И все должны были видеть, что ее выиграла она. Она обвела взглядом пятерых заведующих отделами, сидящих вокруг стола. Как и все сотрудники компании, они хотят знать, кто ею руководит. Она или Конрад. И им нужно узнать это поскорее.– Послушай, Конрад, – для начала она решила пустить в ход обаяние, – мы даем достаточно телевикторин, чтобы рекламодатели чувствовали себя на седьмом небе. Но нам нужно подумать и о нашем имидже как серьезной телекомпании тоже. Ты когда-нибудь видел, как это все выглядит в действительности?Зрелище той трогательной картонной постели иногда целыми днями стояло у нее перед глазами.– Тысячи людей влачат жалкое существование прямо на улицах, словно Лондон – какие-нибудь трущобы. Молодые люди, не беспомощные старики, а люди, которым просто не повезло, живут в картонных коробках! И это не Сан-Пауло, не Мехико-Сити, это Вестминстер! В миле от матери этих чертовых парламентов!– А ты сама-то видела этих несчастненьких неудачников?Лиз не сумела вовремя заметить приготовленную для нее ловушку.– Да. Я видела. Я шла на вокзал «Ватерлоо» встретить подругу, и я не могла поверить своим глазам. Это было словно «третий мир».– Ага, теперь ясно, как было дело. Наш недавно назначенный руководитель программ на минутку вышла из своего «ягуара» с личным шофером… – тут он выдержал паузу, чтобы дать улечься нервному смешку, прокатившемуся по комнате.«Ты, ублюдок, – в ярости подумала Лиз. – Я ведь не хотела этого чертова «ягуара»!– …и на целых пять страшных минут попала в ад, прежде чем вернуться обратно в «Савой» или «Ковент-Гарден». После этого наша леди Щедрость хочет поведать миру, какие ужасы увидела. Ты опоздала, милочка! Мир уже знает о «картонном городе», и ему наплевать на него. Его можно видеть в новостях каждый месяц. Или, может быть, ты купаешь детей, когда его показывают? Эта новость никому больше не интересна. Это не новость. И ты хочешь, чтобы я выкинул сотни тысяч фунтов на сериал о том, что у публики уже навязло в зубах?Покровительственные нотки в голосе Конрада вызвали у нее желание хорошенько наподдать ему ногой.– Так вот, это не должно навязнуть в зубах! Это слишком важный вопрос! И оно не навязнет, если мы сделаем это как следует, – огрызнулась Лиз. Как он смеет намекать, что материнство мешает ее работе? – Мы должны сделать так, чтобы все это стояло у публики перед глазами!– И как же мы сделаем это?– Мы пошлем нашего собственного репортера, чтобы он жил, действительно жил там без копейки денег, как и все остальные, и будем снимать его скрытой камерой. Он сможет рассказать нам, каково быть на самом дне, и в то же время мы увидим такие кадры, которые тронут даже тебя, Конрад.– Моя дорогая девочка, – мягко заметил Конрад, – тебе бы заниматься политикой, а не телевидением.Все было без толку. Она видела, что он уже принял решение. Что бы она ни говорила, это ничего не изменит. Поговаривали, что он домогается высшей чести – приглашения на Даунинг-стрит, 10. И ему не видать этого, как своих ушей, если он будет досаждать правительству показом «третьего мира» прямо у него под носом.– Уделив этой идее должное внимание, – он по-волчьи улыбнулся, – я прихожу к выводу, что она дохлая.Конрад авторучкой оттолкнул от себя рукопись так, словно она действительно издавала неприятный запах, запах нищеты и безнадежности.– Таким образом, мы оставляем ее. Деньги я решил передать в другой отдел.Он повернулся и улыбнулся Клаудии. Лиз слышала, что они помирились. Они явно сговорились по только что обсужденному вопросу, и, судя по взглядам, которыми обменялись, было ясно где.Лиз чувствовала, что на нее смотрят все присутствующие в комнате. Они тоже понимали, что происшедшее было прямым вызовом ее авторитету. Она должна была действовать, должна была каким-то образом дать Конраду отпор, иначе от уважения к ней не останется и следа. Уже к обеду эта история станет известна всем. Дальше ей можно будет освобождать свой стол и выметаться.