Смотрит, что получилось, убирает ладонь, снова закр
ывает фигуру, оставляя один пейзаж.
Ц Чудеса, да и только! Разваливается на части… Краски по-разному сбаланс
ированы. И переходы в цвете… Ц Муза обращается к Знаменскому. Ц Знаете,
а ведь это сделано в две руки!
Ц То есть двумя художниками?
Ц Ну да! Один сработал фигуру, второй Ц все прочее. Нет даже одного свето
вого решения. Глядите: на пастуха свет падает из правого верхнего угла. А в
есь фон сзади освещен равномерно, будто на витрине. Увидели?
Ц Пожалуй, увидел…
Ц А еще в хорошую раму оправили! Чудаки. Так и не скажете, откуда у вас это
диво?
Ц Скажу, потому что рассчитываю на вас и дальше… И потому что вы внушаете
доверие… Картина поступила к нам из таможни.
Ц А-а!.. Тогда фокус ясен! И кто записан?
Знаменский отгибает листок, имитировавший ведомственный «инвентарный
номер». У Музы захватывает дыхание.
Ц Веласкес?! Неужели настоящий Веласкес?!
Ц Говорят, настоящий. Ц Он вынимает из черного пакета рентгеновские сн
имки. Ц Вот: «Инфанта с яблоком».
Муза в возбуждении разглядывает снимок. Ей даже на месте не стоится.
Ц Если настоящая, ей цены нет! Просто цены нет!.. Вот саранча зарубежная, а?
Их только допусти, все растащут! Счастье, что картину задержали, я бы орден
дала. Полотна Веласкеса у нас наперечет, а его, извольте радоваться, прода
ют на вывоз! Позор тому коллекционеру, кто бы он ни был!
Искреннее негодование женщины облегчает Знаменскому следующий шаг.
Ц А что за личность Кипчак? Он пошел бы на участие в подобной афере?
Ц Я с Кипчаком мало сталкивалась. Не уверена. Папу спрошу.
Ц Он тоже коллекционер?
Муза шокирована:
Ц Папа не «тоже». Он Коллекционер с большой буквы. Вот Кипчак и многие пр
очие Ц те «тоже».
Ц Прошу прощения, не знаком я со средой коллекционеров. Просветите немн
ожко, Муза Анатольевна, Ц просит Знаменский.
Ц Коллекционеры… Ц задумчиво и любовно произносит Муза, садясь и скла
дывая на коленях руки. Ц Среда сложная, пестрая. Разный возраст, разный к
алибр, разный уровень, свои обычаи, словечки, фольклор… Естественно, на пе
рвом месте Ц любовь к искусству. Но есть кое-что от игры, от охоты, от торго
вли. Азарт, страсти, вечная погоня за журавлем в небе… Нет, Ц качает она го
ловой, Ц душу собирателя нельзя постигнуть, пока сам не станешь собират
елем!
Ц Не успею, Муза Анатольевна. Дело велено раскрывать срочно. И, наверно, к
оллекционеры могли бы помочь. Но для этого нужен контакт с людьми, а для ко
нтакта Ц понимание психологии.
Ц О, если коллекционеры захотят, они вам что угодно из-под земли выроют…
Ц подтверждает Муза. Ц Извините, забыла имя-отчество.
Ц Пал Палыч.
Ц Вы чем-нибудь помимо криминалистики увлекаетесь, Пал Палыч?
Ц Пса держу. Фехтую.
Ц Все?
Ц Бывает, ужу рыбу. В редкие свободные дни.
Ц Ага, это ближе. Вы насаживаете маленького червяка и мечтаете поймать р
