!. Разве в те моменты, когда от
тебя требовалось напряжение всех сил и воли, твоя рука не тянулась
автоматически к волшебной палочке... то есть, шапочке?! Разве ты не
перестал бояться смерти? А ведь это очень страшно, когда человек перестает
опасаться, что в любую минуту его существование может прекратится...
Наверное, это уже - не человек, вернее, не совсем человек...
Это - своего рода рабство, вот что это такое! Человек станет рабом им
же придуманной машины, и тогда действительно сбудется мечта идиота...
Ради того, чтобы это никогда не сбылось, не жалко уничтожить любой,
пусть даже самый гениальный, плод человеческого разума!..
Почему же ты тогда не уничтожишь "оракула" прямо сейчас, спросил
внутренний голос. Зачем ты продолжаешь пользоваться его услугами? Сожги
его, утопи в реке, выбрось в мусорный ящик!.. Что: слабо?!. На словах-то
ты, как и все, - умник, а на деле - слаб человек?..
Сам дурак, огрызнулся Рамиров. Чтобы бороться с врагом, нужно до
конца изучить его. Должен же я иметь полное представление о том, на что
еще способен этот головной убор?!.
Но, возражая так самому себе, Рамиров с тихим ужасом понимал, что его
невидимый оппонент все-таки прав... Слаб человек, слаб!..

РЕТРОСПЕКТИВА-8. АКСЕЛЬ
Ян вышел из подземки на поверхность в центре, где не бывал уже бог
знает сколько времени. Перемены бросались в глаза.
Прямо на ступенях подземного перехода сидели проститутки. Когда
Рамиров проходил мимо них, одна оторвалась от бутылки дешевого вина и
хрипло проворковала:
- Мальчик, курс любви сегодня упал еще на десять пунктов, так что
спеши воспользоваться!
- Не будь дурой, Лорка, - процедила другая, меланхолично жевавшая
жвачку и одновременно мрачно разглядывавшая огромную дыру на черном,
заканчивающемся выше колена чулке. - Не видишь, что этот мальчик -
безденежный херувим?
- Ангелочка можно обслужить и в кредит, - сказала третья, окутанная
облаком табачного дыма, и хихикнула.
Рамиров молча прошел мимо девиц, миновал шмыгающего носом молодого
человека, торгующего с лотка армейским обмундированием и медалями,
отказался от предложений юрких валютных менял и вырвался наружу.
И сразу оказался совсем в другом мире. В этом мире расплачивались не
наличными, а с помощью электронных банковских карточек, здесь жратва и
шмотки изобиловали на каждом шагу, здесь ходили в костюмах по пятнадцать
тысяч юмов, сшитых на заказ у известных модельеров, здесь тротуары из
настоящего мрамора мыли ежедневно с мылом, здесь сверкали зеркальные
витрины, а вывески на заведениях были написаны непременно золотыми
буквами. Рамирову даже показалось, что и воздух пахнет не свежестью, и уж
тем более не выхлопными газами, смешанными с вонью помоек, а дорогой
парфюмерией. Одним словом, на каждом шагу здесь пахло большими деньгами.
На центральной площади, как раз напротив управления полиции, высился
огромный, высотой с двухэтажный дом, экран публичных объявлений. Он был
виден из любой точки площади. Смотреть по нему, конечно, было нечего -
реклама и прочая лабуда, нескончаемый поток которой лился дневно и нощно
по ти-ви. Однако, людям в этом мире, наверное, было совсем нечего делать,
если они подолгу глазели на голографическое изображение, переливавшееся
сотнями цветных оттенков, как гигантский мыльный пузырь.
Время от времени реклама прерывалась очень важными и срочными
частными объявлениями - например, о пропаже породистой собаки, за
нахождение которой предлагалось баснословное вознаграждение...
Когда Рамиров проходил мимо стоянки такси, на исполинском экране
вдруг появилась чья-то знакомая физиономия, и казенный голос за кадром с
тревожной интонацией объявил:
"Внимание, внимание! Экстренная информация! ЮНПИСом и службой
государственной безопасности срочно разыскивается человек по имени Ян
Рамиров. Гражданам, располагающих любой информацией о его местонахождении,
гарантируется крупная премия"...
Только теперь до Рамирова дошло, что физиономия на экране - его
собственная, это явно была его старая фотография, наверное, изъятая из
личного дела, которое так и осталось в архиве ЮНПИСа.
