Корли проверил барометр и снова нахмурился, глядя на компас.
В блоках визжали лини. Над бригантиной плыл туман, порывы ветра рвали его в клочья. Вода вздымалась серыми свинцовыми волнами — да, ветер изменился. Они шли на запад по узкому каналу между Ландфастом и Иннишари, поэтому места для маневра у «Безлунного» было мало. Если до полудня погода еще ухудшится, им придется развернуться.
Капитан нервно зашагал по палубе взад-вперед. Конечно, погода будет ухудшаться. Он слишком долго бороздил моря, чтобы не понимать этого. Если с Таэн и вправду что-то не так, надо пристать к острову ваэре как можно скорей, выжав все возможное и из корабля, и из экипажа.
Чуть позже сквозь туман пробился слабый солнечный свет, разбросав по волнам блики. Но это продлилось недолго. Быстро усиливающийся ветер пригнал с юга штормовые тучи, туманная дымка потемнела, а потом окрасилась в зловещий зеленый цвет. Без кливеров и марселей «Безлунный» шел курсом крутой бейдевинд; волны били в его борта с силой осадных таранов, на ют летели брызги.
Промокший Корли стряхнул воду с волос и крикнул боцману:
— Уберите грот! А самого нерасторопного матроса пошлите вниз, задраить люки.
Пока команда суетилась наверху, капитан шагнул от борта и чуть не врезался в стюарда, который нес ему плащ из промасленной шерсти.
Корли взял плащ, коротко поблагодарив.
— Как Таэн?
Стюард, похоже, удивился:
— Я не знаю, сэр.
— Почему? — Корли, застегивая плащ, продолжал обманчиво мягким тоном, в котором, однако, слышалось грозное предупреждение: — Разве я не велел тебе присматривать за ней?
— Прошу прощения, господин. — Стюард повысил голос, чтобы перекричать воющий ветер. — Вы сказали, что сами заглянете к Таэн!
Корли в сердцах застегнул пряжку и поправил плащ.
— Чертова погода, — ответил он. — Я и вправду это сказал. Ну так загляни к ней сейчас и доложи мне потом, ладно?
— Слушаюсь, уже иду!
С этими словами стюард исчез, а Корли поспешил к нактоузу и раздраженно выругался, взглянув на компас:
— Огни Кора, ветер снова меняется! В конце концов придет и западный, но слишком поздно. — Он перехватил тревожный взгляд рулевого. — Мне все это не нравится, похоже, нас ожидает осенний шторм на три месяца раньше срока.
Он не стал говорить о том, что и так было ясно: поскольку архипелаг Айламер лежал на востоке, западный ветер мог вынудить «Безлунный» идти к северу, чтобы компенсировать дрейф.
— Не везет, — пробормотал рулевой.
— Думаешь, это обычное невезение? — быстро отозвался Корли.
Офицер у штурвала побледнел.
— А что же еще? Демоны не умеют управлять погодой, а Анскиере сейчас в ледяной темнице.
Налетел еще один порыв ветра. Парус протестующе хлопнул, «Безлунный» сильно накренился, штурвал затрещал, вырываясь из рук рулевого. Корли протянул руку и ухватился за ручки штурвала, помогая удержать бригантину на заданном курсе. На мгновение капитан и рулевой застыли, изо всех сил упираясь ногами в мокрые доски палубы, пока неистовство ветра слегка не ослабело.
— Боцман, пошли человека помочь у штурвала! — крикнул Корли и, как только ему на смену явился матрос, направился вниз.
Вернувшийся из каюты Таэн стюард нашел капитана в штурманской рубке. Свет подвесной масляной лампы заставлял искриться кристаллы соли в волосах Корли, который согнулся над картой с пером и штангенциркулем, вычисляя местонахождение корабля. Стюард терпеливо подождал, пока хозяин не поднимет голову.
— Капитан, вам лучше самому взглянуть на Таэн. Волшебница заболела, я не смог ее разбудить.
Глаза Корли потемнели, он задумался и наконец тихо сказал:
— Клянусь Великим Падением, скверные новости.
Если ваэре решили наказать свою ученицу за то, что та нарушила клятву, момент они выбрали самый неподходящий.
Капитан выпрямился и погасил лампу.
Поднявшись по трапу, который вел на ют, Корли приоткрыл крышку люка, впустив брызги дождя и морской воды, и закричал, перекрывая шторм:
— Разворачивай «Безлунный»! Нам придется идти на северо-восток!
