— Не пугай меня, девушка. Ничего хорошего не жди, если смертные впутываются в дела богов. Мы оба сейчас с тобой в лабиринте Фробуса, — пробормотал он, и Фарма понимающе кивнула.
Понятия градани о правосудии были суровыми, что неудивительно для людей, подверженных ражу. Общепринятым наказанием за изнасилование была кастрация с последующим разрыванием лошадьми или четвертованием. Но Харнак был не просто сыном Чернажа. Он был старшим сыном, наследником престола, и десять лет правления Чернажа показали, что действие законов на него не распространяется. Фарма знала это лучше других, потому что ее отец и старший брат погибли от рук капитана княжеской гвардии. Каждый знал, что Чернаж был должен ее отцу крупные суммы. Князь простил гвардейца, приняв его версию о напавшем на него раже, а деньги, означавшие для Фармы средства для жизни или возможность бегства, просто исчезли. Таким образом, она оказалась под протекцией Чернажа, и ее положение фактически немногим отличалось от положения рабыни.
— Он… жив? — тихо спросила она.
— Гм… — Базел грубо пнул обмякшее тело, оно опрокинулось на спину, на губах принца запузырилась кровавая пена. — Жив, собака. Но сколько он еще будет в таком состоянии? Неизвестно. — Он нагнулся, прикоснувшись к вмятине на лбу Харнака. — Он выглядит еще менее симпатичным, чем раньше. В стену врезался довольно сильно, но башка у него как булыжник. Может выжить, чтоб его Крахана…
Базел пощупал кинжал. Перерезать глотку беззащитному, даже если это такая мразь… С другой стороны, надо думать о последствиях…
— Чалак видел, как он забрал меня с собой, — раздался сзади тихий голос Фармы, и Базел снова выругался. Прикончив Харнака, он может предохранить себя, но если брат принца знал о его планах относительно Фармы, смерть Харнака сделает ее положение еще безнадежней. Чалак мог бы промолчать, если бы устранение Харнака повысило его шансы на престол. Но он был лишь четвертым сыном Чернажа. Маловероятно, что устранение Харнака принесет ему существенную выгоду, а вот если он укажет отцу на убийцу брата…
Базел встал, глядя на недвижное тело у своих ног. Убийство Харнака не поможет Фарме, значит, не поможет и ему. Пытка развяжет любой язык, а Чернаж — большой любитель этого занятия. Он бы с удовольствием поразвлекся этим, даже не потеряв сына. Так что тогда пришлось бы перерезать горло и девушке…
— Как ты себя чувствуешь, милая? — спросил он, повернувшись к ней. Она ничего не ответила, и Базел не смог сдержать нетерпеливого жеста. — Мы оба — покойники, если останемся здесь, выживет он или умрет, все равно. Сможешь ты двигаться достаточно быстро, чтобы сбежать отсюда?
— Я… — Фарма посмотрела на Харнака, и ее передернуло. Потом она выпрямилась и кивнула, словно прочитав мысли Базела. — Я смогу. Не быстро, но смогу, милорд. — Голос у нее стал хриплым. — Только куда бежать?
— Да, вопрос хороший. — Базел снова пнул Харнака, чувствуя на себе ее взгляд, и доверие, светившееся в этом взгляде, не прибавляло ему уверенности. Он не желал ей зла, но невольно жалел, что услышал ее крики. И он не знал, насколько сможет оправдать ее доверие перед лицом грозящих им опасностей. Но что толку думать об опасностях, меньше их от этого не станет. Он сделал глубокий вдох и решился. — Думаю, такое место есть. Харграм.
— Харграм?
Он горько улыбнулся ее испугу. Очевидно, что он не может вернуться в Харграм. Даже если Харнак выживет, страшно подумать, какой поднимется шум. Если же подонок подохнет, Чернаж объявит Базела вне закона за нарушение кодекса заложника. Он может сделать это и в том случае, если Харнак останется жив. Видят боги, видят демоны, он давно благосклонно смотрел на провокации, подбивавшие Базела именно на такие действия. И если он, объявленный вне закона, появится при дворе отца, хрупкий мир, сдерживающий армии, рухнет.
— Да, Харграм. — сказал он. — Но только для тебя, девушка, не для меня. — Он отвернулся от Харнака. Время сомнений прошло, пора действовать. Он поднял Фарму на руки. — Я выбирал путь, чтобы никого не встретить. Будем надеяться, что мы и дальше ни с кем не столкнемся. И что этого ублюдка никто не найдет раньше времени.
