Он дал каждому по кусочку ячменного хлеба, который сам же и положил им на язык.
– Пусть это будет вашей первой пищей в семейной жизни. Пусть Христос благословит ваш союз и вы никогда не будете знать голода, – продолжил пастырь.
Святой отец поднял чашу вина:
– Пусть кровь Христова станет вашим первым питьем в семейной жизни, чтобы вы никогда не знали жажды.
Бренна отпила немного терпкого вина и передала чашу Йоранду, который выпил ее, не отрывая от девушки взгляда. Бренна не могла не отметить, что роль влюбленного деревенского парня нормандец играл весьма убедительно. Она мысленно благодарила его за такую заботу.
Отец Михаил вручил Йоранду кинжал:
– Теперь, как муж и жена, отрежьте все свое прошлое, чтобы начать новую жизнь.
Йоранд, ставший теперь ее мужем, аккуратно перерезал красную ленту. Лента упала на землю, но руку Бренды он отпускать не торопился.
Он положил другую руку на ее талию, Притянул к себе и поцеловал ее мягким, но отнюдь не целомудренным поцелуем. Когда Йоранд оторвал свои губы, только Бренна могла видеть в его небесно-синих глазах огонь.
Приветственно зазвучали флейты и трубы. Старшая дочь королевского дома вышла замуж, и теперь весь Донегол радовался вместе с его королем!
Веселье, начавшееся ранним утром, снова развернулось в полную силу.
Глава 13
Когда церемония венчания была закончена, Бренна наконец смогла полюбоваться тем, как нарядно украсили двор. Яркие вымпелы с гербом Донегола – переплетением вереска на зеленом фоне – хлопали на ветру. Почти над каждой дверью была подвешена веточка вереска. «Мойра постаралась», – подумала Бренна. Украшен был даже коровник. В воздухе витали цветочные ароматы от лепестков, которыми был усыпан двор.
Небольшая группа музыкантов, всего пара флейт и кельтская арфа, играла зажигательные мелодии и пела. Все те, кто не считал себя старым, поднимались с мест и принимались кружиться в танце на пышной зеленой трапе. Те, кто думал, что для танцев уже староват, пили эль и посматривали с оттенком легкой зависти на то, как веселится молодежь.
– Мне очень жаль, принцесса, – сказал Йоранд, – но я совершенно не умею танцевать.
– Не беспокойтесь об этом, – ответила Бренна. – Я сама никогда много не танцевала.
Подошел подвыпивший Коннор Макнот.
– Пошли со мной, Бренна, – сказал он.
Девушка почувствовала сильный запах виски и обернулась. Коннор искоса смотрел на нее, показывая в ухмылке пожелтевшие зубы.
– Если этот большой норвежский слизняк, за которого ты вышла замуж, не хочет танцевать с тобой, позволь мне оказать тебе эту почесть.
Макнот принялся вращать девушку столь яростно, что когда этот странный танец закончился и они шли по краю поляны, обходя других танцующих, у нее все еще кружилась голова.
– Клянусь, есть еще кое-что, что я был бы счастлив сделать для тебя.
Рука Макнота с талии незаметно поднялась повыше. Большим пальцем Коннор начал пробовать упругость ее груди.
– Я был женат и многому могу научить тебя. Одно твое слово, моя дорогая, и я с удовольствием не только станцую с тобой.
Бренна попыталась избавиться от его объятий, но Коннор держал ее с упорством собаки, которой дали кость. Внезапно ноги его оторвались от земли, и он выпустил Бренну.
Это Йоранд схватил его за шиворот и поднял, развернув к себе лицом. Теперь перед лицом опешившего Макнота было лицо ее мужа со зловещей улыбкой.
– Это праздник Бренны, так что сегодня я не испорчу его дракой, хотя вы того не заслуживаете. – Нормандец не повышал голоса, однако даже прилично выпивший Макнот не мог не почувствовать угрозы. – Если вы еще будете приставать к моей жене, я забуду, что стал христианином, и разрублю вас на части одним ударом.
Сильные пальцы Йоранда сомкнулись на горле Коннора. Тот едва дышал, выпучив глаза, как треска на берегу.
– Кивните, если понимаете меня, – сказал Йоранд.
Коннор поспешил кивнуть.
Нормандец разжал руки, и Макнот упал.
– Теперь вы можете попросить у моей жены прощения за неучтивое отношение, – приказал Йоранд и добавил: – И будьте впредь осторожнее. А то я еще неправильно пойму вас.
Коннор пробормотал слова извинения и поспешно исчез в толпе.
