Я демонстративно переворачиваю
шлем и отключаю фон-канал, обещая:
- Никто не узнает. Сейчас это штука просто показывает место, где я
нахожусь, да и то только тем, кто умеет работать на наших вещах.
Звучит коряво, но иначе не сказать - слов нету.
- Так вот, Алек. Ты сейчас никак не можешь понять, почему вдруг мой
муж так резко изменил свое отношение к вам... А почему бы и нет? Вы вошли
в наш мир самозванцами, со стороны, вас никто не ждал. И раньше такое
случалось, но пришельцы были тихи и незаметны. А вы - вас мало, но сколько
вы уже успели натворить! Вы создали - да, вы создали и укрепили Круглое
царство - хотя оно должно было сгинуть уже десять лет назад. И теперь ради
захвата его богатств ранее разрозненные восточники превращается в
организованную силу. Да и даже не в этом дело...
- Ну а в чем же тогда?
- Попробуй понять, не спрашивая. У каждого мира - своя судьба, и
каждый мир идет по ее дороге. И тот, кто пытается его с этой дороги сбить,
нарушает равновесие жизни. А вы всеми своими действиями именно сдвигаете
наш мир с положенного ему места.
- Или, другими словами, плохо влияем?
- Да, плохо. В любом случае все, что вы измените, плохо. И поэтому -
лучше уходите сами. Или не принимайте никакого участия в нашей жизни.
Смотрите, слушайте, но не более.
- Та-ак. То есть ты взялась блюсти чистоту и естественность жизни. Ну
а как же, если уж совсем плохо? Если сейчас из этого леса выбежит сотня
херута и будет тебя убивать?
- Да, и тут ты тоже должен уйти, исчезнуть, не пошевелив и пальцем.
Кокетничает, что ли? Я смотрю ей в лицо и понимаю - а она ведь
серьезно. И действительно надеется убедить меня в своей высшей правоте, да
и полно, кокетничать с каким-то уртазом - это не для Королевы.
- Ладно, красавица. Понять тебя я понял, а вот согласиться не могу. И
то, что ты заботишься о судьбах Средних Земель еще не значит, что ты
права, тем более, что есть и Восток, о котором мы знаем побольше даже вас,
друзья-эльфы. А у тебя просто немножко закружилась голова от власти над
половиной известной тебе земли, и нечего поучать - что делать, а что не
делать.
Глаза у нее темнеют, лицо становиться холодным и надменным, и уже не
прекрасная а грозная стоит она, а мне этот спектакль совсем не нравится и
чтобы совсем не потеряться, перебиваю ее готовую начаться речь:
- Я сказал то, что вижу, и нечего молнии метать, все равно мимо. Мы
расстаемся в ссоре - но пусть вина за нее ляжет на того, кто ее начал.
Все!
С этими словами одеваю шлем и вызываю Эсте:
- Дай маяк!
Маяк есть, и на него надо бы идти напрямую по воде - приходиться
озеро обходить. Я прямо чувствую, как мне в спину бьет взгляд королевы и
снова становлюсь какой-то весь неловкий и неуклюжий. И обернуться-то
боюсь, чтобы не встретиться с ней глазами, страшно. Наушники бубнят - Эсте
все не терпится узнать что да как, я его обрываю:
- Лучше держите там ушки на макушке, я тут вконец разругался, может
быть всяко.
Ну и дорога! Чтобы вылезти напрямую к самолету, приходится и сквозь
ежевику какую-то продираться, и через ручей пробрести - а я еще этот
лесочек парком считал! Словом, я только на злости пер, а то бы застрял
надолго, но все равно когда вылезаю на полосу, уже темно, звездочки
перемигиваются, и вообще нормальные люди спать ложатся.
У самолета маячит бледная фигура - ба, да это же Ингельс собственной
персоной!
- Ну, парень, что скажешь?
- Мне надо с вами.
- Да ну!
- Мне надо с вами - ох, до чего же спокойный голос, прямо гений
самообладания, вот только чуть дрожит челюсть у этого гения, и сам он весь
напряжен, что твоя струна.
- М... для чего же? Эсте, Март, он давно тут?
Март бурчит в ответ:
- Давно. Внутрь просился, я сказал, чтобы тебя ждал.
Ингельс же, перебивая его, жалуется на судьбу:
- Вы меня взяли в плен. Теперь я не унглинг. Теперь я никто, и мне
нет жизни тут. Я прошу... я хочу улететь с вами как можно дальше отсюда,
где я смогу начать снова.
- Что начать?
- Все начать.
