– Почему вы упорно ведете себя как прислуга? Все время жметесь, как будто больше всего хотите, чтобы земля разверзлась и поглотила вас.
– Но ведь я и есть прислуга. – Вики скрестила руки на груди, стараясь не смущаться.
– Да, в строгом смысле слова, – быстро парировал Тони, – но главным образом вы компаньонка Мартина, который очень к вам привязался. Несмотря на мои первоначальные… скажем так, предрассудки… кажется, вы превзошли мои ожидания. Следовательно, вы не просто наемная работница, поэтому прекратите вести себя как горничная или кухарка. Меня обслуживать не требуется, – продолжал он отрывистым тоном, который вызвал у Вики желание встать по стойке «смирно» и отсалютовать ему. – Я вполне в состоянии сам о себе позаботиться.
– Мартин расстроится, если из-за него вам… придется бросить работу, – слукавила Вики. Она не добавила, что полковник преисполнен благоговейного восторга перед своим талантливым племянником, которого растил с детских лет.
– Он расстроится еще больше, если меня не будет рядом в то время, когда он во мне нуждается. Ну, теперь все?
Для человека с его проницательностью – не обладая проницательностью, он не сумел бы подняться на головокружительные высоты – Энтони Бейли-Кларк удивлял Вики тем, что, с одной стороны, призывал ее вести себя не как прислуга, но, с другой стороны, третировал ее, как последнюю посудомойку.
– Нет, – Вики густо покраснела, заметив, что он расстегивает кожаный брючный ремень. Неужели он при ней и брюки снимет? Кажется, ее присутствие совсем его не смущает!
Личная жизнь Вики Аллен не отличалась разнообразием. Она родилась и выросла в соседнем маленьком городке. К двадцати двум годам она могла похвастаться всего двумя, как говорила ее мать, кавалерами. Молодые люди из приличных семей, милые, воспитанные. И в обоих случаях легкий флирт постепенно переродился в дружбу. Вики удалось сохранить с обоими хорошие отношения.
Она и помыслить не могла, чтобы кто-то из них начал раздеваться в ее присутствии.
– Отлично! – сказал Тони так, словно командовал: «Разойдись!». – В таком случае увидимся внизу ровно в полпятого. – Он отвернулся от ее съежившейся фигурки и понял, что она ушла, только после того как захлопнулась дверь.
Видимо, девчонка не так тупа, как кажется на первый взгляд. Она задала важный вопрос, над которым Тони ломал голову в течение всего перелета.
Как быть с работой? Сейчас и речи быть не может о кратковременном визите. Мартин – единственный человек на свете, который что-то для него значит. Больно сознавать, как мало он в действительности для него сделал за последний год. Он прилетал к старику раз пять-шесть и оставался всего на несколько дней. Если сейчас он уедет, а дядюшка, не дай Бог, умрет, Тони никогда себя этого не простит.
Правда, можно поселиться в Майами, снять офис… но, хотя Майами близко, все равно он не сможет ездить к дяде каждый день.
Он обдумывал проблему, пока принимал ванну. Несмотря на то, что большую часть дня он провел в дороге, спать не хотелось. Мысль об отдыхе как-то не вдохновляла. Тони привык считать сон пустой тратой времени, неприятной необходимостью. В постели он обычно радовался только женщине. Однако даже после хорошего секса ему никогда не хотелось нырнуть под одеяло и забыться сном.
К тому времени, как он привел себя в порядок, в голове у него уже созрело решение. Конечно, решение не идеальное, думал он, оглядывая испуганную фигурку девушки, ждущей его в холле, когда полтора часа спустя он спускался из своей комнаты, но ничего не поделаешь.
– Хоакин вывел машину из гаража, – сообщила Вики, как только Тони накинул на плечи куртку.
В начале марта уже тепло, однако прохладный ветерок сулит каждому, кто рискнет вечером прогуляться в рубашке с короткими рукавами, гусиную кожу. Вики с горечью отметила: Тони всегда одет безукоризненно. Песочного цвета брюки, рубашка в клетку, бежевая куртка выглядели одновременно и поношенными, и невероятно модными и дорогими. Как ему это удается? Как он ухитряется выглядеть одновременно и просто, и утонченно?
