Вета, моя ассистентка, — она махнула в сторону неуёмной девицы, всё ещё пытавшейся отдышаться, — сделает пару набросков, она очень хороший портретист. С них я потом и буду писать своих героев.
— А что за картина? — живо заинтересовался Кито. Я скорчила зверскую рожу и хлопнула себя по лбу. Если этот малолетний ловелас согласится, я ему всю гриву повыдираю и рог отпилю!
— «Очарованный Принц». Ваш друг очень похож на тот идеал, что я представляла!.. — Она улыбнулась мне, не замечая ответного недовольства.
— Рей, может, всё-таки согласимся. До рассвета ещё два часа, что плохого, если мы поможем этим милым девушкам. Тем более, что это обещает быть… занимательным… — Он снова захихикал. Девушки переглянулись, не понимая причины его веселья, я же насупилась. Ну каким местом я похожа на парня, скажите мне, пожалуйста?! Да, лицо у меня необычное, но я, всё же, не человек! Для фейри я очень даже симпатичная девушка! Не парень!
— Кито, мне кажется, ты начинаешь забываться! — я повернулась к художницам. — Прошу прощения, но мы пришли сюда послушать бардов и сказителей, не хотелось бы покидать Псхов, так и не подивившись на его всемирно известных мастеров.
— Если дело только в этом, то я с радостью познакомлю вас со своим братом, — улыбнулась Лейри. — Его зовут Рине, Рине Золотой Голос. Слышали это имя? Он как раз репетирует в нашей мастерской.
— Рей! — Кито смотрел на меня умоляющими глазами. Понимаю его чувства, восемнадцать лет единороги жили в своих землях, а когда-то они считались покровителями творчества и любви, их невозможно было оттащить от картин и с выступлений. Всё это подсказала мне память моей предшественницы. — Рей, ну соглашайся! Я слышал от Анни, что этот Рине — лучший, она говорила, что на его выступления невозможно попасть!
— Кито, я…
— Ну, Рей!
Каюсь, в очередной раз попалась на его уловку. Знала ведь, что передо мной не мальчишка, готовый зареветь, но всё равно была готова сделать всё, лишь бы маленький ангелочек не заплакал. Фу-у-ух! Достанется ему на орехи, когда туман в моей голове рассеется! Хотя, если бард на самом деле хорош, то оно и к лучшему. Я сама не прочь послушать действительно хорошие песни…
— Ой! — Лейри внимательно обвела меня взглядом и повторила, — Ой, как же это… Вы девушка?!
А ещё говорят, что у художников глаз-алмаз. С другой стороны, не её вина, что в полутьме таверны и среди ночных теней она не смогла рассмотреть меня внимательней. Для неё было важно лицо, а оно показалось мужским, что вкупе с хриплым голосом и ввело художницу в заблуждение. Едва мы вошли в мастерскую, освещённую сотнями свечей, как всё встало на свои места.
— А разве я утверждала обратное? — Я усмехнулась и положила руку на плечо своему спутнику. — Пойдём, Кито, я же говорила тебе, что это глупая затея.
— Стойте! — Вета ухватила меня за руку. — Мы просто поразились, как могли так ошибиться. Не важно, что вы не мужчина, ваше лицо от этого не изменится. Лейри, зови брата, а я пока устрою наших гостей и покажу им твои работы.
Та кивнула и побежала куда-то вглубь дома, захлопали двери, на миг мне показалось, что я слышу звуки перебираемых струн.
Кито рассматривал расставленные повсюду холсты. Он был в полном восторге, да и я заразилась от него. Лейри не солгала, она была настоящим мастером, её картины буквально дышали жизнью, казалось, что миг — и герои сойдут с них. Это было нечто большее, чем творчество… я бы назвала это творением.
В чём различие между талантом и гениальностью? Мы, фейри, знали это всегда. Человек одарённый может создать прекрасную музыку, написать великолепную книгу или потрясающую картину, но… лишь тот, в ком есть искра творца — то, что зовётся гениальностью, — в силах создать то, чего нет, придумать невообразимое, привнести в картину мира нечто новое. Познать непознаваемое…
Это дар и проклятье одновременно, ибо такие люди гораздо дальше от своих собратьев, чем даже мы. Редко они добиваются признания, часто погибают, так и не найдя своего места среди смертных… Лейри повезло.
— Смотри, Рей! — Кито замер перед картиной, изображавшей осенний лес. — Погляди, это же… золотые угодья?!
Я покачала головой. Похожи, но это не они… Хотя…
— Простите, возможно, мне стоит предложить вам что-нибудь выпить? Или вы голодны?
