Но ведь она столько лет успешно скрывала свою слабость, приучаясь носить бесстрастную, ничего не выражающую маску… Привыкая вести себя мужественно и стойко — за себя и за отца.
А теперь…
А теперь более, чем когда-либо, надо держаться решения, принятого у водопада. Нельзя позволить себе отвлечься хотя бы на минуту… нельзя уступать безумному желанию отгородиться от хаоса, царящего в номере, и на несколько часов забыться в объятиях Катберта, выбросив из головы все заботы и страхи.
— Кажется, я записал все, что мне нужно, — наконец подвел итог помощник шерифа, захлопывая блокнот. — Кроме того, я снял отпечатки пальцев с окна в ванной и с кассет. Мы сравним их с теми, что предоставлены вами и вашей съемочной группой, мисс Брайтон. А тем временем вам разумно было бы перебраться вместе с вещами в другой номер. Юфимия, у вас ведь свободная комната найдется?
Владелица мотеля негодующе фыркнула.
— До тех пор, пока вы водичку не пустите, у меня свободных номеров пруд пруди, — куда больше, чем хотелось бы! Пойду схожу за ключом.
— Про грабежи со взломом у нас в мотеле до сих пор слыхом не слыхивали, — добавила ее сестрица Пегги. Черные глаза ее озорно посверкивали. — Ну и фурор ты в здешних краях произвела, милая!
Отпустив не лишенное ехидства замечание, Пегги вдруг порывисто обняла документалистку за плечи, да так по-матерински тепло, что устроительница небывалого фурора не сдержала улыбки:
— Не по своей воле, Пегги, уж можешь мне поверить.
И, не обращая внимания на владелицу мотеля, которая тоже порывалась внести свою лепту в обмен репликами, отвела в сторону помощника шерифа, чтобы потолковать с ним наедине.
— А когда вы допросите Юджина Донована?
Джералдсон нервно затеребил в руках соломенную шерифову шляпу. Его, похоже, нисколько не прельщала перспектива допрашивать могущественного землевладельца, — самое влиятельное лицо в графстве! — на предмет того, что он делал нынче ночью и кто может это подтвердить.
— Утром я первым делом отправлюсь в усадьбу Донованов.
— И сразу сообщите мне, что он ответил.
— Да, мэм. А тем временем вы приблизительно подсчитайте объем нанесенного ущерба и заявление сдайте мне.
Джиллиан с трудом сдержалась: к закипающему гневу добавилось ощущение полной беспомощности. В долларах и центах нанесенный ущерб не превысит стоимости дюжины видеокассет. Что до потерянного времени и метража, тут сумма оказалась бы пятизначной, да только кто примет ее в расчет!
— Непременно.
Помощник шерифа вежливо приподнял шляпу.
— Доброй ночи, мисс Брайтон. Доброй ночи, Катберт.
— Беритесь-ка за блокноты и ручки, — приказала документалистка своей группе, едва полицейская автомашина вырулила с парковочной площадки. — Сейчас мы все дружно займемся подсчетом убытков и скорректируем новый съемочный график. Немедленно, не откладывая, как только принесут ключ от свободного номера.
Толпа понемногу рассеивалась. Киношники разбрелись по номерам. Но Катберт предпочел подождать рядом с Джиллиан, пока не возвратилась Юфимия.
— Ты как, в порядке? — тихонько спросил он.
— В порядке. — Документалистка глубоко вздохнула, — судорожно, со всхлипом, но, по крайней мере, руки ее уже не дрожали, а исступленное бешенство уступило место лихорадочной жажде деятельности. — Придется вкалывать не покладая рук, чтобы скомпенсировать погибший метраж.
Катберт отлично понял намек. Джиллиан Брайтон давала понять, что отныне и впредь будет страшно занята. Более того, ей понадобится неограниченный доступ на запретную территорию за плотиной. К несчастью, Катберт ничего не мог ей обещать…
— Завтра я получу ответ по поводу предложенного мною плана реконструкции плотины, — отвечал он, от души надеясь про себя, что чиновники в Вашингтоне придут наконец к какому-то решению. — И, как только смогу, я сообщу тебе, сколько съемочных дней у тебя в распоряжении. А пока — делай что в твоих силах.
— Спасибо.
