На западе Техаса так оно и было, но на побережье залива Галвестон царил субтропический климат, и здесь никого не удивляли банановые плантации, олеандры и даже пальмы. Что касается ковбоев, их видели в городе только во время ежегодной Хьюстонской ярмарки и на родео.
Мысли Эбби были прерваны возгласом Кендал:
– Мама, приехали!
Найдя место для парковки, Эбби решила встретиться с Лоуис Колдуэлл лично – познакомиться и составить собственное мнение, чтобы объективно принять решение о школе для Кендал.
– Вот это миссис Колдуэлл, мама, – улыбаясь, сказала Кендал, когда они вошли в здание школы.
Эбби увидела немолодую высокую женщину в красновато-коричневом льняном брючном костюме. Она разговаривала с девочкой возраста Кендал и ее мамой. Эбби с Кендал встали недалеко от них.
– Ну, Кендал, здравствуй! – сказала директриса, закончив беседу. Она приветливо посмотрела на Эбби и протянула руку. – А вы, наверное, миссис Бернард? Я – Лоуис Колдуэлл.
– Рада с вами познакомиться, – улыбнулась Эбби, пожимая ей руку.
Эбби честно отметила про себя, что Лоуис Колдуэлл производит приятное впечатление. В ней не было ничего высокомерного или подавляющего, чего она так боялась. Наоборот, директриса казалась приветливой, естественной и вполне земной. Но при этом Эбби вдруг обрадовалась, что надела сегодня не привычные шорты и открытую майку, а свое самое приличное летнее платье. В этой женщине чувствовалась внутренняя культура и достоинство.
– Очень рада, что Кендал этим летом присоединится к нам, – сказала Лоуис, тепло улыбнувшись девочке, и та просияла в ответ.
– Если честно, она только об этом и говорит, – призналась Эбби.
– У нас еще есть время до занятий. Не хотите ли вместе с Кендал пройти по школе и посмотреть, как у нас оборудованы классы?
– С удовольствием, – ответила Эбби, на радость дочери.
Она с большим интересом смотрела вокруг, пока они с Кендал шли по школе за Лоуис. Просторные и светлые классы сверкали чистотой. Самые современные пособия были к услугам педагогов и учеников. Это впечатляло. Эбби отметила про себя, что даже не все платные школы имеют сейчас достаточно средств, чтобы поднять на такой высокий уровень обучение детей.
Несколько раз свернув по широкому коридору, они подошли к большой аудитории.
– Это наш компьютерный зал, – объяснила Лоуис. – Все компьютерные занятия проходят именно здесь.
В помещении было установлено не меньше сорока компьютеров – в основном «Макинтоши». Эбби не очень-то разбиралась в компьютерной графике, но знала, что «Маки» считаются наиболее приспособленными для этой работы. В зале уже находилось несколько девочек, и Кендал вдруг непроизвольно прижалась к ней. Надо же, ее самоуверенная дочь застеснялась! Эбби улыбнулась и ободряюще обняла девочку за плечи.
Из другого конца класса к ним уже спешила молодая темноволосая женщина в ярком желтом сарафане.
– Здравствуйте, – приветливо сказала она, посмотрев на Эбби светло-карими глазами, в которых светилось понимание.
Лоуис Колдуэлл представила Эбби и Кендал.
– А это Лэйси Йорк, которая ведет занятия курса, – объяснила она.
После того как они обменялись приветствиями, Лэйси Йорк ласково улыбнулась Кендал.
– Пойдем, я познакомлю тебя с остальными, – сказала она. – Хочешь сесть рядом с Хезер? Она, как и ты, перешла в шестой класс и тоже новенькая. Так что у вас много общего и вам будет проще вместе осваиваться в нашей школе.
Эбби успокоилась, решив, что Кендал находится в хороших руках. Она попрощалась с Лэйси и вышла вслед за Лоуис Колдуэлл.
В дверях школы они остановились.
– Очень рада знакомству с вами, мисс Колдуэлл, – сказала она.
– Спасибо, взаимно. Я тоже рада, что наконец встретилась с вами лично. Ваша мать так много удивительного рассказывала о вас все эти годы.
«Очевидно, мама не очень-то искренна со своими друзьями», – усмехнулась про себя Эбби.
– Думаю, гораздо больше хорошего я слышала от нее о вас, – честно ответила она.
А ваша Кендал – просто прелесть!
Эбби улыбнулась:
– Спасибо, я тоже так думаю, если быть откровенной.
– Я не теряю надежду, что она придет к нам в школу этой осенью.
– Видите ли, – заколебалась Эбби, – я еще не приняла окончательного решения...
