Это текст на арабском языке, посланный неизвестному адресату из Лэнгли. Там указаны координаты авиалайнера над Атлантикой, взятые из плана полета, и время предполагаемого прохождения этого пункта. До этого времени осталось уже меньше часа. Если это то, что я думаю, то кто-то поджидает «боинг», чтобы уничтожить его.
– Это теория, доктор. А если вы ошибаетесь?
Расти пожал плечами.
– Что ж, тогда мы будем выглядеть несколько глупо, попросив пилота свернуть или послав несколько истребителей, если таковые есть поблизости. Честно говоря, я не думаю, что кто-нибудь сможет добраться до него вовремя.
– Значит, вы хотите, чтобы мы изменили курс авиалайнера, чтобы не пролетать над этим местом? – спросил Рот. – Что тогда помешает потенциальному противнику проследить за изменением курса по локатору и все-таки добраться до самолета?
– Ничто, сэр, кроме времени и расстояния. А нам, уже не хватает ни того, ни другого.
Рот уставился в стол и снова забарабанил пальцами.
– Сэр, – продолжал Расти, – те же люди уже попытались добраться до меня, стремясь завладеть дискетой. – Он рассказал о налете на свою квартиру и об угрозах по телефону, пока Рот доставал блокнот и делал пометки. – И что в итоге, господин директор? – проговорил Расти. – Мне кажется, эта группа предателей напрямую помогает «Акбаху». Я полагаю, что они вышли за рамки правил, чтобы способствовать тому, что приведет к самоуничтожению «Акбаха». Результаты вскрытия профессора в Исландии не показали наличия активного вируса, и если мы не остановим «Акбах», это сделает нас соучастниками массового убийства. Убийства, которому способствует и которое направляет ЦРУ. И я уверен, эта операция не получила письменного одобрения президента.
Рот закусил губу и шумно выдохнул.
– По поводу вскрытия. Мы же пришли к выводу – разве не так, доктор? – что отрицательный результат не означает, что вирус отсутствует. Я имею в виду, что профессор совершенно точно подвергся заражению. По этому поводу мы пришли к согласию.
Расти кивнул.
– Да, сэр, это так. Но результаты вскрытия добавляют уверенности к моему сильному ощущению, что эти люди не обязательно обречены. Несмотря на то, что видела стюардесса во время посадки в самолет во Франкфурте – Хелмс выглядел больным, все еще существует возможность, что он погиб от простого сердечного приступа, а не от вируса, и даже если он являлся его носителем, он мог быть незаразным. Мы просто еще не знаем.
Рот выглядел несколько обескураженным. Он взял дискету и постучал ею по столу.
– Следовательно, текст на арабском языке с координатами, временем и кодом радиоответчика, все это здесь? Вы сделали еще копии?
Расти отрицательно покачал головой.
– Хорошо. Согласен, что мы должны действовать очень быстро, и я об этом позабочусь. Я немедленно свяжусь с авиалайнером. – Рот встал. – Отличная работа. Теперь, пока мы не знаем, кто затеял свою игру, вы должны убраться отсюда подальше. Не в безопасный дом, да вы об этом и не знаете ничего. Это не ваша епархия, доктор. Найдите дыру, где можно затаиться. Отель, например. Потом позвоните по этому номеру. – Директор нагнулся и нацарапал несколько цифр, выпрямился и протянул листок Расти. – Это прямая линия сюда. Спросите меня. Говорите только со мной, по крайней мере, до тех пор, пока мы с этим не разберемся. Не оставляйте сообщений никому другому, ясно?
– Да, сэр, – заверил его Сэндерс.
Рот проводил его до двери, потом по коридору и попросил помощника из Белого дома отвести доктора обратно к восточному входу.
Расти обнаружил, что Шерри ждет его в «блэйзере» рядом с телефонной будкой, прикрыв лицо газетой «Вашингтон пост»». Но она заметила его появление еще за два квартала до машины. Расти сел за руль автомобиля и, слившись с движением, проехал с полквартала, как вдруг ударил по тормозам.
Шерри взглянула на него, удивленно подняв брови.
– Расти, что случилось?
– Господи, Шерри! О Боже мой!
– Что случилось? Скажите мне!
Расти смотрел широко открытыми глазами на восток, пока Шерри пыталась добиться от него ответа.
– Алло-о! Доктор Сэндерс! Вы меня слышите?
Наконец он кивнул, глубоко вздохнул и указал назад, на Белый дом, потом посмотрел на свою спутницу с выражением ужаса на лице.
– Шерри, Рот упомянул о коде радиоответчика для шестьдесят шестого, когда я уходил от него.
