Если эта богиня живет на Земле, может, она считает своими детьми и людей? Ведь на свете не так много тех, у кого есть разум.
- Нет, люди не дети Богини.
- Почему? Чем они хуже? - продолжала допытываться Инес.
- Точный ответ на этот вопрос знает, конечно, только сама Богиня. Я могу высказать лишь свое мнение. Может быть, дело в том, что разум у людей какой-то… ущербный?
- Знаешь что? Если ты будешь ругаться… - тут же вскинулась Инес.
- Да не ругаюсь я вовсе, - ответила Моок. - Я правду говорю. Что это за разум, который то и дело отказывает? Молчит, когда нужно говорить? Без конца изменяет самому себе? Позволяет эмоциям брать над собой верх?
- Будто у вас все по-другому, - угрюмо возразила Инес.
- Конечно, по-другому. Если разум подсказывает Детям Богини действовать так, а не иначе, ничто их не собьет.
- Ха! А как же… - начала было Инес, но вовремя опомнилась.
Она едва не ляпнула: «А как же Гренн?» Но это было бы уже чересчур. Все равно, что прямо признаться Моок, из чьего она гнезда. Тогда определить, что за «человеческий детеныш» ведет с ней долгие вечерние беседы, для старой паучихи не составило бы никакого труда. Не нужно сюда ходить, уже не в первый раз подумала Инес. Ни к чему все эти разговоры. Ох, не доведут они до добра!
- Что? - тут же насторожилась Моок.
- Ничего. Все, что ты тут болтала о людях, конечно, самая настоящая ерунда. Но даже если бы и так, все равно не понятно, почему Богиня не считает людей своими детьми. Если у матери одна дочка здоровая, а другая, к примеру… слепая, она больше заботится о той, которая в этом нуждается.
И опять Инес чуть было не брякнула лишнее. Она хотела сказать не «слепая», а «хромая», потому что имела собственный опыт того, о чем говорила. Мама почти никогда и ни за что не ругала ее, не то что Трейси и Ланту. А когда в прошлом году у Инес воспалилась и разболелась нога, мама ни днями, ни ночами не отходила от нее, исполняла все ее капризы и даже носила на руках, хотя Инес было тогда уже восемь лет. Мама… Да ладно, о чем тут говорить? Инес не сомневалась в своей правоте - как и в том, что даже одно-единственное случайно оброненное слово могло навести сообразительную Моок на нежелательные догадки.
- Что же это у вас за богиня такая? - с вызовом продолжала Инес. - Сильным, значит, помогает, а на слабых ей наплевать?
- Не клевещи на нашу Богиню, - впервые в голосе Моок зазвучали жесткие, даже угрожающие нотки. Не тебе ее судить, крыска, которая на самом деле жалкий человеческий детеныш. А что касается людей… Может, дело вот в чем. Представь себе дерево, на котором растут очень красивые, сочные плоды. Ты видишь, как их с удовольствием клюют птицы, и думаешь: «Дай-ка и я попробую». И тут выясняется, что тебе эти плоды кажутся горькими и совершенно несъедобными. Что ты будешь делать дальше?
- И что же? - спросила заинтересованная Инес.
- А ничего. Просто не станешь обращать на это дерево никакого внимания. Для птиц оно существует, дает им корм и силы, а для тебя его как бы нет, понимаешь? - Моок помолчала. Инес тоже не произносила ни слова, переваривая услышанное. - Не знаю, почему так. Богиня очень добра. И очень сильна. У нее хватит доброты и силы на всех, кто может ее слышать. Но уж если кто не может… Ладно, теперь моя очередь спрашивать. Расскажи-ка, что такое сны?
- Сны? Ты не знаешь, что такое сны? Разве вы, когда спите, не видите снов?
- Как это можно одновременно спать и видеть? Или вы…
Вот так они беседовали часами. Каждый раз, возвращаясь домой, Инес говорила себе, что надо прекратить эти разговоры, что Моок слишком умна, хитра и, может быть, извлекает из ее слов гораздо больше, чем сама Инес догадывается. И, главное, зачем ей это, зачем? К чему вся эта пустая болтовня со старой паучихой, которой и жить-то осталось всего ничего?
