— И что в этом плохого? Все равно рано или поздно его бы взяли.
— Что плохого? Во-первых, неизвестно, взяли бы или нет. Во-вторых, рано или поздно? Что он успел бы, а что не успел бы сделать? А может быть…
Магистр опять машет рукой и тоже садится к столу. Он наливает кофе. Мне кажется, что основной пар он уже стравил.
— Здесь, Андрэ, столько различных “может быть”, такая ветвистая причинно-следственная цепочка событий…
— Но, предотвратив переворот, мы рубили еще более мощную цепочку.
— Здесь все было заранее просчитано, все последствия предусмотрены, да и само воздействие было минимальным. Почувствовал разницу?
— Но, Магистр, я же хотел сделать как лучше, наверняка…
— Слушай, Андрэ, не притворяйся идиотом, — устало говорит Магистр. — Я начинаю бояться, что в следующий раз, если я поручу тебе предотвратить террористический акт, ты воспользуешься ядерной бомбой. Шумно, грязно, но уж террористы-то погибнут наверняка. Пойми, Андрэ, работа в реальных фазах требует максимальной аккуратности, осторожности и деликатности. Здесь главный принцип — не навреди! Каждое воздействие, каждый шаг хроноагента в реальной фазе тщательно рассчитывается в Аналитическом секторе на предмет неблагоприятных последствий, а ты… Короче, сейчас аналитики просчитывают последствия твоей “инициативы”. И не дай Время, если мне придется хотя бы одного хроноагента направлять в эту фазу расхлебывать твою кашу! Сошлю в Хозсектор, пожизненно!
Магистр залпом допивает остывший кофе и устало откидывается на спинку кресла. Я осторожно, чтобы не разбудить притихшего зверя, интересуюсь:
— Магистр, а ведь бывают же в реальных фазах непредвиденные обстоятельства? Неужели все можно рассчитать заранее?
— Увы, бывают. Это, как правило, происходит, когда внедрение и само задание требуют длительной работы в реальной фазе. Сутки, недели, а то и месяцы. Здесь всего не предусмотришь. Особенно если это связано с военными действиями или стихийными бедствиями. Наслоение случайностей таково, что реальная фаза начинает порождать гармоники… Я понял, что ты хочешь сказать. Так вот, на такие задания мы неучей вроде тебя не посылаем, туда идут люди опытные…
— Умеющие принимать правильные решения интуитивно!
— Черта с два! Интуиция в нашем деле слишком дорого обходится! Настоящий хроноагент должен уметь быстро, на ходу, рассчитать последствия изменения ситуации и своих действий в новых обстоятельствах… Хотя бы в первом приближении.
— Они что, таскают с собой компьютеры?
— Разумеется. У каждого хроноагента всегда с собой лучший в мире и незаменимый компьютер, — Магистр постукивает себя пальцем по лбу. — Только надо научиться им пользоваться. А то, о чем мы говорили, рассчитывается с помощью аппарата темпоральной математики. А им надо овладеть. Хроноагент, не умеющий на ходу составить систему темпоральных уравнений, не хроноагент, а авантюрист. А авантюристов в реальные фазы мы не посылаем. Там и своих хватает.
Магистр наливает себе еще кофе и после паузы продолжает:
— Вот завтра с утра и приступишь к учебе. Хватит ваньку валять. Пора в борозду. Программа уже готова, утверждена, дело за тобой, впрягайся.
— Магистр, — просит Лена, — дал бы ты ему хоть денек отдохнуть после задания…
— Работа для хроноагента — лучший отдых! — назидательно отвечает Магистр и снова обращается ко мне: — Будь готов, отдыхом я тебя загружу под завязку…
— Представляю! — фыркает Лена. — По какому хоть классу будешь его готовить?
— Экстра.
Брови Лены удивленно лезут вверх.
— Что-то я не знаю такого класса.
— Правильно, не знаешь. Откуда тебе знать, если этот класс и программу для него только сегодня утвердили.
— И сколько агентов будет по нему готовиться?
— Пока двое. Он и Андрэ Злобин.
— Ты с ума сошел! С нуля и сразу…
— А что ты предлагаешь? Стандартный путь? Сначала третий класс, стажировка, потом — второй… Годы уйдут. А Время не ждет. Не ждет Время, Элен, пойми! У нас сейчас каждый хроноагент на вес золота, сама знаешь. А они со Злобиным словно созданы для такой работы. Вот, посмотри на него! Видишь, какой настырный, да и Злобин ему не уступит. Если они не справятся, то я больше не вижу кандидатов на экстра-класс…
— Ну как же! У нас такие корифеи…
— Во-первых, они — корифеи, а это значит, что они уже имеют солидный опыт и устоявшийся подход к работе. В данном случае это может оказать им медвежью услугу. А во-вторых, работы — выше макушки, и я не могу выдернуть из “обоймы” ни одного человека и отправить его на переподготовку.
