– Точно. Тебе показалось, что название «свиные ножки» звучит ужасно неаппетитно, но, поверь, это было очень вкусно.
Алекса комично округлила глаза.
– Мне и сейчас кажется, что это звучит отвратительно, но от лукового супа я бы не отказалась, если, конечно, тот ресторанчик еще существует.
Ресторанчик нашли. В дождливый зимний день почти все столики были заняты и зал выглядел вполне заурядно, но дымящийся луковый суп с корочкой расплавленного сыра был великолепен.
– Восхитительно! – заявила Алекса.
– На вкус, на цвет товарища нет. Или, как говорят у нас на Юге, «подай-ка мне, мама, свиную ногу и бутылочку пива», – тихо пропел Филипп, как всегда фальшивя.
– Это было здорово – мы не ложились всю ночь, – вспомнила Алекса.
– Еще бы, после такой-то еды. И потом, тогда мы были моложе.
В голосе Филиппа послышались грустные нотки, которые появлялись всякий раз, когда он думал о ребенке.
– Мы и сейчас молоды! – с наигранным оптимизмом возразила Алекса. – Мы пока не можем позволить себе стареть, силы нам еще понадобятся. Когда появится ребенок, придется провести немало бессонных ночей.
– Это совсем другое дело.
Его улыбка тронула Алексу до глубины души, и она промолчала, потягивая вино. Филипп тоже не стал развивать эту тему.
К тому времени когда с обедом было покончено, дождь усилился. Они взяли такси до Центра Помпиду, который за пересекающиеся разноцветные трубы называют «фабрикой игрушек».
Алекса весьма критически оценивала архитектуру Центра, но не могла не согласиться с Филиппом, что все это довольно забавно. Поднимаясь и опускаясь по эскалатору внутри труб, проложенных с наружной стороны здания, она чувствовала себя как ребенок в чреве огромной гусеницы на детской площадке.
Даже в пасмурный день здесь хватало естественного освещения. Алекса и Филипп бродили, взявшись за руки, по залам, наслаждаясь картинами Пикассо, Матисса и Клее. Муж то и дело шептал что-нибудь на своем ужасном французском, и Алекса с трудом сдерживалась, чтобы не рассмеяться.
Потом они заехали переодеться к обеду и отправились в ресторанчик на левом берегу, где когда-то, в начале своего супружества, провели один очень романтический вечер. Стоило им вновь войти в этот ресторанчик с его открытыми потолочными балками и приглушенным освещением, как Алекса будто перенеслась в прошлое. Ей вспомнилось, что она испытывала совершенно новые, волнующие ощущения, бывая в разных романтических местах не просто с мужчиной, с которым жила вместе, а с молодым мужем. Брак – это нечто постоянное, узаконенное. Алекса помнила, как в первое время часто трогала пальцем свое золотое обручальное кольцо и кольцо Филиппа.
Тогда она была очень счастлива. Она и сейчас счастлива.
Разомлев от воспоминаний, она положила руку на колено Филиппа. Он накрыл ее своей, глаза засветились радостным предвкушением. От желания у Алексы немного кружилась голова. Дожидаясь, пока Филипп возьмет у портье ключи от номера и записку с сообщениями о телефонных звонках, она мечтала только о том, чтобы поскорее остаться с мужем наедине и сорвать с него одежду. А все Париж, это он во всем виноват…
– Кто звонил? – спросила Алекса, когда Филипп прочитал записку, оставленную портье.
– Мадемуазель режиссер. Приглашает меня завтра на ленч. – Он лукаво улыбнулся. – Как думаешь, принять приглашение?
– Только попробуй!
Как только они закрыли за собой дверь, руки Алексы стали неистово ласкать его. Филипп стоял неподвижно.
– Бери меня, я весь в твоем распоряжении.
– Надеюсь, – пробормотала Алекса; почему-то мысль о том, что прекрасная Нанетт Делво гоняется за ее мужем, невероятно возбуждала.
Сдерживая себя, Алекса раздевалась – медленно, чувственно. Наконец на ней осталась только розовая, с белым французским кружевом атласная комбинация на тоненьких бретельках. Филипп попятился, дразня ее. Алекса приближалась, а он все отступал и отступал назад, пока не уперся в кровать. Алекса толкнула его на спину.
– Помогите! Насилуют! – со смехом закричал довольный Филипп.
– Помощь уже в пути.
Алекса прыгнула на мужа сверху и мгновенно убедилась в том, что его не нужно уговаривать. Она села верхом, дрожа и постанывая, когда пальцы Филиппа скользнули по ее плечам и спустили с них бретельки.
