Спасением стало лишь одно ма-ахонькое обстоятельство, что жили они в разных городах - а не то, цитируя маму дословно, "точно набили бы морду или друг другу, или мне!" Такая вот мораль.
Янка в ту пору была совсем мелкая, лет двенадцать. Потому, наверно, из маминой увлекательной истории сумела вынести только неприятную до тошноты мысль: а не был ли папа одним из тех обведенных вокруг пальца простаков?.. "О ноу!", как стенает обычно Машка, забыв перед контрольной какой-нибудь зверски нужный конспект. Неужели она, Яна, становится точно такой же хладнокровно-рассчетливой, как мама?..
Короче говоря, надо выбирать, а не то останешься, точно переборчивая невеста, с носом. Как бы сразу двоих не потерять. На двух стульях-то по-любому не усидишь...
Выбор как будто бы очевиден, да только не всё так просто, к сожалению. С Сергеем связано что-то очень важное, до поры-до времени глубоко запрятанное внутри - словно какая-то зашифрованная информация из прошлого для них двоих... Как в "Коде да Винчи". До чего же трудно высказать словами эти неясные мысли и ощущения, что бесцельно бродят в голове и испаряются на кончике языка! Однажды перед сном Янка по-честному попыталась их записать: получилось нечто, отдаленно похожее на бред сивой кобылы в лунную ночь. При свете дня и на свежую голову показалось чересчур напыщенно, изысканным высокопарным слогом - да откуда он у нее взялся?.. И больше того, непроходимо глупо. (Во всяком случае, так ей померещилось в порыве самоуничтожающей критики.) Любой здравомыслящий человек покрутил бы пальцем у виска и сочувственно вдогонку улыбнулся - мол, со всеми бывает, но не у всех проходит! (Ей уже такое говорили.) Тот же самый Андрюша еще бы и добавил свое коронное, выпучивая нахальные голубые глаза: "Лечиться, лечиться и лечиться!"
И всё же по многим признакам выходило, что расстаться для них с Сережкой - именно сейчас расстаться - нет никакой возможности. Пока что их двоих что-то непонятное держит, не отпускает - при ясновидическом просмотре это выглядит как протянувшаяся от одного к другой тоненькая прозрачная пуповина, где-то на уровне солнечного сплетения. Никто ее не видит и не ощущает, кроме Яны. Когда они долго не видятся, пуповина истончается, вибрирует и натягивается до предела, но не рвется... (С Богданом такого нет, специально пришлось посмотреть.) Следовательно, Мастер права, хоть как ни грустно это признавать: у них с Сергеем остались друг перед другом какие-то неуплаченные кармические долги, оттого и страсти кипят...
Чего только Янка за последние дни на эту тему не передумала! Идеи в голове роились самые разнообразные: "Можно сказать, что он на меня давит и всё за меня решает, это тоже правда. И что я потом несколько дней хожу сама не своя, каждый раз, если мы поссоримся. И все равно через неделю то же самое! Как по кругу заколдованному ходишь. А вдруг это у нас на всю жизнь, как у папы с мамой?.." - пронзил самый что ни на есть суеверный ужас. Впрочем, надолго не задержался, уже через минуту стало самой от себя смешно: ты смотри какая впечатлительная стала! Раньше ведь такой не была, неужели так сильно изменилась всего за три-четыре месяца?.. (Папа в детстве любил баловаться: "Тьфу-тьфу, постучим по дереву!" И выразительно шелкал себя по лбу. Звук получался на диво звонкий и раскатистый, словно о пустую бочку - скорей всего, незаметно для всех цокал языком. Янке ни разу не удавалось его подловить.)
Этих стройных логических рассуждений хватило ровно до конца второй пары, географии, а там нагрянула долгожданная большая перемена. Пацаны по новой традиции, спионеренной у крутых одиннадцатых, расселись на галёрке прямо на партах и разложили свою драгоценнную колоду. (Что, кстати, строжайшим образом возбранялось - еще одна причуда вездесущего директора!) Но мальчишки с запретами Николая Васильевича никогда особенно не считались, а сегодня под хорошее настроение пригласили присоединиться и девчат - в кои-то веки!.. (Не всех девчонок, конечно, только их "банду".) Юлька согласилась без раздумий, разыгрывая "своего парня", Галина батьковна загадочно молчала, остальные ломались и пересмеивались - что называется, мелочь, а приятно... Зато Яна отказалась наотрез: и так каждый раз в эти карты проигрывает, ну просто отчаянно не везет со всякими азартными играми! (Логическое мышление, видать, прихрамывает, в шахматы вон тоже Ярику регулярно продувает. Он хоть и профи, второй разряд, но все равно обидно.) Короче, нечего над собой издеваться.