Мы синхронно замотали головами, не отрываясь от рассматривания полотен.
— Значит, это и есть твои новые модели? Считаешь, сможешь написать мужское лицо с неё? — я обернулась и наткнулась на холодный взгляд синих, словно летнее небо, глаз.
— Это и есть твой брат, Лейри? — пробормотала я, стараясь не пошатнуться. — Я надеюсь, это шутка?!
Он улыбнулся и медленно опустился на одну из разбросанных по полу подушек, заменявших художницам кресла. Взгляд барда потеплел, но я не поверила в эту внезапную перемену. Поверьте, изображать чувства и так играть ими может лишь тот, кто на самом деле их просто не испытывает.
— Моё почтение, Валькирия. Ты не перестаёшь удивлять меня. Кажется, что сама судьба сводит нас вновь и вновь.
— Вы знакомы? — Лейри удивлённо смотрела на брата, затем перевела взгляд на меня. — Ты же говорила, что никогда не слышала о нём.
— Я знаю твоего брата под другим именем, Лейри, — натянуто улыбнулась я. — Между нами существует одно… недоразумение. Ты же хотела использовать меня как модель для своей картины? Тогда начинай, до рассвета осталось совсем мало времени, поторопись.
Кито, будто бы случайно, придвинулся ближе ко мне. Он не понимал, что происходит и кто такой Рине Золотой Голос на самом деле, но инстинктивно чувствовал опасность. У старших это в крови, интуиция у них развита намного сильнее, чем у людей и, в отличие от последних, они привыкли ей доверять.
— Что вы делаете здесь, Изменчивый? — вполголоса спросила я, как только Лейри и её помощница отошли к мольберту и Вета начала делать наброски, художница время от времени что-то ей говорила. — Мне кажется, что наш договор не предусматривал вашего появления на территории порядка. Моё время ещё не вышло, я успею.
— Моё присутствие не связано с вами или войной, — он пожал плечами и поудобней пристроил на коленях принесённую с собой гитару. — Если быть точным, я не совсем тот, кем вы меня считаете, а лишь своеобразное отражение, через которое Хаос познаёт порядок, одно из отражений. Тем не менее, я знаю о договоре. Тот, что за Гранью, просит напомнить вам, Валькирия, что ваше время не безгранично. Десятое октября всё ближе, и мы не дадим отсрочку. Не затягивай свой путь, лишь слово и клятва удерживают нас от того, чтобы прорвать Грань.
— Брат, я пообещала нашим гостям, что ты споёшь для них. Прошу тебя… — подала голос Лейри. Интересно, кто она на самом деле?
«Человек. Лейри человек. Когда я был создан, я нашёл маленькую девочку, потерявшую родителей. Её душа сияла так ярко, что я не удержался от соблазна и помог ей…» — раздался в моей голове голос Изменчивого.
Его пальцы бегали по струнам, нежно пощипывая их…
— …Setsunasa no kagiri made dakishimetemo itsumademo hitotsu niwa narenakute…. — пел он на языке, который родился в первом из миров… Я знала, что пел он для меня, даже Кито не поймёт…
«Ты прав, Кэс никогда не смирится, не примет меня, но разве это важно? — я ехидно улыбнулась тому, что Изменчивый вздрогнул, его пальцы соскользнули, завизжали струны. — Тебе не понять, что это такое — любить врага. Ты никогда не почувствуешь, что такое быть счастливым оттого, что кто-то тебя ненавидит, радоваться тому, что ты умрёшь от любимой руки… Неважно, что и Кэс этого не понимает… Он — мой подзащитный».
— Ты спишь, маг? — тихий голос звучал в его голове, настойчиво требовал, звал и просил. Кэсу казалось, что его череп сейчас взорвётся от этого оглушительного шёпота. — Спишь? Не спи. Слушай меня… верь мне…
— Кто ты? — Он попытался сесть, но со стоном повалился обратно. Кэс знал, что не спит, но замерший посреди комнаты рыжеволосый мужчина никак не мог быть реален. Призрак? Возможно… По крайней мере, фигура его была прозрачной, слегка колеблющейся в неверном предутреннем свете.
— Меня зовут Ли’Ко. Я пришёл поговорить с тобой, объяснить тебе кое-что. Прости, но раньше мне не хватало сил, чтобы ты меня услышал.
— Ты фейри?
— Нет, — он покачал головой, но как-то неуверенно. — Можно сказать, что я был им. Неважно, сейчас речь о тебе, а не обо мне. Я хочу объяснить тебе то, что так и не захотела сказать Реи’Линэ. Она боялась, что ты воспользуешься этим знанием против неё, но я считаю иначе. Я верю, что эта её слабость никогда не будет тобой использована.