С запада надвигался шторм, потому другого выхода у них просто не было. Слишком близко лежали полные острых рифов мелководья Айламера, а времени обойти южные рифы не оставалось. Корли с отчаянием видел, что все его надежды на быстрый рейс потерпели крах. Остров ваэре находился к югу отсюда, а ураган гнал бригантину на север.
Капитан захлопнул за собой люк и поспешно запер его.
— Приведи целителя, — резко скомандовал он стюарду, и, даже не скинув мокрого плаща, направился к каюте Таэн.
7
ШТОРМ СНОВИДЕНИЙ
ШТОРМОВОЙ ВЕТЕР гудел в такелаже. «Безлунный» взлетал на высоких волнах, и брызги падали на палубу, как пена из пасти бешеного чудовища.
Растянувшись на койке, Таэн слушала, как ревет бурлящее море, и пыталась понять — на самом ли деле вокруг бушует шторм, или это просто еще одно кошмарное видение вроде тех, что захватили ее в плен вчера утром. Ее разум как будто больше не подчинялся ей, блуждая в кромешной тьме.
Раздался скрип дверных петель, напомнив Таэн скрип тугой двери дома, где она провела детство. Перед мысленным взором девушки вспыхнул оранжевый свет, она услышала, как ее кто-то окликнул, но отозваться не смогла. Свет стал ярче и ближе, теперь он слепил ее, она почувствовала вонь горящего масла.
— Сновидица Таэн! — снова позвал человек. Девушка услышала близкое шуршание его одежды. — Ты прав, она не откликается. Что же с ней такое?
Таэн уже слышала этот голос. Она попыталась вспомнить, где именно, и на секунду перед ней встала четкая, как гравюра, картина: Килмарк швыряет карту за картой на стол в своем кабинете в замке Скалистой Гавани.
Потом жар лихорадки снова окутал сознание девушки, она смутно услышала отдающиеся эхом слова:
— …Она и вправду больна.
На ее запястье сомкнулись пальцы, в ее разум вторглись грозные тени, которые пронзили ее сознание чем-то острым и смертоносным, как стальной клинок. Сновидица вскрикнула, но не очнулась от транса.
И все же она поняла, что ее держит за руку не кошмарное чудище, порожденное ее смятенным разумом, а человек из плоти и крови. Она почувствовала его тревогу почти как свою собственную, ее эмпатический дар отозвался на чужое беспокойство звонкими откликами. Пальцы на ее запястье разжались, ее приподняли и придвинули к другому человеку, от которого тоже исходили волны сочувственного беспокойства. К губам Таэн прижался край чашки, в ее рот потекла жгучая жидкость. Она поперхнулась, закашлялась, но целебный эликсир прояснил ее сознание.
Вздрогнув, Таэн открыла глаза.
Сперва она увидела низкий потолок каюты, потом — лица, озаренные светом фонаря: рядом с ней находились морщинистый старый целитель, лысый стюард и бородатый капитан, чей буйный порывистый дух порой странным образом ассоциировался у нее с безупречно сбалансированным мечом.
Корли заговорил первым.
— Хвала Кору, она пришла в себя!
Капитан наклонился поближе, опершись о койку сновидицы и не обращая внимания на протесты целителя, который требовал дать больной побольше воздуха.
— Что с тобой такое, девочка?
— Это не обычная болезнь, не сомневаюсь, — сердито сказал из-за его спины целитель. — Дайте мне ее осмотреть!
Кор ли жестом велел лекарю умолкнуть.
— Таэн?
— Я не знаю… — Девушку снова охватило смятение, у нее закружилась голова. Как бы ей хотелось не чувствовать себя беспомощным заблудившимся ребенком! — Моя магия как будто больше не подчиняется мне. Меня преследуют видения…
Она умолкла, напуганная собственными словами. Что случилось с ее магическим даром? Но страх помог Таэн прийти в себя, и ее голос зазвучал громче:
— Корли, что бы ни случилось, отвези меня на волшебный остров. Ваэре Тамлин придумает, как мне помочь.
— Ты будешь там.
Корли выпрямился, внезапно помрачнев, и поспешно направился к двери, но все же Таэн успела уловить его мысль: «Как сказать ей, что внезапно налетевший шторм заставил бригантину свернуть на север?»
Теперь, когда капитан ушел, целитель наконец-то смог приступить к своим обязанностям.
— Ступай! — выпятив подбородок, велел он стюарду. — Зеваки тут ни к чему.
Он начал выгонять стюарда из каюты, но Таэн, шевельнувшись, подала голос:
— Я не против, пусть он побудет тут…
— Вот еще! — Целитель водрузил свою сумку со снадобьями на матросский сундук в углу и раздраженно покачал головой. — Без болтуна, который всюду сует свой нос, тебе будет гораздо лучше!