Вслух она, естественно, ни о чем подобном и словом не обмолвилась, гордость не позволила, но Денис Кузьменко точно бы в ответ принялся клятвенно уверять, что ей дадут выиграть - так уж и быть! В виде исключения - это раз, плюс по старой дружбе - это два. Что самое удивительное, даже разобиженный на нее Капля сидел на парте с видом вполне нейтральным и местами добродушным, с чего бы это?.. После того нанесенного ей на французском кровного оскорбления! Что-то здесь не то... Почуяв очередной подвох, Янка недоверчиво уставилась на закадычных друзей - Кузьменко и Каплю - своими круглыми, почти что с пятак, глазищами, а остальные хлопцы с самыми серьёзными минами принялись поддакивать. И опять было не разобрать: то ли они смеются, то ли впрямь решили заняться благотворительностью...
Нежданно-негаданно накатила эйфория от этого странного, доселе неиспытанного чувства всемогущества: одно только слово, да что там, полслова - и они сделают все, что она захочет! Хоть Денис, хоть кто!.. Вернул на землю Капля (и куда только все благодушие испарилось?). Смерил ее от макушки до кончиков ботинок недружелюбным прищуренным взглядом и непонятно обронил:
- Это всё из-за тебя!
Фраза была в высшей степени загадочная, Яна до конца перемены ломала себе голову, что бы это могло означать. Может, позавчерашний французский? Или еще что другое... Жалко, сразу не переспросила, не рискнула при всех: а вдруг бы нарвалась на комплимент?..
Похоже, именно сегодня Вселенная решила над ней подшутить: перед самым началом третьей пары нагрянул, как снег на голову, Сергей. (Непонятно вот только, как нашел их аудиторию? Хотя он всегда каким-то седьмым чувством ее находит: будь то на концерте, в парке или в плотно забитом кафе.) При одном Сережкином виде всё Янино недавнее всемогущество начало быстренько утекать куда-то вниз, словно уходило в землю. "Благородный дон поражён в пятку!" - некстати вспомнилось из любимых Стругацких. Может, потому что выглядел он сегодня совсем по-другому, она бы со спины ни за что не узнала: вместо средней длины непослушных русых вихров, что полюбились Янке с самого начала, на голове торопщился колючий темный ежик стриженых волос.
"Терпеть не могу слишком короткие стрижки, в этом есть что-то нацистское!" - нахмурилась Яна, поглядывая на него с неодобрением. Ни за что не скажешь, что перед ней тот самый парень, в которого влюбилась два месяца назад... Такое ощущение, что даже черты лица немного изменились, кажутся жестче и тяжелей - ну совсем другой человек!
Неужели только у нее одной наблюдается эта ненормальная особенность в отношении мужчин?.. Что самое смешное, даже с Яриком или папой срабатывает та же фишка: стоит лишь кому-нибудь кардинально изменить прическу (особенно подстричься под ноль или близко к тому!), и Янка его с трудом признает. Приходится несколько дней присматриваться, заново привыкать...
Отец посмеивается, что у нее чересчур развито эстетическое восприятие мира, зашкаливает. Пускай даже и так, но все равно что-то в этом есть! Пожалуй, права была их лицейская психологиня Жанна Борисовна, когда однажды сказала, что нужно осторожней относиться к резкой смене своего образа или стиля одежды. Некоторые женщины любят менять масть через день, им это в кайф (Машенция тому яркий пример), но стоит задуматься: ведь любимый человек встретил и полюбил тебя именно в прежнем образе! А значит, есть риск, что вместе с выброшенным на свалку старым имиджем может исчезнуть и его влюбленность, ну или заметно ослабеть...
"Фу ты, расфилософствовалась! Да отрастут эти волосы, лишь бы голова на месте была," - одернула себя Яна, чувствуя некоторую перед Сережей неловкость. - Высокодуховная личность, понимаете, нашлась: стрижка ей не той длины!.." И постаралась как можно приветливей ему навстречу улыбнуться, да только Сергей не купился: подойдя поближе, настороженно Яну разглядывал прищуренными светло-карими глазами. Неужели что-то почувствовал? И опять непроницаемая маска вместо лица, по ней ничего не прочитаешь...