— Слабость? У княгини?! Не смеши меня… бывший фейри…
— Я не смеюсь, Кэссар. Я просто расскажу тебе, что значит быть подзащитным. Интересно? Или мне уйти?
— Стой!
— А… значит, тебе всё-таки интересно… Тогда слушай. Вчера ты перешагнул тот рубеж, что разделял вас с княгиней. Ты разрушил выстроенную вами стену из недоверия и ненависти. Ты попросил её о помощи. Если раньше ваша связь была скорее номинальной, чем духовной, то теперь вы двое стали одним целым — княгиней и её подзащитным. Эту связь ничто не сможет разорвать, кроме смерти…
— Значит ли это, что я умру вместе с ней?
— Это главное, Кэс, — странный фейри горько рассмеялся. — Ужас сложившейся ситуации в том, что теперь Реи’Линэ будет счастлива умереть. Прикажи ей, и она подставит горло. Представь себе, что теперь в ней живёт неодолимое желание погибнуть от твоей руки, лишь долг удерживает её на краю пропасти…
В дверь заколотили. Ночной гость, всё ещё улыбаясь, начал таять. Кэс вскрикнул и сел, протягивая к нему руку, стараясь остановить, но ладонь прошла сквозь гостя, как сквозь воздух…
— Открывай, лекарь. Мы пришли забрать нашего друга!
— Сейчас… сейчас… Подождите… И чего вы так рано?
— Это всё наши товарищи виноваты, всю ночь где-то ходили, а едва занялся рассвет, подняли нас на ноги. Вы закончили лечение?
— Да, правда, пару дней будет ныть, но это нормально.
— Держите… Всё, как договаривались. Пересчитайте…
Кэс сбросил одеяло и повертел рукой, проверяя слова лекаря. И правда, почти как новенькая.
— Эй, Кэс, ты проснулся? — я оттолкнула лекаря и вихрем прошлась по комнате, свалив по дороге парочку склянок с микстурами. Кэс улыбнулся… — Хватит лыбиться! У нас времени нет, одевайся и в путь!
— Рей, а чего это ты такая довольная? Радуешься, что я в порядке?
— Вот ещё не хватало! Я счастлива, что наше путешествие подходит к концу. Скоро я остановлю войну и, наконец, с чистой совестью смогу выполнить своё обещание…
— Умереть от моей руки?
— Жди! Закончить начатое призрачными псами!
— Ха! — Кэс натянул плащ и проверил, как выходят из рукавов кинжалы. Оставшись довольным, он хмыкнул.
— Ха! — Я схватила Призрака, увлечённо обнюхивающего микстуры, за загривок и потащила к выходу.
Интересно, почему мне кажется, что Кэс мне не поверил? Почему в его глазах я видела… жалость?!
Жалеть меня?!
…нам никогда не стать единым целым…
В Хаос всё! Выбирая между его жизнью и своей, я всегда выберу….
…быть счастливым оттого, что кто-то тебя ненавидит, радоваться тому, что ты умрёшь от любимой руки…
ГЛАВА 8. ПО ЗАКОНАМ ЛЮДЕЙ
19 — 20 июля.
— Вот он, Город Городов — Великий Вольград… — с оттенком гордости произнёс Кэс, словно сам строил его. Перед северными вратами, к которым мы попали, выстроилась огромная очередь повозок, пеших и всадников.
— Почему здесь так много народа? — Эльмир привстал в стременах, высматривая причину такого скопления людей. — Сегодня праздник какой-то?
— Нет, просто входящий должен пройти проверку, в каждой смене стражников обязательно есть маг, — пояснил Кэс. — Здесь всегда такие очереди, некоторые несколько дней ждут.
— Странная система, — я остановилась и повернулась к остальным. — Есть предложения? У нас нет времени, чтобы идти обычным путём. Можно попасть в город, минуя ворота?
— Нет, — Анни покачала головой. — Только так. Город окружает магический купол, через него не проскользнёт и мышь.
— Не беспокойтесь, я всё-таки охотник… — Кэс уверенно направил Серого сквозь толпу, расступавшуюся перед ним. Кто-то пытался возмутиться, но замолкал, разглядев лицо Кэса и его наряд. Мы последовали за магом.
