– Да, я только что видел ее. Она у Эмили, Джастин.
– Господи, правда? – Роан изобразил удивление. Печально улыбнувшись, он поднялся и похлопал графа по плечу. – Благодарю вас, дядя. Дело в том, что я… мне это уже известно. Я узнал об этом от… от лакея барона.
Граф понимающе улыбнулся:
– О, тебя можно поздравить с успехом. Однако… прошу тебя, Джастин, не говори Эмили что узнал это не от меня.
– А… а почему, дядя?
– Это не имеет значения, Джастин. Однако сделай мне такое одолжение.
В глазах Роана сверкнул дьявольский огонек.
– Отлично, дядя. Как вам будет угодно. Но… скажите, вы недавно встретили там мисс Лэндон или весь день знали, что она там?
Граф смутился:
– О, конечно, я… ох! Чуть не забыл, дорогой! – с облегчением воскликнул он. – Прекрасная новость, Джастин! Эмили согласилась выйти за меня замуж!
– О, дядя, это же чудесно! – Роан горячо потряс руку графа. – Я счастлив за вас. Как вам удалось уговорить ее?
Граф откашлялся.
– Мужское очарование, Джастин. Да и у тебя в нем нет недостатка. Действуй же, воспользуйся им.
– Думаю, что я так и сделаю, дядя, – согласился Роан и тут же спросил: – Как… как чувствует себя Морайя?
– Она взволнована, Джастин, и, по словам Эмили, очень несчастна, – серьезно ответил граф.
Роан широко улыбнулся. Обнадеженный, он вышел из дома и тотчас уехал. И только по пути к миссис Шуп виконт сообразил, что граф так и не ответил на его вопрос.
Глава 34
Едва ушел Джордж, Эмили поднялась к Морайе. Она не знала, что скажет девушке. Говорить что-либо в защиту лорда Роана Эмили не могла. Джордж был бы недоволен. Но что-то необходимо сказать. Да и как давать Морайе советы, если брак внушает ей самой такие сомнения? Но раз уж она приняла решение, то теперь может поделиться с Морайей хоть этой новостью.
Услышав сообщение Эмили, Морайя широко улыбнулась, впервые с момента ее появления в доме.
– О, Эмили, я так рада за вас обоих! – воскликнула она, тепло обняв хозяйку дома. – Не понимаю, что останавливало вас так долго. – В ее глазах что-то вспыхнуло, и Эмили поняла это как сигнал к действию.
Мягко улыбнувшись, она погладила руку Морайи.
– Это длинная история, дорогая. Хотите ее послушать?
– О, Эмили, простите меня. Я вовсе не собиралась побуждать вас к этому.
– Глупости, Морайя, – возразила Эмили, я буду рада все вам рассказать.
Сев рядом с девушкой на кровати, Эмили кратко поведала ей о последних пятнадцати годах своей жизни.
Когда она закончила, Морайя смахнула слезы.
– Это… так прекрасно, – пробормотала она. – Любовь, способная выстоять столько лет…
– Да, я считаю себя счастливой, хотя все это было нелегко.
– Эмили, что… что заставило вас изменить решение? Вы же так не хотели брака.
– Да. – Эмили подошла к окну. Понимая, что ее слова важны для Морайи, она поймала себя на том, что отвечает и самой себе, а не только своей юной приятельнице. – Граф считает, что я… уступила потому, что… он как бы шантажировал меня. Но разумеется, не в буквальном смысле слова. Дело в том… – Эмили вздохнула, отошла от окна и снова уселась на кровать, – дело в том, что мы с Джорджем опасались, как бы брак не повредил каждому из нас. Но потом граф решил, что с него достаточно… и время настало. Но я… я по-прежнему не хотела рисковать. А потом каким-то образом в последние дни, да, в самые последние, – продолжала Эмили, пристально вглядываясь в Морайю, – я стала понимать, что… в жизни порой приходится рисковать. Иначе жизнь человека не полна. Правда, на нашем пути все еще может оказаться много препятствий. Но я точно знаю: мы будем очень счастливы. Я люблю его всем сердцем, и у меня ушло пять лет на то, чтобы понять: это стоит любого риска. За счастье стоит бороться, дорогая. Я долго уклонялась от решения, но больше не могу. Теперь, когда все сказано и сделано, возможно, окажется, что мои страхи были лишены оснований.
Морайя опустила глаза, но Эмили видела в них слезы.
– Благодарю вас за… за откровенность, Эмили, – наконец, промолвила она. – Я… так рада за вас… – Девушка умолкла, и Эмили решила, что лучше оставить ее одну.