Глаза ее были серьезны и печальны; куда только подевались озорные искорки, что мерцали и переливались в них, точно лучи солнца — в фиолетовом кристалле аметиста! До чего же Катберту не хотелось оставлять ее в такую минуту! Одна мысль о том, что неведомый злоумышленник с такой легкостью проник в комнату Джиллиан, повергала его в ярость. А к ярости примешивалось искреннее недоумение. И с какой это стати он чувствует себя ответственным за безопасность молодой женщины со времен того самого утра, когда он снял злосчастную жертву автокатастрофы с сосны?
При воспоминании о едва не случившейся трагедии Катберт непроизвольно стиснул кулаки… а сердце его словно сжала ледяная рука страха. Инженер точно прирос к месту, заново проигрывая про себя ситуацию… крутой поворот, размытый дождем склон, глыба песчаника, ни с того ни с сего обрушившаяся на дорогу…
Надо съездить туда и внимательно осмотреть место происшествия, прежде чем делиться с кем бы то ни было своими подозрениями или высказывать сомнения вслух. А пока…
Тут возвратилась Юфимия с увесистой связкой ключей, и мысли Катберта тут же приняли иной оборот. Он едва успел украдкой погладить Джиллиан по щеке, осторожно заправить за ухо непокорную рыжую прядь, повторить слова предостережения.
— Ты там смотри, поосторожнее.
— Я постараюсь.
А Юфимия уже отперла номера двенадцатый и четырнадцатый, и обе женщины принялись деловито обсуждать их достоинства и недостатки.
По зрелом размышлении Джиллиан остановила выбор на двенадцатом — и с Катбертом распрощалась. Но, к вящему ее ужасу, молодая женщина ощущала на коже теплое прикосновение его пальцев еще долго после того, как перетащила в комнату все свои вещи и расположилась на покой.
Первый рассветный луч еще не пробился через пелену облаков, а Джиллиан уже умывалась над раковиной, нетерпеливо поглядывая на часы. Как всегда, документалистка облачилась в рабочий костюм: кроссовки на толстой резиновой подошве, камуфляжные штаны, рубиново-алую футболку и поверх нее — вязаный свитер, который при необходимости нетрудно завязать вокруг пояса. Пышные волосы она собрала в «хвост», и пропустила его в отверстие бейсболки, чтобы непослушные пряди не лезли в глаза. Осталось только наложить на лицо увлажняющий крем — и можно отправляться в дорогу!
Джиллиан выдавила крем из тюбика и принялась мягкими, круговыми движениями втирать его в кожу, — но тут пальцы ее непроизвольно задержались на том самом месте, где на щеку ее давеча вечером легла ладонь Катберта. Какой он сильный, точно из железа откован, а прикосновение — такое трепетно-нежное!
Волной накатило сожаление, — непередаваемо-острое и мучительное, — но Джиллиан усилием воли прогнала нежелательные мысли. У нее работа, в конце-то концов!
Заспанные киношники один за другим «выползали» из номеров и принимались загружать оборудование в пикап и в «Блейзер». Робби с Кларенсом как раз поднимали с земли последний ящик, когда на своем проржавевшем автомобильчике подкатил Джереми Багряное Облако. По чести говоря, в услугах проводника Джиллиан больше не нуждалась. Она уже наизусть заучила каждый камушек на каждом повороте тропы к каньону. Но когда вчера молодая женщина прозрачно намекнула об этом Джереми, старик-индеец только загадочно улыбнулся и ответствовал, что желает почтить память давнего друга, помогая его дочери исполнить свою священную миссию.
Однако в то утро оказалось, что в похвальном своем намерении «почтить память», Багряное Облако, кажется, намерен выступить не только проводником. Старик торжественно извлек из багажника винтовку и решительно засунул ее под мышку.
С Робби, который до сих пор глаза протирал да жаловался, тут же всякий сон соскочил.
— Ух ты, класс! — завистливо протянул он, оглядывая оружие. — А чего, никак эта хрень еще и заряжена?
— Кабы была она не заряжена, зачем бы мне брать ее с собою?
— А ты… э-э-э… часом, не позабыл, как с этой штуковиной обращаться?
Джереми снисходительно улыбнулся: дескать, ну и глупа же эта молодежь!
— Есть на свете уроки, которые мальчику должно заучить, а мужчина вовеки не забудет.
— Ну, как скажешь, — с сомнением протянул Робби, и бочком-бочком, стараясь держаться подальше от ствола, двинулся со своей ношей к пикапу.