Я была в Вольграде лишь однажды, ещё в те времена, когда считала себя человеком. Помню, тогда дядя повёл меня в лавку сладостей. В те годы я не могла представить себе большего счастья, чем хватать липкими ручонками всё новые и новые конфеты и слушать басовитый смех дяди, убеждавшего меня, что всё, что я хочу — моё. Нет, наша семья не была богатой, но для своей единственной дочки тётя и дядя были готовы на всё. Наша… Наша семья… Что бы там ни было, двое воспитавших меня людей навсегда останутся в моём сердце. Четыре года, когда порой у меня не было денег даже на кусок хлеба, я вспоминала этот день и смех дяди. Я чувствовала на языке привкус сахарной мяты и шла дальше, вопреки голоду, сводившему живот…
— Эй, Рей, о чём задумалась? — подмигнул мне эльф. Кэс о чём-то разговаривал с одним из стражников, тем, что был обряжен в нетрадиционный для этой профессии наряд, то бишь балахон. Похоже, эти двое были знакомы, Кэс тратил время не на уговоры и посулы, а на обмен последними новостями. Оба охотника улыбались.
— Да вот, думаю, обсуждают маги погоду и новые веяния в теории заклятий, или Кэс нас сдаёт коллеге со всеми потрохами. Как думаешь?
— А я стараюсь вообще не думать, — беззаботно откликнулся остроухий, понукая своего жеребчика идти быстрей, — так жить легче. А ты не бойся, магу нас сейчас сдавать выгоды нет, вся слава другим достанется, да и понимает он, что живыми мы в руки магам не дадимся…
— … а он мечтает убить меня собственноручно и не станет рисковать, — закончила я мысль. — Ты прав, Эльмир. Только вот всё равно неспокойно мне, чувствую, неприятности грядут.
— Ну ты прям вечные земли открыла! — хохотнул прислушивающийся к нашим с эльфом переговорам оборотень. — Если прорыв Грани в тот момент, когда против легионов хаоса порядок может выставить лишь кучку людишек — не неприятности…
— Да нет, я сейчас не об этом, — отмахнулась я. — Что-то гораздо ближе, что-то очень знакомое. Пахнет… Пахнет очень знакомо, горелым воняет.
Знала бы я, что за запах витал в утреннем воздухе…
Мы остановились в одной из маленьких гостиниц, которыми так славился Вольград. Гостиница называлась «Лаборатория алхимика», её хозяин, бывший охотник, оказался старым знакомцем Кэса. За мизерную плату мы сняли огромную комнату, одну на всех. Анни попыталась, было, возмутиться, но Акир пояснил, что это ради безопасности. В городе, где каждый второй маг, старшим, а тем более фейри, находиться опасно, такое скопление нелюди обязательно привлечёт охотников, слишком много нечеловечины на ограниченной площади. Кэс пообещал поставить на нас купол отторжения, который скроет нас от заклинаний, но его хватит ненадолго.
— Завтра я попробую найти Гэла, он редко покидает Вольград, должен быть в Академии. — Кэс растянулся на кровати.
— Почему не сегодня? — я на миг оторвалась от медитации. Память предшественницы так до конца и не стала моей, не хватило времени. Обычно слияние происходило в шестнадцатый день рождения, вместе с первым вхождением в силу, но, сами понимаете, я посвящения не прошла… Сейчас в моей голове было странное подобие архива. Я рылась на пыльных полках, сдувая с иллюзорных фолиантов пыль, и расставляла их уже так, как было удобно мне. Слияния это не заменит, но, по крайней мере, ассоциациативно я смогу пользоваться чужими знаниями.
— Нужно отдохнуть, за десять дней мы почти загнали себя и лошадей. Даже если Гэл согласится помочь, идти в Академию, не собравшись с силами, — самоубийство.
Я знала это, но признать правоту Кэса было выше моих сил. Так что я просто фыркнула и вновь погрузилась в медитацию.
День пролетел, будто миг. Мои спутники успели отоспаться, я тоже чувствовала себя отдохнувшей. Тело, которое мы обретали в смертных землях, всё же было выносливее, чем человеческое, а духу сон был ни к чему.
Заказав ужин в комнату, мы перекидывались шуточками. Старшие быстро опьянели, даже Призрак не удержался. Похмелье им завтра обеспечено… Я и сама опрокинула пару кружек пьяняще-сладкого напитка, горячего и пробирающего до костей. Кэс во всеобщем веселье участия не принимал, он мялся и косился на меня, однако задать мучавший его вопрос не решался. Я решила ему помочь и сама села рядом, вопросительно приподняв бровь. Видно, алкоголь на меня расслабляюще действует, захотелось вдруг сделать доброе дело.
— Ну?
— Что?
— Ты хотел спросить меня о чём-то?
Он закусил губу и на миг поколебался.
