– Ты правда ожидал, что я с ним свяжусь?Было очевидно, что она ему ответит, если он скажет, что ожидал. Жизненный опыт сделал его циничным. Он посчитал бы абсолютно нормальным, если бы она попыталась заявить права на часть его состояния. К тому же у нее, по сравнению с другими, было большое преимущество в этом вопросе.– Да, – искренне сказал он, – я этого ожидал.– Можешь быть спокоен, я не сделала этого и не собираюсь делать. Твои деньги в безопасности. Еще есть вопросы?Она была так холодна, словно в венах у нее лед. А полезно ли это для ребенка?– Я хочу, чтобы ты ни в чем не нуждалась, Ева.– Я не нуждаюсь. У меня есть дом и есть работа, очень даже неплохая.Он вспомнил, как она с тревогой оглядывалась по сторонам, будто опасалась, что ее слова могут быть услышаны. Он был уверен, что ее беременность пока еще тайна, и не смог удержаться от того, чтобы не показать, что все знает.– Но надолго ли?Она уставилась на него.– Что, прости?– Ты же им не сказала, что беременна.– Тебя это совершенно не касается.– Думаю, касается. – Искра вылетела из камина с силой ружейного выстрела. – Ты можешь стать нетрудоспособной по беременности.Она слегка улыбнулась.– Существуют законы, защищающие от подобной дискриминации. Можешь не беспокоиться за меня.Такого поворота в разговоре Лука не ожидал. Он ждал чего–то другого, но чего? Признательности? Надеялся, что за прошедшие недели у нее была возможность успокоиться и вернуться к здравому смыслу?Должна же она была понять, что с его деньгами ее жизнь и жизнь ее ребенка может полностью измениться.– Я не хочу, чтобы ты боролась за существование, в то время как у меня есть все, даже более того.– Но я не борюсь за существование. Я справлюсь.– Не хочу, чтобы тебе приходилось справляться, хочу, чтобы ты жила в комфорте!– То, чего ты хочешь, Лука, никого не волнует! Важно то, чего хочу я!– Но это и мой ребенок тоже! – уточнил он.– Правда? – она изобразила изумление. – Ты больше не сомневаешься в своем отцовстве? Что случилось? Ты нанял кого–то сделать мне анализ ДНК, пока я спала?– Ева! Гордая, упрямая женщина! Позволь мне помочь тебе, – неожиданно сказал он.Она все еще была оскорблена тем, что он говорил ей до этого.– Думаешь, твои деньги смогут купить тебе все, что захочешь, да?Его черные глаза засверкали.– Так ты отказываешься от слов, что это мой ребенок, Ева? – прямо спросил он.Что–то в его интонации задело ее за живое.До этого момента она думала о ребенке как о чем–то абстрактном, о том, что еще не существует. А если бы и существовало, то не имело бы ничего общего с Лукой Карделли. Но тут она обнаружила, что была наивной и простодушной. Рассказав ему о ребенке, она вовлекла его в запутанную ситуацию. А такие, как Лука, не любят затруднительных положений.Ну почему она не сохранила все в секрете? Он никогда не давал ей понять, что у них что–то большее, нежели просто короткая любовная интрижка. Он был не из тех, кто может остепениться, просто потому, что был другим. Через несколько недель он забыл бы об их романе и увлекся бы очередной девушкой, как всегда поступают мужчины.Но смогла бы она утаить это от него? Не было ли у него права знать, что из его семени появится живое существо? Она прикусила губу, подумав о горькой иронии такой ситуации. Раньше ей бы такое и в голову не могло прийти.– Что ты хочешь? – осторожно спросила она.– Не знаю, – сказал он просто.Впервые за всю его восхитительную и могущественную жизнь он делал подобное признание. Присев на диван, он внимательно на нее посмотрел, в черных глазах застыл вопрос.– Ты так и не сказала мне, на каком ты сроке.– Почти пять месяцев.– Пять месяцев! Уже? – спросил он нетвердым голосом.– Да, живота пока не видно.Она встретилась с ним взглядом и ощутила, что он не сводит с нее глаз.Это было запрещенным оружием. Если бы он не появлялся хотя бы еще немного, она бы отвыкла от него. Но она, к сожалению, не успела этого сделать.– Время быстро летит, когда наслаждаешься жизнью, – саркастически заметила она.Неужели такой большой срок? Наверное, она забеременела в самый первый раз, еще до Рима. Он вспомнил, как был неосторожен, когда хотел заняться с ней любовью в первую же встречу. Но тогда она остановила его.