Лирит знала, что теперь он видит ее одетой в красивое голубое платье, вышитое желто-коричневыми цветами, и верит в то, что именно так она и выглядела с самого начала. Не так уж сложно заставить людей видеть то, чего они ожидают увидеть.
— Миледи, — сказал страж. — О вас тут спрашивают. Вы спуститесь вниз?
Лирит прижалась к дверному проему, словно утратив равновесие от сильного неожиданного удара. Слова, сказанные очень-очень давно, вновь прозвучали в ее памяти.
О тебе спрашивают, Лисенни, тебя зовут! Именно тебя хотят видеть больше всех остальных. Прислушайся к их голосам! Разве ты не потанцуешь для них?
— Миледи?
— Кто спрашивает обо мне? — с трудом выдавила из себя Лирит.
— Разве вы не видели, как они подъезжали к воротам?.. Лорд Фолкен Черная Рука и Леди Мелиндора Сребролунная. Они здесь, в Ар-Толоре. — Молодой стражник улыбнулся. — Бабушка когда-то рассказывала мне сказки о них, когда я сидел у нее на коленях. Но они были лишь героями сказочного предания, по крайней мере я верил в них, как в сказочных героев. Я и не думал, что когда-нибудь увижу их своими собственными глазами. Говорят, будто вы знакомы с ними, миледи.
Стражник весь залился краской, очевидно, смущенный своим порывом.
Лирит задумалась над его словами. Значит, Мелия и Фолкен в замке? Конечно же, было бы неплохо увидеть их обоих. Она успела сильно привязаться к ним. Но зачем они приехали? Они ведь вроде отправились на поиски своего друга и родственника Мелии — Тума.
— Прямо сейчас они движутся в большую залу, собираясь просить приюта у королевы. Так вы идете, миледи?
— Сейчас спущусь.
Лирит отнюдь не хотела встречаться с леди Мелией в воображаемом платье.
Лирит закрыла дверь и обернулась. Ее разум прояснился, как туман в утреннем свете. Обманы и иллюзии, ничего больше. Тем не менее, приблизившись к шкафу за платьем, она не смогла удержаться и бросила взгляд в угол комнаты. На этот раз она увидела лишь привычную пустоту.
Через несколько минут Лирит вошла в просторную залу Ар-Толора. Небольшая группа людей стояла перед возвышением, на котором располагался трон королевы. Самой Иволейны видно не было.
— Ах, вот ты где! — воскликнула Эйрин и, придерживая подол желтого платья, бросилась навстречу Лирит. — Мы ждали тебя. Где ты была все это время?
Лирит криво улыбнулась:
— Одевалась.
Не обращая внимания на озадаченный взгляд Эйрин, она направилась прямо к Фолкену и Мелии, которые стояли рядом с Даржем. Оба, казалось, немного изменились с последней их встречи, хотя этого вполне следовало ожидать. Поскольку Фолкен происходил из королевства Малакор, которое пало несколько веков назад, то сейчас ему уже свыше семисот лет. А Мелия даже старше его. Богиня Тарраса покинула небесную обитель, чтобы странствовать по миру в человеческом обличье.
Фолкен был облачен в свой обычный, изношенный от бесконечных переездов костюм: бежевую тунику и мантию цвета морской волны. Тронутые сединой волосы были по-прежнему взлохмачены, а морщинистое лицо, как и раньше, очень походило на волчье. Мелия сменила длинное синее платье на простой балахон оттенка лунного света. В остальном миниатюрная женщина с царственной осанкой выглядела, как и всегда: медно-красная кожа была безупречно гладкой, волосы иссиня-черной волной ниспадали на спину.
Фолкен радостно улыбнулся, когда Лирит приблизилась к нему.
— Надеюсь, ты доставишь удовольствие старому барду, — сказал он, заключая ее в объятия. — Не каждый век удается обнимать прекрасную графиню.
Лирит рассмеялась и с равной силой обняла его в ответ. Темная щетина бороды оцарапала ей щеку, но это не имело никакого значения. От Фолкена исходил запах леса. Бессмертный бард был странным созданием, но в то же время очень милым. Лирит и не сомневалась в этом, несмотря на то что о нем говорили в народе. Она никогда бы не поверила в то, что целое королевство было обречено им на гибель.
— Ты хорошо выглядишь, милая, — промолвила Мелия, бесшумно приблизившись к ним.