– Спасибо, – сказала Бренна. Ее еще никто так не защищал, даже ее отец.
– Подозреваю, что защищать вас от других мужчин станет моей обязанностью, – ответил Йоранд. – Наверное, это лишь часть того, что приходится делать мужу столь прекрасной женщины.
Но несмотря на сердитые слова, его улыбка наполняла Бренну приятным теплом, которое разливалось по всему телу. Так ей улыбались, пожалуй, первый раз в жизни.
– Давайте потанцуем, Бренна. Только я не помню, как это делается.
– Возможно, вы помните больше, чем думаете. Это кик с древесиной – вы начали работать и вспомнили, как его делается.
– Я могу наступить на ноги, – предупредил Йоранд.
– Я готова к этому, – ответила Бренна, и они присоединились к танцующим.
Они кружились в танце, и Бренна чувствовала невероятную лёгкость на сердце, какой еще никогда не было. Танцы кончались и постепенно начинался пир. Факелы пока не зажгли, и на черном бархате неба были видны булавочные уколы звезд.
– Подвязка! – крикнул кто-то.
Молодые в толпе зашумели, скандируя это слово. Один из храбрецов попытался приблизиться к Бренне, явно намереваясь залезть ей под юбку и завладеть традиционным свадебным трофеем. Убийственный взгляд нормандца подсказал ему, что делать этого не стоит.
– Они не хотят обидеть меня, вы должны позволить им стащить с меня подвязки, – прошептала Бренна.
Она подняла подол платья, демонстрируя тонкие полосы синей ткани, оплетающие ее икры до колен.
– Развяжите их и бросьте парням, – подсказала Бренна своему мужу.
Йоранд встал на колено и стащил ленты, которые развязались на удивление легко. Когда он коснулся большим пальцем кожи за коленом, она почувствовала дрожь.
После того как он бросил подвязки в толпу молодых людей, они криками приветствовали его великодушие.
– Слава Богу, – прошептала Бренна. Паника наполняла ее, она едва стояла на ногах.
– Вы в порядке? – спросил Йоранд, поддерживая Бренну за талию.
– О да, – сказала она, желая унять дрожь страха. – Только теперь с меня будут спадать чулки.
– Тогда мы снимем их, – ответил Йоранд с улыбкой. Прежде чем девушка успела возразить, нормандец легко поднял ее и понес к круглой хижине, которая была для них приготовлена.
Все вокруг приветствовали пару. Небольшая процессия проследовала за ними до самой хижины. Непристойные предложения звучали им вслед, но они были добродушно-шутливыми, и нормандец понимал, что это часть ритуала.
– Если вы действительно хотите помочь, то откройте дверь, – проревел Йоранд. – Вы же видите, что у меня руки заняты.
Ответом ему стал одобрительный смех толпы. Падраг выскочил вперед, чтобы распахнуть широкую дверь.
– Спасибо, друг, – сказал ему Йоранд, внося Бренну в темноту хижины. – Не забудь закрыть ее за нами.
Падраг недоуменно моргнул и сделал это.
Глава 14
Когда Йоранд вошел в свадебную хижину, он остался стоять с Бренной на руках, словно она была легка, как перышко. Девушка от волнения едва дышала. Йоранд хотел поцеловать ее, но она отвела лицо.
– Опустите меня, – попросила она.
Нормандец поставил Бренну на ноги и подошел к двери задвинуть тяжелый засов.
Приглушенный шум праздника все же был слышен. Буйство веселья, которое устроил ее клан, священник, который благословил их брак, – все это осталось где-то там, за дверью. Теперь она осталась наедине со своим красивым морским воином, с Кифи Марфи.
«Муж и жена», – думала она.
Те несколько месяцев, которые минули с тех пор, как она увидела нормандца на берегу, молнией пролетели через сознание Бренны. Из чужака, которого она ненавидела всей душой, он превратился в преданного мужа. И как быстро – не успела прийти зима. Как такое было возможно, Бренна и сама не понимала.
От этих мыслей у нее комок подступил к горлу.
Бренна еще не могла представить себе, что это она только что обвенчалась. Хотя церемония и была бесподобна, воспоминания о ней были подернуты немного мистическим туманом прочитанной на ночь сказки. Прение все казалось, что это не она, а кто-то еще стоял там перед священником. Но теперь реальность врывались в мысли Бренны, не щадя ее чувств: Зачем же она пошла на эту… Как же это назвать? Сделку? Бренна внезапно поняла, что слышит стук собственного сердца.