ГЛАВА 2
Базел быстро двигался по темным коридорам, будто не замечая своей ноши. «Дворец» Чернажа был беспорядочным нагромождением полуразрушенных помещений, арок и переходов; самая старая его часть когда-то служила разбойничьим притоном, где скрывались от властей, подсчитывали и распределяли добычу. Следующие перестройки добавили ряд более нарядных и парадных залов, свидетельствуя о временах, когда правители Навахка стремились улучшить свою резиденцию. Привычки теперешнего правителя отражались на состоянии дворца катастрофически, некоторые части здания грозили вот-вот обрушиться.
Базел это знал. За два года он хорошо изучил дворец, ориентируясь в нем не хуже, чем рабы и слуги. Сейчас он использовал эти знания для безопасного прохода к своим покоям. Они были уже почти у цели, когда послышались легкие встречные шаги.
Он тихо, но с чувством выругался. Нельзя было представить худшего места для встречи. Кто-то быстро приближался по поперечному проходу к последнему перекрестку перед его комнатами. Пустой коридор за ним не давал возможности спрятаться. По крайней мере это был один человек, и он ссадил Фарму и вытащил кинжал.
Шаги все приближались. Они достигли перекрестка, и Базел прыгнул навстречу, но тут же остановился как вкопанный, когда его предполагаемая жертва в испуге отпрянула назад.
— Милорд? — Женщина средних лет схватилась за сердце, и Базел не мог не улыбнуться, несмотря на напряженность ситуации. Ее глаза были прикованы к сверкающему клинку, она была перепугана, но не бросилась наутек, потому что узнала его. Слуги Чернажа были запуганными существами, постоянно подвергавшимися опасностям и насилию. Немало времени понадобилось Базелу, чтобы убедить их в том, что он ни когда не причинит им вреда. Этот момент оправдал все его усилия.
— Извините, я не хотел вас испугать, Тала, — сказал он, убирая кинжал в ножны. В Харграме эту женщину называли бы управляющей дворцовым хозяйством. Здесь она была одной рабыней из многих, но чаще испытывала на себе придирки «чистой» публики. Она перевела дыхание, успокоенная мирным тоном Базела, и открыла было рот, но тут сзади неверными шагами выступила Фарма.
— Фарма! — Тала задохнулась от ужаса и подхватила девушку, нетвердо державшуюся на ногах, не давая ей упасть. Увидев состояние Фармы, Тала устремила вспыхнувший гневом взгляд на Базела, и он вздрогнул от ужасного подозрения, которым был полон этот взгляд. Он, однако, не мог винить ее за эту реакцию. Правда, Тала почти сразу же поняла свою ошибку, но ужас и ярость продолжали владеть ею.
— Кто, милорд? — прошептала она. — Кто сделал это?
— Харнак, — ответила вместо него Фарма, прижимаясь щекой к плечу Талы. Женщина посмотрела на Базела, как бы ожидая подтверждения, и он кивнул. Она хотела было что-то сказать, потом сжала губы и подтолкнула Фарму к нему.
Ни слова не говоря, она метнулась обратно к перекрестку, огляделась по сторонам и сделала ему знак рукой. Базел облегченно вздохнул, подхватил девушку и последовал за ней.
Тала вела их как разведчик до покоев Базела. Впустив их, она зашла, закрыла за собой дверь и прислонилась к ней, глядя, как он опускает Фарму в кресло. С мрачным выражением лица, но не удивляясь, она смотрела, как Базел скинул свой камзол, натянул стеганый подкольчужник и снял с крюков кольчугу. Кольчуга была особо крепкая, пластинчато-чешуйчатая, прочнее, чем латы. Надев ее, он взял меч, перекинул перевязь через голову, подгоняя рукоять к левой лопатке. Тала снова заговорила.
— Он мертв? — Голос ее казался равнодушным.
— Дышал, когда я его оставил. Сейчас… — Базел пожал плечами.
Она кивнула, затем продолжила таким же ровным голосом:
— Я этого давно боялась. Он давно преследовал ее. — Тала замолчала и покачала головой. — Чем я могу помочь, милорд?
Базел мрачно потряс головой:
— Тала, вы понимаете, что говорите? Если он умрет или нас поймают в пределах дворца…
— Если вас поймают, будет уже все равно, помогла я вам или просто не вызвала стражу. — Она с тоской и жалостью смотрела на Фарму, сломленно обмякшую в кресле и, казалось, находившуюся в полубессознательном состоянии. — Это могло случиться со мной, милорд… Или с моей дочерью, если бы я была такой дурой, чтобы обзавестись дочерью.