Лирит и не рассчитывала, что Мелия обнимет ее, как Фолкен. Дело не в том, что Мелия не любила ее; просто в мире всегда существует некое расстояние до бывшей богини, и именно оно делает ее такой холодной, лучезарной и недостижимой, как ее тезка. Лишь Фолкен, казалось, был способен преодолеть эту бездонную пропасть. Еще, пожалуй, сэр Бельтан и мастер Тревис, хотя и в меньшей степени. Лирит сдержанно поклонилась.
Мелия отступила ни шаг и кивнула в ответ. Янтарные глаза отразили выражение, которое можно было принять за печаль. Приступ раскаяния пронзил грудь Лирит.
Чтобы скрыть неловкость, она задала вопрос:
— Где же королева?
— Боюсь, вы опоздали, миледи, — ответил Дарж. Эйрин бросила на рыцаря сердитый взгляд:
— Иволейна не покинула нас, Дарж. Она всего лишь отправилась завтракать.
— Мы уже сами собирались чего-нибудь перекусить, — вступил Фолкен, перекидывая через плечо потертый деревянный, футляр, в котором находилась лютня. — Присоединишься к нам, Лирит?
Девушка кивнула и взяла его за галантно предложенную руку.
— Фолкен, — окликнула Эйрин, когда они направились к двери, — вы все еще не рассказали нам, зачем приехали в Ар-Толор. Я полагала, вы некоторое время собирались путешествовать вместе с Тумом.
Бард пожал плечами:
— Тум решил, что лучше отдохнуть. Ему уже больше двух тысяч лет, поэтому мы не стали с ним спорить. Кроме того, когда мы услышали, что созывается Верховный Шабаш, то решили приехать сюда.
Лирит замерла:
— Но королева Иволейна созвала Верховный Шабаш совсем недавно.
— Да, милая, — ответила Мелия. — Мы знаем.
Лирит снова внимательно посмотрела на нее. Даже не являясь больше богиней в истинном смысле слова, Мелия до сих пор сохраняла таинственные и огромные силы. Колдуньи всегда относились к ней с глубоким почтением, но при этом и остерегались ее. Мелия относилась к новой религии Тарраса, а не к древнему культу Сайи.
Кроме того, кажется, в наши дни быстрее всех среди колдуний продвигаются те, кто держится в стороне от имени Сайя, не так ли, сестра Лирит ?
Глубокие морщины на лбу Даржа сделались еще выразительнее.
— Я ничего не слышал о Верховном Шабаше. Что это такое?
Лирит открыла рот, раздумывая, что сказать рыцарю, но не успела произнести и слова, как ее перебил другой, пронзительный и надтреснутый голос:
Мой добрый, мрачный рыцарь, разве ты не знаешь
То место, где швеи прядут, а пряхи шьют,
Вплетая тайны в Паутину жизни?
Итак, пойдем же на Верховный Шабаш.
Когда Лирит заметила желто-зеленую вспышку света, шут уже карабкался вниз по гобелену, подобно огромному пауку. Должно быть, скрывался среди колонн залы, слушая все, что там говорилось.
— Убирайся прочь! — рявкнул Дарж, и его рука потянулась к кинжалу, висевшему на бедре.
Шут испуганно отшатнулся.
Фолкен положил ладонь на руку Даржа.
— Не нужно. Когда-то в этой зале он восседал на королевском троне. Позволь ему остаться.
Таркис развел в стороны костлявые руки и дурашливо отвесил поклон. Колокольчики на его колпаке нестройно зазвенели.
— Нет желания беспокоить, нет желания вредить. Сложу-ка я стишок, гостей развеселить.
Дарж явно не был настроен на стихи.
— Ладно, выскажись, плут. А потом ступай прочь. Таркис так низко поклонился, что коснулся лбом острых мысов башмаков. Однако в тот миг, когда Дарж отвернулся, шут стал дурачиться, мимически изображая с жуткой правдоподобностью выхватывание меча и готовность рыцаря напасть на него. Лирит еле сдержала смех, а Эйрин зажала рот рукой. Дарж резко обернулся.
— Каким бы ни было твое прошлое, шут, ужимки твои здесь неуместны.
— Ну, не знаю, — возразила Мелия, приблизившись к взбешенному эмбарцу. — Думаю, он мне нравится. Расскажи нам свой стих, Таркис. Пожалуйста, прошу тебя.
Шут вскочил на ноги и принялся пронзительным голосом выкрикивать слова, сложенные кое-как, сшитые вместе суровой ниткой небрежной, ломаной рифмы:
Однажды волк сказал луне:
«На этой тропке не остаться мне.
Ее конец началом
Всегда казался мне».
Однажды ночью луна сказала волку:
«Пойдем-ка полетаем, зачем сидеть без толку?
Будем есть с солнца и со звезд пить —
Все, о чем мы мечтали, нашим может быть».