Мысли ее непроизвольно потекли по другому руслу. Даже в смысле одежды сравнение не в ее пользу… На ней серая юбка до щиколоток, мешковатый бежевый свитер и совершенно немодная серая вельветовая куртка. В его присутствии она чувствует себя ужасно неуклюжей, хотя всю зиму ей было очень уютно в любимом костюме. И юбка, и свитер, и куртка очень удобные, их можно носить в любую погоду. Кроме того, свитер с успехом скрывает ее фигуру, которой она особенно стыдится. Но в присутствии Тони она ни на минуту не забывает о своем несовершенстве.
– Кто такой Хоакин? – спросил Тони.
– Хоакин Овьеда, садовник и вообще мастер на все руки. Вы с ним знакомы.
– Верю вам на слово, – сказал Тони. Он не помнил никакого садовника.
– В общем, машина ждет. Если хотите, я поведу.
К ее огорчению, он кивнул.
Вики хорошо водила машину и привыкла вывозить в город Мартина. Раз в неделю они с полковником ездили за покупками, в библиотеку или к друзьям. У полковника Кларка в этих краях было несколько приятелей, тоже отставных военных. Он со смехом уверял ее, что им, воякам, полезно на старости лет погреть косточки под флоридским солнцем. За рулем старого «крайслера» Вики чувствовала себя вполне уверенно. Несколько раз она даже ездила на нем к родителям.
Но ни привычка, ни уверенность не помогли, как только Тони сел на пассажирское сиденье рядом с ней. Холодные голубые глаза Тони преследовали ее всю дорогу. Она волновалась больше, чем когда сдавала экзамен по вождению! Гораздо больше, потому что экзаменатором был приятный пожилой человек, который старался ее успокоить, а не надменный красавец, который не преминул бы отчитать ее, если бы она резковато затормозила.
Вики едва могла сосредоточиться на разговоре, когда он спросил ее, сильное ли движение в центре города, а потом поинтересовался, где она проводит выходные. Она все время чувствовала на себе его взгляд, и ей было трудно расслабиться.
Когда вдали показался огромный больничный корпус, она вздохнула с облегчением. И тут он взорвал свою бомбу.
– Я думал над вашими словами. Согласен, Мартин не обрадуется, если я останусь с ним, но буду постоянно рваться на работу.
Вики искоса посмотрела на него и тут же перевела взгляд на дорогу. Наконец она въехала на аллею, ведущую к главному входу в больницу. Странно уже то, что он думал над ее словами, а уж то, что он хотя бы в чем-то с ней согласен, вообще нежданный подарок судьбы!
– Да, полковник очень огорчится. – В душе Вики ликовала. Сейчас, сейчас Тони объявит, что скоро уедет! Видимо, ему хочется как-то оправдаться в ее глазах, хочется, чтобы она частично сняла с него вину. – Он, видите ли, ужасно гордый. Ему было бы неприятно думать, что ради него вы… жертвуете работой. – Она нахмурилась.
– Конечно. – Тони раздраженно дернул плечом. – Посмотрите, сколько машин! Нам придется прождать несколько часов, прежде чем мы сумеем припарковаться. Почему вы не предупредили меня, что здесь проблемы с парковкой? Надо было взять такси.
– Придется подождать, – пробормотала Вики, проглядывая ряды машин. Может, именно сейчас кто-то уезжает… – Немного терпения!
Тони еле удержался от очередной колкости.
– Терпение, пожалуй, слишком переоцененная добродетель. Если чего-то ждешь слишком долго, оно обязательно ускользнет из рук. Если бы я терпеливо дожидался, пока выгодные дела свалятся с неба, я бы сейчас консультировал бездомных на свалке.
– Тони, но мы ведь говорим не о делах. Нам просто надо найти место на стоянке. – Глаза ее радостно сверкнули, когда она заметила, как какая-то машина задним ходом выезжает на дорогу. Она осторожно стала выруливать в параллельный ряд, чтобы первой встать на освободившееся место. – Ну вот… – она радостно улыбнулась, – я оказалась права.
– Я говорил вам о своих сомнениях касательно… работы, – Тони словно не заметил ее маленькой победы, и радость Вики немедленно испарилась.
– Ах да. Может быть, мы все обсудим после того, как повидаем вашего дядю? – При одной мысли о Мартине у Вики сразу поднялось настроение. За полтора года он стал так много значить для нее! Впрочем, неудивительно. Вики была единственным ребенком, она легко сходилась с людьми старше себя. А Мартин просто прелесть! Его острый ум и вместе с тем необычная для военного мягкость очаровали ее с первых минут знакомства. Первое впечатление оказалось верным. С Мартином она чувствовала себя уютно всегда – и когда они взахлеб спорили о политике, и когда сидели молча по вечерам, перед тем как он отправлялся спать. За полгода они очень привязались друг к другу.