— Ты собираешься выйти замуж за Эльгора. Когда я спросил у Эльмира причину этого союза, тот пустился в рассуждения о смешении крови, о том, что в жилах эльфийских владык должна течь истинная кровь, пусть и разбавленная… Ты ведь должна будешь подарить мужу наследника?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
— А что за картина? — живо заинтересовался Кито. Я скорчила зверскую рожу и хлопнула себя по лбу. Если этот малолетний ловелас согласится, я ему всю гриву повыдираю и рог отпилю!
— «Очарованный Принц». Ваш друг очень похож на тот идеал, что я представляла!.. — Она улыбнулась мне, не замечая ответного недовольства.
— Рей, может, всё-таки согласимся. До рассвета ещё два часа, что плохого, если мы поможем этим милым девушкам. Тем более, что это обещает быть… занимательным… — Он снова захихикал. Девушки переглянулись, не понимая причины его веселья, я же насупилась. Ну каким местом я похожа на парня, скажите мне, пожалуйста?! Да, лицо у меня необычное, но я, всё же, не человек! Для фейри я очень даже симпатичная девушка! Не парень!
— Кито, мне кажется, ты начинаешь забываться! — я повернулась к художницам. — Прошу прощения, но мы пришли сюда послушать бардов и сказителей, не хотелось бы покидать Псхов, так и не подивившись на его всемирно известных мастеров.
— Если дело только в этом, то я с радостью познакомлю вас со своим братом, — улыбнулась Лейри. — Его зовут Рине, Рине Золотой Голос. Слышали это имя? Он как раз репетирует в нашей мастерской.
— Рей! — Кито смотрел на меня умоляющими глазами. Понимаю его чувства, восемнадцать лет единороги жили в своих землях, а когда-то они считались покровителями творчества и любви, их невозможно было оттащить от картин и с выступлений. Всё это подсказала мне память моей предшественницы. — Рей, ну соглашайся! Я слышал от Анни, что этот Рине — лучший, она говорила, что на его выступления невозможно попасть!
— Кито, я…
— Ну, Рей!
Каюсь, в очередной раз попалась на его уловку. Знала ведь, что передо мной не мальчишка, готовый зареветь, но всё равно была готова сделать всё, лишь бы маленький ангелочек не заплакал. Фу-у-ух! Достанется ему на орехи, когда туман в моей голове рассеется! Хотя, если бард на самом деле хорош, то оно и к лучшему. Я сама не прочь послушать действительно хорошие песни…
— Ой! — Лейри внимательно обвела меня взглядом и повторила, — Ой, как же это… Вы девушка?!
А ещё говорят, что у художников глаз-алмаз. С другой стороны, не её вина, что в полутьме таверны и среди ночных теней она не смогла рассмотреть меня внимательней. Для неё было важно лицо, а оно показалось мужским, что вкупе с хриплым голосом и ввело художницу в заблуждение. Едва мы вошли в мастерскую, освещённую сотнями свечей, как всё встало на свои места.
— А разве я утверждала обратное? — Я усмехнулась и положила руку на плечо своему спутнику. — Пойдём, Кито, я же говорила тебе, что это глупая затея.
— Стойте! — Вета ухватила меня за руку. — Мы просто поразились, как могли так ошибиться. Не важно, что вы не мужчина, ваше лицо от этого не изменится. Лейри, зови брата, а я пока устрою наших гостей и покажу им твои работы.
Та кивнула и побежала куда-то вглубь дома, захлопали двери, на миг мне показалось, что я слышу звуки перебираемых струн.
Кито рассматривал расставленные повсюду холсты. Он был в полном восторге, да и я заразилась от него. Лейри не солгала, она была настоящим мастером, её картины буквально дышали жизнью, казалось, что миг — и герои сойдут с них. Это было нечто большее, чем творчество… я бы назвала это творением.
В чём различие между талантом и гениальностью? Мы, фейри, знали это всегда. Человек одарённый может создать прекрасную музыку, написать великолепную книгу или потрясающую картину, но… лишь тот, в ком есть искра творца — то, что зовётся гениальностью, — в силах создать то, чего нет, придумать невообразимое, привнести в картину мира нечто новое. Познать непознаваемое…
Это дар и проклятье одновременно, ибо такие люди гораздо дальше от своих собратьев, чем даже мы. Редко они добиваются признания, часто погибают, так и не найдя своего места среди смертных… Лейри повезло.
— Смотри, Рей! — Кито замер перед картиной, изображавшей осенний лес. — Погляди, это же… золотые угодья?!
Я покачала головой. Похожи, но это не они… Хотя…
— Простите, возможно, мне стоит предложить вам что-нибудь выпить? Или вы голодны?
Мы синхронно замотали головами, не отрываясь от рассматривания полотен.