Боковым зрением Янка отлично видела подруг, что привольно расположились у окна: те с любопытством таращились на них с Сергеем, беспрерывно шушукались и хихикали, подталкивая друг дружку локтями. Зая с присущей ей скромностью тыкала в их сторону указательным пальцем, Машка бесцеремонно громко на весь класс вопрошала: "А это еще кто?.." И неподражаемый Юлькин голос в ответ: "Се-рё-о-жа! У меня экстрасенсорные способности."
Яна не вытерпела и обернулась в открытую: Юлька с закрытыми глазами шарила вокруг себя руками, как слепая - изображала экстрасенсорные способности, надо понимать! - а девчонки со смехом от нее отбивались. От всей банды веяло за километр беззаботностью и превосходным настроением, Янка нетерпеливо переступила с ноги на ногу: они там, может, что-то интересное обсуждают, а тут он стоит и молчит, как партизан! Из них двоих вышла бы неплохая иллюстрация к старой детской книжке, что пылится дома на этажерке: "Вместе тесно, а врозь скучно." Вот уйдет он сейчас на все четыре стороны, и опять ей станет как-то не по себе, начнет себя попрекать, что не проявила должной чуткости... Дуристика какая-то!
- У Эдика сегодня день рожденья, он нас пригласил, - поставил в известность Сережа весьма непринужденным тоном, будто это не они неделю назад конкретно поссорились. Да к тому же по его вине: сам ведь сбежал из кафе и оставил ее на произвол судьбы, никто его в шею не гнал! И не звонил после этого, что самое во всем оскорбительное.
- А я тут при чем? - Янка решила держаться с ним вежливо и официально, показать мастер-класс по бесконфликтному общению. Пусть учится, пока она жива!
- Если ты не хочешь, я тоже не пойду. Он же двоих приглашал, - с издевкой отпарировал Сергей и Янка ощутила, что медленно, но верно начинает заводиться:
- А Эдик тут при чем? - и вообще это запрещенный прием: знает же прекрасно, что Эдик ей симпатичен. Даже не то, чтобы прямо так и симпатичен, а просто... Такая себе Юлька в штанах. И он ведь действительно ни в чем не виноват, тем более в свой собственный законный ДР...
- Решай сама, - Сережа испытующе на неё смотрел и улыбался с сильной поблажкой. Одна только улыбка у него осталась прежняя, насмешливая до язвительности. Янка в мгновение ока разозлилась: ну и нахал, настолько уверен, что никуда она от него не денется! Чтобы скрыть волнение и занять чем-то руки, схватила с чужой парты неаккуратно выдранный из тетради чистый листок и прямо ручкой начала делать быстрый набросок - тот самый таинственный образ, что преследует ее чуть ли не с первого дня знакомства. Смотрит на Сергея, а видит кого-то совершенно другого...
И опять сквозь Сережкины черты ясно проявился тот другой, нездешний: молодой франтоватый мужчина с тонкими, будто нарисованными черным фломастером усиками. Блестящие иссиня-черные волосы гладко зачесаны назад, взгляд насмешливый и изрядно высокомерный, примерно как сейчас. И упрямая раздвоенная ямка на подбородке, совсем как у нее, и массивный золотой перстень с крупным камнем поблескивает на левой руке...
Пожалуй, именно из-за этой двойственности Яна так часто перед ним теряется: силится что-то вспомнить, напрягает память, пока земля не начинает из-под ног уплывать - кажется, вот-вот ухватит нужную мысль за хвост!.. Но каждый раз вмешивается что-то непредвиденное, они куда-то опаздывают, едут или бегут, или вклиниваются какие-то посторонние праздношатающиеся лица... И без того еле различимые образы и обрывки фраз мигом разлетаются в осколки, возражения комом застревают в горле - и она послушно идет за ним следом, как привязанная. Перспектива, конечно, радужная...
Янка, казалось, совсем про него забыла, с увлечением рисовала (разве что язык от усердия не высунула!). Длинные эльфовские волосы мешали, ежеминутно падали на лицо, она с ангельским терпением то и дело закладывала их за уши. На него дольше секунды ни разу не взглянула, демонстративно уткнулась в свой рисунок, будто он пустое место. Да что там говорить, издевается!
- Хочешь, пойдём сейчас... Полазим по городу, - ничего другого, более подходящего cитуации, ему не пришло на ум.