Когда за Эмили закрылась дверь, Морайя постаралась успокоиться. Положение Эмили значительно отличается от ее собственного. Девушка подошла к окну, выходившему на площадку перед фасадом домика, и уставилась в пространство. Да, у Эмили все иначе. Однако Морайя понимала, что рассказ приятельницы был вовсе не случаен. Она вспомнила ее слова: «Порой в жизни приходится рисковать… за счастье стоит бороться… возможно, окажется, что мои страхи были лишены оснований». Морайя вздрогнула. Что, если ее опасения тоже лишены оснований? Она подумала о письме, написанном, конечно же, не Джастином, и о графе, назвавшем племянника достойным, здравомыслящим человеком. Но тут же в ее памяти всплыло то, что сказал граф в тот вечер в саду: «Уикем был просто приманкой…» Потом, в их последнюю ночь, Джастин их опроверг, все отрицал, и она уже была готова забыть обо всем! И тут перед ее мысленным взором непрошено всплыло напряженное, замкнутое лицо Сары Эшфорд. Она была такой счастливой невестой, а брак принес ей одни страдания. Морайя прижалась лбом к оконному стеклу. Нет, в ее случае риск слишком велик. Нельзя идти на это.
Вскоре она услышала донесшийся снизу шум, а выглянув в окно, увидела джентльмена, спрыгнувшего с гнедого жеребца. Джастин! У нее отчаянно забилось сердце. Он на секунду задержался, окидывая взглядом домик, и посмотрел на окна второго этажа. Морайе страстно хотелось броситься вниз и упасть в его объятия – ей так его недоставало! Но, обуздав себя, она отшатнулась от окна. Морайя не желала его видеть. Разве не для этого она поселилась у Эмили? И как только ему удалось ее разыскать? Да еще так быстро! Разумеется, граф не… Нет, ведь граф сам сказал, что она поступила мудро, уйдя из дому. Впрочем, это не имеет значения. Он здесь, и что же ей теперь делать? Морайя не могла встретиться с ним. Несмотря на всю ее решимость, она снова станет податлива, как глина, в его руках.
Когда Эмили несколько минут спустя поднялась к ней, Морайя попросила сказать его светлости, что ей нездоровится.
Озабоченная Эмили попыталась убедить девушку в том, что ей следует поговорить с ним. Но та была непреклонна. Тщетно стараясь казаться спокойной, она мысленно умоляла Джастина не штурмовать дом Эмили. На всякий случай она оставила дверь слегка приоткрытой, а поскольку ее комната была недалеко от лестничной площадки, она слышала спокойный голос извинявшейся перед Джастином Эмили. Виконт ответил не сразу, и Морайю пробрала дрожь, едва она представила себе взбешенного Роана.
Его лицо и в самом деле было мрачным. Поздравив миссис Шуп с предстоящей свадьбой, он сразу спросил про Морайю. Виконта не удивил ее отказ, но, проехав такое большое расстояние, он не знал, как ему поступить.
– Миссис Шуп, – начал он.
– Эмили, – поправила она виконта.
– Хорошо, Эмили, – он улыбнулся, – если уж нам суждено стать одной семьей. Прошу вас и меня называть Джастином. – Эмили кивнула. – Только безмозглый болван мог рассчитывать на другое. Но я… по-моему, нам необходимо поговорить. – Роан взглянул на верхнюю лестничную площадку, и ему показалось, будто там мелькнуло женское платье. А потом померещилась и неясная тень на стене. Ее тень!
– Не сомневаюсь, Джастин, но… вы не станете…
Роан улыбнулся:
– Нет, Эмили, не стану. – Его глаза снова устремились на площадку второго этажа. Проклятие, почему она не спустится? Он, конечно, мог бы подняться, ведь теперь их не разделяла запертая дверь, но виконт понимал, что делать этого не следует. Проявив настойчивость, он усугубит ситуацию. Нет, надо попытаться убедить Морайю. Это единственный путь. Размышляя, виконт вспомнил, что девушка имеет склонность подслушивать.
– Я больше не буду беспокоить вас, Эмили, – громко проговорил он. – Но, может, вы согласитесь передать мисс Лэндон… Дело в том, Эмили, что я женюсь, и решил сообщить ей об этом.
Эмили встревожилась, однако тут же успокоилась. Межу тем до Роана донесся сверху громкий вздох. Пристально вглядываясь в тень на стене, он понял, что Морайя падает в обморок. Роан едва удержался, чтобы не кинуться ей на помощь, вовремя сообразив, что его практичная леди никогда не упала бы в обморок. Он не пойдет к ней. Во всяком случае, сейчас. Роан сыграл свою роль, теперь пусть сыграет она.