— Ну ладно. А кто будет наставниками?
— У него, — Магистр кивает на меня, — ты и я, у Злобина — я и еще кого-нибудь пристегну.
— Нэнси, — советует Лена.
— Вполне возможно, — соглашается Магистр.
Пока они разговаривают, я пытаюсь прикинуть, что это будет за учеба. Мысли мои постоянно крутятся вокруг “темпоральной математики”. Осознание того, что мне на ходу придется составлять и решать системы каких-то уравнений, действует на меня как ковш ледяной воды. Нет, не такой я представлял себе работу хроноагента.
— Магистр, а что будет, если я не освою эту вашу программу? — робко спрашиваю я.
— Пойдешь работать в Хозсектор, — равнодушно отвечает Магистр, — а если еще раз в реальной фазе проявишь такую инициативу, как сегодня, сразу же уедешь в XXV столетие. И тоже пожизненно. Понял?
Я киваю.
— Я рад, что ты такой понятливый. Это вселяет надежду, что программу ты все-таки освоишь. А теперь исчезните! Устал я от вас.
Мы быстренько исчезаем.
Глава 11
Ты не очень-то щедр,
Всемогущий Творец,
Сколько в мире тобою разбитых сердец!
Губ рубиновых, мускусных локонов сколько
Ты, как скряга, упрятал в бездонный ларец!
Омар Хайям
С веселым смехом Лена вытаскивает меня из нуль-Т в свою комнату. Она сразу же достает откуда-то бутылку вина, два бокала и фрукты.
— Магистр не догадался, точнее, в ярости забыл, а вот я помню: первое задание надо спрыснуть!
Она разливает золотистое вино и протягивает мне бокал.
— За твое первое задание и за то, чтобы все последующие завершались так же удачно.
— Ничего себе, удачно! Я думал, Магистр меня съест.
— Не съест. Не принимай близко к сердцу его угрозы по поводу Хозсектора. Даже если и придется отправить в ту фазу сразу пятерых хроноагентов, он это сделает, но тебя пальцем не тронет.
— Почему ты так думаешь?
— Я давно его знаю. Когда он так атакует, значит, значительная доля вины лежит на нем самом. В самом деле, он должен был тебя четко проинструктировать, что твоя задача сделать все “от” и “до”, и ничего более. А он отправил тебя, как отрока в пещь огненную. Я думала, его инфаркт хватит, когда ты в контейнер полез. Но вот что касается второй его угрозы, это серьезно.
— Ты имеешь в виду XXV век?
— Да. Потому, что говорил он это спокойно и даже холодно. Запомни, Андрей: не бойся Магистра, когда он перед тобой прыгает, рычит, брызжет слюной и на дерьмо исходит. Это все — эмоции. А вот когда он тебе будет выговаривать спокойно, вежливо, с холодком, тщательно подбирая и взвешивая слова, вот тогда можешь паковать багаж. Прощай, Монастырь, здравствуй, XXV столетие!
Лена отпивает из бокала, потом некоторое время смотрит на меня и поясняет:
— А когда я предлагала выпить за удачное завершение, я имела в виду совсем другое: удачное возвращение.
— А что, часто бывают неудачи?
— К счастью, редко. Крайне редко. Но иногда возвращение бывает осложнено. Я сама прошла через это.
Лена замолкает, уходит в себя. Выпиваю вино и, чтобы не потревожить мыслей своей подруги, снова обращаюсь к голограмме с девушкой. Где же все-таки я ее видел?
Лена встает и подходит к камину. Я говорю:
— Ты обещала мне рассказать про нее.
— Потом. Иди сюда.
Она снимает перчатки, небрежно бросает их на диван. Туда же, к дивану, летят и туфельки.
— Помоги мне расстегнуться.
Расстегиваю “молнию”, и платье падает к ногам Лены. Она опускается на густой мех, увлекая меня за собой.
— Что это за зверь? — спрашиваю я, указывая на шкуру.
— Потом, потом, — шепчет подруга и расстегивает мою рубашку.
Потом мы лежим утомленные, но довольные друг другом. Лена дышит мне в шею.