Однако что-то толкало девочку возвращаться сюда снова и снова. Может быть, то, что Моок казалась ей сейчас совсем не такой, как раньше? Не такой злой, свирепой, кровожадной; напротив, по-детски любопытной и в то же время как будто страдающей от одиночества и не слишком счастливой. Но почему, почему? Ведь здесь столько ее сородичей, с кем она может мысленно общаться сколько и когда вздумается? Зачем ей эти разговоры с «жалким человеческим детенышем», то есть, с одним из тех существ, которых пауки презирали и, уж конечно, не считали равными себе? Может быть, Моок чуть-чуть не такая, как остальные пауки, и поэтому у нее нет среди них настоящих друзей? Вот как у самой Инес: другие девочки никогда не понимали ее, считали воображалой или даже тупицей. Она, чувствуя это, тоже держалась от них подальше, и постепенно вокруг нее возникла как бы некая пустота, мостик через которую сумел перекинуть разве что только Антар. Не считая мамы, конечно; та всегда понимала Инес, болела за нее всей душой.
А может быть, Моок просто очень хорошо умеет притворяться. Может быть, ей уже доподлинно известно, с кем она подолгу беседует вечерами, и если Инес пока никто не трогает, то только ради того, чтобы паучиха могла побольше вытянуть из нее. Может быть…
Тогда зачем она сказала: «Ты моя Смерть»? И к чему все ее остальные откровения? К примеру, те, которые касаются недостатков пауков?
От таких вопросов и предположений у кого угодно голова кругом пойдет. Все это было непонятно, и сбивало с толку, и пугало. Не стоит ходить сюда, ох, не стоит, снова и снова твердила себе Инес.
Она пошла медленнее, но заставить себя повернуть назад так и не смогла. Дойдя до края ложбины, в которой стоял дом Моок, девочка остановилась. Фиделя нигде видно не было. Даже огонек в доме, и тот сегодня не горел. Неужели безумный звонарь и его мать уже спят? Небо хмурилось, тонкий серпик луны лишь слабо просвечивал сквозь темные облака, и девочка не сразу заметила среди теней смутный силуэт, который появился слева из-за кустов и неслышно заскользил в ее сторону. А когда, наконец, это произошло, было уже слишком поздно бежать.
-3-
Инес оцепенела. Ну вот, доигралась! Наверно, Моок решила выследить ее и расставила тут повсюду пауков. Но тогда как получилось, что Инес не почувствовала, что они здесь? Едва у нее мелькнула эта мысль, как тут же нахлынуло чувство огромного облегчения.
Нет, нет, это был человек! Точнее говоря, женщина, незнакомая женщина. Незнакомая? Откуда на острове могла взяться незнакомая женщина? Ведь здесь в каждом доме живут пауки, способные почувствовать присутствие постороннего человека, тут же насторожиться и отправиться выяснять, кто он и что здесь делает, а то и попросту сразу «спеленать» его своей могучей волей.
Незнакомка, между тем, подошла совсем близко к Инес, наклонилась, приложила палец к губам и поманила ее за собой. Двигаясь совершенно бесшумно, она обогнула дом и пошла дальше, в сторону скалы Эй, Постой-ка. Девочка уже догадалась, что появление женщины как-то связано с Антаром, и сердце у нее бешено заколотилось. Смущало то, что, попытавшись проникнуть в сознание незнакомки, она не ощутила ничего, кроме гулкой пустоты. Очень похожей на ту, на которую, как она надеялась, наталкивались пауки, когда ковырялись в голове у нее самой. Может быть, эта женщина тоже придумала себе защиту вроде птички в клетке, на которую накинут черный платок?
Незнакомка начала подниматься в гору, но вскоре остановилась, поджидая Инес. Из-за больной ноги девочка отстала, а потом, когда дорога круто пошла вверх, и вовсе остановилась, с трудом переводя дыхание. Внезапно за спиной что-то зашуршало. Она замерла, обратившись в слух. Но нет, все было тихо. Крыс, наверно, подумала Инес. Вечно они, как стемнеет, шныряют по городу. Когда она догнала женщину, та повернулась к ней и еле слышно прошептала:
- Давай-ка я понесу тебя. Так будет быстрее.
Инес не успела даже слова вымолвить, как сильные руки подхватили ее. Бережно прижимая девочку к груди, женщина начала быстро карабкаться вверх по склону, который с каждым шагом становился все круче. Когда она опустила Инес на землю, оказалось, что они уже стоят у самого зева темной пещеры, которую за долгие годы ветер прогрыз в толще скалы.
Инес ужасно удивилась - она никак не думала, что за такое короткое время, да еще с ношей на руках, женщина сумела подняться так высоко. И притом она даже ничуть не запыхалась.
