ради этого она и простояла все эти годы.
Но сейчас бушующая паводковая вода ударит прямо в оголившуюся сердцевину дамбы, уже и без того ослабленную трещинами и разрывами. Под этим внезапным, многократно усиленным напором плотина наверняка обрушится.
Иных вариантов и быть не может! Катберт чувствовал это всем своим существом, каждой клеточкой своего тела. Невзирая на данные лабораторных анализов, невзирая на рентгенограммы и геофизические тестирования, Катберт знал: основание не выдержит, если его не укрепить дополнительно. Изнывая от тревоги и страха за Джиллиан, он бросился к двум инженерам, что совещались чуть в сторонке.
— Позвони наверх, — приказал Катберт заместителю. — Пусть немедленно закроют шлюзы. А затем эвакуируйте рабочий персонал, — чтоб на плотине ни одной живой души не осталось!
Заместитель главного инженера кивнул, но в глазах его, точно в зеркале, отразились сомнения и тревоги начальника.
— Если стена воды и впрямь такова, как нам сообщили, эта наша «деточка» удвоенного напора не выдержит.
— А придется.
Инженер с тоской оглядел зияющую рану, развороченную динамитом в надежном дугообразном основании.
— У нас — ни шанса. У плотины же сердцевина обнажена!
— А мы ее закроем. — И, обернувшись к подрядчику, Катберт отдал приказ:
— Пусть ваш крановщик подгонит машину вплотную к бреши. Тогда основной удар кран примет на себя, сыграет роль затычки, грубо говоря.
— Эта штука стоит пятнадцать миллионов долларов!
— Я приму ответственность на себя. — Катберт мрачно усмехнулся. — Если способ себя не оправдает и вся плотина обрушится поверх крана, можете взыскать полную стоимость машины из моей зарплаты.
— Черт подери, Катберт!..
— Вы можете предложить нечто лучшее?
Подрядчик замялся, удрученно покачал головой.
— Так исполняйте, что сказал! — рявкнул Катберт. И, уже на бегу, крикнул заместителю очистить плотину.
— А ты куда?
— В каньоне остались люди. Надо их срочно спасать.
Надо срочно спасать Джиллиан!
Втиснувшись в тесную кабинку лифта, он нервно ткнул в нужные кнопки. Медленно, — о, как мучительно-медленно! — лифт пополз вверх. И за это бесконечно-долгое путешествия от основания плотины до ее верха, Катберт прочел про себя все стихи из Библии, кои его матушка некогда вбила в головы своих неуправляемых сыновей. А едва дверца лифта распахнулась, слуха Катберта коснулся рев вертолета. Машина летела совсем низко: верно, шла на посадку.
Вертолет приземлился на парковочной площадке; серебристо-бордовый герб тускло поблескивал под струями дождя. Катберт поднырнул под крутящимися лопастями, рванул на себя пассажирскую дверцу и взобрался внутрь.
— Я слышал, ты спасательный вертолет вызывал, — прокричал Чарли, перекрывая гул винта. — Я прилетел помогать.
— Так вперед!
Еще секунда-другая — и машина оторвалась от земли. На протяжении недолгого перелета Катберт успел прослушать сообщения с верховьев реки и получить подтверждение о том, что кран водворен на место, а люди покинули плотину. Весь остаток пути инженер молился про себя, чтобы Джиллиан удалось-таки вскарабкаться вверх по скале.
Дождь лил как из ведра, тугие струи больно хлестали по лицу. Задыхаясь, Джиллиан отбросила со лба мокрые волосы и попыталась прикинуть на глаз расстояние до утеса. Еще десять ярдов. Может, все пятнадцать.
Легкие разрывались от недостатка воздуха. Спина и колени мучительно ныли: ну, и тяжело же тащить за собою бесчувственное тело Юджина! Джиллиан уже почти добралась со своей ношей до подножия утеса, когда старик, наконец, пошевелился и застонал.
— Юджин! — Опустившись на колени, молодая женщина встряхнула старика за плечи. — Юджин, очнитесь!
Старик застонал громче, поднес трясущуюся руку к виску.
— Надо взбираться по скале вверх, к развалинам! Катберт говорит, идет паводковая вода…
Иссиня-черные глаза открылись. Юджин тупо уставился на молодую женщину, видно, плохо сознавая, где он и что происходит.
— Да послушайте же! — отчаянно закричала Джиллиан, заглушая пронзительный вой ветра. — Надо лезть по скале! К руинам! Катберт говорит, вниз по каньону идет ливневый паводок! Прямо на нас движется стена воды!
