Но менять что-либо было уже поздно.
Я побродил, отдыхая, несколько минут, затем залез в машину и быстро полетел
в сторону поселка. Пора было действовать.
Назад я летел по прямой, на большой высоте. Солнце жарило вовсю, небо было
совершенно безоблачным. Сверху все казалось привычным и обыденным - на
полях гла-у так как всегда трудились автоматы, как всегда паслись небольшие
стада в долинах рек, так же яркими пятнами на фоне тропической зелени
выделялись красно-желтые фермерские постройки. И лишь подлетая к стоянке
можно было заметить, что происходит нечто необычное. Стоянка, обычно
пустынная до самого вечера, сейчас была забита машинами, и мне пришлось
пройти над ней из конца в конец, прежде чем я отыскал свободное место и
припарковался. Да и то пришлось с минуту покружить, пока с этого места
разошлась толпа что-то обсуждающих людей. Большинство из них я видел
впервые, видимо это были жители Континента, но одного я узнал - Эрри
Санарского, соседа Арна. Выходя из машины, я кивнул ему, но он то ли не
заметил моего кивка, то ли не пожелал здороваться со мной. Что ж, вполне
понятно - теперь я, как представитель Метрополии, единственный на всем
Сэлхе, принимал на себя ответственность за ее действия. Дальше будет только
хуже. Надо бы потом перевести машину поближе к Станции. Но пока делать это
было бы опрометчиво.
Не знаю почему, но пока я шел от стоянки к мэрии, мне казалось, что сзади
наплывает серая плоская туча и вот-вот начнет накрапывать мелкий дождик. Я
даже временами будто ощущал его дыхание на своем затылке, и это заставляло
меня прибавлять шаг. Странная это штука - вторичное восприятие. Какая-то
деталь из окружения настолько напоминает то, что неоднократно было с тобой
в прошлом, что на тебя лавиной обрушиваются другие ощущения из этого
прошлого, так что порой не отличить реальность от воображаемого. Мелкий
холодный дождь - это же лагерь Алто на Гирреве в Метрополии. То же
одиночество среди толпы людей и та же скрытая враждебность всего, что
окружает. Двадцать четыре стандартных года - целую вечность! - назад. Шесть
долгих одиноких лет, до тех самых пор, пока я не был отобран для училища
Службы Связи. Метрополия знает, кого отбирать для такой службы - лишь тех,
у кого нет никого из близких во всей Галактике. И она знает, как их
воспитывать.
Я успел как раз вовремя. Сессия Совета, наверное, только что закончилась, и
толпа ожидавших у мэрии людей медленно рассасывалась. Я поднялся по
лестнице и вошел в кабинет мэра.
Он был не один, напротив него в креслах с высокими спинками сидели двое
Советников и о чем-то оживленно спорили. Я поймал лишь обрывок их
разговора. Мэр сидел в своей обычной позе и, судя по всему, в споре участия
не принимал. Было видно, что он очень устал.
При моем появлении оба Советника замолчали и со сконфуженным видом - словно
их застали за каким-то неприличным занятием, поднялись с мест. Я хорошо
знал обоих. Один - Парк Дларш, владел участком на западе острова и был, по
моим сведениям, сторонником скорейшего начала разработки реенгрита. Еще бы
- на его участке минерал залегал очень близко к поверхности, и запасы были
достаточно велики, чтобы сделать владельца участка очень богатым человеком.
Второй был Тино Аргал, Советник с Континента, с которым я разговаривал
утром.
Я подождал, пока они выйдут из кабинета, и сел в одно из освободившихся
кресел.
- Будет ли ответ для Метрополии? - спросил я.
- Подтвердите получение - и все.
- Понятно. Вы что же, так ничего и не репшили?
- Нет, почму же? Кое-что мы решили. Кое-что мы все-таки решили. По крайней
мере, мы, вроде бы, разработали приемлимый для всех план дальнейших
действий. Сегодня вечером я оглашу его, а завтра сюда соберутся все, кто
есть на Сэлхе, для голосования.
- А что за план?
- Все в свое время, Мэг.
- Понятно. Тогда я пойду.
- Идите, Мэг. Только знаете что? Я посоветовал бы вам - так, на всякий
случай - сажать свою машину поближе к Станции. У вас же там есть небольшая
площадка прямо на холме. Перегоните ее прямо сейчас.
- Я думаю, еще не время.
- Смотрите, не опоздайте.