Только вот одна беда,
Волк так высоко не прыгнет никогда.
И луне не спуститься к нему —
Такого горя не пожелаешь никому.
С каждым произнесенным словом улыбка на лице Мелии постепенно угасала. Когда Таркис умолк, она отвела глаза. Фолкен посмотрел на нее и вздохнул. Лирит не могла понять, почему стихотворение так расстроило их обоих.
— Твоя поэзия, шут, не сулит хорошего приема, — сказала она.
— Разве я говорил о приеме? — В глазах Таркиса вспыхнул лукавый огонек. — Наверное, я имел в виду прощание. Одно так сильно похоже на другое, что иногда их трудно отличить друг от друга.
— Скорее всего ты просто плохой поэт, — вмешалась Эйрин. — В конце концов однажды я в стихах даже превзошла тебя.
Таркис торопливо устремился к баронессе.
— Но мы ведь так и не закончили игру, милая. Я прочитаю тебе твой стих, когда мы встретимся в следующий раз.
Не успела Эйрин ответить, как шут, совершив несколько прыжков, оказался у двери. Звеня колокольчиками, он юркнул в дверной проем и был таков.
Воцарилась долгая тишина, которую, откашлявшись, нарушил Дарж.
— Я тут подумал, — произнес он, по-видимому, не адресуясь ни к кому из присутствующих, — лорд Фолкен и леди Мелия могут предложить вам и лучшую компанию, и лучшую защиту, чем я. Возможно, раз уж они оказались здесь, пришло время мне вернуться в Стоунбрейк. Пора посмотреть, как идут дела в моем поместье.
Голубые глаза Эйрин расширились от удивления.
— Послушайте, Дарж, вы даже в шутку не должны говорить о своем отъезде! — Она бросилась к нему и решительно схватила его за левую руку. — Я уверена, что ваш управляющий прекрасно позаботится о поместье. Пожалуйста, обещайте, что останетесь с нами.
Эмбарец заколебался, затем кивнул и на мгновение крепко сжал своими грубыми пальцами ее гладкую, нежную руку.
— Как пожелаете, миледи.
Эйрин вся зарделась от удовольствия, а измученное заботами лицо Даржа сделалось еще более морщинистым, чем обычно.
Лирит и не нужно было проникать в его мысли, как она сделала в пустынях, чтобы узнать, чего стоил ему этот жест. Как бы ей хотелось так никогда и не узнавать о чувствах рыцаря к Эйрин. А иногда она жалела, что не может рассказать о них сестре. Однако вдруг когда-нибудь и представится подходящий случай…
Впрочем, нет. Это глупо. Дарж почти вдвое старше Эйрин. И хотя подобные браки далеко не редкость, их заключают ради земель, денег или ради союзов государств, но не ради любви. Дарж никогда не осмелится рассказать Эйрин о своих истинных чувствах. И Лирит поклялась никогда не делать этого.
Но кое-что еще тяготило его. Сегодня Дарж выглядел даже мрачнее обычного. Возможно ли, что с ним что-нибудь приключилось? Или после путаницы, которую Лирит увидела утром, ей все казалось не совсем нормальным?
— Пойдемте, — сказал Фолкен. — Королева одарила нас гостеприимством, и я готов воспользоваться им. Давайте позавтракаем.
7
На следующий день в Ар-Толор начали прибывать колдуньи.
Эйрин заподозрила, что происходит нечто странное, еще утром, когда сидела у себя в опочивальне и завтракала. По спине пробежала дрожь; под влиянием какой-то неведомой силы она положила ложку, поднялась и подошла к окну. Внизу, во дворе замка, на вороном коне сидел наездник, облаченный в зеленую мантию с капюшоном. Стражник протянул руки, чтобы помочь ему спешиться. Путешественник поднял голову, и капюшон соскользнул с головы, открыв взгляду каскад роскошных золотых волос. Наездником оказалась женщина уже не юная, средних лет, но все еще обладающая притягательной красотой.
Очевидно, стражник тоже удивился, как и сама Эйрин, поскольку отступил на несколько шагов. Женщина на коне повернула голову, словно кого-то искала взглядом. Затем взгляд незнакомки остановился на окне, из которого наблюдала Эйрин, и на губах у нее появилась едва заметная улыбка. Эйрин на мгновение вгляделась в глаза цвета морской волны. Затем, задохнувшись, отпрянула от окна. Ей почудилось, будто женщина во дворе замка видела, как она рассматривала ее. Но это ведь невозможно.