Ее переполняла паника. Чтобы хоть как-то успокоиться, она осмотрела хижину. В самом центре, в углублении, танцевали лепестки небольшого очага, наполняя комнату ароматом свежесрубленной сосны. Дым извилистой лентой поднимался вверх и исчезал в отверстии крыши. Полоска лунного света пробивалась сквозь дым и осыпала серебром кровать, расположенную в дальней части хижины. Там было ее свадебное ложе. При этой мысли Бренна порывисто отвернулась.
– Вы знаете, не надо было меня нести, – сказала она. – Я прекрасно смогла бы войти сама.
– Это плохая примета, – покачал головой Йоранд. – Разве вы не знаете, что невеста в первый раз не должна сама переступать порог? А если ее перенесли, то все будет в порядке.
– Я о такой традиции ничего не слышала, – ответила Бренна. – Должно быть, это не наша традиция. А может быть, вы знаете о ней потому, что прежде переносили жену через порог? Вы ничего не вспомнили?
Нормандец нахмурился и посмотрел себе под ноги, словно искал там свою память.
– Нет, Бренна, я не вспомнил ничего.
Улыбка растянула и подняла уголки его губ. Помолчав, он сказал:
– Впервые за эти месяцы я чувствую благодарность. Все, что я хочу помнить, о чем хочу думать сегодня, – это ты!
Йоранд снова взял Бренну за руку и сплел ее пальцы со своими. Когда он опустил голову, чтобы поцеловать ее, она невольно затаила дыхание. Прежде он целовал ее, но те поцелуи были невинны. Сейчас Бренна почувствовала, что это был явно супружеский поцелуй… с возможным продолжением. Внезапно она заметила повязку на его руке. Повязка была жесткой от засохшей крови.
– Мне нужно посмотреть, иначе загноится.
Бренна старательно игнорировала уколы воображаемых булавок, которые чувствовала; прикасаясь к коже нормандца. Ее бросало то в жар, то в холод. «Всего-то дел – развязать и посмотреть», – убеждала она себя. Разнизав узелок и увидев длинный разрез на ладони, девушка не удержалась от сердитого вздоха:
– Разве отец Михаил не говорил вам просто уколоть ладонь?
Стульев в хижине не было, и нормандец сидел на краю кровати. Заглянув под кровать, Бренна достала небольшой пузырек с заживляющей пастой. Она знала, что Мойра предусмотрительно поставит его туда. Бренна показала Йоранду свою руку. На ладони была лишь небольшая треугольная ссадина.
– Видите? – показала она, намазывая свою ранку и заматывая свежей полоской ткани. – Когда заживет, не останется и следа.
Йоранд взял концы ткани и связал повязку поперек тыльной стороны ее ладони, проводя большим пальцем по суставам. Затем протянул свою руку. Бренна засуетилась, накладывая мазь и повязку.
– У вас будет иначе, – сказала Бренна, чувствуя, что еще немного, и она начнет болтать без умолку, как Мойра. – Этот шрам никогда не сойдет, если я еще помню медицину.
– Я так и хотел, – сказал Йоранд, кладя руки на талию Бренны. – Вашего хватит на год и один день. Я же клялся на всю жизнь, принцесса. С сегодняшнего дня я буду носить мой шрам, и он будет мне напоминать, что пот год мы принадлежали друг другу.
Бренна закусила губу. Значит, он боялся, что забудет «с, когда обретет свою прежнюю жизнь. Ей подумалось, что это, должно быть, очень страшно, когда не можешь доверять собственной памяти. Однако ей понравилось, что Йоранд хотел, чтобы она была его воспоминанием на всю жизнь. Глядя сверху вниз в глаза нормандца, девушка поняла, что ей не потребуется никакого символа, никакого шрама, чтобы помнить об этом человеке. Его удивительные черты лица врезались ей не только в память, ной в душу.
– Я раньше не видела этой кровати, – сказала Бренна, чтобы хоть как-то отвлечься, отвести взгляд от глаз цвета моря и неба. – Интересно, где отец нашел ее?
– Она вам нравится, принцесса? – спросил нормандец низким голосом, от которого у Бренны задрожали колени.
– Да, очень, – ответила она. Внезапно она представила, как будет обниматься с ним на этой кровати, от чего, наверное, покраснела. Но в хижине стоял полумрак, и Бренна была рада, что Йоранд не мог видеть этого.
– Я сам сделал ее. Чтобы вырезать изящный узор, времени не хватило, но это можно сделать и позже. Так что за красоту не ручаюсь, но прочность будет.
Нормандец смотрел на Бренну пристальным взглядом, огонь в его глазах не оставлял сомнений, что ему потребуется этой ночью действительно прочная кровать.
