- Я и не собираюсь впутывать Еву в эту грязь. Жена не могла мне изменить!
- Но я уже говорила с ней, она обо всем знает. Подумай, если ты поссоришься с Мейтлендами, Ева все равно окажется втянутой в эту скандальную историю.
Касс какое-то мгновение колебался, решая, как поступить. Потом выскочил из комнаты и помчался к себе наверх.
Дженет сжала кулаки и кинулась к Торнтону. Наскоро объяснив ему, в чем дело, она взмолилась:
- Пойди за ним. Сейчас он говорит с Евой. Касс взбешен. Я боюсь, как бы он чего не натворил. Ты должен быть у Фредериков до того, как брат появится там. Ты должен предотвратить возможную трагедию.
Торнтон, казалось, не очень понимал, что происходит. Тогда Дженет схватила его за плечо, тряхнула изо всех сил, подтолкнув к двери:
- Поспеши. Я не хочу, чтобы случилось непоправимое. А вдруг произошла роковая ошибка? Вдруг все это - плод ревнивого воображения миссис Фредерик?!
- Конечно, ошибка, - убежденно ответствовал невозмутимый Торнтон.
Он тщательно пригладил волосы, подтянул галстук и направился к выходу. Еще через несколько минут Дженет услышала, как кузен спустился вниз и парадная дверь за ним громко захлопнулась.
Мисс Грант быстро поднялась в свою комнату и открыла окно. Отсюда была хорошо видна мастерская Фредерика. Она заметила незнакомого мойщика окон в белом халате и белой кепке. Он стоял на лестнице возле мансарды и наблюдал. Потом незнакомец медленно спустился. За деревьями мелькала его светлая кепка. Он направлялся к их дому. Сердце Дженет отчаянно колотилось. Касса нигде не было видно. "Сколько можно говорить с Фредериком? Только бы они не подрались!" - молила она бога.
Уловив чьи-то шаги, Дженет быстро захлопнула окно. Девушка испугалась, что домашние подумают, будто она шпионит. Но это пришли не к ней. Шаги доносились сверху, из комнаты Евы. Какие-то странные, припадающие шаги, так ходят хромые. Неожиданно вскрикнула Ева, но тут же затихла, как будто кто-то заткнул ей рот.
- ...Вот и все, что я знаю, Пит... ...Огонь в камине погас; Пит встал с дивана, чтобы подбросить дров. Он снова наполнил два бокала и передал один из них Дженет. В комнате стало прохладно, Дженет знобило, и она накинула жакет. Расслин стоял возле камина и с тревогой смотрел на нее.
- И это все, что ты помнишь? Вернее, все, что ты узрела? А Касс? Ты видела Касса? Может, ты заметила, как он возвращался обратно?
Дженет грустно покачала головой.
- Больше ты никого не видела?
- Нет.
- Ну что ж. Значит, ты снова подозреваешь хромого мойщика окон, которого никто не нанимал и никто, кроме тебя, не видел.
- Я уже говорила, что Ева видела его. Он был в нашем доме и поднялся наверх. Это он избил Еву. Я слышала, как она кричала. Ты помнишь, что у нее все лицо было в синяках? Ты ведь помнишь?
Расслин ничего не ответил, и Дженет удивленно взглянула ему в глаза:
- Еву я никогда не прощу. Она могла спасти Касса. Она знает хромоногого. Я понимала это тогда и не забыла до сих пор.
- Я пытался найти хромого невидимку, да и полиция его искала, но он будто сквозь землю провалился. - Голос Пита звучал неуверенно, и Дженет обо всем догадалась.
- Выходит, ты просто подыгрывал мне, когда я рассказывала о хромом. Ты не сомневался: я все выдумала, чтобы защитить брата? Большое спасибо. А я-то думала, ты мне друг. Но я повторяю: хромой существует; он преследовал меня несколько дней перед судом, и сегодня я снова слышала его припадающие шаги у себя за спиной. Это было ужасно! Пойми! - кричала она. - Я не могла ошибиться!
Пит был смущен взвинченностью Дженет. Как можно спокойнее он спросил:
- А все-таки какова роль хромого, по-твоему? Он - убийца?
- Нет, вряд ли. Но он видел убийцу, а посему хромой - соучастник преступления.
- Он знал Еву раньше?
- Настолько хорошо, чтобы избить ее.
- А все же, ты здорово ненавидишь Еву, Дженет, - заметил Пит.
Дженет изумленно взглянула на Расслина.