– Ладно. Ну и что?
– Когда директор подводил черту несколько минут назад, он сказал: «Итак, эта дискетка содержит координаты, время пролета и код радиоответчика, верно?» И я ответил: «Верно».
– И что?
– Шерри, Рот еще не просматривал содержимое дискетки! Я не отдавал ему распечатку, и я абсолютно уверен, что не упоминал о кодах радиоответчика в связи с донесением на арабском языке.
– Я не вижу связи, Расти.
Он повернулся к Шерри, его глаза были широко открыты.
– Единственными, кто кроме меня знал о том, что на дискетке записаны коды радиоответчика, являются люди, пославшие это донесение «Акбаху»! Шерри, Джонатан Рот не мог сказать этих слов, если не связан каким-то образом с этим делом!
Женщина отпрянула к дверце, недоверчиво глядя на него.
– ЧТО? Я думала, что мы это уже прошли. Вы видели файлы на компьютере Рота. Там ничего не было.
– Это происходило до того, как я нашел текст на арабском, введенный в один из компьютеров в конференц-зале! Но это помогает доказать мою точку зрения. Если его не было на компьютере Рота, а он все-таки знает то, о чем я не упоминал, следовательно, директор должен быть в этом замешан!
Шерри выглядела обескураженной. Она изучающе посмотрела в глаза Расти, ее рот слегка приоткрылся. Женщина облизала губы, посмотрела в сторону, потом все-таки заговорила.
– О, Господи! Я никогда не думала... – ее голос прервался.
– Шерри, он собирался немедленно позвонить капитану и дать приказ изменить курс.
Она снова взглянула на него.
– Расти, если Джон Рот действительно замешан, он не станет звонить. И не станет связываться с лайнером и говорить им правду. Он пустит все на самотек! Я его знаю. Знаю, как директор хватается за идею и не отпускает ее. Раз он начал операцию, то никогда ее не отменит.
Расти кивал.
– Я еще раз подчеркнул тот факт, что отсутствие вируса при вскрытии означает уменьшение вероятности того, что пассажиры лайнера заражены. Это не произвело на него особого впечатления.
– Нам нужно добраться до телефона, – решила Шерри.
– Во что бы то ни стало! – Расти рванул машину с места, направился на восток, не заметив черный седан, устремившийся за ним на несколько машин сзади.
– Как мы это сделаем, Расти? Мы можем просто позвонить на самолет, как вы делали это раньше? У вас еще есть номера телефонов?
– Возможно.
– Куда мы поедем? Мы не можем просто остановиться у телефонной будки. Они могут следить за нами прямо сейчас.
У них оставалось меньше получаса. Когда впереди показался «Вашингтон Хайетт», Расти рванул к парадному входу и кинул ключи от машины служащему. Потом они оба бросились сквозь вращающиеся двери и направились к лифтам.
– Мы собираемся снять номер, – солгал доктор.
Расти и Шерри исчезли в вестибюле, не заметив двух неприметных мужчин, которые вышли из машины, остановившейся на другой стороне улицы. Они перебежали поперек движения к входу в отель, сопровождаемые внимательным взглядом привратника.
«Интересно! – подумал швейцар. – За кем-то хвост!»
* * *
Ряды телефонов висели на четвертом этаже, где расположились залы для встреч. Расти собирался ими воспользоваться, но там оказалось слишком людно.
– Давайте. Я знаю старый фокус, – сказала ему Шерри. Они были одни в лифте. Она начала нажимать последовательно кнопки верхних этажей, стремительно выходя из кабины и заглядывая за угол на каждом из них, пока не увидела то, что искала. Женщина рванулась к открытым дверям лифта. – Пошли, но держитесь сзади и идите за мной!
Расти последовал за ней за угол и смотрел, как она бросилась к машине-пылесосу, стоявшей в середине коридора между двумя открытыми дверьми.
Расти видел, как Шерри остановилась, заглянула в комнату справа от машины, потом в ту, что была слева.
Она обернулась к нему, махнула рукой, указывая на левую дверь, а сама просунула голову в правую, судя по всему, разговаривая с горничной.
– Вы закончили с нашим номером 1443?
Расти услышал ответ из-за угла, входя в номер 1443.
– Да, мэм.
– Спасибо! – сказала Шерри, пересекла коридор и закрыла дверь за собой на задвижку.
В номере стояли сумки, лежали другие личные вещи.
– А что если вернутся хозяева?
– Если это случится, я с этим разберусь, – ответила Шерри.
