Машинка замерла. Гарднер прочел все напечатанное. Его взгляд
задержался на первой строчке. И все же это какой-то трюк.
Машинка заработала:
Никаких трюков!
Он внезапно подумал:
Ты можешь читать мои мысли, Бобби?
Да. Но только немного.
Никогда еще в нем не было так сильно ощущение нереальности
происходящего. Его глаза механически скользили по строчкам. Наконец он
нашел то, что искал: Это был с их стороны космически щедрый подарок...
А раньше Бобби сказала: Они подсказали мне решение...
Глядя, как завороженный, на машинку, которая все еще светилась
ярко-зеленым светом, Гарднер подумал: Бобби, кто такие "они"?
Клавиши вновь застучали, лист бумаги сдвинулся, и Гарднер прочитал
хорошо знакомый ему детский куплет:
Вчера, сегодня и всегда
И там они, и тут -
Лишь ты уснешь как со двора
В дом призраки придут.
Джим Гарднер пронзительно вскрикнул.

Его руки наконец перестали трястись, и он смог взять чашку кофе и
сделать глоток. Бобби, перетащившая его на кухню, следила за каждым его
движением, и глаза ее странно блестели.
- Мне очень жаль, что все произошло именно так, - сказала она
наконец, - но я бы не смогла этого предотвратить. Я говорила тебе, что это
машинка мечты, но она же - и машинка подсознания. Ты все время думаешь о
том, что этот дом населен... ну, ты назвал бы это монстрами... а я бы
сказала - образами. Простыми, как детские мечты, но живыми. - И она с
нажимом повторила:
- Живыми.
Какое-то время в кухне царила тишина, и только за окном пели птицы.
- Я могла бы предусмотреть твою реакцию и заранее посвятить тебя в
некоторые детали, - продолжала она, - но не уверена, что смогла бы ясно
объяснить тебе все это. Ты спросил меня, кто такие "они", и из моего
подсознания выскочили стишки о призраках. А печатная машинка тут же
восприняла их.
- Допустим, - кивнул Гарднер, хотя все это по-прежнему было
непонятно, - но кто же они, кроме того, что их можно назвать призраками?
Тролли? Гоблины? Грем...
- Я просила тебя осмотреться вокруг, чтобы ты понял, насколько они
могущественны, - торжественно сказала Андерсон, - и насколько велики
перемены здесь.
- Ну, это-то я понял, - сказал Гарднер, и в уголках его рта заиграла
улыбка. - Еще несколько таких же "могущественных" перемен - и смирительная
рубашка будет на мне отлично смотреться.
- Те, кого ты называешь призраками, пришли из космоса, - сказала
Андерсон, - и, как мне кажется, сейчас ты в состоянии это осмыслить.
Во рту у Гарда пересохло, и он нервно облизнул губы.
- Они здесь, вокруг нас? - спросил он и услышал собственный голос как
бы издалека. Внезапно ему стало страшно - страшно настолько, что он не
смог бы заставить себя оглянуться. Он будто оказался в центральном эпизоде
сериала "Звездные войны".
- Я думаю, что они - во всяком случае, в физическом понимании - давно
мертвы, - тихо сказала Андерсон. - Они умерли задолго до появления на
Земле первого человека. Но это как... как Карузо: он давно умер, а голос
его, записанный на пластинки и пленки, будет жить вечно!
- Бобби, - с чувством сказал Гарднер, - расскажи мне, что произошло.
Я хочу услышать историю от начала до конца. Можешь это сделать?
- Не уверена, - сказала она с улыбкой, - но постараюсь.