- Ты повторяешь слова Торнтона! Но я ощущаю другое. Ненависть - слишком сильное чувство. Ненависть разрушает личность. Просто Ева мне никогда не нравилась. И не только потому, что она - пустышка. Если бы она смогла быть хорошей женой для Касса, сделать его счастливым, то я бы смирилась. Но все обернулось иначе. Я давно подозревала Еву. И что самое главное: она не любит Касса. Он был ей всегда безразличен. На суде она даже не приблизилась к нему, чтобы хоть как-то утешить, ни разу не навестила его в тюрьме. Развод Ева постаралась оформить как можно быстрее.
- А что ты знаешь о ее семье?
- Она никого из родственников не приглашала в наш дом, хотя мы и настаивали. Кем бы они ни оказались, Гранты были готовы их принять. Но Ева не говорила о своем прошлом, как будто она родилась в тот самый день, когда переступила порог нашего дома. Ева напоминала шкодливую кошку, которая съела любимую канарейку хозяина. Ее настоящее имя - Элли Вое. Я узнала об этом, когда ей нужно было записать свое имя в свидетельстве о браке. Имя Ева она сама придумала. Возможно, по ассоциации с библейской прародительницей?
- Хорошо, что не Мадонна, - с усмешкой заметил Пит.
- У нее есть мать и отчим. Они живут где-то на юге, потому что отчим нездоров.
- Но никто из них не соизволил явиться на суд! Вдруг Дженет повернулась к Расслину и спросила в упор:
- А как ты познакомился с Евой, Пит?
- Я встретил ее в ночном клубе. В их компании был один мой знакомый. Я поздоровался с ними. Парень, который был в тот вечер с Евой, изрядно набрался, и его увели освежиться. Мой друг подозвал меня, и я присел за их столик. Я тогда танцевал с Евой и проводил ее домой. Потом виделся с ней несколько раз. В одном из баров мы как-то вечером встретили Касса. Остальное ты знаешь. Твой брат потерял голову, а я оказался третьим лишним.
Пит как-то затравленно и жалко улыбнулся:
- Если бы я тогда мог знать, чем все это кончится...
- Ты ни в чем не виноват, - успокоила его Дженет. - Но что бы там ни было, надо выручать Касса. Ведь ты согласен, что брат здоров?
- Согласен, но главное не это. Главное, дорогая, что ты не понимаешь...
- Я все понимаю. Прежде всего - понимаю, каково ему в лечебнице для душевнобольных!
- Но я о другом. Ты не понимаешь, каково ему будет, если он выйдет на свободу. Куда бы Касс ни уехал, он на всю жизнь останется убийцей Фредерика.
Искра надежды угасла в глазах Дженет, ее била дрожь. Пит подсел к ней. Ему так хотелось согреть ее и успокоить!
- Милая, разве ты забыла, как все было тогда? Нападки прессы, все наши мучения... А сколько нечеловеческих усилий понадобилось, чтобы перевести Касса из обычной психиатрической лечебницы в комфортабельный Вентфорт? Разве ты забыла, как отнеслось общество к убийству одного из самых известных художников Америки? Для них без сомнения, Касс - убийца. И ты не сможешь изменить отношения к брату большинства добродетельных американцев. Ведь Касс направился к Фредерику в мастерскую и находился там четверть часа. Когда он вышел, художник был мертв. Это ли не доказательство страшной вины ревнивца?
- Да нет же! Касс обнаружил уже мертвым Фредерика, когда вошел к нему в мастерскую, - твердила отчаявшаяся Дженет.
- Но что он делал там все это время?
- Я постоянно думаю об этом. Может быть, он хотел уничтожить злосчастный портрет? Ведь в камине нашли сгоревшее полотно.
- Но почему тогда на суде он это отрицал? Да и миссис Мейтленд заявила под присягой, что не было никакого портрета.
- Не знаю. Сама никак не пойму. Может, Касс не хотел позорить Еву?
- Он выбрал явно не самый удачный способ проявить свое рыцарство. Убийство вряд ли принесло ему лавры защитника чести любимой женщины, напротив - навеки запятнало его имя. Ведь больше нет ни одного человека, у которого нашелся бы повод уничтожить прославленного художника.
Дженет резко повернулась к Расслину:
- Значит, и ты... Ты тоже считаешь Касса убийцей!
Расслин взял руки Дженет в свои, стараясь хоть как-то успокоить девушку, но ему это не удавалось. Ее ледяные пальцы дрожали в его ладонях. Тогда он заговорил как можно ласковее:
- Да, я всегда считал, что он виновен. Но, черт меня побери, я сделал все, что мог, чтобы помочь ему. Поверь, я снова сделал бы то же самое. Касс мой лучший друг. А Ева такая... Совсем не удивительно, что он потерял голову. Она просто роковая женщина. - Пит смотрел Дженет прямо в глаза. - Я умоляю тебя, дорогая, оставь Касса в покое. Сделай это ради него самого. Ты затеяла опасную игру.