Расти подошел к телефону и вызвал авиакомпанию «Квантум» в Далласе, позвав к телефону вице-президента, отвечающего за пассажирские перевозки.
– Простите, кто говорит?
– Это доктор Сэндерс, я звоню из Лэнгли. Я работаю на ЦРУ. У меня срочное дело.
После продолжительного молчания раздался тот же голос:
– Мистер Сэндерс, нас предупредили, что вы попытаетесь нам позвонить с вашими провокационными сведениями. Полиция будет предупреждена о вашей попытке. Не пытайтесь снова вмешиваться.
Трубку повесили.
Пока Расти звонил, Шерри тоже прижалась ухом к трубке, которую доктор развернул так, чтобы ей было слышно.
Шерри немедленно перезвонила под вымышленным женским именем.
– Мы не знаем никого с такой фамилией, – прозвучал ответ. – Где вы работаете?
– Федеральное авиационное управление. Вы слышали о нас, мы есть во всех телефонных справочниках. Я звоню из офиса администратора.
– Очень хорошо. У нас есть этот номер телефона. Сообщите нам четыре цифры вашего добавочного телефона, и мы вам немедленно перезвоним в целях идентификации.
Шерри тут же повесила трубку.
– Это безнадежно. Джон блокировал нас с типичной для него эффективностью. Как насчет номера спутниковой связи?
– Я нашел его! – сообщил ей Расти. Он неистово копался в карманах рубашки. – Это старая и плохая привычка, записывать на клочках бумаги, но иногда это срабатывает.
Сэндерс набрал номер, используя свою кредитную телефонную карточку. После серии щелчков и гудков прозвучала запись: «Сожалеем, но корабль или самолет, номер которого вы набрали, в настоящее время не принимает звонки. Пожалуйста, попытайтесь позвонить позже».
У них осталось меньше тридцати минут, и никаких вариантов. Все официальные подходы явно были блокированы.
Расти присел на край кровати, обхватив голову руками, пытаясь сосредоточиться.
– Есть способ, Шерри. Есть способ. Я просто не могу его найти!
Она ходила по комнате из конца в конец.
– Ладно, как еще вы можете связаться с «боингом»? Может быть, по радио?
Расти отрицательно покачал головой.
– Хорошо, – отозвалась Шерри. – Все телефоны блокированы, и мы не можем выйти на спутниковую связь, которую они держат с компанией. Какие еще средства связи могут быть на самолете? Радио? Что-то еще? Есть хоть какой-нибудь способ убедить авиакомпанию вызвать капитана и заставить его повернуть?
Расти вздохнул.
– В настоящий момент Рот нас полностью блокировал. Никто не обратит на нас внимания, если мы не из ЦРУ, а если мы скажем, что мы из ЦРУ, то станем самозванцами-предателями, которых приказано не слушать. Учитывая время, за которое нам надо это сделать... У нас нет времени. Они летят в ловушку, Шерри.
Расти поднялся, и ударил кулаком по ладони, его глаза горели.
– Рот помогает этим ублюдочным террористам убить двести пятьдесят человек. Он, вероятно, полагает, что это оправданно! Он считает их уже мертвыми, и, черт побери, это я сказал ему, что они могут погибнуть мучительной смертью от вирусного патогена, которого, может быть, там и нет!
– Ладно, успокойтесь! – велела Шерри. – Продолжайте думать. Есть ли способ связаться с кем-нибудь на борту по сотовой связи?
Расти посмотрел на нее, собираясь отрицательно покачать головой. Вдруг он выпрямился.
– «Иридиум»!
– Что?
– «Иридиум». Новая система сотовой связи! А вдруг у кого-нибудь на борту есть такой телефон? Аппарат может просто принимать сигналы.
– Отлично. Но у кого? Какой у него номер? Включен ли он? Ответят ли нам?
Расти покачал головой.
– Я не знаю. Но Рот не подумал о том, чтобы настроить эту компанию против нас.
– Почему?
– Она совсем новая.
Шерри схватилась за телефонный справочник, но Расти остановил ее и взялся за трубку.
– Все в порядке. Я знаю, где расположен их центр связи.
– Скорее, Расти! У нас осталось девятнадцать минут.
* * *
Борт рейса 66
Рейчел Шервуд появилась на пороге двери в кабину пилотов сразу же, как только Джеймс Холлэнд нажал кнопку электронного замка.
– Не возражаете, если я войду? – ее голос звучал как успокаивающее и приветливое мурлыканье.
– Конечно, нет. Здесь наверху так одиноко.
– Где ваш второй пилот? – спросила Рейчел, усаживаясь в кресло посередине.