Он нахмурил брови. Как могло пройти незаметно столько времени? После того как она сообщила ему новость, он ушел с головой в работу. Видимо, это было для него своеобразной терапией. Все это время Лука ждал от нее финансовых требований, которые, по его мнению, обязательно должны были последовать. Он вспоминал, что уже подготовил для нее тест, ожидая ее звонка, потому что имел право на это. Он всегда проверял людей, как в профессиональной, так и в личной жизни, ставя слишком высокие планки и ожидая, что им никто не сможет соответствовать. Ева смогла.– В любом случае, – она сделала над собой усилие, чтобы ее слова звучали по–деловому, потому что все сводилось к одному, – если ты беспокоишься о финансовой стороне вопроса, то не волнуйся, я справлюсь. – Она бодро ему улыбнулась. – Или тебя интересует что–то еще?Он скептически посмотрел на нее.– Ты думаешь, дело лишь в деньгах? Ты надеешься, что я выйду из этой двери, не оглянувшись, и забуду о своем ребенке?– О своем ребенке. Сильные слова. Страшные слова.Но Лука и был сильным и страшным человеком.– Я абсолютно ни на что не надеюсь. И никогда не надеялась, – добавила она.У него хватило вежливости промолчать.– Ты лучше расскажи мне, на что ты надеешься? На что–то вроде контракта, я полагаю?– Контракт! – яростно повторил он. – Какое противное слово!– Ну, может, оно и противное, но весьма уместное, – язвительно сказала она. – В конце концов, наше хорошенькое дельце принимает плохой оборот, разве не так?Он встал, подошел к тому месту, где она сидела, и присел рядом. Если бы это была другая женщина, он бы обнял ее, приласкал, успокоил. Но ее независимая поза говорила ему, что не стоит и пытаться.Всю свою жизнь Лука умел соблазнить любую понравившуюся ему девушку, склонить ее к своим правилам мышления и поведения. Но теперь он видел и понимал, что Ева совсем иная. Она не такая податливая, как прочие. Его глаза натолкнулись на ее идеальные ногти, покрашенные сегодня в кораллово–розовый цвет, и он вспомнил о своих оскорбительных обвинениях.– Так что ты думаешь по этому поводу? – беспощадно продолжала Ева. – Каждые вторые выходные и несколько дней каникул? Через одно Рождество? Так обычно делают, разве нет?– Мне наплевать, как это делают обычно!Он потянулся к ее лицу, обхватил его ладонями и поднял, чтобы она взглянула на него. К его удивлению, она его не остановила.– Перед нами только один разумный выход, – сказал он и вместо своего идеального произношения вдруг стал говорить на ломаном английском.Наверно, это было реакцией организма. Всю свою жизнь он бежал от обязательств, но больше не мог.– Ты выйдешь за меня замуж, Ева, – сказал он твердо.Она взглянула на него.– Выйду за тебя замуж? – недоверчиво переспросила она. ГЛАВА ДЕВЯТАЯ – Вот так обстоят дела, – закончил Лука, пожимая плечами.– Ну и ну! – тихо сказала его сестра и протянула ему спящего малыша.Лука удивленно поднял брови, а его руки непроизвольно обхватили маленький теплый сверток.– Для чего это? – спросил он с усмешкой. – Это что, терапия на привыкание?– Вздор! Ты блестяще смотришься со своим племянником. И, кстати, всегда смотрелся. Тебе подходит эта роль. Лука.Малыш зашевелился и вздохнул. Лука взглянул на его красивое личико и смягчился.– Боюсь, с моим собственным ребенком эта роль мне не пригодится.– О, Лука, ради бога! Это совсем на тебя не похоже. Ты же не пораженец!– Я вовсе не пораженец, София! – огрызнулся он.Ребенок издал писк протеста, и Лука понизил голос.– Я просто смотрю на вещи трезво. Она живет в Англии, я в Риме. Мы не вместе. Факты просты и грубы.– Почему бы вам не быть вместе? – спросила сестра. – Ради бога, Лука, ты же не можешь всю жизнь провести в страхе перед обязательствами, мечтая найти идеальную женщину. Тебе просто надо жениться на ней. Полагаю, ребенок – прекрасная причина, чтобы, наконец, прервать столь длительную холостяцкую жизнь. Люди нередко так поступают.В задумчивости Лука нежно провел пальцами по блестящим черным волосикам племянника, затем взглянул на сестру. Выражение его лица удивило ее.– Я предлагал ей выйти за меня замуж, – сказал он.– Ты предлагал?Он кивнул.– И?– Она отказалась.