Виконт замер и прижал к губам палец, когда Эмили хотела заговорить. С неимоверным напряжением он ждал продолжения, но сверху не донеслось больше ни одного звука. Значит, Морайя еще не готова. И, возможно, никогда не будет готова к разговору с ним. Ну что ж, он последует совету дяди Джорджа и даст ей время. Теперь же ему здесь нечего делать.
Подавив вздох, он повернулся к Эмили:
– Прошу вас поклониться от меня мисс Лэндон, Эмили. Надеюсь, завтра она будет чувствовать себя лучше, и мы… мы сможем поговорить. Во всяком случае, я… Желаю вам всего доброго, Эмили.
– Всего доброго, Джастин. Я очень сожалею, – прошептала она, и Роан, поклонившись, удалился.
Когда дверь за Джастином закрылась, Морайя на цыпочках вернулась в свою комнату. Он женится! Как он мог? После всего, что было… «Нет, – убеждала она себя. – А почему, собственно, нет? Ведь я отвергла его и раз, и другой. А у пэра Англии должна быть жена и дети. И Морайя ощутила тошноту при мысли о том, что другая женщина разделит с ним постель и нарожает ему детей. Она рухнула на кровать. Но на ком же он намерен жениться так скоро, после того как они с ним… Уж не на Оливии ли Кроули? Ее охватило отчаяние. Оливия сделала бы его несчастным.
Морайя вскочила. «А мне-то что, будет ли он несчастен? Ведь он хотел сделать несчастной меня! Разве не так?» Девушка вздрогнула.
Но какой мужчина способен признаться в любви одной женщине и тут же сделать предложение другой? Тот, у кого нет ни совести, ни чувств, – ответил ей внутренний голос. Но более мягкий голос возразил: «Этот человек уязвлен, он хочет заставить тебя ревновать. Пойди к нему, повидайся с ним еще раз». Нет… Она не сможет встретиться с ним теперь, когда Роан помолвлен с другой. Морайя в отчаянии бросилась на атласное одеяло, чувствуя себя униженной и сбитой с толку. Ее охватило безысходное уныние, ощущение непоправимой беды. Вместе с тем пришло и понимание. Она любит Джастина, в этом пора признаться хотя бы себе. Любит независимо от того, хочет он ее погубить или нет. Теперь для Морайи не имело значения даже то, любит ли ее Джастин.
Она вспоминала его нежность, его страстные объятия, темно-голубые глаза, устремленные на нее с всепоглощающим желанием. О, разве можно сомневаться в его любви? И тут снова взял верх тот внутренний голос, который убеждал девушку, что Джастин погубит ее. Но теперь эта мысль казалась Морайе абсурдной, и даже если так… о, она никогда не узнает этого точно, не попытавшись… В одном Морайя не сомневалась: без него она будет безнадежно несчастной. Ей следовало поверить ему, положиться на свое сердце. Но теперь уже слишком поздно. Он помолвлен, а джентльмен не откажется от своих обязательств. Морайя уже усвоила: мужчина готов на все во имя своей чести – и понимала, что никакой надежды у нее не осталось. «В жизни порой приходится рисковать», – сказала Эмили, но Морайе этого не хотелось. Поэтому она потеряла все.
Глава 35
Уснуть Морайя не могла. Горячий воздух летней ночи будоражил ее. Она поднялась с кровати и подошла к открытому окну, но не помогло и это. Ей захотелось выйти из дома. Несмотря на столь поздний час, она зажгла свечу и направилась в гардеробную, где сразу же увидела голубую амазонку. Амазонка? Уж не собралась ли она прогуляться верхом? Об этом Морайя не помышляла. Она, вообще ни о чем не думая, стала тихо одеваться.
– Джордж! – прошептала Эмили, внезапно проснувшись. – Джордж! – Она осторожно тряхнула его за плечо. – Я слышу какой-то шум.
– Наверное, кошка, – пробормотал он и обнял Эмили.
– Нет, Джордж. – Она села на кровати. – Я слышу шаги. Кто-то спускается по лестнице. А вы не слышите?
Джордж приоткрыл глаза.
– Да, теперь слышу, – улыбнулся он. – Неужели вы не догадываетесь, любовь моя? Уверен, это Морайя. Она не находит себе покоя. Ей следует о многом подумать.
– Да, но куда же она?
– Может, ей захотелось теплого молока. А то и немного бренди. Мало ли что, Эм. Оставьте ее в покое, ложитесь. – Он похлопал рукой по подушке, но Эмили все так же настороженно прислушивалась.
– Эм! Идите же ко мне. – Он потянул ее за руку, но она увернулась.
– Черный ход… Боюсь, Морайя выходит из дому!
Помолчав, Джордж наконец приподнялся на локте.
– Вы, кажется, правы, Эм. Не ворота ли конюшни скрипнули?