— Это леопардовый мастодонт, — неожиданно говорит она, проводя ладонью по меху. — Водится он в одной из фаз биологических цивилизаций. Там его специально вывели. Из шкуры шьют одежду, но в основном используют ее в качестве постели.
— Почему?
— А ты обратил внимание, как этот мех эротичен? О! В той фазе знают в этом толк.
— Ну а она кто такая? — спрашиваю я, указывая на голограмму.
— А, — коротко отвечает Лена и протягивает к голограмме руку ладонью вперед.
Внезапно голограмма оживает. Девушка легкой походкой идет по городской улице, движением руки останавливает микроавтобус и едет по городу.
— Это — Гелена Илек, — объясняет Лена. — Она жила в предместье Праги, центре Чешского воеводства Великой Славянской Республики.
Микроавтобус въезжает в поселок, утопающий в пышных садах, застроенный домами из разноцветного кирпича. Гелена открывает калитку и идет к дому по дорожке, вымощенной сиреневыми плитками. На крыльце ее ждет женщина, очень на нее похожая.
— Это — мама, — комментирует Лена. — Гелена приехала на пару дней. Она работает врачом в институте экспериментальной физики, в шестистах километрах от Праги. Утром она должна уехать.
Гелена целует маму и входит в дом. Она поднимается на второй этаж, в свою комнату. Там она раздевается и, оставшись в одних трусиках, накидывает такую же полупрозрачную накидку, в какой Лена приходила ко мне в первый вечер. Обувшись в белые тапочки, она спускается в столовую.
Они с мамой ужинают, о чем-то разговаривают. После ужина Гелена выходит в сад и, посидев немного у бассейна с проточной водой, уходит к себе.
Минут десять она разговаривает по видеофону с молодым человеком в военной форме.
— Это — ее жених, офицер флота, — поясняет Лена.
Закончив разговор, Гелена берет бумагу, пишет письмо, запечатывает конверт. Она садится у раскрытого окна и смотрит на вечерний поселок. На коленях у нее устраивается белая с черным кошка. Голограмма останавливается.
— Все, — говорит Лена, — на этом Гелена Илек кончается.
— То есть? Как это — кончается?
Лена рассказывает.
Ночью произошло внедрение, и на работу в институт в образе Гелены Илек поехала хроноагент. Задача у нее была довольно простая, но очень ответственная.
В институте готовился эксперимент по свертыванию пространства. Такой же эксперимент готовился и в Новосибирске. Эксперимент в институте, где работала Гелена, должен был закончиться катастрофой. В расчеты вкралась ошибка, и генераторы, формирующие поле, выдавали не ту частоту. В результате жертвы и разрушения.
Руководитель проекта, пятнадцать лет трудившийся над этой проблемой, настаивал на скорейшей экспериментальной проверке. Но директор института был осторожным, умудренным опытом человеком. Он решил узнать, как обстоят дела в Новосибирске. Сравнив расчеты, он обнаружил несоответствие. Директор занялся проверкой расчетов и передал в свой институт распоряжение: отложить эксперимент до его возвращения. Но он опоздал.
Руководитель проекта самовольно начал эксперимент, и произошло непоправимое. В нуль-фазе решили, что проще всего будет уложить его на больничную койку до возвращения директора. Это и сделала хроноагент в образе Гелены Илек. Она “накачала” ученому высокую температуру, спровоцировала сильный кашель и одышку и уложила его в институтскую больницу. Так как ученый порывался нарушить предписанный ему больничный режим и заняться тем, чем ему заниматься было никак нельзя, хроноагент на ночь дала ему сильнодействующее успокоительное. Это была ее ошибка. Она просто не знала, что много лет назад ученый получил черепно-мозговую травму, и в результате ее успокоительное подействовало на него, наоборот, как мощное тонизирующее средство.
Под действием этого средства ученый не спал всю ночь, а на рассвете оставил больничную койку и пошел в лабораторный корпус, готовить эксперимент. Хроноагент, увидев на пульте сигнал, что палата пустая, все поняла и бросилась следом, намереваясь остановить ученого. Но было уже поздно. Первое, что он сделал, это включил генераторы на пятнадцать процентов мощности и попытался посмотреть, как будет формироваться поле. Этого было достаточно. Взрыв уничтожил лабораторный корпус вместе с ученым и хроноагентом, которая как раз вошла в лабораторию.
Так безуспешно закончилась операция, а в нуль-фазе появился новый сотрудник.
— Это ты? — спрашиваю я.