Наступило минутное молчание. Сестра была потрясена до глубины души. Но, к его изумлению, очень скоро она откинула голову назад, раздался взрыв смеха. Малыш начал ерзать на руках Луки, и он передал его обратно матери.– Не вижу причин для смеха, – ледяным голосом произнес он.София вытерла уголки глаз.– Не видишь? Думаю, она просто сокровище!Женщина поставила великого Луку Карделли на место. Знаешь, она мне нравится.– Это не смешно!– Конечно, – медленно сказала она. – Конечно же, не смешно. Тебе просто необходимо что–то предпринять, Лука.– Это я и сам знаю, – сказал он.Красный студийный свет погас, раздались громкие аплодисменты. Ева улыбнулась, завидев режиссеpa–постановщика, идущего в студию с пачкой бумаг в руках.– Как все прошло? Хорошо?– Ева, просто блестяще! Здесь у меня впечатления зрителей. – Он размахивал бумагами, как медалью победителя. – И я могу объективно признать, что в руках у нас настоящий хит.Она знала, что это так. Это было необъяснимое чувство. Когда работаешь на телевидении достаточно долго, чувствуешь удачу на ощупь. С первого дня она верила в этот проект, но нельзя было знать наверняка, пока вживую не проявились зрительские впечатления.– Пришел мешок писем, электронных и обычных, телефон трещал всю неделю. Задачу нашу можно считать выполненной на отлично.Все получилось просто идеально, настолько идеально, что ей иногда хотелось себя ущипнуть. Ей даже не пришлось говорить Клэр о своей беременности.Главный редактор догадалась сама, как, впрочем, и большая часть сотрудников. Ее выдали элементарные признаки – она часто выходила из студии, и ее постоянно тошнило.Утренняя тошнота никак не хотела ослабевать. И тогда возникла рабочая идея – убрать Еву из утреннего шоу и поставить ее в эфир перед обедом. Не будет большой потерей в программе, сказал кто–то из директоров, если вместо бесконечных старых комедий мы покажем ток–шоу.Программа "Полдень с Евой!" создавалась как классическое шоу с участием зрителей, но с дополнительной изюминкой. Кроме обычных студийных дискуссий на темы: "Слишком толстая, чтобы наслаждаться сексом" или "Мой муж не знает, что я стриптизерша", раз в неделю было запланировано пятиминутное окошко, чтобы осведомлять зрителей, как проходит беременность Евы. Зрителям нравилось быть вовлеченными. А что лучше могло их вовлечь?– Что ж, замечательно!Ева немного расслабилась и улыбнулась режиссеру–постановщику. Она положила руку на разросшийся живот, потому что малыш начал шевелиться, как бы говоря: сосредоточься теперь на мне! Настало время отправляться домой на законно заслуженный отдых. Она взяла сумочку, включила телефон, и он тут же зазвонил."Номер не установлен".– Алло!– Ева? – услышала она такой ледяной голос, что удивилась, как он не заморозил ее маленький мобильный телефон.Малыш снова зашевелился. Это твой папочка, подумала она, и ее первой реакцией было облегчение. Она не слышала от него ни слова с того дня, когда отказалась выходить за него замуж, и ее интересовал вопрос, не снял ли Лука с себя всякую ответственность за своего ребенка. Оказалось, что нет.– Привет, Лука, – спокойно сказала она и облизала свои внезапно высохшие губы. – Извини, сейчас не совсем могу разговаривать.– Почему?– Я в студии, вокруг много людей.– Найди место, где не много людей.В его голосе были нотки неколебимой решимости, заставившие ее сделать то, что он просил. Она вышла в пустую гардеробную.– Как ты? – спросила она.Он проигнорировал ее вопрос, сделав лишь глубокий вдох, чтобы привести в порядок дыхание.– Гораздо важнее, сага, – нежно сказал он, – как ты, и еще более важно, как мой ребенок?Необъяснимым образом его собственническое заявление ни капли не рассердило ее. Наоборот, была безрассудная, острая материнская гордость, что он признал его своим ребенком. Она вздохнула.– Я в порядке. По крайней мере, сейчас. Меня сняли с раннего эфира, потому что с утра меня все время подташнивает. У меня теперь своя программа. Дневная.– Я знаю.– Знаешь? – Ева слегка удивилась. – Но мы не вещаем на Италию! – глупо сказала она.– Я не в Италии.– А где ты? – спросила она, предчувствуя ответ.– В Хембле.Невыразимый ужас охватил ее.– Что ты тут делаешь?– Обсудим это позднее, – отрезал он. – Думаю, нам стоит встретиться и пообедать. Надеюсь, ты не против?