За забором, у обочины, виднелся «форд-эксплорер». Эдди пригнулся и сделал шаг в сторону, чтобы спрятаться за грузовиком, но было уже поздно.— Томми? Это ты?Прикрывшись камерой, Эдди направился навстречу Майку.Ночь. У входа на свалку.Проезжавший мимо молодой полицейский замечает открытые ворота и решает посмотреть, в чем дело. Он вылезает из патрульной машины, входит на территорию свалки и видит фургон с надписью «Глазами очевидца».К нему подбегает Джерри, водитель фургона.Шофер:— Это там.Полицейский:— Что?Шофер:— Тело. Я звонил...Полицейский:— Нам никто не звонил. Кто вы?Шофер:— Мы с телевидения. Передача «Глазами очевидца». Снимаем материал, связанный с «Олимпией».Полицейский:— Вы имеете в виду пожар? Но ведь это было не здесь.Шофер:— Знаю! Но сюда привезли машины. Мы поехали за ними и обнаружили пикап... А в нем тело!Полицейский:— Чье тело?Шофер:— Не знаю! Я вам об этом и сообщаю! Пойдемте!Полицейский оглядывает Джерри с головы до ног.— Сначала покажите мне ваши документы.— Чья это у тебя камера? Уж не наша ли?Эдди опустил камеру.— Да. Ваша. Томми... это он дал ее мне. Чтобы я поснимал вместо него.— Вот как...— Он разрешил мне, Майк.— Ладно. Где этот маленький говнюк? — Его... — Эдди хотел сказать «его здесь нет», но вовремя прикусил язык. Как тогда объяснить, что камера у него? Он махнул рукой в сторону безмолвных машин: — Томми там.— А что вы здесь делаете?— Снимаем.— Этот хлам?— Ну да. То есть... нет. Мы... мы помогаем Раулю. Он обещал заплатить. За фотографии. Они нужны ему... для страховой компании.Объяснение прозвучало вполне правдоподобно. Похоже, Майк поверил. Ему доводилось слышать и более странные вещи.— Твоя мать знает, что ты здесь?Эдди выпрямился во весь свой рост — пять футов пять дюймов — и ответил голосом достаточно взрослого и ответственного человека:— Да, конечно.— Хорошо. А то она заезжала к нам днем, искала тебя.— Искала меня? — нисколько не удивившись, переспросил Эдди.— Томми сказал, что вы с ним договорились встретиться. Но уже поздно, мама хочет, чтобы он был дома. Меня девчонка ждет, а тут...— Я скажу ему, — пообещал Эдди.— Передай, чтобы пулей летел домой. Немедленно!— Хорошо, Майк.Эдди повернулся и медленно зашагал в темноту, чувствуя на себе взгляд Майка. Надо же было так спешить, чтобы не заметить свет в трейлере. А что, если бы их застукал Рауль? Кстати, а где вообще он находится?Уже миновав первый ряд машин, Эдди осмелился оглянуться. Как раз в этот момент автомобиль Майка с ревом сорвался с места. Мальчик остановился и уже собрался снова поднять камеру, когда совсем рядом, где-то впереди, снова прозвучал смех.— Эдди? Это ты?Наверное, он принял бы этот голос за голос друга, если бы не прорезавшаяся в самом конце фразы высокая нотка. * * * Автомобильная свалка. Ночь.Полицейский идет впереди, подсвечивая себе фонариком. В какой-то момент водитель фургона отстает и остается один в надвигающейся темноте.Шофер:— Эй, подождите, пожалуйста! — Себе под нос. — И куда его понесло?Он ошибается, делает неправильный поворот в лабиринте и обнаруживает, что заблудился. Нащупывая дорогу, пробирается вперед. Чертыхается, порезав руку об острый угол. Останавливается, подносит руку к губам, слизывает кровь и идет дальше.Впереди желтоватый огонек фонарика, похожий на яркую ночную бабочку.Полицейский проходит рядом с огромным длинным фургоном с помятыми боками и направляет луч фонарика на небольшой и относительно нестарый пикап.Сзади к нему походит водитель.Шофер:— Тело здесь.Полицейский:— Значит, здесь, да?На заднем сиденье пикапа: канистра для бензина, сундучок, пустая коробка из-под пиццы, рюкзак и спальный мешок.Шофер:— Откройте.Полицейский, настроенный явно скептически, протягивает руку к спальному мешку.Звук: смех.Камера уходит в сторону. Мы видим девушку. Она медленно выходит из тени за грузовичком. Осторожные кошачьи движения. Громкий, бессмысленный смех.Полицейский наводит на нее фонарик и видит, что она совершенно голая.Полицейский:— Думаю, что у вас вряд ли есть с собой какие-нибудь документы.Шофер отступает назад.Полицейский поворачивается к нему.Полицейский:— Подождите, я не отпускал вас.Луч фонарика следует за водителем и натыкается на обезглавленное тело оператора, лежащее в луже застывшей крови.