— Ты удивительно догадлив, — подтверждает Елена. — Сначала, когда мою матрицу внедрили в тело-носитель, я была в шоке. Вспомни, как возмущался ты. А теперь представь, как психовала двадцатидвухлетняя девчонка… Но Время — лучший лекарь, особенно в юности. Скоро я успокоилась, прошла курс обучения и стала хроноагентом. Работала я много и с интересом, но однажды…
Лену внедрили в молодую ведьму, которую только что схватила инквизиция. Задача была довольно трудной. В споре с инквизиторами надо было доказать абсурдность обвинений, выдвинутых не только против нее, но и против целой группы ведьм, схваченных в этом городе. Среди обвиняемых была женщина, беременная мальчиком, который через сорок лет должен был стать кардиналом и полностью упразднить инквизицию.
Лена уже почти добилась успеха, когда нелепая случайность погубила все и всех. Верховный Инквизитор, совершая поездку по стране, неожиданно решил заглянуть и в этот город. Инквизиторы засуетились. Верховный Инквизитор в эти дни отмечал свое сорокапятилетие, и местная инквизиция не нашла для него лучшего подарка, чем сорок пять костров с осужденными еретиками и ведьмами. Осужденных на такое число костров не хватало, и на костры пошли подследственные, в том числе и Лена, и та женщина, ради которой была задумана операция.
Инквизитор мог и не принять такой “подарок”. Осужденные ждали на кострах, возле которых стояли палачи с горящими факелами. Наконец появился кортеж. Верховный Инквизитор увидел готовые костры, выслушал объяснения, улыбнулся и махнул ручкой. Костры запылали…
Но в Монастыре злоключения Лены не кончились. Поскольку ее возврат не планировался, тело ее находилось в “запаснике”, в глубокой консервации, а в пункте переброса женских тел не было. Ее матрицу внедрили в мужское тело. Четыре дня, пока ее собственное тело выводили из консервации, Лена прожила мужчиной.
— Ты не можешь себе представить, что я пережила при этом! Сейчас, когда я вспоминаю, меня всю трясет. Это был шок, ни с чем не сравнимый. Сам представь свое сознание в женском теле.
Я представил во всех подробностях и содрогнулся.
— От психологической несовместимости я чуть рассудка не лишилась. Нэнси потом лечила меня целый месяц. Уже думала, что со мной все кончено. Но постепенно я вошла в норму и вернулась к работе.
— И никаких последствий?
— Ну как же! Такое бесследно не проходит. Остались два осложнения. Первое: я испытываю ужас при мысли о переносе моей матрицы в другое тело. Правда, Нэнси старательно меня лечит и не теряет надежды на мое полное выздоровление.
— А второе?
— Второе? — Лена замолкает и какое-то время смотрит на голограмму, где Гелена сидит у окна. — Второе — это отношение к мужскому полу вообще и к половой жизни в особенности. Вот от этого Нэнси вылечить меня никак не могла. Все, что она ни пробовала, не помогало. Вылечить меня могли бы только в одной из биологических фаз, где царит культ секса и эротики. Но туда я могу попасть только в виде матрицы, а фобию переноса я пока никак не могу преодолеть.
— И как же ты вылечилась? Я имею в виду мужебоязнь.
— А ты меня вылечил, — шепчет Лена. — В ту ночь вылечил. Неожиданно, раз и навсегда.
Лена обнимает меня и припадает к моим губам в поцелуе. Я крепко прижимаю ее к себе за плечи и талию, а Лена охватывает мои ноги своими, и со стороны, наверное, уже не разобрать, где — я, а где — моя подруга.
Глава 12
Затем Гаргантюа отправлялся в одно место, дабы извергнуть из себя экскременты. Там наставник повторял с ним прочитанное и разъяснял все, что было ему непонятно и трудно.
Франсуа Рабле
Проснувшись утром, обнаруживаю, что Лены рядом нет. Дверь в соседнее помещение открыта. Интересно, что там? Любопытство пересиливает во мне чувство деликатности, которое говорит мне, что не совсем удобно, будучи здесь всего второй раз, беззастенчиво шарить по всем углам.
В конце концов, я же для нее не чужой человек, говорю я себе и прохожу в эту дверь. За дверью оказывается обширное цилиндрическое помещение с широкой винтовой лестницей без перил. На дне этого “колодца”, на более чем десятиметровой глубине — большой бассейн, заполненный прозрачной, до голубизны, водой. Лена лежит на спине и мечтательно глядит в прозрачный свод над моей головой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56