— Значит, это и есть твои новые модели? Считаешь, сможешь написать мужское лицо с неё? — я обернулась и наткнулась на холодный взгляд синих, словно летнее небо, глаз.
— Это и есть твой брат, Лейри? — пробормотала я, стараясь не пошатнуться. — Я надеюсь, это шутка?!
Он улыбнулся и медленно опустился на одну из разбросанных по полу подушек, заменявших художницам кресла. Взгляд барда потеплел, но я не поверила в эту внезапную перемену. Поверьте, изображать чувства и так играть ими может лишь тот, кто на самом деле их просто не испытывает.
— Моё почтение, Валькирия. Ты не перестаёшь удивлять меня. Кажется, что сама судьба сводит нас вновь и вновь.
— Вы знакомы? — Лейри удивлённо смотрела на брата, затем перевела взгляд на меня. — Ты же говорила, что никогда не слышала о нём.
— Я знаю твоего брата под другим именем, Лейри, — натянуто улыбнулась я. — Между нами существует одно… недоразумение. Ты же хотела использовать меня как модель для своей картины? Тогда начинай, до рассвета осталось совсем мало времени, поторопись.
Кито, будто бы случайно, придвинулся ближе ко мне. Он не понимал, что происходит и кто такой Рине Золотой Голос на самом деле, но инстинктивно чувствовал опасность. У старших это в крови, интуиция у них развита намного сильнее, чем у людей и, в отличие от последних, они привыкли ей доверять.
— Что вы делаете здесь, Изменчивый? — вполголоса спросила я, как только Лейри и её помощница отошли к мольберту и Вета начала делать наброски, художница время от времени что-то ей говорила. — Мне кажется, что наш договор не предусматривал вашего появления на территории порядка. Моё время ещё не вышло, я успею.
— Моё присутствие не связано с вами или войной, — он пожал плечами и поудобней пристроил на коленях принесённую с собой гитару. — Если быть точным, я не совсем тот, кем вы меня считаете, а лишь своеобразное отражение, через которое Хаос познаёт порядок, одно из отражений. Тем не менее, я знаю о договоре. Тот, что за Гранью, просит напомнить вам, Валькирия, что ваше время не безгранично. Десятое октября всё ближе, и мы не дадим отсрочку. Не затягивай свой путь, лишь слово и клятва удерживают нас от того, чтобы прорвать Грань.
— Брат, я пообещала нашим гостям, что ты споёшь для них. Прошу тебя… — подала голос Лейри. Интересно, кто она на самом деле?
«Человек. Лейри человек. Когда я был создан, я нашёл маленькую девочку, потерявшую родителей. Её душа сияла так ярко, что я не удержался от соблазна и помог ей…» — раздался в моей голове голос Изменчивого.
Его пальцы бегали по струнам, нежно пощипывая их…
— …Setsunasa no kagiri made dakishimetemo itsumademo hitotsu niwa narenakute…. — пел он на языке, который родился в первом из миров… Я знала, что пел он для меня, даже Кито не поймёт…
«Ты прав, Кэс никогда не смирится, не примет меня, но разве это важно? — я ехидно улыбнулась тому, что Изменчивый вздрогнул, его пальцы соскользнули, завизжали струны. — Тебе не понять, что это такое — любить врага. Ты никогда не почувствуешь, что такое быть счастливым оттого, что кто-то тебя ненавидит, радоваться тому, что ты умрёшь от любимой руки… Неважно, что и Кэс этого не понимает… Он — мой подзащитный».
— Ты спишь, маг? — тихий голос звучал в его голове, настойчиво требовал, звал и просил. Кэсу казалось, что его череп сейчас взорвётся от этого оглушительного шёпота. — Спишь? Не спи. Слушай меня… верь мне…
— Кто ты? — Он попытался сесть, но со стоном повалился обратно. Кэс знал, что не спит, но замерший посреди комнаты рыжеволосый мужчина никак не мог быть реален. Призрак? Возможно… По крайней мере, фигура его была прозрачной, слегка колеблющейся в неверном предутреннем свете.
— Меня зовут Ли’Ко. Я пришёл поговорить с тобой, объяснить тебе кое-что. Прости, но раньше мне не хватало сил, чтобы ты меня услышал.
— Ты фейри?
— Нет, — он покачал головой, но как-то неуверенно. — Можно сказать, что я был им. Неважно, сейчас речь о тебе, а не обо мне. Я хочу объяснить тебе то, что так и не захотела сказать Реи’Линэ. Она боялась, что ты воспользуешься этим знанием против неё, но я считаю иначе. Я верю, что эта её слабость никогда не будет тобой использована.