– Очень жаль, Конрад, – спокойно сказала она.– Да? Это почему же?– Потому что на вчерашней пресс-конференции я виделась с Беном Морганом из Комиссии по независимому телевидению, – Лиз с улыбкой обвела взглядом присутствующих. – Бен Морган, как вы, возможно, помните, вручал «Метро ТВ» ее лицензию. И он хотел бы получить подтверждения, что мы верны нашим обязательствам. – Она снова повернулась к Конраду. – Он отвечал корреспондентам «Гардиан» и «Санди таймс». Они поинтересовались, как он собирается обеспечить выполнение компанией «Метро ТВ» своих обещаний по выпуску серьезных программ. Бен сказал, что будет постоянно нас контролировать, и спросил меня о наших планах.Лиз отпила кофе из своей чашки. Кофе был холодный, но ей хотелось заставить Конрада понервничать.– И что же ты ответила ему? – Конрад пытался скрыть свое раздражение.– Что мы вложили кучу денег в серьезный сериал о бездомных. Он был в полном восторге. Эта тема как раз его тоже волнует. – Она поставила чашку на стол. – Его сын ушел из дома в шестнадцать лет, пристрастился к героину и в конце концов оказался в «картонном городе». Мне кажется, этот случай дает тебе возможность чуть-чуть по-личному взглянуть на такие вещи. Бен с нетерпением ждет выхода сериала в эфир.Лиз постаралась не замечать гримасничающие от сдерживаемого смеха лица вокруг. Конрад встал и вышел из комнаты. Клаудия последовала за ним.Как только дверь за ними закрылась, комната разразилась аплодисментами. Лиз улыбнулась. Первый раунд был за ней. Но игра, которую она затеяла, была опасной. Она действительно виделась с Беном Морганом прошлым вечером. Но он был слишком занят, чтобы говорить о конкретных программах. И насколько она знала, сын Бена, здоровый и крепкий юноша, жил вполне благополучно в доме родителей, которые сломя голову бросались выполнять все его желания.
«Неужели я действительно миссис Тигги-Уинкл, трогательное маленькое создание, которое старается построить свое гнездо и отгородиться в нем от жестокой действительности?» Джинни взяла в руки игрушечную кроватку и поставила ее в домик куклы Эми. Эми вечно собирала мебель изо всех комнат домика и складывала ее кучей в гостиной. Джинни осторожно поставила кровать в спальню и стала искать платяной шкаф. Вернула на место и его и стала рыться в куче в поисках туалетного столика, а потом комода.Обычно она находила успокоение, наводя порядок в этом крошечном мире, но сегодня слова Бритт все время всплывали в ее памяти, убивая удовольствие от этого занятия.Боже, чем она занята? Уборкой в этом чертовом кукольном домике? Она сгребла всю мебель из спальни, бросила ее на пол и вышла из комнаты.В доме было расслабляюще тихо. Бен был в школе, а у Эми – послеобеденный сон. Когда дети спят, тишина кажется почти жуткой. Это, должно быть, оттого, считала Джинни, что ты вслушиваешься, и твое ухо ловит малейшие звуки.Слова Бритт не шли у нее из ума. Возможно, Бритт и права. Возможно, что в ее жизни не хватает чего-то еще. Но чего? Какой-нибудь работы на неполный день? Она ни в коем случае не хотела такой работы, как у Лиз, когда тебя рвут на части и у тебя нет даже времени получить от чего-нибудь удовольствие Привычное хорошее настроение вернулось к Джинни. Ей прямо сейчас нужно обдумать разные варианты. Но тут она вспомнила еще одну вещь, тревожившую ее. Тот взгляд, которым обменялись Дэвид и Бритт. Возможно, за ним ничего не было. Джинни знала, что не очень хорошо разбирается во всех тонкостях этого сложного мира. И все же она испытывала беспокойство. Может быть, ее крохотный мирок в конце концов не так уж и плох.