Поддразнивая ее, Филипп сделал вид, будто отстраняется, но Алекса, задыхаясь от желания, стала двигаться медленными волнообразными движениями. Она больше не могла сдерживаться, и мощный оргазм настиг ее почти сразу же.
Филипп положил жену на кровать и лег сверху. Страсть затуманила его глаза. Он накрыл ее губы своими и одновременно с тем, как его язык ворвался в ее рот, мощным толчком вошел в нее…
Теперь уже Алекса его дразнила, то отворачивая лицо, то отстраняясь, то прикасаясь кончиками пальцев к его соскам и заставляя Филиппа хрипло стонать. Но когда его рот снова полностью завладел ее ртом и он еще крепче прижал ее к себе, Алекса инстинктивно приподняла бедра ему навстречу и задвигалась вместе с ним в едином ритме.
– О, Филипп… Еще немного, уже близко…
Наслаждение, потрясшее ее, настигло и Филиппа. Уже успокаиваясь, он прошептал:
– Мне нравится, когда ты так сильно меня хочешь. Алекса была немного смущена собственным пылом.
– Наверное, они добавляют в еду что-то возбуждающее.
– Вполне вероятно. Я замечал, что, когда мы не дома, ты становишься очень страстной.
– Может, это как-то связано с удаленностью от родительского дома? – предположила Алекса. – Если бы моя мама узнала, что ее дочь ведет себя так распутно, то пришла бы в ужас.
– Кстати, говоря о матерях и материнстве. Ты…
Алекса ахнула.
– Нет! Господи, я даже не подумала о диафрагме!
Филипп закрыл глаза и крепче обнял ее.
– Любовь моя, похоже, твое подсознание сделало за тебя выбор.
Вероятно, он был прав. Прежде с Алексой никогда такого не случалось, и она была немного растеряна. Растеряна, но счастлива. Сейчас, когда она, совершенно обессиленная, лежала на руках Филиппа в парижском отеле, мысль о том, чтобы завести ребенка, казалась ей на удивление разумной.
Глава 2
Грег Новак заглянул в кабинку Алексы.
– Привет! Ты успела оценить мои рисунки?
Алекса подняла голову от чертежной доски и улыбнулась младшему архитектору. Своему любимчику.
– Пока нет, но я обязательно их посмотрю. Честно говоря, сейчас я занята своими собственными, новый проект меня так увлек, что голова полна идей, даже не знаю, за какую браться сначала.
– Тогда начни с моей, – предложил Грег.
Не дожидаясь приглашения, он сел на стул, взял с белого пластмассового стола Алексы чашку с кофе, отхлебнул глоток, потом вытянул шею и бросил взгляд на ее доску. Алекса прикрыла рисунок рукой и не без ехидства заметила:
– Не стесняйся, будь как дома.
– Спасибо, я так и сделаю. Эй, похоже на тебя и впрямь снизошло вдохновение. Я думал, ты вернешься из Парижа с блеском в глазах и в новых модных шмотках, а вместо этого в понедельник с утра пораньше застаю тебя в прошлогоднем костюме от Келвина Клайна, с головой погруженную в работу. Ты, как всегда, трудолюбива и вкалываешь ради этого партнерства…
Алекса подъехала на своем стуле на колесиках к столу и шутливо шлепнула Грега по руке.
– Но-но, поосторожнее! И будь любезен, принеси себе свою чашку кофе.
– Понятно. Ты могла бы добавить: «И возвращайся на рабочее место, а меня оставь наедине с моим вдохновением». Серьезно, Алекса, мне велено бросить все дела и сосредоточиться только на работе для «Нью уорлд инвесторс», а без твоего одобрения я не могу двигаться дальше. Кстати, в нашу команду включили и Сью.
– О нет, только не ее! – невольно вырвалось у Алексы.
– Да-да. Это тебе за то, что ты взяла в пятницу выходной. Естественно, боссу ее порекомендовал Иган, так что мы с ней теперь повязаны.
В команду Алексы должны были входить Иган Бауэр, менеджер проекта, Сол, обязанностью которого было изготавливать макеты, и Грег. И вот теперь еще и младший архитектор Сью Тоуни. Как женщина, Алекса, конечно, всей душой поддерживала стремление других женщин к профессиональному успеху, но когда дело касалось ее собственной команды, имел значение не пол сотрудника, а его талант. Вот таланта у Сью, к сожалению, не было.