После завтрака Эйрин отправилась на поиски леди Трессы. Им предстояло еще немало сделать до наступления темной луны и до начала шабаша, который, насколько Эйрин стало известно, будет продолжаться целых четыре дня. Она находилась у входа в галерею замка, когда уловила запах, напоминающий аромат ночного цветка. Это казалось странным не потому, что сейчас был почти полдень, а из-за того, что, несмотря на все свое великолепие, подобно другим замкам, где доводилось раньше бывать Эйрин, Ар-Толор благоухал скорее как уборная во дворе, нежели как цветущий сад.
Она обернулась и сразу же увидела, как среди двух колонн скрылась высокая стройная фигура в черном. Эйрин поспешила вслед за ней, однако ничего не обнаружила, кроме кучки белоснежных благоухающих лепестков на каменном полу.
Только после полудня Эйрин закончила подсчет всех свечей, хранившихся в погребе замка. Задание показалось ей странным, но Тресса попросила ее именно об этом, и она добросовестно выполнила поручение. Эйрин шагала по коридору, отряхивая с платья пыль и паутину. Работать в погребе оказалось еще неприятнее, чем она могла себе представить.
— Не возражаешь, если я возьму несколько паутинок, милая?
Эйрин подняла голову и увидела убеленную сединами старуху, одетую в бесформенное коричневое платье. На ее бугристой голове осталось совсем мало волос, а синие глаза все еще молодо сверкали на испещренном морщинами лице.
Эйрин пожала плечами:
— Нет, вовсе нет. Вот, возьмите, — и она протянула ей серый комок.
Старуха почмокала, так как была совершенно беззуба, и сунула паутину в карман.
— Спасибо, голубушка, — сказала она и пошла дальше.
Пройдя несколько шагов, Эйрин остановилась. Затем оглянулась через плечо, но старуха уже исчезла из виду. Эйрин отвернулась и поспешила к себе в спальню. Там она обнаружила Лирит, которая пестиком что-то молола в ступке. В комнате стоял свежий горький запах.
— В замке происходит нечто необычайное, — промолвила Эйрин, закрывая за собой дверь.
Лирит, не отрываясь от работы, таинственно улыбнулась.
— После рассвета прибыло пять колдуний, когда я последний раз разговаривала с Трессой.
— Я так и знала! — сказала Эйрин, опускаясь в кресло. — Я знала, что это колдуньи. Каждая из них по-своему была странной. — Ей в голову неожиданно пришла мысль. — Но как же они могут приезжать в замок, когда Иволейна только вчера вечером объявила о предстоящем Верховном Шабаше?
— Ты хочешь сказать, что только вчера вечером она сообщила нам о Верховном Шабаше. Не исключено, что она отправила послания несколько недель назад.
По телу Эйрин пробежала нервная дрожь, и она выпрямила спину.
— Да, но какие послания?
Лирит молча высыпала в ступку несколько сухих листьев. Эйрин этого ответа было достаточно. Иволейна действительно отправила послания о шабаше, однако не те, что пишут чернилами на бумаге. И, быть может, поэтому и приехали Мелия и Фолкен. Возможно, леди Мелия случайно услышала об этом.
Почему же ты не услышала, Эйрин? Или Лирит?
Скорее всего послания не предназначались для их ушей. А Эйрин обладала лишь ограниченной способностью общаться при помощи Паутины жизни, хотя, конечно же, хотела достичь в этом деле большего совершенства. И Лирит собиралась помочь ей вне зависимости от того, желает она того или нет.
Вздох сестры привлек внимание Эйрин. Пестик замер в руках Лирит. Ведьма рассеянно глядела перед собой.
— С тобой все в порядке, сестра? — заботливо поинтересовалась Эйрин.
Лирит в ответ лишь улыбнулась.
— Леди Тресса разыскивает тебя. Полагаю, хочет дать тебе еще одно поручение.
Последующие дни пролетели очень быстро. Как оказалось, до начала шабаша леди Тресса приготовила еще много заданий для них обеих. Они помогали проветривать дюжины свободных комнат замка, а также провели долгие часы в рискованных вылазках в прилегающие к Ар-Толору рощи в поисках золотолиста, лунного колокольчика и других трав, которые приказала им найти Тресса. Каждую из этих трав можно было растереть, превратив в дурманящее благовоние, полезное для очистки воздуха и более острого зрения.
Однако были и такие поручения, смысла которых Эйрин просто не понимала. Девушкам приказали сжечь три свечи: одну до основания, вторую наполовину, а третью было велено зажечь лишь на одну минуту — затем ее погасили и завернули в лоскут красного полотна. В самый темный час ночи они наносили воды из колодца, расположенного во дворе замка, хотя Эйрин с трудом понимала, чем та может отличаться от воды, принесенной при свете дня. Влага есть влага.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
— Миледи, — сказал страж. — О вас тут спрашивают. Вы спуститесь вниз?
