Последние лучи солнца огнем вспыхивали на его волосах. Огромный чалый жеребец перебирал ногами, чувствуя гнев хозяина. Роган хмуро оглядывал преображенный замок. Ему не нравилась чистота, не нравилось то, как изменился внешний вид крестьян.
Лиана почувствовала, что назревает гроза. Красивое лицо Рогана было мрачнее тучи.
– Я выиграла спор – заявила она во весь голос, чтобы муж перестал разглядывать крестьян и вместо этого посмотрел на нее. Лиана стояла на верхней ступени лестницы, и поэтому ее голос разнесся на весь двор.
Затаив дыхание, она смотрела, как Роган натягивает поводья и оборачивается к ней. «Ты помнишь меня, – подумала она с наслаждением. – Ты желаешь меня». Сердце заколотилось еще сильнее.
Но тут она взглянула в глаза мужу и замерла. Он был в ярости, в неистовом гневе. Наверное, именно такими глазами Роган смотрел на Говардов. «Я тебе не первая жена», – подумала Лиана и подняла голову еще выше, стараясь унять дрожь. Больше всего ей хотелось убежать в спальню и спрятаться под одеялом – лишь бы не ощущать на себе этого свирепого взгляда.
– Я выиграла! – крикнула она. – Ты будешь моим рабом.
Выносить взгляд Рогана больше не было сил, поэтому Лиана обернулась и удалилась к себе в солярий. Возможно, несколько минут молитвы помогут ей успокоиться.
Роган проводил жену взглядом, потом спустился на землю и передал поводья рыжеволосому конюху. Лицо слуги показалось Перегрину странно знакомым.
– Значит, будешь рабом женщины целый день? – спросил со смехом Сиверн. Роган обжег его взглядом.
– Это ты позволил осушить ров? А что значит все это? – он махнул рукой, показывая на изменившийся двор и на повозку с мертвыми телами. – Все это твоя затея? Стоит мне отвернуться…
– Нет, это не я, – добродушно ответил Сиверн. – Все это устроила твоя жена. За эти недели она сделала больше, чем мы с тобой…
Сиверн не договорил, потому что Роган отпихнул его в сторону и стал подниматься по лестнице.
– Вы больше не будете преследовать нас, милорд? – осмелился спросить один из крестьян.
Но Сиверну было не до него – он тоже разозлился. Бросившись вслед за братом, средний Перегрин вбежал в Рыцарский зал. Там сидел один Зарид.
– Где он? – рявкнул Сиверн.
– Там, – показал Зарид на дверь Угрюмой комнаты. Она традиционно принадлежала главе рода Перегринов – сначала их отцу, потом Роулэнду, теперь Рогану. Входить туда посторонним запрещалось. Когда глава рода удалился в Угрюмую комнату, то тревожить его можно было лишь в случае неожиданного нападения врагов.
Тем не менее, Сиверн направился к закрытой двери и без малейших колебаний распахнул ее.
– Пошел к черту отсюда! – заревел Роган, не веря своим глазам.
– Я не хочу слышать, как люди называют моего брата трусом и лжецом! Они станут говорить, что ты не сдержал слово.
– Но ведь спор был заключен с бабой! – оскалился Роган.
– Не важно. Было много свидетелей – я, рыцари, даже крестьяне. – Сиверн взял себя в руки. – Почему бы тебе не дать ей то, чего она хочет? Она потребует, чтобы ты спел с ней дуэтом или подарил ей цветы. Быть рабом женщины один день – что тут такого ужасного? Особенно, если речь идет об этой женщине. Ведь ей всего-то и нужно, что чистый дом, да еще.., ты: Один Господь знает, что она в тебе нашла. Она задавала мне и Зариду тысячу вопросов, и все о тебе.
– А вы, конечно, развязали языки. Вы обожаете болтать с женщинами. А что касается тебя и твоей замужней герцогини…
– Попробуй только сказать о ней что-нибудь дурное, – грозным голосом оборвал Сиверн. – Да, мы разговариваем с Иолантой обо всем. У нее есть голова на плечах. И у твоей жены, судя по всему, тоже. Она оказалась права, когда сказала, что крестьяне сами выдадут воров. Два года мы с тобой пороли и казнили крестьян, а кражи продолжались. Она же всего лишь накормила их, заставила вымыться, и они сами приползли к ее ногам.
– Они привыкнут жрать наших коров, перестанут работать и будут думать, что мы должны обеспечивать их всем необходимым. А дальше что? Подавай им шелковую одежду? Кутай их в меха, корми фазаньими языками?
– Я не знаю, – честно ответил Сиверн. – Но женщина выиграла у тебя честно.