— Слабость? У княгини?! Не смеши меня… бывший фейри…
— Я не смеюсь, Кэссар. Я просто расскажу тебе, что значит быть подзащитным. Интересно? Или мне уйти?
— Стой!
— А… значит, тебе всё-таки интересно… Тогда слушай. Вчера ты перешагнул тот рубеж, что разделял вас с княгиней. Ты разрушил выстроенную вами стену из недоверия и ненависти. Ты попросил её о помощи. Если раньше ваша связь была скорее номинальной, чем духовной, то теперь вы двое стали одним целым — княгиней и её подзащитным. Эту связь ничто не сможет разорвать, кроме смерти…
— Значит ли это, что я умру вместе с ней?
— Это главное, Кэс, — странный фейри горько рассмеялся. — Ужас сложившейся ситуации в том, что теперь Реи’Линэ будет счастлива умереть. Прикажи ей, и она подставит горло. Представь себе, что теперь в ней живёт неодолимое желание погибнуть от твоей руки, лишь долг удерживает её на краю пропасти…
В дверь заколотили. Ночной гость, всё ещё улыбаясь, начал таять. Кэс вскрикнул и сел, протягивая к нему руку, стараясь остановить, но ладонь прошла сквозь гостя, как сквозь воздух…
— Открывай, лекарь. Мы пришли забрать нашего друга!
— Сейчас… сейчас… Подождите… И чего вы так рано?
— Это всё наши товарищи виноваты, всю ночь где-то ходили, а едва занялся рассвет, подняли нас на ноги. Вы закончили лечение?
— Да, правда, пару дней будет ныть, но это нормально.
— Держите… Всё, как договаривались. Пересчитайте…
Кэс сбросил одеяло и повертел рукой, проверяя слова лекаря. И правда, почти как новенькая.
— Эй, Кэс, ты проснулся? — я оттолкнула лекаря и вихрем прошлась по комнате, свалив по дороге парочку склянок с микстурами. Кэс улыбнулся… — Хватит лыбиться! У нас времени нет, одевайся и в путь!
— Рей, а чего это ты такая довольная? Радуешься, что я в порядке?
— Вот ещё не хватало! Я счастлива, что наше путешествие подходит к концу. Скоро я остановлю войну и, наконец, с чистой совестью смогу выполнить своё обещание…
— Умереть от моей руки?
— Жди! Закончить начатое призрачными псами!
— Ха! — Кэс натянул плащ и проверил, как выходят из рукавов кинжалы. Оставшись довольным, он хмыкнул.
— Ха! — Я схватила Призрака, увлечённо обнюхивающего микстуры, за загривок и потащила к выходу.
Интересно, почему мне кажется, что Кэс мне не поверил? Почему в его глазах я видела… жалость?!
Жалеть меня?!
…нам никогда не стать единым целым…
В Хаос всё! Выбирая между его жизнью и своей, я всегда выберу….
…быть счастливым оттого, что кто-то тебя ненавидит, радоваться тому, что ты умрёшь от любимой руки…
ГЛАВА 8. ПО ЗАКОНАМ ЛЮДЕЙ
19 — 20 июля.
— Вот он, Город Городов — Великий Вольград… — с оттенком гордости произнёс Кэс, словно сам строил его. Перед северными вратами, к которым мы попали, выстроилась огромная очередь повозок, пеших и всадников.
— Почему здесь так много народа? — Эльмир привстал в стременах, высматривая причину такого скопления людей. — Сегодня праздник какой-то?
— Нет, просто входящий должен пройти проверку, в каждой смене стражников обязательно есть маг, — пояснил Кэс. — Здесь всегда такие очереди, некоторые несколько дней ждут.
— Странная система, — я остановилась и повернулась к остальным. — Есть предложения? У нас нет времени, чтобы идти обычным путём. Можно попасть в город, минуя ворота?
— Нет, — Анни покачала головой. — Только так. Город окружает магический купол, через него не проскользнёт и мышь.
— Не беспокойтесь, я всё-таки охотник… — Кэс уверенно направил Серого сквозь толпу, расступавшуюся перед ним. Кто-то пытался возмутиться, но замолкал, разглядев лицо Кэса и его наряд. Мы последовали за магом.