Андерсон говорила долго. Когда она закончила рассказ, был полдень.
Все это время Гарднер сидел за столом и курил, встав только один раз,
чтобы сходить в ванную за аспирином.
Андерсон начала с рассказа о прогулке в лесу и своей находке - она
сразу поняла, что нашла нечто исключительно важное, - но внезапно
перескочила назад и принялась рассказывать о Питере. Она намеренно не
упомянула о мертвом птенце, об исчезнувшей катаракте Питера. Она только
сказала, что, вернувшись после целого дня работы возле странного предмета,
обнаружила Питера на крыльце мертвым.
- Это было похоже, как будто он спал, - сказала Андерсон, и в ее
голосе прозвучала фальшивая нотка. Гард, хорошо знавший Бобби и ее
неумение лгать, внимательно посмотрел на нее... и тут же перевел взгляд на
свои руки. Андерсон тихо плакала.
Через несколько минут Гарднер спросил:
- Что было потом?
- Потом ты пришел, когда я позвала тебя, - Андерсон уже улыбалась.
- Я не понимаю, что ты имеешь в виду.
- Питер умер двадцать восьмого июня, - сказала Андерсон. Она никогда
не имела возможности попрактиковаться во лжи, но у нее это прозвучало
почти натурально. - Этот последний день я помню совершенно отчетливо, -
она открыто и честно улыбнулась Гарднеру.
Но это ее высказывание тоже было ложью: последний день, который она
помнила отчетливо, был накануне, двадцать седьмого июня. Именно тогда она
начала копать. Это напоминало сказку, но она действительно не смогла бы
последовательно вспомнить, что и когда делала потом. И еще она не могла
сказать Гарду правду о Питере. Не сейчас. Они подсказывали ей это, но она
и сама знала, что пока нельзя.
Они также говорили ей, что нужно очень внимательно посмотреть на
Джима Гарднера. Конечно, не слишком долго: он скоро станет членом их
команды. Да. И это будет отлично, потому что, если Андерсон и любила
кого-нибудь, то этим человеком был именно Джим Гарднер.
Бобби, кто такие "они"?
Призраки. Это словечко не хуже любого другого, верно? Конечно. Даже
лучше многих других.
Ей не хотелось лгать Гарду, это было нелегко. Но скоро он сам все
узнает... все поймет... Гард... он... он...
Когда он увидит корабль. Когда он почувствует корабль.
- Неважно, верю я или не верю. Думаю, меня скоро заставят во все это
поверить.
- Чем скорее переступишь через понятие невозможного, тем будет лучше.
- Интересно! Ситуация по меньшей мере странная. Если я не верю в
очевидность увиденного и почувствованного, то я сумасшедший. Если же верю
- то сумасшедший вдвойне.
- Ты не сумасшедший, Гард, - мягко возразила Андерсон и положила свою
ладонь на его. Он выдернул свою и отодвинулся. Теперь он был готов
рассказать ей то, что собирался:
- Вчера утром я намеревался убить себя, - медленно сказал он. - И
если бы я не почувствовал нечто, говорившее мне, что ты попала в беду,
сейчас я лежал бы на дне океана и кормил собой рыб.
Андерсон пристально взглянула на него:
- Ты это серьезно? О Боже!
- Да. В тот момент это казалось единственным достойным выходом из
сложившейся ситуации.
- Глупости.
- Я говорю серьезно. Потом появилась эта мысль. Мысль, что ты попала
в беду. Я никак не мог дозвониться тебе. Тебя здесь не было.
- Наверное, я была в лесу, - задумчиво сказала Андерсон. - И тогда ты
примчался сюда. - Она поднесла его руку ко рту и нежно поцеловала. - Если
это не означало чего-нибудь еще, то оно, во всяком случае, спасло тебя от
смерти, болван.
- Как всегда, я в восторге от твоих комплиментов.
- Если ты когда-нибудь совершишь это, то я на твоем надгробном камне
вырублю это слово - "болван", - и, будь уверен, его смогут прочесть даже
через столетие.
- Что ж, благодарю, - насмешливо возразил Гард, - но, к твоему
огорчению, некоторое время этого не случится. Потому что оно еще не
прошло.
- Что?
- Чувство, что ты попала в беду.
Она смотрела в сторону, пытаясь выдернуть руку из его руки.
- Посмотри на меня, Бобби, черт побери!
Через силу она взглянула на него, но он видел, насколько ей это было
трудно.
- Все, что я увидел здесь, безусловно, здорово, но почему же меня не
покидает ощущение, что ты попала в беду?
- Не знаю, - тихо ответила она и начала мыть посуду.

- Конечно, я работала, пока не обессиливала вконец, - говорила
Андерсон. Сейчас она стояла к нему спиной, и ему казалось, что ей это
нравится. В горячей воде звенела посуда. - Понимаешь, Гард, мне было важно
понять, что же это такое.
- Понимаю, - сказал он и подумал: Она не говорит мне правду или, во
всяком случае, говорит не всю правду, хотя я не думаю, что сама она
осознает это. Остается только один вопрос: что нам сейчас делать?
- Не знаю, - она оглянулась по сторонам. Увидев удивленные поднятые
брови Гарднера, поспешно добавила:
- Ты что же думаешь, у меня есть готовый ответ? Ничего подобного. У
меня есть только несколько идей, вот и все. Возможно, даже не слишком
удачных. Думаю, сперва нужно, чтобы ты взглянул на эту штуку, и потом...
ну...
Гарднер долго смотрел на нее. Бобби больше не отводила взгляд. Но
что-то во всем этом было не то. Фальшь в голосе Бобби, когда она говорила
о Питере. Может, слезы и были настоящими, но этот тон... в нем было что-то
неправильное, нечестное.
- Ладно. Пойдем смотреть твой корабль в земле.
- Но сперва неплохо было бы перекусить, - капризно сказала Андерсон.
- Ты опять голодна?
- Конечно. А ты нет?
- О Боже, конечно, нет!
- Тогда я перекушу за нас обоих, - сообщила Андерсон и как сказала,
так и сделала.