– Она такая же, как крестьяне. Если я дам ей сегодня то, чего она хочет, откуда мне знать, что она потребует завтра? Может быть, ей вздумается управлять всем имуществом? Может, доверить ей вершить суд? Обучать моих воинов?
Сиверн с любопытством смотрел на брата.
– Почему ты ее боишься?
– – Боюсь?! Да я могу ее переломить пополам голыми руками. Если захочу, посажу ее под замок. Могу послать вместе с ее служанками в Беван, и она никогда здесь больше не появится.
Роган тяжело опустился на стул.
Сиверн смотрел на брата с недоумением. Большой, сильный, непобедимый мужчина, ни разу в жизни не дрогнувший в бою, напоминал испуганного ребенка. Зрелище Сиверну не понравилось. Роган всегда был так уверен в себе, всегда твердо знал, как нужно поступить. Он принимал решения без колебаний и никогда не сворачивал с пути, который избрал. Рогану даже не приходилось думать над решениями – он просто знал, как следует поступить.
Сиверн шагнул к двери.
– Я придумаю какое-нибудь объяснение для рыцарей. Конечно,. Перегрин не станет рабом женщины. Что за дурацкая идея!
– Нет, постой, – остановил его Роган, не поднимая глаз. – Я был дураком, что согласился биться с ней об заклад. Не думал, что она и в самом деле найдет воров. Пойди к ней и спроси, какой платы она хочет. Может, и правда речь идет всего лишь о паре новых платьев. Жалко денег, но ничего не поделаешь.
Когда Сиверн не ответил, Роган поднял глаза.
– В чем дело? Ты что, не слышал? Отправляйся к ней.
Сиверн почувствовал, что краснеет.
– А что, если она захочет от тебя чего-нибудь.., очень личного. Если бы Ио заполучила меня в рабы на целый день, она, скорее всего, привязала бы меня к постели… – Сиверн запнулся, заметив в лице Рогана некоторое оживление. – Откуда мне знать, чего захочет твоя жена?
Может быть, она потребует, чтобы ты привязал себе ослиный хвост и мыл полы. Эта женщина больше слушает, чем говорит, ее не поймешь. Наверняка она знает о нас больше, чем мы о ней.
– Проклятая шпионка, – буркнул Роган. Сиверн развел руками.
– Шпионка или нет, но наш дом стал пахнуть гораздо лучше. Иди сам и выясни, чего хочет эта женщина. Мне кажется, она довольно проста.
Сиверн вышел и закрыл за собой дверь.
Через несколько минут Роган поднялся по лестнице в солярий. В последние годы он заходил сюда лишь для того, чтобы взять сокола для охоты. Однако птицы куда-то подевались, а стены сияли свежей белой краской. На них красовались три больших гобелена, и первым делом Роган подумал, что эти тряпки можно продать за хорошие деньги. Откуда-то взялись кресла, столы, стулья, и по всей комнате было разложено рукоделие.
Служанки перестали болтать, увидев господина, и уставились на него так, словно это сам дьявол, явившийся из преисподней. Жена сидела у окна в кресле. Роган встретился глазами с ее безмятежным взором и сразу вспомнил ее тело.
– Вон, – коротко бросил он и подождал, пока испуганные женщины выпорхнут из комнаты.
Они остались наедине, но рыцарь не сделал ни шагу вперед. С его точки зрения, расстояние в тридцать футов было самой идеальной дистанцией.
– Чего ты от меня хочешь? – спросил он, угрожающе сдвинув брови. – Я не позволю делать из меня дурака перед моими людьми. Полы мыть я не стану и ослиный хвост тоже не надену.
Лиана уставилась на него в недоумении, потом улыбнулась.
– Мне не доставляет ни малейшего удовольствия издеваться над людьми.
Она медленно встала, сняла головной убор и позволила длинным светлым волосам рассыпаться каскадом по плечам и спине. Потом слегка качнула головой.
– Ты, должно быть, устал с дороги. Сядь рядом со мной, я приготовила вино и сладости.
Роган не тронулся с места, глядя на жену столь же сурово.
– Ты что, пытаешься меня заманить?
Лиана устало всплеснула руками.
– Конечно, пытаюсь! А что тут плохого? Ты мой муж, я не видела тебя две недели. Иди сюда, расскажи мне, как ты провел это время. Л я расскажу тебе, что мы нашли во рвах. – Она взяла со стола серебряный кубок, налила туда вина и протянула мужу. – Попробуй. Вино испанское.
Роган взял кубок и выпил, по-прежнему глядя ей в глаза. Потом удивленно воззрился на чашу – вино было восхитительным.
Лиана рассмеялась.