Йоранд протянул к Бренне руку и положил большую ладонь на ее затылок. Мягко, но настойчиво он направлял ее присесть, чтобы их губы соприкоснулись. Это прикосновение заставило Бренну вздрогнуть, и она попыталась отпрянуть, но нормандец удержал ее. Бренну переполнял изумительный водоворот эмоций. Любопытство смешивалось с восхищением – новым чувством, которое этот человек пробудил в ней, – и ужасом, тянувшим ее к двери, подальше отсюда.
Его губы, словно изучая, нежно прикасались к ее губам и будили в ней бурю чувств; Сама того не замечая, Бренна разжала губы, и язык Йоранда проник внутрь, влажным теплом прошелся по ее зубам и деснам. Бренна почувствовала, как стало удивительно тепло и приятно где-то внутри ее.
Внезапно Бренна отдернула голову, словно ее обжег язык нормандца. Йоранд не стал удерживать ее.
– Что случилось, принцесса? – спросил он: – Вы своенравны, как годовалый жеребенок.
– Ничего, – соврала Бренна. – Я… я должна распустить волосы. Если я на косах буду спать, к утру они спутаются в клубок.
– Позвольте мне помочь вам, – предложил Йоранд и, прежде чем девушка успела возразить, начал выбирать веточки из изрядно перепутавшихся косичек. Он пропускал длинные, по пояс, локоны между пальцев. Когда волосы дождем спускались вниз, Йоранд собирал их в горсть и подносил к губам, глубоко вдыхая аромат.
– Ваши волосы – просто чудо, Бренна, – сказал он.
Бренна рассмеялась. В ней не было ничего замечательного. Вот Мойра действительно своим появлением зажигала взгляды мужчин. Уверенная в том, что это грубая лесть, Бренна отвернулась.
– Вовсе нет, дикие, вьющиеся да еще мышиного цвета, – сказала она.
– Они пахнут свежо, как травы в летний день, – ничуть не смущенный, ответил Йоранд. – Мне нравится, как они вьются вокруг пальцев. Разве вы не можете признать, что мне они могут нравиться?
Нормандец уложил ее волосы на одну сторону, а затем поцеловал ее в шею чуть ниже уха. Бренна опять почувствовала невероятный прилив удовольствия, к которому примешивалась подспудная тревога.
– Я действительно нахожу вас прекрасной, моя принцесса. Прекрасной во всех отношениях.
С этими словами Йоранд развязал шнурок на ее тунике и обнажил плечи.
– И ваш сладкий голос, и удивительные волосы, и мягкая кожа…
Его голос наполнялся желанием, и Бренна ощущала, как все ниже и ниже опускаются его губы. Нормандец уже целовал ее плечи и руки.
Бренна чувствовала, как ее кожа жаждет этих прикосновений все сильнее и сильнее. У нее перехватило дыхание от порыва страсти, она откинулась назад, и Йоранд уже гладил и пробовал на ощупь упругость ее грудей.
Когда то же самое делал Коннор, Бренна чувствовала тошноту. Теперь же ее соски налились и стали твердыми, заметно поднимая ткань туники. Они приятно ныли, и когда Йоранд провел по ним большим пальцем, Бренна чуть не вскрикнула от удовольствия.
– О Бренна! – воскликнул Йоранд, пряча лицо в завитках ее волос. – Ты такая!!!
Его руки неутомимо двигались по ее тунике, развязывая шнурки, а губы покрывали поцелуями плечи и спину. Пальцы Йоранда танцевали причудливый танец на ее ключице, от плеча до шеи. Затем рука скользнула вниз и принялась ласкать сосок, который теперь выпирал над приспущенной туникой.
Руки ее туго сжимала туника, так что Бренна чувствовала, как при каждом вдохе ткань обжимает ее еще плотнее. Осознав свою беспомощность, она лихорадочно пыталась освободить руки и, сама того не желая, разорвала завязку, от чего груди окончательно выпрыгнули из туники, а веревочка упала на бедра.
Йоранд положил руки на плечи Бренны и медленно развернул ее лицом к себе. Посмотрев ей в глаза, он стал постепенно опускать взгляд. Нормандец смотрел на ее обнаженные груди. Девушке казалось, что ее сердце бьется так громко, что Йоранд слышит его.
Под его взглядом соски Бренны еще больше набухали и твердели. В скудном свете очага она не видела выражения лица Йоранда, однако слышала, что дышать он стал как-то по-особенному. Он протянул руку, но тут же остановился, когда почувствовал, что Бренна подалась назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
– Пусть это будет вашей первой пищей в семейной жизни. Пусть Христос благословит ваш союз и вы никогда не будете знать голода, – продолжил пастырь.
