.. сколько бы ни
понадобилось времени, чтобы отыскать Лейн. Его беспокоила угроза
поражения, если он сам себя назначит судьей. Но ведь он себя не делает
судьей. Он только намерен найти ее и доставить в Сан-Франциско.
Дорога вступила в Диксон. Задав несколько вопросов, Гаррет наконец
нашел школу. Когда он выходил из машины у маленького здания, его поразил
теплый ветер. В нем было что-то похожее на морской бриз: та же агрессивная
дикость, то же презрение к земле и всему, что по ней ползает. Ветер принес
с собой запахи свежеполитой травы и пыльной земли, подтолкнул его к
ступенькам здания.
Он нашел помещение администрации - маленький шкаф для щеток с
надписью "Администрация" на матовом стекле двери, и директора, мистера
Чарлза Йодера. Йодер с интересом выслушал его рассказ.
- Люди все больше и больше интересуются своим происхождением. Был бы
счастлив вам помочь.
Он провел Гаррета к основному корпусу и вниз по ступенькам в
сумеречный подвал. Здесь они стали просматривать множество конвертов с
документами на металлических полках старинных металлических и деревянных
картотечных шкафов. Вскоре к ним присоединилась секретарша.
- Фотографии выпускников?.. Я где-то здесь видела их... целую полку.
В конце концов они нашли фотографии на самом верху шкафа, все в
застекленных рамках, стекло так запылилось, что фотографии цвета сепии под
ними стали почти неразличимы. Директор ушел себе, а Гаррет и секретарша
принялись протирать снимки. Но когда все было кончено и Гаррет сопоставил
девушек выпусков 30 - 40 годов с внешностью Лейн Барбер, похожих не
оказалось.
Секретарша вытерла грязь с носа.
- Жаль, - сказала она.
Гаррет пожал плечами.
- Было бы почти невероятно сразу отыскать нужный город.
Но он бы не возражал против такой удачи. Теперь придется проверить
все школы округа: и для поддержания легенды, и для проверки остающейся
возможности, что хоть письмо пришло из Диксона, семья Лейн проживает
где-то в округе.
- В Сан-Франциско у меня была знакомая Байбер, - сказал он
секретарше, - Мадлейн Байбер. Певица. Может, она тоже откуда-нибудь из
этих мест?
- Мадлейн? Имя незнакомое.
Он зашел поблагодарить директора и в разговоре с ним тоже упомянул о
певице... с тем же результатом. Имя это ничего не сказало Йодеру.
Сев в машину, Гаррет расстелил на руле карту Канзаса и стал изучать
местность вокруг Диксона. Сегодня он сможет побывать еще в одном городке.
Или в двух? Возможно за день посетить три? На расстоянии в несколько миль
друг от друга находится множество городков, а ему нужно работать как можно
быстрее. Каждый день уменьшает количество оставшихся денег.
Он направился по дороге на запад, к следующему городку.
Гаррет обнаружил, что название на карте вовсе не означает присутствие
города. Оно может означать бензозаправочную станцию и хлебный элеватор -
ряд огромных соединенных колонн, которые показались ему странным, но
необычно привлекательным сооружением. Когда-то здесь был настоящий город,
но за прошедшие десятилетия он исчез, остался только элеватор, огромная
могильная плита на месте города. Когда-то была в городе и школа, но архивы
исчезли вместе с ней. В лучшем случае выцветший старик, работающий на
бензоколонке, мог посоветовать ему справиться в архиве округа.
- Может, туда переместили городской архив.
Гаррет навестил округ - и заодно тамошнюю школу, - но работница
архива сказал, что ничего не знает о записях из умерших городов. Она
посоветовала зайти назавтра.
У местной школы записи сохранились, но сегодня к ним нет доступа. Тут
тоже попросили зайти на следующий день.
Завтра. Гаррет вздохнул. Почему всегда завтра? Матери Лейн должно
быть уже много лет, и если он не поторопится, то может оказаться в том же
положении, в каком оказался при поисках управляющего "Красного лука".
Вопросы можно было задавать только могиле.
Он мрачно обдумывал шансы отыскать Лейн таким путем. Среди мертвых
городов и утраченных записей он легко потеряет ее след. И что делать
тогда? Опрашивать всех Байберов в этой местности? Она об этом, несомненно,
узнает. А узнав, что ее преследуют, прервет все сношения с семьей и
исчезнет навсегда.