Я была в Вольграде лишь однажды, ещё в те времена, когда считала себя человеком. Помню, тогда дядя повёл меня в лавку сладостей. В те годы я не могла представить себе большего счастья, чем хватать липкими ручонками всё новые и новые конфеты и слушать басовитый смех дяди, убеждавшего меня, что всё, что я хочу — моё. Нет, наша семья не была богатой, но для своей единственной дочки тётя и дядя были готовы на всё. Наша… Наша семья… Что бы там ни было, двое воспитавших меня людей навсегда останутся в моём сердце. Четыре года, когда порой у меня не было денег даже на кусок хлеба, я вспоминала этот день и смех дяди. Я чувствовала на языке привкус сахарной мяты и шла дальше, вопреки голоду, сводившему живот…
— Эй, Рей, о чём задумалась? — подмигнул мне эльф. Кэс о чём-то разговаривал с одним из стражников, тем, что был обряжен в нетрадиционный для этой профессии наряд, то бишь балахон. Похоже, эти двое были знакомы, Кэс тратил время не на уговоры и посулы, а на обмен последними новостями. Оба охотника улыбались.
— Да вот, думаю, обсуждают маги погоду и новые веяния в теории заклятий, или Кэс нас сдаёт коллеге со всеми потрохами. Как думаешь?
— А я стараюсь вообще не думать, — беззаботно откликнулся остроухий, понукая своего жеребчика идти быстрей, — так жить легче. А ты не бойся, магу нас сейчас сдавать выгоды нет, вся слава другим достанется, да и понимает он, что живыми мы в руки магам не дадимся…
— … а он мечтает убить меня собственноручно и не станет рисковать, — закончила я мысль. — Ты прав, Эльмир. Только вот всё равно неспокойно мне, чувствую, неприятности грядут.
— Ну ты прям вечные земли открыла! — хохотнул прислушивающийся к нашим с эльфом переговорам оборотень. — Если прорыв Грани в тот момент, когда против легионов хаоса порядок может выставить лишь кучку людишек — не неприятности…
— Да нет, я сейчас не об этом, — отмахнулась я. — Что-то гораздо ближе, что-то очень знакомое. Пахнет… Пахнет очень знакомо, горелым воняет.
Знала бы я, что за запах витал в утреннем воздухе…
Мы остановились в одной из маленьких гостиниц, которыми так славился Вольград. Гостиница называлась «Лаборатория алхимика», её хозяин, бывший охотник, оказался старым знакомцем Кэса. За мизерную плату мы сняли огромную комнату, одну на всех. Анни попыталась, было, возмутиться, но Акир пояснил, что это ради безопасности. В городе, где каждый второй маг, старшим, а тем более фейри, находиться опасно, такое скопление нелюди обязательно привлечёт охотников, слишком много нечеловечины на ограниченной площади. Кэс пообещал поставить на нас купол отторжения, который скроет нас от заклинаний, но его хватит ненадолго.
— Завтра я попробую найти Гэла, он редко покидает Вольград, должен быть в Академии. — Кэс растянулся на кровати.
— Почему не сегодня? — я на миг оторвалась от медитации. Память предшественницы так до конца и не стала моей, не хватило времени. Обычно слияние происходило в шестнадцатый день рождения, вместе с первым вхождением в силу, но, сами понимаете, я посвящения не прошла… Сейчас в моей голове было странное подобие архива. Я рылась на пыльных полках, сдувая с иллюзорных фолиантов пыль, и расставляла их уже так, как было удобно мне. Слияния это не заменит, но, по крайней мере, ассоциациативно я смогу пользоваться чужими знаниями.
— Нужно отдохнуть, за десять дней мы почти загнали себя и лошадей. Даже если Гэл согласится помочь, идти в Академию, не собравшись с силами, — самоубийство.
Я знала это, но признать правоту Кэса было выше моих сил. Так что я просто фыркнула и вновь погрузилась в медитацию.
День пролетел, будто миг. Мои спутники успели отоспаться, я тоже чувствовала себя отдохнувшей. Тело, которое мы обретали в смертных землях, всё же было выносливее, чем человеческое, а духу сон был ни к чему.
Заказав ужин в комнату, мы перекидывались шуточками. Старшие быстро опьянели, даже Призрак не удержался. Похмелье им завтра обеспечено… Я и сама опрокинула пару кружек пьяняще-сладкого напитка, горячего и пробирающего до костей. Кэс во всеобщем веселье участия не принимал, он мялся и косился на меня, однако задать мучавший его вопрос не решался. Я решила ему помочь и сама села рядом, вопросительно приподняв бровь. Видно, алкоголь на меня расслабляюще действует, захотелось вдруг сделать доброе дело.
— Ну?
— Что?
— Ты хотел спросить меня о чём-то?
Он закусил губу и на миг поколебался.
— Ты собираешься выйти замуж за Эльгора. Когда я спросил у Эльмира причину этого союза, тот пустился в рассуждения о смешении крови, о том, что в жилах эльфийских владык должна течь истинная кровь, пусть и разбавленная… Ты ведь должна будешь подарить мужу наследника?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37