Пещера была огромна и даже вход в нее - выше любого из домов города. Незнакомка вошла внутрь, Инес за ней. Сначала ей показалось, что там темно, как безлунной ночью, но потом наверху и слева, у самой стены, она заметила несколько тускло горящих синеватых огоньков. Они были похожи на светлячков, только чуть-чуть покрупнее и поярче. В их призрачном свете Инес разглядела незнакомого мужчину и рядом с ним большие, отсвечивающие серебром ящики.
Мужчина выглядел чуть старше папы, женщина казалась гораздо моложе.
На обоих были рубашки и штаны из пятнистой ткани; с широких поясов свешивались кожаные мешочки странной формы. На груди у каждого каким-то непонятным образом держалась маленькая, плоская черная коробочка.
- Это и есть наша храбрая Инес, так я понимаю, - с улыбкой произнес мужчина, присаживаясь на корточки, чтобы было удобнее разговаривать с ней. Попытка прикоснуться ее его сознанию вызвала то же самое ощущение гулкой пустоты, что и в случае с женщиной. Ну, что же, давай знакомиться. Меня зовут…
- Подожди, - перебила его женщина. Инес, не надо бояться. Нас прислал твой брат.
- Я догадалась. И я не боюсь, - заявила девочка. А где Тар?
- Не боишься? Ну, я же говорил - удивительная девочка, - сказал мужчина. Значит, так. Меня зовут Адамс, а ее, - он кивнул на женщину, - Грета. Что касается твоего брата, то, сама понимаешь, ему опасно тут появляться. Пауки могут почувствовать его присутствие, верно? А мы с Гретой… - он на мгновение поднял на женщину взгляд и тут же снова опустил его, - умеем делать так, что нас для пауков как будто и нет.
Инес кивнула: она так и думала. Ей ужасно хотелось расспросить этих людей, как именно они добиваются того, что она - и, видимо, пауки - не слышит их мыслей, но сейчас, наверно, для этого было не самое подходящее время. Потом, сказала она себе. Я обязательно спрошу их об этом потом. Когда все благополучно закончится, в чем она нисколько не сомневалась. Инес искоса взглянула на ящики. Заметив ее взгляд, Адамс сказал:
- Нам нужна твоя помощь, девочка. Но, думаю, прежде имеет смысл объяснить тебе, как мы собираемся действовать. Иди сюда.
Он подвел Инес к ящикам, которых при ближайшем рассмотрении оказалось три. Хотя нет, теперь она ясно видела, что самый большой, тот, к которому они сейчас подошли, вовсе ящиком и не был.
Разглядев его как следует, Инес от удивления даже рот раскрыла, не замечая этого. Больше всего эта штука походила на… птицу, большую металлическую птицу, с едва намеченными, прижатыми к бокам треугольными крыльями, плоским верхом и круглым брюхом с прозрачной передней частью. У этой «птицы» были даже «ноги» - металлические распорки, которыми она упиралась в земляной пол пещеры. Сбоку в брюхе темнело отверстие, из которого, точно язык изо рта, высовывалась и опускалась вниз узкая лестница.
Адамс похлопал «птицу» по выпуклому боку.
- Этот аппарат называется спидер. Ну, как бы тебе объяснить? А-а, вот… Представь себе лодку, которая может не только плыть по океану, но и летать по воздуху. Понимаешь? - девочка кивнула, заворожено глядя на удивительную лодку. Ну, молодец. На этом спидере мы сюда и прилетели. Отличная машина. Я потом непременно тебя покатаю. Думаю, ты получишь большое удовольствие. Еще бы!
- Спидер, - повторила Инес, перекатывая странное слово во рту, точно леденец, которые дедушка варил из давленых груш.
Адамс, между тем, подвел ее к двум ящикам, лежащим рядом с лестницей. Вот это были самые настоящие ящики, только, конечно, тоже сделанные из какого-то непонятного материала, блестящего и гладкого.
Если под брюхом спидера Инес смогла бы спокойно пройти и еще наверху осталось бы место, то эти ящики в высоту доставали ей до подбородка, а в длину были чуть больше вытянувшегося в полный рост человека. Ожидая новых чудес, она приблизилась к одному из них - и в ужасе отпрянула.
- Ой! Это… Это же…
- Ну-ну, не пугайся, храбрая Инес, - сказал Адамс. Да, это пауки, но они как бы… спят и не могу причинить тебе никакого вреда. Да и никому другому тоже.
Инес подошла поближе и склонилась над прозрачной крышкой. Видно было отлично. Странно, если пауки спят, то почему у них глаза открыты? Хотя разве ей приходилось когда-нибудь видеть спящего паука? Может, они никогда не закрывают глаз, даже во сне. В этих огромных черных глазах полыхала такая злоба, что Инес невольно отстранилась.