Лирит прижалась к дверному проему, словно утратив равновесие от сильного неожиданного удара. Слова, сказанные очень-очень давно, вновь прозвучали в ее памяти.
О тебе спрашивают, Лисенни, тебя зовут! Именно тебя хотят видеть больше всех остальных. Прислушайся к их голосам! Разве ты не потанцуешь для них?
— Миледи?
— Кто спрашивает обо мне? — с трудом выдавила из себя Лирит.
— Разве вы не видели, как они подъезжали к воротам?.. Лорд Фолкен Черная Рука и Леди Мелиндора Сребролунная. Они здесь, в Ар-Толоре. — Молодой стражник улыбнулся. — Бабушка когда-то рассказывала мне сказки о них, когда я сидел у нее на коленях. Но они были лишь героями сказочного предания, по крайней мере я верил в них, как в сказочных героев. Я и не думал, что когда-нибудь увижу их своими собственными глазами. Говорят, будто вы знакомы с ними, миледи.
Стражник весь залился краской, очевидно, смущенный своим порывом.
Лирит задумалась над его словами. Значит, Мелия и Фолкен в замке? Конечно же, было бы неплохо увидеть их обоих. Она успела сильно привязаться к ним. Но зачем они приехали? Они ведь вроде отправились на поиски своего друга и родственника Мелии — Тума.
— Прямо сейчас они движутся в большую залу, собираясь просить приюта у королевы. Так вы идете, миледи?
— Сейчас спущусь.
Лирит отнюдь не хотела встречаться с леди Мелией в воображаемом платье.
Лирит закрыла дверь и обернулась. Ее разум прояснился, как туман в утреннем свете. Обманы и иллюзии, ничего больше. Тем не менее, приблизившись к шкафу за платьем, она не смогла удержаться и бросила взгляд в угол комнаты. На этот раз она увидела лишь привычную пустоту.
Через несколько минут Лирит вошла в просторную залу Ар-Толора. Небольшая группа людей стояла перед возвышением, на котором располагался трон королевы. Самой Иволейны видно не было.
— Ах, вот ты где! — воскликнула Эйрин и, придерживая подол желтого платья, бросилась навстречу Лирит. — Мы ждали тебя. Где ты была все это время?
Лирит криво улыбнулась:
— Одевалась.
Не обращая внимания на озадаченный взгляд Эйрин, она направилась прямо к Фолкену и Мелии, которые стояли рядом с Даржем. Оба, казалось, немного изменились с последней их встречи, хотя этого вполне следовало ожидать. Поскольку Фолкен происходил из королевства Малакор, которое пало несколько веков назад, то сейчас ему уже свыше семисот лет. А Мелия даже старше его. Богиня Тарраса покинула небесную обитель, чтобы странствовать по миру в человеческом обличье.
Фолкен был облачен в свой обычный, изношенный от бесконечных переездов костюм: бежевую тунику и мантию цвета морской волны. Тронутые сединой волосы были по-прежнему взлохмачены, а морщинистое лицо, как и раньше, очень походило на волчье. Мелия сменила длинное синее платье на простой балахон оттенка лунного света. В остальном миниатюрная женщина с царственной осанкой выглядела, как и всегда: медно-красная кожа была безупречно гладкой, волосы иссиня-черной волной ниспадали на спину.
Фолкен радостно улыбнулся, когда Лирит приблизилась к нему.
— Надеюсь, ты доставишь удовольствие старому барду, — сказал он, заключая ее в объятия. — Не каждый век удается обнимать прекрасную графиню.
Лирит рассмеялась и с равной силой обняла его в ответ. Темная щетина бороды оцарапала ей щеку, но это не имело никакого значения. От Фолкена исходил запах леса. Бессмертный бард был странным созданием, но в то же время очень милым. Лирит и не сомневалась в этом, несмотря на то что о нем говорили в народе. Она никогда бы не поверила в то, что целое королевство было обречено им на гибель.
— Ты хорошо выглядишь, милая, — промолвила Мелия, бесшумно приблизившись к ним.
Лирит и не рассчитывала, что Мелия обнимет ее, как Фолкен. Дело не в том, что Мелия не любила ее; просто в мире всегда существует некое расстояние до бывшей богини, и именно оно делает ее такой холодной, лучезарной и недостижимой, как ее тезка. Лишь Фолкен, казалось, был способен преодолеть эту бездонную пропасть. Еще, пожалуй, сэр Бельтан и мастер Тревис, хотя и в меньшей степени. Лирит сдержанно поклонилась.