Длинный заявляет:
- Он нас всех перережет, подослан.
Март:
- А что бы и не взять?
Студент:
- Точно подослан.
Хао:
- А хоть и бы и нет, а потом вдруг решит выслужиться?
Эсте:
- Ну, раз моя очередь, то я не против. Только за плату - пусть язык
развяжет.
Студент:
- Ой, он тебе тут такого наплетет!
Базар заканчиваю я, и шмякаю свое веское слово:
- Возьмем, по дороге побеседуем. Я сказал. Ингельс, лезь!
Приглашенный со старательным достоинством поднимается в салон, следом
я. И тут же из темного леса раздается могучий голос:
- Никогда больше нога уртаза не коснется этой земли, если на то не
будет воли! - а хор подхватывает:
- Так будет, будет так!
Я захлопываю дверь, с наслаждением сдираю шлем, и расстегиваю свой
панцирь. Март заводит моторы, разбег - все, прощай Долина, для кого-то
гостеприимный дом, а для наших теперь запретная зона. Впереди
неизвестность, а пока вся команда с интересом ждет допроса Ингельса, даже
постовский пилот где-то в глубине маячит, проснулся наконец. Разговаривать
берется Эсте, и надо признаться, довольно умело ведет дело, правда и
парнишка не запирается. Оказывается, аж месяц назад четверо унглингов, в
число которых входил и он, получили форт-пост "Запад" в безраздельное
пользование на предмет упражнений по диверсиям и беспокоящим действиям -
не война на уничтожение, а так, давление на психику. Мотивировок не было
никаких, кроме приказа короля, который лично унглингов опекает. Если бы не
это пленение, через пару лет Ингельс бы стал уже воином, причем высокого
доверия. И потом, еще через пять-шесть лет "практики" в самых горячих
местах унглинг становится "молодым рыцарем", а дальше уж как судьба
сложится.
- А теперь я не имею ни звания, ни возможности его вернуть. У нас
строго, раз запятнавшись уже не вернешься в строй. Просто воином -
пожалуйста, а в светлые рыцари путь закрыт.
- А ты уже как, в серьезных делах бывал? - Студенту интересно.
- Ну, так, немного. К нам отряд Херута нагрянул, пришлось поработать.
Пока выследили, пока приперли, месяца два прошло. Сам я всего только
восьмерых орков убил.
- Молодец. А с теорией у вас как?
- С чем?
- Ну, со знаниями. Языки, история? - оказывается неплохо. Знает
Ингельс и эльфийский, и ирчисленг, и гномий немного, по Средним землям
хоть с закрытыми глазами пройдет.
- Нас вообще-то против Херута готовят. Так что в основном про него
нам рассказывали.
Я включаю запись и предлагаю Ингельсу рассказать о Херуте -
любопытно, что за версию он даст. Мы хоть и получали кое-что по этой
своре, но такое впечатление, что союзник наш венценосный сообщал отнюдь не
все.
Ингельс рассказывает без особых подробностей, как повторяет сотый раз
ученый и в общем-то всем известный урок. Итак: Херут Гоблин, неожиданное
объединение темных народов после большой Войны. Организатор Арш Ахан был в
свое время близок к самому Старикашке, а после поражения ушел в леса, где
и начал сколачивать свою "страну без границ". И как-то так странно вышло,
что очень быстро Херут оброс боевыми отрядами, тайными селениями, шпионами
и торговцами. Даже снабжение организовали - и легально - закупками, и
просто грабежом. И королевство Севера Юга, и Круглое, и Йорлинги тоже
воюют с ними - то деревню найдут разорят, то караван перехватят, то отряд
раздавят, но решительных побед не было давно. А Херут наглеет, год назад
он применил даже ракеты, правда примитивные и слабые, но все же Кун
монополию потерял. У Херута и с Восточной Степью связь есть, - словом,
организация сильная и опасная, другое дело, что Объединенное ей не по
зубам, ну а Круглое и подавно. Почти готова была против орков большая
операция, но помешали неполадки на северных границах (а вот о планах на
бербазе ничего не знали, это новость. И что Херут предлагал королю мир и
сотрудничество - тоже новость. Он-то, оказывается, нашу информацию брал,
не брезговал, а свою прижимал, чего-то боялся). Словом, Ингельс выложил
немало того, что мы не знали, хотя сам того явно и не подозревает - Эсте
ни намеком своего особого интереса не выдал. Винты прилежно рубят воздух,
за стеклом висят звезды, иногда самолет переваливается с крыла на крыло -
спокой, благодать. Студент уже уткнулся носом в спинку впереди стоящего
кресла, да и мне надо бы вздремнуть.