Значит, бывшие коллеги решили устроить охоту на меня. Причем, в
лучших традициях, с привлечением к этой охоте падкой на материальную
выгоду общественности... Как когда-то на Диком Западе: за голову индейца -
премия!..
Рамиров почему-то почувствовал себя так, будто заявился в полном
костюме на нудистский пляж. Конечно, за прошедшие годы лицо его
изменилось, причем наверняка не в лучшую сторону, но, видимо, опознать его
еще можно... Это что же, ходить теперь постоянно в маске? Или в черных
очках? Или совсем не высовывать носа из своей норы?
Вполне понятная злость охватила Яна, ему вдруг стало почему-то
казаться, что расфуфыренные, пахнущие как передвижные парфюмерные лавки,
прохожие косятся на него с подозрением.
- Ну, что ты так на меня, уставился, сволочь? - сказал Рамиров
шедшему навстречу толстяку в дурацкой тирольской шляпе с павлиньим пером.
Уцепившись за руку толстяка, следом влеклась тощая дама в бархатном
платье, на которой не было живого места от драгоценностей.
- Пардон? - осведомился толстяк, на всякий случай приподнимая шляпу.
- Что вы сказали?
- Я сказал, чтобы ты не пялился на меня, как на оборотня, - сказал
Рамиров. Дама охнула и мгновенно побелела. - Послушай, я - такой же
человек, как и ты. Не лучше, но и не хуже!.. И если ты думаешь, что я -
чужой в вашем уютненьком мире, что здесь место только таким, как ты и твоя
баба, то ошибаешься!..
- Джеймс! - придя в себя, заверещала дама писклявым голосом. - Пойдем
отсюда быстрее, не позволим этому типу испортить наш моцион!
- Безобразие! - трясущимися губами прошлепал толстяк, с отвращением
глядя на Рамирова. - Нарушение общественного порядка! Этот оборванец -
наверняка из "бывших"! И куда только смотрит полиция?!
Вокруг постепенно стала скапливаться горстка людей, явно ведущих
пресный образ жизни, а потому жаждущих хоть каких-нибудь развлечений.
Пусть даже в виде скандала в общественном месте...
Рамиров почувствовал, что уже не владеет собой. Он шагнул к толстяку,
но кто-то взял его сзади под руку.
Ян покосился и увидел простое, открытое лицо с короткой стрижкой. И
форменный шлем водителя такси.
От человека густо несло пивным перегаром.
- Не гони волну, дружище, - посоветовал он Рамирову. - Эту жиреющую
публику убивать надо, а ты им что-то доказывать взялся. Пойдем-ка отсюда.
Рамиров по инерции попытался вырваться, но хватка у человека в
фуражке была мертвой. Такой хваткой только винтовку со штыком держать.
- А ну, дорогу! - рявкнул таксист в толпу, и зеваки послушно
расступились.
Он отвел Рамирова на стоянку такси, втолкнул в машину, захлопнул
дверцу, сел за руль и рванул с площади на приличной скорости. Сзади
раздались запоздалые полицейские свистки, забегали какие-то люди в
мундирах, но человек гнал машину сначала по улицам, потом по каким-то
переулкам, не обращая внимания ни на переполох среди дорожных полицейских,
ни на сигналы светофоров, ни даже на Рамирова.
Когда Ян уже подумал, что таксист забыл о его существовании, тот
вдруг сунул ему ладонь и кратко сообщил:
- Аксель.
Рамиров замялся. Потом сказал:
- Ян.
Человек искоса глянул на него. Усмехнулся:
- Тот самый, которого только что показывали там, на площади? - И, не
дожидаясь ответа, продолжал: - Я тебя сразу приметил. Я же бывший
разведчик, а в разведке положено держать ушки на макушке и все
примечать... Служил?
- Служил, - подтвердил Рамиров.
- А сейчас что делаешь?
- Да так... Ничего.
- Ты что - еще не в Легионе? - удивился таксист и так крутнул руль,
объезжая колдобину, что Рамиров едва удержался на сиденье. - А за что
тогда тебя метут?
- Куда мы едем? - спросил Рамиров.
- Послушай, - сказал Аксель. - Сегодня наши собираются в одном месте.
Если хочешь - поедем вместе.
Кто такие "наши", он не стал уточнять. И так все было ясно.
- А что там делать? - Рамиров изобразил сомнения.
- Знаешь что? - сказал Аксель. - Я сразу сообразил, что ты свой
человек. Поэтому давай-ка поговорим честно, без всяких китайских
церемоний...