В отличие от здешних пауков, у этих мех был светло-коричневый, лишь с отдельными вкраплениями черного, а ужасные клыки казались больше и выпирали сильнее по бокам маленьких ртов.
- Это не наши пауки, - сказала девочка, и ее слова прозвучали не как вопрос. Откуда они?
- С того острова, на котором сейчас Антар, - ответила Грета.
- Там тоже есть пауки? - голос Инес невольно дрогнул.
- Были когда-то, а теперь остались только эти двое, - сказал Адамс. Остальные уничтожены.
- А почему вы не убили и этих? Зачем привезли их сюда? - спросила Инес - У нас тут и своих пауков хватает.
- Мы убьем их, если не будет другого выхода, но сначала хотим… поторговаться, - ответил Адамс. Кто тут у вас заправляет среди пауков?
- Королева Моок.
- Вот-вот. С ней-то нам и нужно поговорить. Поможешь? - Девочка кивнула, глядя на него сосредоточенно и серьезно, хотя по-прежнему не понимала, что они задумали. И еще. Посмотри сюда. Адамс снял с груди черную коробочку, послышался щелчок, и внезапно изнутри нее выбился сверкающий фиолетовый луч. Он тут же развернулся, точно очень большой веер - Инес знала, что это такое; она видела веер в Доме Удивительных Вещей - и в воздухе повисло полупрозрачное изображение острова. Оно слегка подрагивало и было как бы подернуто дымкой, но это не мешало видеть все до малейших деталей. У Инес от восторга захватило дух.
- Покажи нам, где дом этой вашей Моок, - попросил Адамс. Инес поискала взглядом и боязливо ткнула пальчиком, но ничего не почувствовала, словно перед ней была пустота. А где дом паучихи, у которой недавно родились дети?
- Королевы Улы? Вот.
- Хорошо. Давай, Грета, отправляйся, мы тут сами справимся.
Женщина наклонилась к Инес и протянула ей небольшой пестрый цилиндрик.
- Подставь ладонь. Теперь смотри. Нажимаешь вот сюда, и с той стороны выскакивает… - она продемонстрировала, как это делается, и из конца цилиндра прямо в ладонь Инес вывалилось что-то вроде большой розовой пуговицы, -… таблетка. Так это называется. Попробуй, очень вкусно. И очень питательно.
Инес положила толстый розовый кружок в рот. Вкус был необычный, но, действительно, очень приятный. Грета выпрямилась и сказала, обращаясь к Адамсу:
- Ну все, я пошла.
И мгновенно растаяла в темноте ночи за стенами пещеры. Двигалась она на удивление бесшумно и быстро.
Перекатывая на языке таблетку, вкус которой по мере рассасывания изменялся, Инес подняла вопросительный взгляд на Адамса. Он только что, казалось бы, безо всяких усилий поднял тяжелые ящики с пауками и поставил их вертикально. Зловещие физиономии теперь нависали прямо над Инес, и она невольно попятилась.
- Хочешь знать, что мы будем делать дальше? - Девочка кивнула. Предложим Моок вместе со всеми пауками покинуть эту часть острова, уйти туда, где живут «люди с той стороны».
- Ну да-а-а… - недоверчиво протянула Инес. - Она ни за что не согласится. Ей ведь ничего не стоит мысленно тут же приказать паукам начать убивать людей.
- А мы пригрозим, что в этом случае убьем ее собратьев, - Адамс кивнул на ящики, - и… Улу, вместе с ее паучатами. Грета уже там, и у нее есть оружие, способное сделать так, что в одно мгновенье от человека или паука не останется ничего. Пшик - и нету. И на Грету не действует давящая воля пауков, с помощью которой они подчинили вас себе. Как ты думаешь, Моок способна внять доводам рассудка? В смысле, она в состоянии понять, что в случае отказа погибнет множество ее соплеменников? Причем, насколько я понимаю, все оставшиеся в живых будут чувствовать ту боль, которую испытывают гибнущие… Что это?
-4-
Со стороны входа послышался шум, точно кто-то громоздкий неловко топтался там, пыхтя, отдуваясь и вовсе не стараясь скрыть свое присутствие. Краем глаза Инес заметила, что Адамс молниеносным движением вытащил из кожаной сумки на поясе какую-то штуку, похожую на небольшой цилиндр с ручкой. Оружие, наверно. Покачиваясь из стороны в сторону, к ним медленно приближался… человек. Ну да, несомненно, человек. Вот он сделал еще несколько шагов и Инес узнала его.