Конрад сидел напротив Лиз в ресторане, который так рекламировал справочник и который он так тщательно выбирал, и широко улыбался. Встреча с представителями обувной фирмы «Пантер» прошла великолепно. Он мог даже простить ей эту вчерашнюю историю с Беном Морганом.Все шло именно так, как он запланировал, начиная с момента, когда присланный «Пантер» вертолет забрал их в штаб-квартиру фирмы в Суиндоне, где они провели все утро, утрясая детали самого большого договора о спонсорстве в истории британского телевидения.К восторгу Конрада «Пантер» согласилась заплатить три миллиона фунтов за привилегию быть спонсором новой спортивной развлекательной викторины «Метро ТВ». И поскольку Конрад слегка преувеличил их расходы, для «Метро ТВ» это сулило приличный навар, а если быть честным, то и лично для Конрада тоже. А он определенно нуждался в деньгах. Разумеется, его трудности временные. Нужен небольшой займ, чтобы дела поправились.Конрад смотрел на Лиз и улыбался. После этой истории с «картонным городом» он опасался, что она может начать строить из себя оскорбленную невинность и погубить всю сделку. Но она повела себя замечательно. Тони Адамс, генеральный директор «Пантер», ходил перед нею на задних лапках. Она даже избавила Конрада от необходимости каждые десять секунд напоминать о кредите. Конечно, она не знает настоящих производственных расходов, но он и не собирается сообщать их ей.Он наблюдал, как Лиз заказывает себе еду, и вежливо слушал рассказ Тони Адамса. Он видел, что Адамсу она нравится. Немного сексуальной алхимии никогда не помешает бизнесу. А она была действительно очаровательна, когда хотела, – это приходилось признать.Ну да, он взял ее для витрины, собираясь вести дела сам, но потом она оказалась такой строптивой, что он стал подумывать, не лучше ли избавиться от нее. Однако теперь не был в этом уверен. Она создает неплохой контраст. У него финансовая хватка и способность быть законченным мерзавцем, у нее порядочность, чтобы смягчить удар. А персонал так обожает ее. Даже этот ее бред с материнством привлек к ним много симпатий.«Мы не такое уж плохое сочетание, – подумал он, наполняя ее бокал. – Совсем не такое уж плохое» Он оглядел непристойную роскошь ресторана, с позолоченным потолком и скульптурными украшениями в стиле рококо, и заговорил вполголоса, наклонившись к ней:– Здесь, наверное, не самое подходящее место, чтобы сообщить это тебе, но я решил продолжить подготовку сериала о бездомных. Я выделил тебе триста тысяч.Лиз не могла поверить своим ушам. Это было на пятьдесят тысяч больше, чем она просила! Постаралась сохранить спокойствие, но не могла сдержать улыбки. Она победила!В своем волнении Лиз не заметила с беспокойством смотревшего на нее метрдотеля и не слышала, как он приказал гардеробщице найти ее плащ.– Миссис Уорд… – он стоял у ее столика и был явно не в восторге от собственной миссии, – ваш пилот просит вас подойти к вертолету. Срочный звонок из Лондона.Лиз вскочила из-за стола и поспешила за ним. Судя по тому, что он постарался убрать со своего лица все эмоции, дело было серьезным. Глава 10 – Сестра, вы можете сказать мне, где мой сын? – Лиз изо всех сил старалась не впасть в истерику. Истерикой Джейми не поможешь. – Сегодня утром его сбила машина.Сестра невольно взглянула на часы. Пять вечера. Миссис Уорд явно не очень-то спешила к своему сыну. В этой больнице она повидала всякого: и матерей, отказавшихся от своих детей, и матерей, не желающих кормить их, и безответственных матерей, которые предпочитали пойти выпить, вместо того чтобы навестить своего больного ребенка. Такую она видела впервые. Большая начальница, слишком занятая для того, чтобы позаботиться о своем пострадавшем сыне. Она бросила взгляд на дорогой костюм Лиз, на ее кашемировый плащ и портфель ручной работы и решила, что ей больше по душе матери-забулдыги, которые время для посещений проводят в пабе. Их хоть можно понять.