Он свернул из крайнего левого ряда к тротуару, под носом у попутных
машин, и остановился. К такси тут же сунулся какой-то тип в плаще,
несмотря на отсутствие дождя, с дамским зонтиком и пухлым портфелем под
мышкой:
- Освободился, шеф?
- Пошел ты, - сказал через окошко Аксель и поднял стекло.
Повернулся к Рамирову:
- Если уж ты такой крутой, Ян, то с этой гнилью надо по-другому
обращаться. Понимаешь, они разжирели именно за наш счет. Разогнали армию,
прикрываясь красивыми словами, и пусть, значит, милитары подыхают себе на
здоровье! А они будут пить, жрать и трахаться! Много лет они сюсюкали:
"человек с ружьем, человек с ружьем! Защитник наш и опора!" А как только
ружье у этого человека отобрали, так он сразу - не человек, а так, отбросы
общества, над которым можно всячески измываться... Квартиры лишить, к
примеру... или пенсию отменить. И все - прогресс, мол, прогресс! Я это
слово "прогресс" на дух уже не переношу, меня блевать от него тянет!..
Он ударил ребром ладони по рулю и помолчал, успокаиваясь.
Потом неожиданно спросил:
- Ну, что - поедем на слет ветеранов, Ян?
Рамиров устало прикрыл глаза. Вот в чем все дело, подумал он. Когда
идет большая драка, то нужно обязательно быть на чьей-то стороне. Или ты с
нами, или против нас. Или ты "наш", или "не наш", а, стало быть, - враг...
Так уже тысячу раз было, и еще тысячу раз будет, а тот, кто все же будет
пытаться остаться в стороне, станет врагом для обоих драчунов. Господи,
неужели этот мир изначально задуман так, чтобы в нем непременно были
"свои" и "враги" и чтобы больше всего доставалось ударов тому, кто
пытается разнять дерущихся?!.
- Едем, - сказал он вслух. - Едем к "нашим", Аксель.

РЕТРОСПЕКТИВА-9. ЛЕГИОН
Здание спортивного клуба находилось в тихом пригороде. Со всех сторон
оно было обнесено стальной решеткой. У ворот стояла кучка людей. Чуть
поодаль прохаживались парами несколько полицейских, небрежно помахивая
дубинками и электрошоковыми парализаторами.
Допуск в клуб контролировали трое молодых людей, одетых в пятнистые
комбинезоны без каких-либо знаков различия и с красными повязками на
правом рукаве. Чуть поодаль у забора кучковались пожилые женщины в черных
платках и шляпках и с транспарантами, на которых значились сердитые
лозунги: "ДОЛОЙ ВОЕННЫХ ВЫРОДКОВ!", "КТО ЗАПЛАТИТ ЗА СМЕРТЬ НАШИХ
СЫНОВЕЙ?", "НЕ ДАДИМ ПРОЙТИ МИЛИТАРИСТАМ!" - и так далее, в том же духе.
Время от времени женщины принимались скандировать нестройным хором
что-то гневное и неразборчивое, явно обращаясь к парням, дежурившим в
воротах, а те демонстративно плевали себе под ноги и нецензурно острили.
Когда Рамиров и Аксель подошли к воротам, парни заступили было им
дорогу, но водитель похлопал по плечу одного из них и сказал, кивнув на
Яна:
- Это со мной, ребята. Из нашенских...
Успешно преодолев второй заслон дежурных в дверях спортивного зала,
они очутились в тесном вестибюльчике. Справа, у барьера гардероба,
толпились люди, одетые кто во что горазд, но обязательно имевшие в своем
одеянии какой-нибудь предмет из военной экипировки: каскетку, тельняшку,
армейские грубые ботинки на неснашиваемой толстой подошве или рубашку с
неспоротой армейской эмблемой...
У окна, за столами с табличками "РЕГИСТРАЦИЯ" сидели коротко
стриженые молодые парни. Перед каждым из них возвышался турбо-компьютер
типа "лэптоп", который, судя по кабелям, был оснащен мгновенной
радиофаксной связью.
- Ну ты пока зарегистрируйся, - сказал Аксель Рамирову, подталкивая
его к столикам, - а я переговорю кое с кем... Давай, давай, таков уж
порядок. Встретимся в зале.
И он ринулся сквозь толпу, на ходу раскрывая объятия и громко
вопрошая: "Карл, дружище! Тебя еще не кокнули?"...