Я был убежден, что мэр переоценивает опасность. По крайней мере на текущий
момент. Позже, конечно, всякое может случиться, но пока... У меня
как-никак, имелся некий опыт в подобных делах, не говоря уже о том, что я
прошел все психологические курсы Академии. После училища я восемь
стандартных лет шлялся по Галактике, налаживая и ремонтируя оборудование
Станций Связи и успел насмотреться всякого. Одна Бухта Дьякона чего стоила.
Странное название для города - столицы Ангарсана - но уже через месяц
забываешь о его странности. Зато никогда не забыть ночные сражения полиция
с портовыми бродягами. Ловр Косой наверняка не учился даже в простой школе
и не имел никакой подготовки по массовой психологии, но он великолепно умел
в нужный момент направить толпу туда, куда ему требовалось. Пока его не
прирезали подосланные укбийцы, он регулярно устраивал беспорядки в порту,
каждый раз неплохо наживаясь на срыве перевозок. Когда его прирезали,
началось восстание и порт был просто-напросто разрушен федеральной
артиллерией. Я там был, все это видел и никогда не забуду. И я всегда
помнил, что прекрасно чувствовал тогда то состояние толпы, когда она готова
к взрыву. Здесь до этого состояния еще не дошло. Здесь потребуется толчок,
и немалый, чтобы начались беспорядки.
Однако через поселок я не пошел, а, выйдя из мэрии, двинулся к своему холму
по узкой тропинке вдоль ручья, что огибал его с юга. Обычно я не ходил
здесь - кустарник по краям тропинки пожух от зноя и не давал тени, трава
под ним выгорела и пропылилась. Каменистая почва здесь не удерживала влаги,
и лишь зимой, когда дуют ветры с юга, принося с собой дожди, этот склон
холма пробуждался к жизни. Но сегодня, после ночного ливня, все вокруг
ожило, и я не пожалел, что выбрвал эту дорогу.
Через четверть часа я был на Станции. До вечера, когда мэр собирался
выступить с принятым на сессии Совета планом действий, оставалось еще
несколько часов. Делать в эти часы было совершенно нечего. Желая насколько
ваозможно потянуть время, я не спеша, основательно пообедал, а затем достал
из шкафа табельный излучатель и стал его тщательно проверять. Я знал, что
недалеко время, когда им придется воспользоваться.
И вот тут, в это самое мгновение, когда я закончил профилактику оружия и
привычным движением загнал в него импульсатор, меня вдруг обдало волной
холода. Только сейчас, только в этот самый проклятый момент я вдруг
почувствовал - не понял, а именно почувствовал! - что готовлю-то я оружие
для того, чтобы стрелять в людей. Не по мишеням стрелять и не по зверям
всяким - по людям. Я видел, как стреляли в людей, и видел, как люди убивали
друг друга, но сам никогда еще не брал в руки оружие для того, чтобы
убивать. Никогда.
Я застыл на месте, сжимая в руках излучатель, и мучительно пытался найти
себе оправдание. И не находил его. Давно, очень давно не случалось со мной
такого. С тех самых пор, как осознал я свою исключительность, свою
способность видеть точнее и дальше других, свою способность предвидеть и
объяснять поступки чужих мне людей, с тех самых прор, как я почувствовал
уверенность в себе, в том что я способен на все и нет дела, которое
оказалось бы мне не по плечу и нет поражения, которое сломило бы эту мою
уверенность, с тех самых пор мне впервые захотелось найти оправдание своим
поступкам. Не перед другими. Что другие? Прах, пыль, муравьи, сами не
понимающие, к чему они стремятся. Перед собой. И не находил я этого
оправдания. Я говорил себе, что это не преступление - стрелять ради защиты
своей жизни. Но кто как не я сам был виновен в том, что жизни моей угрожала
опасность? Я говорил себе, что мир наш несправедлив и преступен. Что мой
выстрел значит в сравнении с преступлениями, творимыми ежечасно, когда
из-за каких-то интересов, цинично называемых высшими, целые планеты
обрекаются на вымирание, когда из-за неспособностми людей понять друг друга
худшие из худших - таков неизбежный закон - получают возможность править
миром? Что значит в сравнении с этим мой выстрел и чья-то отнятая им жизнь?
Выстрел... Не выстрелы погубят Сэлх...
Но все это были напрасные мысли и напрасные оправдания. И я так и сидел,
сжимая в руках табельное оружие, пока часа через два не вывел меня из этого
состояния экран приемника. Мэр начинавл свое очередное выступление.


* * *


А потом наступило затишье. Неожиданное даже для меня самого. Собрались,
поговорили, поспорили - даже драки были, даже что-то вроде милиции для
поддержания порядка организовать пришлось - и снова все успокоилось. Словно
и не происходило ничего. Как жили раньше, так, вроде бы и продолжали жить.