Пошатываясь, Юджин поднялся на ноги, и дико огляделся по сторонам, точно пытаясь вспомнить, как он сюда попал. Но вот взгляд его остановился на Джиллиан, — и аристократические черты снова исказились ненавистью.
— Ты не выйдешь живой из каньона Санто-Беньо, ведьма проклятая! Я не позволю тебе отнять моего сына!
Ноги старика подкашивались, голова кружилась, — видать, досталось ему изрядно! — и, тем не менее, Юджин с упорством одержимого захромал к своей жертве, угрожающе сжимая кулаки. Молодая женщина с легкостью увернулась от своего противника. Но убегать не стала. Охваченная отчаянием, она лихорадочно думала: как бы заставить старика понять, как бы до него «достучаться»… В висках грохотало: страх мешал сосредоточиться, сбивал с толку…
И вдруг до Джиллиан дошло: этот грохот ей вовсе не чудится, и страх здесь ни при чем. Она в ужасе оглянулась. Ощущение было такое, словно вниз по каньону прямо на них с ревом мчался товарный состав.
— Юджин!
Рев нарастал с каждой минутой, — оглушая, парализуя волю и мысли, так, что хотелось заткнуть уши и рухнуть ничком на землю.
Мгновение молодая женщина глядела в иссиня-черные, ослепленные ненавистью глаза. Но вот Юджин отвернулся и сосредоточенно побрел куда-то в сторону.
— Сейчас найду пистолет. И тогда тебе конец. Никуда ты не денешься. И сына моего тебе не видать, как своих ушей.
Дрожа от страха, беспомощно всхлипывая, Джиллиан поставила ногу на первую из выбоин в скале. Ее правая рука, лихорадочно шаря по отвесной стене камня, нащупала еле заметное углубление — прямо над головой. Левая рука отыскала еще одно, чуть выше. Молодая женщина подтянулась, выискивая ногою новую опору. Нашла, вскарабкалась еще на одну ступеньку…
Джиллиан не смела поднять глаза и оценить расстояние до пещеры, — из страха, что потеряет равновесие и сорвется. Не рискнула она и вниз глянуть, — проверить, поднимается ли Юджин вслед за нею или все еще ищет свой треклятый пистолет. При мысли о том, что старик может и отыскать заветное оружие, по спине молодой женщины пробежали мурашки. Она уже чувствовала, как пули вгрызаются в ее тело…
Задыхаясь, едва не теряя сознание от нечеловеческого напряжения, наполовину оглушенная воем ветра и парализующим нервы грохотом, Джиллиан ползла вверх по отвесной скале.
Она проделала уже половину пути от земли до пещеры, когда из-за поворота ущелья вырвалась стена грязной воды. И, дробясь о камень, ринулась дальше, все сметая на своем пути. И вот водяной смерч уже беснуется под пещерой, а волны захлестывают все выше, жадно тянутся к ее ступням, лижут лодыжки… Джиллиан всем телом прильнула к скале, прижалась лицом к камню, намертво вцепилась в упоры для рук, обламывая ногти, в кровь царапая пальцы…
Но вот грозный вал прошел, — так же стремительно, как и накатил. Яростные волны чуть попритихли, вода спала, — на фут, на ярд… Теперь грязевой поток бушевал значительно ниже того места, где между небом и землею беспомощно повисла Джиллиан. Пальцы ее онемели, мускулы плеча и икр горели, точно охваченные пламенем. Где взять силы преодолеть оставшееся расстояние? И тут молодая женщина услышала долгожданный голос — такой знакомый и родной. Крик Катберта эхом отразился от стен ущелья и, тысячекратно усилившись, прогремел по всему каньону из конца в конец.
— Хватайся за ремень! Джиллиан, сзади! Хватайся за ремень!
17
До конца дней своих Джиллиан будет вспоминать эти несколько часов, — когда река Санто-Беньо ярилась и бушевала в каньоне, «даря» невольным участникам катастрофы мгновения леденящего страха и не менее бурной, ослепительно-яркой радости.
Хуже всего молодой женщине пришлось сразу после того, как Катберт поднял ее на борт вертолета. Едва отдышавшись, она прокричала Чарли, перекрывая рев винта:
— Твой отец там, внизу!
Чарли оторвался на миг от панели управления — и Джиллиан успела-таки прочесть в его глазах неизбывную муку и боль.
— Катберт сказал, он за тобой туда отправился. Пытался застрелить тебя.
Молодая женщина молча кивнула. В горле у нее намертво застрял комок.
— Это я виноват, — покаянно выдохнул он.