Рамиров подошел к одному из столиков. Скучавший за нем молодой
человек вопросительно оглядел его цепким взглядом.
- Желаете зарегистрироваться? - равнодушно жуя "чуингам", спросил он.
- Так точно, - не удержался от уставного выражения Ян.
- Фамилия?
Рамиров на мгновение задумался. В памяти всплыла последняя операция в
ЮНПИСе, и Ян решил рискнуть.
- Бикофф, Евгений Бикофф, бывший филд-лейтенант. Бывший командир
взвода.
- Где служили?
- В воздушно-десантных войсках... Сорок пятая бригада.
"Интересно, что я буду делать, если он попросит предъявить хоть
какой-то документ? Сказать, что оставил все бумаги дома?"...
Однако, молодой человек аккуратно заполнил компьютерный бланк со слов
Рамирова, не требуя при этом никаких документов.
Покончив с формальностями, он извлек из щели в принтере пластиковую
карточку и протянул ее Рамирову. На лицевой стороне была отпечатана
большая синяя буква L, а с обратной стороны значились только имя и фамилия
Бикоффа и дата выдачи. На просвет в карточке виднелся герб Объединенных
вооруженных сил Сообщества: красный орел на желто-синем фоне с двуручным
мечом в когтистых лапах.
В зале, куда проследовал Рамиров, были рядами расставлены
разнокалиберные, явно позаимствованные в разных местах стулья. Почти все
места были уже заняты, но постепенно подтягивались все новые и новые люди,
так что в перспективе зал грозил быть переполненным.
Публика сидела лицом к деревянному помосту, на котором в углу были
сосредоточены стойки для штанг, гири и прочие тяжелоатлетические
принадлежности, а в центре стоял длинный стол, накрытый вместо скатерти
большим знаменем Вооруженных Сил. Рядом со столом возвышалась невысокая
трибуна с змеиной головкой микрофона.
Бывшие милитары беседовали друг с другом, многие из них были знакомы,
значит, не первый раз посещали подобные слеты. То тут, то там раздавалось
характерное чмоканье открываемых банок с пивом. Гул разговоров висел над
головами плотным комом.
- ...лучше всего, помнится, в тот день нам удалась массированная
танковая атака... А мой механик-водитель забыл подключиться к ТПУ,
представляешь? Я ору ему, ору, а он - никакой реакции! Тут уж сам комдив с
вышки руками машет, что-то орет на весь полигон. Ну, прицеливаюсь я
сапогом и этак аккуратно - под копчик своему разине!..
- ...помнишь, был у нас начштаба батальона? Его потом еще за пьянку в
служебное время выперли... да нет, тогда еще не увольняли... В академию
выперли. Встречаю его на днях... И знаешь, чем он теперь занимается?
Сосисками торгует в подземном переходе!..
- ...до чего дожили, а? Управдом вчера подходит, так и так, мол,
давай освобождай жилплощадь... В честь чего это, спрашиваю. А у него
глазки во все стороны шныряют. Жильцы, говорит, на вас жалуются. Не
нравится этим сволочам, что я по утрам разминкой на детской площадке
занимаюсь! Пример, мол, плохой подросткам подаю всеми этими приемчиками
каратэ... А где мне еще заниматься?! Я же должен быть постоянно в
спортивной форме, как огурчик!..
- ...порой думаешь: на хрена я всю свою сознательную жизнь, за
мизерную зарплату, лямку тянул?! Чтобы потом вместо благодарности люди мне
в лицо плевали?! Да если даже потребуется им опять армия, то увольте -
теперь уже штафирок я защищать не пойду! Пусть хоть вторжение инопланетян
будет!..
Неизвестно откуда, появился Аксель. Он выглядел еще более оживленным,
чем раньше, и от него густо несло свежим запахом спиртного.
Быстро сориентировавшись, бывший разведчик подцепил в соседнем ряду,
буквально из-под носа у кого-то, пустой стул и устроился рядом с
Рамировым.
Тут же, словно все ждали только его, Акселя, появления в зале, на
помост поднялись люди в парадных генеральских мундирах, сопровождаемые
приветственным ревом и овацией, и слет был открыт.
Во вступительном слове секретарь Комитета экс-милитаров коротко
остановился на текущем моменте. Момент, сказал он, был острым и
напряженным. Общество враждебно настроено по отношению к своим бывшим
защитникам, которые, не щадя жизни и здоровья, стояли на страже...
В этом духе оратор продолжал изливаться еще минут пятнадцать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30