- Хао, давай тоже, мы-то сегодня без отдыха!
Хао себя упрашивать не заставляет и откидывает кресло. Я туда же, но
сон не идет, а идут мысли, еще и еще раз перебираю предстоящие действия.
Главное - уйти от места высадки. Наша техника в здешних краях гость
нечастый, и любопытство будет со всех сторон. Дальше - судя по картам пара
дневных переходов до предгорий, и там придется искать пещеру. Вряд ли ее
будут охранять, уж больно хитро документ к нам попал. В сожженной деревне
Херута его раскопал бродячий ремесленник, а у него ее украл Худышка Ойг,
наш неплохой агент давней вербовки. Через неделю после передачи карты
Худышка сгорел вместе со своим кабаком и деньгами, так что вряд ли кому
успел проболтаться. Итого - нам сейчас нужны будут ноги и только ноги.
Ингельса придется либо усыпить, либо тащить с собой, лучше пусть летит до
форпоста. В дверях кабины появляется пилот:
- Все, команда, готовьтесь. Этот, - кивок на унглинга, - со мной
остается?
- Да, да, ты его не бойся, деваться сейчас ему некуда.
- Давайте вояки, удачи вам!
И снова к себе - посадка будет трудной. Март без лишних слов
принимается будить спящих, Студент спросонья заявляет что "а я ужинать не
хочу, лучше завтра пораньше встану", но пара толчков по плечу возвращает
ему чувство реальности. К двери сволакиваются мешки и оружие, а затем мы
все вместе в последний раз проверяем обмундировку. Эх, помню, были же
времена - разгуливали в нормальной одежде, как люди. А нынче - тошно
перечислять: навивка грудная, навивка локтевая, пластина реберная, набор
поясной, шейное соединение - тьфу ты, словно в танке сидишь в этой броне.
Да и вооружен не хуже - дай бог, чтобы эта мощь не пригодилась - в этом
мире и так хватает трупов всех оттенков. Самолет берет вниз, и начинаются
кошмарные минуты - летчик примеривается к площадке, а мы, пассажиры, вроде
канарейки в клетке, которую так и этак рассматривая, крутит покупатель.
Март это переносит спокойно, остальные более-менее, а Ингельсу, бедняге,
совсем плохо, держится лишь на собственном достоинстве. А вот болтанка
прекращается - значит курс взят. Земля совершенно черная, лишь пара ярких
точек - неизвестно чьи костры, но они остаются позади и сбоку. Пол под
ногами начинает мелко дрожать - заработали нагнетатели, значит земля
близко. Еще немного - и могучей силой меня тянет вперед, точно - уже
приземлились. Тормозимся быстро, и пилот говорит:
- Все, пока, давайте живей! - его можно понять, каждая лишняя секунда
- это улетающие в небо килограммы керосина. Март уже кидает мешки в проем,
а в промежутках между ними валятся ребята - я среди них. Прыжок, удар,
падение, затем снова встаю - и рядом валится бледно-зеленый Ингельс.
- Ты это чего? - ору я, хотя в реве воздуха подушки он меня не
слышит, да и сам я уже вижу чего. Из освещенного овала летит в обнимку с
мешком последний - кажется Длинный, и тут огненная черта полосует темноту,
и затем еще одна ракета рассыпается в искры о валуны чуть-чуть дальше нас.
Пилот еще слышит меня и я кричу, хотя мог бы и шептать, микрофону все
равно:
- Уходи быстро! Это Херут, мы с ним справимся.
- Но я...
- Береги машину, взлетай!
Орать-то я ору, а сам уже прилег за камень, а потом оборачиваюсь
слежу, как самолет величаво разворачивается на месте, как плывет к
удобному месту, подняв двойной фонтан грязи из какого-то болота и рвет
разбег, а вслед ему идет еще одна ракета, но не долетев, жахает мощно и
бесполезно. Я уже засек, откуда идет стрельба, да и не только я - в этом
же направлении тянутся паутинки прицельных лучей, две или три, одна гаснет
- другая зажигается, но наших выстрелов нет. Самолет уже в воздухе, но
вместо того чтоб уйти он кладет глубокий вираж и включает фары, пробегая
ими по возможному расположению вражеского войска - летчику видно лучше,
какая никакая, но аппаратура стоит. Пятно света скачет и прыгает,
выхватывая то какую-то низкорослую рощицу, то груду камней, то
ровнехонький лужок, по траве которого перекатываются какие-то волны - да
это же орки кидаются врассыпную от света! В сторону луга уже ушли две
очереди, и я решаю не добавлять. Пилот ровным тоном дает корректировку:
- Слева, в рощице кучка, вокруг луга расползлись, еще отряд идет со
стороны гор, будет здесь через минуты три. Ракетный станок в роще. Сейчас
я кидаю люстру и ухожу - горючего в обрез. Вам лучше двинуться на
юго-запад через болото и дальше по долине ручья, там чисто. Удачи! - и в
небе вспыхивает маленькое солнце, действительно как люстра, роль абажура
выполняет блестящий парашют-отражатель.