Донован-младший отрешенно глядел на переднее стекло в дождевых разводах, в то время как руки и ноги его машинально производили все манипуляции, необходимые для управления вертолетом.
— Это я его довел. Отец с ума сходил от тревоги за нас с Натали. Это я заставил его думать, будто ты… будто мы с тобой…
— Нет! Ты тут ни при чем! — Подавшись вперед, Джиллиан встряхнула его за плечо. — Ты ни при чем, говорю тебе! Я все расскажу, но позже… когда мы его отыщем. — Пальцы ее непроизвольно сминали влажную ткань его рубашки. — Возможно, Юджин еще жив… Может статься, мы его найдем…
Но, не успела она прокричать слова утешения, как Катберт отрицательно покачал головой. И сын Юджина облек в жестокие, расставляющие все точки над «i» слова то, чего не смог произнести вслух его спутник.
— У него нет и не было ни малейшего шанса. — Чарли скрипнул зубами. — И я не могу отправиться на розыски тела прямо сейчас. Необходимо вернуться на плотину и убедиться, что она выстоит. Если нет, то мой прямой и первоочередной долг — эвакуировать людей с ранчо, позаботиться о безопасности Натали.
Плотина! Джиллиан судорожно мяла в руках край тонкого, серебристо-серого одеяла, что набросил на нее Катберт. Фиолетовые глаза расширились от ужаса.
— А как же трещины? Выходит, ты не зря насчет них беспокоился? Выдержат ли они напор воды?
Невероятно, но Катберт широко ухмыльнулся. В уголках губ пролегли складки усталости и напряжения, но в общем и целом улыбка вышла вполне убедительная. Тем паче, что в серых глазах отчетливо блеснули озорные искорки.
— Ага, с помощью подъемного крана стоимостью в пятнадцать миллионов долларов!
Судорожно сглотнув, Джиллиан откинулась к спинке кресла. Ее чересчур живое воображение тут же заработало на полную катушку. Документалистка уже видела, — ясно, словно наяву, — как трещит по всем швам гигантская конструкция, как со скрежетом и грохотом проседает бетон. После того, что ей довелось пережить в каньоне, молодой женщине не стоило особых трудов вообразить ужас жителей Санто-Беньо в тот миг, когда на них с грохотом обрушится ревущая водяная стена.
Джиллиан облегченно перевела дух лишь тогда, когда вертолет, поднявшись над ущельем, обогнул горный хребет, и впереди, тускло поблескивая в струях дождя, воздвиглась плотина реки Санто-Беньо. Величественная дугообразная громадина приняла на себя удар водной стихии — и отбросила ее назад.
Мутный поток ярился и бушевал, как безумный, перехлестывая через бетонную стену, сдирая остатки лесов. Из бурлящего водоворота торчала лишь «стрела» гигантского крана.
Джиллиан завороженно оглядела сверху эту внушительную картину, отчаянно сожалея о том, что не сумеет «увековечить» ее на пленке. Кажется, все на свете отдала бы за работающую кинокамеру! Вертолет опустился на парковочную площадку, и Джиллиан выпрыгнула на землю вслед за Катбертом. На краю каньона собралась целая толпа: люди наблюдали, ждали, комментировали. С замирающим сердцем молодая женщина присоединилась к ним.
Но вот вода словно смирилась с поражением. Бурлящий водоворот постепенно стихал. И вот, наконец, воцарилась гробовая тишина.
Казалось, прошла целая вечность. Первым нарушил молчание Катберт.
— О'кей, ребята. Вода начинает спадать. Мы приоткроем шлюзы на четверть. Итак: пропускная способность — сорок кубических футов в секунду. Это смягчит последствия в низовьях реки.
Неискушенной Джиллиан эта баснословная цифра, — сорок кубических футов в секунду, подумать только! — показалась просто невероятной. Но, судя по одобрительному гулу, что поднялся над толпой, Катберт опять попал в самую точку. Надо думать, шлюзы, открытые на четверть, непременно спасут ситуацию! А инженер, словно подслушав ее мысли, обернулся к Джиллиан, и она с радостью убедилась, что серые глаза любимого торжествующе сияют.
— Ура! Получилось! Мы победили реку!
Улыбаясь, молодая женщина покачала головой.
— Это все — твоя заслуга. Это ты — победитель.
— Ты побудь пока здесь, хорошо? Не подходи к плотине, пока уровень паводковых вод не понизится. Я скажу, когда опасность минует. — В серых глазах заплясали смешливые искорки, — и напряженной серьезности как ни бывало! — Если тебя понадобится еще раз спасать с дерева или со скалы, у меня же сердце не выдержит!