Святой отец поднял чашу вина:
– Пусть кровь Христова станет вашим первым питьем в семейной жизни, чтобы вы никогда не знали жажды.
Бренна отпила немного терпкого вина и передала чашу Йоранду, который выпил ее, не отрывая от девушки взгляда. Бренна не могла не отметить, что роль влюбленного деревенского парня нормандец играл весьма убедительно. Она мысленно благодарила его за такую заботу.
Отец Михаил вручил Йоранду кинжал:
– Теперь, как муж и жена, отрежьте все свое прошлое, чтобы начать новую жизнь.
Йоранд, ставший теперь ее мужем, аккуратно перерезал красную ленту. Лента упала на землю, но руку Бренды он отпускать не торопился.
Он положил другую руку на ее талию, Притянул к себе и поцеловал ее мягким, но отнюдь не целомудренным поцелуем. Когда Йоранд оторвал свои губы, только Бренна могла видеть в его небесно-синих глазах огонь.
Приветственно зазвучали флейты и трубы. Старшая дочь королевского дома вышла замуж, и теперь весь Донегол радовался вместе с его королем!
Веселье, начавшееся ранним утром, снова развернулось в полную силу.
Глава 13
Когда церемония венчания была закончена, Бренна наконец смогла полюбоваться тем, как нарядно украсили двор. Яркие вымпелы с гербом Донегола – переплетением вереска на зеленом фоне – хлопали на ветру. Почти над каждой дверью была подвешена веточка вереска. «Мойра постаралась», – подумала Бренна. Украшен был даже коровник. В воздухе витали цветочные ароматы от лепестков, которыми был усыпан двор.
Небольшая группа музыкантов, всего пара флейт и кельтская арфа, играла зажигательные мелодии и пела. Все те, кто не считал себя старым, поднимались с мест и принимались кружиться в танце на пышной зеленой трапе. Те, кто думал, что для танцев уже староват, пили эль и посматривали с оттенком легкой зависти на то, как веселится молодежь.
– Мне очень жаль, принцесса, – сказал Йоранд, – но я совершенно не умею танцевать.
– Не беспокойтесь об этом, – ответила Бренна. – Я сама никогда много не танцевала.
Подошел подвыпивший Коннор Макнот.
– Пошли со мной, Бренна, – сказал он.
Девушка почувствовала сильный запах виски и обернулась. Коннор искоса смотрел на нее, показывая в ухмылке пожелтевшие зубы.
– Если этот большой норвежский слизняк, за которого ты вышла замуж, не хочет танцевать с тобой, позволь мне оказать тебе эту почесть.
Макнот принялся вращать девушку столь яростно, что когда этот странный танец закончился и они шли по краю поляны, обходя других танцующих, у нее все еще кружилась голова.
– Клянусь, есть еще кое-что, что я был бы счастлив сделать для тебя.
Рука Макнота с талии незаметно поднялась повыше. Большим пальцем Коннор начал пробовать упругость ее груди.
– Я был женат и многому могу научить тебя. Одно твое слово, моя дорогая, и я с удовольствием не только станцую с тобой.
Бренна попыталась избавиться от его объятий, но Коннор держал ее с упорством собаки, которой дали кость. Внезапно ноги его оторвались от земли, и он выпустил Бренну.
Это Йоранд схватил его за шиворот и поднял, развернув к себе лицом. Теперь перед лицом опешившего Макнота было лицо ее мужа со зловещей улыбкой.
– Это праздник Бренны, так что сегодня я не испорчу его дракой, хотя вы того не заслуживаете. – Нормандец не повышал голоса, однако даже прилично выпивший Макнот не мог не почувствовать угрозы. – Если вы еще будете приставать к моей жене, я забуду, что стал христианином, и разрублю вас на части одним ударом.
Сильные пальцы Йоранда сомкнулись на горле Коннора. Тот едва дышал, выпучив глаза, как треска на берегу.
– Кивните, если понимаете меня, – сказал Йоранд.
Коннор поспешил кивнуть.
Нормандец разжал руки, и Макнот упал.
– Теперь вы можете попросить у моей жены прощения за неучтивое отношение, – приказал Йоранд и добавил: – И будьте впредь осторожнее. А то я еще неправильно пойму вас.
Коннор пробормотал слова извинения и поспешно исчез в толпе.
– Спасибо, – сказала Бренна. Ее еще никто так не защищал, даже ее отец.