ыбу, да? Жирную, глупую, вкусную, верно?
Ц Мечтаю, Муза Анатольевна, Ц смеется Знаменский.
Ц Вот и коллекционер ждет, что на его червяка клюнет крупная рыба. Не тол
ько ждет Ц жаждет! Бегает как угорелый, рыщет, выменивает шило на мыло. Ин
огда месяцами не ест, не пьет, последнюю рубашку с плеч долой. А то и украст
ь готов. Да-да! И, знаете, Пал Палыч, это простительно. Потому что тут истинн
ая страсть, неутолимый голод! Это вы должны обязательно усвоить, иначе ко
нтакта не получится. Серьезный собиратель требует уважения. И он его зас
луживает. Конечно, если с ханжеской точки зрения, то можно говорить, что, м
ол, и спекуляция бывает, и надувательство! Но тогда ваш червяк, на удочке
Ц тоже кошмарное надувательство!
Ц Верно… пристыдили, Муза Анатольевна. Обещаю уважать коллекционеров.
Их много?
Ц С каждым днем все больше, Ц удовлетворенно сообщает Муза. Ц Это так с
ейчас размахнулось! У нас, музейных работников, никогда бы руки не дошли
отыскать и реставрировать массу вещей. А коллекционеры их спасают. Даже,
случается, открывают новые имена. Словом, на сегодняшний день частные со
брания Ц это огромный художественный фонд. Из него выходят самостояте
льные выставки, очень порой интересные. По полгода кочуют из города в гор
од и приносят прибыль. Коллекционеры, Пал Палыч, необходимы.
Ц А кто они чаще по профессии?
Ц Да кто угодно. Ветеринар, счетовод и рядом Ц академик, который на соби
рательстве отдыхает душой. Замечательные есть люди, им многое можно прос
тить… Однако если Веласкеса сбывают за границу, тут уж преступление, тут
я компромиссов не признаю!
Поговорили не без пользы. Но сильно ли это продвинет расследование, когд
а уляжется в скучные строчки официального протокола?
Ц Коллекционеры, вероятно, близки и с кругом художников? Ц помолчав, сп
рашивает Знаменский.
Ц Кто как. У нас, например, многие бывают.
Ц Муза Анатольевна, эта картинка Ц чье это производство? Не поддается о
пределению?
Ц Да ведь собственной манеры нет, стряпня по чужим мотивам. Я художника н
е вижу… Ищите прохвоста и циника Ц не ошибетесь.
Ц Догадываюсь. Идя по стопам Шерлока Холмса, я бы даже предположил у авто
ра больную печень: он желчный малый. Совместите «Инфанту» с «Подпаском»
Ц по-моему, пахнет карикатурой.
Муза берет рентгеновский снимок и, отведя руку, как бы проецирует его на
фигуру подпаска.
Ц Вы правы, пародия. Ты, мол, сидишь такая вся чопорная, такая вся в кружева
х, а я поверх тебя намалюю чумазого деревенщину. Ты, оттопырив пальчик, де
ржишь яблоко Ц пускай он жует огурец. Так и просвечивает характер автор
а: завистливая бездарность. Самому не дано, так он рад обхамить гения. Ишь,
хихикает над Веласкесом!.. Думаю, в нашем окружении его нет. Но я непременн
о посоветуюсь с папой! Если что-то узнаю, я вам позвоню.