– О Боже, в самом деле! – воскликнула Эмили, спустив ноги. – Джордж, необходимо остановить ее. Она…
– Эмили, успокойтесь. Она же не безрассудный ребенок. Морайя может поехать только в одно место, и я не такой дурак, чтобы ее останавливать. Ложитесь же…
– О, Джордж! Вы действительно думаете, что она собралась к…
– Да, дорогая, именно так я и думаю. Идите же ко мне…
– Но, Джордж, ведь уже почти два часа ночи! Она…
– Самое время, любовь моя, – улыбаясь пробормотал он и притянул ее к себе.
– Оставьте, Джордж, сейчас не до этого. Мы не должны допустить…
– Чего не следует допускать, так это нашего вмешательства, Эмили, – решительно возразил он.
– Но девочка под моей защитой. Я должна заботиться о…
– Нет, Эм. Вовсе не вам надо защищать Морайю. Она в хороших руках. Ну а теперь, Бога ради, ложитесь же! – И граф заключил ее в объятия.
Какая глупость, чистое безумие – нестись среди ночи галопом по дорогам! Но Морайю словно влекла неодолимая сила. Она не могла туда не поехать, хотя и допускала, что охотничий домик заперт. Но даже это не имело для нее значения. Ведь и сам лес, окружавший его, хранил дорогие ей воспоминания. Девушка дрожа взяла в руки поводья и послала Руби вперед, радуясь, что лунный свет заливает дорогу. Никогда еще она не чувствовала такого отчаяния. Морайе казалось, будто сердце ее разрывается на части. Она боялась вверить свою судьбу Джастину, боялась соединиться с ним, но мысль о жизни без него ее убивала.
Не заводя кобылу в конюшню, девушка привязала ее к дереву и неуверенно направилась к охотничьему домику. Тяжелая дверь отворилась. Морайя окунулась в полную тьму. «О Боже, – подумала она, – я, наверное, и правда сумасшедшая. Что я делаю?» Охваченная отчаянием, она ощупью пробиралась по темному коридору, представляя себе Джастина – смеющегося, сердитого, держащего ее в объятиях. Ей казалось, будто она ощущала его запах. Девушка потянулась к ручке двери гостиной и вдруг вскрикнула и замерла, услышав шаги.
В следующий миг дверь распахнулась, и она увидела его. Роан обхватил Морайю руками, потом чуть отодвинул от себя, впившись взором в ее глаза при слабом свете свечи.
– Морайя! – Он едва говорил от изумления.
При первом же его прикосновении ошеломленную, оцепеневшую Морайю захлестнула волна тепла. Она смотрела на него, почти потеряв сознание и дар речи. Роан был без сюртука, в галстуке с ослабленным узлом и с непричесанными волосами. Но даже сейчас от него исходили все та же сила и энергия, покорившие ее при первой их встрече. Проглотив подступивший к горлу комок, девушка наконец пробормотала:
– Что… что вы здесь делаете?
– Бога ради, Морайя, я… Но это же мой охотничий домик! – воскликнул Роан.
– Ах, да… О, конечно. Я… – У нее подкосились ноги.
– Этот вопрос следовало бы задать мне, – тихо заметил виконт.
– Я? О, я… мне просто не спалось, и…
– Заходите. – Он повел Морайю в комнату. Осторожно усадив девушку, Роан потянулся к почти опорожненному бокалу бренди. – Выпейте, – предложил он, и Морайя взяла бокал. «Его бокал», – подумала она и пригубила напиток.
Роан сел напротив нее, нагнулся вперед и, зажав руки между коленями, внимательно посмотрел на Морайю. Она молчала, и виконт не торопил ее. Девушка выпила еще, и к ней понемногу вернулся румянец. Роан никогда не видел Морайю такой испуганной и смущенной и очень встревожился. Однако она глубоко вздохнула, выпрямилась и явно овладела собой. Виконт откинулся на спинку дивана.
– Простите, милорд, что явилась сюда без приглашения.
– Вздор! Вы же знаете, что это вздор, – чуть улыбнувшись, возразил Роан.
– Должна поздравить вас, милорд, с… предстоящим браком. – Лицо ее было спокойным, но глаза горели.
– Благодарю вас, Морайя. Я…
– Это несколько… неожиданно, не так ли? – Она крепко стиснула бокал.
Роан понимал, что на этот раз должен выждать. Теперь, когда Морайя каким-то чудом оказалась здесь, виконт боялся, как бы она столь же внезапно не исчезла.
– Пожалуй, вы правы, – бесстрастно ответил он.
– Какая… теплая ночь.
«Ах, погода… – подумал Роан. – Вполне безопасная тема». Но она его не устраивала.
– Очень теплая, дорогая. Совсем как та, недавняя ночь, – многозначительно заметил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34