10. ГАРДНЕР РЕШАЕТСЯ
- О Боже! - с таким возгласом Гарднер рухнул на еще сырую землю,
ощутив тоскливую тяжесть в желудке. - О Боже! - повторил он слабым
голосом. Это было все, на что сейчас оказался способен.
Они находились на краю вырытой Андерсон ямы. Бобби постаралась на
славу: сейчас яма была двести футов длиной и не менее двадцати глубиной.
Из нее, напоминая гигантское стальное блюдце, выглядывал металлический
корпус корабля.
- О Боже! - в третий раз возгласил Гарднер. - Ты только посмотри на
эту штуку!
- Я достаточно смотрела на нее, - на губах Бобби блуждала слабая
улыбка. - Вот уже неделю я смотрю на нее. И это помогает решить множество
проблем, Гард.
Взгляд Андерсон нельзя было назвать просто отсутствующим. Глаза ее
напоминали пустые окна.
- Что ты имеешь в виду? - ошеломлено спросил Гард.
- А? - Андерсон встрепенулась, будто проснувшись.
- Что ты имеешь в виду?
- Тебя, Гард. И меня. Но я думаю... думаю, что в основном тебя.
Подойди поближе и посмотри сам.
Андерсон быстро спустилась в яму, но вдруг обнаружила, что Гард не
идет за нею. Она оглянулась и увидела Гарда, застывшего на краю ямы.
- Эта штука не укусит тебя, - заметила Андерсон.
- Да? А что же она со мной сделает, Бобби?
- Ничего! Они мертвы! Когда-то твои призраки были вполне реальными,
но они давно умерли, а этот корабль находится здесь не менее пятидесяти
миллионов лет. Он врос в землю! Он никогда не сможет сдвинуться с места!
Тебе нечего бояться.
- Ты не пыталась проникнуть внутрь? - Гарднер не двигался с места.
- Нет. Вход - я чувствую, что он здесь есть, - все еще находится под
землей. Но это не имеет никакого значения. Они мертвы. Гард. Мертвы.
- Они мертвы, ты не пыталась проникнуть внутрь корабля, но ты
изобретаешь всякую всячину не хуже Эдисона и при этом способна читать
мысли. Поэтому я повторяю: что эта штука собирается сделать со мной?
И тут она произнесла свою самую большую ложь. Она сказала:
- Ничего, чего бы ты не хотел.
После этого она направилась к кораблю, не обращая больше внимания на
Гарднера.
Помедлив немного, Гарднер последовал ее примеру.

Да, теперь он отчетливо видел, что это корабль. Летающая тарелка.
Летающее блюдце. О, как много всякой ерунды прочел он в свое время о
летающих тарелках! В статьях, исследованиях и художественных произведениях
было все: от полного их отрицания до воспевания попыток контакта с другими
цивилизациями.
И вот он видит чудо своими собственными глазами. Прошли века, но для
предмета в земле они пролетели, как миг.
Он повернулся к Андерсон.
- Оно настоящее? - Во взгляде его читалась мольба.
- Настоящее. Коснись его рукой. - Она постучала пальцем по корпусу.
Раздался глухой звук. Гарднер было протянул руку, но тут же отдернул ее.
На лице Андерсон тенью мелькнуло раздражение.
- Говорю тебе, Гард: никто тебя не укусит.
- И никто не причинит мне никакого вреда?
- Абсолютно.
Он верил и не верил.
Скажи, Бобби, а тебе хотелось работать до полного изнеможения? Тебе
хотелось похудеть настолько, чтобы напоминать дистрофика? Как ты думаешь,
ты в состоянии принимать решения или чья-то рука направляет тебя? Почему
ты солгала насчет Питера? Почему в этом лесу не слышно пения птиц?
- Давай же, - нетерпеливо прервала его размышления Бобби. - Нам еще
предстоит поговорить и подумать об этом, а сейчас коснись его...
- Ты так настаиваешь, как будто это имеет для тебя огромное значение.
Она сердито топнула ногой.
- Хорошо, - сдался Гард. - Хорошо, Бобби.
Он осторожно, как когда-то Бобби в первый раз, дотронулся до гладкой
металлической поверхности. Бобби замерла в напряженном ожидании: что же
произойдет?
Произошло одновременно несколько событий.
Во-первых, в руке Гарднера возникло ощущение вибрации - возникло и
пропало. Как только оно пропало, в голове Гарднера зазвучала музыка, такая
громкая, что напоминала скорее крики, а не музыку. Как будто в нем был
стереоусилитель и кто-то включил его.
Он открыл рот, чтобы сказать что-то... но тут все исчезло. Странно:
песню, которая только что звучала в его голове, Гард знал еще со школьной
скамьи. Итак, вибрация... музыка... Все это продолжалось не более
двенадцати секунд. А потом из его носа хлынула кровь.
Гарднер боковым зрением заметил, что Андерсон отступила назад,
заломив руки в инстинктивно-оборонительном жесте. Теперь в глазах ее были
только страх и боль.
И наконец у него совершенно перестала болеть голова.
Если бы только не хлеставшая из носа кровь!