– Понимаю и не буду давить на вас. Но я хочу, чтобы вы знали: она мне очень понравилась. Чувствую, что в нашей школе у такой способной девочки будет больше возможностей для развития, чем в других местах. Жалко упускать такой шанс.
– Спасибо, я буду иметь это в виду.
– Прекрасно. Ну что же, у вас, очевидно, много дел, так что не буду вас больше задерживать.
По дороге домой Эбби размышляла о том, что видела в школе, и о словах Лоуис Колдуэлл. Как ни крути, а эту проблему следовало решить в ближайшее время. Ну почему ей постоянно приходится что-то решать?! Для неуверенной в себе Эбби это всегда было мукой, но если раньше она чувствовала ответственность только за одну девочку, то теперь ее мысли постоянно возвращались к Эрин...
Эбби вдруг вспомнила, как всегда страдала Кендал из-за того, что Томас не хочет ее видеть. Сколько раз она спрашивала, любит ли он ее на самом деле! Эбби вдруг усомнилась, права ли она теперь, скрывая от девочки правду о настоящем отце, который живет в этом же городе. Тем более что этот настоящий отец такой приятный человек – красивый, уверенный в себе, обаятельный мужчина. И при этом поразительно заботливый отец. Фактически полная противоположность Томасу. Неожиданно Эбби подумала: а какой была бы ее жизнь, если бы она встретила в юности такого человека, как Логан, и вышла за него замуж? Какой бы могла тогда быть жизнь Кендал?..
Ее дочка всегда с завистью смотрела на друзей, у которых были большие семьи, а однажды даже спросила Эбби, не собирается ли она еще раз выйти замуж.
– Зачем, лапочка? – спросила ошарашенная Эбби. – Разве нам плохо вдвоем?
Кендал тогда ушла от ответа и только пожала плечами.
– Но если ты спрашиваешь, должна же быть для этого какая-то причина, – допытывалась Эбби, которую насторожил вопрос дочери.
– Ну, не знаю... Я просто подумала, как хорошо иметь брата или сестричку. А если ты выйдешь замуж... – Огромные зеленые глаза дочери наполнились слезами.
Эбби сейчас опять испытала ту же боль. Ведь было совершенно ясно, что Кендал хочется быть частью чего-то более надежного и веселого, чем одинокая семья из двух человек. А теперь она могла бы иметь не только того отца, о котором всегда мечтала, но еще и брата, похожего на нее, как две капли воды. Какое Эбби имеет право решать, узнает их дочь или нет?
Господи , сжалься надо мной! Помоги! Научи , как мне теперь быть...
Если бы только она могла точно знать, что будет лучше для всех! Ведь в зависимости от ее решения жизнь слишком многих людей может измениться навсегда. Хочет ли она этого? Не лучше ли похоронить правду в себе? Ведь за будущее Эрин она может теперь быть абсолютно спокойной. Девочка живет в обеспеченной семье, с обожающим ее отцом, братом, и наверняка у них много других родственников. Разве не это она хотела узнать о родной дочери, чтобы успокоиться?
Ах, если бы она тогда не обратилась к доктору Джоплину, который знал ее группу крови! Если бы обратилась к другому врачу! Никто никогда не узнал бы, что девочек подменили.
Этой ночью сны Эбби были мрачными и пугающими. Она несколько раз просыпалась в слезах и в конце концов в четыре утра решила больше не мучиться, а спуститься на кухню и сварить себе кофе. Потом Эбби стояла на веранде, вглядываясь в предрассветное небо, и ей вдруг страстно захотелось поделиться с кем-нибудь своим страшным секретом. Потому что нести эту ношу одной было уже невыносимо.
Но с кем? Только не с матерью. Даже сама мысль об этом вызвала у нее дрожь. Несмотря на всю свою жизненную силу, мать не выдержит такого удара. Любовь к Кендал и гордость за нее остались у нее единственным утешением в жизни.
Тогда с кем? С кем еще можно об этом поговорить?
Эбби подумала о Лауре. У них никогда не было секретов друг от друга. Когда Томас уехал и Эбби переживала тяжелые времена, именно на плече подруги было выплакано это горе. Лаура всегда умела выслушать, утешить и дать хороший совет. Это было бы сейчас таким облегчением для нее – довериться любящему человеку, который может взглянуть на все объективно!
Эбби вздохнула. А если в конце концов она решит оставить все как есть? Эта тайна как раз из тех, которую не должен знать ни один человек на земле, даже такой преданный друг, как Лаура. Она тогда просто может потерять ее навсегда.