– Я привезла с собой кое-какие рецепты и научила поваров делать вино. – Потом положила руку мужу на плечо и нежно потянула к себе. – Ах, Роган, мне так нужна твоя помощь. Твои люди ужасно упрямы, с ними разговаривать – все равно что с камнями объясняться. Вот, попробуй. Это маринованная слива. Хлеб тебе тоже понравится, в нем нет песка и грязи.
Не успел Роган опомниться, как уже сидел, удобно раскинувшись, на диване, ел восхитительные кушанья и слушал всякую чепуху про уборку помещений и чистку рвов. А ведь ему следовало находиться во дворе и заниматься боевыми учениями.
– Сколько монет, ты говоришь? – спросил он.
– Мы нашли во рвах шесть золотых монет, двенадцать серебряных и больше сотни медных. Кроме того, восемь трупов, которые предали христианскому погребению. – Лиана перекрестилась. – Тебе так неудобно. Протяни ноги, положи голову мне на колени.
Роган знал, что ему пора уходить, а он так и не спросил о расплате. Но вино расслабило его, накатила усталость. Роган вытянул ноги, положил голову на ее мягкие колени. Приятно было ощущать шелк платья, а Лиана к тому же стала гладить его виски и перебирать волосы тонкими, нежными пальцами. Он закрыл глаза, а она стала тихонько напевать.
Лиана смотрела на спящего красавца и думала, что хотела бы остановить это мгновение навечно. Во сне Роган выглядел значительно моложе, морщины не бороздили его лицо, груз ответственности не давил на широкие плечи.
Он безмятежно проспал почти час. Потом в комнату ввалился Сиверн, закованный в тяжелые латы.
От грохота железа Роган сразу выпрямился.
– Что случилось? – спросил он, разом переменившись.
Сиверн смотрел на брата и невестку и ничего не понимал. Никогда еще Роган не проводил столько времени в женском обществе среди бела дня. А уж чтобы лежал, положив голову женщине на колени… Откуда в грубом и жестком. Рогане столько мягкости? Сиверн нахмурился. До сих пор он держал сторону Лианы – просто потому что ему нравилось противоречить старшему брату. Но произошедшее с Роганом превращение ему совсем не понравилось. Нельзя допустить, чтобы из-за женщины брат забыл о своем долге. Всего час назад он не желал видеть свою жену после двухнедельной разлуки. Сиверна позабавила такая робость, но, возможно, Роган раньше него почувствовал опасность этой женщины. Вдруг она заставит его забыть о чести, о своей ответственности? Пускай якшается со своими крестьянами, главное, чтобы не вздумала мирить Рогана с Говардами.
Нет, Сиверн не хотел, чтобы его брат изменился. Нельзя допустить, чтобы Роган сделался мягче. Одно дело – играть в детские игры с женщиной, и совсем другое – пренебрегать своими обязанностями и валяться у нее на коленях среди бела дня.
– Я не знал, что сегодня Божье воскресенье, предназначенное для отдыха, – саркастически заметил Сиверн. – Прошу прощения. Пускай рыцари занимаются учениями без меня, а я пойду вершить суд над крестьянами. Я вижу, ты очень занят.
– Иди и займись учением, – прикрикнул на него Роган. – Я же займусь судом. И если ты не хочешь, чтобы я заставил тебя сожрать собственный язык, не распускай его.
Сиверн отвернулся с довольной улыбкой. Вот это похоже на Рогана. Тот вечно рычал и огрызался, обращался с младшим братом как с ребенком. Да, женщина может отмыть и очистить замок, но Рогана ей не изменить, Как бы не так! Никто и ничто на" свете не может изменить Рогана.
Лиане захотелось кинуть в Сиверна чем-нибудь тяжелым. Она сразу поняла, чего добивается деверь, – вид Рогана, спящего на коленях у жены, поверг среднего Перегрина в ужас. Все вокруг только и пытались не дать Рогану оттаять. Лиана положила руку мужу на плечо.
– Может быть, я смогу быть полезной в судебном разбирательстве? Я часто помогала отцу.
И в самом деле, после смерти матери она сама решала все судебные тяжбы, поскольку у графа Невилла не хватало времени заниматься подобными пустяками.
Роган вскочил на ноги и рявкнул на нее:
– Ты заходишь слишком далеко, женщина. Суд здесь вершу я! Никто, кроме меня, не смеет разбирать тяжбы между крестьянами.
Лиана тоже встала.
– И я вижу, что ты неплохо справляешься с этим делом, – насмешливо бросила она. – То-то они у тебя дохнут от голода, а крыши их домов обваливаются им на головы. Как ты поступаешь, если к тебе приходят двое спорящих? Вешаешь их обоих, да? Да ты понятия не имеешь, что такое справедливость. Ты умеешь только карать.