Боковым зрением Холлэнд видел ее красивые ноги, до него донесся легкий аромат духов. Он не помнил, чтобы женщина пользовалась ими раньше. Джеймс узнал запах, но название забыл. Он напомнил капитану о цветах, красоте и сугубо женских вещах.
– Мы спим по очереди, – сказал летчик. – Я отослал его в комнату отдыха. – Холлэнд развернулся в сторону насколько было возможно и улыбнулся Рейчел. – Мне неудобно на вас смотреть, когда вы сидите сзади. Почему бы вам не занять кресло второго пилота?
Она кивнула и пересела.
– Рейчел, как там дела у малышки внизу?
Женщина вздохнула.
– Если бы над нами не висела тень этой... заразы, я бы сказала, что это типичная респираторная инфекция, которой болеют все дети. Девочка, вероятно, плохо ее переносит, она истощена и дрожит. Я хочу сказать, что никто больше не заболел, а малышка сидела далеко от... Да вы сами знаете. – Рейчел замолчала и посмотрела вперед сквозь стекло.
– Но? – поторопил ее Холлэнд.
Она взглянула на него и чуть улыбнулась.
– Что ж, в данных обстоятельствах это выглядит очень подозрительно.
– Как вы с этим справляетесь? – поинтересовался Джеймс.
Рейчел широко улыбнулась в ответ и снова посмотрела в сторону, потом встретилась с ним взглядом.
– Вот почему я поднялась сюда, чтобы спросить вас. Со мной все в порядке. Ли – это просто воплощение силы, точно как вы, и я опиралась на него.
Джеймс Холлэнд ощутил странный приступ чего-то волнующе близкого к зависти. Она полагается на посла, а ему хотелось бы, чтобы Рейчел рассчитывала на него.
Но ведь она сказала: «...воплощение силы, как вы». Он нашел успокоение в этом.
– Итак, Джеймс, как у вас дела на самом деле?
Он сделал неудачную попытку засмеяться.
– Это все равно что спрашивать: «Если не считать этого инцидента, миссис Линкольн, как вам понравилась пьеса?»
Рейчел поймала его взгляд, заглянув ему в глаза. Это был волнующий, сугубо личный взгляд, заставивший его немедленно отвернуться в смущении.
– Я полагаю, что со мной все в порядке настолько, насколько этого можно ожидать.
«Это довольно неубедительно, – подумал Джеймс. – Что со мной такое творится?»
Рейчел пощипывала себя за нижнюю губу несколько секунд, прежде чем продолжить разговор.
– У меня появилось такое чувство, что командиру по-настоящему не с кем поговорить, ваш второй пилот для этого не годится. Вы не можете ни перед кем показаться в облике обычного человека, верно?
Холлэнд улыбнулся и посмотрел на нее.
– Рейчел, вы полагаете, что у меня скрытое раздвоение личности?
Она покачала головой.
– Конечно же, нет! Но вы не человек в панцире, который грызет ногти и думает только о том, чтобы выглядеть настоящим мужчиной. Под этой формой я увидела нечто другое.
Капитан склонил голову набок.
– Да?
Рейчел кивнула.
– Скажем так, мне кажется, что я вижу. Я очень хорошо разбираюсь в характерах, Джеймс. Я отличный слушатель, который не ринется к мегафону сразу же, как спустится вниз.
Джеймс рассмеялся в ответ, чуть естественнее, как подумалось Рейчел.
– Ладно, – заметил он, – моя бывшая жена сказала бы вам, что я никудышный собеседник.
– Вашей бывшей жены нет на борту, правда?
Холлэнд бросил на нее насмешливый взгляд. Он вдруг почувствовал себя выведенным из равновесия.
– Нет, ее здесь нет, – размеренно ответил он.
Рейчел отогнала прочь предупреждения, бабочками вспорхнувшие у нее в голове при упоминании бывшей жены. Слишком часто в былые времена она оставалась в своей раковине и изображала предусмотрительную, дипломатичную, правильную леди, которая не станет мечтать о будущем или будет чересчур фамильярной. В конце концов, они едва знакомы. На самом деле она его совсем не знает.
Но в этом ли дело?
– Ладно, Джеймс, я здесь. И я... беспокоюсь о вас. Называйте это просвещенным эгоизмом.
Что-то снова заволновалось в нем, и когда Джеймс Холлэнд вновь встретился с ее проницательным взглядом, он увидел, что женщина говорит серьезно и не отступит. Его инстинкты старались выставить барьер, защитить свою внутреннюю сущность, сделать шаг назад и не выдать ничего личного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44