Джиллиан тоже на всякий случай постаралась переместиться так, чтобы не оказаться на одной линии с угрожающего вида дулом. Даже постоянно живя в Техасе, она как-то не прониклась тамошним культом силы и страстью коренных обитателей к машинам с мощным двигателями и еще более мощному огнестрельному оружию личного пользования.
— Что случилось? — спросила она Джереми. — Зачем ты вооружился?
— Вчера ночью мне позвонил Катберт и рассказал о грабеже со взломом. Мы с ним порешили, что надо бы не терять бдительности — до тех пор, пока негодяя, погубившего твою фильму, не возьмут под арест.
Джиллиан не стала уточнять, что погубили ей не всю «фильму», а только некоторое количество кассет, пусть и весьма ценных. Стоит ли вдаваться в подробности касательно метража и съемочных графиков? Человек, не причастный к кинематографии, таких тонкостей и не поймет. Молодая женщина была всей душою благодарна старику за то, что тот воспринял ее горе как свое. Но стоит ли вдаваться в крайности?
— Не терять бдительности — это одно, ношение огнестрельного оружия — совсем другое. Сдается мне, ты поступаешь неразумно, Джереми.
— Ты уж заботься о своей фильме, — ответствовал старец невозмутимо. — А мы с Катбертом позаботимся о тебе.
Джиллиан отнюдь не была уверена, что склонна принимать заботу даже такого старинного друга, как Джереми Багряное Облако. Однако безмятежный взгляд черных глаз индейца яснее ясного дал ей понять, что спорить — пустая трата времени. А вот время для документалистки сейчас было на вес золота. Небо на востоке уже окрасилось пурпурными разводами. Надо поспешить: Джиллиан очень хотелось заснять встающее солнце. Она уже мысленно представляла себе последовательность кадров: огненный шар медленно поднимается над горизонтом, одевая горы мерцающим ореолом, и древние руины постепенно выступают из тьмы… Замечательные выйдут эпизоды!
Так что Джиллиан решила, что с Катбертом она объяснится позже и решительно даст ему понять: отныне и впредь она не потерпит никакого вмешательства в работу съемочной группы. Еще не хватало — чтобы самонадеянный инженер что-то решал за нее! А пока задачей первоочередной важности было выехать наконец к месту съемок.
Вдоль края каньона, чередуясь, легли полосы света и тени. Катберт притормозил у головоломного, точно на «американских горках», поворота, где злополучный «Блейзер» Джиллиан сорвался в пропасть. Его ремонтники уже убрали с дороги глыбу песчаника и поставили временные металлические ограждения, чтобы автомобили не проезжали слишком близко от опасного склона. Движение вдоль каньона восстановилось, но в данный момент Катберта занимал отнюдь не произведенный наспех ремонт.
Далтон решительно вскарабкался на утес, ограждающий дорогу справа, внимательно разглядывая шершавый, с прожилками, камень. Несколько минут понадобилось ему на то, чтобы отыскать то место, где торчащий выступ откололся от скалы. Ветер и дождь еще не заровняли следов; широкий, с неровными краями скол смутно белел на фоне розовато-желтого песчаника, точно незаживший рубец.
Катберт провел по сколу пальцем, сперва по одному зубчатому краю, затем по другому. Инженер понятия не имел о том, что именно ищет, но, найдя, опознал с первого взгляда.
Стиснув зубы, он рассматривал предательские царапины. Очень может быть, что их оставил сорвавшийся сверху камень, ударившись о скалу при падении. А может быть, лом или зубило, поставленные точнехонько под нужным углом, чтобы расшатать и выломать глыбу песчаника и обрушить ее вниз, на дорогу.
Прежде, чем спуститься вниз, Катберт Далтон изучил царапины во всех подробностях. А, едва вернувшись в офис, снял телефонную трубку и набрал номер Магнуса Джералдсона, помощника шерифа.
Представитель закона явился спустя час. В промежутке Катберт успел дважды переговорить с инженерами, занятыми на плотине, а также со своим непосредственным начальством. В Бюро Ирригации проанализировали-таки последние данные, присланные Катбертом после визуальной инспекции наружной части плотины. Но нынешние власти не усмотрели никаких оснований для пересмотра плана ремонтных работ, уже утвержденного и принятого за основу.