Но прежде чем она успела хотя бы слово вымолвить, он заговорил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
- Нет, люди не дети Богини.
- Почему? Чем они хуже? - продолжала допытываться Инес.
- Точный ответ на этот вопрос знает, конечно, только сама Богиня. Я могу высказать лишь свое мнение. Может быть, дело в том, что разум у людей какой-то… ущербный?
- Знаешь что? Если ты будешь ругаться… - тут же вскинулась Инес.
- Да не ругаюсь я вовсе, - ответила Моок. - Я правду говорю. Что это за разум, который то и дело отказывает? Молчит, когда нужно говорить? Без конца изменяет самому себе? Позволяет эмоциям брать над собой верх?
- Будто у вас все по-другому, - угрюмо возразила Инес.
- Конечно, по-другому. Если разум подсказывает Детям Богини действовать так, а не иначе, ничто их не собьет.
- Ха! А как же… - начала было Инес, но вовремя опомнилась.
Она едва не ляпнула: «А как же Гренн?» Но это было бы уже чересчур. Все равно, что прямо признаться Моок, из чьего она гнезда. Тогда определить, что за «человеческий детеныш» ведет с ней долгие вечерние беседы, для старой паучихи не составило бы никакого труда. Не нужно сюда ходить, уже не в первый раз подумала Инес. Ни к чему все эти разговоры. Ох, не доведут они до добра!
- Что? - тут же насторожилась Моок.
- Ничего. Все, что ты тут болтала о людях, конечно, самая настоящая ерунда. Но даже если бы и так, все равно не понятно, почему Богиня не считает людей своими детьми. Если у матери одна дочка здоровая, а другая, к примеру… слепая, она больше заботится о той, которая в этом нуждается.
И опять Инес чуть было не брякнула лишнее. Она хотела сказать не «слепая», а «хромая», потому что имела собственный опыт того, о чем говорила. Мама почти никогда и ни за что не ругала ее, не то что Трейси и Ланту. А когда в прошлом году у Инес воспалилась и разболелась нога, мама ни днями, ни ночами не отходила от нее, исполняла все ее капризы и даже носила на руках, хотя Инес было тогда уже восемь лет. Мама… Да ладно, о чем тут говорить? Инес не сомневалась в своей правоте - как и в том, что даже одно-единственное случайно оброненное слово могло навести сообразительную Моок на нежелательные догадки.
- Что же это у вас за богиня такая? - с вызовом продолжала Инес. - Сильным, значит, помогает, а на слабых ей наплевать?
- Не клевещи на нашу Богиню, - впервые в голосе Моок зазвучали жесткие, даже угрожающие нотки. Не тебе ее судить, крыска, которая на самом деле жалкий человеческий детеныш. А что касается людей… Может, дело вот в чем. Представь себе дерево, на котором растут очень красивые, сочные плоды. Ты видишь, как их с удовольствием клюют птицы, и думаешь: «Дай-ка и я попробую». И тут выясняется, что тебе эти плоды кажутся горькими и совершенно несъедобными. Что ты будешь делать дальше?
- И что же? - спросила заинтересованная Инес.
- А ничего. Просто не станешь обращать на это дерево никакого внимания. Для птиц оно существует, дает им корм и силы, а для тебя его как бы нет, понимаешь? - Моок помолчала. Инес тоже не произносила ни слова, переваривая услышанное. - Не знаю, почему так. Богиня очень добра. И очень сильна. У нее хватит доброты и силы на всех, кто может ее слышать. Но уж если кто не может… Ладно, теперь моя очередь спрашивать. Расскажи-ка, что такое сны?
- Сны? Ты не знаешь, что такое сны? Разве вы, когда спите, не видите снов?
- Как это можно одновременно спать и видеть? Или вы…
Вот так они беседовали часами. Каждый раз, возвращаясь домой, Инес говорила себе, что надо прекратить эти разговоры, что Моок слишком умна, хитра и, может быть, извлекает из ее слов гораздо больше, чем сама Инес догадывается. И, главное, зачем ей это, зачем? К чему вся эта пустая болтовня со старой паучихой, которой и жить-то осталось всего ничего?