Мелия отступила ни шаг и кивнула в ответ. Янтарные глаза отразили выражение, которое можно было принять за печаль. Приступ раскаяния пронзил грудь Лирит.
Чтобы скрыть неловкость, она задала вопрос:
— Где же королева?
— Боюсь, вы опоздали, миледи, — ответил Дарж. Эйрин бросила на рыцаря сердитый взгляд:
— Иволейна не покинула нас, Дарж. Она всего лишь отправилась завтракать.
— Мы уже сами собирались чего-нибудь перекусить, — вступил Фолкен, перекидывая через плечо потертый деревянный, футляр, в котором находилась лютня. — Присоединишься к нам, Лирит?
Девушка кивнула и взяла его за галантно предложенную руку.
— Фолкен, — окликнула Эйрин, когда они направились к двери, — вы все еще не рассказали нам, зачем приехали в Ар-Толор. Я полагала, вы некоторое время собирались путешествовать вместе с Тумом.
Бард пожал плечами:
— Тум решил, что лучше отдохнуть. Ему уже больше двух тысяч лет, поэтому мы не стали с ним спорить. Кроме того, когда мы услышали, что созывается Верховный Шабаш, то решили приехать сюда.
Лирит замерла:
— Но королева Иволейна созвала Верховный Шабаш совсем недавно.
— Да, милая, — ответила Мелия. — Мы знаем.
Лирит снова внимательно посмотрела на нее. Даже не являясь больше богиней в истинном смысле слова, Мелия до сих пор сохраняла таинственные и огромные силы. Колдуньи всегда относились к ней с глубоким почтением, но при этом и остерегались ее. Мелия относилась к новой религии Тарраса, а не к древнему культу Сайи.
Кроме того, кажется, в наши дни быстрее всех среди колдуний продвигаются те, кто держится в стороне от имени Сайя, не так ли, сестра Лирит ?
Глубокие морщины на лбу Даржа сделались еще выразительнее.
— Я ничего не слышал о Верховном Шабаше. Что это такое?
Лирит открыла рот, раздумывая, что сказать рыцарю, но не успела произнести и слова, как ее перебил другой, пронзительный и надтреснутый голос:
Мой добрый, мрачный рыцарь, разве ты не знаешь
То место, где швеи прядут, а пряхи шьют,
Вплетая тайны в Паутину жизни?
Итак, пойдем же на Верховный Шабаш.
Когда Лирит заметила желто-зеленую вспышку света, шут уже карабкался вниз по гобелену, подобно огромному пауку. Должно быть, скрывался среди колонн залы, слушая все, что там говорилось.
— Убирайся прочь! — рявкнул Дарж, и его рука потянулась к кинжалу, висевшему на бедре.
Шут испуганно отшатнулся.
Фолкен положил ладонь на руку Даржа.
— Не нужно. Когда-то в этой зале он восседал на королевском троне. Позволь ему остаться.
Таркис развел в стороны костлявые руки и дурашливо отвесил поклон. Колокольчики на его колпаке нестройно зазвенели.
— Нет желания беспокоить, нет желания вредить. Сложу-ка я стишок, гостей развеселить.
Дарж явно не был настроен на стихи.
— Ладно, выскажись, плут. А потом ступай прочь. Таркис так низко поклонился, что коснулся лбом острых мысов башмаков. Однако в тот миг, когда Дарж отвернулся, шут стал дурачиться, мимически изображая с жуткой правдоподобностью выхватывание меча и готовность рыцаря напасть на него. Лирит еле сдержала смех, а Эйрин зажала рот рукой. Дарж резко обернулся.
— Каким бы ни было твое прошлое, шут, ужимки твои здесь неуместны.
— Ну, не знаю, — возразила Мелия, приблизившись к взбешенному эмбарцу. — Думаю, он мне нравится. Расскажи нам свой стих, Таркис. Пожалуйста, прошу тебя.
Шут вскочил на ноги и принялся пронзительным голосом выкрикивать слова, сложенные кое-как, сшитые вместе суровой ниткой небрежной, ломаной рифмы:
Однажды волк сказал луне:
«На этой тропке не остаться мне.
Ее конец началом
Всегда казался мне».
Однажды ночью луна сказала волку:
«Пойдем-ка полетаем, зачем сидеть без толку?
Будем есть с солнца и со звезд пить —
Все, о чем мы мечтали, нашим может быть».
Только вот одна беда,
Волк так высоко не прыгнет никогда.