- У меня еще две пары, - Янка мельком подняла свои глазищи и тут же их опустила, по-монашески прикрываясь длинными загнутыми ресницами. С недавних пор она стала избегать смотреть на него в упор. Ох, издевается!
- Ну хорошо, тогда вечером, - уже до ручки дошел - типа, "буду ждать, сколько скажешь!"
Янка по своей сводящей с ума привычке пропустила его слова мимо ушей, расписалась залихватским росчерком внизу тетрадного листка и сунула рисунок Сергею в руки. Чуть порозовев от проделанных манипуляций, торжественно объявила:
- Это ты! Портрет, - выдержала эффектную паузу, от души наслаждаясь его вытянутой (скорей всего) физиономией, и добавила значительно: - В прошлой жизни, когда мы познакомились.
И заулыбалась вовсю, и сразу стала похожа на девочку лет пяти, не больше. А он отчего-то подумал, что все у них будет хорошо.
- Подожди! - Яна резко остановилась прямо посреди лестничного пролета между вторым и третим этажом, и схватилась свободной рукой за перила. Внезапная боль в животе не прекращалась, а напротив, с каждым шагом наверх все усиливалась - верный знак, что что-то идет не так. - По-моему, мне туда не надо. Моя интуиция...
Сережка насмешливо улыбнулся, по-клоунски растягивая тонкие губы, не потрудился дослушать до конца. Если б он только знал, как ее бесит эта снисходительность: как будто она только тем с утра до вечера и занимается, что выдает нагорА глупости, одну другой смешнее!
- Ну как хочешь, я никого не заставляю. Дело хозяйское, - с деланным равнодушием сообщил он и опять посмотрел чертовски снисходительно, сверху вниз. Ну почему он вечно оказывается на ступеньку выше?.. - Сама же просила познакомить с интересными людьми, для тебя стараюсь! Они там тоже по Кастанеде гонят, я не говорил?.. - видя, что Янка заколебалась, намекающе потянул ее за руку, и девочка сдалась.
"М-да-а, ситуация... Не пойду - буду трусихой, а пойду... Отчего же так разболелся живот? И ноги будто ватные, отнимаются... Мартын говорит, что в животе обычно включается страх, всякие врожденные инстинкты, вроде самосохранения. Опять о чем-то предупреждают?.. Ладно, будем разбираться на месте! Отступать уже поздно."
Без остановок, почти что на одном дыхании добрались до девятого этажа. Не выпуская из своих теплых пальцев ее ладонь (ну да, чтобы дёру не дала!), Сергей настойчиво позвонил в приличную на первый взгляд дверь, обитую блестящим коричневым дерматином. Два коротких звонка, пауза, один длинный - да у них тут что, тайное собрание?.. В ответ своим мыслям Янка слабо хихикнула, предусмотрительно укрывшись за Сережиной спиной. И отметила с удивлением, что боль в животе почти прошла - надо же, попустило...
Дверь открыл порядком укуренный пацан: глаза у него раскрывались не до конца, а где-то так наполовину. Вид от этого был сильно прикумаренный. (Тут даже Янку не проведешь, при всей ее неискушенности в подобных вопросах!) На душе опять стало маятно и необъяснимо тревожно, гулко заколотилось в груди сердце, но уже через минуту все прошло и разобрал глуповатый смех:
- Да-а... Смотрю, Кастанеду они читают с того места, где про галлюциногенные грибы!
- Ну да, и кактус пейот! - не успела Янка изумиться такой солидной эрудиции, как из гостиной вынырнул вполне нормальный на вид парень (разве что постарше, лет двадцати с лишним). Коротко стриженый и худощавый, с самым обычным, ничем не примечательным лицом, роста выше среднего - таких на улице полно. Единственное отличие, глаза чересчур холодные, непроницаемого стального цвета - чувствуешь себя, как под невидимым прицелом снайпера. Единоборствами он занимается, что ли? Обычно у каратистов со стажем бывают вот такие невозмутимые в доску физиономии на все случаи жизни... Сережка пока что так не умеет, и слава Богу! То и дело срывается на нормальное человеческое выражение лица.
"Среднестатистический" парень довольно доброжелательно улыбнулся, глаза его чудесным образом потеплели и стали самыми обыкновенными, живыми. Едва взглянул на Сергея и протянул ей крепкую жилистую руку:
- Так это и есть Яна? Серёга много о тебе рассказывал.