Лиз видела неодобрение на лице сестры, просматривавшей списки, и ей хотелось ударить ее. Какая сволочь! Разве она не понимает, что творится у Лиз внутри? Что с тех пор, как ей два часа назад в истерике позвонила ее секретарша, все утро пытавшаяся ее разыскать, она перевернула небо и землю, чтобы попасть сюда?– Детское отделение, третий этаж, – сестра повернулась к следующему посетителю.– Он в порядке?Сестра подчеркнуто посмотрела на часы снова.– Понятия не имею, дорогая. Вам надо спросить у дежурной сестры в отделении.Слишком расстроенная, чтобы ждать лифта, Лиз через две ступеньки побежала по лестнице и попала в лес непонятных надписей. МВ1. МВЗ. Отделение Джона Хэзлбери. Никакого упоминания о детском отделении, и спросить некого. Подавляя в себе панику, она пробежала бесконечный коридор, вдоль стен которого были наставлены картонные коробки с одноразовыми капельницами и катетерами. Слезы отчаяния навертывались ей на глаза. Вот наконец и сестра.– Джейми Уорд, пожалуйста! – крикнула она, задыхаясь, практикантке-сестре, сидевшей за столиком. Девушка показала в дальний конец холла.– Как он?Молоденькая сестра взволнованно объяснила, что только что приняла смену. «Они не хотят говорить мне», – думала Лиз, лихорадочно переводя взгляд с койки на койку. Ее сердце упало при виде маленькой фигурки, с ног до головы перевязанной бинтами, но, слава Богу, это был не Джейми. А потом она увидела табличку с его именем. Сердце замерло, и она почувствовала холодную испарину. Койка была пуста. «О Боже, Боже, Боже. Пожалуйста, только бы он не… Я сделаю все. Я больше не отойду от него ни на секунду…»– Ма-а-мочка-а-а-а! – Маленький вихрь набросился на нее из-за угла, с головой в ссадинах и с грузовиком, собранным из конструктора, в руках. – Посмотри, что мы с папой сделали!Она подхватила его в свои объятия и изо всех сил прижала к себе.– Ой, мам, мне больно! – закричал Джейми.– Привет, чужая тетя. В твоей конторе был хлопотливый день? – Лиз поняла, что бестактность Дэвида вызвана чувством облегчения, но ей все равно хотелось убить его. – Ничего страшнее шишки на голове размером с куриное яйцо. Может, это научит его не перебегать дорогу перед машинами. Доктор сказал, что он счастливо отделался.– Господи, почему же никто не сказал мне, что он в порядке? – Лиз прижимала к себе извивающегося Джейми, и ее тревога превращалась в гнев.– Никто не мог найти тебя. Это твое совещание в верхах было таким секретным, что генеральный директор «Пантер» не сказал даже своей секретарше, где оно состоится.Ее гнев внезапно испарился, и она поцеловала Джейми, не в силах больше сдерживать слезы.– Я должна была быть здесь. Я не должна была поручать его Сьюзи. Они мои дети.– Ну перестань, Лиз. При тебе это могло случиться точно так же, как и при Сьюзи. – Дэвид взял Джейми из ее рук и поцеловал его. – Ну пока, разбойник. Папе надо вернуться на работу и подписать номер в печать. Домой тебя заберет мама.Поцеловав Лиз, Дэвид осторожно вытер слезы с ее щек.– Ради Бога, перестань плакать. Это не твоя вина. И не думай, что это была Божья кара за то, что ты – работающая мать.Лиз вяло улыбнулась. Он прав. Она не должна быть такой чудачкой. Как он сказал, это могло случиться и при ней. И все же Дэвид так и не понял, что ранило ее больше всего: ее родной ребенок нуждался в ней, а ее не было, и никто не знал, где она. Он мог умереть, когда она была за сотню миль от него, улаживая сделки в вертолете. И она никогда не простила бы себе этого.