– Подозреваю, что защищать вас от других мужчин станет моей обязанностью, – ответил Йоранд. – Наверное, это лишь часть того, что приходится делать мужу столь прекрасной женщины.
Но несмотря на сердитые слова, его улыбка наполняла Бренну приятным теплом, которое разливалось по всему телу. Так ей улыбались, пожалуй, первый раз в жизни.
– Давайте потанцуем, Бренна. Только я не помню, как это делается.
– Возможно, вы помните больше, чем думаете. Это кик с древесиной – вы начали работать и вспомнили, как его делается.
– Я могу наступить на ноги, – предупредил Йоранд.
– Я готова к этому, – ответила Бренна, и они присоединились к танцующим.
Они кружились в танце, и Бренна чувствовала невероятную лёгкость на сердце, какой еще никогда не было. Танцы кончались и постепенно начинался пир. Факелы пока не зажгли, и на черном бархате неба были видны булавочные уколы звезд.
– Подвязка! – крикнул кто-то.
Молодые в толпе зашумели, скандируя это слово. Один из храбрецов попытался приблизиться к Бренне, явно намереваясь залезть ей под юбку и завладеть традиционным свадебным трофеем. Убийственный взгляд нормандца подсказал ему, что делать этого не стоит.
– Они не хотят обидеть меня, вы должны позволить им стащить с меня подвязки, – прошептала Бренна.
Она подняла подол платья, демонстрируя тонкие полосы синей ткани, оплетающие ее икры до колен.
– Развяжите их и бросьте парням, – подсказала Бренна своему мужу.
Йоранд встал на колено и стащил ленты, которые развязались на удивление легко. Когда он коснулся большим пальцем кожи за коленом, она почувствовала дрожь.
После того как он бросил подвязки в толпу молодых людей, они криками приветствовали его великодушие.
– Слава Богу, – прошептала Бренна. Паника наполняла ее, она едва стояла на ногах.
– Вы в порядке? – спросил Йоранд, поддерживая Бренну за талию.
– О да, – сказала она, желая унять дрожь страха. – Только теперь с меня будут спадать чулки.
– Тогда мы снимем их, – ответил Йоранд с улыбкой. Прежде чем девушка успела возразить, нормандец легко поднял ее и понес к круглой хижине, которая была для них приготовлена.
Все вокруг приветствовали пару. Небольшая процессия проследовала за ними до самой хижины. Непристойные предложения звучали им вслед, но они были добродушно-шутливыми, и нормандец понимал, что это часть ритуала.
– Если вы действительно хотите помочь, то откройте дверь, – проревел Йоранд. – Вы же видите, что у меня руки заняты.
Ответом ему стал одобрительный смех толпы. Падраг выскочил вперед, чтобы распахнуть широкую дверь.
– Спасибо, друг, – сказал ему Йоранд, внося Бренну в темноту хижины. – Не забудь закрыть ее за нами.
Падраг недоуменно моргнул и сделал это.
Глава 14
Когда Йоранд вошел в свадебную хижину, он остался стоять с Бренной на руках, словно она была легка, как перышко. Девушка от волнения едва дышала. Йоранд хотел поцеловать ее, но она отвела лицо.
– Опустите меня, – попросила она.
Нормандец поставил Бренну на ноги и подошел к двери задвинуть тяжелый засов.
Приглушенный шум праздника все же был слышен. Буйство веселья, которое устроил ее клан, священник, который благословил их брак, – все это осталось где-то там, за дверью. Теперь она осталась наедине со своим красивым морским воином, с Кифи Марфи.
«Муж и жена», – думала она.
Те несколько месяцев, которые минули с тех пор, как она увидела нормандца на берегу, молнией пролетели через сознание Бренны. Из чужака, которого она ненавидела всей душой, он превратился в преданного мужа. И как быстро – не успела прийти зима. Как такое было возможно, Бренна и сама не понимала.
От этих мыслей у нее комок подступил к горлу.
Бренна еще не могла представить себе, что это она только что обвенчалась. Хотя церемония и была бесподобна, воспоминания о ней были подернуты немного мистическим туманом прочитанной на ночь сказки. Прение все казалось, что это не она, а кто-то еще стоял там перед священником. Но теперь реальность врывались в мысли Бренны, не щадя ее чувств: Зачем же она пошла на эту… Как же это назвать? Сделку? Бренна внезапно поняла, что слышит стук собственного сердца.