Для Алексы было загадкой, почему в последнее время Иган стал так откровенно покровительствовать начинающему архитектору. Может, у них роман? Но Алекса сразу же отбросила эту мысль как недостойную.
Грег, следивший за выражением ее лица, с лукавой улыбочкой заметил:
– Нет, ты ошибаешься, я за ними наблюдал.
– Тогда с какой стати мистер Бауэр вдруг стал ее продвигать?
– Во-первых, Иган знает, что это не нравится мне, а он получает удовольствие, действуя мне на нервы. Во-вторых, Сью очень угодливая и пассивная, и наверное, рядом с ней Иган чувствует себя этаким мудрым наставником и к тому же суперменом.
Грег всегда питал слабость к сплетням. И пусть на этот раз Алекса сама его спровоцировала, это еще не повод давать ему и дальше развивать свои теории. Она решила положить конец бесполезной болтовне:
– Ладно, Грег, это не важно. У меня хватит идей на десять групп, и Сью нам не помешает. Давай-ка лучше посмотрим твои новые разработки.
Проект Грега – здание из серого гранита – удивил Алексу, она представляла себе архитектурное решение совсем иначе. Увидев ее реакцию, Грег начал оправдываться:
– Я учитывал существующую архитектурную среду. Улица застроена старыми зданиями, и стеклянный небоскреб с плоской крышей будет смотреться среди них нелепо.
– Я с тобой не согласна, – возразила Алекса и быстро добавила: – Правда, я тоже против стеклянного небоскреба.
– Конечно, я всего лишь младший архитектор, но по-моему, гранит – самый подходящий материал для этого проекта, – настаивал Грег. – Стеклянная поверхность хороша для огромного общественного здания, вокруг которого много свободного места. Нам нужно придумать что-то другое…
Алекса терпеливо слушала, но не могла не высказать свои возражения:
– По-моему, Карлу не нужна стеклянная башня. И офис «Нью уорлд инвесторс» вовсе не обязательно должен быть холодным и строгим. Главное, чтобы он был оригинальным.
– Вот именно, – произнес в дверях Иган. – Алекса, зайди, пожалуйста, в мой кабинет. – И ушел, не дожидаясь ответа.
Грег посмотрел ему в спину сердитым взглядом и развалился в кресле, раскинув ноги, как подросток, бросающий вызов общепринятым правилам поведения.
– Чудовище обращается с тобой, как с какой-нибудь букашкой.
Алекса вскинула руку.
– Спокойно. Я согласна, Иган иногда бывает резковат, но не нужно принимать это слишком близко к сердцу…
– Резковат? Да он просто высокомерный сукин сын. Кстати, меня на дух не принимает. И это чувство взаимно.
Алекса вздохнула. Она высоко ценила профессиональные качества обоих мужчин, но понимала: с их взаимной неприязнью всем надо просто смириться.
– Послушай, Грег, я не хочу никаких конфликтов, эта работа для меня слишком важна. Это мой шанс, и я рассчитываю, что каждый выложится на все сто или пусть пеняет на себя.
Она аккуратно положила набросок в плоскую папку и спрятала в ящик стола, потом посмотрела на Грега в упор и шутливо произнесла:
– Если ты тайком залезешь в мою папку, я все равно узнаю!
– О нет, ни за что! – парировал Грег. – Разве что ты выдернешь из головы несколько своих золотых волосков и вставишь в щель… Но и это не поможет, я знаю этот трюк.
Алекса погрозила ему пальцем:
– Хватит ребячиться. Я тебя предупредила.
– Ох, да что толку! – Грег вдруг собрал свои рисунки и разорвал пополам.
– Ради всего святого, Грег, не устраивай мелодраму!
Он усмехнулся:
– На всякий случай у меня есть копии.
Алекса только покачала головой, с нежностью глядя на своего любимчика. Иногда не верилось, что этому озорнику двадцать семь лет, а не семнадцать. Грег был невысокого роста, довольно хрупкого сложения, с вьющимися светлыми волосами и большими карими глазами, невинными, как у младенца. Правда, когда у него на лице появлялась многозначительная улыбка, глаза утрачивали выражение детской непосредственности.
– Я же знаю, ты считаешь, что я – прелесть, – игриво протянул Грег. – Честное слово, милая, если бы ты не была замужем за этим потрясным мужиком, Филиппом Джеромом, я бы сам сделал тебе предложение… Конечно, не будь я голубым.
– Гре-ег! – Она указала на дверь, с трудом сдерживаясь, чтобы не рассмеяться. – Вон отсюда!