Дженет, как никогда, нуждалась в поддержке друга. Она понимала, что Расслин говорит так откровенно лишь потому, что хочет ей добра. К сожалению, Дженет никак не удавалось переубедить его.
- Вы все твердите одно и то же: и Торнтон, и миссис Фредерик, а теперь - и ты. Но все это ложь! И запомни: Гранты не сдаются! Я никогда не поверю, что Касс опасен, и не отступлюсь от борьбы за него. Мой брат - не убийца, и хватит об этом.
Расслин сделал неуклюжую попытку перевести разговор несколько в иную плоскость:
- Тогда, мисс Грант, - спросил он хорошо поставленным голосом адвоката, - скажите мне, кто, по вашему мнению, мог убить Фредерика?
Дженет нельзя было отказать в упрямстве:
- В мастерской была жена художника, - возразила она, хотя прекрасно понимала, что ее подозрения абсурдны.
- Опомнись, Дженет! Немолодой хрупкой женщине не справиться с таким рослым и сильным медведем, каким уродился Фредерик.
- А Торнтон, он тоже там был. Кузен говорит, что стучался в мастерскую до появления Касса, но Фредерик ему не открыл. Он слышал внутри какую-то возню. Может, там в это время и был убийца? К тому же у Торнтона тоже нет алиби.
- Какая ерунда. Зачем, по-твоему, Торнтону убивать Фредерика?
В одно мгновение выражение лица Дженет изменилось:
- Пит, а что, если у Торнтона тоже был роман с Евой?
- Похоже, ты уверена, что она ходила по рукам.
- Если был один любовник, почему не может возникнуть и второй?
Расслин чуть не расхохотался, но Дженет была серьезна:
- Я согласна, что это звучит странно. Интеллектуал Торнтон так рассудителен и благопристоен. Но кто знает истину? Ведь я интуитивно чувствовала неладное задолго до убийства.
- Почему ты никогда мне об этом не говорила?
- Но я не могла говорить об этом во время следствия. Это означало бы дать суду еще одну улику против Касса.
В течение всего разговора Пит держал руки Дженет в своих, тщетно пытаясь согреть и успокоить ее.
- Успокойся, дорогая, - журчал Расслин. - Нельзя так изводить себя. Ты снова во власти воспоминаний. Продай этот чертов дом. Тени прошлого не дадут тебе жить спокойно.
- А кто здесь все время шарит? Тоже тени? О них мне прикажешь забыть?
- Как ты думаешь, что здесь ищут? Фотографии, документы?
- Скорее всего, письма Евы. Я узнала, что она запрятала их куда-то и не может найти.
- Это твои догадки?
- Я сама слышала, как она говорила об этом по телефону. Ева была просто в отчаянии.
- Ты убеждена, что письма все еще в доме?
- Скорее всего, да. Ева всегда была очень рассеянной. Я должна их отыскать во что бы то ни стало.
- Хорошо, детка, дай бог, чтобы все было именно так, как ты говоришь. - Расслин обнял Еву и помог ей встать. - А теперь я отвезу тебя домой. По-моему, тебе надо отдохнуть.
Как всегда, в голосе Пита Дженет различила преданность и симпатию.
- Тебе бы следовало стать дипломатом. Ты всегда находишь нужные слова. Да, ты прав. Я ужасно устала и хочу домой. Но я должна сегодня же написать письмо доктору Белднеру.
Глава пятая
В тот январский вечер повсюду пестрели заголовки газет: "Касс Грант объявлен здравомыслящим", "Убийца Фредерика Мейтленда - на свободе", "Сестра освобождает брата-убийцу".
Они возвращались домой из Вентфорта. За рулем сидел Пит Расслин. Моросило, и адвокат осторожно вел машину. Услышав выкрики газетчиков, он тихо и длинно выругался. Дженет устроилась рядом с Кассом на заднем сиденье автомобиля. Она прикрыла глаза рукой и прошептала: "Господи, неужели опять все сначала?" Ей показалось, что все это уже было: те же лица, те же запахи и резкие звуки, тот же смрадный город-котел, из труб которого поднимается в небо удушливый дым. Касс молчал. Когда он наклонился, чтобы потушить сигарету, уличные огни осветили его поседевшую голову и мрачную ухмылку на постаревшем лице. Дженет знала, что ее брат - целеустремленный человек. Сейчас его глаза были полны решимости. Оставалось загадкой, что именно он задумал. Лишь один раз за последние три месяца они говорили о будущем. Дженет спросила тогда как можно деликатнее:
- Что ты намерен делать, когда выйдешь на свободу?
Касс ответил уклончиво.
- Есть одно незаконченное дело, - процедил он. Больше они к этой щепетильной теме не возвращались.