* * *

Квартира Боборыкиных в старом доме с высокими потолками Ц не человечес
кое жилье, а дом-музей, где тесно от картин, статуэток, горок с фарфором и хр
усталем и прочего антиквариата.
Боборыкин, Муза и ее муж Альберт завершают семейную трапезу, в которой гл
авное место занимает богатая сервировка. Боготворимый Музой папа Ц чел
овек в возрасте, но свеж, бодр и с властностью в повадке. Облик его произво
дит впечатление солидности и некой округлости Ц не за счет легкой полно
ты, но из-за манеры держаться: плавные, округлые жесты, закругленные фразы
, сглаженность в выражении эмоций и довольство собой.
Муж Музы Ц Альберт Ц полная противоположность тестю. Худой, угловатый,
несдержанный, неспокойный.
Ц «Инфанту» я торговал еще у Конкина, Ц вспоминает Боборыкин. Ц Талан
ов перехватил буквально из-под носа.
Ц Вот жалость! Ц ахает Муза.
Ц Я ему сулил и денег кучу и обмен: двух итальянцев и Борисова-Мусатова в
придачу. Нет, вцепился намертво. Ц Боборыкин чуточку сердится от давниш
ней неудачи. Ц А потом все собрание отдал в краеведческий музей. Ради чег
о? Чтобы красовалась табличка: «Передано в дар М. Талановым». Пустое тщесл
авие, ничего больше.
Ц Называется, человек пожертвовал народу, Ц бормочет Альберт с набиты
м ртом. Ц А народ даже сторожа не нанял. Муза, подвинь мне масло.
Ц Неужели действительно из музея украли?
Ц Ха! Из Лувра воруют. Котлет не осталось?
Ц Нет, Алик, Ц виновато отвечает Муза. Ц Хочешь, возьми мою.
Альберт забирает с тарелки Музы котлету.
Ц Если повадятся из музеев красть, то я просто не знаю… Кошмар!
Ц «Кошмар»!.. Ц передразнивает Альберт. Ц Да периферийному обывателю
что Веласкес, что Собачкин Ц без разницы.
Ц Обожаешь строить из себя циника! Папа, чтобы не забыть, ты не ответил пр
о Кипчака.
Ц Кипчак, деточка, существо безобидное и добропорядочное.
Ц А у кого, по-твоему, могла подняться рука записать «Инфанту»?
Ц Начинаем работать на органы? Ц хмыкает Альберт. Ц Делать нечего Ц н
ажарила бы мужу котлет вдоволь.
Муза со стоном вздыхает, глядя на стену.
Ц Что? Ц осведомляется Боборыкин.
Ц Вообразите, что здесь мог висеть Веласкес!..
Ц А интересно, сколько бы вы за него теперь выложили? Ц обращается Альб
ерт к Боборыкину.
Ц Тысяч двадцать пять-тридцать, Ц равнодушно роняет Боборыкин.
Альберт на миг перестает жевать.
Ц Не жирно?
Ц Если всерьез Ц на доллары и фунты Ц за Веласкеса это гроши. Веласкес
Ц это отель-люкс на Ривьере.
Развеселясь от какой-то мысли, Альберт напевает на мотив из «Риголетто»:

Ц Ля-ля! Ля-ля! Выходит, иностранец роскошно погорел! Ц и с аппетитом при
нимается доедать все, что осталось на столе.
Ц По ассоциации вспомнился забавный случай. В двадцатых годах в Польше
жил один художник, который время от времени делал прелестных «Рубенсов»,
Ц начинает со вкусом рассказывать Боборыкин. Ц Варианты, эскизы и сво
и оригинальные сюжеты. Парочку я видел Ц гениальная имитация. И вот неки
й пан-ловкач подбил его на солидного, масштабного «Рубенса». Затем холст
записали, нарочно кое-как, и повезли за границу. И таким же манером таможе
нников взяло сомнение. Технику тогда не применяли, раскрыли картину, гля
дят Ц Рубенс! Скандал, газетная шумиха, сенсация. Неизвестное полотно Ру
бенса пытались тайно вывезти из страны! Картину, естественно, завернули
обратно, ловкача всячески срамили, а ему того и надо. Он стал признанным о
бладателем Рубенса. И пока правда не выплыла наружу, продал его за баснос
ловную сумму.
Ц А помнишь старичка, который в Столешниковом приходил просить на опох
мелку?
Ц Еще бы! Ц Боборыкин оборачивается к Альберту. Ц Классический был сп
ециалист по голландцам. Пока не спился, пек их как блины, один к одному. Он г
оваривал, что в любой галерее мира есть его голландец. И действительно Ц
есть.
Муза бережно собирает на поднос хрупкую посуду и выносит ее из комнаты. С
лышится телефонный звонок, отдаленный голос Музы, взявшей трубку, затем
она появляется в дверях.
Ц Папа, Цветков.
Боборыкин выходит.
Ц На прошлой неделе тебя опять видели в ресторане с женщиной, Ц горест
но говорит Муза, продолжая прибирать.
Ц Да? В каком? Ц невозмутимо интересуется Альберт.
Ц В «Славянском базаре».
Ц Тебя дезинформировали, дорогая. В «Славянском базаре» я был не с женщи
ной Ц с девицей. С этакой дурочкой в стадии молочно-восковой спелости. К
сожалению, выяснилось, что ни на что путное она не годится. На беспутное Ц
тем более.
Муза в ярости.
Ц Проверил?
Ц Не привязывайся с глупостями. В рестораны я хожу потому, что дома нечег
о жрать. Мы едим на бесценном фарфоре и хрустале позолоченными вилками и
ложками. Но что мы едим? Консервы, бутерброды, бесконечные яички всмятку,
хорошо, если магазинные котлеты. Я всегда голодный. Я пережил ленинградс
кую блокаду! Как мы мерзли… Как мы боялись… Как голодали… Тебе не понять, т
ы была в тылу. А я хронически голодный.
Ц Но папа тоже перенес ленинградскую блокаду и очень умерен в еде.
Ц Ему легко быть умеренным. А мне нужно! Я на все жадный: жратва, деньги, же
нщины, удовольствия. Папа… У него уже переходный возраст. С этого света н
а тот.
Ц Не смей так говорить!
Разгневанная Муза выскакивает из комнаты. Входит Боборыкин.
Ц Снова ее дразнишь?
Ц Когда баба влюблена в мужа и ревнует двадцать лет подряд Ц это уже ля-
ля, сплошной юмор, Анатолий Кузьмич.
Ц Юмор, что влюблена в тебя , Альберт.
Их прерывает звонок в дверь. Альберт выходит и через короткое время возв
ращается с пожилым добродушным человеком Ц Вешняковым, неся за ним упак
ованную картину.
Ц Кого вижу! Ц восклицает Боборыкин.
Друзья обнимаются.
Ц Муза, иди сюда! Ц зовет Боборыкин.
Появляется Муза.
Ц Ой, Алексей Николаевич!
Тот ласково целует ее.
Ц Есть хотите? Ц спрашивает Муза.
Ц Ни-ни! Сыт… в общем и целом.
Ц Тогда чайку, как раз вскипел, Ц Муза испытывает облегчение.
А Боборыкин косится на картину:
Ц Что-то привез. Что привез-то?
Ц Посмотрите Ц скажете. За приговором приехал.
Ц Посмотрю, отчего не посмотреть.
Ц Или я счастливый человек, или…
Альберт тем временем открывает коробку и вдумчиво дегустирует конфеты.

Ц Эх, терпения нет! Мусенька, давай ножницы! Ц машет рукой Вешняков.
Он разрезает веревки, снимает упаковку и открывает женский портрет. Долг
ая пауза. Все пристально вглядываются в картину.
Ц Где добыл? Ц коротко и деловито говорит Боборыкин.
Ц Выловил… из моря житейского. Вам первым показываю.
Ц Тебе, понятно, снится, что это Рокотов.
Вешняков тяжело вздыхает: угадал Боборыкин.
Ц А почему бы не Рокотов? Ц вмешивается Альберт. Он отступает на шаг и де
кламирует:
«Ты помнишь, как из тьмы былого,
Едва закутана в атлас,
С портрета Рокотова снова
Смотрела женщина на нас.
Ее глаза Ц как два тумана,
Полуулыбка, полуплач.
Ее глаза Ц как два обмана,
Покрытых мглою неудач».
Тара-та-та, тара-та-та-та… Ц
Заменяет он пропущенную строфу и кончает тихо, с неожиданной серьезнос
тью:
«Когда потемки наступают
И приближается гроза,
Со дна души моей мерцают
Ее прекрасные глаза».
Ц «Со дна души моей мерцают…» Ц шепчет Вешняков.
Ц Заболоцкий, Ц поясняет Альберт. Ц По-моему, мерцают. В общем и целом.