Полицейский:— Чтоб меня!За его спиной девушка легко, без видимых усилий взбирается на крышу пикапа. Но ей нужен полицейский. Ее цель — Джерри, и она идет по следу крови, капающей из порезанного пальца. Девушка хватает его сзади за руки и приникает губами к порезу. Мы видим, с какой жадностью она высасывает его кровь.Полицейский:— Стоять!В его дрожащих руках пистолет.Девушка поднимает голову и отбрасывает шофера, который падает лицом в грязь. Потом смотрит на полицейского. По ее подбородку стекает кровь.Когда полицейский взводит курок, она только смеется.Полицейский:— Я сказал...В следующее мгновение девушка набрасывается на него. Сбивает с ног. Тащит за собой в пикап. Его голова сильно ударяется о дверцу. Череп раскалывается. Хлещет кровь.Застежка-"молния" на спальном мешке расходится...Внутри — разлагающееся тело. * * * — Ты нашел нас.— Нас? — удивился Эдди. Он опустил камеру и открыл оба глаза, чтобы рассмотреть ее получше. Но без видоискателя его окружали только тени и лишь намеки на очертания. Потом в поле зрения появилось заднее сиденье пикапа, превращенное в постель, темную, как пустая могила, и золотисто-белый диск ее лица над ней.— Это ваша машина? — спросил Эдди. Надо же было хоть что-то сказать.— Была чья-то. Давно, — ответила незнакомка, вылезая из пикапа с другой стороны. — Теперь это никому не нужный хлам, как и все ос-тальное здесь. Никто ничего никогда не узнает.— Я думаю, что, может быть, вы жили здесь или в подобном месте.— У меня есть настоящий дом. Очень хороший. Нет, просто прекрасный. Я скоро в него перееду.— Когда?— Подойди ко мне. Хочу показать тебе кое-что.Образы только что «снятого» фильма не выходили у мальчика из головы. Они прыгали, перескакивали, наезжали один на другой и вспыхивали, молниями проносясь перед его мысленным взором. Он осторожно, как некую хрупкую вещь, держал камеру на ладони.Где же Томми?Эдди подошел к пикапу и заглянул внутрь. Он бы не удивился, если бы там лежал, притворившись трупом, Томми, готовый выскочить из своего укрытия и рассмеяться ему в лицо. Однако в кузове были только канистры с бензином, портативный морозильник, полосатый спальный мешок и что-то еще, похожее на рюкзак. Он был размером с сумку для шаров, которыми играют в боулинг, и застегнут на «молнию» и явно битком набит чем-то плотным. Что она туда напихала?— Что вы мне хотите показать?Когда Эдди повернулся, девушка стояла у задней дверцы — темный силуэт на фоне посветлевшего неба. Луна начала по нему свое восхождение, но сейчас ее заслонила голова с растрепанными волосами. Свисавший со стрелы крана крюк раскачивался на ветру наподобие маятника.— Себя.Она потянулась к мальчику, и тот отпрянул, боясь, что упадет.— Я отсюда вас вижу.— Что ты видишь? — спросила незнакомка, забираясь в грузовик.Порыв теплого ветра ударил ей в грудь, и тонкая ткань платья плотно облепила тело, как резиновый костюм аквалангиста-ныряльщика. Эдди видел каждый изгиб, каждый ее мускул с такой же отчетливостью, как если бы на ней не было ничего. Теперь в небе висели две луны.Одна — огромный диск, казавшийся еще больше из-за тяжелых туч на горизонте, бледный, как выкопанный из могилы череп. Другая — круг лица незнакомки с короной разметавшихся от ветра волос. Затем вторая скатилась с неба и подплыла так близко, что при желании Эдди мог бы легко дотронуться до нее.— Кто вы?— А ты разве не знаешь?— Я даже не знаю, как вас зовут.— Узнаешь. Потом. Если скажу сейчас, ты мне все равно не поверишь.Ветер усилился, срывая с проржавевших пружин клочья давно прогнившей обивки, завывая в рассыпающихся от ржавчины выхлопных трубах, играя с незакрытыми дверцами, пробегая по дребезжащим крышам, как будто смеясь над Эдди.— А где Томми?— Это имеет какое-то значение?Да, подумал мальчик.— Мне нужно передать ему кое-что.— Забудь о нем. Он чужой.— Томми — мой друг.— Теперь я твой друг.— Но я вас не знаю.— Ты уверен в этом?Незнакомка коснулась его плеча, взяла за руку и поднесла ее к своей щеке. Кожа у нее была прохладная. Потом она повернула руку мальчика так, что теперь их переплетенные пальцы дотронулись до его лица. Он не сопротивлялся, позволяя ей делать все, что она пожелает. Она снова поднесла его ладонь к своему лбу, провела ею по своим скулам, подбородку, шее, уху.