Старик поставил жаровню на сланцевую плитку. Качка, похоже, ничуть не мешала ему, и он не пролил ни капли из своих флаконов, пока смешивал и подогревал резко пахнущий травяной отвар. Таэн сморщилась от отвращения, но героически выпила смесь, после чего явился стюард с тарелкой горячего супа на подносе.
Целитель с ворчанием впустил его и остался, чтобы удостовериться, что его пациентка поела. Наконец, собрав свою сумку, он ушел, и Таэн уснула.
Несколько дней после этого ее не тревожили кошмарные сны.
Зато шторм лютовал все сильнее.
Западный ветер достиг ураганной силы; он с истошными воплями взбивал гребни волн и срывал с них пенные ленты. «Безлунный» давно спустил все паруса, он трясся и раскачивался, по шкафуту прокатывались валы зеленой воды. Сменившиеся с вахты матросы прятались на баке, мокрые как тюлени. Корли днем и ночью надзирал за своей командой, пристегнувшись рядом с рулевым на юте.
Таэн научилась не обращать внимания на монотонный звук насосов, откачивающих воду из трюмов. Вместе с командой она ела холодную пищу; при такой качке нельзя было разжечь на камбузе огонь, а без этого главного источника тепла бригантина стала сырой и невеселой. Но Таэн была дочерью рыбака. Привыкшая к опасным и трудным плаваниям, она тормошила матросов до тех пор, пока те не начинали смеяться, или подсыпала красный перец в вяленое мясо кока, чтобы тот перестал жаловаться, как же ему не хватает горячего. Огонь ее души освещал весь корабль, и даже целитель не мог догадался, что девушка снова страдает от головокружения и тошноты.
Таэн старалась найти себе хоть какое-нибудь дело и без оглядки тратила остатки сил, потому что знала: если она вернется в свою каюту и уснет, видения снова захватят ее в плен.
Но когда спустя два дня матросы утренней вахты зашли на камбуз, мокрые насквозь, отпуская громкие шуточки насчет того, как вода полезна для женских волос, они увидели Таэн лежащей на полу возле плиты. Кожа девушки была сухой и горячей, и, сколько ее ни звали и ни теребили, она не откликалась.
— Скажите капитану! — скомандовал боцман.
Целителя бесцеремонно вытащили из гамака. Когда он пробился к Таэн сквозь толпу матросов, рядом с ней уже был только что явившийся с юта Корли.
Капитан беспокойно шагал взад-вперед, пока не услышал заключение целителя: на этот раз девушка ушла слишком далеко, чтобы смертные могли ей помочь. Если ее кто-то и может спасти, то только ваэре.
— Отнесите Таэн в ее каюту. — На мгновение поддавшись усталости, Корли закрыл покрасневшие глаза, потом встряхнулся и добавил: — Шторм уходит. С наступлением дня мы должны суметь развернуться и снова лечь на южный курс.
Но к полудню погода снова спутала его планы. Тяжелые облака рассеялись, чистое эмалевое небо окрасилось в кобальтово-голубой цвет. Капризный ветер, несколько раз сменив направление, наконец утих. «Безлунный» неуклюже продвигался по гладкому морю, дым из камбуза поднимался прямо вверх. Корли молча отметил положение солнца и сверился с картами. Буря и течение отнесли «Безлунный» далеко на северо-восток, на многие лиги отклонив от начального курса. В самом лучшем случае от острова ваэре их отделяло сейчас дней двадцать пути; но без ветра бригантина плыла по течению, как дохлая рыба.
Внезапно почувствовав, как сильно ноют от усталости мышцы, капитан отложил инструменты и закричал, подзывая дежурного офицера.
Тот явился не сразу, и когда Корли отрывисто, почти грубо поинтересовался, что задержало его подчиненного, он получил очередную порцию дурных новостей. Проверка показала, что от шторма пострадали бочки в трюмах; большая часть запасов пресной воды пропала. Слушая доклад офицера, Корли боролся с желанием закрыть лицо руками.
«Безлунному» придется причалить к берегу самое большее через восемь дней, чтобы набрать воды, иначе людям на борту придется плохо.
«Пусть сжалится над нами Кор!» — подумал капитан.
Девушке, которая не давала пасть духом его матросам даже в разгар самого сильного шторма, какой он когда-либо видел в море Корин, теперь еще дольше придется ждать помощи.