С такими угнетающими мыслями он направился в Хейс.

11
В плохих днях есть и нечто хорошее, иронически подумал Гаррет:
обязательно найдется еще какой-то повод для беспокойства. В данном случае
голод. Четыре кварты крови, которые он набрал перед отправлением на
восток, кончились. Сегодня нужно найти новый источник пищи.
Промывая термос в своей комнате в мотеле, он обдумывал возможности.
Он уже понял, что в маленьких городках нет такого количества крыс, как на
пристани, и воспринял этот факт со смешанным чувством. Хоть ему и не
нравилось зависеть от крыс, он по крайней мере знал, где и как на них
охотиться. Но он ничего не знает об американском зайце и степных собаках -
эти два вида наиболее часто встречаются на равнинах, да и сомневался,
чтобы они смогли снабжать его пищей. За все время он не видел ни одного
зайца и ни признака поселения степных собак. Звуки отдаленного и близкого
лая говорили, что в городах тоже есть собачье население, но ему
по-прежнему не хотелось использовать собак. Люди их любят.
За окном небо покраснело, потом потемнело. Яростные судороги
заставили Гаррета вдвое согнуться и поторопиться с охотой. Он направился к
машине. На крыс охотиться он научился, охотясь за ними. Почему с зайцами
должно быть по-другому?
Дорога почти немедленно вывела его из города. В нескольких милях к
северу он свернул с шоссе на гравийную дорогу и поехал по ней. По обе
стороны лежали поля. Он изучал их, готовый заметить малейший признак
жизни, но ничего не двигалось. И все же тут есть жизнь. Ветер принес
слабый запах какого-то теплокровного существа.
Справа вдоль дороги пастбище ограждала изгородь. Не из досок, а из
четырех полос прочной колючей проволоки. Гаррет пальцами осторожно пощупал
концы колючек. Острые. Перелезать через изгородь - значит рисковать новыми
джинсами, не говоря уже о шкуре. Но тут ему пришло в голову, что изгородь
- меньшее препятствие, чем решетка на пристани. Со вздохом из-за
медлительности своего соображения, он прошел через изгородь.
Внутри было изобилие жизни, но слишком мелкой для него: мыши и
перепелки. Он буквально споткнулся о перепелку. С испуганными криками, в
буре крыльев, птицы разлетались от него. Впереди показался кролик и
пустился бежать, встревоженный криками птиц.
Гаррет осторожно последовал за ним, держа кролика в поле зрения и
дожидаясь, чтобы он остановился. Однажды он застыл и ждал, пригнувшись,
пока кролик не показался снова. Это преследование вызвало у него странное
чувство deja vu. Он молча рассмеялся, поняв его причину. Посмотрите,
экс-коп преследует кролика. Разве не приятно, что у него есть возможность
воспользоваться своей подготовкой?
Несколько мгновений спустя Гаррет благодарил судьбу за то, что
прижимался к земле в погоне за кроликом. Тот исчез за вершиной холмика,
Гаррет последовал за ним и оказался лицом к лицу перед огромной коровой,
возвышавшейся перед ним, как слон, в сумеречной яркости его зрения. Если
бы он двигался быстро, то налетел бы на нее.
Корова удивленно фыркнула.
Гаррет попятился. Лучше отсюда убираться.
Но тут он остановился, ноздри его раздулись, нос наполнился тем самым
запахом, который ветер принес с пастбища. Гаррет смотрел на корову. У
скота тоже есть кровь... и в больших количествах. Если Лейн могла пить
кровь человека, не убивая его при этом, то что для коровы одна-две кварты?
С другой стороны, сможет ли он контролировать корову, как крысу? Эта
кажется послушной, но он ничего не знает о коровах, в сущности раньше даже
не подходил ни к одной. Неужели они часто вырастают такими ужасающе
огромными?
Но тут его посетило еще одно сомнение. Найдет ли он вену? Шея гораздо
толще, чем у Бархат.
Корова снова фыркнула и опустила голову. Гаррет почувствовал, что
должен либо действовать, либо отступить. Он облизал губы и вытер внезапно
вспотевшие ладони о джинсы. Переместившись, чтобы поймать взгляд коровы,
он сосредоточился.
- Привет, друг. Послушай. Постой неподвижно. Не двигайся.
