полноте, он не владел ими сознательно, но интуитивно он ощущал веяния сил.
– Что за сила? – спросил госпитальер.
– Я не знаю. Силу излучают люди… Там много странного. Люди-призраки. Дома-призраки.
– Дома-призраки?
– Да. Касаешься стены и проходишь внутрь. Там мокро, темно. Противно. И не видно ничего.
– Ну это ты заговариваешься, дружище, – улыбнулся Колючка.
Жестом Филатов приказал ему помолчать.
Эта часть рассказа была абсолютно достоверна. Сколопендр довольно точно изложил чувства человека, попавшего внутрь СТ-проекции.
– Много там домов-призраков?
– Много. Очень много.
– Полрайона – маскировано, – произнес по-русски Филатов. – Они окопались там крепко.
– Он говорит правду. Он психически почти здоров, – сказал госпитальер.
– Что там еще? – обратился к Сколопендру Филатов.
– Большой дом. От него веет холодом… Я слышал оттуда стоны.
– Крики?
– Стоны. Не ушами. Душой. Там собраны десятки скорбящих душ.
Сколопендр начал истово креститься. Колючка не выдержал и перекрестился вместе с ним. Даже последний бродяга, проклявший мир и проклятый в нем, был в Ла-Пасе фанатичным католиком.
– Еще небольшая процедура, – Сомов сел напротив Сколопендра. Бродяга испуганно дернулся, но госпитальер дружески положил ему руку на плечо. – Не бойся. Так надо. Теплота. Твои веки тяжелеют.
Колючка, крестясь, изумленно смотрел, как Сомов ввел Сколопендра в гипнотическое состояние. Под гипнозом из него высосали всю информацию, которую тот вынес из чумной зоны, а также о проходе туда.
После часа работы Сомов вернул Сколопендра в нормальное состояние.
– Мы все равно заблудимся там, – сказал Сомов. – Там есть какой-то центр, от чего все и идет. На такой территории его не найти.
– Сколопендр не прост. Слишком научно объясняется. Особенно касательно вопросов геологических пород, отложений, – Филатов повернулся к Сколопендру. – Кем ты был до того, как попал на улицу?
– Я?.. Я был… Очень давно… Я был профессором, – он с трудом выговорил это слово.
– Преподавал?
– Университет. Геология.
– Я так и знал, что с ним что-то не в порядке! – воскликнул Колючка. – Но тут он врет! Как же – профессор.
– Я не вру, – в глазах Сколопендра вдруг появились слезы. – Это мое прошлое. Оно только мое.
– Максимум, драил туалеты в университете, – махнул рукой Колючка.
– Нет, неправда! – упрямо воскликнул Сколопендр. Он неожиданно открыл саквояж и начал вытаскивать тетради, книги.
– Вот. Тут мое имя. Я был тогда таким. Но такой я был никому не нужен. И я стал тем, кто есть. Здесь не нужны такие, как я, – всхлипнул Сколопендр, и из его рук выпала книга.
– Сборник геологических карт! – радостно воскликнул Сомов, беря книгу.
Сколопендр быстро потянулся к ней, но госпитальер успокоительно произнес:
– Я только посмотрю. Я сейчас же отдам.
Он пролистнул книгу. И ликующе ткнул пальцем в геологическую карту Ла-Паса, которую изъяли из всех библиотек.
– Вот она!
– Что ты тут видишь удивительного? – спросил озадаченно Филатов.
– Я знаю теперь аномальную точку.
– Здесь же ничего нет.
– Посмотри. Это место уникально в своем роде. В этой точке сходятся два геологических разлома. А еще имеется подводное озеро. Это место просто не может не быть центром аномалии. Все чудеса происходят именно в точках пересечения геологических разломов.
– Уже кое-что, – кивнул Филатов. – Пора на штурм…

***
Динозавр и Пенелопа оказались в незавидном положении. В какой-то мере в еще худшем, чем московитяне. У них было немножко денег и не было компьютпроникателя, способного взламывать банкоматы – все пропало. Зато было оружие. И цель. С деньгами вопрос решился просто. Динозавр из разрядника пробил замок в банковской машине и вытряхнул оттуда полмешка денег. Сработал быстро, никто не успел ничего предпринять.
Самое противное – на аризонцев была объявлена охота. Такая же, как на московитян.
Их лица тоже показывали по СТ-видению. Полиция, бандиты, армия – все были сориентированы на поиск, все жаждали получить награды.
Аризонцы по крупицам собирали сведения о географии и нравах местных трущоб. Им тоже пришлось схлестнуться с бандами. После пары потасовок, когда трущобные «крысы» понимали, что перед ними дичь, на которую объявлена всеобщая охота и за которую дают награду, у аризонцев сильно сократилось количество боеприпасов, а в городе поуменьшилось количество бандитов.
– Нам надо затаиться и думать, как выбраться с этой планеты, – сказала Пенелопа.
– Тебе, надоело на этом курорте? – усмехнулся Динозавр. Они сидели в дренажной трубе и уплетали сухой завтрак, купленный в ржавом автомате.
– Скоро за нами наверняка пришлют спасательную экспедицию, – произнесла Пенелопа. – Корабль-разведчик висит на орбите. А мы уже столько дней не выходили на связь.
– А кто сказал, что мы не выходили на связь?
– Что ты имеешь в виду?
– А как, по-твоему, противник через несколько минут обнаружил нашу закладку? Как нашел аппаратуру связи?