Базел нахмурился, но она была права. Он уже подверг ее опасности, оказавшись на ее пути, и ему нужна была ее помощь.
— Главное — одежда, — сказал он. Тала понимающе кивнула. — У меня ничего для нее нет, а любой, кто увидит этот плащ…
— Да, милорд. Мы примерно одного роста, моя одежда подойдет. Еще что?
— Еще — забудьте, что видели нас. Мы выйдем через черный ход.
— Сможет ли она идти? — без обиняков спросила Тала, и Фарма вздрогнула:
— Смогу.
Тала скептически посмотрела на нее, и девушка выпрямилась в кресле, прижав руку к поврежденным ребрам.
— Смогу… и должна.
— Но куда вы… Нет, — прервала себя Тала. — Лучше, если я не буду знать ничего лишнего.
— Да, нам всем так будет лучше, — угрюмо согласился Базел и стал запихивать вещи в кожаный мешок, начав с тяжелого кошеля, который дал ему с собой отец.
— Хорошо, милорд, я постараюсь поскорее.
Она выскользнула, закрыв за собой дверь. Базел собирался быстро, решительно отбирая самое нужное. Много взять он не мог. Время от времени он посматривал в сторону Фармы. Она снова обмякла в кресле, не пытаясь больше демонстрировать свою бодрость.
Плохо было и то, что она явно оберегала правую сторону тела. Что-то там было сломано, и только боги знали, какие увечья нанес ей Харнак. Да, храбрости ей не занимать, но далеко ли она сможет уйти? И насколько быстро — ведь люди Чернажа будут преследовать их верхом уже через несколько часов.
Он, насколько мог, подавил свое беспокойство, застегнул мешок, задумчиво прикинул на руке арбалет, снабженный стальной пружиной. Еще одна вещь, служившая предметом насмешек Чернажа: что это за градани, если он полагается на стрелы, вместо того чтобы встретить врага лицом к лицу! В качестве заложника Базел имел право носить любое оружие по своему выбору, но один вид арбалета может возбудить у стражи желание задавать вопросы, отвечать на которые ему вовсе не хотелось. Не хотелось ему и расставаться с арбалетом. Тут дверь открылась, и он обернулся, как был, с арбалетом в руках.
Тала принесла сверток. Увидев арбалет, она хотела что-то сказать, но передумала, направилась к Фарме и помогла ей пройти в его спальню. Базел с сожалением отложил арбалет. У них и так мало шансов добраться до городских ворот незамеченными. Лучше уж не дразнить судьбу.
Он повел плечами, чтобы поудобнее приладить вооружение, и зашагал по комнате. Вряд ли кто-то найдет Харнака, но насколько долго он еще будет валяться без сознания? Как только он придет в себя и поднимет тревогу…
Базела отвлекла от этой мысли другая, не менее беспокойная: состояние Фармы. Он потер подбородок, его уши медленно двигались вперед и назад, пока он предавался напряженным раздумьям. Ближайшая задача — выбраться из города, но после этого надо будет как-то доставить Фарму в Харграм, а как он это сделает, если сам не смеет ступить на его территорию?
Он мог придумать только один способ, но состояние Фармы…
Он повернулся, когда дверь его спальни снова открылась. Фарма вышла осторожно и медленно, — очевидно, ей было трудно двигаться. Но все же она выглядела лучше, чем он ожидал.
Тала следовала за ней с озабоченным выражением лица.
Домоправительница постаралась вовсю, подумал Базел. С первого взгляда не подумаешь, что простое серое платье слишком велико. Пояс помогал скрыть повязки, которыми Тала забинтовала поврежденные ребра девушки. Длинные рукава скрывали не только кровоподтеки на руках, но и запястья, на которых шнур, связывавший руки, оставил зловещие следы. Ничто, конечно, не могло скрыть следы на ее лице. Она смыла кровь, но глубокие порезы и синяки, особенно под заплывшим глазом, где была размозжена щека, производили ужасное впечатление.
Фарма смутилась под его взглядом и тронула свое лицо.
— Извините, милорд, — начала она неловко, и он почувствовал ее стыд за свой жалкий вид, сознание того, что некоторые из шрамов останутся на всю жизнь, что каждый, кто ее увидит, поймет, что с ней произошло.
— Ш-ш-ш, перестань, твоей вины здесь нет. — Он посмотрел на Талу. — Я думаю, плащ с капюшоном…
— Конечно, милорд. — И Тала подняла руку, через которую был перекинут плащ. — У меня есть еще кое-какие мысли…
— Лучше бы вы не увязали все глубже в этой истории, — возразил Базел, но Тала только фыркнула:
— Э, можете считать, что я уже в ней утонула, милорд, так что не беспокойтесь об этом.