Она помимо воли включилась в игру:
- А что именно?
- Говорит, есть у меня маленькая девочка:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
Янка в ту пору была совсем мелкая, лет двенадцать. Потому, наверно, из маминой увлекательной истории сумела вынести только неприятную до тошноты мысль: а не был ли папа одним из тех обведенных вокруг пальца простаков?.. "О ноу!", как стенает обычно Машка, забыв перед контрольной какой-нибудь зверски нужный конспект. Неужели она, Яна, становится точно такой же хладнокровно-рассчетливой, как мама?..
Короче говоря, надо выбирать, а не то останешься, точно переборчивая невеста, с носом. Как бы сразу двоих не потерять. На двух стульях-то по-любому не усидишь...
Выбор как будто бы очевиден, да только не всё так просто, к сожалению. С Сергеем связано что-то очень важное, до поры-до времени глубоко запрятанное внутри - словно какая-то зашифрованная информация из прошлого для них двоих... Как в "Коде да Винчи". До чего же трудно высказать словами эти неясные мысли и ощущения, что бесцельно бродят в голове и испаряются на кончике языка! Однажды перед сном Янка по-честному попыталась их записать: получилось нечто, отдаленно похожее на бред сивой кобылы в лунную ночь. При свете дня и на свежую голову показалось чересчур напыщенно, изысканным высокопарным слогом - да откуда он у нее взялся?.. И больше того, непроходимо глупо. (Во всяком случае, так ей померещилось в порыве самоуничтожающей критики.) Любой здравомыслящий человек покрутил бы пальцем у виска и сочувственно вдогонку улыбнулся - мол, со всеми бывает, но не у всех проходит! (Ей уже такое говорили.) Тот же самый Андрюша еще бы и добавил свое коронное, выпучивая нахальные голубые глаза: "Лечиться, лечиться и лечиться!"
И всё же по многим признакам выходило, что расстаться для них с Сережкой - именно сейчас расстаться - нет никакой возможности. Пока что их двоих что-то непонятное держит, не отпускает - при ясновидическом просмотре это выглядит как протянувшаяся от одного к другой тоненькая прозрачная пуповина, где-то на уровне солнечного сплетения. Никто ее не видит и не ощущает, кроме Яны. Когда они долго не видятся, пуповина истончается, вибрирует и натягивается до предела, но не рвется... (С Богданом такого нет, специально пришлось посмотреть.) Следовательно, Мастер права, хоть как ни грустно это признавать: у них с Сергеем остались друг перед другом какие-то неуплаченные кармические долги, оттого и страсти кипят...
Чего только Янка за последние дни на эту тему не передумала! Идеи в голове роились самые разнообразные: "Можно сказать, что он на меня давит и всё за меня решает, это тоже правда. И что я потом несколько дней хожу сама не своя, каждый раз, если мы поссоримся. И все равно через неделю то же самое! Как по кругу заколдованному ходишь. А вдруг это у нас на всю жизнь, как у папы с мамой?.." - пронзил самый что ни на есть суеверный ужас. Впрочем, надолго не задержался, уже через минуту стало самой от себя смешно: ты смотри какая впечатлительная стала! Раньше ведь такой не была, неужели так сильно изменилась всего за три-четыре месяца?.. (Папа в детстве любил баловаться: "Тьфу-тьфу, постучим по дереву!" И выразительно шелкал себя по лбу. Звук получался на диво звонкий и раскатистый, словно о пустую бочку - скорей всего, незаметно для всех цокал языком. Янке ни разу не удавалось его подловить.)
Этих стройных логических рассуждений хватило ровно до конца второй пары, географии, а там нагрянула долгожданная большая перемена. Пацаны по новой традиции, спионеренной у крутых одиннадцатых, расселись на галёрке прямо на партах и разложили свою драгоценнную колоду. (Что, кстати, строжайшим образом возбранялось - еще одна причуда вездесущего директора!) Но мальчишки с запретами Николая Васильевича никогда особенно не считались, а сегодня под хорошее настроение пригласили присоединиться и девчат - в кои-то веки!.. (Не всех девчонок, конечно, только их "банду".) Юлька согласилась без раздумий, разыгрывая "своего парня", Галина батьковна загадочно молчала, остальные ломались и пересмеивались - что называется, мелочь, а приятно... Зато Яна отказалась наотрез: и так каждый раз в эти карты проигрывает, ну просто отчаянно не везет со всякими азартными играми! (Логическое мышление, видать, прихрамывает, в шахматы вон тоже Ярику регулярно продувает. Он хоть и профи, второй разряд, но все равно обидно.) Короче, нечего над собой издеваться.