– Сдал кто-то из наших людей.
– А что ему мешает подавать сигналы: «Все в норме, не беспокойтесь, мы живем изумительно».
– Ты прав. И мне хочется за это пришибить тебя.
– Не поможет… Вот что, офицер Вейн. Нам надо забыть о мелких неурядицах…
– Ничего себе – мелкие…
– О мелких. Мы живы. Готовы к бою. Нам надо выполнять задание. Мы должны проникнуть в чумную зону.
– Без аппаратуры? Мы не преодолеем охранный периметр.
– Мы должны это сделать.
Три дня они посвятили исследованию подходов к чумной зоне. Внешний периметр казался вполне преодолимым. Лучевая сигнализация, вибродатчики, видеокамеры, высокое напряжение колючей проволоки – в принципе, все это можно пройти. Но что внутри? Без соответствующей аппаратуры преодолеть современные контрольсистемы, использующиеся в мирах первой линии, невозможно.
– Если мы не придумаем ничего лучше – нам придется рискнуть и идти напролом, – сказал Динозавр.
Между тем обстановка обострялась. По городу шли одна задругой полицейские облавы. К ним подключились и военные. Не прекращалась стрельба, порой переходящая в канонаду. С трущобами, основой основ города, власти никогда не обращались так бесцеремонно. Трущобы огрызались автоматным огнем. И в отместку «крысы» расползались по другим районам города и даже проникали в охраняемые поселки, портя жизнь добропорядочным обывателям. Баланс в городе, когда каждый владеет тем, чем должен по жизни владеть, рушился. Но на власть имущих, похоже, сильно давили. И они продолжали утюжить трущобы в поисках четырех беглецов.
Пару раз аризонцы едва не попались в клещи. В первый раз им пришлось уходить, оставив позади догорающую расплавленную полицейскую машину. Второй раз они бежали по крышам в лучах мечущихся в небе полицейских вертолетов. «Крысы» из уличных банд округа Санта-Крус беспорядочно стреляли и в своих, и в чужих. Прыгали на землю армейские десантники – те не давали пощады никому. Это походило на самые худшие эпизоды Больших Охот. И это действительно была охота, но за конкретными людьми.
Аризонцы снова сорвались. Они скрывались по подвалам и коллекторам. Большая облава продолжалась до утра. Утро беглецы застали в самом сердце трущоб. Вдали рокотали бронетранспортеры.
На рассвете, вылезя на божий свет, они и столкнулись нос к носу.
– А… – только и выдавила Пенелопа, будто наткнувшись на невидимую стену.
Они чуть ли не нос к носу столкнулись с двумя людьми, так хорошо знакомыми.
Ошибки быть не могло. Они прекрасно узнали друг друга.
– Замойски, – с ненавистью прошипела Пенелопа, хватаясь за ЭМ-пистолет, в котором осталось несколько пуль.
– Аризонцы, – ошарашенно произнес остановившийся госпитальер.
Филатов среагировал мгновенно. Он дернул друга за рукав, и они покатились вниз, по склону, к реке.
– На, сучий сын! – Пенелопа бросилась вперед, нажимая на спусковой крючок.
Хлестнули пули. ЭМ-пистолет замолк.
– Это были последние пули, – проворчал Динозавр, взял у нее пистолет и зашвырнул его подальше. – Еще один заряд в разряднике. И все.
– Откуда они здесь, черт возьми?! – воскликнула Пенелопа.
– Оттуда же, откуда и мы. Мы должны быть в чумной зоне раньше, чем они…

***
– Круг, – забормотал Черный шаман. – Круг, круг, круг…
– Что ты имеешь в виду? – спросил Магистр Домен, с интересом рассматривая колдуна.
– Они пришли сюда. Те двое. Московитяне, – прошипел колдун. – И те двое с Аризоны – мой пес, который лизал мне ноги. И подлая самка песчаной черепахи!… Мы опять сошлись вместе. Почему, почему, почему?!
– И почему? – осведомился Магистр.
– Нас всех ведет сила. Она единит нас. Она притягивает нас.
– Судьба?
– Ненависть. Черный шаман ненавидит бледных инопланетников. Бледные инопланетники ненавидят Черного шамана. Ненависть влечет нас друг к другу. Черный дух ненависти требует жертв. Моя ненависть больше. Я выпью их кровь!
Когда братья Ордена Копья обшаривали Ла-Пас и узнали, что некие люди пытаются собрать информацию о чумной зоне, то сразу возникла мысль – это московитяне. Какого же было удивление братьев, когда выяснилось – они наткнулись на аризонцев, которые тоже возжаждали раскрыть тайны Ордена.
В захвате принимал участие сам Магистр – это был первый раз, когда он занимался подобным делом. Пленного аризонца привели в себя. Он не выдержал мощного гипнотического напора, который обрушил на него Магистр, и выдал место, где хранился контейнер с аппаратурой и с пакнитевиком, связывавшим группу с кораблем-разведчиком. Теперь двойной агент ежедневно отсылал сообщения, что группа действует по плану и помощи не требуется. Пока аризонцев на разведчике удавалось морочить. Когда-то они поймут, что их водят за нос, но будет уже позже, даже реши они обрушиться на Мечту Боливара всей мощью своего звездного флота.
– Как все они нашли нас? – спросил Домен.
– Они должны были найти! – воскликнул Черный шаман. – И нашли.
– Судьба, – прошептал Магистр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33