Глаза животного расширились, белые зрачки блеснули в ночи. Уши
повисли.
- Мне нужно немного твоей крови, чтобы поесть. Больно не будет. - Он
говорил спокойно и негромко.
Корова успокоилась.
Гаррет тоже.
- Ложись.
Белые зрачки по-прежнему видны, ноги начали подгибаться, вначале
передние, потом задние. Нос опустился и коснулся земли.
Продолжая говорить, Гаррет подошел. Протянул руку и осторожно
коснулся массивной головы. Шерсть теплая, мягкая, курчавая. Негромко
приговаривая, Гаррет провел рукой за ухом по направлению к горлу. Пощупал
шею под челюстью, поискал пульс.
Нашел его, сильный и медленный. Продолжая держать это место пальцами
одной руки, другой толкнул толстое плечо.
- Повернись, - сказал он. - Лежи спокойно.
Со вздохом корова повернулась. Гаррет, стоя на коленях, нагнулся к
протянутой шее и, выпустив клыки, укусил в том месте, которого касались
пальцы.
Но нашел только плоть и слабый вкус крови. Опять! От раздражения он
чуть не закричал.
Корова в страхе дернулась. Гаррету потребовалась вся воля, чтобы
удержать ее. Он лихорадочно соображал. Пульс сильно бьется под пальцами,
он чувствует горячую кровь под кожей. Она тут. Гаррет заставил себя
попробовать снова, в чуть другом месте.
На этот раз кровь хлынула. Два фонтанчика заполнили его рот. После
обычной крови из холодильника он был удивлен теплом. И чуть не выпустил
животное. Но голод быстро преодолел удивление; за ним, однако, последовало
раздражение. Несмотря на теплоту и количество, кровь по-прежнему не
удовлетворяла его, только заполняла желудок. Он откинулся, зажав пальцами
отверстие, тоска по настоящей пище охватила его. Слезы гнева заполнили
глаза. Нет! Это нечестно! Кровь есть кровь! Почему этого недостаточно?
Почему я не перестаю тосковать о человеческой крови?
Корова лежала спокойно, закрыв глаза, фыркая. Гаррет убрал пальцы.
Кровь перестала течь. Натерев землей, Гаррет скрыл следы укуса. Потом
встал.
Корова открыла глаза, легла на грудь, но не делала попыток встать,
только снова закрыла глаза. Гаррет, пятясь, не отрывал от нее взгляда.
Очень большое животное. Он не поворачивался, пока не оказался за вершиной
холма, потом, потеряв корову из виду, побежал... отчасти чтобы как можно
дальше отойти от огромного животного, отчасти в тщетной попытке убежать от
грызущего желания. Но в этом ночном стремлении потратить силу и энергию
тоже была радость.
Он бежал, сердце и легкие работали превосходно. Земля уходила назад,
его переполняло ощущение собственной силы. Скоро это опьянение заглушило
все мысли, и он отдался простой радости движения. Никогда раньше он не мог
бежать так быстро!
Впереди показалась изгородь. Остановиться? Дьявол, нет! Он ударился о
нее, даже не замедляя движения, - р-р-раз - и прошел сквозь проволоку, как
ночной ветер.
У машины он остановился и, к своему изумлению, обнаружил, что сердце
бьется спокойно, дыхание нормальное. Он присвистнул. А он может бежать так
мили, даже не уставая.
Его осветили фары.
Он застыл в их свете, подняв руку, чтобы защитить глаза. Действие
чисто рефлективное, но в тот же момент Гаррет понял, что оно помешает
водителю машины увидеть красный огонь его глаз.
Машина остановилась. Раскрылась дверца.
Не видя, кто в ней, Гаррет предполагал самое худшее: пьяница или
хулиган, который решил, что одинокий человек на сельской дороге - легкая
добыча, и приготовился к защите. После отставки он не носил пистолет, но
ночной бег дал ему представление о том, сколько силы принесло превращение
в вампира, а обладая полицейской борцовской подготовкой, он не сомневался,
что скрутит любого нападающего.
- Привет, - услышал он голос из-за света.
В дружелюбном приветствии звучали властные нотки. Гаррет приоткрыл
глаза и посмотрел. Его охватило облегчение. Не пьяница, не хулиган -
местный полицейский. Но тут он вспомнил, как патрулировал по ночам с
партнерами до Гарри, и подумал: может, лучше это был бы пьяница или
хулиган.