Ц Глаза, правда, есть… И характер есть. Но легкости не хватает, Ц с сожале
нием добавляет Муза. Ц Слишком добросовестно сделано.
Ц Но глаза-то говорят! Больше таких никто не умел! Мусенька… категориче
ски?
Ц Я считаю, восемнадцатый век. Бесспорный. Но под Рокотова.
Ц Эх, беда, беда… До чего ж я надеялся!
Ц Да ведь очень хороший портрет, Алексей Николаевич. На вашем бы месте ра
доваться.
Ц Нет, Мусенька, либо «со дна души», либо он мне не нужен. Тогда буду продав
ать…
Ц Продать я бы его за Рокотова продал, купить Ц не купил, Ц резюмирует Б
оборыкин.
Ц Ну и кончен разговор! Ц решает Вешняков. Ц Давайте чай пить.
Муза выходит. Альберт за ней. Расстроенный гость осматривает стены.
Ц Знаю… Знаю… А эта новая? Ц надевает он очки, читает подпись. Ц В натюр
мортах я не очень, но имя громкое.
Ц За то и держу. Народу много ходит, лишний «ах» не вреден.
Ц Слушай, Анатолий Кузьмич, пусть он у тебя повисит? Ц Вешняков огладыв
ается на свой портрет.
Ц Места нет, Алеша, Ц уклоняется Боборыкин.
Ц Хоть в коридоре, скромненько, а? Ну-у, Боборынюшка, по старой дружбе? Мес
яца бы три Ц и порядок, марка. Что сверх своей цены возьму Ц пополам.
Ц Шут с тобой, вешай. Станут спрашивать Ц кто, буду сладко жмуриться.
Пока они договариваются, вошла Муза и следом Альберт, который помогает е
й сервировать чай; между супругами перемирие, Альберт тронул Музу стиха
ми.
Едва сели за стол Ц снова звонок в дверь. Альберт впускает Кима Фалеева. Т
от хмуро здоровается.
Муза без церемоний приглашает к столу. Чувствуется, что парень тут свой.

Ц Найду на кухне кружку попроще, Ц говорит он, Ц разобьешь еще что-нибу
дь с княжеским гербом, не расплатишься.
Пока его нет, Муза объясняет Вешнякову:
Ц Ким Фалеев. Исключительно талантливый парень.
Она разливает чай. Возвращается Ким с керамической кружкой и замечает п
ортрет.
Ц Это чья ж такая?
Ц Смотри сам, Ц отзывается Боборыкин.
Ц Не знаю. Во всяком случае, ей годков двести… Ц Он стоит перед картиной,
опустив руку с кружкой, и разговаривает то ли с ней, то ли с самим собой. Ц
Ты вот глядишь на меня, а он умер. «Художник живет в своих творениях». Да, жи
вет, если есть имя. Иначе Ц конец. Тебя он увековечил, а сам остался эн/ха, и
хоть тресни! А мечтал, конечно, прославиться… Имя! Имя Ц это все.
Протягивая Музе кружку, Ким сообщает:
Ц Говорят, Рязанцев отдал концы.
Ц Да ну?! Ц вскидывается Альберт почти обрадованно.
Ц Говорят, сердце. Десять минут Ц и амба. Ожидается распродажа.
Ц От это будет базар так базар! Успевай хватать! Ц предвкушает Альберт.

Ц О Рязанцеве я слышал. Модный женский врач, кажется? Ц подает голос Веш
няков.
Ц Он самый. Женился под старость на полуграмотной домработнице, Ц хмы
кает Боборыкин. Ц Коллекционер Ц не коллекционер, но если верить расск
азам, то в квартире Ц художественный склад.
Ким делает Альберту знак: покурим?
Оба выходят в кухню, убого обставленную и грязноватую.
Ц Лучше бы на балкон, тут у моей супруги проживают тараканы.
Ц Музе прощается. Ну, я принес. Ц Ким передает Альберту серебряный порт
сигар. Ц С тебя авансик.
Альберт открывает портсигар, защелкивает, любуется тонкой отделкой.
Ц Здорово ты навострился, отлично смотрится! Ц хлопает Кима по плечу.
Тому комплименты не нужны, знает себе цену.
Ц Рядовая вещь. У меня пепельница в работе Ц вот там будет искусство!
Ц Поосторожней с искусством. Рискуешь переплюнуть гениальные образцы
.
Ц Черт бы их побрал! Ц взрывается Ким на предостережение Альберта.


* * *

Из поездки в краеведческий музей вернулся Томин и застал Знаменского за
необычным занятием:
1 2 3 4 5 6 7 8 9