— Мое, кажется, тоже!
Катберт поцеловал ее на прощанье, — долгим, страстным, по-хозяйски основательным поцелуем, — и возвратился к рабочим.
Вздохнув, Джиллиан проводила любимого взглядом. Вот он поднялся по ступенькам крыльца, вот за ним захлопнулись двери административного здания… Молодой женщине отчаянно хотелось пойти вместе с ним, своими глазами увидеть, что будет дальше. В голове у нее уже складывался некий визуальный образ, некая последовательность кадров для будущего проекта…
Можно будет задействовать кадры из документальных фильмов тридцатых и сороковых годов. Показать, как возводились первые плотины, вроде громадины Гувер-Дам в Неваде, на водохранилище Лейк-Мед, или «Голодная лошадь» в Монтане… На основании документов воссоздать историю их ремонта и усовершенствования в течении лет… Сделать акцент на самоотверженных усилиях современных инженеров адаптировать устаревшие сооружения к новым технологиям, новым стандартам и требованиям по защите окружающей среды. А ключевой темой станет сотрудничество человека и стихии, попытка «договориться» с природой к обоюдной выгоде…
Но тут Джиллиан заметила Чарли Донована, что одиноко стоял рядом с серебристо-бордовым вертолетом, и мысли ее тут же приняли иной оборот. Порыв творческого вдохновения угас сам собой, чтобы воскреснуть при иных, более благоприятных обстоятельствах. А сейчас речь идет о человеческих жизнях… о драме, круто изменившей жизнь целого семейства. Молодая женщина всей душою сочувствовала осиротевшему Чарли. А тот потоптался еще немного под широкими лопастями, и решительно полез в кабину.
Летит искать отца, тут же поняла Джиллиан. Побледневшее лицо его казалось мрачным и отрешенным, движения — судорожными и резкими, точно у плохо отлаженного механизма.
Невзирая на весь тот смертельный ужас, что ей довелось пережить по вине Юджина, молодая женщина отлично понимала, как тяжко приходится его сыну. Понимала — и сострадала его боли. Совсем недавно, какие-то несколько месяцев назад, ей довелось пережить утрату столь же невосполнимую. Джиллиан не тронулась с места, не попыталась остановить Чарли. Будет еще время рассказать Доновану-младшему о том, что произошло среди развалин, открыть тайну исчезновения его матери…
И время для разоблачений и признаний пришло очень скоро. Собственно говоря, тем же вечером.
Смертельно-усталый, осунувшийся, едва волоча ноги, Чарли вошел в кафе «Три ковбоя». Натали поддерживала мужа под руку. Она-то и углядела в углу Катберта с Джиллиан.
Две женщины долго глядели друг на друга через весь зал, через столы, заставленные грязными тарелками с остатками бобов и тушеного мяса, — здесь только что отужинали Катбертовы ремонтники, изголодавшиеся, точно волки. Затем, не говоря ни слова, Натали высвободила руку и решительно пересекла разделяющее их расстояние.
Катберт поднялся ей навстречу. Он тоже молчал, понимая: то, что происходит сейчас, касается только Джиллиан и Натали.
— Прости меня, — глухо произнесла темноволосая женщина. — За видеокассеты. И… — Натали поднесла к виску руку, — такую тонкую и изможденную, что на свету она казалась прозрачной. — И за все остальное — тоже.
Джиллиан молча кивнула.
— Группа спасателей отыскала тело Юджина.
— Мы слышали.
Натали нервно сглотнула.
— Чарли убит горем. Но он должен… Он хочет…
— Я имею право знать, — докончил Донован-младший, присоединяясь к жене.
Документалистка снова кивнула.
— Мы можем поговорить в номере у Катберта.
— Я готов остаться здесь. — Чарли скептически скривил губы. — В маленьком городишке тайну все равно не сохранишь, как ни старайся. Уж ты-то об этом отлично знаешь!
— Может, и так, — встряла Пегги, приподнимаясь над стойкой. — Но есть вещи, о которых знать подобает лишь друзьям да родным, — а всем прочим нечего нос совать!
С достоинством отдуваясь, официантка поставила перед Чарли с Натали по дымящейся кружке кофе, а затем решительно выдворила за порог последних посетителей. В опустевшем зале остались только четверо: чета Донованов и Катберт с Джиллиан. Орлиным взором оглядев свои заповедные владения и убедившись, что никто им не помешает, Пегги величаво удалилась на кухню и захлопнула за собою дверь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
Но сейчас бушующая паводковая вода ударит прямо в оголившуюся сердцевину дамбы, уже и без того ослабленную трещинами и разрывами. Под этим внезапным, многократно усиленным напором плотина наверняка обрушится.