- Добрый вечер, офицер, - сказал он.
- Помощник шерифа, - поправил его голос. - Тебя как зовут?
- Гаррет Микаэлян. Водительские права в кармане пиджака. Хотите
взглянуть?
- Да. - Гаррет достал из кармана бумажник и протянул. Помощник шерифа
сказал: - У тебя калифорнийский номер. Ты студент колледжа, сынок?
Колледж? Да, он вспомнил, что видел в Хейсе вывеску колледжа. Он
обдумал ответ и ответил честно:
- Нет.
Полицейский при свете фар просмотрел его права.
- Приехал к кому-нибудь в город?
- Личное дело... Я остановился в гостинице "Холидэй".
- А что ты здесь делаешь?
Какой ответ он примет? А какой принял бы Гаррет, если бы их положение
поменялось? Легче всего было бы посмотреть ему в глаза и приказать не
видеть ничего подозрительного в пребывании тут Гаррета. Но его остановила
совесть. Во всех случаях, когда он так убеждал людей, это приводило только
к неприятностям для них. И кто знает, каковы будут долговременные
последствия? Несомненно, выходя из машины, полицейский сообщил об этом.
Его противоречивый отчет вызовет сомнение, возникнут вопросы, на которые
Гаррет не сможет ответить. Нет, придется попытаться убедить помощника
шерифа по-другому.
- Я сова, все в городе ложатся спать раньше меня. Делать было нечего,
и я решил прокатиться. Тут великолепное небо.
- Я тебя видел на пастбище.
Гаррет постарался ответить обычным тоном:
- Хотел посмотреть на местность с вершины холма. Посмотрел и вернулся
к машине.
- В темноте? А куда ты так торопился?
Он не может сказать полицейскому, что видит в темноте.
- Послушайте, помощник, может, я и нарушил чьи-то владения, но я не
причинил никому зла. Пойдемте, я вам покажу. Убедитесь сами. По ту сторону
холма ничего нет, только какая-то корова спит.
- Корова? - Полицейский коротко рассмеялся. - Добрый Господь
заботится о дураках. Сынок, эта "корова" - Построк Вэйла Чеблиса. А
Построк - бык-медалист, вернее был им, пока не стал таким злобным, что с
ним никто не может справиться.
Гаррет проглотил комок.
- Злобный?
- Он уже троих отправил в больницу. Ты мог за эту прогулку заплатить
жизнью. - Полицейский вернул ему права. - Забудь о ночном небе, сынок, и
возвращайся в город.
Гаррет поехал, дрожа от запоздалого страха. Но постепенно страх
сменился новым чувством. Он нашел обильный источник пищи и сумел
справиться с быком. Еще лучше, ему не нужно убивать, чтобы поесть. Но
нужно найти повод для ночных экскурсий. Следующий полицейский может ему не
поверить.
Он займется бегом. В эти дни все бегают. Завтра, перед поездкой за
новыми школьными записями, он купит разминочный костюм и беговые туфли. Но
все же нужно быть внимательнее к скоту, которым он теперь будет питаться.

12
Один день... два... неделя. Гаррет прочесывал городки вокруг Хейса,
местечки с экзотическими названиями Антонио, Шонхен, Либенталь, Манджор,
Бэзин, Галатиа и, конечно, Пфайфер. Пфайфер он обойти никак не мог. Но во
всех этих городках он потерпел неудачу. Решив, что упоминание имени Лейн
может встревожить ее, он стал спрашивать по-другому. Его интересовала
девушка по фамилии Байбер, которая совсем молодой в тридцатые годы уехала
из дома, предположительно на побережье или в Европу. Это звучит невинно и
позволит ему расспросить всех живущих тут Байберов.
На свои вопросы он получил некоторые ответы. Кое-кто из стариков
говорил:
- Помню. Она училась в колледже в Хейсе и сбежала с одним из
преподавателей. Большой был скандал. - Говорили старики с любопытным
акцентом, присвистывая на конечных "с", "у" произносили почти как "в", а
"в" как "ф".
- Помните, как ее звали и где она жила? - спрашивал Гаррет.
Одна старуха ответила:
- Она была одной из внучек Акселя Байбера. Аксель - двоюродный брат
моей матери. Они жили в Трубеле, в округе Беллами.
Трубель? Гаррет сверился с письмом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26