Ее переполняла паника. Чтобы хоть как-то успокоиться, она осмотрела хижину. В самом центре, в углублении, танцевали лепестки небольшого очага, наполняя комнату ароматом свежесрубленной сосны. Дым извилистой лентой поднимался вверх и исчезал в отверстии крыши. Полоска лунного света пробивалась сквозь дым и осыпала серебром кровать, расположенную в дальней части хижины. Там было ее свадебное ложе. При этой мысли Бренна порывисто отвернулась.
– Вы знаете, не надо было меня нести, – сказала она. – Я прекрасно смогла бы войти сама.
– Это плохая примета, – покачал головой Йоранд. – Разве вы не знаете, что невеста в первый раз не должна сама переступать порог? А если ее перенесли, то все будет в порядке.
– Я о такой традиции ничего не слышала, – ответила Бренна. – Должно быть, это не наша традиция. А может быть, вы знаете о ней потому, что прежде переносили жену через порог? Вы ничего не вспомнили?
Нормандец нахмурился и посмотрел себе под ноги, словно искал там свою память.
– Нет, Бренна, я не вспомнил ничего.
Улыбка растянула и подняла уголки его губ. Помолчав, он сказал:
– Впервые за эти месяцы я чувствую благодарность. Все, что я хочу помнить, о чем хочу думать сегодня, – это ты!
Йоранд снова взял Бренну за руку и сплел ее пальцы со своими. Когда он опустил голову, чтобы поцеловать ее, она невольно затаила дыхание. Прежде он целовал ее, но те поцелуи были невинны. Сейчас Бренна почувствовала, что это был явно супружеский поцелуй… с возможным продолжением. Внезапно она заметила повязку на его руке. Повязка была жесткой от засохшей крови.
– Мне нужно посмотреть, иначе загноится.
Бренна старательно игнорировала уколы воображаемых булавок, которые чувствовала; прикасаясь к коже нормандца. Ее бросало то в жар, то в холод. «Всего-то дел – развязать и посмотреть», – убеждала она себя. Разнизав узелок и увидев длинный разрез на ладони, девушка не удержалась от сердитого вздоха:
– Разве отец Михаил не говорил вам просто уколоть ладонь?
Стульев в хижине не было, и нормандец сидел на краю кровати. Заглянув под кровать, Бренна достала небольшой пузырек с заживляющей пастой. Она знала, что Мойра предусмотрительно поставит его туда. Бренна показала Йоранду свою руку. На ладони была лишь небольшая треугольная ссадина.
– Видите? – показала она, намазывая свою ранку и заматывая свежей полоской ткани. – Когда заживет, не останется и следа.
Йоранд взял концы ткани и связал повязку поперек тыльной стороны ее ладони, проводя большим пальцем по суставам. Затем протянул свою руку. Бренна засуетилась, накладывая мазь и повязку.
– У вас будет иначе, – сказала Бренна, чувствуя, что еще немного, и она начнет болтать без умолку, как Мойра. – Этот шрам никогда не сойдет, если я еще помню медицину.
– Я так и хотел, – сказал Йоранд, кладя руки на талию Бренны. – Вашего хватит на год и один день. Я же клялся на всю жизнь, принцесса. С сегодняшнего дня я буду носить мой шрам, и он будет мне напоминать, что пот год мы принадлежали друг другу.
Бренна закусила губу. Значит, он боялся, что забудет «с, когда обретет свою прежнюю жизнь. Ей подумалось, что это, должно быть, очень страшно, когда не можешь доверять собственной памяти. Однако ей понравилось, что Йоранд хотел, чтобы она была его воспоминанием на всю жизнь. Глядя сверху вниз в глаза нормандца, девушка поняла, что ей не потребуется никакого символа, никакого шрама, чтобы помнить об этом человеке. Его удивительные черты лица врезались ей не только в память, ной в душу.
– Я раньше не видела этой кровати, – сказала Бренна, чтобы хоть как-то отвлечься, отвести взгляд от глаз цвета моря и неба. – Интересно, где отец нашел ее?
– Она вам нравится, принцесса? – спросил нормандец низким голосом, от которого у Бренны задрожали колени.
– Да, очень, – ответила она. Внезапно она представила, как будет обниматься с ним на этой кровати, от чего, наверное, покраснела. Но в хижине стоял полумрак, и Бренна была рада, что Йоранд не мог видеть этого.
– Я сам сделал ее. Чтобы вырезать изящный узор, времени не хватило, но это можно сделать и позже. Так что за красоту не ручаюсь, но прочность будет.
Нормандец смотрел на Бренну пристальным взглядом, огонь в его глазах не оставлял сомнений, что ему потребуется этой ночью действительно прочная кровать.