Глядя в свирепое лицо мужа, Лиана подумала, что сейчас он прибавит к длинному списку своих жертв еще одну. Она хотела попятиться, но огромным усилием воли заставила себя выдержать его взгляд.
Выражение лица Рогана неуловимо изменилось.
– А как бы ты поступила с человеком, укравшим чужую корову? Заставила бы вора и хозяина вместе вымыться? Присудила бы виновного к тому, чтобы он дважды в день чистил ногти?
– Конечно нет. Я бы"… – начала Лиана, но вдруг поняла, что он ее дразнит, и ее глаза блеснули. – В качестве наказания я бы заставила виновного провести в твоем обществе целый день, чтобы он наслаждался твоим дивным нравом и вдыхал запах твоего немытого тела.
– Вот как? – тихо спросил Роган и шагнул к ней. – По-моему, тебя запах моего немытого тела не пугает.
Он притянул к себе жену, и Лиана сразу растаяла. Нет, ее не пугало исходившее от него зловоние, да и его дурной нрав, его свирепые взгляды тоже. Роган поцеловал ее – сначала осторожно, потом страстно, прижимая к себе ее тело.
Оторвавшись от губ Лианы, он спросил:
– Чем должен заниматься твой раб? Может быть, проведем весь день в постели? Представляешь – ты встанешь надо мной в одном шлеме и будешь приказывать мне делать разные вещи.
Глаза Лианы расширились. «Какая интересная мысль», – подумала она и чуть было сразу не согласилась, но подавила приступ страсти.
– Я хочу, чтобы ты переоделся в крестьянское платье и отправился вместе со мной на деревенский праздник.
Роган заморгал, потом оттолкнул жену так, что та рухнула на диван.
– Ни за что на, свете! – возопил он. – Ты хочешь моей смерти. Ты действительно шпионка. Это Говарды…
– Да пошел ты к черту со своими Говардами! – заорала Лиана. – Плевать мне на них. Я всего лишь хочу, чтобы ты провел день со мной. Только со мной одной. Чтобы вокруг не топтались телохранители, чтобы брат не издевался над тобой за то, что ты провел час в обществе жены. Я хочу пробыть с тобой рядом целый день, причем в одежде. Здесь, в замке, это невозможно – нас не оставят в покое. Поэтому я прошу тебя на один день перестать быть лордом и превратиться в крестьянина. Мы отправимся на праздник. – Лиана понизила голос и положила руки ему на плечи. – Пожалуйста. Они такие простые люди, и радости у них тоже простые. Мы будем целый день танцевать, пить, "угощаться. По-моему, крестьяне собираются устроить спектакль. Неужели ты не можешь, уделить мне один день?
Роган не подал виду, но предложение показалось ему привлекательным. Целый день, проведенный в беззаботном веселье…
– Я не могу разгуливать среди крестьян без оружия, – сказал он.
– Они тебя не узнают. Чуть ли не половина мужчин в деревне – незаконные дети твоего отца. А мальчишки – твои дети, – с отвращением добавила она.
Рогана неприятно поразило это наглое замечание. Все-таки надо было запереть девчонку под замок сразу после свадьбы.
– А тебя, по-твоему, они тоже не узнают?
– Я надену на лицо повязку. Или еще как-нибудь замаскируюсь. Крестьяне ни за что не поверят, что их господин и госпожа присутствуют на празднике. Всего один день, а? – Она придвинулась" к нему, и он ощутил запах лаванды, исходивший от ее платья.
– Ладно, – сказал Роган и сам удивился. Лиана бросилась ему на шею и осыпала поцелуями. Недовольное выражение постепенно исчезло с лица Перегрина. Быстрым движением он обнял жену – причем не сладострастно, а нежно. После чего немедленно отпрянул.
– Мне нужно идти, – пробормотал он и попятился. – А ты оставайся здесь и не смей вмешиваться в мои судебные дела.
Лиана попыталась изобразить обиду, но у нее не получилось.
– Хорошо, не буду. Я добрая и покорная жена, я слушаюсь мужа всегда и во всем. Единственное, чего я добиваюсь – сделать твою жизнь счастливой.
Роган не понял, серьезно она говорит или издевается. Надо, надо проучить ее как следует.
– Мне нужно идти, – повторил он. Однако, когда Лиана протянула к нему руки, снова заколебался. Из солярия рыцарь выскочил чуть ли не бегом. «Ладно, – думал он, – пойду с ней на деревенский праздник, а потом отошлю в замок Беван.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60