Будто бы все пары повыпустили на этом сборище, и никакого напряжения не
осталось. Даже в погребке Террена все будто бы по-прежнему стало, и те, кто
еще накануне лез в драку, сегодня вновь мирно усаживались рядом как в
прежние времена. И некоторое время я готов был поверить в то, что общество
Сэлха оказалось гораздо боле устойчивым к катастрофическим внешним
воздействиям, чем можно было подумать. Но до конца поверить в это я не мог,
и недели через две получил возможность убедиться в справедливости своих
сомнений.
Че-Бао был кернеммитом. Когда я еще только готовился к службе на Сэлхе, я
был уверен, что среди жителей планеты окажется окажется хоть один
кернеммит. Их оказалось даже больше. По крайней мере, я лично видел
двенадцать, а сколько еще было не столь явных, сказать трудно.
У Че-Бао было землистого цвета лицо, раскосые глаза, из тех, что почему-то
называют "восточными", тонкий длинный нос, большие уши, прижатые, как бы
даже распластанные по бокам черепа. И руки - слишком длинные для обычного
человека, с длинными тонкими пальцами. Че-Бао был кернеммитом в тридцатом,
наверное, поколении, но наследство Кернемма не слабеет со временем.
Наоборот, даже дремлющее, даже скрытое в глубинах генетического кода
предков, оно обязательно рано или поздно проявит себя в полной мере. На
Сэлх никогда не прилетал ни один явный кернеммит, но среди предков
переселенцев они были. И они были среди потомков.
Че-Бао пришел ко мне без предупреждения. Не на Станцию, конечно - в контору
Службы Связи. Я не знаю, сколько времени он прождал меня, потому что
теперь, с объявлением военного положения, частная связь была прекращена, и
я заходил в контору лишь от случая к случаю раз в несколько дней. Но когда
я вошел туда как-то вечером, возвращаясь из мэрии, он сидел у окна и
смотрел на меня с таким видом, будто явился на заранию назначенную встречу,
а я опоздал на нее.
- Уже ночь, - сказал он вместо приветствия.
В окно светил Ситэлх, и лицо Че-Бао в его свете казалось зловещим. С моим
приходом потолочные панели не осветились - видимо, он сдвинул регулировку
на минимум.
- Че-Бао акрит, - ответил я машинально. Но он не отреагировал на мое
истинно кернеммитское приветствие.
- Сен-Ку никогда так не задерживался.
- Сен-Ку далеко. Да и время теперь другое.
- Сен-Ку не делал нам зла.
- Что ты хочешь этим сказать? - спросил я, садясь напротив него.
- Ты пришел - ты знаешь.
Руки он держал на коленях, и в темноте я не видел, есть ли у него оружие. Я
слишком успокоился, подумалось мне, я немного переиграл в спокойствие.
Входить сюда в темноте, конечно, не следовало. Но теперь уже поздно. К тому
же, их ведь по меньшей мере двенадцать - кернеммитов на Сэлхе. Он мог
придти не один, снаружи тоже может кто-то ждать. И еще кто-то может ждать у
самой Станции.
- Я не понимаю тебя, Че-Бао.
- Сен-Ку не любил нас, но он не делал нам зла.
- А кого он вообще любил.
- Ты тоже нас не любишь.
- Я никого вообще не люблю, Че-Бао. Зачем ты пришел?
- Люди говорят - мы враги. Люди говорят - мы предатели. Раньше не говорили.
Сен-Ку был - не говорили. Никто не говорил. Ты пришел - стали говорить.
- Кто говорит?
- Все говорят.
- При чем здесь я? Теперь другое время. Люди ищут виновных. Вы не такие,
как все - вот и болтают ерунду.
- Сен-Ку был - были как все. Ты пришел - стали не такими. Я здесь родился,
я здесь умру. Я был человеком - стал кернеммитом.
- Ты всегда был кернеммитом, Че-Бао. Этого никто изменить не в силах.

- На Сэлхе не было кернеммитов, пока ты не пришел. Не было, - впервые с
начала разговора в голосе его появилась стратность. До этого он говорил
тускло и монотонно.
- Разве ты узнал о своей сущности с моим приходом?
- Никто не указывал на нас пальцем. Никому не мешало, что мы не такие.
- Тогда не было войны. Теперь другое время.
- Чем мы хуже других? Чем мы хуже тебя?