Итак - до болота надо перебежать через проплешину, на которую мы
садились, а к ней уже ползет с пяток орков - вернее, ползли, да так и
застыли под неожиданным светом. Упираю свой луч сначала в одну фигуру,
выстрел, затем в другую - а остальные успевают скатиться в тень.
- Внимание, ребята, к болоту - бегом, имущества не кидаем, - а сам
рву вперед, и неподогнанный как следует мешок колотит по спине.
А ракетчик у гоблинов - смелый парень! Попытался сшибить бомбу, но не
попал, и огненная дуга рвется в темноте. Около болотца передышка, и пока
группа собирается, я отгоняю смелого парня неточным, но частым огнем, с
новой позиции хорошо виден и станок, и любой кто к нему приблизится. Мы
уже хлюпаем по голень в грязи, когда свет наконец гаснет. С одного боку -
ряска да осока, с другого тоже осока и пологий берег. Слышится натужное
дыхание и бумажный шелест травы. Скоро грязь исчезает, и под уже порядком
заледеневшими ногами - чистый песок, да и течение ощутимо - ручей.
- Из воды не вылезать, они могут нас по запаху учуять! - это Хао,
хоть и против субординации, но по делу сказано. Теперь, когда погони нет,
уже ощущается и неудобство мешка, и тяжесть винтовки, но еще с час
приходится мутить воду под светом звезд, а основная забота - не попасть в
яму, или еще какую-нибудь западню. Разведкой "дороги" занят Длинный,
которому я с разгону и тыкаюсь в спину, когда он остановившись произносит:
- Дальше глубоко. Надо, наверное, вылезать.
- Да, пора. Эгей, команда сзади, все на сушу, передохнем. Март, ставь
сразу сторожа.
На берегу сухо, все еще зеленая трава мягка и заманчива. Март
надувает баллончик, ставит режим, и отпускает вверх, проводок дергается и
раскачивается.
- Костер жечь не будем, - говорю, - лучше по брикету истратим.
Студент:
- Мы-то истратим, да ведь не у всех в костюме грелка есть.
- Не понял.
- Я говорю, Ингельсу наше топливо не в помощь!
- Кому? - оборачиваюсь - тьфу, ты пропасть, как же я не досмотрел!
Ингельс сидит во фривольной позе, выжимает свои культурного покроя
штаны. Ноги наверное синие, да в темноте не видно. Не успел, значит.
- Хорошо, Студент, Эсте - давайте за дровами, да все кроме Марта
поищите, кто что найдет.
Народ расходится, а я продолжаю речь:
- Ну и что с тобой делать, милый? Пустим-ка мы тебя поутру на все
четыре стороны, и дело с концом. Идет?
- Значит, ты хочешь меня убить? Не своими, так орковскими руками.
- Ну зачем же так. Не все же гоблины вокруг.
- Хорошо, только последняя просьба. Дайте мне с собой хоть
какое-нибудь оружие, чтобы погиб в равном бою.
- Да, ну и жизнь у вас тут, если в мирное время, на свободной земле
шаг ступить боишься. Ладно уж, если так страшно - оставайся с нами.
- Нет, ты сказал - и я уйду.
- Твое дело, - и на том порешили.
С дровами плохо. Эсте притащил с корнем выдранный колючий куст,
Длинный наломал где-то веток - и все. Костерчик, конечно, жиденький, но
хоть что-то. В округе все спокойно, хотя и не чисто. Сторож показывает
небольшой фон, но это ничего - меня беспокоят только орки. Ингельс уже
дремлет у огонька, да вообще надо передохнуть до рассвета. Оставляю вахту
- Студента с Хао, за то что дров мало принесли первыми стоять будут, а
остальные кто как может располагаются вокруг огня и на этом все, будит
меня уже Март, а рядом Эсте угольки ворошит, и дымок от них смешивается с
туманом, белым и легким - даже удивительно, как это через него нельзя
разглядеть что-нибудь дальше, чем в десяти шагах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44