И луне не спуститься к нему —
Такого горя не пожелаешь никому.
С каждым произнесенным словом улыбка на лице Мелии постепенно угасала. Когда Таркис умолк, она отвела глаза. Фолкен посмотрел на нее и вздохнул. Лирит не могла понять, почему стихотворение так расстроило их обоих.
— Твоя поэзия, шут, не сулит хорошего приема, — сказала она.
— Разве я говорил о приеме? — В глазах Таркиса вспыхнул лукавый огонек. — Наверное, я имел в виду прощание. Одно так сильно похоже на другое, что иногда их трудно отличить друг от друга.
— Скорее всего ты просто плохой поэт, — вмешалась Эйрин. — В конце концов однажды я в стихах даже превзошла тебя.
Таркис торопливо устремился к баронессе.
— Но мы ведь так и не закончили игру, милая. Я прочитаю тебе твой стих, когда мы встретимся в следующий раз.
Не успела Эйрин ответить, как шут, совершив несколько прыжков, оказался у двери. Звеня колокольчиками, он юркнул в дверной проем и был таков.
Воцарилась долгая тишина, которую, откашлявшись, нарушил Дарж.
— Я тут подумал, — произнес он, по-видимому, не адресуясь ни к кому из присутствующих, — лорд Фолкен и леди Мелия могут предложить вам и лучшую компанию, и лучшую защиту, чем я. Возможно, раз уж они оказались здесь, пришло время мне вернуться в Стоунбрейк. Пора посмотреть, как идут дела в моем поместье.
Голубые глаза Эйрин расширились от удивления.
— Послушайте, Дарж, вы даже в шутку не должны говорить о своем отъезде! — Она бросилась к нему и решительно схватила его за левую руку. — Я уверена, что ваш управляющий прекрасно позаботится о поместье. Пожалуйста, обещайте, что останетесь с нами.
Эмбарец заколебался, затем кивнул и на мгновение крепко сжал своими грубыми пальцами ее гладкую, нежную руку.
— Как пожелаете, миледи.
Эйрин вся зарделась от удовольствия, а измученное заботами лицо Даржа сделалось еще более морщинистым, чем обычно.
Лирит и не нужно было проникать в его мысли, как она сделала в пустынях, чтобы узнать, чего стоил ему этот жест. Как бы ей хотелось так никогда и не узнавать о чувствах рыцаря к Эйрин. А иногда она жалела, что не может рассказать о них сестре. Однако вдруг когда-нибудь и представится подходящий случай…
Впрочем, нет. Это глупо. Дарж почти вдвое старше Эйрин. И хотя подобные браки далеко не редкость, их заключают ради земель, денег или ради союзов государств, но не ради любви. Дарж никогда не осмелится рассказать Эйрин о своих истинных чувствах. И Лирит поклялась никогда не делать этого.
Но кое-что еще тяготило его. Сегодня Дарж выглядел даже мрачнее обычного. Возможно ли, что с ним что-нибудь приключилось? Или после путаницы, которую Лирит увидела утром, ей все казалось не совсем нормальным?
— Пойдемте, — сказал Фолкен. — Королева одарила нас гостеприимством, и я готов воспользоваться им. Давайте позавтракаем.
7
На следующий день в Ар-Толор начали прибывать колдуньи.
Эйрин заподозрила, что происходит нечто странное, еще утром, когда сидела у себя в опочивальне и завтракала. По спине пробежала дрожь; под влиянием какой-то неведомой силы она положила ложку, поднялась и подошла к окну. Внизу, во дворе замка, на вороном коне сидел наездник, облаченный в зеленую мантию с капюшоном. Стражник протянул руки, чтобы помочь ему спешиться. Путешественник поднял голову, и капюшон соскользнул с головы, открыв взгляду каскад роскошных золотых волос. Наездником оказалась женщина уже не юная, средних лет, но все еще обладающая притягательной красотой.
Очевидно, стражник тоже удивился, как и сама Эйрин, поскольку отступил на несколько шагов. Женщина на коне повернула голову, словно кого-то искала взглядом. Затем взгляд незнакомки остановился на окне, из которого наблюдала Эйрин, и на губах у нее появилась едва заметная улыбка. Эйрин на мгновение вгляделась в глаза цвета морской волны. Затем, задохнувшись, отпрянула от окна. Ей почудилось, будто женщина во дворе замка видела, как она рассматривала ее. Но это ведь невозможно.