— Мы всю ночь разбирались в спецификациях да чертежах, — устало сообщил Катбертов босс, вздыхая в телефонную трубку. — И позволь напомнить, что помянутые спецификации составлялись при твоем непосредственном участии.
— Составлялись они на основе теоретических моделей и данных сканирующего гидролокатора, полученных с участием водолазов. А теперь мне сдается, что трещины, возникшие в результате повышенного давления, уходят куда глубже, чем нам кажется. Просто-таки нутром чувствую, что все неладно.
— Пересмотренные данные с твоим чувствительным нутром почему-то не в ладу. Катберт, с этим проектом затягивать никак нельзя. Количество осадков, выпавших этим летом, превысило все ожидания, — над Калифорнией бушевали грозы, — так что по всей реке Сакраменто вместе с ее притоками поднялся уровень воды. Плотину необходимо отремонтировать и снова ввести в действие до того, как наступит сезон наводнений.
— Честное слово, Джонас, ничего нового ты мне не сообщил.
Многострадальный руководитель проекта не сдержал досадливого восклицания.
— Катберт, все камни в связи с этим проектом летят точнехонько в меня. Каждый день простоя обходится правительству в баснословные суммы, — тут и недостача электричества, и сбои с водоснабжением. Я не могу обосновывать необходимость новых задержек, ссылаясь только на некое сомнительное бурчание в твоем нутре.
С подобной дилеммой Катберт то и дело сталкивался с тех пор, как вошел в штат Бюро Ирригации. Как только плотину ставили на капитальный ремонт, возникали перебои с электро — и водоснабжением, и на инженеров тут же начинали «давить» со всех сторон, требуя немедленно, сей же час, безотлагательно снова пустить объект в ход, а там хоть трава не расти.
И все-таки соображения безопасности всегда перевешивали. Катберт проработал с Джонасом достаточно долго, чтобы убедиться: тот дойдет до самых «верхов» Бюро Ирригации, до министерства внутренних дел, если надо — то и до самого президента, если только в его распоряжении окажутся необходимые выкладки и цифры.
А вот выкладок и цифр Катберт ну никак не мог ему предоставить, и мысль эта несказанно угнетала инженера. Ведь сам он был на все сто уверен в своей правоте!
— Ну, ладно, — неохотно согласился Далтон. — Я разрешу подрядчикам начинать. Но я оставляю за собою право остановить работы, если только обнаружу что-нибудь неладное.
— Разумеется. Ремонт необходимо произвести, но при этом произвести на совесть!
Катберт с досадой шмякнул трубку о рычаг. Итак, плотина… Надо в последний раз просмотреть график ремонтных работ, убедиться, что субподрядчики готовы доставить к месту сотни кубических ярдов бетона, устроить очередной брифинг для представителей местного населения, чтобы поставить их в известность о начале работ… А в числе «представителей» непременно окажется Юджин Донован, самый богатый и влиятельный из здешних землевладельцев.
При мысли о Юджине Доноване Катберт резко выпрямился в кресле. Неужто старик и впрямь причастен к разгрому в номере Джиллиан? Неужто это по его приказу уничтожены бесценные кассеты? Может, даже его рукою? Неужто это его зубило оставило те предательские зарубки и отметины на камне? Да полно, зубилом ли они оставлены?
10
— Даже не знаю, — задумчиво протянул Магнус Джералдсон, прибыв наконец к месту происшествия, — туда, где Джиллиан едва не разделила судьбу «Блейзера». — Вскарабкавшись на скалу, он потрогал пальцем зарубки. — Может, эти штуки и впрямь оставлены зубилом или ломом. А может, и камнепадом.
— А вы не можете протестировать поверхность камня на предмет следов металла? — с надеждой спросил Катберт. Второй раз за день он вынужден был вернуться к злополучному повороту.
Джералдсон сдвинул шляпу на самые брови и сосредоточенно почесал в затылке.
— Я, конечно, справлюсь у наших криминологов, но вряд ли в лаборатории найдется оборудование настолько сложное. Можно послать образцы в государственную лабораторию судебной экспертизы. В зависимости от того, насколько они перегружены, ответа придется ждать от нескольких недель до нескольких месяцев.
Катберт ожидал чего-то в этом роде, и поэтому не задержался с ответом.