— Чувствуешь?Ее руки ощупали его лицо, погладили виски, прошлись по щекам, прикоснулись к пушку над верхней губой, очертили контуры рта. Потом незнакомка взяла указательный палец Эдди и приложила его к внутренней поверхности своей нижней губы, где кожа была такой тонкой и нежной, что он даже испугался, боясь поранить ее.— Мы одинаковые, — сказала незнакомка.Возможно. Он промолчал, но признал ее правоту — форма лица и текстура кожи казались настолько похожими, словно их слепили из одного материала и по единому образцу. Впервые за все время, насколько ему помнилось, от него ничего не требовали. Эдди чувствовал себя так, как будто он стал частью некоего естественного процесса, и уже этого ему было вполне достаточно.— Одинаковые, — повторила девушка.Он сам не понял, как оказался вдруг в грузовике. Теперь их уже ничто не разделяло, но Эдди ощущал под ногой тяжелый, плотно набитый рюкзак, а рядом — спальный мешок на жестком полу.— Пора, — сказала она.— Что пора?— Идти.В этот же самый миг мост между ними рухнул. Эдди моргнул и словно избавился от сна. Крупный план ее лица, отчетливо передававший мельчайшие детали вроде пор кожи и золотистых лучиков в радужных оболочках глаз, внезапно исчез: осталось только воображение, картины, которые можно видеть, но в которых нельзя жить. Она снова стала обычной девушкой, незнакомой, чужой, непонятной.— Ну так идите!— Мы пойдем вместе.— Ладно, — сказал он. — Мне еще надо много чего сделать.Вылезая из грузовика, Эдди наткнулся на рюкзак.— Что у вас тут напихано? — спросил он, давая понять, что ему на это наплевать.— А вот что, посмотри! — Она расстегнула «молнию» и вытащила какую-то тряпку, которая оказалась старенькой тенниской. — Когда-то ее носил он.— Кто?— Можешь взять ее себе.«Она сумасшедшая, — подумал мальчик. — И я тоже». Он стал выбираться из кузова, но зацепился за спальный мешок. Там действительно что-то было или ему это только показалось? Эдди напомнил себе, что это осталось лишь частью фильма.— Что вы сделали с Томми?— Ничего.— Тогда кто?.. То есть... что?..Он расстегнул «молнию» на спальном мешке.— Неужели ты еще не понял? — спросила она, когда он поднял клапан. — Это не имеет никакого значения.Эдди увидел лицо спящего мужчины. По крайней мере это был не Томми. Он хотел извиниться, но осекся, когда заглянул в глаза человека в мешке.Рауль? Да, хозяин свалки лежал с открытыми глазами, но их взгляд оставался неподвижным. При этом он явно не спал.— Значение имеет лишь одно, — произнесла незнакомка, опуская клапан спальника на место. — Семья.Эдди попятился. Взятое крупным планом лицо Рауля намертво отпечаталось у него на сетчатке, и образ не только не стерся, но и наполнился красками: коричневато-красными стали края глубокой раны, рассекшей ему горло. Кино, сказал себе Эдди, это только кино... — Ты ничего не видел, — глядя ему в глаза, прошептала незнакомка, и мальчик почти поверил ей.Продолжая отступать, Эдди наткнулся на бензобак «питербилта» и замер, стараясь не шуметь. Пусть она и не видела его в темноте, но по звуку отыскать его могла запросто. Могла пробраться по крышам машин, прыгнуть, заслонив обнаженным телом луну, впиться своим жадным ртом... — Ничего уже не важно, — сказала она. — Через несколько минут все это станет историей.Что она собирается делать? — подумал Эдди. Поджечь свалку? Здесь столько бензина и масла... Сгорит все. Но только не она. Ведь в ней сила двоих... сила мертвых. Ее уже не убить. Не остановить. Она пришла, неся месть системе, сделавшей ее такой. Они приходят ночью. Эдди не знал, видел ли он это или только представил себе, но девушка чиркнула спичкой и бросила ее на землю. В тот же миг на экране его мозга вспыхнули новые образы: языки пламени лизнули землю и взметнулись в небо, а незнакомка с нечеловеческой силой спрыгнула с крыши пикапа. Одежда на ней загорелась, но она упрямо шла вперед, и ее прозрачный силуэт танцевал на фоне пожара. Внутри ее таилась смерть...Камера обожгла пальцы, и Эдди выпустил ее из рук. Глава 10 — У тебя есть пистолет? — спросил Маркхэм.