– Извини, Конрад, но мне действительно нужно взять завтра свободный день. Я должна отвезти Джейми к матери, чтобы он неделю поправлялся там. Врачи говорят, что ему нужен полный покой.– А разве твоя чертова нянька не может отвезти его? Я всегда считал, что они именно для этого и существуют.– Нянька остается в Лондоне приглядывать за Дейзи. С обоими моей маме не управиться.– А как же сделка с «Пантер»? Завтра мы подписываем с ними контракт.– С «Пантер» все улажено. При подписании мне быть необязательно. Возьмешь девицу из «Третьей страницы» «Пантер» больше понравится цыпочка в мини-юбочке, чем я.– Тебе они доверяют.– Прости, Конрад, но это важно.– А сделка с «Пантер» – разве не важно?– Важно, но не так, как благополучие моего сына.– Ага, понимаю.– Действительно понимаешь?Она знала, что это будет еще одно пятнышко на ее быстро тускнеющем образе деловой женщины, но разве не наплевать на это? После того происшествия она пообещала себе, что будет с Джейми всегда, когда нужна ему. А завтра она будет ему нужна.По дороге к матери, оставляя позади прекрасные мирные пейзажи Восточного Суссекса, она ощутила, как чувство вины и напряжение покидают ее. Она всегда любила эту часть Англии. И теперь, среди начинающих желтеть листьев, в сиянии позднего сентябрьского дня, «Метро ТВ» казалась выдумкой, плодом больного воображения.Когда они наконец свернули на дорожку, ведущую к ферме «Пять ворот», Лиз на минуту притормозила, чтобы бросить взгляд на свой старый дом. «Пять ворот» были беспорядочно разбросанной по усадьбе елизаветинской фермой, построенной из рыхлого розового кирпича вперемежку с темно-красным, образовывавших затейливый рисунок, с огромными трубами уступом, которые сегодня не взялся бы сложить ни один каменщик. Было предание, что сама королева Елизавета 1 провела здесь ночь в одной из своих поездок по Юго-Восточной Англии, и, хотя твердых доказательств этого не сохранилось, с тех пор хозяйская спальня гордо именовалась комнатой королевы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
«Неужели я действительно миссис Тигги-Уинкл, трогательное маленькое создание, которое старается построить свое гнездо и отгородиться в нем от жестокой действительности?» Джинни взяла в руки игрушечную кроватку и поставила ее в домик куклы Эми. Эми вечно собирала мебель изо всех комнат домика и складывала ее кучей в гостиной. Джинни осторожно поставила кровать в спальню и стала искать платяной шкаф. Вернула на место и его и стала рыться в куче в поисках туалетного столика, а потом комода.Обычно она находила успокоение, наводя порядок в этом крошечном мире, но сегодня слова Бритт все время всплывали в ее памяти, убивая удовольствие от этого занятия.Боже, чем она занята? Уборкой в этом чертовом кукольном домике? Она сгребла всю мебель из спальни, бросила ее на пол и вышла из комнаты.В доме было расслабляюще тихо. Бен был в школе, а у Эми – послеобеденный сон. Когда дети спят, тишина кажется почти жуткой. Это, должно быть, оттого, считала Джинни, что ты вслушиваешься, и твое ухо ловит малейшие звуки.Слова Бритт не шли у нее из ума. Возможно, Бритт и права. Возможно, что в ее жизни не хватает чего-то еще. Но чего? Какой-нибудь работы на неполный день? Она ни в коем случае не хотела такой работы, как у Лиз, когда тебя рвут на части и у тебя нет даже времени получить от чего-нибудь удовольствие Привычное хорошее настроение вернулось к Джинни. Ей прямо сейчас нужно обдумать разные варианты. Но тут она вспомнила еще одну вещь, тревожившую ее. Тот взгляд, которым обменялись Дэвид и Бритт. Возможно, за ним ничего не было. Джинни знала, что не очень хорошо разбирается во всех тонкостях этого сложного мира. И все же она испытывала беспокойство. Может быть, ее крохотный мирок в конце концов не так уж и плох.