Нет, нельзя. Никому нельзя ничего говорить. Надо держать все в себе. Это мучительно, как будто поджариваешься на медленном огне, но другого выхода нет. Надо просто подождать. Время все расставит на свои места. Она немного успокоится и решит все сама.
ГЛАВА 12
Логан в темном костюме стоял у окна спальни и смотрел на дождь. Казалось, ему не будет конца. Оливера Чемберлена должны были сегодня хоронить на кладбище «Мемориал Оукс», и природа как будто оплакивала его, сочувствуя их семье.
Логана страшил этот день. Не то чтобы он боялся похорон, хотя ничего приятного в них нет. Ему было страшно за детей. Для них это могло оказаться слишком тяжело.
Самым тяжелым испытанием в жизни Логана была необходимость сообщить детям о смерти Энн. Но сообщить им после этого о смерти деда оказалось еще мучительнее. Если бы только он мог найти какой-то способ смягчить удар! Однако смерть есть смерть, и смягчить это никакими словами невозможно.
Патрик, наверное, считал, что плакать не по-мужски. Он только болезненно скривился, услышав страшное известие, но сумел сдержаться и вел себя в тот день героически. А вот Эрин... С Эрин все было по-другому.
Вспомнив ее истерику, Логан опять расстроился. После того как он произнес роковые слова, Эрин совсем сломалась и рыдала так, что он боялся – у нее не выдержит сердце.
– Родная моя девочка, мне так жаль... – повторял он, крепко прижимая дочь к себе. Патрик стоял рядом и молча, закусив губу до крови, гладил сестру по спине.
– Почему? Почему все, кого я люблю, умирают? – кричала Эрин, рыдая так, что у него разрывалось сердце. – Папа, пожалуйста, ну пожалуйста, не умирай! Пожалуйста, не надо умирать!
– Эрин, солнышко мое, я не собираюсь умирать, – успокаивал ее Логан. – Во всяком случае, до тех пор, пока не стану дряхлым стариком.
– Поклянись мне, поклянись мне в этом! – кричала она в истерике.
– Я клянусь тебе, клянусь тебе, – повторял он, гладя дочь по голове и целуя в щеки. – Я никогда не покину вас!
В конце концов им удалось кое-как успокоить девочку, но в следующие три дня она ходила за ним, как безмолвная тень, боясь расстаться даже на минуту. Как будто, ускользнув от ее взгляда, он мог исчезнуть навсегда.
– Мистер Логан!
– Да, Серита, что случилось?
– Не хочется вас тревожить, – сказала она со своим неизменным акцентом, – но вы нужны мисс Эрин.
– Она уже готова? – спросил он. Серита должна была помочь Эрин одеться для похорон.
– Да, она... в платье, – кивнула женщина.
– Хорошо, спасибо вам, Серита, – сказал Логан.
Спальни детей располагались в другом крыле. Сначала Логан постучал в дверь Патрика, и мальчик сразу открыл. Он был уже в черном костюме с тщательно приглаженными волосами.
– Уже готов? Молодец. Прекрасно выглядишь. – Логан улыбнулся сыну, чтобы немного ободрить его.
– Спасибо, папа, – убито кивнул Патрик.
– Почему бы тебе не спуститься в гостиную и не подождать нас там? Я зайду за Эрин, и сразу поедем.
– Хорошо. Знаешь, папа, мне кажется, она опять плачет...
Логан успокаивающе похлопал сына по плечу.
– Не волнуйся, я поговорю с ней.
С тяжелым сердцем он направился к комнате Эрин. Гленна предлагала остаться с ней дома, если он решит, что для Эрин похороны будут слишком тяжелыми. Но Эрин наотрез отказалась, сказав, что поедет с ними.
«Хотел бы я знать, что делать», – подумал Логан и, осторожно постучав, вошел в комнату. В темном длинном платье Эрин выглядела совсем маленькой и трогательной, как выброшенный из гнезда воробышек. Она тихо сидела на краю кровати с низко опущенной головой. Логан подсел к ней и обнял за плечи. Она прижалась к нему, но не подняла глаз.
– Эрин...
Она всхлипнула.
– Лапонька моя, ты можешь не ехать, ты же знаешь. Ничего страшного не будет, если ты останешься дома. Твой дедушка не обиделся бы, – мягко сказал Логан, чувствуя, как она дрожит. Он подождал немного, Эрин ничего не ответила. – Ну, так как? Может, останешься дома?
Она судорожно перевела дыхание и посмотрела; чего. Голубые глаза были полны слез.
– А т-ты останешься со мной?