Однако что-то толкало девочку возвращаться сюда снова и снова. Может быть, то, что Моок казалась ей сейчас совсем не такой, как раньше? Не такой злой, свирепой, кровожадной; напротив, по-детски любопытной и в то же время как будто страдающей от одиночества и не слишком счастливой. Но почему, почему? Ведь здесь столько ее сородичей, с кем она может мысленно общаться сколько и когда вздумается? Зачем ей эти разговоры с «жалким человеческим детенышем», то есть, с одним из тех существ, которых пауки презирали и, уж конечно, не считали равными себе? Может быть, Моок чуть-чуть не такая, как остальные пауки, и поэтому у нее нет среди них настоящих друзей? Вот как у самой Инес: другие девочки никогда не понимали ее, считали воображалой или даже тупицей. Она, чувствуя это, тоже держалась от них подальше, и постепенно вокруг нее возникла как бы некая пустота, мостик через которую сумел перекинуть разве что только Антар. Не считая мамы, конечно; та всегда понимала Инес, болела за нее всей душой.
А может быть, Моок просто очень хорошо умеет притворяться. Может быть, ей уже доподлинно известно, с кем она подолгу беседует вечерами, и если Инес пока никто не трогает, то только ради того, чтобы паучиха могла побольше вытянуть из нее. Может быть…
Тогда зачем она сказала: «Ты моя Смерть»? И к чему все ее остальные откровения? К примеру, те, которые касаются недостатков пауков?
От таких вопросов и предположений у кого угодно голова кругом пойдет. Все это было непонятно, и сбивало с толку, и пугало. Не стоит ходить сюда, ох, не стоит, снова и снова твердила себе Инес.
Она пошла медленнее, но заставить себя повернуть назад так и не смогла. Дойдя до края ложбины, в которой стоял дом Моок, девочка остановилась. Фиделя нигде видно не было. Даже огонек в доме, и тот сегодня не горел. Неужели безумный звонарь и его мать уже спят? Небо хмурилось, тонкий серпик луны лишь слабо просвечивал сквозь темные облака, и девочка не сразу заметила среди теней смутный силуэт, который появился слева из-за кустов и неслышно заскользил в ее сторону. А когда, наконец, это произошло, было уже слишком поздно бежать.
-3-
Инес оцепенела. Ну вот, доигралась! Наверно, Моок решила выследить ее и расставила тут повсюду пауков. Но тогда как получилось, что Инес не почувствовала, что они здесь? Едва у нее мелькнула эта мысль, как тут же нахлынуло чувство огромного облегчения.
Нет, нет, это был человек! Точнее говоря, женщина, незнакомая женщина. Незнакомая? Откуда на острове могла взяться незнакомая женщина? Ведь здесь в каждом доме живут пауки, способные почувствовать присутствие постороннего человека, тут же насторожиться и отправиться выяснять, кто он и что здесь делает, а то и попросту сразу «спеленать» его своей могучей волей.
Незнакомка, между тем, подошла совсем близко к Инес, наклонилась, приложила палец к губам и поманила ее за собой. Двигаясь совершенно бесшумно, она обогнула дом и пошла дальше, в сторону скалы Эй, Постой-ка. Девочка уже догадалась, что появление женщины как-то связано с Антаром, и сердце у нее бешено заколотилось. Смущало то, что, попытавшись проникнуть в сознание незнакомки, она не ощутила ничего, кроме гулкой пустоты. Очень похожей на ту, на которую, как она надеялась, наталкивались пауки, когда ковырялись в голове у нее самой. Может быть, эта женщина тоже придумала себе защиту вроде птички в клетке, на которую накинут черный платок?
Незнакомка начала подниматься в гору, но вскоре остановилась, поджидая Инес. Из-за больной ноги девочка отстала, а потом, когда дорога круто пошла вверх, и вовсе остановилась, с трудом переводя дыхание. Внезапно за спиной что-то зашуршало. Она замерла, обратившись в слух. Но нет, все было тихо. Крыс, наверно, подумала Инес. Вечно они, как стемнеет, шныряют по городу. Когда она догнала женщину, та повернулась к ней и еле слышно прошептала:
- Давай-ка я понесу тебя. Так будет быстрее.
Инес не успела даже слова вымолвить, как сильные руки подхватили ее. Бережно прижимая девочку к груди, женщина начала быстро карабкаться вверх по склону, который с каждым шагом становился все круче. Когда она опустила Инес на землю, оказалось, что они уже стоят у самого зева темной пещеры, которую за долгие годы ветер прогрыз в толще скалы.
Инес ужасно удивилась - она никак не думала, что за такое короткое время, да еще с ношей на руках, женщина сумела подняться так высоко. И притом она даже ничуть не запыхалась.
Пещера была огромна и даже вход в нее - выше любого из домов города. Незнакомка вошла внутрь, Инес за ней. Сначала ей показалось, что там темно, как безлунной ночью, но потом наверху и слева, у самой стены, она заметила несколько тускло горящих синеватых огоньков. Они были похожи на светлячков, только чуть-чуть покрупнее и поярче. В их призрачном свете Инес разглядела незнакомого мужчину и рядом с ним большие, отсвечивающие серебром ящики.