Только бы их пустили к Мартину! Может быть, им даже удастся немного поболтать. Пока Тони будет занят Мартином, она сможет собраться с духом.
– Нет, лучше обсудить все сейчас, – возразил Тони. Он распахнул стеклянную входную дверь и пропустил ее вперед. – Мне не хочется отвлекаться, когда мы будем у Мартина, но для этого надо убедиться в том, что остальные проблемы решены. – Он огляделся по сторонам. – Здесь непременно должно быть какое-нибудь кафе или буфет или что-то в этом роде. Мне понадобится пятнадцать минут, чтобы сказать то, что я намерен сказать, а потом мы поднимемся к Мартину.
Вики с трудом удержалась от того, чтобы не отсалютовать. Она уже достаточно хорошо изучила Тони, чтобы понять, что возражать бесполезно, поэтому предложила буфет на первом этаже. Кофе в нем был просто отвратительный, но там хотя бы можно посидеть. Когда он объявит ей о своем решении вернуться в Нью-Йорк, она кивнет и скажет, что он принял единственно верное решение.
– Что будете пить? – спросил Тони, не глядя на нее, и непроизвольно положил руку на коричневый пластиковый поднос.
Вики сама себе удивлялась. Почему она так остро реагирует на самые простые вопросы Тони? Должно быть, дело в нем. Даже когда он внешне спокоен, она чувствует исходящую от него скрытую угрозу и потому робеет.
– Эй!
Она с трудом вынырнула из омута мыслей и поняла, что он обращается к ней уже не первый раз.
– Вы где? Решили полностью раствориться в пространстве?
– Извините. – Вики заморгала и отвернулась. – Я выпью кофе.
– Есть будете?
– Нет. Спасибо, нет. Спасибо.
Голубые глаза внимательно оглядели ее с ног до головы. Она снова вспыхнула.
– Кстати, вы вообще едите что-нибудь? Мартин следит за тем, чтобы вы регулярно питались? Иногда он бывает потрясающе рассеянным. Например, совершенно не обращает внимания на то, что он ест, – говорил Тони, подойдя к кофеварке. Нажав на кнопку, он стал ждать, пока наполнятся обе чашки, а Вики изумленно смотрела на него, удивляясь его интересу.
– Конечно, я не голодаю, – сказала она, выискивая глазами свободный столик.
– Когда вы в этом свитере, кажется, что под ним один скелет.
Одной фразой он спустил ее с небес на землю. Она сразу вспомнила все свои недостатки. С четырнадцати лет Вики с бессильной завистью наблюдала за тем, как хорошеют ее подруги, как у них постепенно меняются фигуры и появляются женственные выпуклости, которые притягивают внимание мальчиков. Свою худобу и маленькую грудь Вики считала безусловными физическими недостатками. Она стала носить просторную одежду, скрывающую фигуру. Родители уверяли, что она просто красавица, но она им не верила. Мама и папа ее обожают. Они считали бы ее красавицей, даже если бы у нее было три головы и хвост!
Вики понимала: на такое обидное замечание следует ответить ледяным холодом. Ей очень хотелось поставить его на место, но в голову ничего не приходило. И она молчала, а Тони продолжал оскорблять ее в лучших чувствах.
– Вам нужно укреплять здоровье.
– Зачем? Я борцом становиться не собираюсь! – отважилась возразить Вики.
Он посмотрел на нее с некоторым любопытством, подняв брови, словно изумившись ее внезапной смелости.
– Но и прятаться под старушечьими свитерами и юбками тоже не выход. – Тони явно задели ее слова. – Давайте выпьем кофе, и я расскажу вам, что я придумал. Пока я буду расплачиваться, постарайтесь найти свободный столик… Желательно, чтобы он был чистым.
2
Он рассеянно наблюдал, как Вики скользит по проходу, однако мысли его уже двигались дальше. Едва ли она станет возражать против его плана. Откровенно говоря, у нее нет выбора!
Как бы там ни было, его жизнь не сводится к одной лишь работе. Ким Кэрри, женщина, с которой он в настоящее время связан, с пониманием относится к его частым, но кратковременным отлучкам. Однако едва ли она одобрит его решение надолго поселиться в Эверглейдсе, в полутора часах езды от Майами. Хотя… в Майами у нее есть квартира.