Алекса позвонила Игану, чтобы узнать, свободен ли он, но телефон оказался занят. Тогда Алекса достала свой набросок и взглянула на него еще раз, задаваясь вопросом, будет ли гранит соответствовать представлениям их клиента.
«Нью уорлд инвесторс» была динамичной компанией, и ее великолепно налаженная деятельность была связана со слиянием и насильственным поглощением других компаний. У Алексы были серьезные сомнения, однако она никогда не отмахивалась от идей Грега, потому что недостаток опыта молодой архитектор с лихвой наверстывал необычайно развитой интуицией.
Алекса огляделась. Белые стены кабинета были увешаны фотографиями и цветными рисунками зданий, которые она спроектировала. Фотография обсерватории в Аризоне соседствовала с фотографией муниципального центра в Цинциннати и карандашным эскизом здания музея Пеннингтона, строительство которого велось сейчас в Вашингтоне. Наконец взгляд Алексы остановился на фотографии нового офисного здания в Бостоне. Призма из зеленовато-голубого стекла высотой в двадцать этажей смотрелась великолепно и прекрасно дополняла панораму города. Но в Нью-Йорке дела обстоят совсем иначе, здесь выделиться гораздо труднее.
Алекса пока не встретилась с Раймондом ди Лоренцо-Брауном, улетевшим по делам в Канаду, зато совершила небольшую экскурсию и ознакомилась со зданиями компании и стилем оформления офисов. Она ухитрилась даже заглянуть в кабинет главного администратора и отметила современный декор помещения и картины известных абстракционистов на стенах. Человеку с подобным вкусом, несомненно, должно подойти современное офисное здание – блестящее, обтекаемых форм. А что, если предложить плоскую стеклянную призму, поднимающуюся над основанием из розового гранита? Алекса принялась быстро воплощать свою идею на бумаге и так увлеклась, что вспомнила об Игане только когда тот сам позвонил и сказал, что освободился.
Она встала, одернула черную шерстяную юбку и надела жакет. Исключительно потому, что Алекса не ссорилась с менеджером по малейшему поводу, Грег считал, что она ему слишком потакает. Но это было не так. Иган, как и Алекса, был ассоциированным компаньоном, то есть они занимали равное положение в фирме. А отдельный кабинет с окном у менеджера был только потому, что он поступил на работу к Линдстрому на несколько месяцев раньше Алексы и тогда кабинет был свободен. И она с готовностью согласилась зайти к Игану вовсе не потому, что считала, будто менеджер вправе вызывать ее к себе: просто в кабинете им обоим гораздо удобнее беседовать, чем в ее тесной кабинке. Иган встретил ее улыбкой.
– Ты прекрасно выглядишь, у тебя отдохнувший вид. Прошу прощения, но телефон сегодня разрывается. За выходные у клиентов накопилось столько вопросов, что в понедельник с утра пораньше все принялись названивать.
Словно в подтверждение его слов телефон снова зазвонил. Пока Иган разговаривал, Алекса слушала его хорошо поставленный голос с учительскими интонациями и разглядывала кабинет. Серый ковер, белые шкафы и встроенные картотечные ящики под окном – воплощение строгого делового стиля. Два кожаных кресла от Миса ван дер Роэ для посетителей вносили нотку респектабельной элегантности, большой кактус в горшке, казалось, соответствовал колючему характеру хозяина кабинета. На стенах висели фотографии зданий, над которыми работал Иган (некоторые были выполнены по проектам Алексы), и маленький шедевр кисти Мондриана.
В целом кабинет был образцом безупречного вкуса. На письменном столе с мраморной крышкой все предметы – отрывной блокнот, пресс-папье, мраморная подставка для карандашей и ручек – были размещены так, что стол вполне мог служить моделью для натюрморта.
В безупречно сшитом темном костюме из дорогой шерсти, в модной рубашке с шелковым галстуком и такой же расцветки шелковым платочком, выглядывавшим из кармана пиджака, сорокалетний Иган олицетворял собой тип преуспевающего архитектора. Он обладал весьма неординарной внешностью: вьющиеся светлые волосы, пронзительные голубые глаза, тонкий нос с горбинкой, подвижный рот, складывающийся в презрительную усмешку так же часто, как в улыбку. Тевтонская внешность в сочетании с высокомерными нотками в голосе и безупречной манерой одеваться придавали Игану некую элитарность, что некоторых отталкивало.
Однако он умел быть обаятельным и остроумным собеседником.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38