– Девочка моя, я не могу. Ты же знаешь, как я любил твоего дедушку. Кроме того, я обещал произнести надгробное слово... Но тетя Гленна обещала приехать и посидеть с тобой.
Произнося эти слова, он видел, как меняется лицо дочери. Выслушав его, она покачала головой:
– Нет, я поеду с вами.
– Ты уверена, что действительно этого хочешь?
– Да, – кивнула Эрин.
– Хорошо. Если только ты уверена.
Позднее, сидя на передней скамье в церкви Святого Луки между сыном и дочерью, Логан думал о том, как много печального перенесли его дети за последние три года.
Он посмотрел на них по очереди. Они были такими хорошими детьми, и он их так сильно любил... Ему самому не верилось, что такая любовь возможна. Логан знал, что не все родители способны на это. Он достаточно наслушался мужских разговоров в гольф-клубе и на вечеринках о том, какой обузой некоторые считают своих детей. Но он никогда в жизни не чувствовал ничего подобного по отношению к Патрику и Эрин. С самого начала Логан был уверен, что они – самый драгоценный подарок, который подарила ему жизнь. Они с Энн считали, что им очень повезло с детьми, и могли часами обсуждать, какими Патрик и Эрин будут, когда вырастут. Теперь только он один может помочь детям осуществить их мечты...
Сегодня Логан особенно остро чувствовал, какая ответственность лежит на его плечах. Если бы он мог защитить их от всего плохого, что с ними может случиться в жизни! Но это было невозможно. Самое большое, что он может сделать для своих детей, – это ставить их интересы на первое место. Обеспечить им надежный и безопасный дом, где они могли бы спокойно расти. Стать для них надежным другом и советчиком. Дети должны понимать, что он будет всегда их любить, что бы ни случилось в жизни.
Логан почувствовал, как Эрин вдруг напряглась, взяла за руку Элизабет, которая сидела с другой стороны от нее. Элизабет повернула к ним похудевшее лицо со скорбными глазами, и на секунду Логан поймал ее взгляд. Затем она отвернулась к хору, который начал петь любимый гимн Оливера: «Иерусалим, Моя Обитель».
Логан посмотрел на сомкнутые руки Эрин и Элизабет и увидел в этом скрытый символ.
Ставить интересы детей на первое место...
Эрин нужна мать, особенно сейчас. Может быть, ему и в самом деле следует жениться на Элизабет ради детей?..
Эбби ненавидела дождливую погоду. Она вздохнула, медленно двигаясь в потоке машин по шоссе. Почему большинство водителей в Хьюстоне не умеют нормально водить машины в дождь? Половина из них едет черепашьим шагом, другая половина похожа на маньяков, жаждущих попасть в аварию. А грузовые фургоны! Эти хуже всего. Они несутся на такой скорости, которая и в хорошую погоду опасна, а уж на скользкой дороге... Эбби вздрогнула. Тяжелый фургон с диким ревом обогнал ее слева, забрызгав водой окна.
Слава богу, их поворот следующий.
– Мам, может быть, заедем в «Бургер Кинг» за гамбургерами?
– Кендал, мы вчера заезжали по дороге из школы в «Тако Белл», – вздохнула Эбби. – Ты же знаешь, тебе вредно есть такую пищу.
– Мамочка, ну еще один раз! Я так проголодалась! Мне кажется, я сейчас упаду в обморок от голода, – простонала Кендал, изображая страшную слабость.
Эбби не сдержала улыбку. Вот артистка! Впрочем, время ленча давно прошло, так что дочь действительно проголодалась, а она задержалась в библиотеке и не успела ничего приготовить.
– Ладно, но это в последний раз, обещай мне.
– Хорошо.
– А вечером, милая леди, вы съедите и брокколи, и морковь!
– Конечно, – тут же согласилась Кендал, довольная, что добилась своего.
Через пятнадцать минут в машине витали аппетитные запахи гамбургеров и картошки фри. Дождь по-прежнему лил как из ведра, и «дворники» на лобовом стекле с трудом справлялись с работой. Поворачивая на свою улицу, Эбби заметила впереди почтовый фургон, отъезжающий от почтового ящика возле их дома.
– Похоже, есть почта. Солнышко, если я подъеду поближе и приторможу, ты сможешь из окна дотянуться до ящика?
– Запросто!
Эбби притормозила как можно ближе к почтовому ящику и открыла окно. Кендал быстро вытащила почту, но даже за эти пару минут рукав ее куртки промок насквозь. Эбби быстро подняла стекло.
– Мама! Тут письмо от папы! Правда, оно адресовано тебе... Но, может, он приедет к нам в гости?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35