Иных вариантов и быть не может! Катберт чувствовал это всем своим существом, каждой клеточкой своего тела. Невзирая на данные лабораторных анализов, невзирая на рентгенограммы и геофизические тестирования, Катберт знал: основание не выдержит, если его не укрепить дополнительно. Изнывая от тревоги и страха за Джиллиан, он бросился к двум инженерам, что совещались чуть в сторонке.
— Позвони наверх, — приказал Катберт заместителю. — Пусть немедленно закроют шлюзы. А затем эвакуируйте рабочий персонал, — чтоб на плотине ни одной живой души не осталось!
Заместитель главного инженера кивнул, но в глазах его, точно в зеркале, отразились сомнения и тревоги начальника.
— Если стена воды и впрямь такова, как нам сообщили, эта наша «деточка» удвоенного напора не выдержит.
— А придется.
Инженер с тоской оглядел зияющую рану, развороченную динамитом в надежном дугообразном основании.
— У нас — ни шанса. У плотины же сердцевина обнажена!
— А мы ее закроем. — И, обернувшись к подрядчику, Катберт отдал приказ:
— Пусть ваш крановщик подгонит машину вплотную к бреши. Тогда основной удар кран примет на себя, сыграет роль затычки, грубо говоря.
— Эта штука стоит пятнадцать миллионов долларов!
— Я приму ответственность на себя. — Катберт мрачно усмехнулся. — Если способ себя не оправдает и вся плотина обрушится поверх крана, можете взыскать полную стоимость машины из моей зарплаты.
— Черт подери, Катберт!..
— Вы можете предложить нечто лучшее?
Подрядчик замялся, удрученно покачал головой.
— Так исполняйте, что сказал! — рявкнул Катберт. И, уже на бегу, крикнул заместителю очистить плотину.
— А ты куда?
— В каньоне остались люди. Надо их срочно спасать.
Надо срочно спасать Джиллиан!
Втиснувшись в тесную кабинку лифта, он нервно ткнул в нужные кнопки. Медленно, — о, как мучительно-медленно! — лифт пополз вверх. И за это бесконечно-долгое путешествия от основания плотины до ее верха, Катберт прочел про себя все стихи из Библии, кои его матушка некогда вбила в головы своих неуправляемых сыновей. А едва дверца лифта распахнулась, слуха Катберта коснулся рев вертолета. Машина летела совсем низко: верно, шла на посадку.
Вертолет приземлился на парковочной площадке; серебристо-бордовый герб тускло поблескивал под струями дождя. Катберт поднырнул под крутящимися лопастями, рванул на себя пассажирскую дверцу и взобрался внутрь.
— Я слышал, ты спасательный вертолет вызывал, — прокричал Чарли, перекрывая гул винта. — Я прилетел помогать.
— Так вперед!
Еще секунда-другая — и машина оторвалась от земли. На протяжении недолгого перелета Катберт успел прослушать сообщения с верховьев реки и получить подтверждение о том, что кран водворен на место, а люди покинули плотину. Весь остаток пути инженер молился про себя, чтобы Джиллиан удалось-таки вскарабкаться вверх по скале.
Дождь лил как из ведра, тугие струи больно хлестали по лицу. Задыхаясь, Джиллиан отбросила со лба мокрые волосы и попыталась прикинуть на глаз расстояние до утеса. Еще десять ярдов. Может, все пятнадцать.
Легкие разрывались от недостатка воздуха. Спина и колени мучительно ныли: ну, и тяжело же тащить за собою бесчувственное тело Юджина! Джиллиан уже почти добралась со своей ношей до подножия утеса, когда старик, наконец, пошевелился и застонал.
— Юджин! — Опустившись на колени, молодая женщина встряхнула старика за плечи. — Юджин, очнитесь!
Старик застонал громче, поднес трясущуюся руку к виску.
— Надо взбираться по скале вверх, к развалинам! Катберт говорит, идет паводковая вода…
Иссиня-черные глаза открылись. Юджин тупо уставился на молодую женщину, видно, плохо сознавая, где он и что происходит.
— Да послушайте же! — отчаянно закричала Джиллиан, заглушая пронзительный вой ветра. — Надо лезть по скале! К руинам! Катберт говорит, вниз по каньону идет ливневый паводок! Прямо на нас движется стена воды!