Ева знала, что на этот вопрос есть только один ответ, приемлемый для них двоих. Для него, потому что он требовал этого, и она знала, что у него есть на это право. Для нее, потому что она сгорала от любопытства.– О'кей, я встречусь с тобой, – сказала она. – Где и когда?– Я буду ждать тебя в "Фиш Ин" в час сорок пять.– В час сорок пять, – повторила она.Дорога не близкая. Она посмотрела на часы. Не оставалось времени, чтобы заскочить домой. А зачем ей туда? Это не стандартное свидание с мужчиной за ланчем. Она беременна и собирается встретиться с отцом ребенка. Нет смысла наводить красоту. Вдруг Ева почувствовала внезапный страх. Лука был грозным мужчиной.Какого черта он вообще приехал?"Фиш Ин" был лучшим рестораном в их городе.Простая отделка, свежая рыба и великолепный вид на гавань. Люди приезжали издалека, чтобы поесть там.Обычно нельзя было сразу занять столик, но Луке каким–то образом это удалось.Когда она приехала, он уже сидел. Его высокая, худощавая фигура была заметна издалека. На нем был красивый кашемировый свитер, черные волосы взъерошены. У Евы сжалось сердце.Но на этом все, сказала она себе.Увидев ее, он сразу встал. Лицо его казалось задумчивым, и она почувствовала беспокойство. Прищуренными глазами смотрел он, как она приближается, смотрел так, будто вся его жизнь зависит от этих ее шагов. Ее лицо цвело, заметил он с тайной радостью, глаза сияли энергией и здоровьем. На ней были темные брюки и просторный мягкий свитер цвета овсянки. Такой большой свитер, как будто мужской, неожиданно сердито подумал он, почувствовав беспричинный прилив ярости. Впрочем, свитер этот не мог замаскировать заметную выпуклость ее живота, и ярость в одну секунду сменилась какой–то атавистической гордостью. Он осознал, что эта выпуклость часть его самого. Его ребенок у нее в животе. И вдруг, к его ужасу и шоку, он почувствовал преждевременную и жаждущую пульсацию желания.– Ева, – сказал он.Чисто внешне они встретились так, будто были случайными знакомыми. Казалось, их разделяют океаны. Он не поцеловал ее в щеку, не провел за руку к стулу. Ничего такого, что можно было расценить как теплое, внимательное отношение. Можно было подумать, что он испытывает к ней неприязнь, и она не понимала, почему это так ее задевало.– Лука, – ровным голосом сказала она и села.– Как мы официальны, – усмехнулся он. – Почему мы разговариваем, как посторонние люди? А, Ева? Глядя на нас, никто и не скажет, что мы так любили друг друга и создали дитя, которое растет у тебя под сердцем.Дитя у нее под сердцем. Уж не была ли эта фраза дразнящей насмешкой? Не намек ли это на то, как все могло бы быть, если бы у них были нормальные, любящие отношения? И в то же время не для того ли они сказаны, чтобы подчеркнуть, как мало у них общего и как мало они были вместе?Пытался ли он ранить ее, отплатить той же монетой?Каким спокойным он выглядел сегодня. Да, утекло немало водицы с той поры, как он стоял перед ней и не верил своим ушам – она отказалась выходить за него.– Я не хочу за тебя замуж! – заявила она. – Брак для тебя – лишь способ купить меня и заполучить права на моего ребенка! Это все равно, что заключить деловой контракт!В тот раз он бросил на нее долгий, задумчивый взгляд и спросил:– Это твое окончательное решение?– Да.– Тогда больше говорить не о чем, не так ли?Законченность этого высказывания не дала ей возможности сказать что-нибудь более разумное, например:"я подумаю", или "я не исключаю этой возможности".Ей показалось, что она сожгла все мосты, но потом она поняла, что ее первое решение было единственно правильным. Она не хотела выходить замуж за мужчину, который ее не любил.Трясущимися пальцами она встряхнула свою льняную салфетку и аккуратно положила ее себе на колени, сомневаясь, сможет ли чего-нибудь съесть под прожигающим взглядом черных блестящих глаз.Но манипуляции с салфеткой немного ее успокоили, и она смогла поднять на него глаза.– Итак, – сдержанно сказала она, – ты собирался рассказать мне, что ты здесь делаешь.Неужели ее ничто не задело, в бешенстве подумал он. По выражению ее лица можно было предположить, что она находится на деловой встрече.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15