Мужчина выглядел чуть старше папы, женщина казалась гораздо моложе.
На обоих были рубашки и штаны из пятнистой ткани; с широких поясов свешивались кожаные мешочки странной формы. На груди у каждого каким-то непонятным образом держалась маленькая, плоская черная коробочка.
- Это и есть наша храбрая Инес, так я понимаю, - с улыбкой произнес мужчина, присаживаясь на корточки, чтобы было удобнее разговаривать с ней. Попытка прикоснуться ее его сознанию вызвала то же самое ощущение гулкой пустоты, что и в случае с женщиной. Ну, что же, давай знакомиться. Меня зовут…
- Подожди, - перебила его женщина. Инес, не надо бояться. Нас прислал твой брат.
- Я догадалась. И я не боюсь, - заявила девочка. А где Тар?
- Не боишься? Ну, я же говорил - удивительная девочка, - сказал мужчина. Значит, так. Меня зовут Адамс, а ее, - он кивнул на женщину, - Грета. Что касается твоего брата, то, сама понимаешь, ему опасно тут появляться. Пауки могут почувствовать его присутствие, верно? А мы с Гретой… - он на мгновение поднял на женщину взгляд и тут же снова опустил его, - умеем делать так, что нас для пауков как будто и нет.
Инес кивнула: она так и думала. Ей ужасно хотелось расспросить этих людей, как именно они добиваются того, что она - и, видимо, пауки - не слышит их мыслей, но сейчас, наверно, для этого было не самое подходящее время. Потом, сказала она себе. Я обязательно спрошу их об этом потом. Когда все благополучно закончится, в чем она нисколько не сомневалась. Инес искоса взглянула на ящики. Заметив ее взгляд, Адамс сказал:
- Нам нужна твоя помощь, девочка. Но, думаю, прежде имеет смысл объяснить тебе, как мы собираемся действовать. Иди сюда.
Он подвел Инес к ящикам, которых при ближайшем рассмотрении оказалось три. Хотя нет, теперь она ясно видела, что самый большой, тот, к которому они сейчас подошли, вовсе ящиком и не был.
Разглядев его как следует, Инес от удивления даже рот раскрыла, не замечая этого. Больше всего эта штука походила на… птицу, большую металлическую птицу, с едва намеченными, прижатыми к бокам треугольными крыльями, плоским верхом и круглым брюхом с прозрачной передней частью. У этой «птицы» были даже «ноги» - металлические распорки, которыми она упиралась в земляной пол пещеры. Сбоку в брюхе темнело отверстие, из которого, точно язык изо рта, высовывалась и опускалась вниз узкая лестница.
Адамс похлопал «птицу» по выпуклому боку.
- Этот аппарат называется спидер. Ну, как бы тебе объяснить? А-а, вот… Представь себе лодку, которая может не только плыть по океану, но и летать по воздуху. Понимаешь? - девочка кивнула, заворожено глядя на удивительную лодку. Ну, молодец. На этом спидере мы сюда и прилетели. Отличная машина. Я потом непременно тебя покатаю. Думаю, ты получишь большое удовольствие. Еще бы!
- Спидер, - повторила Инес, перекатывая странное слово во рту, точно леденец, которые дедушка варил из давленых груш.
Адамс, между тем, подвел ее к двум ящикам, лежащим рядом с лестницей. Вот это были самые настоящие ящики, только, конечно, тоже сделанные из какого-то непонятного материала, блестящего и гладкого.
Если под брюхом спидера Инес смогла бы спокойно пройти и еще наверху осталось бы место, то эти ящики в высоту доставали ей до подбородка, а в длину были чуть больше вытянувшегося в полный рост человека. Ожидая новых чудес, она приблизилась к одному из них - и в ужасе отпрянула.
- Ой! Это… Это же…
- Ну-ну, не пугайся, храбрая Инес, - сказал Адамс. Да, это пауки, но они как бы… спят и не могу причинить тебе никакого вреда. Да и никому другому тоже.
Инес подошла поближе и склонилась над прозрачной крышкой. Видно было отлично. Странно, если пауки спят, то почему у них глаза открыты? Хотя разве ей приходилось когда-нибудь видеть спящего паука? Может, они никогда не закрывают глаз, даже во сне. В этих огромных черных глазах полыхала такая злоба, что Инес невольно отстранилась.