Пошатываясь, Юджин поднялся на ноги, и дико огляделся по сторонам, точно пытаясь вспомнить, как он сюда попал. Но вот взгляд его остановился на Джиллиан, — и аристократические черты снова исказились ненавистью.
— Ты не выйдешь живой из каньона Санто-Беньо, ведьма проклятая! Я не позволю тебе отнять моего сына!
Ноги старика подкашивались, голова кружилась, — видать, досталось ему изрядно! — и, тем не менее, Юджин с упорством одержимого захромал к своей жертве, угрожающе сжимая кулаки. Молодая женщина с легкостью увернулась от своего противника. Но убегать не стала. Охваченная отчаянием, она лихорадочно думала: как бы заставить старика понять, как бы до него «достучаться»… В висках грохотало: страх мешал сосредоточиться, сбивал с толку…
И вдруг до Джиллиан дошло: этот грохот ей вовсе не чудится, и страх здесь ни при чем. Она в ужасе оглянулась. Ощущение было такое, словно вниз по каньону прямо на них с ревом мчался товарный состав.
— Юджин!
Рев нарастал с каждой минутой, — оглушая, парализуя волю и мысли, так, что хотелось заткнуть уши и рухнуть ничком на землю.
Мгновение молодая женщина глядела в иссиня-черные, ослепленные ненавистью глаза. Но вот Юджин отвернулся и сосредоточенно побрел куда-то в сторону.
— Сейчас найду пистолет. И тогда тебе конец. Никуда ты не денешься. И сына моего тебе не видать, как своих ушей.
Дрожа от страха, беспомощно всхлипывая, Джиллиан поставила ногу на первую из выбоин в скале. Ее правая рука, лихорадочно шаря по отвесной стене камня, нащупала еле заметное углубление — прямо над головой. Левая рука отыскала еще одно, чуть выше. Молодая женщина подтянулась, выискивая ногою новую опору. Нашла, вскарабкалась еще на одну ступеньку…
Джиллиан не смела поднять глаза и оценить расстояние до пещеры, — из страха, что потеряет равновесие и сорвется. Не рискнула она и вниз глянуть, — проверить, поднимается ли Юджин вслед за нею или все еще ищет свой треклятый пистолет. При мысли о том, что старик может и отыскать заветное оружие, по спине молодой женщины пробежали мурашки. Она уже чувствовала, как пули вгрызаются в ее тело…
Задыхаясь, едва не теряя сознание от нечеловеческого напряжения, наполовину оглушенная воем ветра и парализующим нервы грохотом, Джиллиан ползла вверх по отвесной скале.
Она проделала уже половину пути от земли до пещеры, когда из-за поворота ущелья вырвалась стена грязной воды. И, дробясь о камень, ринулась дальше, все сметая на своем пути. И вот водяной смерч уже беснуется под пещерой, а волны захлестывают все выше, жадно тянутся к ее ступням, лижут лодыжки… Джиллиан всем телом прильнула к скале, прижалась лицом к камню, намертво вцепилась в упоры для рук, обламывая ногти, в кровь царапая пальцы…
Но вот грозный вал прошел, — так же стремительно, как и накатил. Яростные волны чуть попритихли, вода спала, — на фут, на ярд… Теперь грязевой поток бушевал значительно ниже того места, где между небом и землею беспомощно повисла Джиллиан. Пальцы ее онемели, мускулы плеча и икр горели, точно охваченные пламенем. Где взять силы преодолеть оставшееся расстояние? И тут молодая женщина услышала долгожданный голос — такой знакомый и родной. Крик Катберта эхом отразился от стен ущелья и, тысячекратно усилившись, прогремел по всему каньону из конца в конец.
— Хватайся за ремень! Джиллиан, сзади! Хватайся за ремень!
17
До конца дней своих Джиллиан будет вспоминать эти несколько часов, — когда река Санто-Беньо ярилась и бушевала в каньоне, «даря» невольным участникам катастрофы мгновения леденящего страха и не менее бурной, ослепительно-яркой радости.
Хуже всего молодой женщине пришлось сразу после того, как Катберт поднял ее на борт вертолета. Едва отдышавшись, она прокричала Чарли, перекрывая рев винта:
— Твой отец там, внизу!
Чарли оторвался на миг от панели управления — и Джиллиан успела-таки прочесть в его глазах неизбывную муку и боль.
— Катберт сказал, он за тобой туда отправился. Пытался застрелить тебя.
Молодая женщина молча кивнула. В горле у нее намертво застрял комок.
— Это я виноват, — покаянно выдохнул он.