Йоранд протянул к Бренне руку и положил большую ладонь на ее затылок. Мягко, но настойчиво он направлял ее присесть, чтобы их губы соприкоснулись. Это прикосновение заставило Бренну вздрогнуть, и она попыталась отпрянуть, но нормандец удержал ее. Бренну переполнял изумительный водоворот эмоций. Любопытство смешивалось с восхищением – новым чувством, которое этот человек пробудил в ней, – и ужасом, тянувшим ее к двери, подальше отсюда.
Его губы, словно изучая, нежно прикасались к ее губам и будили в ней бурю чувств; Сама того не замечая, Бренна разжала губы, и язык Йоранда проник внутрь, влажным теплом прошелся по ее зубам и деснам. Бренна почувствовала, как стало удивительно тепло и приятно где-то внутри ее.
Внезапно Бренна отдернула голову, словно ее обжег язык нормандца. Йоранд не стал удерживать ее.
– Что случилось, принцесса? – спросил он: – Вы своенравны, как годовалый жеребенок.
– Ничего, – соврала Бренна. – Я… я должна распустить волосы. Если я на косах буду спать, к утру они спутаются в клубок.
– Позвольте мне помочь вам, – предложил Йоранд и, прежде чем девушка успела возразить, начал выбирать веточки из изрядно перепутавшихся косичек. Он пропускал длинные, по пояс, локоны между пальцев. Когда волосы дождем спускались вниз, Йоранд собирал их в горсть и подносил к губам, глубоко вдыхая аромат.
– Ваши волосы – просто чудо, Бренна, – сказал он.
Бренна рассмеялась. В ней не было ничего замечательного. Вот Мойра действительно своим появлением зажигала взгляды мужчин. Уверенная в том, что это грубая лесть, Бренна отвернулась.
– Вовсе нет, дикие, вьющиеся да еще мышиного цвета, – сказала она.
– Они пахнут свежо, как травы в летний день, – ничуть не смущенный, ответил Йоранд. – Мне нравится, как они вьются вокруг пальцев. Разве вы не можете признать, что мне они могут нравиться?
Нормандец уложил ее волосы на одну сторону, а затем поцеловал ее в шею чуть ниже уха. Бренна опять почувствовала невероятный прилив удовольствия, к которому примешивалась подспудная тревога.
– Я действительно нахожу вас прекрасной, моя принцесса. Прекрасной во всех отношениях.
С этими словами Йоранд развязал шнурок на ее тунике и обнажил плечи.
– И ваш сладкий голос, и удивительные волосы, и мягкая кожа…
Его голос наполнялся желанием, и Бренна ощущала, как все ниже и ниже опускаются его губы. Нормандец уже целовал ее плечи и руки.
Бренна чувствовала, как ее кожа жаждет этих прикосновений все сильнее и сильнее. У нее перехватило дыхание от порыва страсти, она откинулась назад, и Йоранд уже гладил и пробовал на ощупь упругость ее грудей.
Когда то же самое делал Коннор, Бренна чувствовала тошноту. Теперь же ее соски налились и стали твердыми, заметно поднимая ткань туники. Они приятно ныли, и когда Йоранд провел по ним большим пальцем, Бренна чуть не вскрикнула от удовольствия.
– О Бренна! – воскликнул Йоранд, пряча лицо в завитках ее волос. – Ты такая!!!
Его руки неутомимо двигались по ее тунике, развязывая шнурки, а губы покрывали поцелуями плечи и спину. Пальцы Йоранда танцевали причудливый танец на ее ключице, от плеча до шеи. Затем рука скользнула вниз и принялась ласкать сосок, который теперь выпирал над приспущенной туникой.
Руки ее туго сжимала туника, так что Бренна чувствовала, как при каждом вдохе ткань обжимает ее еще плотнее. Осознав свою беспомощность, она лихорадочно пыталась освободить руки и, сама того не желая, разорвала завязку, от чего груди окончательно выпрыгнули из туники, а веревочка упала на бедра.
Йоранд положил руки на плечи Бренны и медленно развернул ее лицом к себе. Посмотрев ей в глаза, он стал постепенно опускать взгляд. Нормандец смотрел на ее обнаженные груди. Девушке казалось, что ее сердце бьется так громко, что Йоранд слышит его.
Под его взглядом соски Бренны еще больше набухали и твердели. В скудном свете очага она не видела выражения лица Йоранда, однако слышала, что дышать он стал как-то по-особенному. Он протянул руку, но тут же остановился, когда почувствовал, что Бренна подалась назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29