В отличие от здешних пауков, у этих мех был светло-коричневый, лишь с отдельными вкраплениями черного, а ужасные клыки казались больше и выпирали сильнее по бокам маленьких ртов.
- Это не наши пауки, - сказала девочка, и ее слова прозвучали не как вопрос. Откуда они?
- С того острова, на котором сейчас Антар, - ответила Грета.
- Там тоже есть пауки? - голос Инес невольно дрогнул.
- Были когда-то, а теперь остались только эти двое, - сказал Адамс. Остальные уничтожены.
- А почему вы не убили и этих? Зачем привезли их сюда? - спросила Инес - У нас тут и своих пауков хватает.
- Мы убьем их, если не будет другого выхода, но сначала хотим… поторговаться, - ответил Адамс. Кто тут у вас заправляет среди пауков?
- Королева Моок.
- Вот-вот. С ней-то нам и нужно поговорить. Поможешь? - Девочка кивнула, глядя на него сосредоточенно и серьезно, хотя по-прежнему не понимала, что они задумали. И еще. Посмотри сюда. Адамс снял с груди черную коробочку, послышался щелчок, и внезапно изнутри нее выбился сверкающий фиолетовый луч. Он тут же развернулся, точно очень большой веер - Инес знала, что это такое; она видела веер в Доме Удивительных Вещей - и в воздухе повисло полупрозрачное изображение острова. Оно слегка подрагивало и было как бы подернуто дымкой, но это не мешало видеть все до малейших деталей. У Инес от восторга захватило дух.
- Покажи нам, где дом этой вашей Моок, - попросил Адамс. Инес поискала взглядом и боязливо ткнула пальчиком, но ничего не почувствовала, словно перед ней была пустота. А где дом паучихи, у которой недавно родились дети?
- Королевы Улы? Вот.
- Хорошо. Давай, Грета, отправляйся, мы тут сами справимся.
Женщина наклонилась к Инес и протянула ей небольшой пестрый цилиндрик.
- Подставь ладонь. Теперь смотри. Нажимаешь вот сюда, и с той стороны выскакивает… - она продемонстрировала, как это делается, и из конца цилиндра прямо в ладонь Инес вывалилось что-то вроде большой розовой пуговицы, -… таблетка. Так это называется. Попробуй, очень вкусно. И очень питательно.
Инес положила толстый розовый кружок в рот. Вкус был необычный, но, действительно, очень приятный. Грета выпрямилась и сказала, обращаясь к Адамсу:
- Ну все, я пошла.
И мгновенно растаяла в темноте ночи за стенами пещеры. Двигалась она на удивление бесшумно и быстро.
Перекатывая на языке таблетку, вкус которой по мере рассасывания изменялся, Инес подняла вопросительный взгляд на Адамса. Он только что, казалось бы, безо всяких усилий поднял тяжелые ящики с пауками и поставил их вертикально. Зловещие физиономии теперь нависали прямо над Инес, и она невольно попятилась.
- Хочешь знать, что мы будем делать дальше? - Девочка кивнула. Предложим Моок вместе со всеми пауками покинуть эту часть острова, уйти туда, где живут «люди с той стороны».
- Ну да-а-а… - недоверчиво протянула Инес. - Она ни за что не согласится. Ей ведь ничего не стоит мысленно тут же приказать паукам начать убивать людей.
- А мы пригрозим, что в этом случае убьем ее собратьев, - Адамс кивнул на ящики, - и… Улу, вместе с ее паучатами. Грета уже там, и у нее есть оружие, способное сделать так, что в одно мгновенье от человека или паука не останется ничего. Пшик - и нету. И на Грету не действует давящая воля пауков, с помощью которой они подчинили вас себе. Как ты думаешь, Моок способна внять доводам рассудка? В смысле, она в состоянии понять, что в случае отказа погибнет множество ее соплеменников? Причем, насколько я понимаю, все оставшиеся в живых будут чувствовать ту боль, которую испытывают гибнущие… Что это?
-4-
Со стороны входа послышался шум, точно кто-то громоздкий неловко топтался там, пыхтя, отдуваясь и вовсе не стараясь скрыть свое присутствие. Краем глаза Инес заметила, что Адамс молниеносным движением вытащил из кожаной сумки на поясе какую-то штуку, похожую на небольшой цилиндр с ручкой. Оружие, наверно. Покачиваясь из стороны в сторону, к ним медленно приближался… человек. Ну да, несомненно, человек. Вот он сделал еще несколько шагов и Инес узнала его.
Но прежде чем она успела хотя бы слово вымолвить, он заговорил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29