— Кажется, я смогу слегка ускорить процесс. Пару лет назад я работал над одной проблемкой, — шахту в горах затопило, — со специалистом-металлургом из госкомитета по науке и экспертизе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
А теперь…
А теперь более, чем когда-либо, надо держаться решения, принятого у водопада. Нельзя позволить себе отвлечься хотя бы на минуту… нельзя уступать безумному желанию отгородиться от хаоса, царящего в номере, и на несколько часов забыться в объятиях Катберта, выбросив из головы все заботы и страхи.
— Кажется, я записал все, что мне нужно, — наконец подвел итог помощник шерифа, захлопывая блокнот. — Кроме того, я снял отпечатки пальцев с окна в ванной и с кассет. Мы сравним их с теми, что предоставлены вами и вашей съемочной группой, мисс Брайтон. А тем временем вам разумно было бы перебраться вместе с вещами в другой номер. Юфимия, у вас ведь свободная комната найдется?
Владелица мотеля негодующе фыркнула.
— До тех пор, пока вы водичку не пустите, у меня свободных номеров пруд пруди, — куда больше, чем хотелось бы! Пойду схожу за ключом.
— Про грабежи со взломом у нас в мотеле до сих пор слыхом не слыхивали, — добавила ее сестрица Пегги. Черные глаза ее озорно посверкивали. — Ну и фурор ты в здешних краях произвела, милая!
Отпустив не лишенное ехидства замечание, Пегги вдруг порывисто обняла документалистку за плечи, да так по-матерински тепло, что устроительница небывалого фурора не сдержала улыбки:
— Не по своей воле, Пегги, уж можешь мне поверить.
И, не обращая внимания на владелицу мотеля, которая тоже порывалась внести свою лепту в обмен репликами, отвела в сторону помощника шерифа, чтобы потолковать с ним наедине.
— А когда вы допросите Юджина Донована?
Джералдсон нервно затеребил в руках соломенную шерифову шляпу. Его, похоже, нисколько не прельщала перспектива допрашивать могущественного землевладельца, — самое влиятельное лицо в графстве! — на предмет того, что он делал нынче ночью и кто может это подтвердить.
— Утром я первым делом отправлюсь в усадьбу Донованов.
— И сразу сообщите мне, что он ответил.
— Да, мэм. А тем временем вы приблизительно подсчитайте объем нанесенного ущерба и заявление сдайте мне.
Джиллиан с трудом сдержалась: к закипающему гневу добавилось ощущение полной беспомощности. В долларах и центах нанесенный ущерб не превысит стоимости дюжины видеокассет. Что до потерянного времени и метража, тут сумма оказалась бы пятизначной, да только кто примет ее в расчет!
— Непременно.
Помощник шерифа вежливо приподнял шляпу.
— Доброй ночи, мисс Брайтон. Доброй ночи, Катберт.
— Беритесь-ка за блокноты и ручки, — приказала документалистка своей группе, едва полицейская автомашина вырулила с парковочной площадки. — Сейчас мы все дружно займемся подсчетом убытков и скорректируем новый съемочный график. Немедленно, не откладывая, как только принесут ключ от свободного номера.
Толпа понемногу рассеивалась. Киношники разбрелись по номерам. Но Катберт предпочел подождать рядом с Джиллиан, пока не возвратилась Юфимия.
— Ты как, в порядке? — тихонько спросил он.
— В порядке. — Документалистка глубоко вздохнула, — судорожно, со всхлипом, но, по крайней мере, руки ее уже не дрожали, а исступленное бешенство уступило место лихорадочной жажде деятельности. — Придется вкалывать не покладая рук, чтобы скомпенсировать погибший метраж.
Катберт отлично понял намек. Джиллиан Брайтон давала понять, что отныне и впредь будет страшно занята. Более того, ей понадобится неограниченный доступ на запретную территорию за плотиной. К несчастью, Катберт ничего не мог ей обещать…
— Завтра я получу ответ по поводу предложенного мною плана реконструкции плотины, — отвечал он, от души надеясь про себя, что чиновники в Вашингтоне придут наконец к какому-то решению. — И, как только смогу, я сообщу тебе, сколько съемочных дней у тебя в распоряжении. А пока — делай что в твоих силах.
— Спасибо.