Донован-младший отрешенно глядел на переднее стекло в дождевых разводах, в то время как руки и ноги его машинально производили все манипуляции, необходимые для управления вертолетом.
— Это я его довел. Отец с ума сходил от тревоги за нас с Натали. Это я заставил его думать, будто ты… будто мы с тобой…
— Нет! Ты тут ни при чем! — Подавшись вперед, Джиллиан встряхнула его за плечо. — Ты ни при чем, говорю тебе! Я все расскажу, но позже… когда мы его отыщем. — Пальцы ее непроизвольно сминали влажную ткань его рубашки. — Возможно, Юджин еще жив… Может статься, мы его найдем…
Но, не успела она прокричать слова утешения, как Катберт отрицательно покачал головой. И сын Юджина облек в жестокие, расставляющие все точки над «i» слова то, чего не смог произнести вслух его спутник.
— У него нет и не было ни малейшего шанса. — Чарли скрипнул зубами. — И я не могу отправиться на розыски тела прямо сейчас. Необходимо вернуться на плотину и убедиться, что она выстоит. Если нет, то мой прямой и первоочередной долг — эвакуировать людей с ранчо, позаботиться о безопасности Натали.
Плотина! Джиллиан судорожно мяла в руках край тонкого, серебристо-серого одеяла, что набросил на нее Катберт. Фиолетовые глаза расширились от ужаса.
— А как же трещины? Выходит, ты не зря насчет них беспокоился? Выдержат ли они напор воды?
Невероятно, но Катберт широко ухмыльнулся. В уголках губ пролегли складки усталости и напряжения, но в общем и целом улыбка вышла вполне убедительная. Тем паче, что в серых глазах отчетливо блеснули озорные искорки.
— Ага, с помощью подъемного крана стоимостью в пятнадцать миллионов долларов!
Судорожно сглотнув, Джиллиан откинулась к спинке кресла. Ее чересчур живое воображение тут же заработало на полную катушку. Документалистка уже видела, — ясно, словно наяву, — как трещит по всем швам гигантская конструкция, как со скрежетом и грохотом проседает бетон. После того, что ей довелось пережить в каньоне, молодой женщине не стоило особых трудов вообразить ужас жителей Санто-Беньо в тот миг, когда на них с грохотом обрушится ревущая водяная стена.
Джиллиан облегченно перевела дух лишь тогда, когда вертолет, поднявшись над ущельем, обогнул горный хребет, и впереди, тускло поблескивая в струях дождя, воздвиглась плотина реки Санто-Беньо. Величественная дугообразная громадина приняла на себя удар водной стихии — и отбросила ее назад.
Мутный поток ярился и бушевал, как безумный, перехлестывая через бетонную стену, сдирая остатки лесов. Из бурлящего водоворота торчала лишь «стрела» гигантского крана.
Джиллиан завороженно оглядела сверху эту внушительную картину, отчаянно сожалея о том, что не сумеет «увековечить» ее на пленке. Кажется, все на свете отдала бы за работающую кинокамеру! Вертолет опустился на парковочную площадку, и Джиллиан выпрыгнула на землю вслед за Катбертом. На краю каньона собралась целая толпа: люди наблюдали, ждали, комментировали. С замирающим сердцем молодая женщина присоединилась к ним.
Но вот вода словно смирилась с поражением. Бурлящий водоворот постепенно стихал. И вот, наконец, воцарилась гробовая тишина.
Казалось, прошла целая вечность. Первым нарушил молчание Катберт.
— О'кей, ребята. Вода начинает спадать. Мы приоткроем шлюзы на четверть. Итак: пропускная способность — сорок кубических футов в секунду. Это смягчит последствия в низовьях реки.
Неискушенной Джиллиан эта баснословная цифра, — сорок кубических футов в секунду, подумать только! — показалась просто невероятной. Но, судя по одобрительному гулу, что поднялся над толпой, Катберт опять попал в самую точку. Надо думать, шлюзы, открытые на четверть, непременно спасут ситуацию! А инженер, словно подслушав ее мысли, обернулся к Джиллиан, и она с радостью убедилась, что серые глаза любимого торжествующе сияют.
— Ура! Получилось! Мы победили реку!
Улыбаясь, молодая женщина покачала головой.
— Это все — твоя заслуга. Это ты — победитель.
— Ты побудь пока здесь, хорошо? Не подходи к плотине, пока уровень паводковых вод не понизится. Я скажу, когда опасность минует. — В серых глазах заплясали смешливые искорки, — и напряженной серьезности как ни бывало! — Если тебя понадобится еще раз спасать с дерева или со скалы, у меня же сердце не выдержит!