- Вот, возьми скорее! Боже, Гард, что с тобой?
- Все будет хорошо, - он взял протянутый ею носовой платок, зажал им
нос и запрокинул голову назад. Во рту ощущался соленый вкус крови.
- Бывало и похуже...
Правда, подумал он, обычно кровотечение у него заканчивалось скорее.
- Гард, поверь, я не предполагала, что может случиться что-нибудь в
этом роде. Ты веришь мне?
- Конечно. - Гард не знал, чего именно ожидала Бобби... но верил, что
явно не этого. - Ты слышала музыку?
- Не очень отчетливо. Я слышала ее эхо из твоей головы.
- Ты и это можешь?
- Да, - смущенно улыбнулась Бобби. - Когда рядом есть люди, я могу...
- Но это невозможно! - говоря это, Гарднер убрал платок от лица и
рассматривал его. Кровотечение почти прекратилось.
- Это возможно и необходимо, - сердито возразила Андерсон. - Если я
не буду способна на это, то мне никогда не удастся покинуть этот чертов
дом. И не спрашивай меня, я все равно не сумею всего тебе объяснить. Давай
лучше вернемся домой.
В моей голове тарелка, Бобби. - Он почти был готов произнести это
вслух, но по некоторым соображениям не решился. - И эта тарелка удерживает
тебя. Я не знаю, откуда это мне известно, но это так, и я уверен в этом.
- Да, уже можно. Я бы хотел
(выпить)
чашечку кофе.
- И ты ее получишь. Пошли.

Бобби ощущала странную раздвоенность. С одной стороны, она испытывала
к Гарду самые теплые чувства, ей хотелось заботиться о нем, как и в
прежние времена. С другой стороны, она очень пристально наблюдала за
каждым его шагом. Испытующе. Вопросительно. За каждым.
Конечно, ей хотелось, чтобы Гард был с нею. Ей казалось, что с ним ее
проблемы разрешатся быстрее. Гарднер присоединится к ее раскопкам, и ей не
придется больше заниматься этим одной. Он был прав насчет одного момента:
если она и дальше будет делать это сама, то скоро упадет замертво. Но пока
он никак не помог ей. Возможно, причиной было это проклятое кровотечение.
Он никогда не прикоснется к кораблю, если из-за этого у него носом
опять пойдет кровь. Он не прикоснется к кораблю и тем более не войдет
вовнутрь.
Но, может быть, кровотечение - случайность? Кроме того, Питер никогда
не прикасался к металлу. Питер не хотел даже находиться рядом с ним, но
его глаз... и внезапное омоложение...
Это не одно и то же. Он - человек, а не престарелый бигль. И заметь,
Бобби, что, кроме кровотечения из носа и музыки в ушах, больше никаких
перемен не произошло.
Никаких очевидных перемен.
Стальная тарелка в его черепе?
Возможно... но какая разница?
Бобби не знала. Зато она знала, что корабль, безусловно, представляет
собой какую-то силу, сгусток энергии, ощутимый даже через обшивку
корпуса... и она знала, что радиус его действия расширяется с каждым
выкопанным ею футом, с каждым дюймом. Вот и на Гарда подействовало. Но
потом оно... - что?
Потом энергия исчезла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35