Глаза ее были серьезны и печальны; куда только подевались озорные искорки, что мерцали и переливались в них, точно лучи солнца — в фиолетовом кристалле аметиста! До чего же Катберту не хотелось оставлять ее в такую минуту! Одна мысль о том, что неведомый злоумышленник с такой легкостью проник в комнату Джиллиан, повергала его в ярость. А к ярости примешивалось искреннее недоумение. И с какой это стати он чувствует себя ответственным за безопасность молодой женщины со времен того самого утра, когда он снял злосчастную жертву автокатастрофы с сосны?
При воспоминании о едва не случившейся трагедии Катберт непроизвольно стиснул кулаки… а сердце его словно сжала ледяная рука страха. Инженер точно прирос к месту, заново проигрывая про себя ситуацию… крутой поворот, размытый дождем склон, глыба песчаника, ни с того ни с сего обрушившаяся на дорогу…
Надо съездить туда и внимательно осмотреть место происшествия, прежде чем делиться с кем бы то ни было своими подозрениями или высказывать сомнения вслух. А пока…
Тут возвратилась Юфимия с увесистой связкой ключей, и мысли Катберта тут же приняли иной оборот. Он едва успел украдкой погладить Джиллиан по щеке, осторожно заправить за ухо непокорную рыжую прядь, повторить слова предостережения.
— Ты там смотри, поосторожнее.
— Я постараюсь.
А Юфимия уже отперла номера двенадцатый и четырнадцатый, и обе женщины принялись деловито обсуждать их достоинства и недостатки.
По зрелом размышлении Джиллиан остановила выбор на двенадцатом — и с Катбертом распрощалась. Но, к вящему ее ужасу, молодая женщина ощущала на коже теплое прикосновение его пальцев еще долго после того, как перетащила в комнату все свои вещи и расположилась на покой.
Первый рассветный луч еще не пробился через пелену облаков, а Джиллиан уже умывалась над раковиной, нетерпеливо поглядывая на часы. Как всегда, документалистка облачилась в рабочий костюм: кроссовки на толстой резиновой подошве, камуфляжные штаны, рубиново-алую футболку и поверх нее — вязаный свитер, который при необходимости нетрудно завязать вокруг пояса. Пышные волосы она собрала в «хвост», и пропустила его в отверстие бейсболки, чтобы непослушные пряди не лезли в глаза. Осталось только наложить на лицо увлажняющий крем — и можно отправляться в дорогу!
Джиллиан выдавила крем из тюбика и принялась мягкими, круговыми движениями втирать его в кожу, — но тут пальцы ее непроизвольно задержались на том самом месте, где на щеку ее давеча вечером легла ладонь Катберта. Какой он сильный, точно из железа откован, а прикосновение — такое трепетно-нежное!
Волной накатило сожаление, — непередаваемо-острое и мучительное, — но Джиллиан усилием воли прогнала нежелательные мысли. У нее работа, в конце-то концов!
Заспанные киношники один за другим «выползали» из номеров и принимались загружать оборудование в пикап и в «Блейзер». Робби с Кларенсом как раз поднимали с земли последний ящик, когда на своем проржавевшем автомобильчике подкатил Джереми Багряное Облако. По чести говоря, в услугах проводника Джиллиан больше не нуждалась. Она уже наизусть заучила каждый камушек на каждом повороте тропы к каньону. Но когда вчера молодая женщина прозрачно намекнула об этом Джереми, старик-индеец только загадочно улыбнулся и ответствовал, что желает почтить память давнего друга, помогая его дочери исполнить свою священную миссию.
Однако в то утро оказалось, что в похвальном своем намерении «почтить память», Багряное Облако, кажется, намерен выступить не только проводником. Старик торжественно извлек из багажника винтовку и решительно засунул ее под мышку.
С Робби, который до сих пор глаза протирал да жаловался, тут же всякий сон соскочил.
— Ух ты, класс! — завистливо протянул он, оглядывая оружие. — А чего, никак эта хрень еще и заряжена?
— Кабы была она не заряжена, зачем бы мне брать ее с собою?
— А ты… э-э-э… часом, не позабыл, как с этой штуковиной обращаться?
Джереми снисходительно улыбнулся: дескать, ну и глупа же эта молодежь!
— Есть на свете уроки, которые мальчику должно заучить, а мужчина вовеки не забудет.
— Ну, как скажешь, — с сомнением протянул Робби, и бочком-бочком, стараясь держаться подальше от ствола, двинулся со своей ношей к пикапу.