Ким уже не раз намекала на то, что время не стоит на месте и настала пора внести ясность в их отношения.
Тони не слишком трогали ее намеки. Время пока на его стороне. Но, может быть, болезнь Мартина – это судьба, знак, говорящий, что ему пора осесть, остепениться, обзавестись семьей? Интересно, думал он, расплачиваясь у кассы за два кофе и несъедобную на вид засохшую булочку, станет ли Ким Кэрри идеальной женой? Возможно, она и есть то, что ему нужно. Она красива, умна, богата, из хорошей семьи. Кроме того, она знает, что работа для него на первом месте, и не претендует на постоянное внимание.
Он огляделся по сторонам и увидел Вики в дальнем конце зала. Она неуклюже смахивала со столешницы крошки. Вот еще одна проблема!
Надо придумать, как быть с работой, а потом уже разбираться с личными делами. Но сейчас и работа, и Ким отступают на второй план. Ему необходимо убедиться в том, что его дядюшка выздоровеет.
Тони подошел к столу, где сидела Вики, и, взглянув на замызганную столешницу, брезгливо поморщился. Вики мягко напомнила ему: они в больничном буфете, а не в дорогом ресторане.
– Я смахнула крошки, но грязь все равно осталась, – сказала она извиняющимся тоном.
– Почему вы извиняетесь за грязь в больничном буфете? – вспылил Тони. – Я не идиот и не жду, что здесь будет так же чисто, как в дорогом ресторане. Но этот столик выглядит так, словно его полгода не вытирали.
Интересно, подумала Вики, как присяжные в суде реагируют на его колкости. И как он общается со своими подчиненными? Наверняка у него завышенные требования во всем. Как он реагирует на мельчайшие ошибки или промахи? Так же хмурит лоб? Вики вздрогнула и отпила глоток кофе.
Почему Тони совершенно не передались ни мягкость, ни чувствительность его дяди? От полковника Кларка Вики знала, что детство Тони нельзя было назвать безоблачным. Его отец умер, когда мальчику было три года, а мать – через десять лет. За тот период Тони сменил несколько дорогих частных школ. Когда его впервые отправили в школу-интернат, он был настолько мал, что не мог самостоятельно переходить дорогу, однако вынужден был жить вдали от родного дома. После смерти мужа миссис Бейли-Кларк выходила замуж еще два раза. Насколько поняла Вики, оба отчима невзлюбили умного, но не в меру самолюбивого и ершистого пасынка.
После смерти матери опекуном Тони стал Мартин. В тринадцать лет его характер уже полностью сформировался. Он был сиротой. Богатым сиротой, так как получил после матери наследство. Он был чертовски умен и, если верить его дяде, считал, будто весь мир лежит у его ног.
Слушая рассказы Мартина, Вики представляла себе дьявольски красивого подростка, который был гораздо умнее большинства своих учителей, обладал чрезвычайным самомнением, но к людям относился настороженно.
Она часто пыталась представить, какой Тони на самом деле. Иногда ей казалось, что под маской успешного бизнесмена скрывается одинокий и несчастный человек.
Однако в его присутствии Вики словно каменела. Вот и теперь, как она ни силилась, не могла придумать ничего остроумного. Просто смотрела, как он ест черствую булку, и молчала.
– Вы собирались сказать, что решили… насчет работы, – напомнила Вики.
– Да. Так вот, я не вернусь в Нью-Йорк, по крайней мере до тех пор пока Мартин не встанет на ноги. Срочных дел у меня нет, но есть масса работы, которая не терпит отлагательства. Вначале я собирался забронировать номер в Майами, но оттуда я не смог бы приезжать к Мартину каждый день. Вот почему я принял другое решение, которое кажется мне единственно верным. Мне придется на неопределенный срок устроиться в его доме и отсюда управлять ходом событий.
– В… его доме? – Вики показалось, что она упустила что-то важное и потеряла нить его рассуждений.
– Да, в его доме, – спокойно и терпеливо повторил Тони, словно он разговаривал с умственно отсталой. Он устремил взгляд своих неправдоподобно красивых голубых глаз прямо на нее, с интересом наблюдая за тем, как она силится понять. Наконец до нее дошло…
– Вы собираетесь работать в доме Мартина?! – вскрикнула Вики. К горлу у нее подступил комок. Слава Богу, что она сейчас сидит, иначе еще грохнулась бы в обморок прямо перед ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16