— Мое, кажется, тоже!
Катберт поцеловал ее на прощанье, — долгим, страстным, по-хозяйски основательным поцелуем, — и возвратился к рабочим.
Вздохнув, Джиллиан проводила любимого взглядом. Вот он поднялся по ступенькам крыльца, вот за ним захлопнулись двери административного здания… Молодой женщине отчаянно хотелось пойти вместе с ним, своими глазами увидеть, что будет дальше. В голове у нее уже складывался некий визуальный образ, некая последовательность кадров для будущего проекта…
Можно будет задействовать кадры из документальных фильмов тридцатых и сороковых годов. Показать, как возводились первые плотины, вроде громадины Гувер-Дам в Неваде, на водохранилище Лейк-Мед, или «Голодная лошадь» в Монтане… На основании документов воссоздать историю их ремонта и усовершенствования в течении лет… Сделать акцент на самоотверженных усилиях современных инженеров адаптировать устаревшие сооружения к новым технологиям, новым стандартам и требованиям по защите окружающей среды. А ключевой темой станет сотрудничество человека и стихии, попытка «договориться» с природой к обоюдной выгоде…
Но тут Джиллиан заметила Чарли Донована, что одиноко стоял рядом с серебристо-бордовым вертолетом, и мысли ее тут же приняли иной оборот. Порыв творческого вдохновения угас сам собой, чтобы воскреснуть при иных, более благоприятных обстоятельствах. А сейчас речь идет о человеческих жизнях… о драме, круто изменившей жизнь целого семейства. Молодая женщина всей душою сочувствовала осиротевшему Чарли. А тот потоптался еще немного под широкими лопастями, и решительно полез в кабину.
Летит искать отца, тут же поняла Джиллиан. Побледневшее лицо его казалось мрачным и отрешенным, движения — судорожными и резкими, точно у плохо отлаженного механизма.
Невзирая на весь тот смертельный ужас, что ей довелось пережить по вине Юджина, молодая женщина отлично понимала, как тяжко приходится его сыну. Понимала — и сострадала его боли. Совсем недавно, какие-то несколько месяцев назад, ей довелось пережить утрату столь же невосполнимую. Джиллиан не тронулась с места, не попыталась остановить Чарли. Будет еще время рассказать Доновану-младшему о том, что произошло среди развалин, открыть тайну исчезновения его матери…
И время для разоблачений и признаний пришло очень скоро. Собственно говоря, тем же вечером.
Смертельно-усталый, осунувшийся, едва волоча ноги, Чарли вошел в кафе «Три ковбоя». Натали поддерживала мужа под руку. Она-то и углядела в углу Катберта с Джиллиан.
Две женщины долго глядели друг на друга через весь зал, через столы, заставленные грязными тарелками с остатками бобов и тушеного мяса, — здесь только что отужинали Катбертовы ремонтники, изголодавшиеся, точно волки. Затем, не говоря ни слова, Натали высвободила руку и решительно пересекла разделяющее их расстояние.
Катберт поднялся ей навстречу. Он тоже молчал, понимая: то, что происходит сейчас, касается только Джиллиан и Натали.
— Прости меня, — глухо произнесла темноволосая женщина. — За видеокассеты. И… — Натали поднесла к виску руку, — такую тонкую и изможденную, что на свету она казалась прозрачной. — И за все остальное — тоже.
Джиллиан молча кивнула.
— Группа спасателей отыскала тело Юджина.
— Мы слышали.
Натали нервно сглотнула.
— Чарли убит горем. Но он должен… Он хочет…
— Я имею право знать, — докончил Донован-младший, присоединяясь к жене.
Документалистка снова кивнула.
— Мы можем поговорить в номере у Катберта.
— Я готов остаться здесь. — Чарли скептически скривил губы. — В маленьком городишке тайну все равно не сохранишь, как ни старайся. Уж ты-то об этом отлично знаешь!
— Может, и так, — встряла Пегги, приподнимаясь над стойкой. — Но есть вещи, о которых знать подобает лишь друзьям да родным, — а всем прочим нечего нос совать!
С достоинством отдуваясь, официантка поставила перед Чарли с Натали по дымящейся кружке кофе, а затем решительно выдворила за порог последних посетителей. В опустевшем зале остались только четверо: чета Донованов и Катберт с Джиллиан. Орлиным взором оглядев свои заповедные владения и убедившись, что никто им не помешает, Пегги величаво удалилась на кухню и захлопнула за собою дверь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28