Вслух она, естественно, ни о чем подобном и словом не обмолвилась, гордость не позволила, но Денис Кузьменко точно бы в ответ принялся клятвенно уверять, что ей дадут выиграть - так уж и быть! В виде исключения - это раз, плюс по старой дружбе - это два. Что самое удивительное, даже разобиженный на нее Капля сидел на парте с видом вполне нейтральным и местами добродушным, с чего бы это?.. После того нанесенного ей на французском кровного оскорбления! Что-то здесь не то... Почуяв очередной подвох, Янка недоверчиво уставилась на закадычных друзей - Кузьменко и Каплю - своими круглыми, почти что с пятак, глазищами, а остальные хлопцы с самыми серьёзными минами принялись поддакивать. И опять было не разобрать: то ли они смеются, то ли впрямь решили заняться благотворительностью...
Нежданно-негаданно накатила эйфория от этого странного, доселе неиспытанного чувства всемогущества: одно только слово, да что там, полслова - и они сделают все, что она захочет! Хоть Денис, хоть кто!.. Вернул на землю Капля (и куда только все благодушие испарилось?). Смерил ее от макушки до кончиков ботинок недружелюбным прищуренным взглядом и непонятно обронил:
- Это всё из-за тебя!
Фраза была в высшей степени загадочная, Яна до конца перемены ломала себе голову, что бы это могло означать. Может, позавчерашний французский? Или еще что другое... Жалко, сразу не переспросила, не рискнула при всех: а вдруг бы нарвалась на комплимент?..
Похоже, именно сегодня Вселенная решила над ней подшутить: перед самым началом третьей пары нагрянул, как снег на голову, Сергей. (Непонятно вот только, как нашел их аудиторию? Хотя он всегда каким-то седьмым чувством ее находит: будь то на концерте, в парке или в плотно забитом кафе.) При одном Сережкином виде всё Янино недавнее всемогущество начало быстренько утекать куда-то вниз, словно уходило в землю. "Благородный дон поражён в пятку!" - некстати вспомнилось из любимых Стругацких. Может, потому что выглядел он сегодня совсем по-другому, она бы со спины ни за что не узнала: вместо средней длины непослушных русых вихров, что полюбились Янке с самого начала, на голове торопщился колючий темный ежик стриженых волос.
"Терпеть не могу слишком короткие стрижки, в этом есть что-то нацистское!" - нахмурилась Яна, поглядывая на него с неодобрением. Ни за что не скажешь, что перед ней тот самый парень, в которого влюбилась два месяца назад... Такое ощущение, что даже черты лица немного изменились, кажутся жестче и тяжелей - ну совсем другой человек!
Неужели только у нее одной наблюдается эта ненормальная особенность в отношении мужчин?.. Что самое смешное, даже с Яриком или папой срабатывает та же фишка: стоит лишь кому-нибудь кардинально изменить прическу (особенно подстричься под ноль или близко к тому!), и Янка его с трудом признает. Приходится несколько дней присматриваться, заново привыкать...
Отец посмеивается, что у нее чересчур развито эстетическое восприятие мира, зашкаливает. Пускай даже и так, но все равно что-то в этом есть! Пожалуй, права была их лицейская психологиня Жанна Борисовна, когда однажды сказала, что нужно осторожней относиться к резкой смене своего образа или стиля одежды. Некоторые женщины любят менять масть через день, им это в кайф (Машенция тому яркий пример), но стоит задуматься: ведь любимый человек встретил и полюбил тебя именно в прежнем образе! А значит, есть риск, что вместе с выброшенным на свалку старым имиджем может исчезнуть и его влюбленность, ну или заметно ослабеть...
"Фу ты, расфилософствовалась! Да отрастут эти волосы, лишь бы голова на месте была," - одернула себя Яна, чувствуя некоторую перед Сережей неловкость. - Высокодуховная личность, понимаете, нашлась: стрижка ей не той длины!.." И постаралась как можно приветливей ему навстречу улыбнуться, да только Сергей не купился: подойдя поближе, настороженно Яну разглядывал прищуренными светло-карими глазами. Неужели что-то почувствовал? И опять непроницаемая маска вместо лица, по ней ничего не прочитаешь...