Джиллиан тоже на всякий случай постаралась переместиться так, чтобы не оказаться на одной линии с угрожающего вида дулом. Даже постоянно живя в Техасе, она как-то не прониклась тамошним культом силы и страстью коренных обитателей к машинам с мощным двигателями и еще более мощному огнестрельному оружию личного пользования.
— Что случилось? — спросила она Джереми. — Зачем ты вооружился?
— Вчера ночью мне позвонил Катберт и рассказал о грабеже со взломом. Мы с ним порешили, что надо бы не терять бдительности — до тех пор, пока негодяя, погубившего твою фильму, не возьмут под арест.
Джиллиан не стала уточнять, что погубили ей не всю «фильму», а только некоторое количество кассет, пусть и весьма ценных. Стоит ли вдаваться в подробности касательно метража и съемочных графиков? Человек, не причастный к кинематографии, таких тонкостей и не поймет. Молодая женщина была всей душою благодарна старику за то, что тот воспринял ее горе как свое. Но стоит ли вдаваться в крайности?
— Не терять бдительности — это одно, ношение огнестрельного оружия — совсем другое. Сдается мне, ты поступаешь неразумно, Джереми.
— Ты уж заботься о своей фильме, — ответствовал старец невозмутимо. — А мы с Катбертом позаботимся о тебе.
Джиллиан отнюдь не была уверена, что склонна принимать заботу даже такого старинного друга, как Джереми Багряное Облако. Однако безмятежный взгляд черных глаз индейца яснее ясного дал ей понять, что спорить — пустая трата времени. А вот время для документалистки сейчас было на вес золота. Небо на востоке уже окрасилось пурпурными разводами. Надо поспешить: Джиллиан очень хотелось заснять встающее солнце. Она уже мысленно представляла себе последовательность кадров: огненный шар медленно поднимается над горизонтом, одевая горы мерцающим ореолом, и древние руины постепенно выступают из тьмы… Замечательные выйдут эпизоды!
Так что Джиллиан решила, что с Катбертом она объяснится позже и решительно даст ему понять: отныне и впредь она не потерпит никакого вмешательства в работу съемочной группы. Еще не хватало — чтобы самонадеянный инженер что-то решал за нее! А пока задачей первоочередной важности было выехать наконец к месту съемок.
Вдоль края каньона, чередуясь, легли полосы света и тени. Катберт притормозил у головоломного, точно на «американских горках», поворота, где злополучный «Блейзер» Джиллиан сорвался в пропасть. Его ремонтники уже убрали с дороги глыбу песчаника и поставили временные металлические ограждения, чтобы автомобили не проезжали слишком близко от опасного склона. Движение вдоль каньона восстановилось, но в данный момент Катберта занимал отнюдь не произведенный наспех ремонт.
Далтон решительно вскарабкался на утес, ограждающий дорогу справа, внимательно разглядывая шершавый, с прожилками, камень. Несколько минут понадобилось ему на то, чтобы отыскать то место, где торчащий выступ откололся от скалы. Ветер и дождь еще не заровняли следов; широкий, с неровными краями скол смутно белел на фоне розовато-желтого песчаника, точно незаживший рубец.
Катберт провел по сколу пальцем, сперва по одному зубчатому краю, затем по другому. Инженер понятия не имел о том, что именно ищет, но, найдя, опознал с первого взгляда.
Стиснув зубы, он рассматривал предательские царапины. Очень может быть, что их оставил сорвавшийся сверху камень, ударившись о скалу при падении. А может быть, лом или зубило, поставленные точнехонько под нужным углом, чтобы расшатать и выломать глыбу песчаника и обрушить ее вниз, на дорогу.
Прежде, чем спуститься вниз, Катберт Далтон изучил царапины во всех подробностях. А, едва вернувшись в офис, снял телефонную трубку и набрал номер Магнуса Джералдсона, помощника шерифа.
Представитель закона явился спустя час. В промежутке Катберт успел дважды переговорить с инженерами, занятыми на плотине, а также со своим непосредственным начальством. В Бюро Ирригации проанализировали-таки последние данные, присланные Катбертом после визуальной инспекции наружной части плотины. Но нынешние власти не усмотрели никаких оснований для пересмотра плана ремонтных работ, уже утвержденного и принятого за основу.
— Мы всю ночь разбирались в спецификациях да чертежах, — устало сообщил Катбертов босс, вздыхая в телефонную трубку. — И позволь напомнить, что помянутые спецификации составлялись при твоем непосредственном участии.