После завтрака Эйрин отправилась на поиски леди Трессы. Им предстояло еще немало сделать до наступления темной луны и до начала шабаша, который, насколько Эйрин стало известно, будет продолжаться целых четыре дня. Она находилась у входа в галерею замка, когда уловила запах, напоминающий аромат ночного цветка. Это казалось странным не потому, что сейчас был почти полдень, а из-за того, что, несмотря на все свое великолепие, подобно другим замкам, где доводилось раньше бывать Эйрин, Ар-Толор благоухал скорее как уборная во дворе, нежели как цветущий сад.
Она обернулась и сразу же увидела, как среди двух колонн скрылась высокая стройная фигура в черном. Эйрин поспешила вслед за ней, однако ничего не обнаружила, кроме кучки белоснежных благоухающих лепестков на каменном полу.
Только после полудня Эйрин закончила подсчет всех свечей, хранившихся в погребе замка. Задание показалось ей странным, но Тресса попросила ее именно об этом, и она добросовестно выполнила поручение. Эйрин шагала по коридору, отряхивая с платья пыль и паутину. Работать в погребе оказалось еще неприятнее, чем она могла себе представить.
— Не возражаешь, если я возьму несколько паутинок, милая?
Эйрин подняла голову и увидела убеленную сединами старуху, одетую в бесформенное коричневое платье. На ее бугристой голове осталось совсем мало волос, а синие глаза все еще молодо сверкали на испещренном морщинами лице.
Эйрин пожала плечами:
— Нет, вовсе нет. Вот, возьмите, — и она протянула ей серый комок.
Старуха почмокала, так как была совершенно беззуба, и сунула паутину в карман.
— Спасибо, голубушка, — сказала она и пошла дальше.
Пройдя несколько шагов, Эйрин остановилась. Затем оглянулась через плечо, но старуха уже исчезла из виду. Эйрин отвернулась и поспешила к себе в спальню. Там она обнаружила Лирит, которая пестиком что-то молола в ступке. В комнате стоял свежий горький запах.
— В замке происходит нечто необычайное, — промолвила Эйрин, закрывая за собой дверь.
Лирит, не отрываясь от работы, таинственно улыбнулась.
— После рассвета прибыло пять колдуний, когда я последний раз разговаривала с Трессой.
— Я так и знала! — сказала Эйрин, опускаясь в кресло. — Я знала, что это колдуньи. Каждая из них по-своему была странной. — Ей в голову неожиданно пришла мысль. — Но как же они могут приезжать в замок, когда Иволейна только вчера вечером объявила о предстоящем Верховном Шабаше?
— Ты хочешь сказать, что только вчера вечером она сообщила нам о Верховном Шабаше. Не исключено, что она отправила послания несколько недель назад.
По телу Эйрин пробежала нервная дрожь, и она выпрямила спину.
— Да, но какие послания?
Лирит молча высыпала в ступку несколько сухих листьев. Эйрин этого ответа было достаточно. Иволейна действительно отправила послания о шабаше, однако не те, что пишут чернилами на бумаге. И, быть может, поэтому и приехали Мелия и Фолкен. Возможно, леди Мелия случайно услышала об этом.
Почему же ты не услышала, Эйрин? Или Лирит?
Скорее всего послания не предназначались для их ушей. А Эйрин обладала лишь ограниченной способностью общаться при помощи Паутины жизни, хотя, конечно же, хотела достичь в этом деле большего совершенства. И Лирит собиралась помочь ей вне зависимости от того, желает она того или нет.
Вздох сестры привлек внимание Эйрин. Пестик замер в руках Лирит. Ведьма рассеянно глядела перед собой.
— С тобой все в порядке, сестра? — заботливо поинтересовалась Эйрин.
Лирит в ответ лишь улыбнулась.
— Леди Тресса разыскивает тебя. Полагаю, хочет дать тебе еще одно поручение.
Последующие дни пролетели очень быстро. Как оказалось, до начала шабаша леди Тресса приготовила еще много заданий для них обеих. Они помогали проветривать дюжины свободных комнат замка, а также провели долгие часы в рискованных вылазках в прилегающие к Ар-Толору рощи в поисках золотолиста, лунного колокольчика и других трав, которые приказала им найти Тресса. Каждую из этих трав можно было растереть, превратив в дурманящее благовоние, полезное для очистки воздуха и более острого зрения.
Однако были и такие поручения, смысла которых Эйрин просто не понимала. Девушкам приказали сжечь три свечи: одну до основания, вторую наполовину, а третью было велено зажечь лишь на одну минуту — затем ее погасили и завернули в лоскут красного полотна. В самый темный час ночи они наносили воды из колодца, расположенного во дворе замка, хотя Эйрин с трудом понимала, чем та может отличаться от воды, принесенной при свете дня. Влага есть влага.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61