Боковым зрением Янка отлично видела подруг, что привольно расположились у окна: те с любопытством таращились на них с Сергеем, беспрерывно шушукались и хихикали, подталкивая друг дружку локтями. Зая с присущей ей скромностью тыкала в их сторону указательным пальцем, Машка бесцеремонно громко на весь класс вопрошала: "А это еще кто?.." И неподражаемый Юлькин голос в ответ: "Се-рё-о-жа! У меня экстрасенсорные способности."
Яна не вытерпела и обернулась в открытую: Юлька с закрытыми глазами шарила вокруг себя руками, как слепая - изображала экстрасенсорные способности, надо понимать! - а девчонки со смехом от нее отбивались. От всей банды веяло за километр беззаботностью и превосходным настроением, Янка нетерпеливо переступила с ноги на ногу: они там, может, что-то интересное обсуждают, а тут он стоит и молчит, как партизан! Из них двоих вышла бы неплохая иллюстрация к старой детской книжке, что пылится дома на этажерке: "Вместе тесно, а врозь скучно." Вот уйдет он сейчас на все четыре стороны, и опять ей станет как-то не по себе, начнет себя попрекать, что не проявила должной чуткости... Дуристика какая-то!
- У Эдика сегодня день рожденья, он нас пригласил, - поставил в известность Сережа весьма непринужденным тоном, будто это не они неделю назад конкретно поссорились. Да к тому же по его вине: сам ведь сбежал из кафе и оставил ее на произвол судьбы, никто его в шею не гнал! И не звонил после этого, что самое во всем оскорбительное.
- А я тут при чем? - Янка решила держаться с ним вежливо и официально, показать мастер-класс по бесконфликтному общению. Пусть учится, пока она жива!
- Если ты не хочешь, я тоже не пойду. Он же двоих приглашал, - с издевкой отпарировал Сергей и Янка ощутила, что медленно, но верно начинает заводиться:
- А Эдик тут при чем? - и вообще это запрещенный прием: знает же прекрасно, что Эдик ей симпатичен. Даже не то, чтобы прямо так и симпатичен, а просто... Такая себе Юлька в штанах. И он ведь действительно ни в чем не виноват, тем более в свой собственный законный ДР...
- Решай сама, - Сережа испытующе на неё смотрел и улыбался с сильной поблажкой. Одна только улыбка у него осталась прежняя, насмешливая до язвительности. Янка в мгновение ока разозлилась: ну и нахал, настолько уверен, что никуда она от него не денется! Чтобы скрыть волнение и занять чем-то руки, схватила с чужой парты неаккуратно выдранный из тетради чистый листок и прямо ручкой начала делать быстрый набросок - тот самый таинственный образ, что преследует ее чуть ли не с первого дня знакомства. Смотрит на Сергея, а видит кого-то совершенно другого...
И опять сквозь Сережкины черты ясно проявился тот другой, нездешний: молодой франтоватый мужчина с тонкими, будто нарисованными черным фломастером усиками. Блестящие иссиня-черные волосы гладко зачесаны назад, взгляд насмешливый и изрядно высокомерный, примерно как сейчас. И упрямая раздвоенная ямка на подбородке, совсем как у нее, и массивный золотой перстень с крупным камнем поблескивает на левой руке...
Пожалуй, именно из-за этой двойственности Яна так часто перед ним теряется: силится что-то вспомнить, напрягает память, пока земля не начинает из-под ног уплывать - кажется, вот-вот ухватит нужную мысль за хвост!.. Но каждый раз вмешивается что-то непредвиденное, они куда-то опаздывают, едут или бегут, или вклиниваются какие-то посторонние праздношатающиеся лица... И без того еле различимые образы и обрывки фраз мигом разлетаются в осколки, возражения комом застревают в горле - и она послушно идет за ним следом, как привязанная. Перспектива, конечно, радужная...
Янка, казалось, совсем про него забыла, с увлечением рисовала (разве что язык от усердия не высунула!). Длинные эльфовские волосы мешали, ежеминутно падали на лицо, она с ангельским терпением то и дело закладывала их за уши. На него дольше секунды ни разу не взглянула, демонстративно уткнулась в свой рисунок, будто он пустое место. Да что там говорить, издевается!
- Хочешь, пойдём сейчас... Полазим по городу, - ничего другого, более подходящего cитуации, ему не пришло на ум.