— Конечно, — ответил Лен. — Прямо здесь, под сиденьем. Никуда я не выхожу без своего любимого шестизарядника. — «Фольксваген» свернул за угол и выехал на Стюарт-стрит. Что-то стукнуло под днищем. — Думаешь, он понадобится?— Не знаю. Но, может быть, стоит остановиться у магазина и приобрести что-нибудь действительно стоящее.— Ну разумеется. Ведь с неба падает дерьмо, потому что у свиней вдруг выросли крылья.— Ты же был там, — сказал Маркхэм. — И сам все видел.— Да, был! Но неужели ты думаешь, что я поверю в такую чушь? Кэти... Кэти! — Лен переключился на нейтралку и направил машину в тупик. — Сволочное хулиганье! Черт, мне надо было поехать вместе с ней. Все. Уезжаю в Орегон. Куда угодно. Хоть к чертовой бабушке в этот самый Бокс-Сити!— Так ты считаешь, что это дело рук какой-то уличной банды? — спросил Маркхэм.Лен поправил зеркало заднего обзора, чтобы его не слепили фары «тойоты».— А ты как думаешь? По-твоему, эта долбаная Церковь Сатаны Спасителя вылезла из своей долбаной могилы?— Я видел рисунок на стене, Лен.— Ну и что? Я тоже его видел! — Лен с силой ударил ладонью по мухе, опустившейся на дверцу. Лицо у него стало красным и злым. — Все это берется из книг. Гребаные ублюдки даже не понимают значения символов, которыми пользуются. Свастики... пентаграммы... Теперь все это дерьмо ничего не значит. Просто кто-то считает, что это круто... как Смайлик на коробках для ленча. Вот и все. Ничего больше.Он повернул ключ зажигания и дернул рукоятку ручника. Мотор чихнул еще пару раз и замер. Лен докурил сигарету и ткнул окурок в пепельницу.— Ну и что, черт возьми, это значит? Что ЦСС снова здесь и взялась за старое? Но они же все погибли! Ты сам сказал!— Надеюсь, что я не ошибся. — На подъездную дорожку уже выехала машина Евы. — И все же советую запастись оружием, когда отвезешь Джин домой.— Мне оно ни к чему, Дэн. И тебе тоже. Дело ведь совсем не в тебе. Не считай себя пупом вселенной."Я и не считаю, — подумал Маркхэм. — Но, может быть, кто-то думает иначе. Она приходила сюда. Потом была в магазине. Кэти рассказала ей об оценке книг Бердуэлла, и она отправилась туда, чтобы найти меня. Возможно, приняла ее за мою бывшую любовницу и захотела избавиться от соперницы. Тогда все сходится. Так могло бы быть.Если так было, то кто следующий?"— Заберите с собой Еву, — сказал он. — Не хочу, чтобы она оставалась здесь. На случай, если что-то случится.— Например?— Я знаю, как у нее мозги работают.— О ком ты говоришь, Дэн? Неужели ты поверил в то дурацкое письмо?Маркхэм отвернулся. По дорожке чуть вперевалку семенила на своих коротких ножках Джин. Она пыталась догнать Еву, которая уже открывала входную дверь.— Боже, да ты и впрямь поверил!Окна по левой стороне одно за другим вспыхивали желтым. Это Ева, проходя по всем комнатам, включала всюду свет.— Ладно, — сказал Лен. — Что это за ЦСС такая? Что они собой представляли? Кучка паршивых революционеров. Что они сделали? Написали какой-то манифест, на который было всем начхать, потому что на дворе были семидесятые, и ребятишки опоздали на десяток лет. И что потом? Они начинают изготавливать бомбы, а ФБР берет их за задницу. Сколько их всего было, вспомни! И где они все?— Сколько человек состояло в этой Церкви? Пять? Десять? Федералы загребли всех. Так?— Нет. Не так. Точнее, не совсем так.— Не так? А как? Откуда ты знаешь? Ты же сказал, что она вступила в эту ЦСС после того, как рассталась с тобой.— Правильно.— Но ты их знал?— Нет, просто мы с ней еще раньше следили за их деятельностью. Ей нравилось то, что они говорили, хотя это и было обычной пропагандой. Их даже нельзя было назвать сатанистами, разве что в самом начале, когда они действовали по указке полиции, которая, собственно, и создала эту Церковь Сатаны. Они были заурядными провокаторами, которым платили за то, чтобы они вовлекали в свои ряды тех сумасшедших, что еще оставались от прежних времен. Но потом ребятам надоела эта роль, и они решили сыграть в серьезную игру. Потому-то полиция и решила их уничтожить.— А почему ты к ним не примкнул?— Они полагались на насилие. Из-за этого мы с Джуд и разошлись.— И их, как ты говоришь, уничтожили. Или я ошибаюсь?— Да, Джуд была последней. Она никогда не сдавалась, стояла до конца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19