— Составлялись они на основе теоретических моделей и данных сканирующего гидролокатора, полученных с участием водолазов. А теперь мне сдается, что трещины, возникшие в результате повышенного давления, уходят куда глубже, чем нам кажется. Просто-таки нутром чувствую, что все неладно.
— Пересмотренные данные с твоим чувствительным нутром почему-то не в ладу. Катберт, с этим проектом затягивать никак нельзя. Количество осадков, выпавших этим летом, превысило все ожидания, — над Калифорнией бушевали грозы, — так что по всей реке Сакраменто вместе с ее притоками поднялся уровень воды. Плотину необходимо отремонтировать и снова ввести в действие до того, как наступит сезон наводнений.
— Честное слово, Джонас, ничего нового ты мне не сообщил.
Многострадальный руководитель проекта не сдержал досадливого восклицания.
— Катберт, все камни в связи с этим проектом летят точнехонько в меня. Каждый день простоя обходится правительству в баснословные суммы, — тут и недостача электричества, и сбои с водоснабжением. Я не могу обосновывать необходимость новых задержек, ссылаясь только на некое сомнительное бурчание в твоем нутре.
С подобной дилеммой Катберт то и дело сталкивался с тех пор, как вошел в штат Бюро Ирригации. Как только плотину ставили на капитальный ремонт, возникали перебои с электро — и водоснабжением, и на инженеров тут же начинали «давить» со всех сторон, требуя немедленно, сей же час, безотлагательно снова пустить объект в ход, а там хоть трава не расти.
И все-таки соображения безопасности всегда перевешивали. Катберт проработал с Джонасом достаточно долго, чтобы убедиться: тот дойдет до самых «верхов» Бюро Ирригации, до министерства внутренних дел, если надо — то и до самого президента, если только в его распоряжении окажутся необходимые выкладки и цифры.
А вот выкладок и цифр Катберт ну никак не мог ему предоставить, и мысль эта несказанно угнетала инженера. Ведь сам он был на все сто уверен в своей правоте!
— Ну, ладно, — неохотно согласился Далтон. — Я разрешу подрядчикам начинать. Но я оставляю за собою право остановить работы, если только обнаружу что-нибудь неладное.
— Разумеется. Ремонт необходимо произвести, но при этом произвести на совесть!
Катберт с досадой шмякнул трубку о рычаг. Итак, плотина… Надо в последний раз просмотреть график ремонтных работ, убедиться, что субподрядчики готовы доставить к месту сотни кубических ярдов бетона, устроить очередной брифинг для представителей местного населения, чтобы поставить их в известность о начале работ… А в числе «представителей» непременно окажется Юджин Донован, самый богатый и влиятельный из здешних землевладельцев.
При мысли о Юджине Доноване Катберт резко выпрямился в кресле. Неужто старик и впрямь причастен к разгрому в номере Джиллиан? Неужто это по его приказу уничтожены бесценные кассеты? Может, даже его рукою? Неужто это его зубило оставило те предательские зарубки и отметины на камне? Да полно, зубилом ли они оставлены?
10
— Даже не знаю, — задумчиво протянул Магнус Джералдсон, прибыв наконец к месту происшествия, — туда, где Джиллиан едва не разделила судьбу «Блейзера». — Вскарабкавшись на скалу, он потрогал пальцем зарубки. — Может, эти штуки и впрямь оставлены зубилом или ломом. А может, и камнепадом.
— А вы не можете протестировать поверхность камня на предмет следов металла? — с надеждой спросил Катберт. Второй раз за день он вынужден был вернуться к злополучному повороту.
Джералдсон сдвинул шляпу на самые брови и сосредоточенно почесал в затылке.
— Я, конечно, справлюсь у наших криминологов, но вряд ли в лаборатории найдется оборудование настолько сложное. Можно послать образцы в государственную лабораторию судебной экспертизы. В зависимости от того, насколько они перегружены, ответа придется ждать от нескольких недель до нескольких месяцев.
Катберт ожидал чего-то в этом роде, и поэтому не задержался с ответом.
— Кажется, я смогу слегка ускорить процесс. Пару лет назад я работал над одной проблемкой, — шахту в горах затопило, — со специалистом-металлургом из госкомитета по науке и экспертизе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28