Таэн не почувствовала, как ее закутали в одеяла и перенесли с камбуза на узкую койку в кормовой каюте. Заблудившись в лабиринте видений, она не сознавала, что целитель пытается привести ее в чувство, не слышала громких команд, доносившихся из трюма, где матросы закрепляли бочки. Ее разум двигался собственным курсом. Иногда ее смущали мысли других людей, на время захлестывая ее вихрем образов и чувств; потом это проходило, и пестрые узоры образов исчезали в мире сумерек и теней. Таэн плыла среди этих теней, забыв о времени и о реальном мире.
Постепенно свет совсем угас, ночь окутала Таэн, как плотный войлочный плащ. Девушка скользила над бездной, где не было водоворотов, и не видела ни звезд, ни луны, ни фонарей, при свете которых она могла бы найти какое-нибудь укрытие, сулившее покой и отдых. Сколько времени это продолжалось, она не знала, но потом темнота вокруг дрогнула и Таэн увидела искорку света. Далекий свет манил ее к себе, как мотылька манит пламя свечи.
Магический дар Таэн внезапно вернулся к ней, и девушка очутилась в пыльной мансарде, заставленной книжными полками. Здесь было полутемно — надвигался вечер, поэтому Джарик почти водил носом по пергаментному свитку, намотанному на покрытые золотым тиснением деревянные ручки. Внезапно Джарик вздрогнул и выпрямился; помедлив, отложил перо и потянулся испачканными чернилами пальцами за огнивом, чтобы зажечь масляную лампу.
— Не стоит, юноша. — Из-за книжных полок медленно вышел старик с растрепанными седыми волосами. — Ни к чему зажигать свет. Если у тебя устали глаза, можешь закончить переписку трактата завтра утром.
Джарик потер затекшую шею.
— Вы правда не возражаете, брат Хандред?
Старик взял трость, висящую на спинке стула, и заковылял по комнате. Таэн разглядела, что его заляпанное пятнами одеяние темно-синего цвета, значит, он принадлежит к Братству Кора.
— Дежурный мастер сказал, что ты и так просидел тут всю ночь.
— Я читал, — признался Джарик. — За переписку я взялся только на рассвете.
— Ну, значит, ты порядком устал.
По-птичьи склонив голову набок, священник перелистал страницы, которые лежали на столе у локтя Джарика. Почерк был четким и ровным, написано было без ошибок; несмотря на шрамы на руках, юноша, как видно, прошел хорошую школу.
— На сегодня ты сделал достаточно.
Джарик встал, и Таэн почувствовала, как ноют от усталости его мышцы.
— Так я могу идти?
Священник кивнул:
— Поешь, поспи. Тогда утром будешь лучше работать.
Но Джарик и не подумал отдыхать после того, как отодвинул табурет и между стопок книг пробрался к двери. Юноша, прибывший на Ландфаст на бригантине «Безлунный», сильно изменился, Таэн сразу почувствовала это. Уроки Корли и еще одного фехтовальщика по имени Брит закалили его характер, научив не прибегать к слабости как к оправданию. Все дальше и дальше он оставлял позади страхи, которые отравляли его детство в Морбрите.
Джарик не забыл пристегнуть к поясу меч и кинжал, прежде чем вышел на улицу. Теперь он лучше знал Ландфаст и выбирал боковые улицы и переулки, где было меньше народа. Через несколько минут он уже добрался до порта.
— Подай на пропитание, добрый юноша, — крикнул опирающийся о тумбу однорукий нищий, чья залатанная одежда давно нуждалась в еще одной починке. У ног нищего примостилась ободранная кошка.
Джарик привычно бросил ему серебряную монетку.
— Спасибочки. — Однорукий сунул монету в ботинок, выпрямился и усмехнулся. — Я вычерпал воду из твоей лодки, господин. Но лучше бы проверить булинь по правому борту: шторм его малость потрепал.
Джарик помедлил, пропуская мимо громыхающую повозку.
— Я пришел как только смог.
Он сунул руку в карман, чтобы достать еще одну монету.
— Брось, парень, — пожал плечами нищий. — Я и так немало от тебя получаю.
Джарик все-таки бросил медную монетку, она завертелась в воздухе.
— Значит, возьми для своей кошки. Мне-то семью кормить не надо.
— А, ну тогда лады.
Рука нищего, взметнувшись с быстротой атакующей змеи, поймала монетку, и однорукий долго провожал Джарика глазами, пока юноша бежал вдоль берега туда, где была пришвартована «Каллинде».
Девушка мысленно ступила на борт старой лодки вместе с Джариком, чувствуя, как он встревожен. Поспешно убедившись, что на палубе нет воды, Джарик обошел передний штаг и провел рукой по булиню, о котором говорил нищий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33