Руки мерзли даже в меховых перчатках, хотя печка в машине грела исправно. Дженет напряженно думала о затее Касса. Что он имел в виду под незаконченным делом! Ни разу со дня убийства брат не упомянул имя Евы, которую когда-то так безоглядно любил. На какой-то миг Дженет стало страшно. А что если брат решил отомстить? Это как раз то, чего больше всего боится Пит. Но Дженет отогнала эту ужасную мысль. Она дала себе слово, что никогда впредь не усомнится в Кассе.
Когда машина повернула на Пятую авеню, Касс поднял голову:
- Какого черта мы туда едем?
- Касс, я перебралась в наш старый дом, - призналась сестра.
- Джен, тебе что, мало?!
- Я говорил ей то же самое, но она не послушалась, - пожаловался Пит.
- Поймите же, если мы хотим узнать истину, у нас нет иного выбора, - горячилась Дженет. -• Кстати, миссис Фредерик отказалась от аренды и второй дом пуст. Касс, ты не против того, чтобы мы вернулись в старый дом?
- А что это меняет в моей судьбе? - обреченно промолвил Касс. - Где бы ни обитал, я все равно - "братец-убийца".
Расслин резко затормозил.
- Черт их всех побери! Толпятся, как упрямые ослы. Лучше не останавливаться здесь. Поехали прямо ко мне, друзья!
Возле парадного дома Грантов собралась уйма народа, большей частью - газетчики, фоторепортеры, просто любопытные зеваки. Полицейский, пытаясь навести порядок, без устали выкрикивал:
- Не задерживайтесь, двигайтесь вперед! Не останавливайтесь!
- Хватит! - сказал Касс. - Все равно нам придется пройти через строй жаждущих зрелищ.
Пит медлил, не обращая внимания на нетерпеливые гудки автомобилей. Дженет, вздохнув, согласилась с братом.
- Касс прав. Если мы все решили быть стойкими, то нам придется одолеть и это испытание. Никуда не денешься.
Полицейский патруль приблизился к адвокатской машине, чтобы выяснить причину образовавшейся пробки. Пит говорил с ним спокойно и через несколько секунд страж порядка взмахнул жезлом. Они припарковались у тротуара. Касс вышел первым и подал руку сестре. Толпа смыкалась. Мужчины встали по обеим сторонам Дженет, заслоняя ее собой от бесцеремонных репортеров. Пит и молодые Гранты чувствовали себя точно в железном капкане - беззащитными жертвами перед молниями вспышек и гулом микрофонов. Их засыпали бесчисленными вопросами:
- Как вы себя чувствуете на свободе, мистер Грант?
- Каковы ваши планы?
- Правда ли, что вы будете присутствовать на премьере вашей бывшей жены?
Вместо Касса резко ответил Пит:
- Никаких комментариев, господа. Прикрыв своей широкой грудью Дженет, Расслин вел ее сквозь галдящую толпу к входной двери. Касс последовал за ними, не опуская глаз под пристальными взглядами журналистской братии, зевак и полицейских.
Дверь им открыл новый дворецкий, нанятый Дженет. Слава богу! Наконец-то, дома. Касс огляделся. По его окаменевшему лицу нельзя было понять, что он чувствует. Только когда Грант передавал дворецкому шляпу и плащ, Дженет заметила, как дрожат руки брата.
- В твоей комнате, на втором этаже, все как прежде, - ласково сказала она, пытаясь ободрить Касса.
Дженет играла роль безмятежной, гостеприимной хозяйки.
- Будем пить в гостиной. Расслин, ты ведь останешься с нами? Я еще не разучился смешивать коктейли. Сегодня - особенный день, и мы должны быть все вместе. - Голос Касса звучал искренне.
Расслин ответил как-то неестественно бодро:
- Конечно, я с вами. Как всегда. Как раньше.
Касс почувствовал, что друг и сестра стараются ради него, но напряжение, накопившееся за три бесконечных года, не отпускало. Он перевел глаза с Дженет на Пита, и знакомая саркастическая ухмылка снова появилась на его постаревшем лице. Касс молча пошел к себе наверх.
Через десять минут они уже сидели в гостиной. Касс готовил коктейли, а Пит подбрасывал дрова в камин. Мысли Гранта блуждали где-то в недосягаемых сферах. Временами он, казалось, забывал, что сидит на диване в своем собственном доме, с бокалом в руке. Дженет украдкой поглядывала на брата, но Касс не замечал ничего. Как далек он был сейчас от них! Ничуть не ближе, чем в опостылевшем Вентфорте. Тягостную паузу нарушил Расслин.
- За что выпьем? - спросил он, поднимая бокал. - За будущее?
- Конечно, за то, что мы опять вместе, - ответила Дженет.
- За неоконченное дело, - словно клятву, мрачно произнес Касс.
Пит опустил бокал на стол:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22