- У меня еще две пары, - Янка мельком подняла свои глазищи и тут же их опустила, по-монашески прикрываясь длинными загнутыми ресницами. С недавних пор она стала избегать смотреть на него в упор. Ох, издевается!
- Ну хорошо, тогда вечером, - уже до ручки дошел - типа, "буду ждать, сколько скажешь!"
Янка по своей сводящей с ума привычке пропустила его слова мимо ушей, расписалась залихватским росчерком внизу тетрадного листка и сунула рисунок Сергею в руки. Чуть порозовев от проделанных манипуляций, торжественно объявила:
- Это ты! Портрет, - выдержала эффектную паузу, от души наслаждаясь его вытянутой (скорей всего) физиономией, и добавила значительно: - В прошлой жизни, когда мы познакомились.
И заулыбалась вовсю, и сразу стала похожа на девочку лет пяти, не больше. А он отчего-то подумал, что все у них будет хорошо.
- Подожди! - Яна резко остановилась прямо посреди лестничного пролета между вторым и третим этажом, и схватилась свободной рукой за перила. Внезапная боль в животе не прекращалась, а напротив, с каждым шагом наверх все усиливалась - верный знак, что что-то идет не так. - По-моему, мне туда не надо. Моя интуиция...
Сережка насмешливо улыбнулся, по-клоунски растягивая тонкие губы, не потрудился дослушать до конца. Если б он только знал, как ее бесит эта снисходительность: как будто она только тем с утра до вечера и занимается, что выдает нагорА глупости, одну другой смешнее!
- Ну как хочешь, я никого не заставляю. Дело хозяйское, - с деланным равнодушием сообщил он и опять посмотрел чертовски снисходительно, сверху вниз. Ну почему он вечно оказывается на ступеньку выше?.. - Сама же просила познакомить с интересными людьми, для тебя стараюсь! Они там тоже по Кастанеде гонят, я не говорил?.. - видя, что Янка заколебалась, намекающе потянул ее за руку, и девочка сдалась.
"М-да-а, ситуация... Не пойду - буду трусихой, а пойду... Отчего же так разболелся живот? И ноги будто ватные, отнимаются... Мартын говорит, что в животе обычно включается страх, всякие врожденные инстинкты, вроде самосохранения. Опять о чем-то предупреждают?.. Ладно, будем разбираться на месте! Отступать уже поздно."
Без остановок, почти что на одном дыхании добрались до девятого этажа. Не выпуская из своих теплых пальцев ее ладонь (ну да, чтобы дёру не дала!), Сергей настойчиво позвонил в приличную на первый взгляд дверь, обитую блестящим коричневым дерматином. Два коротких звонка, пауза, один длинный - да у них тут что, тайное собрание?.. В ответ своим мыслям Янка слабо хихикнула, предусмотрительно укрывшись за Сережиной спиной. И отметила с удивлением, что боль в животе почти прошла - надо же, попустило...
Дверь открыл порядком укуренный пацан: глаза у него раскрывались не до конца, а где-то так наполовину. Вид от этого был сильно прикумаренный. (Тут даже Янку не проведешь, при всей ее неискушенности в подобных вопросах!) На душе опять стало маятно и необъяснимо тревожно, гулко заколотилось в груди сердце, но уже через минуту все прошло и разобрал глуповатый смех:
- Да-а... Смотрю, Кастанеду они читают с того места, где про галлюциногенные грибы!
- Ну да, и кактус пейот! - не успела Янка изумиться такой солидной эрудиции, как из гостиной вынырнул вполне нормальный на вид парень (разве что постарше, лет двадцати с лишним). Коротко стриженый и худощавый, с самым обычным, ничем не примечательным лицом, роста выше среднего - таких на улице полно. Единственное отличие, глаза чересчур холодные, непроницаемого стального цвета - чувствуешь себя, как под невидимым прицелом снайпера. Единоборствами он занимается, что ли? Обычно у каратистов со стажем бывают вот такие невозмутимые в доску физиономии на все случаи жизни... Сережка пока что так не умеет, и слава Богу! То и дело срывается на нормальное человеческое выражение лица.
"Среднестатистический" парень довольно доброжелательно улыбнулся, глаза его чудесным образом потеплели и стали самыми обыкновенными, живыми. Едва взглянул на Сергея и протянул ей крепкую жилистую руку:
- Так это и есть Яна? Серёга много о тебе рассказывал.
Она помимо воли включилась в игру:
- А что именно?
- Говорит, есть у меня маленькая девочка:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21