Конрад сидел напротив Лиз в ресторане, который так рекламировал справочник и который он так тщательно выбирал, и широко улыбался. Встреча с представителями обувной фирмы «Пантер» прошла великолепно. Он мог даже простить ей эту вчерашнюю историю с Беном Морганом.Все шло именно так, как он запланировал, начиная с момента, когда присланный «Пантер» вертолет забрал их в штаб-квартиру фирмы в Суиндоне, где они провели все утро, утрясая детали самого большого договора о спонсорстве в истории британского телевидения.К восторгу Конрада «Пантер» согласилась заплатить три миллиона фунтов за привилегию быть спонсором новой спортивной развлекательной викторины «Метро ТВ». И поскольку Конрад слегка преувеличил их расходы, для «Метро ТВ» это сулило приличный навар, а если быть честным, то и лично для Конрада тоже. А он определенно нуждался в деньгах. Разумеется, его трудности временные. Нужен небольшой займ, чтобы дела поправились.Конрад смотрел на Лиз и улыбался. После этой истории с «картонным городом» он опасался, что она может начать строить из себя оскорбленную невинность и погубить всю сделку. Но она повела себя замечательно. Тони Адамс, генеральный директор «Пантер», ходил перед нею на задних лапках. Она даже избавила Конрада от необходимости каждые десять секунд напоминать о кредите. Конечно, она не знает настоящих производственных расходов, но он и не собирается сообщать их ей.Он наблюдал, как Лиз заказывает себе еду, и вежливо слушал рассказ Тони Адамса. Он видел, что Адамсу она нравится. Немного сексуальной алхимии никогда не помешает бизнесу. А она была действительно очаровательна, когда хотела, – это приходилось признать.Ну да, он взял ее для витрины, собираясь вести дела сам, но потом она оказалась такой строптивой, что он стал подумывать, не лучше ли избавиться от нее. Однако теперь не был в этом уверен. Она создает неплохой контраст. У него финансовая хватка и способность быть законченным мерзавцем, у нее порядочность, чтобы смягчить удар. А персонал так обожает ее. Даже этот ее бред с материнством привлек к ним много симпатий.«Мы не такое уж плохое сочетание, – подумал он, наполняя ее бокал. – Совсем не такое уж плохое» Он оглядел непристойную роскошь ресторана, с позолоченным потолком и скульптурными украшениями в стиле рококо, и заговорил вполголоса, наклонившись к ней:– Здесь, наверное, не самое подходящее место, чтобы сообщить это тебе, но я решил продолжить подготовку сериала о бездомных. Я выделил тебе триста тысяч.Лиз не могла поверить своим ушам. Это было на пятьдесят тысяч больше, чем она просила! Постаралась сохранить спокойствие, но не могла сдержать улыбки. Она победила!В своем волнении Лиз не заметила с беспокойством смотревшего на нее метрдотеля и не слышала, как он приказал гардеробщице найти ее плащ.– Миссис Уорд… – он стоял у ее столика и был явно не в восторге от собственной миссии, – ваш пилот просит вас подойти к вертолету. Срочный звонок из Лондона.Лиз вскочила из-за стола и поспешила за ним. Судя по тому, что он постарался убрать со своего лица все эмоции, дело было серьезным. Глава 10 – Сестра, вы можете сказать мне, где мой сын? – Лиз изо всех сил старалась не впасть в истерику. Истерикой Джейми не поможешь. – Сегодня утром его сбила машина.Сестра невольно взглянула на часы. Пять вечера. Миссис Уорд явно не очень-то спешила к своему сыну. В этой больнице она повидала всякого: и матерей, отказавшихся от своих детей, и матерей, не желающих кормить их, и безответственных матерей, которые предпочитали пойти выпить, вместо того чтобы навестить своего больного ребенка. Такую она видела впервые. Большая начальница, слишком занятая для того, чтобы позаботиться о своем пострадавшем сыне. Она бросила взгляд на дорогой костюм Лиз, на ее кашемировый плащ и портфель ручной работы и решила, что ей больше по душе матери-забулдыги, которые время для посещений проводят в пабе. Их хоть можно понять.Лиз видела неодобрение на лице сестры, просматривавшей списки, и ей хотелось ударить ее. Какая сволочь! Разве она не понимает, что творится у Лиз внутри? Что с тех пор, как ей два часа назад в истерике позвонила ее секретарша, все утро пытавшаяся ее разыскать, она перевернула небо и землю, чтобы попасть сюда?– Детское отделение, третий этаж, – сестра повернулась к следующему посетителю.– Он в порядке?Сестра подчеркнуто посмотрела на часы снова.– Понятия не имею, дорогая. Вам надо спросить у дежурной сестры в отделении.Слишком расстроенная, чтобы ждать лифта, Лиз через две ступеньки побежала по лестнице и попала в лес непонятных надписей. МВ1. МВЗ. Отделение Джона Хэзлбери. Никакого упоминания о детском отделении, и спросить некого. Подавляя в себе панику, она пробежала бесконечный коридор, вдоль стен которого были наставлены картонные коробки с одноразовыми капельницами и катетерами. Слезы отчаяния навертывались ей на глаза. Вот наконец и сестра.– Джейми Уорд, пожалуйста! – крикнула она, задыхаясь, практикантке-сестре, сидевшей за столиком. Девушка показала в дальний конец холла.– Как он?