По возрасту она годилась Базелу в матери, ее резкий тон так напоминал Базелу речь его старой няньки, что он улыбнулся, несмотря на серьезность ситуации. Очевидно, Чернаж не смог до конца сломить по крайней мере одну из своих рабынь.
Тала сложила руки на животе и проговорила:
— Послушайте-ка, милорд, что я скажу. Если вы попробуете двигаться вместе, то вид ваш не понравится первому же стражнику.
— Да, и поэтому…
— Пожалуйста, милорд! — Она подняла руку, и он замолчал. — Вы не должны выходить вместе. Все слуги знают, что вы все время ползаете к лорду Брандарку.
Его глаза расширились, и она нетерпеливо покачала головой:
— Конечно знают! Поэтому они, как обычно, не обратят на вас внимания. То же самое и с охраной. Так?
— Ну, пожалуй, так, — медленно согласился он.
— В этом случае вы, как всегда, выйдете через черный ход, в то время как Фарма пойдет через парадный.
— Вы с ума сошли? Да ее никто не выпустит с таким лицом, женщина! А если и выпустят, то сразу же поймут, кто ее так отметил, когда найдут Харнака.
— Конечно. — Тала покачала головой, говоря терпеливым тоном, будто втолковывала что-то маленькому ребенку. — Милорд, они так или иначе сообразят, в ем дело, когда обнаружат ее отсутствие, так что не имеет смысла притворяться. Если вы выйдете поодиночке, у вас хотя бы будет шанс добраться, не привлекая внимания, до городских ворот.
— М-да. — Базел опять потер подбородок. — В ваших словах есть здравый смысл, Тала. Но посмотрите на нее.
Фарма, ослабев, опиралась о косяк. Она тут же заставила себя выпрямиться, и Базел покачал головой:
— Я не упрекаю вас, Фарма, вы ни в чем не виноваты, но без посторонней помощи вы не пройдете даже по коридору.
— Нет, милорд, не пройдет… но с ней буду я.
Базел вытаращил глаза на домоправительницу, голос которой был мягче, чем выражение ее глаз.
— Это единственный выход, милорд. Я скажу, что веду ее к Янахле. Она не ахти какой целитель, но все же получше того коновала, которого они держат во дворце.
— А если спросят, что с ней случилось?
— Упала. — Тала еще раз фыркнула, на этот раз с горечью. — Это не первый случай, когда падает хорошенькая служанка или рабыня, милорд. Особенно молодая. — Ее голос помрачнел, а Базел снова покачал головой:
— Так вы выйдете, но когда они хватятся Фармы, войти вам будет…
— Когда они хватятся Фармы, они хватятся и меня. — Тала смотрела на него со смесью отчаянной решимости и мольбы. — С тех пор как умер мой сын, меня здесь ничто не держит. Я постараюсь не быть вам обузой вне города, но… — Ее голос задрожал, она за крыла глаза. — Пожалуйста, милорд. У меня недостаточно храбрости, чтобы бежать в одиночку.
— Еще вопрос, удастся ли нам убежать, — заметил Базел. Она кивнула. Было видно, что она боится, но приняла бесповоротное решение, и он внутренне содрогнулся. Финдарк свидетель, что и одна Фарма его задержит, а Тала хотя и здорова, но и не резвая девушка. Он хотел было отказать ей, потом задумался. Конечно, при обычных обстоятельствах две горожанки более чем двойная обуза, но эти обстоятельства обычными никак не назовешь.
Он внимательно смотрел на нее, взвешивая риск, все «за» и «против», и вдруг осознал, что уже принял решение. Он не может оставить ее здесь, после того как она поможет бежать Фарме, а ее помощь вдвое повышает их шансы выбраться из дворца. Кроме того, девушка будет нуждаться в помощи и уходе. Если он сможет доставить их обеих до Чаздарка, то…
Его глаза прояснились, он кивнул головой:
— Ладно, если уж вы решились бежать с нами… И я этого не забуду, Тала.
Она взглянула на него, и он улыбнулся:
— Конечно, здесь-то моя благодарность не слишком много стоит, но, если удастся, я собираюсь послать Фарму к отцу. Там она будет в безопасности. И вы тоже.
— Спасибо, милорд, — прошептала Тала и притронулась к его арбалету. — Вам, кажется, жалко расставаться с этим, милорд. Я могу запаковать его в тюк с грязным бельем. Один из слуг вынесет его из дворца и встретится с вами снаружи.
— Вы можете им доверять?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43