Что ж, он разговорился. Это хорошо. Раз он разговорился - значит пришел не
для того, чтобы стрелять. По крайней мере он не уверен в том, стоит ли
стрелять. Я немного расслабился. Не спеша подошел к окну, встал в
полоборота к Че-Бао.
- Ты задаешь вопросы, на которые нет ответов. И потом, что значит для тебя
мое мнение? Не оно же привело тебя сюда.
- Мы такие же люди. Я знаю, я видел. Тот, с "Раногоста", весь в бородавках
зеленых - чем он лучше нас? Есть другие - синие, черные. Есть покрытые
волосами, у которых зубы торчат, клыки торчат. Чем они лучше нас?
- На Сэлхе нет таких. На Сэлхе есть только вы и обычные люди. Неважно, кто
работает на Станции - я или Сен-Ку - на Сэлхе нет больше других
человеческих рас. Это ваша проблема, Че-Бао, я тут ни при чем.
- Тогда кто?
- Я догадываюсь кто. Может и ты догадаешься.
Я демонстративно сложил руки на груди и, отвернувшичсь от него, стал
смотреть в окно. Сегодня у Ситэлха фаза полнолуния. Ночь большого прилива.
Еслди улететь на запад, далеко-далеко, до самого Континента, то через
несколько часов полета можно достичь входа в залив Чья-хан. Длинный,
протяженностью в сотни километров, он постепенно сужается, превращаясь в
узкую скалистую щель полукилометровой глубины - зародыш континентального
разлома. Приливная волна входит в его устье и мчится по нему с огромной
скоростью, почти не теряя энергии на своем пути с тем, чтобы отдать ее всю
без остатка в последнем яростном броске в самом конце залива. Сегодня, в
ночь полнолуния Ситэлха прилив будеть особенно мощным, и над заливом
Чья-хан взметнется на сотни метров вверх водяной столб. Так мне рассказывал
Арн. Я не видел этого - не успел. И, наверное, уже не увижу.
Поселок из окна просматривался как на ладони. В некоторых окнах еще горел
свет, но большинство домов было погружено в темноту. Я отыскал среди
освещеных окон одно, недалеко от края поселка, и вгляделся пристальнее.
Свет из окна лился ровно, без изменений. Наверное тот, кто за ним
находился, читал или что-то писал. Он обычно засиживался за рабочим столом
допоздна. Интересно, догадается Че-Бао или нет?
Я услышал легкий шорох сзади и не спеша обернуклся. Но Че-Бао уже не было -
он ушел, тихо прикрыв дверь за собой. Он не стал стрелять.
Я отошел к стене, прислонился к ней спиной. Несколько минут постоял,
вслушиваясь в удары сердца. Оно билось ровно и спокойно. И сам я тоже был
совершенно спокоен. Опасность миновала.
Я отодвинул стенную панелдь и наощупь достал из сейфа шлем и излучатель.
Конечно, сегодня не помешала бы и полная защитная форма, но она находилась
наверху, в Станции. Я надел шлем, опустил забрало, включил светоусилители -
на всякий случай, чтобы не напороться на засаду. Для того, чтобы идти,
хватало и света от Ситэлха. Потом взял в руки оружие.
На пороге я огляделся. Никого не было видно. Дул легкий ветерок с холмов,
шелестели листья кустарника. Над Сэлхом стояла спокойная летняя ночь.
Последняя мирная ночь на планете.


* * *


Об убийстве я узнал лишь наутро, когда меня поднял с постели срочный вызов
из мэрии. На экране я увидел Фонбраума, начальника недавно организованной
милиции. Я немного помедлил, следя за тем, как он нетерпеливо жмет на
кнопку вызова, затем откликнулся:
- Доброе утро, Кеар. В чем дело?
- Здрпавствуйте, Мэг. Ночью убит Крандалос.
- Все-таки убит?
- Вы, похоже, не очень удивалены? - в голосе Фонбраума сразу появилась
настороженность.
- Я окончил Академию Связи, Кеар. Я умею предвидеть очевидное. Ему
следовало быть осторожнее.
- Может быть, вы скажете, кто его убил?
- Это не входит в мои планы. Я здесь лицо постороннее, я не вмешиваюсь в
ваши внутренние проблемы. Вы же знаете статус Службы Связи.
- Вы должны сказать нам все, что знаете, Мэг.
- Слушайте, Фонбраум, если вы не знаете законов, действующих внутри
Ассоциации Свободных Миров, то это не значит, что таких законов не
существует. Пока я ношу форму Офицера Связи, я не только экстерриториален -
а одно это уже напрочь отметает ваше "вы должны'" - я еще и подчиняюсь
уставу Службы Связи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20