Молоденькая сестра взволнованно объяснила, что только что приняла смену. «Они не хотят говорить мне», – думала Лиз, лихорадочно переводя взгляд с койки на койку. Ее сердце упало при виде маленькой фигурки, с ног до головы перевязанной бинтами, но, слава Богу, это был не Джейми. А потом она увидела табличку с его именем. Сердце замерло, и она почувствовала холодную испарину. Койка была пуста. «О Боже, Боже, Боже. Пожалуйста, только бы он не… Я сделаю все. Я больше не отойду от него ни на секунду…»– Ма-а-мочка-а-а-а! – Маленький вихрь набросился на нее из-за угла, с головой в ссадинах и с грузовиком, собранным из конструктора, в руках. – Посмотри, что мы с папой сделали!Она подхватила его в свои объятия и изо всех сил прижала к себе.– Ой, мам, мне больно! – закричал Джейми.– Привет, чужая тетя. В твоей конторе был хлопотливый день? – Лиз поняла, что бестактность Дэвида вызвана чувством облегчения, но ей все равно хотелось убить его. – Ничего страшнее шишки на голове размером с куриное яйцо. Может, это научит его не перебегать дорогу перед машинами. Доктор сказал, что он счастливо отделался.– Господи, почему же никто не сказал мне, что он в порядке? – Лиз прижимала к себе извивающегося Джейми, и ее тревога превращалась в гнев.– Никто не мог найти тебя. Это твое совещание в верхах было таким секретным, что генеральный директор «Пантер» не сказал даже своей секретарше, где оно состоится.Ее гнев внезапно испарился, и она поцеловала Джейми, не в силах больше сдерживать слезы.– Я должна была быть здесь. Я не должна была поручать его Сьюзи. Они мои дети.– Ну перестань, Лиз. При тебе это могло случиться точно так же, как и при Сьюзи. – Дэвид взял Джейми из ее рук и поцеловал его. – Ну пока, разбойник. Папе надо вернуться на работу и подписать номер в печать. Домой тебя заберет мама.Поцеловав Лиз, Дэвид осторожно вытер слезы с ее щек.– Ради Бога, перестань плакать. Это не твоя вина. И не думай, что это была Божья кара за то, что ты – работающая мать.Лиз вяло улыбнулась. Он прав. Она не должна быть такой чудачкой. Как он сказал, это могло случиться и при ней. И все же Дэвид так и не понял, что ранило ее больше всего: ее родной ребенок нуждался в ней, а ее не было, и никто не знал, где она. Он мог умереть, когда она была за сотню миль от него, улаживая сделки в вертолете. И она никогда не простила бы себе этого.
– Извини, Конрад, но мне действительно нужно взять завтра свободный день. Я должна отвезти Джейми к матери, чтобы он неделю поправлялся там. Врачи говорят, что ему нужен полный покой.– А разве твоя чертова нянька не может отвезти его? Я всегда считал, что они именно для этого и существуют.– Нянька остается в Лондоне приглядывать за Дейзи. С обоими моей маме не управиться.– А как же сделка с «Пантер»? Завтра мы подписываем с ними контракт.– С «Пантер» все улажено. При подписании мне быть необязательно. Возьмешь девицу из «Третьей страницы» «Пантер» больше понравится цыпочка в мини-юбочке, чем я.– Тебе они доверяют.– Прости, Конрад, но это важно.– А сделка с «Пантер» – разве не важно?– Важно, но не так, как благополучие моего сына.– Ага, понимаю.– Действительно понимаешь?Она знала, что это будет еще одно пятнышко на ее быстро тускнеющем образе деловой женщины, но разве не наплевать на это? После того происшествия она пообещала себе, что будет с Джейми всегда, когда нужна ему. А завтра она будет ему нужна.По дороге к матери, оставляя позади прекрасные мирные пейзажи Восточного Суссекса, она ощутила, как чувство вины и напряжение покидают ее. Она всегда любила эту часть Англии. И теперь, среди начинающих желтеть листьев, в сиянии позднего сентябрьского дня, «Метро ТВ» казалась выдумкой, плодом больного воображения.Когда они наконец свернули на дорожку, ведущую к ферме «Пять ворот», Лиз на минуту притормозила, чтобы бросить взгляд на свой старый дом. «Пять ворот» были беспорядочно разбросанной по усадьбе елизаветинской фермой, построенной из рыхлого розового кирпича вперемежку с темно-красным, образовывавших затейливый рисунок, с огромными трубами уступом, которые сегодня не взялся бы сложить ни один каменщик. Было предание, что сама королева Елизавета 1 провела здесь ночь в одной из своих поездок по Юго-Восточной Англии, и, хотя твердых доказательств этого не сохранилось, с тех пор хозяйская спальня гордо именовалась комнатой королевы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52